Dragon Age: Реквием

julia37 · 10 марта, 2013

Прошло немногим больше четырех лет. Много это или мало? За эти годы могли бы подрасти дети, начаться и закончиться опустошительная война, крестьянин мог бы снять урожай восемь раз...

Наши старые знакомые продолжали мирно заниматься своими делами, решать насущные проблемы, но, однажды, отмеченные судьбой, они уже не могли стать обычными людьми.

В один не слишком счастливый день, каждого, кто, в свое время, видел эльфийского сомниари в Тени, настигла некая "болезнь", названия которой не знали ныне целители и лекарства от нее не было.

Неизвестно, с чем именно было связано ее появление, но неудобств оно доставляло массу. Примерно столько, сколько может доставлять неудобств разрыв Завесы и рвущиеся в этот мир демоны, казалось, только и ждущие момента, чтобы вырваться наружу. Возникающие неожиданно, в любое время суток, сначала маленькие, легко уничтожимые, затем все больше и больше, эти прорехи в Тень беспокоили наших героев все больше. Тончайшая ткань бытия расползалась подозрительно часто и всегда в присутствии кого-то из путников, пробравшихся в сердце Арлатанского леса. Сперва они решили, что это лишь случайность, затем окрестили совпадением, но через некоторое время поняли - это закономерность. Демоническая закономерность, разрушающая все планы и каким-то таинственным образом связанная с каждым из них в отдельности. А возможно и со всеми вместе. Настал момент, когда терпеть уже не было сил.

Нужно было что-то делать...

Тем временем, для в тысячелетней Империи за этот ничтожный промежуток времени ничего не изменилось, кровь текла по алтарям, магистры спорили за власть и деньги. Мрачный сосед ее - пустынный Андерфелс все так же проклинал предателей, бросивших их на растерзание порождениям тьмы, вульгарный в своей напыщенности Орлей становился сильнее, гордыня возносила его на гребень политической волны, вполне возможно, только затем, чтобы уронить очень, очень глубоко. Отношения между этими тремя державами, традиционно напряженные, сейчас могли накалиться до предела, нужен был лишь незначительный повод.

В северных морях буйствовали пираты, а казна Империи была практически пуста, благодаря многочисленным бунтам, совсем недавно спалившим до тла несколько крупных городов и порядком расшатавших экономику великой державы. Не нужно было быть провидцем, чтобы сказать, и этого более чем достаточно, но ведь беда никогда не приходит одна.

Кто-то, пессимистично настроенный, сказал бы, что это закат великой державы, Реквием мирной жизни, но кое-кто мог бы и не согласиться...

Биографии

Показать контент

Боевая система

Показать контент

Ходы

Показать контент

Изменено 22 мая, 2013 пользователем julia37

Эйден Гэлсион · 21 мая, 2013

Криди сердечно пожал руку Тайтусу:

- Мне нечем выразить свою благодарность, ведь вы с Эспер столько раз прикрывали меня на поле боя! Удачи вам, Тайтус, удачи и сил.

Ушёл от Люциуса звездочёт ещё до прихода Эспер. Была важная тема, о которой он хотел поговорить.

- Даже не поговорить, - пояснил Криди, - Предложить помощь. В казне звездочётов есть несколько тысяч золотых, у нас есть запасы еды.... Этого мало, но лучше, чем ничего. Ты ведь будешь одним из восстановителей города, верно? Вот и я, - твёрдо сказал Криди, - На ближайшие несколько лет это точно моё призвание, так что я не прощаюсь с тобой, маг Крисп, так или иначе, мы будем видеться, - подмигнул звездочёт Люциусу, - Хочу содействовать.... Вот так, - неловко закончил Криди немного помятую и короткую речь, - Что же, последнее дело - разговорами утомлять вас.

Он кивнул Андреасу, пожелал скорейшего выздоровления обоим и вышел из комнаты.

Hikaru · 22 мая, 2013

Как и обещел Торнвальд, к утру силы стихийщика почти полностью восстановились. Во всяком случае достаточно, для нанесения визитов и выполнения обещаний. Нежно поцеловав Люциуса, он простился с ним на некоторое время, пообещав как можно быстрее покончить с делами в Магнус Пелл и вернуться к его выздоровлению. Но сперва требовалось посетить Романусов...

продолжение в эпилоге

Alish · 22 мая, 2013

Показать контент

Вечером, после нескольких часов работы в лаборатории, Эспер поднялась в их с Тайтусом комнату.

Несколько минут она стояла перед дверью и не могла заставить себя поднять руку и открыть ее. Впереди был самый тяжелый разговор в ее жизни... и она медлила, пытаясь оттянуть неизбежное. Но от этого становилось только хуже.

Наконец дрожащая рука толкнула дверь из темного дерева. Она без скрипа открылась внутрь.

Эльфийка медленно вошла в комнату.

- О, Солнце. - Тайтус перебирал походную сумку, засовывал внутрь еду, воду, сняряжение, потом высовывал их и засовывал обратно. Почему-то казалось, что в этот раз нельзя было упустить даже малейшую деталь. Хотя Люциус дал им просто неприличное количество денег в подарок, так что, даже если весь их инвентарь вдруг неожиданно пропадет, самое главное для них будет не потерять увесистый кошелек, который сейчас лежал на столе. - Где ты весь день пропадала?

- Я встретила Альта, - тихо ответила она, - он попал в ловушку вместе со всеми, едва прибыв в Минратос. Был ранен, и только поэтому... ему не удалось убить меня. Мы поговорили. Он согласился с моим планом. Я отплываю в Антиву первым же кораблем, пока его не хватились. У нас совсем немного времени - пока Вороны не поняли, что к чему и не знают, погиб ли он в атаке или нет.

Пуло тут же бросил сумку и повернулся к жене:

- Ты встречалась с ним? Значит, он клюнул? И... подожди... - Тайтус помахал головой и подошел к Эспер поближе, - что значит "ты" отплываешь?

- Да. Он заключил со мной сделку - моя свобода от Воронов против его становления Мастером. И... - она подняла взгляд на мужа, и, твердо произнесла, глядя ему в глаза, - я отплываю туда без тебя.

Тайтус выдержал ее взгляд, не отводя своего. И какое-то время не отвечал.

- Солнце, я тебя одну не отпущу, - сказал он достаточно спокойно. - Тут без вариантов.

- Как ты не понимаешь... - Эспер принялась метаться по комнате, заложив руки за спину, - если ты отправишься со мной, мои шансы на выживание станут еще меньше, чем они есть сейчас. Ты плохо приспособлен для тайных вылазок, и ты это знаешь. А если мы оба погибнем там? Что станет с Бертом?

Она остановилась и привалилась к стене. Ноги не держали, и Эспер съехала вниз, на пол.

- Не делай этого, пожалуйста. Ты должен жить. А я... я всегда знала, что Вороны, как и Серые, не умирают от старости.

Пуло медленно подошел к ней, присел напротив и взял ее руки в свои.

- Храмовники, знаешь ли, тоже не умирают от старости, - сказал он с обидой в голосе. - И что, если погибнешь ты? Одна. Там. Не увидев сына. Оставив его без матери. Я не собираюсь довольствоваться расчетами и логическими выводами. Мы поедем туда вместе, мы справимся вместе и мы оба останемся живы. Меня можешь не брать на само задание, но как минимум до Антивы я тебя довезу.

- Нет, - она сжала его руки и закрыла глаза, - нет. Они убьют тебя. И тогда Берт... что будет с ним? И я не могу вернуться, чтобы увидеть его - они придут по моим следам, и тогда погибнем мы все. Если же... если же все пойдет не так, и я погибну - они не найдут вас. И это хотя бы будет не напрасно.

- Так. - Тайтусу это уже совершенно не нравилось. Он просто отказывался в это верить. - Что за слова? Где ты этой глупости нахваталась? Какие еще "они придут за мной" - мы же как раз и затеваем все это для того, чтобы не шли? Какие еще "умрешь"? Мы поедем вместе, мы разберемся с этим вместе, и вернемся к Берту. Чтобы жить всей семьей. Чтобы у него были оба родителя. Точка. Другое просто невозможно. - Пуло на мгновение замолчал. - Да и откуда такие уверенность и пренебрежение? Как будто вы вдвоем справитесь.

- Мы... не только вдвоем, - через силу выдавила эльфийка, - Торнадо идет с нами. Мне нужен его корабль, чтобы быстро сбежать из города, если дело выгорит, и он согласился. Его клипер - один из самых быстрых в этом мире.

Нет, он точно не мог в это поверить.

- Ты шутишь? Ты... - его голос едва заметно задрожал. Не только от злости. - Мы специально договорились так, чтобы ты и близко к Торнадо не подходила, а теперь ты собираешься бросить меня и Берта, чтобы уплыть вместе с ним? Что за глупость?

Она вскинула голову и посмотрела прямо на Тайтуса.

- Ты не понимаешь? Ты не понимаешь, что такое Антиванские Вороны. И не представляешь, на что они способны. А я об этом знаю не понаслышке. Это не только профессиональные убийцы, это еще и обширнейшая шпионская сеть по всей стране. Каждую секунду в городе меня могут узнать соглядатаи. Каждая минута для меня может закончиться болтом в спине или кинжалом в боку. У нас не будет времени на то, чтобы делать круги или искать безопасное место. А Торнадо уже нечего терять, в отличие от нас.

- Нет, это ты, похоже, не понимаешь, - лядным голосом ответил Пуло. - Мы любим друга друга. Мы - семья. Мы никогда друг друга не бросаем. И мы все делаем вместе. Нет ничего важнее этого. Или это не так?

Тайтус никогда не думал, что ему придется задавать этот вопрос. И сейчас он ждал только одного ответа. Потому что другого не могло быть. Другого просто не существовало.

- Самое важное? Все? Вместе? И погибнем тоже вместе? И сына оставим сиротой тоже вместе? - постепенно повышая голос спросила Эспер, - я пытаюсь выжить, чтобы вернуться к вам, как ты не понимаешь?!

Она вытащила свои руки из его ладоней и закрыла лицо. И уже тише продолжила:

- Я не хочу умирать. Но еще меньше я хочу, чтобы умирал ты. Однажды по моей вине умер человек, которого я любила. Я больше не хочу...

Тайтус замолчал и вытянул вперед ноги, коснувшись носками сапог стены напротив. Он неотрывно смотрел Эспер в лицо.

- Представь, - сказал он также тихо, - что я тоже не хочу, чтобы ты умирала. Также сильно не хочу, как и ты. Представь, что я считаю своим долгом, высшим долгом, смыслом своей жизни - защищать тебе и нашу семью. Что я просто не могу отпустить тебя одну. Это невозможно. Потому что я никогда себе не прощу, если потеряю тебя, если на защищу тебя, и не приведу домой живой. Чтобы у Берта была мама. Чтобы у него были родители.

Эспер тяжело вздохнула. Посмотрела на Тайтуса. И опустила взгляд.

- ... хорошо, - тихо сказала она.

Она поднялась на ноги и подцепила завязки своей брони. Ее куски беспорядочно полетели на пол.

- Идем, любимый... - поддоспешник съехал с ее плеч, тонкая рубаха под ним с легким шорохом оказалась на полу. Она опустилась на кровать и с усталой улыбкой откинулась назад, оперевшись на локти.

Пуло помедлил несколько секунд, и тоже принялся снимать доспехи.

Простынка была шелковой и приятной на ощупь. Как и она. Он мягко поцеловал ее, не желая спешить после такого тяжелого разговора.

У Эспер было свое мнение на этот счет. Она с неожиданной силой и страстью ответила ему и, рывком перевернув их, оказалась сверху...

Они никак не могли насытиться друг другом, и остановились только под утро. За окном уже расползалось мутное зарево, предвестник рассвета.

Эспер лежала, положив голову на плечо мужу и слушала его дыхание, отказываясь закрыть глаза и заснуть.

- Я уже не помню, когда у нас в последний раз была такая бурная ночь. - Пуло задумчиво смотрел в потолок и так же задумчиво перебирал между пальцами волосы Эспер.

- Стареем, - невесело усмехнулась Эспер и прижалась к нему. Пальчики выписывали круги по широкой груди.

- Да... - в таком же тоне - немного наигранном, впрочем - ответил Пуло. - Но на секс это не должно влиять.

Она ласково потерлась щекой о его плечо.

- Все равно, это было замечательно. Жаль, что мы делали это так редко.

- Будем делать чаще. Тебе ведь надо было просто попросить, Солнце.

Он перестал перебирать ее волосы и как бы невзначай скользнул рукой ниже, положив ее на женскую попку.

Глаза слипались. Это был долгий день. Это были долгие два месяца. Наслаждаясь ласками жены, Пуло очень быстро и легко заснул, оставив руку на положенном месте.

Показать контент

Дыхание Тайтуса замедлилось и стало глубоким. Эспер выждала еще немного, а затем осторожно выпуталась из его рук и тихонько встала со смятой постели.

Из поясной сумки она достала маленький флакончик с прозрачной жидкостью, а затем вернулась к спящему. Нежно погладив его щеку кончиками пальцев, она вздохнула.

- Я не хотела, чтобы все закончилось... вот так, - прошептала она, - прости меня... Если сможешь. Но это должно быть сделано. Поцелуй Берта за меня...

Склонившись к нему, она осторожно, чтобы не разбудить его, поцеловала его в последний раз. А затем несколько капель жидкости из флакончика упали в приоткрытый рот мужчины.

Усилием воли заставив себя отвернуться и отступить, она начала одеваться и собирать вещи. Взгляд то и дело возвращался к лежащему на кровати Тайтусу.

Он будет спать еще сутки. Этого хватит...

Все готово... Но словно невидимые цепи мешают сдвинуться с места, натягиваются, звенят, но не рвутся. Мелькают мысли - "а может он прав", "если взять его с собой", "может..."

Нет. Это правильное решение, а все другие имеют плохой конец.

Но ноги сами снова возвращаются к кровати.

Эспер молча смотрела на спящего мужа... сколько времени? Она не знала. Но за окном стало гораздо светлее, и в саду Башни защебетали птицы.

Осторожно погладив короткие, седеющие волосы, она едва слышно прошептала:

- Я люблю тебя. Прощай, amore mio.

Незримые цепи со звоном опали на землю. Эльфийка подхватила сумку, оправила одежду и быстрым шагом ушла прочь.

Она нашла в себе силы не оборачиваться.

продолжение в эпилоге

Изменено 22 мая, 2013 пользователем Alish

Nevrar · 22 мая, 2013

Прощание

Показать контент

На следующий день утром Амина выглянула из окна и тут же бросилась бегом вниз по лестнице.

Во дворе, в полном обмундировании, готовился к отъезду Ашабан,ожидая похоже, только Теметера.

- Даже не захотел сказать мне "прощай"? - укорила его Амина, подходя ближе.

Прошлым днём кунари так и не застал Теметра в лазарете, и путь его с эльфом разминулся, наверно уже, навсегда. Хотя придирчивая эта штука, судьба никогда не знаешь куда занесёт тебя следующей поворот, на балкон, на верхушку шпиля, в отхожее место или в спальню магистра. Подниматься всегда сложно, а спускаться легко, но ещё легче было упасть на этих витиеватых лестницах. Как оказалась, несмотря на ранение, Серый страж верный своим убеждением. решил в городе задерживаться не днём больше необходимого и пожалуй, кунари был согласен с его выбором как никогда. В этом раз он решил подготовиться, лучше чем в прошлый раз, больше воды и тёплой одежды, к который он так и не привык, за остальным у него было не так много вещей, и на утро чтобы собраться у него ушло не больше чем несколько минут.

