FOX69

- Да. Ответил на вопрос Дианы Гранд, не отрываясь от белого слона, который нарушил строгую белопольную диагональ. Как-то он уже предлагал вступить с медиумом в ментальный контакт. Но тогда подобный сеанс все посчитали преждевременным и опасным. Сейчас тоже ничего не изменилось. Хотя служительницы древнего культа, после разорения алтаря, скорее всего уже были осведомлены о личностях непрошенных вторженцев. - Можем. Покопаться. Добавил он через долгую паузу, явно привлекая к процессу несведущего Мартина.

Берегитесь, Клирик, эта Аспиринка весьма амбициозна, - выдал Адам не менее загадочную фразу. Впрочем, такое определение вполне подходило кошке-недоростку, по своему разумению проникнувшей в комнату больного, а теперь отдыхающей на коленях последнего. Уши котенка дернулись, но глаз хитрюга не открыла, лишь прижалась теплым тельцем теплее, да чуть громче завела свою песню. Судя по целеустремлённости, с которой чёрная Аспиринка старалась завладеть вниманием чёрного человека, она претендовала не меньше, чем на владение этим двуногим вкупе с трёхразовым питанием и постоянным местом жительства. Двуногий же в свою очередь отвечал взаимностью - не прогонял и иногда касался шёрстки перчаткой, словно ощущал от маленького тельца целебный потенциал. На седого Жнеца обратился недоверчивый серьёзный взгляд - не пытается ли старик забрать котёнка - и снова вернулся к упорядоченным чёрно-белым клеткам.

Меньшее что сейчас волновало саванта, так это чувство голода. Разговоры не относящиеся к делу для него были лишь назойливым бесполезным фоном, который раздражал. И он не понимал почему команда до сих пор не работает, хотя внешне оставался спокойным, скрупулёзно выверяя взглядом точность расстановки фигур до миллиметра. "Тебе надо поесть", - напомнил он тому, уверенный, что Эдвард сам-то и не вспомнит об этом, если все вдруг сейчас сорвутся и побегут ловить искомого медиума. С Мартином Гранд согласился коротким кивком головы, лишь констатируя факт в физиологической потребности, но никак не желание поесть в ближайшем будущем. - Это Аспиринка. Выдал он меж расстановкой фигур. Относительно кого или чего прозвучало определение, догадаться было не сложно. Чёрный котёнок, недавно вьющийся у его ног, сейчас лежал на коленях.

Когда недавний пациент Жнеца открыл глаза, ему показалось, что прошло не меньше суток. Комнату по-прежнему окутывали тишина и покой, всё так же приглушённо мерцал светильник на стене, а чёрный котёнок мурлыкал свою гипнотизирующую песнь. На самом деле, сверившись с наручными часами, он обнаружил промежуток времени не превышающий и пары часов. К его удивлению боль значительно притупилась, а под повязкой он ясно ощущал стянувшуюся рану. Сел на кровати, зафиксировал тёмные проёмы окон. Несмело протянул руку к блестящей чёрной шёрстке и пощекотал кота за ушком. Взгляд упал на неостывший кофе, исходящий ароматным паром, словно только налитый из джезвы. Снова посмотрел на время, теперь уже сверяясь с настенными часам. То же самое. Он не проспал и двух часов. Если удивление и бередило мысли о физике временных парадоксов, то не долго. И вскоре совсем притупилось, сходя на нет после каждого глотка горячего кофе. В гостиную он вошёл, как в первый день, уверенной ровной походкой. Его одежда оставалось неизменно строгой. А чёрные перчатки и высокий глухой ворот по-прежнему напоминали окружающим о недоступности и отчуждённости этого странного человека. Лишь усилившаяся бледность гладко выбритых скул, да чёрный котёнок в сопровождении, напоминали о недавнем серьёзном ранении саванта. Он прошагал через весь зал и занял своё привычное место у шахматной доски.