-Среди нас это не распространено. -Быстро нашёл отмазку серокожий, пряча в словах тщетные прогулки по башне, да и не желание прерывать её визит к сыну который она так ждала.

- Не лги. Ты этого не умеешь.- отмахнулась орлесианка. - Впрочем, если хочешь, оставь причины при себе. Я хотела сказать... что буду скучать. И что люблю тебя, как родного брата. Наверное, именно так велит ваш Кун?

-Я? -Кунари засомневался в ответе. -Это поощряется, да. Спасибо, может, не прощаемся. Возможно мы встретимся когда ты решишь навестить Экарта. -Вспомнил кунари их давний разговор, с тех пор в его видении службы у серых стражей мало что изменилось, однако как она сказала, если ей будет легче если она будет считать что они возможно ещё увидеть.

- Я навещу его, обязательно. - Амина пристально смотрела прямо в невозмутимые глаза кунари. - Ну так что... уходишь?

Орлесианка протянула руку для рукопожатия.

Кунари пожал плечами словно хотя оглядеться, после чего подтвердил и пожал руку в ответ

-Ухожу. И я тоже буду скучать, но у меня останутся хорошие воспоминания.

- О тебе у меня тоже останутся приятные воспоминания. - усмехнулась Амина, слегка поморщившись от крепкой хватки. - Удачи тебе, Ашабан или как теперь я должна тебя называть? Ты ведь нашел цель.

-Полагаю на нашу манеру, у вас меня назвали бы Серым Стражем, или званием мне соответствующим. Но, пускай остаётся как есть, если мы так привыкли. И тебе удачи, пускай солнце ещё много раз радует рассветом тебя и твоего сына. Надеюсь он станет хорошим магистром.

- Спасибо тебе... за все.

Амина резко развернулась и зашагала в Башню, не оглядываясь.

Ширра · 22 мая, 2013

- Торнадо!? - орлесианка едва не споткнулась о капитана, который выглядел, будто по нему проехал экипаж, запряженный шестеркой лошадей. - Где ты был?

- О, Амина, солнце мое. Если я расскажу где я был - ты решишь, что я рехнулся. Надеюсь это больше не повториться.

julia37 · 22 мая, 2013

Эпилог Реквиема

Показать контент

Минратоус заслужил немного покоя и хотя через несколько лет Орлей получит войну, которой так добивался, но благодаря совместным усилиям Андерфелса и Тевинтера, противником Империи масок станет Неварра.

Вновь провозглашенный король ее, Тилус, герой Мора и родственник Кордилиуса Драккона одержит громкую победу и заслужит еще большую любовь своего народа.

Остатки флота кунари не могли уйти просто так, их командиры понимали, что вернуться нельзя, но и победить они были не в силах, поэтому их выбором стала смерть. Однако, Создатель не позволил им умереть в бою. Сильнейший шторм потопил корабли у берегов Сегерона, а Триумвират надолго оставил затею поработить южные земли, лет на сто, не меньше.

С подачи путешественников, побывавших на островах, в Империю стали завозить чудных зверей с огромными ушами и носом-хвостом. Оказалось, что они прекрасно подходят для перевозки тяжестей и даже для военных действий.

Джаггернауты были водворены на свое место, а жезлы управления больше никто не видел до той поры, пока они снова не пригодились Минратоусу. Однако, день, когда каменные стражи ожили, чтобы защитить столицу, надолго останется в народной памяти и даже превратится в праздник.

Орден Серых исправно выполнял свою часть договора и Глубинные Тропы были чисты от порождений тьмы, а зачарованная броня на членах ордена стала таким же символом, как и грифон на доспехах.

Пиратское братство долго не давало о себе знать и почтенные торговцы могли бы подумать, что теперь могут безбоязненно бороздить северные воды. Но все хорошее когда-то заканчивается и через год после «Шторма мертвецов», получившего свое название из-за обилия восставших трупов, Торнадо и Иоганна Сольвейга нашел один из чудом выживших в резне на Крк капитанов. У него были большие амбиции и грандиозные планы, а еще ему нужна была помощь людей, ставших легендой в устах многих моряков.

Втроем, считал он, они могли бы возродить то, что осталось от братства Северных морей.

Аура Хонорис так и осталась самым жутким и одновременно самым важным местом Империи. Несколько узников и несколько десятков храмовников, охраняющих их беспокойный сон, хранили страну от нашествия демонов. Завеса в этом месте требовала жертв и получала их.

Некромантия была официально запрещена законом и в отличие от запрета на магию крови, этот строжайшим образом соблюдался.

А демоны навсегда оставили наших друзей, им остались лишь воспоминания о разбитом могущественном зеркале и приключениях, через которое оно заставило их пройти.

Реквием сыгран, но жизнь продолжается...

Изменено 13 сентября, 2014 пользователем julia37

julia37 · 24 мая, 2013

Эпилог Амины

Показать контент

- О, Амина, солнце мое. Если я расскажу где я был - ты решишь, что я рехнулся. Надеюсь, это больше не повторится.

- И где же? Да вставай уже.- орлесианка потянула капитана за руку, - идем, тебя надо умыть... и перевязать. Ты ранен?

- Скорее, поцарапан и помят, ничего серьезного. В Тени. Или во власти того, кто создавал впечатление, что я в Тени. Но вылетел я оттуда - черти где, а не там где влетел. Фигня какая-то!

- Да расскажи толком. -Амина потихоньку тащила чумазого кэпа на свой уровень. - Что произошло?
По дороге она приказала слуге принести еды и сменную одежду подходящего размера

- Не знаю. Странное существо. Глаза светятся голубым. Чего-то от меня хотело. Но... память как в тумане. Я выбирался, лез куда-то падал... Гнетущее ощущение такое от всего.

- Наверное, это был мертвец, которого поднял некромант. Слава Создателю, мы с ним разделались.. - в гостиную внесли поднос с едой и графином вина, а так же стопку одежды.
- С чего начнешь? - Амина кивнула только что принесенные предметы

- Наверное, переоденусь - а то жаль ваших кресел. Где это можно сделать?

- За ширмой. - Амина махнула в сторону одной из дверей, а сама устроилась в мягком кресле, после боя во дворце усталость до сих пор давала о себе знать

Торнадо кивнул, взял одежду и скрылся за ширмой. Через какое-то врем он вернулся переодетый.
- Фух, такое ощущение, что на мне дрова возили, причем в гору. А что у нас поесть?

- Мясо, овощи, хлеб... еще что-то. Посмотри сам. - Амина пожала плечами, указывая на поднос, стоящий на столе, - Только я так и не поняла, куда ты пропал и где был.

- Если бы я сам понял. Странное пространство - дрожащее такое, словно во сне.

- Ну хорошо, - Амина поняла, что так толку не добьется. - Ты ешь, ешь. А что последнее ты помнишь до этого? Нас помнишь?

- Отрывки, обрывки памяти. Этот силуэт со светящимися глазами. Говорил, что я хорошо виден и потому я здесь. он то ли чего-то хотел от меня, то ли хотемл меня... Я помню только. что после услышанного я был в панике и дернул от него как ошпаренный.

- Уж не Бегрез ли тебя затащил в Тень? - испугалась Амина, но тут же успокоилась, - Но теперь он мертв, как и его хозяин, так что мы можем наконец, расслабиться. Ты, кстати, что планируешь делать теперь?

- Может. это было одно из его обличий. Ведь, если подумать, то я, в команде с Андреасом и прочими - могу его ударить ооочень больно. Просто убрал того, кто может умножить способности других и вмазать... Тактически умно. Я толко одного тогда не понимаю - что он ляпнул мне такое, что я бежал...

-Может вспомнишь потом. Или не вспомнишь. Неизвестно, что лучше. Самое главное, теперь демоны не станут нам досаждать. Жизнь вернется в спокойное русло.

- Да. и будет все хорошо. У тебя, я надеюсь - тоже.

- Ладно... ложись спать. - Амина положила толстое одеяло на диван гостиной и пару подушек, - Я вижу, ты устал. Через несколько дней я отсюда уезжаю, так что... если вдруг мы до отъезда не увидимся... Спокойного тебе моря, попутного ветра и всего такого. - она улыбнулась и потрясла руку Торнадо.

- Удачи. Целую нежно.
Торнадо улыбнулся.

Амина какое-то время смотрела, как измученный капитан устраивается на диване и теперь отчетливо поняла, что он выглядит... старым. Наверное, есть предел, за которым испытания перестают делать человека сильнее.
Больше они не виделись
***

Как и собиралась, Амина собрала свои вещи через три дня и вместе с Неро отправилась в поместье, которое принадлежало теперь ей. Люциус уже был осведомлен о ее намерениях относительно отъезда, поэтому получил только записку, в которой еще раз говорилось, что Неро будет прилежно посещать занятия, а через месяц вернется в Черную Башню.
Теперь голову занимали более приятные мысли о предстоящем устройстве на новом месте.

Как же замечательно быть хозяйкой в собственном доме, думалось ей, пока колеса экипажа шумно катились по гравийной дорожке. Дом этот был довольно старым и скрывался в глубине запущенного сада, а дальше, за домом, располагались около пятидесяти акров пастбищ, заливных лугов и мелкого леса.

Здесь, вдали от столицы последствия шторма не были настолько заметны, однако вывороченных с корнем деревьев хватало. К счастью, практически все постройки уцелели.
К парадному входу вела аллея магнолий, которым как раз было время цвести.

Скоро они достигли цели и придирчивый взгляд зацепился за совсем новые конюшни на пятьдесят голов, огороженные левады, коновязи.
- Хорошо. - сказала она вслух и потрепала сына по макушке. - Вот мы и приехали.

На крыльце ее встретил управляющий, не старый, но и не молодой мужчина.
- Миледи. - он поклонился.
- Приветствую.. простите, как вас зовут?
- Вергилий.
- Хм... - "знакомое имя" - Вергилий, будьте добры, покажите мне мой новый дом.
Весь день до вечера они с малышом осматривали новые владения, так что в конце дня Неро заснул прямо на коленях у матери, когда экипаж вез их обратно с самого отдаленного пастбища.

Ближайшие две недели пролетели мгновенно.
День начинался с поездки в столицу на занятия, посещения конного рынка, а заканчивался приведением в порядок сада и жилого флигеля.
Через месяц малыш, согласно договоренности, вернулся в Черную Башню, и Амина вплотную занялась выбором поголовья. Ей посчастливилось приобрести с молотка почти за бесценок табун в 40 голов. Владелец погиб во время нападения на Минратоус, а наследники отказались от такой обузы.
А еще у нее уже был необыкновенной изабелловой масти жеребец и кобыла, доставшаяся от Мастарны.

Показать контент

Это уже было немало.
Шайр оказался весьма покладистым и вполне подходил для прогулок Неро вместе с матерью, благо, вес их обоих совершенно не мог смутить огромную тяжелую лошадь.

Еще через месяц, когда пришло время сыну гостить у матери, он мог и не узнать место, откуда недавно уехал. По обеим сторонам дороги тянулись обширные огороженные поля, на которых паслись пузатые кобылы с жеребятами, а сад стал более светлым и чистым, но не потерял очарования, которое может быть только у старого сада.

Время летело незаметно, скоро кобылам пришло время жеребиться, а розы в саду подросли.
"Подумать только... два года прошло" - размышляла хозяйка уже практически переставшей быть убыточной фермы.
Кроме разведения, она занималась объездкой молодых и строптивых лошадей, передержкой жеребят, обучением.
Все было спокойно...
***
Вейсхаупт
Первый снова проснулся в холодном поту. Во сне он ощутил себя частью огромного организма, в едином порыве ищущего своего бога. Единое множество, движимое лишь одной целью, ни лиц, ни чувств, ни памяти, только вперед..
Последние месяцы это чувство не оставляло его во сне и иногда даже наяву..

Эккарт сел на постели и утер со лба холодный пот. За последние полгода он осунулся, похудел, цвет лица стал землистым. Все еще грозный на вид, он стал выглядеть болезненно. Стражи видели это, но никто не смел сказать ему в лицо, что время пришло.
«Пора»
В горле мужественного человека пересохло. Столько раз он смотрел смерти в лицо и избегал ее, столько раз приносил ее врагам, а теперь… что это, страх?

Во всяком случае, ему достало сил признать, что это так.

Амина сидела на скамье в своем саду, когда в ворота влетел запыхавшийся гонец на взмыленной лошади, и соскочив на землю, вручил хозяйке свиток с печатью Ордена Серых.
Разгар лета измучал жарой и все прятались в тени раскидистых деревьев.
С удивлением, она распечатала свиток, по мере прочтения не смотря на температуру воздуха, орлесианку прошиб холодный пот.
Дальнейшие действия были как в тумане. Из конюшни выведена саму быстроногая лошадь и всадница вихрем умчалась на юг по Имперскому тракту.

Счет шел даже не на дни, а на часы.

Показать контент

Двадцать восемь.
Чуть больше суток бешеной скачки.
И вот, конь, высекая подковами искры с булыжной мостовой, влетает в арку ворот Вейсхаупта, на нем всадница, покрытая дорожной пылью. Солнце стремиться к закату, а колени дрожат от усталости, но ее день только начался.
Лошадь, скорее всего, не жилец, Амина знает это, но ей все равно, сейчас важно другое.

- Он еще здесь? – дрожащим от усталости и страха опоздать голос привлекает внимание стражи. Гвардеец кивает. Ее ждут здесь. Смесь нетерпения и желания отдалить неизбежное.
Орлесианка почти врывается в спальню командора и замирает на пороге.

Эккарт сидит в кресле, облаченный в доспехи, на коже следы скверны, те самые, которые появляются у стражей, когда их кровь не в силах больше бороться с ядом. Глаза его смотрят и не видят, лицо осунувшееся. Скрип двери и шум шагов выводят командора из забытья.
- Девочка моя… иди сюда. – раздается низкий бархатистый голос, совсем такой же, как раньше и Амина почти бросается к нему, пряча лицо на груди, чтобы не выдать слезы. Никогда еще друг не называл ее так и это пугало.

Огромные руки прижимают гостью к доспеху с грифоном, а на макушке остается отцовский поцелуй.
- Что с тобой? – ее голос хрипит от холода, усталости и боли.
- Время пришло.
- Ты умираешь?
- Я должен умереть. Иначе… Это мой долг.
- Нет!- слабые пальцы вцепляются в стража и не желают отпускать. – Ты не можешь! А как же Орден? Как же… - впервые ей захотелось сказать «как же я», но Амина не имела на это права. – Ты не можешь…
- Я должен. – Эккарт аккуратно отцепил женщину от себя. – Посмотри на меня. Я не хочу рассказывать тебе, что бывает с теми стражами, которые отвергают Зов. Я, так или иначе, скоро погибну и лучше сделать это с пользой, как велит долг Серого. Бой до конца. Мне следовало уйти два дня назад, но..
«…я хотел увидеть тебя в последний раз, сам не знаю зачем.»

Амина отстранилась и присмотрелась внимательнее. Да, глаза стали мутными, кожа в язвах, жар почти ощутим.
- Зачем тебе уходить? Куда!? – в отчаянии вопрошала она друга. – Почему ты не можешь умереть спокойно в своей постели? Разве ты не заслужил хотя бы это?
Огромный человек вздохнул и снова притянул ее ближе, почему бы не позволить себе маленькую слабость?
- Я сойду с ума. – после долгой паузы сказал он. – Стану опасен для окружающих. Мы… слышим Зов архидемона, когда уже не можем бороться со скверной. Я больше не могу. Он постоянно звучит у меня в голове, требует искать.. С каждой минутой сдерживаться все труднее.