Черная кошка, даже не кошка, а подросший котенок, с еще длинноватыми лапами и немного неуклюжимыми повадками, похожий на уменьшенную копию фамильяра рыжеволосой ведьмы. По хозяйки огляделась, примерилась и запрыгнула на кровать почти с первой попытки, зацепившись когтями за свисающий край одеяла и проворно вскарабкавшись по нему. Снова настороженно осмотрелась, обнюхала воздух и, наконец, улеглась, едва-едва прижавшись черным бочком к очертанию человеческого тела под одеялом. Внутри незванной гостьи включился маленький моторчик, заурчал. Всем известно, что черные кошки лечат, вот и эта пришла к раненому вместо отвергнутой таблетки аспирина утешить боль в силу своих маленьких способностей. Сегодня он был не один. В том мире, где живым не место. Его сознание привычно оттолкнулось от реальности и оказалось в умиротворяющей тишине бескрайнего вакуума. Заполненного далёким мерцанием. Звёзд, галактик, туманностей или может быть... кошачьих глаз. Он чуть помедлил в чарующей пустоте, разглядывая две жёлтые искры. Сомнений не осталось. Кот. Или проекция сознания живого существа в иное измерение. Но он был здесь. Живой и тёплый. Его мурлыканье гипнотизировало и заставляло забыть о боли и пережитых невзгодах. Он позволил коту приблизиться, позволил коснуться руки и остаться рядом, наблюдая за яркой рыбкой в его мягких лапах. А потом он позволил уже себе - плыть. Рядом с вуалью золотистого рыбьего хвоста. В забвении и неге. Под тихое мурчание посланца жнецов. Ас-пи-рин-ка. Позвал он животное. И она обернулась.

- Клирик, принести вам аспирин? - Нет. Пациент поднялся. Его шатнуло, но спасительная спинка стула оказалась рядом и предотвратила лишнюю гематому на его изрядно побитом камнями теле. - Спасибо. Было адресовано Еве. - М... А почему бы и нет, - решил Марти, весело глянув на белокурую их собеседницу. - В конце концов, мы на короткой ноге с вестником смерти. И все же, может, и вы составите нам компанию, хоть и бывали уже в Париже? Мартину же достался подозрительный взгляд. Париж Парижем, а ослаблять внимание и оставлять блокнот без присмотра было опасно. Кто знает что ещё более варварского, кроме лишних мечей, может появится на идеальной копии кольта. Блокнот он прихватил с собой. И карандаш. И ещё ножик. Перочинный. Тот самый. Со всем этим богатством, которое требовало охранных мер, он отправился прямиком к кровати. Лёг, укрылся одеялом, стараясь уменьшить озноб после болезненных манипуляций и кровопотери, опустил ценные предметы на тумбочку, стоящую рядом. Снова посмотрел на Мартина. И переместил всю канцелярию рядом с собой на подушку и наконец-то закрыл глаза. Хотелось спать. Хотелось тепла и тишины. А ещё кофе. О котором сейчас он забыл.

Жнец на мгновение застыла, не закончив ни своего ответа, ни дела, для которого пришла сюда. - Еще пару минут, - попросила она у Клирика. - С повязкой вам будет удобнее копировать. Он согласился. Но только потому, что правая рука по-прежнему полноценно не функционировала. И продолжил набрасывать удивительно параллельные линии, одновременно стараясь фиксировать блокнот. - Ого, - Марти что-то слышал о военных истребителях. Невольно пожалел, что не подался в свое время в армию. - Хотел бы я на таком прокатиться. "Может объедините желания, - где-то на периферии усмехнулся дух Эрика. - Угоните "F-86" и сядете на Марсовом поле". - Я могу. Без колебаний заверил компанию рисовальщик. То ли всерьёз, то ли в шутку. Есть ли чувство юмора у тех, кто обделён эмоциями? "Ну вот, пол дела сделано, кто бы сомневался, - вполне серьёзно поддержал идею Барлоу. - Мартин, слово за тобой. Мисс Анхель, как думаете - смогут?"