По щекам Амины текли слезы, комната вновь погрузилась в тягостное молчание, пока, наконец, она сама не прервала его.
- Тогда… лучше я убью тебя. – прошептала она. – Ты не должен идти никуда один.
Сейчас в голове стража появилась мысль, что может быть, он не должен был решать за нее… возможно, все это было ошибкой? Ошибкой всей его жизни.

Посетительница говорила что-то еще, Первый тихо соглашался и гладил ее по голове, пока, наконец, она, совершенно обессиленная дорогой и переживаниями, не заснула.

Утро стало самым плохим за всю историю ее жизни.
Душа утонула в боли, опускаясь на самое дно, глаза же были сухими.
Эккарт исчез, от него остался лишь кинжал с рукоятью в форме головы грифона и короткая записка.

Показать контент

«Прости меня.
Я всю жизнь поступал так, как считал нужным и был не прав, но теперь поздно исправляться, у меня не осталось времени. И я не хочу, чтобы руки твои были в крови.
Не ищи меня, я уже далеко и должен исполнить свой долг.
Не плачь, смерть принесет мне облегчение.
Прощай.»

Больше ее тут ничего не держало, несколько часов на отдых и через трое суток, вся в дорожной пыли, Амина вернулась домой, везя в кармане записку и необычный кинжал – все, что осталось от ее друга.

В страдании обретается ясность. Понимание жизни. Все вещи, люди, события становятся видны такими, какие они есть только через боль. Ее взгляд стал теперь старше, в нем сквозило осознание и… принятие собственных ошибок. Их было много, но о самой большой орлесианка узнала совсем недавно.

Изменено 5 февраля, 2015 пользователем julia37

FOX69 · 24 мая, 2013

Три года спустя. Люциус Крисп

Показать контент

За пару месяцев в Минратоус со всех концов страны были согнаны толпы рабов. Огромные галеоны курсировали челноками, доставляя всё новые и новые партии по морю. На плантации, в парки, на улицы города. Последствия разрушений – каменные обломки, сломанные деревья, завалившиеся здания – были устранены меньше, чем за пол года тысячами рук и искусной магией. Очищенная от мусора столица засверкала чистотой и над разрушенными фундаментами стали подниматься стены.

Почти три года ушло на полное восстановление. Столица Тевинтера восстала из руин, запустения и мерзости разложения. На площадях многочисленных рынков забурлила торговля, с полей сняли богатые урожаи, виноградные лозы под щедрым северным солнцем и магическими заклятьями быстро тянулись ввысь, как и маслины, олеандры, кипарисы, пальмы. В парках зажурчали фонтаны, зазеленели травяные ковры, вернулись в гнезда птицы и знаменитые башни засверкали в своём величии под серебряными отблесками шпиля отреставрированного дворца Архонта. С плантаций за городом тянуло сладким ароматом чёрных роз, а с моря солёный бриз нежно целовал лица жителей воскресшего из небытия города.

Три года не малый срок. Но он его не заметил. Работы в столице велись круглосуточно и заботы о Домах в этот период не давали магистрам и Советникам покоя ни днём, ни ночью. Он пропадал в доках и порту по нескольку дней, распоряжаясь строительными работами, поставками камня и рабов, закупкой новых кораблей для военного флота. Постепенно Империя обретала былую мощь на море и укрепляла свои прежние позиции.

Стоя на палубе «Думата», лоснящегося от орихалка и сильверита, магистр обозревал дело рук своих и любовался лазурным закатом. Сотни могучих кораблей, пришвартованных к пирсу, обливало малиновым сиропом заходящее солнце тропиков. Несколько минут, и порт погрузится во тьму, которую вскоре разбавят магические вспышки фонарей. Минратоусская ночь – таинственная миледи в мантии из глубокого почти чёрного ультрамарина, покрытого алмазной россыпью звёзд. Она скрывает под вуалью невообразимые секреты и запретные помыслы. Она отражается в воде, в гладком мраморе стен, в зеркальных куполах башен и в чёрных глазах одного из властьдержащих, растворяется в этих тёмных омутах и заполняет до краёв.

- Завораживает, - раздаётся с боку тихий полушёпот, словно боясь разрушить чарующую красоту ночи. Рядом с ним на борт наваливается Вариус и тоже смотрит в потемневшую даль.

- Даже не верится, что мы смогли, - тихо вторит ему Люциус.

- Почти три года. И как будто ничего не было. Напоминает только облезлый череп на шпиле Чёрной Башни.

- Нам повезло, что мы никого и ничего не потеряли в этом неудавшемся перевороте.

- Скорее приобрели, - заметил Вариус.

- Да, влияние Домов увеличилось в десятки раз, - согласился Крисп.

- Теперь мы можем диктовать условия в Совете.

- Совет теперь, как шахматная доска с пешками, где нам известны все ходы.

Вариус усмехнулся:

- Высоко взлетели. Падать будет больно.

- Я не собираюсь падать. Я передам все полномочия сыновьям.

- Это точно. Сыновьями ты себя обеспечил. Тайтусу уже год. Всё не спрошу, в честь Пуло назвал, своего бывшего потенциального любовника?

- В честь друга.

- А как же я? – через притворную обиду усмехнулся Фульгинас.

- Зачем мне ещё один Вариус рядом, - отшутился Люций, положив руку на плечи стихийщика. – Ладно, следующий сын будет твоим тёзкой, - рассмеялся он.

- Криспы размножаются делением, - поддержал его смех Вариус. – Возьми ещё пару фавориток и прОклятые подомнут под себя весь Тевинтер.

- У меня есть фаворит и других мне не надо.

- Не думал, что ты так привяжешься к нему.

- Сам не думал. Казалось, кроме … - маг запнулся на давно не произносимом имени, - … Амины, мне никто не нужен…

- Но этот наглый тип сломал стереотипы, - продолжил Вариус.

- Я не жалею. Я люблю его.

- А как же она?

- Я пытаюсь забыть.

- До сих пор?

Люций не ответил. Лишь убрал руку с плеча друга и вернулся к созерцанию звездного неба.

- Скоро Неро исполнится семь, - тихо проговорил он. – Значимая дата для старовера.

- День первой жертвы, - вспомнил Фульгинас традиции адептов старой веры.

- С седьмого года жизни старовер обязан отдавать Священный Долг Дракону. Я хочу тебя попросить кое о чём. Ты ведь собрался в Валариан?

- Хочу лично проверить начальников плантаций. Надсмотрщики распустились.

- Ты будешь проезжать мимо её поместья, мимо конефермы. Пригласи её.

- Думаешь, Амина при таком трепетном отношении к эльфам, захочет смотреть, как её сын режет горло длинноухому? Сомневаюсь.

- Но я должен её позвать. Для Неро это очень важный день.

- Как скажешь. А почему бы тебе самому не съездить? За три года ни одного визита к ней. Дела и то через курьеров ведёшь.

- Боюсь, я там не желанный гость. К тому же, лишний раз бередить старые раны ни к чему.

- Хорошо. Заеду.

Продолжение следует...

Ribka · 26 мая, 2013

Эпилог отступницы.

Показать контент

Наверное было глупо возвращаться в Ауру Хонорис. Глупо и страшно. Теперь весь путь Катарина проделывала одна - по узкому ущелью, мимо водопада, через ржавые ворота, по темным коридорам Крепости, через комнату, где они сражались с демонами желания. В зал с саркофагами, она заглянула лишь на миг — вонь от разлагающихся трупов была ужасной и не стоило и думать снова искать ту голову. И было странно, что невольная жертва в лице Серой Леди еще не задохнулась от этого смрада, но Завеса пока держалась, а значит та была жива. Несколько часов девушка ходила по крепости, все время настороже и вздрагивая от звука собственных шагов. Пожалуй, в этот момент она признала, что одиночество не так уж и хорошо, и что порой полезно иметь рядом кого-то, способного прикрыть тебя от опасности. Наконец, в комнате, по видимому бывшей кабинетом начальника храмовников, она отыскала огромную книгу, куда записывали данные об узниках. Пометки на полях помогли ей узнать имя мужчины из своего видения — Ксандр Ласкарис.

Уже в темноте Катарина вышла из ущелья и немедленно погнала лошадь в обратную сторону, не желая задерживаться в этом страшном месте ни на миг. Проезжая следующим днем мимо Минратоуса, она невольно остановилась, глядя на башни города. Теперь у нее было имя и, возможно, в архивах Серебряного Шпиля нашлись бы записи об этом Доме. А что потом? Она никто и у нее нет никаких доказательств причастности к этому роду, кроме собственных видений, в которые и сама то не верит. Отступница решительно пришпорила лошадь, оставляя город за спиной.

Кажется она чем-то вновь прогневала Создателя, потому что прибыв в Азариэль, Катарина узнала, что единственный корабль до Ривейна отплыл накануне. Пришлось заночевать в городе и утром продолжить свой путь дальше. Порт Марнус Пелла был куда больше предыдущего и быстроходная легкая шхуна «El corsario desuidado»* (* Беспечный корсар — антиванский) выходила в море через два дня. Ее капитан — смуглая антиванка средних лет, с мужской фигурой и лицом, обезображенным шрамом — согласилась взять Катарину за приемлемую плату на борт.

- Маг? - задала она резонный вопрос.

- Нет, - покачала головой отступница. - От мужа бегу. Житья нет от него, бьет жестоко.

- Что-то по тебе не видно, что бьет, - прозорливо прищурилась пиратка.

- Сначала калечит, потом лечит, - парировала магесса.

Антиванка хрипло засмеялась. В конце-концов, ей было все-равно кого взять на борт, раз за это платили, да и проблем от девушки она не ожидала. Если же таковые возникнут, что ж, выкинуть их причину за борт никогда не поздно.

- Джина Риарио, - протянула руку женщина.

- Катарина Лебран, - ответила на крепкое рукопожатие отступница.

Следующий день Катарина провела с пользой — продала кобылу, купила необходимые вещи в дорогу, нашла торговца книгами и обменяла свои на новые. Последней она посетила лавку формари. Амина сказала правду — теперь она уже могла почувствовать сердцебиение новой жизни, а значит стоило заняться проблемой до того, как она на несколько недель застрянет на корабле.

- Чем я могу помочь госпоже? - расплылся в услужливой улыбке продавец.

- Госпожа беременна и желает исправить эту ужасную ошибку Создателя, - ответила отступница, пристально глядя в глаза формари.

Понятливо кивнув, тот засуетился, проворно насыпая в мешочек какие-то травы:

- Вот, заварите четыре щепотки на кружку кипятка, дайте настояться час, потом выпейте. И ваша проблема будет решена!

В дешевой гостинице, где она остановилась до отплытия, магесса придирчиво изучила травы, вспоминая их свойства, и в конце-концов осталась довольна. Следуя наставлениям формари, девушка терпеливо ожидала, когда будет готово зелье, а сама в это время аккуратно излагала на бумаге события последних дней.

После двух глотков травяного настоя, тело скрутил спазм, в горле встал ком, не дающий сделать вдох, перед глазами все поплыло. «Создатель, я, кажется, отравила себя...» успела подумать Катарина, прежде чем потеряла сознание. Очнулась она в полной темноте на полу, дрожа от слабости и холода, попыталась подняться, но стоило пошевелиться, как ее тут же вырвало.

Напутал ли что формари, или она сама что-то сделала неправильно, Катарина не знала. Зато точно знала, что зелье ей не помогло. С такими мрачными мыслями отступница поднялась на борт «Беспечного корсара».

***

Вместо планируемых пары недель «быстроходная» шхуна добиралась до Сире все три. Две недели море штормило, корабль мотало по волнам, а потом наступил внезапный трехдневный штиль, во время которого Катарина приобретала золотистый загар, подставляя солнцу все возможные части тела, лишь бы не слишком смущать команду корабля.

Джина же ходила мрачнее тучи. Команда старалась не попадаться ей на глаза без дела. Как же задолбало ее это вынужденное стояние на месте! Капитан вышла на палубу. Ее пассажирка снова пристроилась с книгой. Джина вразвалочку подошла к ней.

- Катарина, - скривила лицо женщина. - И что ты находишь интересного в этом? - Она ткнула в книгу. - Никакой пользы!

Отступница лишь усмехнулась и проговорила, не прерывая своего занятия:

- Это интересно и помогает мне культурно развиваться. А вы, морские волки, только и привыкли везде искать пользу. Впрочем, - тут девушка подняла голову и, вспомнив другого пирата, добавила. - Некоторые из вас проявляют иногда интерес к чтению.

- Я кроме приходно-расходной книги ничего не читаю. - Поморщилась Джина. - В море особо культурно не разовьешься.

Она подошла к перилам и посмотрела на спокойную воду.

- Когда же этот штиль кончится, демон меня задери! - прорычала пиратка.

Затем, повернувшись лицом к девушке, женщина облокотилась спиной о перила и чуть откинула назад голову, разглядывая Катарину.

- Вот, если бы ты осталась на моем корабле, вот была бы польза! Да только гляжу один ветер тебе попутчик...

Магесса захлопнула толстую книгу об Орлее и внимательно посмотрела на Джину.

- Вот только уже третий день стоит полное безветрие, - недовольная задержкой проворчала девушка. Она на несколько мгновений прикрыла глаза, подняв лицо к слепящему солнцу, а потом вновь уставилась на расплывающийся силуэт пиратки. - И какая тебе от меня польза была бы?

- Какая?! - Джина ни на мгновение не верила в сказку о сбежавшей жене, губы ее растянулись в улыбке и она, запрокинув голову, захохотала. - Любой маг - это неоценимая помощь! - назидательно произнесла она. - Что боевой, что целитель, а ты говоришь...

Отступница лишь поморщилась и снова раскрыла книгу:

- Я уже говорила, что я не маг. И советую прочитать «Песнь Света». Там написано, что магия — зло и я полностью с этим согласна. Всегда стараюсь держаться от магов подальше и тебе советую.

С этими словами она вперила свой взор в исписанные страницы, показывая, что разговор окончен.

Джина облокотилась рядом, и, чуть понизив голос, насмешливо проговорила:

- А чего ж ты так всполошилась, а, не маг? Я работаю с разными людьми, мне все равно, кем они являются, если это поможет моему делу. И плевала я и на «Песнь» твою и на нашу дорогую церковь. Меня они не прокормят, и делу моему не помогут.

Женщина отошла к перилам и, снова, посмотрела на спокойную воду.

- Ты можешь быть кем угодно. Ни меня, ни мою команду это не волнует.

- Я та, кого ты обещала доставить в Сире за пару недель в обмен на звонкие золотые. Однако вот уже третья идет, а до цели назначения пока далеко. Может вернешь пару монет в качестве неустойки? Или просто не будешь задавать ненужные вопросы? - насмешливо проговорила Катарина, не поднимая головы от книги.

Ответить Джина не успела. Внезапный порыв ветра ударил в лицо — штиль закончился. На палубе засуетились матросы, проворно карабкаясь по вантам к парусам. Забыв о пассажирке, капитан хрипло выкрикивала команды. А отступница широко улыбалась, повернувшись лицом к ветру, и слышала в его песне приветствие давно покинутой страны.

***

Странное чувство — столько лет вспоминать эту страну, стремиться вернуться, а достигнув цели, неуверенно стоять посреди суетящейся толпы портового города, не обращая внимания на толчки и ругань. Детским воспоминаниям свойственно преувеличивать и преукрашать. Сире был обычным портовым городом, не самым большим и красивым в Ривейне. Те же корабли у причалов, невыносимый запах рыбы, крики людей, матросы, горожане, торговцы. Разве что в массе своей преобладают темнокожие ривейнцы, да эльфов больше, чем обычно. Очередной толчок в плечо заставил Катарину, наконец, двинуться с места. Задерживаться в городе отступница не собиралась, а потому сразу направилась к городскому рынку, где купила себе очередную Ромашку. А еще через два часа нашла себе и попутчиков вглубь страны — семейство эльфов аж с четырьмя остроухими детьми, самому старшему из которых вот вот должно было исполниться шесть. В такой компании девушка покинула портовый городок на следующий день.

***

Через несколько дней Катарина стучала в дверь маленького домика на окраине деревни. Дверь открыла одна из помощниц Провидицы и с улыбкой проводила девушку к последней. Удивительно, но старая ведьма была жива и даже почти не изменилась.

Показать контент

А может просто в детстве все взрослые кажутся старее, чем они есть на самом деле. Сидящая напротив старуха была все еще полна жизни и энергии, карие глаза ее пытливо смотрели на посетительницу.

- А! Скиталица! - ведьма радушно улыбнулась, демонстрируя черный провал беззубого рта.

- Помнишь меня? - удивилась отступница, не понимая почему та так пугала ее в детстве и чувствуя необыкновенный покой. Сейчас комната была наполнена солнечным светом, льющемся через открытое окно, и тишиной, изредка прерываемой доносящимися с улицами звуками.

- Отчего ж не помнить? - засмеялась Провидица. - Ты единственная с такими глазами, встреченная мною. Да и как забыть дочку Лауры? Одно время я надеялась сделать ее своей преемственницей, - она вздохнула, вспомнив ученицу.

- Моя мать давно мертва.

- Я знаю, - старуха замолчала, с интересом рассматривая девушку. - Что ты расскажешь мне, Скиталица?

- Что хочешь ты услышать? - усмехнулась магесса. - Рассказ мой слишком долог. Я сделала столько ошибок, но твое пророчество все еще не сбылось.

- Ты веришь в мои пророчества? - захохотала ведьма. - Ты даже не слушала меня в тот раз.

- Я так и знала, что ты старая шарлатанка, - беззлобно сказала отступница, чем вызвала новый приступ смеха у собеседницы.

Она все же рассказала о том, что было с ней за эти годы. Это было необязательно, лишь из уважения к любопытству старухи. Та же прикрыв веки задумчиво слушала, изредка кивая словам Катарины.

- Ты могла остаться в Империи, но предпочла уехать. Почему? спросила Провидица, когда рассказ был закончен

- И кем бы я там была? Жить по чьей-то воле, выполнять чужие приказы....

- А кто ты сейчас? Скиталица без роду, без племени! Мне кажется, что в Тевинтере твое положение было бы выше и лучше теперешнего.

- Это твое проклятие на дает сидеть мне на месте! Гонит куда-то вместе с ветром...

- Неужели? - старуха вновь расхохоталась. - Не ты ли сама выбираешь свой путь? Все ищешь чего-то, хочешь вернуть прошлую жизнь. Глупая! К прошлому нет возврата. Всё движется вперед и лишь ты пятишься назад.

- Не важно. Это был мой выбор. Я не могла поступить иначе.

Ведьма задумчиво покивала головой, соглашаясь с решением отступницы. Потом произнесла:

- Значит твой отец мертв.

- Мертвее не бывает, - подтвердила девушка. - Я сама держала в руках его отрубленную голову.

- Хорошо, - подвела итог старуха.

- Расскажи, что ты знаешь о нем, - попросила Катарина.

- Немного. Он был сильный маг, и очень сильный оборотень. В его роду было принято обменивать души желтоглазых младенцев на магическую силу и продление жизни. Но равновесие не зря существует, постепенно их род вымирал. Он был последним и все его наследники были давно мертвы. Не знаю, как Лаура познакомилась с ним, она никогда не говорила об этом и духи надежно хранили ее тайну. Они же открыли ей правду о нем. Твоя мать успела скрыться до того, как он узнал о тебе. И последовала моему совету сделать на тебе оберег. Красиво, - похвала Провидица узор на лице девушки.

- Но я не понимаю. Татуировку мне сделали, когда я уже была почти взрослой. А значит он уже не представлял для меня опасности. Тогда зачем? Что плохого, если бы он меня нашел? Он мог бы передать мне свои знания.

- Нет, нет! Оберег не скрывал тебя! Он лишь запечатал твое наследие. Пока ты была ребенком, твой отец мог найти тебя лишь случайно. Поэтому Лаура не задерживалась надолго на одном месте. Но в тот год ты, наконец, созрела и твой дар должен был проявиться. Тогда бы он смог легко найти тебя.

- И что?

- Глупая! Ты вошла в детородный возраст. Твои дети... ваши дети стали бы достойными жертвами!

Катарина отшатнулась от старухи, чувствуя невыносимое отвращение от подобной версии. Однако, не доверять словам Провидицы, было бы глупо, той было известно больше, чем она говорила. В комнате надолго установилась гнетущая тишина.

- Ну, а теперь, когда он мертв, возможно ли как-то убрать этот оберег? - спросила девушка, захваченная новой мыслью.

- Конечно нет! - засмеялась ведьма. - Возможно, твои дети унаследуют дар своего деда, но без его знаний и наставничества, вряд ли смогут развить его. Но это к лучшему! Его магия была злом, пусть она умрет вместе с ним.

- Что за магия?

Провидица молчала. То ли сама не знала ответа, то ли не хотела рассказывать Катарине. Оба варианта были равно возможны.

Вошла помощница с подносом, та самая, что открывала дверь, поставила на низкий столик чашки с чаем. Ведьма взяла чашку в руки и выжидательно посмотрела на магессу:

- Теперь расскажи мне, Скиталица, зачем ты пришла ко мне? Не для того же, чтоб развеять рассказом мою скуку. Это не стоило такой дороги.

- Хотела проверить жива ты ли еще, - усмехнулась Катарина.

Старуха расхохоталась, разевая беззубый рот.

- Польщена! Что ж, как видишь, я все еще топчу эту землю, - сказала она, успокоившись. - Ты удовлетворена?

- Более чем. Отмени свое пророчество!

- Я думала ты не веришь в мои предсказания.

Вместо ответа отступница достала из седельной сумки драконье яйцо и протянула ведьме.

- Щедрый дар! - последняя приняла подарок и прикрыла глаза, наслаждаясь идущим от него теплом. Потом вновь посмотрела на девушку. - Если я выполню твою просьбу, что ты хочешь получить взамен? Какое пророчество тебя устроит? Муж, дети и счастливая жизнь в домике на побережье?

- О нет, старая, мне не нужно никаких предсказаний! Я не хочу больше следовать по указанной дорожке!

Провидица согласно закивала:

- Но у тебя под сердцем двое. Они надежно связывают тебя с прошлым.

- Думаю тебе не составит труда избавить меня от этого бремени.

- Кто их отец? - спросила старуха.

- Какая разница? Наши пути пересеклись по воле Создателя и вновь разошлись, - пожала плечами девушка.

- Они будут маги. Я это вижу даже сейчас. Не будешь ли жалеть?

- Не буду! Я пыталась вытравить их с помощью трав, еще до отплытия, но едва сама не отдала душу Создателю.

- Но ты же маг крови, для тебя не должно составить труда прервать их жизни.

- Я... - Катарина замялась и тяжело вздохнула. - Я не могу это сделать.

- Понимаю, - усмехнулась старуха. - Струсила. Так может тебе их родить?

- Зачем? Чтобы они страдали от своего же дара? Были вынуждены скрываться? Не иметь возможности жить как нормальные люди? - рассердилась отступница.

- Возможно стоило остаться в Империи? Ты знала, что беременна, когда уезжала?

- Да кому они там нужны?

- Они, как и ты, наследники древнего рода! Вместо того, чтобы возродить ваше имя, ты предпочла сбежать.

- Да ты издеваешься, старая? - вспылила Катарина. - Каким образом? У меня есть лишь видения, в которые никто кроме ривейнских провидиц не поверит! И это мои доказательства? Этот Дом был забыт слишком давно, чтобы кто-то теперь поверил моим словам!

- Но ты и не пыталась! - прикрикнула на нее ведьма. Несколько минут женщины сверлили друг друга взглядами, потом старуха уже спокойно продолжила. - Тогда отдай детей их отцу.

- Я не знаю, где он, - отмахнулась девушка. - И я не сказала ему, что беременна. И я не уверена, что он бы им обрадовался. К тому же он не маг. Что он может им дать? Их бы забрали в Круг, а я не хочу такого для них.

- Какая тебе разница, чтобы с ними стало? - удивилась Провидица. - Ты то и вовсе хочешь лишить их жизни!

- Это будет милосердней по отношению к ним...

- Нет! - рявкнула ведьма, с неожиданной силой ударив кулаком по столу. - Милосердие тебе неведомо! Ты думаешь только о себе, любишь только себя! Ты сильно изменилась, Скиталица. Что стало с тобой?

Катарина молчала. Не было смысла отвечать. Какая разница какой она была? Все это было в другой жизни.

- Хорошо. Я помогу тебе. Сегодня ночью проведу ритуал. И от бремени этого избавлю, - наконец, ответила Провидица, указывая на пока еще плоский живот отступницы. И тут же оставила серьезный тон. - Расскажешь, как достала яйцо дракона?

***

Показать контент

Жаркий вечер сменился удушливой ночью и черные тучи скрыли луну и звезды. В доме Провидицы сегодня курятся благовония, горят и оплывают толстые свечи, звучит ритуальное пение.

Показать контент

Двое Помощниц крепко держат Катарину под руки.

- Пей! - из дымных завихрений возникла ведьма и поднесла к губам девушки чашу с горько-приторным настоем.

Она послушно выпила, чувствуя как странно онемело и перестало слушаться собственное тело, комната поплыла перед глазами, а стук собственного сердца казался оглашающим. Женщины потянули ее вниз, заставляя опуститься на колени. Стоявшая позади ведьма громко читала непонятные заклятия. С последними словами Катарина странно дернулась, запрокидывая голову с закатившимися глазами. Удовлетворенно кивнув, ведьма отошла в сторону, уступая место своей преемственнице с рыжим петухом в руках. Будущая Провидица ритуальным лезвием перерезала последнему горло, крепко держа бьющуюся в агонии птицу и поливая запрокинутое к ней лицо темной кровь. Но первые же капли словно огнем обожгли кожу, возвращая девушку из транса. С диким криком, она вцепилась ногтями в лицо, царапая его. Помощницы снова ухватили Катарину за руки, а старуха крепко обхватила голову, быстрым речитативом читая заклинания и снова погружая отступницу в транс. Провела рукой по исцарапанному лицу, вычерчивая на крови странные символы, и тут же стирая их.

Как просто поменять нет и да.

Как просто принимать другие решения.

Как просто остаться в Империи.

Как просто дать храмовнику исполнить свой долг.

Как просто ответить согласием Сольвейгу.

Как просто уйти с Карлом.

Как просто отказаться от предложения магистра.

Как просто не сопротивляться утягивающей тебя воде.

Как просто уйти с корабля.

Как просто объехать стоянку контрабандистов.

Как просто помочь раненому и вернуться в Круг.

Как просто смириться с судьбой.

Как просто сказать «помоги мне» и отдать себя демону.

Жизнь стремительно проносится в сознании и замирает на желтоглазом мужчине и светловолосой орлесианке с ривейнскими татуировками. Это ее родители. Они дали ей жизнь, они — начало.

Показать контент

Сердце на миг замирает, словно умирает и вновь начинает биться, возвращая в настоящее. Множество путей, множество решений. Правильных и ошибочных. Последняя развился, последнее решение.

Наконец, тело отступницы обмякло. Женщины усадили безвольную девушку за стол. Провидица долго рассматривала линии на руке магессы, удовлетворенно бормоча себе под нос, затем сделала глубокий разрез на ее ладони и окропила кровью горячие камни. Внимательно рассмотрела сложившийся узор и громко засмеялась.

***

- Куда ты пойдешь теперь? - спросила Провидица, когда Катарина покидала ее дом.

- Не знаю, - пожала плечами девушка. - Куда ветер позовет.

- Ты бы могла остаться у меня, стать моей ученицей. Твои видения сильны, ты бы стала хорошей Провидицей. Я могу помочь тебе развить твой дар.

- Я не моя мать. Я не верю в твоих духов, старая, - засмеялась отступница.

- Ты не веришь, но духи отметили тебя.

- Нет, - вновь отказалась Катарина.

- Что ж... тогда прощай... от моих слов ты теперь свободна. Береги себя!

продолжение следует..

Hikaru · 26 мая, 2013

Андреас. Эпилог

Показать контент

Башня Романусов встретила Мастарну тишиной. Да и весь город, пока он через него ехал, казался вымершим - напуганные разгулом стихии и толпами мертвецов жители попрятались в безопасных углах и не спешили приводить столицу в порядок. Лишь изредка попадались отряды городской стражи, занимавшиеся расчисткой главных улиц.

Слуга проводил Андреаса в гостиную, куда почти тут же вошла Лидия. На ней было скромное домашнее платье, глаза, как всегда, скромно опущены и прикрыты длинными ресницами. Андре подумал, что до сих пор не знает цвет глаз своей невесты.

- А где мессир Валентиниан? - удивился маг. В предыдущие визиты Лидия не баловала его своим вниманием, предоставляя развлекать жениха главе семейства.

- Отец болен, - последовал спокойный, даже скорее равнодушный, ответ.

- Надеюсь, с ним ничего серьезного? - в тон ответил стихийщик. - Я хотел бы уладить все формальности в связи с предстоящей свадьбой и определить, наконец, точную дату грядущего торжества.

Лидия помолчала, а потом в упор поглядела на своего жениха. У нее оказались такие же синие глаза, как у Андреаса, но в них плескался не яростный огонь стихий, а неукротимое пламя Духа.

- Мессир Мастарна, давайте говорить начистоту, - неожиданно прямо начала она. - У отца удар, и от этого он уже не оправится. Вы можете разорвать нашу помолвку, я знаю что вы, как и я, не стремились к этому браку, но у меня есть для вас другое предложение, которое, я надеюсь, устроит всех. Отец последний представитель Дома Романусов, дальние родственники в провинции не в счет. Как только он умрет (а это может случится со дня на день), все Дома захотят урвать свой кусок от сладкого пирога и я, как единственная наследница, окажусь главным призом. Вас попросту оттеснят в сторону. Я могу сделать так, чтобы этого не случилось. Как вы относитесь к тому, чтобы на обломках Дома Романус возвести Дом Мастарна? Естественно, у меня будет условие.

"Она может быть сильным противником или сильным союзником", - не мог не отметить Андреас.

- Насколько мне известно, у вас есть брат и сестра... - осторожно начал он.

- Викториус умер, несколько лет назад. - равнодушно ответила Лидия. - Про это никто не знал, все думали что он обучается в Вольной Марке. Именно известие о его смерти и подкосило отца. Что касается сестры, пока вы, мессир, были в отлучке, она успела выйти замуж и овдоветь. По условиям завещания мужа, она не может вторично выйти замуж, чтобы не потерять свой пансион, по условиям же брачного контракта - не имеет права наследовать отцу, так как больше не является Романус, а принадлежит Дому мужа.

Андре вспомнил, что подобный пункт был и в его брачном контракте.

- А как же...

- Мы с матерью изменили контракт, убрав этот пункт, и заставили отца его подписать. Она целиком на моей стороне, как и сестра. Так что, если вы согласитесь на мои условия, то получите весь Дом в придачу.

- Тогда озвучьте условия, - предложил маг. - И еще: почему именно я? С таким приданным вы могли бы выбрать кого-нибудь другого.

- Когда вы услышите условие, вы поймете почему, - ответила невеста. - Оно очень простое: вы никогда не будете настаивать на своих супружеских правах!