- Рана глубокая, но швы не нужны, - вслух сказала она, промыв рану и обработав кожу вокруг антисептиком. Осталось только наложить стерильную повязку, чем Ева и занялась, взяв с подноса чистые бинты. Кажется собственное физическое состояние перестало его беспокоить, как только в руки попал карандаш. А к сопутствующей боли сейчас он относился, как к досадному недоразумению. Она скорее раздражала, нежели угнетала. Она мешала проводить точные линии и была виновницей скользящего блокнота. - Достаточно. Твёрдо заявил он Еве, когда та взялась за бинты. - Вы. Мне. Мешаете. Добавил сдержанно, продолжая штриховать. Попробовал приподнять больную руку, но не смог. Блокнот под нажимом скользнул в сторону. - Я должен это закончить! Он злился. Поправил сдвинувшиеся листы, которые удерживать одной рукой и одновременно рисовать ею же, у него получалось плохо. - На самолете можно добраться за полдня, - заметил он, наблюдая за манипуляциями Евы. - А вы, Ева, хотели бы пожить в Париже? Точнее... простите, я не подумал. - Он склонил виновато голову. - Вы, вероятно, не сами выбираете, где жить. Верно? - На "Сабле" быстрее. Кратко заметил на предложение Мартина.

- Но ты мог бы скопировать свою внешность и позу какого-нибудь известного танцора? - предложил Марти идею визуального конструктора. - Я не люблю танцевать. Напомнил основной аргумент невозможности создания подобного произведения художественного искусства. - Но. Я бы хотел. Увидеть. Продолжение последовало не сразу. Через усиление штриховки тени рукояти кольта. - Эйфелеву башню.

"Ты копируешь, согласен. Но можешь ли ты скопировать то, что еще только в твоем воображении? К примеру, скопировать, как ты, не знаю, танцуешь буги-вуги у Эйфелевой башни?" - продолжил он. - Это невозможно. Ответил Эдвард, продолжая воспроизводить точную копию "Pocket Hammer 1903". - Я не люблю танцевать. Я не был в Париже. Руку Эдварда защипало от прикосновение пропитанного обеззараживающим раствором тампона, движения Евы были четкими и скупыми, как если бы она всю жизнь занималась оказанием первой помощи, а не была проводником душ. Ему было больно. Иногда очень. Но это никак не отразилось на неподвижном лице. Лишь иногда карандаш приостанавливался на секунду-другую и снова продолжал свой беспокойный бег по бумаге.

"Он может рисовать, Эрик. Просто не верит..." Нужно ли было именно сейчас развивать эту тему? По-видимому, стоило дождаться более подходящего случая. Обычно такого просто не настает, но пока что Донг не созрел. "У него явно талант. Но этот талант напрямую связан с его заболеванием. Кто знает рисовал бы он, если бы не был аутистом. Но каким бы великим художником мы его не делали, он так не считает. Это его решение. И в чём-то он прав". Манипуляций Мартина пациент не замечал, продолжая увлечённо рисовать. Только подтвердил количество пуговиц и развернулся, как просили. Карандаш во время разоблачения не остановился ни на секунду. Наконец рубашка благополучно покинула весьма неплохо сложенное для социопата тело. Кто бы мог подумать, что под строгим чёрным саваном скрывается живое и местами привлекательное. "В Вест-Пойнте девушки всегда обращали на него внимание, - прокомментировал давние воспоминания Эрик. - И если бы он не был таким обалдуем..." - дух не договорил. - Я. Вас. Слышу. Ровным механическим голосом сообщил обалдуй. "А что я не прав?" - с притворным возмущением спросил Эрик. - Нет. Отрезал категорично Эдвард. "Ну не прав, так не прав", - Эрик кивнул Мартину, рассматривая глубокую резанную рану, протянувшуюся от ключицы до локтя рисовальщика. Надо бы действовать, пока тот допускает посторонних до тела.