- Дорогая, но ведь это уничтожает весь смысл нашего брака. Мне нужен наследник, а не просто деньги и влияние.

- Если препятствие только в этом, то вы получите своего наследника.

- Каким же это образом? - усмехнулся Андре. - Уж не беременны ли вы от своего любовника, милочка? Рога мне всегда казались слишком экзотическим украшением.

Ее глаза полыхнули яростным блеском.

- Я никогда не позволю ни одному мужчине прикоснуться ко мне! - отчеканила Лидия. - Можете быть спокойны за семейную честь. Тот, кто попробует тронуть меня, будет уничтожен, как Викто... - она оборвала себя, поняв, что проговорилась.

Мастарна сложил два и два:

- Викториус попытался тебя изнасиловать? Ты его убила, и когда все открылось, Романуса хватил удар. Что ж, это многое объясняет...

- Я не желаю это обсуждать!

- Хорошо, но ты так и не объяснила, каким образом собираешься сделать мне наследника, если даже мысль о сексе для тебя невыносима.

Лидия сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, и лишь немного успокоившись ответила:

- Все очень просто. Августа родит вам наследника, а мне останется сделать вид, что это мой ребенок.

- Августа... - опешил маг. - Почему вы так уверены, что ваша сестра согласится на такой шаг?

- Потому что это наш общий план. - В комнату вошла старшая сестра. И матушка его полностью поддерживает.

- Но вам то зачем это нужно? - Мастарна решил докопаться до истины и настойчиво требовал ответа.

Глаза Августы полыхнули не менее яростно, чем до этого у младшей сестры.

- Мой отец фактически продал меня старому мужу, а этот импотент даже не смог сделать меня женщиной! - почти выкрикнула она. - Зато по его милости я должна либо стать нищей и уйти в монастырь, либо прожить всю жизнь одна, без мужа и детей! Я ненавижу его, ненавижу обоих - это он во всем виноват!

- Вот видите, - спокойно подвела итог Лидия. - Каждый приобретет от этой сделки то, чего желает: вы - наследника, Августа - ребенка, а я спокойное существование. И никого не смущают ваши отношения с магистром Криспом. Решайтесь, мессир! У нас не так много времени, пока известие о смерти... болезни отца не распространится.

- Трудно будет объяснить отсутствие магистра на бракосочетании дочери, - заметил Андреас.

- Мы устроим самую скромную церемонию для самых близких. Все знают скупость Валентиниана. Решат, что он решил сэкономить на свадьбе, ведь после урагана требуются немалые вложения по восстановлению утраченного.

- Хорошо. Пусть будет так. Но у меня тоже есть условие.

- У вас? Условие? - Всем своим видом младшая Романус показывала, что Мастарна и так получает от сделки больше всех, поэтому просить еще что-то - верх наглости.

- Условие. - Твердо сказал Андреас. - Мне нужен не просто ребенок, а наследник. Сын. Поэтому я хочу иметь гарантии, что в случае рождения девочки наша сделка этим не ограничится.

- Вот как? - надменно скривила губы Лидия.

- Продолжайте, мессир, я вас слушаю, - проговорила Августа. - О каких гарантиях идет речь?

- После официальной церемонии бракосочетания между мной и Лидией состоится тайная церемония по староверческому канону. Перед алтарем Думата вы поклянетесь родить мне сына. Для этого вам, Августа, придется принять старую веру. Я уже посвящен Первому. Вы согласны?

- Согласна, - склонила голову старшая сестра. И даже во взгляде младшей прибавилось уважения.

- Сегодня я должен уехать в Марнус Пелл, на неделю-две. Вы сможете подготовить все к моему возвращению?

- Да, - почти одновременно ответили сестры.

- В таком случае, позвольте откланяться.

- Дорогая Лидия, - он поцеловал ручку невесте.

- Дорогая Августа, - сестру невесты он рискнул поцеловать в щечку.

- Передавайте наилучшие пожелания своей матушке!

С этими словами Андре вышел, и через вскоре уже скакал на юг по Имперскому тракту.

***

два дня спустя...

- А я тебе говорю, что я здесь хозяйка! И я хочу ехать на этой лошади!

Пронзительный голос миледи Мастарна был слышен далеко за пределами "Тинкериуса". Низкий раскатистый бас ее собеседника сливался в грозовой рокот, и только у самых ворот Андреасу удалось разобрать отдельные слова.

- Да, хозяйка. Токмо нельзя на энтой, жеребая она. Случись что, мессир с меня голову снимет и к заднице приставит.

- Негодяй! Мерзавец! Смерд! Да как ты смеешь!..

- Сказано: не дам кобылу. Хотите Огонька оседлаю?

- Да я на тебя сыну пожалуюсь! Он тебя...

- Полностью поддерживает, - перебил леди Виолу Андре, въезжая во двор поместья. - Мадам, если главный конюх говорит "нельзя", значит так тому и быть. Он своей головой отвечает за лошадок, так что ему виднее, что нельзя, а что можно.

- Андре! - Октав, с кислой миной наблюдавший за перебранкой Ридуса и Виолы, первым заметил приятеля и бросился ему навстречу.

- Хорошо выглядишь, - стихийщик потрепал Мессалу по плечу. - переезд тебе на пользу.

- Хозяин... - пробасил Ридус.

- Пойдем в контору, - поманил обоих Андреас.

- Так-то ты относишься к родной матери, которая тебя родила и вырастила, - взвизгнула миледи. - Ты...

- Знаю, знаю - неблагодарное чудовище. - Снова перебил ее сын. - Мадам, у меня очень мало времени, поэтому я буду вам весьма благодарен, получив назад бумаги из моего сейфа. Они нужны в том числе для подготовки будущего бракосочетания, вы ведь так этого хотели, не правда ли? Золото можете оставить себе.

- Так день свадьбы уже назначен? - поспешила перевести тему его матушка. - Почему я узнаю обо всем последней?

- Свадьба состоится через десять дней, миледи, но я вас вынужден огорчить, это будет весьма скромная церемония. Магистр Романус тяжело болен, к тому же его Башня, как и вся столица, пострадала от сильнейшего урагана и нашествия орды некромантов. - Андре позволил себе несколько сгустить краски - Все кто мог бежали из Минратоуса. Наш дом, кстати, тоже разрушен до основания. Пока я не обзаведусь новым, вам желательно оставаться здесь. Или вы предпочитаете семейную башню в Вирантиуме? В таком случае, я попрошу Октавиана вас туда сопроводить.

- Ну уж нет! Я лучше останусь здесь, чем снова буду жить в этой богадельне! Обиталище старых дев и бедных родственников! - Презрительно фыркнув, миледи удалилась.

- Теперь отчет, только покороче, - попросил Мессалу Андре.

Услышанным он вполне остался доволен.

- Молодец, даже не ожидал! - похвалил он приятеля.

- Может ты меня еще куда-нибудь пошлешь? - с надеждой поинтересовался Октав. - В тот же Вирантиум, раз Виола туда не хочет ехать...

- Неужели все так плохо? А мне казалось, что вы неплохо ладите...

Октавиан только вздохнул и укоризненно посмотрел на друга.

- Шучу, шучу!.. Между прочим, это не я рассказал ей что ты здесь. Ума не приложу, как матушка узнала, - поспешил откреститься Андре. - В Вирантиум поедешь в другой раз, а сейчас у меня для тебя есть поручение...

Через четверть часа Андреас и Октавиан, оставив расстроенную Виолу на попечение непробиваемого Ридуса, назначенного временным управляющим, быстро удалялись от "Тинкериуса" в сторону Марнус Пелл.

***

Поручение Люциуса не заняло много времени. Узнав, от кого прибыли столичные гости, наместник незамедлительно их принял. Он полностью подтвердил свои долги перед консорциумом, а когда узнал, что может расплатиться не деньгами а, так сказать, натурой, радости его не было предела. Быстро сговорились на зачет долга двумя галеонами, один из которых спешно достраивался, а второй совсем недавно был спущен со стапелей. Наместник любезно предложил самолично проследить за постройкой, а также ускорить ее насколько это возможно. В помощь ему, а также для набора экипажа, Мастарна оставлял Октавиана. К тому же, он выторговал у мессира Критуса полторы дюжины крепких повозок, рассудив, что они весьма пригодятся для уборки городских улиц и расчистки завалов.

Октав незамедлительно выехал назад в Вол Дорма за тягловыми лошадьми, а стихийщик отправился в порт. Ровно через два дня новенький галеон "Джаггернаут" со свеженабранной командой, а также грузом лошадей и повозок, отвалил от причала Марнус Пелл и взял курс на Минратоус.

А еще через три дня в Гранитной Башне Романусов состоялась скромная, как раз по нынешним тяжелым временам, церемония - сочетались браком младшая дочь магистра Валентиниана Лидия Романус и личный адъютант Советника Архонта Люциуса Криспа Андреас Мастарна.

***

Собственно, кроме ближайших родственников на свадьбе присутствовало всего семеро человек - жрец минратоусской церкви, венчавший новобрачных, его служка, целитель, неотлучно находившийся при мессире Романусе, подружка невесты Нинелия Валента, а также Советники Архонта Крисп и Фульгинас, что придавало свадьбе несмотря на скромность некую политическую значимость, и Октавиан, на присутствии которого настояла миледи Виола.

Романус выглядел очень плохо и явно не понимал, где он находится и что происходит. Сразу по завершении церемонии супруга совместно с целителем увела его в покои, жрец удалился по церковным делам, а для остальных гостей было организовано пышное застолье.

- Мальчик мой, может ты объяснишь мне, что происходит? - Вариус загнал молодожена в угол и явно не собирался отпускать. - К чему такая спешка со свадьбой и зачем вся эта приватность?

- Мне тоже весьма интересно. - К ним присоединился Крисп.

- Мессиры, ну вы же видели, в каком состоянии старик Валентиниан...

- Да уж, такое чувство что он собрался отдать концы прямо на свадебной церемонии, - съязвил Вариус.

- Раньше ты так не спешил, - вставил свое слово Люциус. - Мог бы подождать пока он выздоровеет. Или ...не выздоровеет. Кажется, у него есть сын. Ему уже сообщили?

- В том то и дело, что мы не могли ждать. Викториус мертв, но об этом пока никто не знает.

- Значит, Августа и Лидия единственные наследницы? - блеснул догадливостью стихийщик.

- Только Лидия. Старик устроил все так, чтобы состояние досталось сыну, а замужние дочери довольствовались приданным, что прописывалось в брачном контракте. Узнав про смерть сына он изменил завещание в пользу младшей дочери. Как ты думаешь, много ли у меня было шансов жениться на ней после его смерти?

- Чем же ты заслужил такую благосклонность женской половины Романусов, что они выбрали именно тебя в наследники Дома? - Задавая этот весьма подковыристый вопрос Вариус весьма многозначительно посмотрел на Люция, которому тоже не нравилась ситуация.

- Все очень просто, мы заключили сделку, в которой у каждого есть определенные обязательства. Прости, дядя, но подробности я разглашать не намерен. Даже тебе.

- Надеюсь, ты не продешевил, - хмыкнул раздосадованный Вариус, оставляя племянника наедине с другом.

Крисп тоже развернулся, намереваясь уйти.

- Подожди! - Андреас ухватил его за рукав. - Тебе я расскажу все. Прости, я не мог сделать этого раньше, все произошло действительно весьма скоропостижно. Мне нужна твоя помощь.

Он вкратце пересказал магистру смысл заключенного с сестрами соглашения.

- Теперь ты понимаешь, что я интересую Лидию не больше, чем она меня. Это чисто деловые отношения. Кстати, ты заметил как она переглядывается со своей подругой? Уверен, что они не просто подружки. Но суть не в этом. Мне нужна твоя помощь чтобы посвятить ее сестру - Думата она не посмеет обмануть.

- Мог бы и раньше все рассказать, - ворчливо заметил Крисп, взлохматив шевелюру любовника. - Пойдем...

- Господа, - объявил он, возвращаясь вместе с фаворитом к праздничному столу, - Я решил в честь бракосочетания презентовать своему адъютанту и будущему магистру и его прекрасной супруге одну из своих башен. Не хотите осмотреть свои новые владения? - обратился он к невесте, шепнув Андре, чтобы он обязательно захватил Августу.

Вскоре вся праздничная компания уже выходила из экипажей во дворе Мраморной Башни - невысокой, по столичным меркам, всего шесть ярусов, но весьма изящной. Правда, в башне давно не было обитателей, поэтому жилым по сути являлся только первый этаж, наскоро приведенный в порядок слугами. После краткой экскурсии, устроенной прежним владельцем, Фульгинас откланялся, заодно забрав с собой Виолу и ее фаворита; Лидия в компании с Нинель облюбовали небольшую гостиную с окнами в сад, попивая вино и бросая друг на друга все более страстные взгляды, а Люций, Андре и Августа спустились в подвал, где обнаружился алтарь Первого.

- Миледи, вы готовы? - обратился Крисп к Августе.

Та только облизнула пересохшие губы и кивнула головой.

На этот раз ритуал был совсем краток. Люциус воспользовался кровью дракона, добытой ими в пещерах Ока Талло. Окропив алтарь и женщину кровью, он произнес заклятие и дал ей выпить глоток крови из склянки. Андреас был даже несколько разочарован.

- Мой ритуал проходил совсем не так, - шепнул он наставнику.

- Для тебя все самое лучшее, котенок. - Улыбнулся Крисп. - Краткий ритуал не менее действенен, достаточно посмотреть в ее глаза - в них такой же отблеск огня Дракона.

- Мне больше нравится смотреть в твои, - стихийщик, не обращая внимания на сестру жены, прижался к Люцию. - Я не хочу тебя отпускать...

- Сегодня придется. - На какое-то мгновение магистр крепко прижал к себе любовника, а потом слегка оттолкнул. - Иди к невесте. Или как вы там договорились, - слегка усмехнулся он.

- Я приду к тебе завтра, - пообещал Андре и повернулся к Августе. - Идемте, миледи...

***

Прошло три года.

Столица расцвела еще краше прежнего. Не последнюю роль в этом сыграли тяжеловозы Мастарны и галеоны альянса Домов Крисп и Фульгинас.

Валентиниан скончался на следующий день после свадьбы. Все его дела перешли к Андреасу. Родственники покойного из провинции, заподозрив неладное, пытались отсудить наследство, но, как и следовало ожидать, лишь обломали зубы. Кстати сказать, финансовые дела покойного магистра оказались куда скромнее, чем он пытался всех уверить. Не удивительно, что он зажал часть приданного. Впрочем, Андреас, при содействии Люциуса и дяди, навел в них порядок. Сильверитовые шахты исправно поставляли благородный металл для нужд оружейников, а торговые караваны отвозили оружие и доспехи во все уголки Тедаса. Теперь уже многие говорили не "Мастарна, женившийся на наследстве Романуса", а "младшая Романус, успешно вышедшая замуж за Мастарну". Их считали идеальной парой - ведь все думали, что матерью двухлетней Виоланты и очаровательных новорожденных малышек-близнецов Гортензии и Розы была Лидия, а ее сестра всего лишь помогает в воспитании девочек; и мало кто задумывался как так получилось, что любящие супруги проживают каждый в своей башне.

Сам же Андре при первой возможности спешил к Люциусу, который единственный владел его сердцем.

Gорыныч · 26 мая, 2013

Айнур. Эпилог.

Спасибо Yambie за помощь.