- Ты ведь можешь нарисовать это, - напомнил Донг, прежде чем подступился к оставшимся трем пуговицам грандовского пиджака. - Нет. Мотнул головой пациент. - Я не умею рисовать. Он, словно одержимый, потянулся к блокноту с карандашом. - Но я умею копировать. Подхватил карандаш левой рукой и принялся самозабвенно набрасывать линии будущего изображения очередного пистолета. Что имел виду Мартин под "это", отдифференцировать савант не смог. Но поскольку новое занятие возвращало смысл в его безрадостной жизни, он с энтузиазмом начал штриховать заляпанную кровью страницу. "Бинго, - сообщил Эрик медиуму и жнецу, - а вот теперь вы можете действовать. Только старайтесь его слишком не лапать руками".

Недоверчивый взгляд. Расфокусированное внимание. Сложно уловить быстрое движение. Как тогда, когда Мартин присвоил блокнот. Остаётся только реагировать на уже свершившееся. Но не сейчас, когда тело не подчиняется, а сознание в тумане. Он закрыл глаза, чтобы не видеть злостного проникновения в личное пространство, но стало только хуже. Сработало внутреннее зрение, и окружающее окрасилось в яркие цвета. Дополнительная боль сдавила виски. Он отвернулся, прижавшись щекой к собственному плечу. - Да. Надо посчитать. Сказал сквозь сжатые зубы. "Отвлеки его... как-нибудь," - выдал очень "ценную" рекомендацию Эрик.

Как и обещал, отсутствовал он недолго и с уже чистыми руками, аккуратно завернутыми рукавами рубашки направился в комнату Гранда. - Привет. Ты как? - спросил он, приближаясь к саванту, не очень уверенный, что Эд не передумал, пока Ева ходила за помощью. - Состояние стабильное. Отрапортовал доверенному лицу боец, несмотря на ухудшающееся состояние после обширной кровопотери. Пока Ева ходила за помощью, две пуговицы чёрного пиджака нехотя сдались под натиском непослушных пальцев. Оставалось ещё четыре. И запонки. Иии... снова пуговицы. Сколько их там ещё на белоснежной шёлковой рубашке? Он не считал. Он не считал? Он не считал! - Я не знаю сколько пуговиц на рубашке. Сделал для себя открытие савант. И растерянно уставился на Мартина и Еву.

"У вас плохо получится сделать перевязку самому", - передала она мысль саванту и взглянула на Эрика, словно прося его помощи в переубеждении Гранда. "Я бы сказал сделать самому не получится вовсе", - поддержал дух Барлоу Жнеца. Гранд молчал. Пытаясь тщетно расстегнуть пуговицу рукой в перчатке. "Если не хотите моей помощи, я могу позвать кого-нибудь из прислуги. Или побеспокоить Мартина." - попробовала найти компромисс добровольная сестра милосердия. Эдвард поднял на неё усталый болезненный взгляд и тут же отвлёкся на принесённый перевязочный материал. Перчатки всё же он снял, но с пуговицей одной рукой справился с большим трудом. Оставалось ещё шесть. Снова посмотрел на Еву, даже не помышляя просить о помощи. Табу на прикосновения, табу на личное пространство, табу на всё что касается тактильной чувствительности по отношению к чужим людям. "Нэд, она ведь не человек", - напомнил Эрик о сверхъестественной природе жнеца. - Я сам. Упорствовал пациент. "Ты не сможешь сам снять пиджак, тем более рубашку. Тебе нужна помощь. Я ведь помогал тебе иногда... и Джессика..." - Пусть Мартин. Вдруг согласился савант. "Это уже хоть что-то, - донёс свою мысль до Евы неупокоенный дух. - Пусть Мартин поможет ему раздеться, а вы перевяжете".

Болезненное забытье продлилось не дольше минуты. В дверь сперва настойчиво постучали, а после та и вовсе растворилась, не дожидаясь ответа Гранда. - Клирик, проснитесь, - прозвучал за спиной голос Евы. - Я принесла аптечку, нужно перевязать вам рану. - Нет. Поспешный ответ с нотками паники. Сквозь навалившуюся полудрёму ему показалось, что его вновь тащат в переполненное такси. Он нашёл в себе силы оторвать голову от стола и посмотрел на вошедшую, осознавая сказанное. Отрицательно качнул головой, словно отказываясь от помощи, но здоровая рука потянулась к вороту пиджака, чтобы расстегнуть пуговицы.

Он сидел на скамейке во тьме и холоде пока на застучали зубы, пока слабость от кровопотери не потянула куда-то вниз. "Нэд... тебе нужно в тепло. С такой травмой перевязка и сон жизненно необходимы. К тому же... со Снупи ты уже погулял". Эрик заговорил внезапно, не сразу явив своё присутствие после событий в пещере. - А вдруг. Он вернётся. "Он не вернётся, Нэд". Повисла леденящая тишина, оживляемая лишь шелестом замёрзших листьев. - Я знаю. "Нэд... пойдём домой". Молчание. "Тебя ждёт Мартин". Придумал дух. - Зачем? "Спросишь у него". - Ладно. Подняться на ноги оказалось сложно. Опираясь на спинку скамьи, он переставил онемевшие непослушные ноги и побрёл к дому. Сил хватило только на то, чтобы добраться до своей комнаты, с трудом снять пальто, разбередив глубокую рану, и сесть за стол. Перед ним вновь появился блокнот. И карандаш поверх окровавленных страничек. В тепле слабость усилилась, и он сдался. Опустил голову на здоровую руку, лежащую на столе, и закрыл свинцовые веки. Х

В сгущающихся сумерках они доехали до Дома-у-Озера. Несмотря на бледный вид и шаткую походку, Гранд торопливо покинул салон роллс-ройса и отправился к озеру. - Я скоро. Иди. Домой. Бросил на ходу Мартину и постепенно растворился в надвигающейся ночи.

- А ты не заметил случайно, что ведь в Доме-у-Озера всегда именно то время, какое тебе нужно? - вдруг осенило Донга. - Может, и сейчас там еще не так уж и поздно. На Марти смотрели долго. Анализируя им сказанное всеми возможными методами. От банальной дедукции до формул теории относительности. И наконец появилось логичное заключение. - Да. Ты прав. Ты прав. С облегчением согласился савант. - Я успею. Он снова закрыл глаза и расслабленно прижался к спинке сиденья.

Словоохотливые знакомые его раздражали. С другой стороны подобные болтуны не давали ему уйти от реальности в свой упорядоченный мир, в котором было привычно спокойно и понятно, но совсем не пригодно для жизни в социуме. Поэтому сейчас он слушал молча, не поддерживая беседу, но и не замыкаясь в патологическом ступоре. В какой-то момент он вздрогнул, подался вперёд. - Я должен. Прогулять Снупи. Сегодня он пропустил не только вечернюю прогулку, но и самый важный для него ритуал. - Мне надо выйти... Нет. Выходить из движущейся машины идея так себе. Это он осознал. Но время беспощадно отсчитывало минуты, всё больше отдаляя от умиротворяющей жизненно важной церемонии. И пусть щенка не было рядом, зато был пёстрый камень, который его ждал. - Я опоздал. Произнёс чуть дрогнувшим полным трагизма голосом.

Замер, ожидая реакции Гранда. Точнее, надеясь, что он всё сделал верно. - Три тысячи двести двадцать семь. Серьёзно сообщил савант, переводя взгляд на спинку сиденья и упуская из виду вездесущую руку. - Хочу кофе. Горячего. Как-то по будничному просто сообщил попутчику и прикрыл глаза, наконец-то в полной мере ощутив боль в плече.