Показать контент

Айнур, без труда, нашел Гаюса. как синешаль башни, тот был в центре событий. Выслушав приказ магистра из уст эльфа, он только поморщился, но сделал все, как приказано. Подхватив тугой кошелек, Айнур направился в библиотеку. За пару золотых, он купил у архивариуса карту, и спустился вниз. Возвращаться в комнату ему не хотелось. Устроившись в кресле, он принялся изучать карту, и прикидывать маршрут. Надо было как-то пересечь империю, и не натолкнувшись ни накого, сесть на корабль. Задачка стояла перед ним не выполнимая.

Тут он вспомнил, что Крисп обещал Иогану корабль. Осталось выяснить, где сам кэп. Эльф вспомнил, как Иоганн упоминал гостиницу ''У Левконои''. На выходе, эльф остановил какого-то слугу, который, за два золотых, согласился проводить его до гостиницы. После долгих блужданий по закаулкам, они вышли к назначенному месту. На дворе стояла телега, возле которой эльф увидел Иогана.

- Привет, кэп! - приветствовал он пирата.

Все проблемы остались позади в том числе – как казалось издалека – бескрайняя высота Чёрной Башни, которая словно змея несущая в клыках чуму тянулась к самым небесам. Там же остались и отряд ныне теперь простые знакомые, перед которыми пират был ничем не обязан.

Город потихоньку начинал восстанавливаться. То как люди помогали друг другу в возобновление города, на удивление, грело душу. А кто-то, похоже, собирался уезжать из Минратоуса. То ли потому что не хотели предоставлять помощь; потеряли своё дело в местности – в основном не-маги; а кто просто искал повод побыстрей свалить из логова стревятников и в итоге слепой бог именуемый Создатель ниспослал им мертвецов и к чёртовой матери разрушил нелюбимую – так ведь? – землю во всём Тедасе, где сожгли одну из его немногочисленных любимчиков. Впрочем, пират религиозными познаниями как оказалось, не блистал.

Кстати о так называемых специфических «беженцах» - Баэль собирался уезжать с Минратоуса и вдобавок согласился подвезти знакомых посетителей до Асариэля. К Иоганну в частности он отнёсся с подозрением, однако мнения своего не поменял. Ну, тем лучше.

Телега бывшего рабочего гостиницы «У Левконои» была готова к отъезду. Первым усадили раненого Гарсию, а следом залезла Кудэлька, поддерживая пирата за плечи. Тобиас лениво плёлся позади, мотая головой то в сторону телеги, то к Сольвейгу. Не стоило догадываться, что мальчишка ждал Иоганна, но прежде чем потрох сделал шаг, услышал, как к небу обратились. Вроде обратились. Сольвейг медленно повернул голову в сторону обратившегося и презрительно нахмурил брови: уж он надеялся, что отделался от балласта навсегда:

- Айнур? – негромко протянул Иоганн. – Что-то хотел?

- Да, - протянул эльф. - Хотел напроситься к тебе в попутчики. А то, знаешь, мне одному как-то пересекать империю... А никто, кроме тебя, сейчас не выезжает. Не возражаешь?

Смех и только – подумал пират, а вслух сказал:

- А с чего это ко мне? Думаешь, - он кивнул в сторону телеги, где рядом стоял светловолосый юнга: Гарсия не мог повернуть голову и скорей всего задремал; Кудэлька пристально наблюдала за пиратом, а самого Баэля было трудно разглядеть, - думаешь, мало людей со мной в дорогу отправились и что я один такой особенный – из города проваливаю? - сказал потрох, закатив глаза. - А что же Каэди? А Крисп? Почему бы ему не выдать одного из своих стражников? Например, Гаюса. Знаешь, дорога, она неплохо сближает таких людей.

- Иоганн, ты сам прекрасно знаешь, что Крисп меня просто терпел, по каким-то своим не понятным, причинам. То, что я вышел свободным из башни и с деньгами уже огромное достижение. Все остальные, из отряда, еще задерживаются здесь. Один я не выберусь из города, вот и прошу тебя взять меня с собой.

- Непонятным причинам? – рассмеялся пират. – Знаешь, остроухий, ты навёл меня на размышления о твоей полезности в том небывалом отряде. Хотя это уже не так интересно. Но разве мне есть дело до твоих проблем? - голос потроха с нотами иронии сменился на мрачный и хриплый.

Его не воодушевляла идея брать эльфа и – в качестве няньки – следить, чтобы тот не угодил в сеть работорговцев.

- Да я прекрасно понимаю, что нет! - махнул рукой Айнур. - Что бы, хоть как-то компенсировать свой проезд, я бы мог помогать тебе, следить за ранеными, на пример.

- Эльф, твоё место в караване шутов, - теперь без капли насмешки в голосе сказал Иоганн, скрестив руки.

- Иоганн, пожалуйста! Ты моя единственная надежда! Я, правда, буду стараться быть полезным и тихим в дороге!

Капитан Сольвейг, - вдруг окликнула Кудэлька. Разговор шёл достаточно громко, чтобы хотя бы бардесса услышала их, - мне лично понадобилась помощь, - он чуть не сказала «раба» смирив эльфа каменным взглядом, - эльфа. Тоби разве что сможет воды носить, а среди нас даже мессир Баэль, - последний что-то невнятно пробурчал, на секунду повернув голову, - не разбирается в фауне. Ты хорошо различаешь травы? – обратилась Кудэлька к эльфу, подняв ладонь в его сторону, дабы представился.

Иоганн перевёл взгляд на Айнура, немного скованный от стойкой мысли дежавю. Он смирил остроухого свирепым взглядом, мол, отвечай или лишишься ушей.

- Спасибо, миледи! - поклонился эльф. - Меня зовут Айнур. Я не плохо разбираюсь в травах. Первому, чему учил меня отец, после искусства владения мечом, врачевать раны.

- Прости, но меня не интересует, кто тебя этому обучал, - покачала головой рыжеволосая. Вначале пирату казалось, что она деликатна со всеми, в том числе и с эльфами, но нет, с Айнуром она обращалась на «ты» и скорей всего была встревожена состоянием Гарсии, - знаешь, что где искать и каковы результаты – поедешь с нами.

С этими словами она отвернулась от эльфа.

Иоганн, сконфуженный, но не потерявший долю свирепости наклонился к лицу эльфа. Стоило внимательней приглядеться: глаза пирата - зелёный и красный - засияли подобно самоцветам:

- А теперь слушай следующее остроухий, - говорил пират так, чтобы слышал только Айнур, - если только вякнешь в их присутствие, кем я стал за время Крипсовой вылазки; расскажешь в своих «мельчайших» подробностях как я кобылу ел – ты станешь моей следующей закуской. А попробуешь перечить – бросим с телеги и да помогут тебе Боги, дабы ты не встретился с разбойниками или горячо любимыми работорговцами, - после он выпрямился, прикрыв глаза, а затем, вновь открыв, надел на лицо притворно-дружелюбную ухмылку, - договорились?

Успокойся, Иоганн, - прошептал Айнур в ответ и улыбнулся. - Я не собираюсь выдавать твои тайны.

Потом он повернулся к бардессе и произнес.

- Не переживайте, миледи, я знаю где что искать, но для этого нам надо выбраться из города.

В ответ Кудэлька предпочла проигнорировать эльфа:

- Сольвейг, так мы едем или нет? – кликнул пирату Баэль. – В таком случае я вас оставлю с мальчишкой в городе, не взыщите.

Тобиас пискнул и, затопав на месте, жалобно посмотрел на капитана. Вроде и Гарсия что-то сказать, но кроме слов вроде «тюрбан недобритый» и попытки выпрямиться из-за бардессы более ничего не сделал.

Что ж, а Сольвейг был немного взбешён беспечностью эльфа, но зверю лучше воздержаться от травли а дальше гляди и отстанет.

- Пойдёшь пешком, - заявил пират, отворачиваясь от эльфа направляясь к телеге.

Злоба злобой, но пирату будет всласть посмотреть, как Айнур будет бежать следом за тележкой. Остальные не придадут этому значения – разве что Тоби будет чувствовать себя неловко. Но… они же не звери? Пусть побегает, пока те не пересекут границы Минратоуса.

Хищная улыбка скрасила лицо потроха, когда тот залез в телегу.

- Иоганн, мы договаривались, что я ПОЕДУ, и за это врачую твоих людей.

- Ты договаривался не со мной, а с рыжиком, - отчеканил Иоганн, присаживаясь. – Вопросы к ней. Хотя сомневаюсь, что в ближайшее время она захочет с тобой разговаривать, - он посмотрел на Кудэльку. Девушка одарила его недоумевающим взглядом и пират, подмигнув ей, вновь посмотрел на эльфа, - К тому же ты в эту семейку никак не вписываешься.

- Вы уже поговорили? – вновь встрял в разговор Баэль, - тогда трогаем.

- Догоняй, остроухий, - бросил пират Айнуру.

Телега тронулась с места.

Эльф легко догнал медленно движущуюся телегу, и запрыгнул на задок.

Изменено 26 мая, 2013 пользователем Gорыныч

Yambie · 26 мая, 2013

Бард и Потрошитель

Эпилог душа стебётся - разум скорбит

Показать контент

Кудэлька Юппер присущи ей любопытностью - что свойственно практически каждому барду – слышала много легенд и мифов о благородных воинах и кровожадных монстрах, чтобы в своих песнях придать им больше шарма. Но о людях называющих себя потрохами проходило мимо ушей как жаргонные слова и апатичное – ах да, Андерфелс…

Интересно, когда не-маги обнаружили, что наравне с малефикарами могут черпать запретные знания, но отдавая взамен собственную кровь и плоть?

О Потрошителях бардесса впервые узнала на судне дрейфующего в сторону Ривейна, на второй день после отплытия со скромного порта Азариэля. Тогда кромешной ночью нашёлся один недалёкий пассажир, состояние которого говорило о неподготовленности к временному путешествию в море.

Кудэлька на миг подумала что её сознание стало реальностью: место где никто её не потревожит, никто не найдёт самое сокровенное. Однако насколько этот мирок мал и хрупок. Одна струна под изгибом пальцев повторяет одну и ту же ноту, пока рыжеволосая бардесса прислушивалась к единственному шуму волн. Облака закрыли собой луну, и лишь мимолётные блики лениво показывались из серых дымков. Пожалуй, в этот момент каждому умнику лучше следовало остаться в каюте со своими проблемами и мелкими делами, но Юппер всегда восхищала сама мысль о море, и поэтому первые дни девушке было трудно заснуть.

Улыбнувшись, бардесса крепче сжала гриф лютни, тихо начала напевать мелодию, которая смешивалась с морским бризом.

Знаете, что большинство людей выбирают не самые подходящие моменты для своих личных дел, переговоров или набор фраз, которые чуть менее болезненно затрагивают эго людей? Вот Иоганн выбрал неудачный момент, если бы не пронзительный вскрик жертвы и не вовремя подоспевшая бардесса.

Инстинкты говорили – «не лезь на рожон! Не смей даже». Любопытство мурлыкало противоположное, но без лишней спешки Кудэлька направилась в сторону раздавшегося крика. Может кто-то поранился. Может кто-то плюхнулся в море, дабы не мучиться с утра пораньше от похмелья. Сердце билось настолько сильно, словно готово было взорваться кровавой вспышкой в груди, а рисующий чудаковатые картины разум ласкал любопытство Юппер, пока она - пару минут промешкавшись на месте - начала приближаться к знакомой фигуре пирата сидевшего на коленях и издававшего странные звуки вроде хлюпанья и ломающихся веток. И едва луна позволила карим глазам девушки различить лежавшего рядом человека, а затем - отсутствующий кусок плоти, демонстрирующей съеденные внутренности с поломанными костями. Глаза не обманывали – Сольвейг лакомился одним из пассажиров, жадно прожевывая его плоть, словно чудовище в человеческом обличье. Не обозналась, хоть всей душой надеялась на это. Кудэлька закрыла ладонью рот, дабы не закричать обронила лютню и положила руку на сердце. В глазах появились страх и непонимание происходящего. Зачем он это делает? Зачем?

Может это сон? Создатель, лучше это действительно было сном!

Иоганн услышал постороннего человека и остановил трапезу, медленно обернувшись.

Юппер опустив ладонь со рта, с искривленным от ужаса лицом, делала неуверенные шажки то вперёд, то, стараясь смотреть только на Сольвейга. Последний, насытившись, вдруг ощутил стыд. Так Амина смотрела на него, когда застала за поеданием лошади и, если характер первой чуточку соответствовал мнению толпы, то впредь предпочла избегать новоявленного монстра. Но хоть от подозрительной реакции бардессы Иоганну было больно на душе – он был удивлён, что та не заверещала, пустившись наутёк.

Когда голод затихает, он возвращает разум. Не забываешь, кем был раньше, но контролировать себя становится трудно. Возможно, тем, кто делал это не раз подавно смерились с таковой участью, но что же до Иоганна, то в такие моменты когда его заставали за подобным занятием предпочёл чтобы ему снесли голову.

- Сольвейг? – хрипло обратилась бардесса.

Что сказать? Как объяснить? Может она знает о потрохах? Боги лишь бы знала? А дальше что? А как же Гарсия? Тобиас? Да тот же дятел двуногий Баэль, у которого палка торчит в одном месте? Что делать?

- Кудэлька, - он замолчал. Этот момент… он выглядит в точности как в пустыне. За исключением, что сегодняшняя еда потроха – человек. – Ты... я могу… то есть, чёрт…

- Не говорите, - тихо сказала она, малость успокоившись.

Как правило – чем больше смотришь на то, что тебе неприятно и страшит, тем быстрей свыкаешься с этим.

- У меня есть только догадки. А ты… вы объясните?

Иоганн поднял глаза. Её любопытство – его мелкий спаситель.

Труп был выброшен за борт, а древесина пропиталась кровью, оставившая тёмное пятно, намекающее о произошедших событиях. Однако пока это пирата с бардессой не волновала – положив ладони на перила, они смотрели за борт, надеясь напоследок посмотреть на несчастного:

- Я говорила с ним. Он один ехал в Конт-арр, - сказала Кудэлька, - никаких подозрений пока возникать не будет.

- Так уверена, – негромко ответил Иоганн, посмотрев на девушку. – Что ты делала на палубе? – он не скрывал озлобленные нотки, что его застали за самым отвратительным делом, которое только существует в Тедасе.

- Неважно, - отрезала девушка совсем не желавшая объясняться перед Сольвейгом, - лучше объясните мне, наконец, почему ели этого человека? Это ведь на вас не океан сказывается, а Гарсия с Тоби должно быть в курсе?

- Нет, они не знают, - покачал головой пират, закрыв лицо ладонями. А затем, громко вздохнув, опустил, сложив вместе: - Я был в Вейсхаупте, - рассказывать историю и пояснять причины, почему он так поступил было утомительным делом, но раз она увидела – а со временем об этом узнает и Гарсия – то легче было сказать сейчас, чтобы потом незачем было повторять один и тот же рассказ вновь и вновь, - знаешь одноимённая крепость в городе.

- Да, там орудуют Серые Стражи, но они тут причём?

- Не задавай вопросы, - рявкнул потрох, - прошу. Не сейчас. Причина, по которой… ты видела это… лежит в моей заинтересованности как раз в рассказах одного из Серых.

Пират начал с крепости Вейсхаупт одноимённого города и одного из Серых Стражей кои звали Эриком, по совместительству потрох. Предположительно можно было сказать Хоссберга – где, возможно, он проходил и своё посвящение.

Бардесса внимательно слушала Сольвейга, пусть рассказчик из него был не особо умелый. Её удивила детская любознательность мужчины, его стойкое желание стать одним из них. Однако больше всего в словах Иоганна Кудэлька хотела услышать сожаление, но тот говорил спокойно. Монотонно. Сразу заметно, что Сольвейг предпочёл бы это спрятать глубоко в душе, но глупо было и думать, что всё даться ему дешёвым хлебом.