Симптоматично, что Марти задумался, прежде чем начать всё отрицать. - Хм, ты судишь как практик, - наконец, пришел он к выводу. - Не отрицая всего перечисленного... Кто возьмется это отрицать, в особенности если разговор зайдет о влечении к родителям? Но все же этот недуг знаком мне, скорее, с эстетической точки зрения. В старости есть что-то... что есть в засушенных розах, которые хранят с первого свидания, не замечая паутины и пыли, которые с годами придают им больше индивидуальности. Марти поудобнее развалился на любимом сиденье. - Ну и в конце концов, после того, что между нами было, было бы просто невежливо не отдать должного ее очарованию. Эти белые букли... - начал перечислять он, поэтично размахивая рукой, словно дирижер, - эта тонкая нота угасания, исходящая от ее тонкой, словно бумага, бледной кожи... Погружённый в фиксацию аутист оторвался от подсчёта. Он медленно повернул голову и уставился. На сидящего рядом. Так, словно все его психиатрические диагнозы и рядом не стояли с утончённо-изощрённой девиацией молодого. С места дирижера послышался сдавленный смешок. - Не могу больше, - признался Донг. - Должно должным, но довольно на сегодня восхвалений старушкам. Как твоя рука? - Он потянулся было к локтю саванта, но вовремя остановил себя. Просто предложил, - Давай перетяну поверх рукава, пока не добрались до аптечки мисс Анхль? - У тебя уже нечем. Заметил Эдвард, окинув взглядом утратившего часть одежды коллегу. - И. Кровотечение остановилось. Остальное. Не критично. Он снова вернулся к подсчёту капель.

Марти Донг и дорогая машина. И пусть все старушки этого мира подождут! И всё же, Мартин услышал небольшую лекцию по поводу повышенного внимания к пожилым леди. Безотносительно его ироничного примера. Лишь реакцией на услышанное. - Геронтофилия — расстройство полового влечения, которое характеризуется болезненной половой тягой к лицам пожилого возраста. Для геронтофилии характерна большая разница в возрасте между партнёрами, так как в противном случае к ней можно было бы причислить любые проявления сексуальности между пожилыми людьми. Диапазон возраста, необходимый для установления геронтофилии, не определён. По мнению немецкого сексолога, и защитника прав сексуальных меньшинств Магнуса Хиршфельда, он должен составлять примерно пятьдесят лет. Геронтофилия принадлежит к парафилиям. Частота и распространение девиации неизвестны. Причинами геронтофилии могут быть: фиксация либидо на объекте, похожем на родителей; неудовлетворённость по какой-либо причине половыми контактами с молодыми людьми; инфантильность младшего партнёра; сексуальные комплексы со страхом перед людьми своего возраста; садомазохистические наклонности; «совращение» в детстве пожилыми людьми. Пока Гранд выдавал очередные энциклопедические знания, он параллельно занимался своим излюбленным подсчётом капель конденсата, который словно нарочно собрался для странного медиума на отдельно взятом боковом окне роллс-ройса.

– Эд... Клерик... Мартин, куда вы так рванули? – окликнула медиумов Аманда. – Нам вовсе не обязательно уезжать всем за один раз. Это волшебное такси за пару минут до шоссе и обратно слетает. Марти оглянулся, не вынимая рук из карманов, улыбнулся заботливой Аманде. - Тогда оно нас подберет по дороге, - пожал на ходу плечами. Какая в сущности разница, где они встретятся с роллс-ройсом? Главное - что встреча эта состоится. Сам мистер Донг считал такие встречи всегда к добру. На призыв Аманды он даже не обернулся, словно его силком тащили в тесный от людей салон машины. Лишь ускорил шаг после её слов, выбираясь на подобие тропинки. Уже чуть позже, не сбавляя быстрого шага, Эдвард обернулся на скукоженную фигуру попутчика и снова настойчиво произнёс. - Я не могу. Словно оправдываясь и винясь за свои особенные потребности перед раздетым приятелем. Он и сам промёрз в разорванном, мокром от крови пальто, но готов был идти пешком хоть до штата Мэн, лишь бы не соприкасаться с чужими телами. Благо идти им долго не пришлось и через пару минут вдали забрезжил свет знакомых фар.

Вот уж нет. Для него это было невозможно физически. Тому, который фанатично соблюдал своё личное пространство, предлагали вплотную прижаться к чьему-то телу, а то и сразу нескольким телам, на несколько минут. Нет! - Я не могу! Категорично выдал савант и пошагал по дороге в сторону шоссе. Х