Говоря уже о том, что думала Юппер: страх, сожаление, ненависть к самой себе. Как это глупо! Не надо было связываться с капитаном Сольвейгом. Не надо было просить его помочь вернуть монету. Хотя могла она знать, что так случиться? Иоганн человек предсказуемый, но и Потрошителях бардесса ранее не знала, а тот явно испытывал страсть к этому ремеслу. По крайне мере так говорилось в его глазах.

- И вы даже не жалеете? – наконец спросила рыжеволосая. – Вы… вы съели лошадь. А теперь ещё и человека. Создателю лишь ведомо, сколько жизней вы погубите настолько скверным образом, капитан Сольвейг.

Иоганн ухмыльнулся.

- Ты, Кудэлька, из толпы, которая только и хочет, дабы серая масса избавлялась от ненужных отростков. Я был в этом заинтересован и уж тем более хотел встать в их ряды. Может быть, я и жалел, - он помолчал, вспомнив, как впервые и последний раз поднял руку на Катарину, - но всё возвращалось к безразличию.

- И вы думаете, что вас даже искать не будут? – развела руками девушка. – Я понимаю, что говорить о малефикарах – об их обычаях и общественной жизни, куда мне не удалось углубиться глубже – бессмысленно. Но разве неверно ли то, что подобные группы стервятников держаться стаями ради собственной выгоды и безопасности?

- С нами была магесса, - терпеливо констатировал пират, - она приняла посвящение в малефикары. Но пока в её голову не залетела оса – уйти ей, однако, разрешили. Не вижу смысла проводить параллель с потрохами. Ты о них к моему удивлению ничего не знаешь и поэтому спорить бессмысленно.

- Пусть в этом деле я ничего не знаю, мон ами. Но мне хотя бы хватает ума понять, что такое задаром не даётся, но вы продолжаете поражать меня своей глу…

Пират схватил её за подбородок и, приблизив к своему лицу, присмотрелся в карие глаза.

- Скажи, это ты проходила ритуал? – шептал пират. – Это тебя вели по какому-то зданию и давали выпить драконьей крови? Ты ощущала самую болезненную боль, которую только можно ощутить и не просыпалась на следующий день вся в крови и не в состоянии что либо вспомнить?

Кудэлька пискнула.

- Гарсия будет беспокоиться, - перевела она тему, надеясь так успокоить потроха, - на его месте я вас убила, но он вас не бросит, - девушка отвела взгляд от пирата, - но ему будет горько на душе.

- Глупость, моя милая бардесса?

- Мне тоже дорог Гарсия, - Кудэлька хотела вырваться из хватки пирата, но одумалась, - пусть такой же червь, как и вы.

Иоганн приблизил её лицо к своему чуть ближе, но затем оттолкнул, опустив руку. Взгляд его устремился назад в тёмный пейзаж моря. Кудэлька закрыла рот тыльной стороной ладони – ей было противно от прикосновения пирата, что после она до сих пор ощущала холод на подбородке, будто последний оставил отпечаток.

Неважно о чём думает Сольвейг. Кудэлька ни на минуты не хотела с ним находиться, к тому же если капитан корабля всё-таки заметит, что кто-то из пассажиров отсутствуют, то лучше сразу уйти к себе в каюту, лечь в постель и укрыться с головой одеялом. Юппер не раз приходилось быть либо соучастником, либо просто свидетелем невольного преступления – молчанка с обонянием были лучшими советниками в такие моменты.

Кудэлька подняла голову ввысь, и первая капля дождя прикоснулась к щеке:

- Шторм?

Оба убежали с палубы на нижний уровень корабля к палубам. Закрыв шлюз, холод пронзил сильнее промокшие руки, а ткань прилипла к коже. Пожалуй, не повезло только Кудэльке с её обтягивающей одеждой из лёгкой ткани. На Иоганне были его же кожаные штаны и жилетка поверх рубахи, и тому пират мог спокойно отдышаться, положив руки на пояс, в то время как рыжеволосая съёжилась от холода, положив руки на плечи, постукивая зубами.

- Чего же до тебя раньше не дошло?

Иоганн протёр промокшие волосы, краем глаз взглянув на Кудэльку. Та ответила, взглянув на него. Создатель свидетель её мыслей, но прямо сейчас не отказалась прижаться дать пирату кулаком в челюсть и уйти к себе.

- Я-я ч-что п-пох-хожа на з-з-знахарку?! – процедила бардесса, сильнее сжимая руки на плечах.

- Отойди от шлюза, - нахмурился Иоганн, - ты стоишь прямо под ним. Вот тебе и дует в спину.

- С-сама как н-н-нибудь д-догад…

Договорить она не успела, ибо Сольвейг взял её за кисть и потянул к себе. Если бы не желание опровергать каждое сказанное слово Сольвейга Кудэлька сразу же опрометью убежала к себе, оставив пирата одного. Но вместо этого – и на удивление самому Иоганну – вплотную прислонилось ладонями и щекой к его груди.

С опаской через пару минут Юппер подняла голову, чтобы посмотреть в лицо потроха и едва не опустила, увидев, что тот так же на неё смотрит. Андерфельского в его внешности было больше, даже едва устоявшийся характер говорил об этом: тёмные каштановые волосы, строгое квадратное лицо, а глаза отдавались тёплым зелёным оттенком – напоминанием о второй родине Орлее – впоследствии правый, который по определённым причинам изменился в красный. Истинный андерц готовый вовеки связать свою жизнь с вечным холодом гиблых земель и явлениями в их краях столь отвратными прекрасным просторам Антивы и Орлея.

- Простите.

- За что?

- Неважно, - Кудэлька опустила голову и отступила на пару шагов, почувствовав, что немного согрелась, - вам лучше рассказать завтра Гарсии с Тобиасом. По совместительству возможно и Баэлю. Всё же лучше чем о потрохе проболтается не в меру тактичный эльф.

Пират проводил взглядом рыжеволосую, и какое-то время стоял на месте, слушая как капли дождя стучат по древесине корабля; как быстро нарастает шторм.

На минуту он задумался, как может дождь сыграть на руку и заметит ли капитан на пропажу среди пассажиров: заставит его взволноваться, или махнёт рукой? Решив, что это лучше оставить до завтра Иоганн вернулся к себе в каюту.

***

Выходец из Вольной Марки орлейского происхождения, капитан «Звезды Киркволла» Жоэль Де Пьор был весьма раздосадован, когда выяснилось, что пропал один из пассажиров его корабля. Не то, чтобы это его сильно огорчило, в конце концов деньги за перевозку он получил наперед, но все же ситуация несколько действовала на нервы. Порасспросив матросов, он смог выяснить, что пропал этот неудачник ночью, когда почти все спали. Рулевой у штурвала слышал какой-то вскрик, но ничего не видел. Юнга видел двух других пассажиров, вышедших, очевидно подышать свежим воздухом, но ничего не слышал. Тем не менее, решив выяснить все до конца, Жоэль нашел одного из любителей дышать воздухом по ночам. Возможно, будь он пиратом или контрабандистом, то узнал бы в этом пассажире капитана «Охотника» Иоганна Сольвейга, но «Звезда Киркволла» была торговым фрегатом, и Создатель весьма благоволил к ней, вот уже который год, оберегая от опасностей, которые могут подстерегать в море, и имя это было неизвестно капитану.

- У нас пропал один из пассажиров, - после приветствия сразу перешел Жоэль к делу. - В ту ночь один из матросов видел вас на палубе в обществе вашей дамы. Возможно, вы что-то видели или слышали и сможете пролить свет на это таинственное происшествие?

Иоганн с интересом приподнял веки, глядя на капитана корабля. С той ночи потрох чувствовал себя много лучше и свойственные при особых приступах лихорадки исчезли и сейчас Сольвейг выглядел значительно лучше, чем когда забирался на корабль – тогда даже измотанный поездкой на телеге Баэля Гарсия выглядел куда смазливей.

- Сожалею, но нет, - покачал головой пират, - видеть мы не видели, но разве только слышали. Однако сомневаюсь, что моя версия поможет вам привести в курс дела, - он помолчал, нахмурив брови, - вы этим встревожены?

Капитан задумчиво подергал себя за курчавую бородку:

- Нет, не скажу, что встревожен, но мне не нравится, когда на моем корабле пропадают люди без моего ведома. Если вы можете мне что-то рассказать, буду весьма признателен.

- Если хотите, - пожал плечами Иоганн, - однако говорю вам ничего полезного – если вам это нужно – вы не услышите. Я и моё шило, - пират оскалил зубы, - моя дама лишь слышали чей-то крик. Мы подошли к перилам думая, что возможно кто-то упал за борт. Однако же ничего. Я лично потом решил, что это кто-то из ваших. Знаете, пьяных матросов море не щадит, - улыбнулся Сольвейг.

Разговор шёл не так уж и напряжённа и лишняя тревога внутри ушла.

Но лучше бы этот попугай сразу ушёл – подумал Иоганн. Вряд ли он о чём-то заподозрит, но впредь лучше держаться подальше.

Жоэль выслушал скупой рассказ Сольвейга, подумал, что тот чего-то недоговаривает, но лишь кивнул:

- Благодарю. Видимо тот пассажир и правда выпал за борт. Что ж не буду больше вам досаждать!

Капитан вернулся на палубу, зачем то выглянул за борт, будто надеялся найти там пропавшего. Потом подозвал к себе юнгу:

- Один пассажир покинул нас преждевременно. Убери его вещи, если что найдешь ценного, принеси мне, все остальное можешь выкинуть за борт.

На этом инцидент был исчерпан.

Иоганн удивился только что случившемуся: такого безалаберного капитана наверно во всём Тедасе не сыщешь. Но с другой стороны, что в этом удивительного? Гляди, если какая-то не очень симпатичная деваха предложит переспать с ним за деньги, то тому хватит пары минут, дабы поворчать, но от предложения не откажется.

Тем временем Кудэлька сидела в каюте Гарсии, чтобы сменить последнему повязку. Боцман чувствовал себя немного лучше, но ему следовало ещё какое-то время воздержаться от резких движений:

- Мон ами, лежи.

- Чёрт подери, Кудэлька, ну не всю дорогу мне тут лежать.

- Если надо то всю, - девушка положила ладони на плечи пирата, дабы тот не посмел встать.

- Скажи дорогая, почему тебе так необходимо встрять в самый ненужный момент? – бурчал Гарсия. – Если бы не этот эльф, то я бы тогда в телеге не сломал парочку других костей.

- Однако, мон ами, в травах я не разбираюсь. Иначе из спины у тебя торчал горб или что хуже – был парализован.

Гарсия помолчал, глядя в потолок.

- Где Иоганн? Совесть поимел бы, бушприт хренов – не приходит второй день.

- Может он в обиде за тот поцелуй? – ухмыльнулась Юппер.

- Вот ещё!

Обменявшись ещё парой незначительных фраз, Кудэлька вышла из каюты Гарсии. Возможно это и не следовало делать, но когда уверен, что на сегодня выговор не получишь то и боятся нечего. Но если капитан «Звезды Киркволла» выбросит Сольвейга против ветра – пара бывших матросов будут разочарованы, что не сулит выгодой бардессе.

Пройдя мимо капитана Жоэля, – который судя по всему, пребывал в хорошем расположение духа, и даже не обратил внимания на бардессу – Кудэлька следом увидела Сольвейга. Мужчина, скрестив руки на груди, глядел в пустую точку. Неожиданно в сердце рыжеволосой ёкнуло, она поспешила к пирату и резко остановилась возле него. Тот одарил девушку недоумённым взглядом. Всё прояснилось в коротком разговоре, и Кудэлька поняла, что зря забеспокоилась.

- Ты не боишься? – вдруг спросил Иоганн. – Всё же предложенные Каэди деньги ты вернула – большую их часть.

- Что за вами пойдут потрохи, что за мной – шпионы. Жизнь наша сплошные бега, капитан.

Сольвейг фыркнул.

- Это за тобой будут охотиться, а не за мной. Что ты вообще можешь знать о Потрошителях, когда сам являюсь им первым в твоих глазах. И то что я сразу ушёл, - он помолчал, поджав губы, - многого я сказать не могу.

- Вот это я имею в виду, - строго сказала Кудэлька, - в здравом уме пастух не отпустит больную овцу, пока не убедиться стоит ли её убивать.

- Глупость! – отчеканил пират, не собираясь верить словам бардессы. – Мне сладки речи бардов, но их наставлений слушать всё равно, что броситься с крыши.

Мужчина, выпрямившись, отвернулся от Кудэльки, не желая подолгу оставаться в её обществе. Юппер хотела остановить пирата, решив, что сможет что-то донести в пустую голову Сольвейга, но тот сказал первым: - Особенно мне не нужны наставления от полукровки.

Девушка застыла на месте, глядя в спину удаляющемуся пирату. Её лицо вновь бесстрастное, словно разукрашенный камень, а в душе возникла настолько необъятная пустота, что казалось весь мир это сплошная тьма.

Полукровка – повторил мужской голос в голове.

- Бастард, - шепотом вторила она в ответ.

То, что она испытывала – не обида и не удовольствие – что-то новое но не приносившее тепла или боли. В её жилах не текла эльфийская кровь, но именно грязь родителей привела её на этот свет.

Если он догадался… даже если это просто удача… немыслимо…

Это слово всегда казалось ей безобидным. Её так никто не называл, никто не посмел, не рискнул, не догадался. Но вот один - спрятав свои бесстыжие глаза – назвал её полукровкой. И то, что она чувствовала, не относилось к обиде или моральному удовлетворению. Это странное чувство, которое неожиданно возникло как заряд молнии. Ей даже показалось, что в тот миг она не могла дышать. Растворилась в воздухе, но никто не заметил, будто она была иллюзией.

Кудэлька сидела на том же месте что и вчера. Теперь шум свежего бриза смешался с разговорами метающихся матросов с пассажирами корабля.

Ветер щекотал глаза и щёки девушки, покрытые веснушками. Убрав прядь рыжих волос за ухо, Юппер посмотрела в сторону и среди немногочисленных посетителей «Звезды Киркволла» увидела Сольвейга, который слушал одного из матросов, а сам ни слова не говорил в ответ. Пират дружелюбно кивал, мол, соглашаясь с каждым предложением матроса, и старательно пытался спрятать скуку, ясно читающуюся на его лице.

Это было чем-то новым.

Юппер покачала головой. Если разбираться с этим, то позже. Когда Иоганн признается Тобиасу с Гарсией, а там гляди может она уйдёт. Но зачем спешить?

- В долгу вы у меня, - прошептала бардесса, отвернув взгляд.

Пальцы перебирали струны лютни. Голос разума рождал свою симфонию ведомую только барду. Гляди и дальше… уйдёт… но зачем спешить… зачем?...

Тихий голос в звуках ветра и глубокого подсознания напевал мелодию.

Показать контент

FOX69 · 27 мая, 2013

Эпилог. Люциус Крисп. Окончание...

Показать контент

- Отец…

- Всё хорошо. Так дОлжно.

- Но почему так рано?

- Я слышу зов. Шум тысяч голосов. Я заражён давно. Скверну во мне сдерживает лишь кровь Дракона. Плоть противостоит, но мой дух слабеет. Наступит час, когда я сдамся. И этого нельзя допустить.

- Но отец…

- Не спорь. Ты справишься. Ты взрослый. Дом возвеличен, как никогда. Я сделал всё что мог. Твои внуки будут пользоваться плодами сегодняшнего дня.

- Но Чёрная Башня без тебя…

- Вы мои сыновья, мои наследники. Вы посвящены и принадлежите Дракону. Вы будите владеть и править. Вам покорится мир. Я ухожу со спокойным сердцем, оставив последователей Истинной Веры. Возьми мой амулет. По традиции он принадлежит старшему сыну в семье. Этот демон служит нам испокон веков. Никогда не отпускай. Владей. Теперь, ты можешь.

- Ты даже не простишься с остальными?

- Я не смогу тогда уйти.

- Но что мне передать?

…

- Нет.

…

- Ничего.

Лишь слёзы в серо-зелёных глазах светловолосого мужчины:

- Отец… - и крепкие объятья.

- Прощай, мой мальчик.

* * *

Тьма. И больше ничего… Гулкие шаги, капли дождя – наполняющие пустоту.

Огненный взгляд Дракона растворяется во мраке. Он больше не увидит его. Теперь он в полной власти тьмы.

Зубы смыкаются и разрывают. Нет ничего, лишь боль и покой. И крик дракона последним реквиемом ударяется в холодные стены пещеры. Горячая кровь обжигает глотку зверя, и он чувствует, как пожирает собственную плоть. Высшая степень жертвы. Смерть в залог Священного Долга нескольких поколений. Он платит за всех. Своей жизнью, кровью и душой.

Раб Тьмы навечно. Его удел – просить за души смертных Шесть воплощений Одного. Из века в век помнить о чужих грехах и брать вину на себя, постепенно превращаясь в Нечто - искажённое пороками людей истинное первородное Зло. Чистую незамутнённую раскаянием и сожалением субстанцию, которая несёт в мир живых лишь разрушение и смерть.

Он будет служить Дракону, как и прежде, сохраняя Равновесие. Хранители Думата – исчадия преисподней Тени, они заставляют мир развиваться, они движут его вперёд, уравновешивая злом. Не будет Тьмы, не будет Света, и мир прекратит своё существование.

А он лишь небольшой осколок. Тень на стене. Покорный сумрак, уступающий пламени свечи. Он будет рядом, облечённый темнотой, впитывающий чужие пороки, раб Великого Первого Дракона.

Гулкие шаги, капли дождя – наполняющие пустоту… И больше ничего…

Gорыныч · 28 мая, 2013

Эпилог Айнура. Окончание.

В ролях Gорыныч , Ribka, Hikaru

Показать контент

Несколько недель спустя, корабль подходил к берегам Арлатана. Айнур, с замиранием, смотрел на приближающийся берег.

- Капитан, мне надо с вами поговорить. - Постучался эльф к нему в каюту.

- Чего тебе? - не довольно буркнул тот.

- Понимаете, я бы хотел сойти на берег, не далеко от арлатанского леса.

- Дойдем до ближайшего порта, там и сойдешь.

- Понимаете, у меня крайняя нужда! - на стол легла стопка из десяти золотых.

Капитан на некоторое время задумался, рассматривая ''весомый аргумент''.

- Только учитывая крайнюю степень важности, я переправлю вас на берег. - деньги перекочевали в ящик стола.

Спустя час, от корабля отчалила лодка, увозя одинокого пассажира. Место было выбрано пустынное. Сверившись с картой, эльф уверенно зашагал в сторону леса. Когда солнце уже коснулось горизонта, он увидел верхушки деревьев. Сделав над собой усилие, Айнур продолжил путь. Ноги ныли, но останавливаться, когда цель была так близка...

Уже, практически, в полной темноте, эльф ступил под сень заповедного леса и упал, прислонившись спиной к стволу. Надо было бы найти место поукромнее, но сил уже не было. Через несколько минут, усталость взяла свое, и Айнур забылся сном.

- Айнур? - над эльфом склонилась эльфийка-волшебница. Это место так напоминало Арлатанский лес, что он не сразу догадался, что это сон, а не явь. - Я рада, что ты решил присоединиться к моему клану. Деревья рассказали мне, что ты здесь и я пришла навестить тебя.

Ты! - встрепенулся эльф. - Я... Вот... Да!

Он огляделся вокруг. Вроде, тот же лес, но что-то не так. Да и усталости жуткой, как не бывало. Смутная догадка, на конец, обрела форму.

- Ты мне опять снишься? Да?

- Да, это Тень, - улыбнулась Элайя. - Первый раз мы с тобой встретились совершенно случайно, но здесь, в Арлатане, древний лес придает мне силы найти в Тени того, кто ищет встречи со мной.

Наш клан перекочевал на юг, но если ты опишешь мне место, где находишься - какие-нибудь приметные деревья, скалы, ручейки, то я буду знать где тебя искать.

Айнур почесал голову.

- Это будет трудновато, - протянул он. - Я подешел к лесу уже в темноте, и порядком уствший. Могу только приблизительно сказать, где я.

Эльф опустил голову и стал думать в слух.

- Я высадился на заподной стороне леса и шел вдоль линии берега. Далеко от нее я не удалялся, и глубоко в лес не зашел. Я сейчас, примерно, в двух милях от берега, на самом краю леса. Извини, точнее сказать не могу.

Долийка задумалась.

- А когда ты шел вдоль берега, ты не встретил белую скалу в окружении темных скал?

- Да! Было! - обрадовался Айнур. - Я еще тогда удивился этому!

- Тогда я знаю это место, - обрадовалась Элайя. - Возвращайся туда, и через два дня наши охотники придут за тобой, чтобы привести в клан. Мы ждем тебя!

Она последний раз улыбнулась эльфу и растаяла.

Айнур очнулся, но глаза открывать не спешил, пытаясь удержать остатки сна. ''Два дня... Есть время отдохнуть и привести себя в порядок''.

Эльф углубился в лес. Зелень под ногами стала погуще. Через несколько метров он наткнулся на не большой ручей. Приведя себя в порядок и напившись, Айнур занялся временным жилищем. В ближайших кустах, он сделал себе шалаш, достаточный, что бы там поместиться. Остаток дня он посвятил сбору ягод и грибов. Набив полную сумку, эльф вернулся к ручью и стал устраиваться на ночь.

Спал он спокойно и без сновидений. Утром проснулся достаточно отдохнувшим, и весь день посвятил прогулке по лесу. Ближе к вечеру, он подошел к краю леса, и стал ждать, когда солнце коснется горизонта. Эльф хотел прийти на место засветло, что бы найти себе укрытие на ночь.

К белой скале Айнур подошел, когда догорали последние лучи солнца. Пристроившись в какой-то нише, он стал ждать рассвета.

Они пришли когда солнце поднялось уже довольно высоко над горизонтом. Сперва появился низенький хрупкий эльф с огромным, чуть ли не больше его самого, луком.

- Это ты Айнур? - деловито поинтересовался он, и получив утвердительный ответ засвистел, подражая какой-то птице. Видимо, это был условный сигнал, потому что почти сразу из леса вышли еще двое - один, как две капли воды похожий на первого, и высокий молодой эльф в мантии целителя.

- Здравствуй, Айнур, - целитель протянул эльфу руку для рукопожатия. - Извини, что пришлось подождать. Это все из-за меня - я вырос в Круге и не умею так быстро ходить по лесу, как остальные, но Элайя настояла, чтобы я тоже пошел. Ей показалось, что ты ранен, или был недавно ранен и не вылечился полностью. Чем я могу тебе помочь? Да, извини, забыл представиться - я Доминик Варен, маг-целитель, а это наши лучшие следопыты и охотники братья-близнецы Дален и Давен.

Братья молча кивнули, здороваясь.

- Никак не могу научиться их различать, - шепнул Айнуру Доминик.

- Ничего страшного, Доминик.

Айнур пожал протянутую руку и кивнул блезнецам.

- При обороне Миратоуса меня, конечно, сильно потрепало, но целители в империи хорошие. Так что чувствую я себя хорошо. - Айнуру не хотелось показывать свою слабость перед ними, что он ушел не долеченным и смертельное проклятие дает о себе знать. - Я, просто, сильно устал, и Элайя подумала, что я ранен.Ну что, двинулись в путь? - поспешно закончил он.

- Ты уверен? - Доминик внимательно посмотрел на Айнура. - Не буду настаивать, но если потребуется - я рядом. И не стесняйся обращаться.

Близнецы уже переминались с ноги на ногу, готовые отправиться в обратный путь.

К удивлению Айнура, их проводники сделали довольно приличный крюк, вместо того, чтобы отправиться прямиком на юг.

- Почему мы так странно идем? - спросил он у Варена. - Если пойти напрямую, то получится быстрее, разве нет?

- Там Сердце Арлатана, - несколько туманно ответил молодой маг. - Лучше туда не соваться, можно не выбраться обратно. Кроме Элайи никто туда не ходит, Древний Дух не любит незванных гостей.

К лагерю долийцев они вышли вечером третьего дня. Охотники немногословно попрощались с Айнуром, а Доминик повел гостя к центральному аравелю.

- Дорогая, - он откинул шкуру, занавешивающую вход и сунул внутрь голову. - К тебе можно?

Изнутри послышалась какая-то возня и детский плач.

- Доми, она только начала засыпать, - укоризненно сказала молодая долийка, выходя из аравеля. - У малышки режутся зубки, она так плохо спит в последнее время...

- Эля, ну прости, - маг поцеловал девушку в лоб. - Я привел тебе гостя. Пойду уложу малышку... - он скрылся внутри.

- Андаран атишан, Айнур, - поздоровалась Элайя. Она выглядела гораздо моложе, чем в его сне - почти девочка. И тем не менее от нее исходила какая-то внутренняя сила, которую даже он почувствовал, хотя не владел магией. - Я рада, что ты решил присоединиться к нам. Сегодня отдохни у нашего очага, а завтра расскажешь свою историю. Если захочешь, конечно, мы принимаем всех и всем находится дело. Пойдем, я провожу тебя, - она взяла Айнура за руку и повела к костру, около которого суетилось несколько эльфиек, готовящих ужин в большом котле. Братья-охотники тоже были уже здесь, прешучиваясь с одной из девушек. Они кивнули эльфу, как старому знакомому. Девушка обернулась, посмотреть с кем это они здороваются...

Ноги у эльфа подкосились. Хорошо, рядом росло дерево, за которое он и ухватился, что бы не упасть. Сердце бешено застучало, готовясь выпрыгнуть из груди. Перед ним стояла... Ниала? Нет! Не может быть! Как она могла попасть сюда? Как она могла уйти без него? Не может быть! Не верю! Она не могла так поступить. Он вспомнил, как они встретились. Вспомнил ночь и, как он упрашивал Криспа отпустить ее. Какими словами... Как, она умоляла магистра не наказывать эльфа. Нет! Это не она... Его маленькая эльфийка пропала тогда, перед самым выездом...

Айнур тяжело опустился на лавку, стоящую рядом.

- Что с тобой? - Удивилась Элайя. - Тебе плохо?

Нет... Все нормально... - ответил Айнур, в упор глядя на эльфийку у костра. - Скажи, Элайя, кто она? В смысле, имя...

Эльфийка проследила за его взглядом.

- Ты про Амариэ? Вон та скромная мышка, что беседует с близнецами? Она тоже тебе кого-то напоминает? Когда я вернулась в клан, то сперва не поверила глазам, настолько она похожа на Ниалу, мою служанку в Тевинтере. Но ты ведь ее не можешь знать...

- Могу... - прошептал Айнур. - Мы полюбили друг друга... Я выпросил у Криспа свободу для нее... Мы собирались вместе приехать в твой клан... Но она пропала...

Айнур стащил сумку и вытащил подушечку Ниалы.

- Это же... Это же ее подушечка! - воскликнула магесса. - Ты был в Черной Башне? Расскажи! Как ты туда попал? И как там Амина, Неро и... и... Люциус... - еле слышно закончила она.

- Все живы-здоровы. По крайней мере так было, когда я уезжал от туда. - Ответил эльф, переводя взгляд с подушечки на Амариэ.

Потом он, со вздохом, убрал подушечку в сумку и посмотрел на Элайю.

- Это, как раз, та история, которую ты хотела послушать завтра. Или рассказать сейчас?

- Сейчас! - воскликнула магесса, но тут же одернула себя. - Нет, отложим до завтра. Ты ведь устал с дороги.

- Амариэ! - окликнула она девушку.

Та сразу прервала разговор и подошла.

- Да, хранительница?

- Амариэ, накорми, пожалуйста, нашего гостя и покажи ему аравель, где он может переночевать.

- Я все сделаю, - ответила та, слегка наклонив голову и поманила за собой Айнура. - Пойдем со мной.

Айнур слегка напрягся при приближении эльфийки. Видеть перед собой точную копию Ниалы, и знать, что это не она - пока, не укладывалось в мозгу эльфа. Он поднялся на деревянных ногах и подошел к Амариэ.

- Айнур, - представился он сдавленным голосом.

- А я Амариэ, - прощебетала эльфийка. - Ты, наверное, устал с дороги? Садись сюда, - она указала на ствол поваленного дерева, сучья которого переплелись таким причудливым образом, что образовали как бы спинку скамьи. Потом отошла к поварихам и вернулась с большой глиняной миской мясного рагу с травами и корешками и кружкой эля. - Кушай, а то ты плохо выглядишь.

- Спасибо, Амариэ. - Айнур присел на ствол дерева. - Правда плохо? Это... наверное... усталость...

Айнур то отводил взгляд, то возвращался к лицу эльфийки.

- Последние пара месяцев были очень напряженными. Вот... наверное и сказалось.

Эльф принялся за еду, поглядывая на Амариэ, стоящую рядом.

- Садись, - пригласил Айнур эльфийку, - А то ты стоишь, мне прям неудобно становится.

- Я привыкла, - засмеялась Амариэ, - ухаживая за галлами сидеть некогда, - но все же присела прямо на траву.

- Почему ты так странно на меня смотришь? - спросила девушка, когда эльф в очередной раз искоса поглядел на нее. - Как будто хочешь дырку просверлить, - пошутила она. - У меня еще нет валласлина, но скоро будет. Хагрен и старейшины решили, что я уже взрослая, и проведут ритуал когда луна будет полная - это хорошая примета. Осталось совсем немножко подождать, - она вздохнула, глядя на повисшее в темном небе светило, больше похожее на узенький серп, чем на округлую дыню.

Айнур смутился и отвел взгляд. Сказать, что она копия Ниалы? Это может обидеть ее. Промолчать, и перевести разговор? Получится как-то не культурно.

- Ну... я... даже не знаю... - замялся Айнур. - ты...

Он замялся, и принялся ковырять в тарелке ложкой.

- Ритуал взросления это хорошо. В нашем клане девушки всегда, с не терпением, ждали его.

Он вздохнул. Где теперь его клан? Прошло два месяца, как он лишился дома. А кажется, что это было так давно. Айнур посмотрел на эльфийку.

- Ты красивая! - закончил он свою мысль.

Теперь уже смутилась Амариэ.

- Ты мне льстишь, - она даже погрозила эльфу пальчиком, хотя было заметно, что ей это приятно. - Близнецы Дален и Давен говорят, что я на мышонка похожа. Вот хранительница, да, она красивая, хотя у нее и нет валласлина. Странно, почему она его не делает, хотя у нее есть муж и ребенок... Но она все равно красивая, даже так.

Каждый красив по своему. - Сказал Айнур ставя тарелку. - Дажк серая мышка.

Он посмотрел на Амариэ.

- Покажи, как вы живете.

- Конечно! Пойдем! - девушка схватила его за руку и потянула за собой. Каждый встреченный, тепло приветствовал эльфа, как буд-то он был одним из них. Постепенно, они обошли все, и подошли к загону с галлами.

- А это вот мои подопечные, - Амариэ открыла загон и вошла.

Айнур, с удовольствием, наблюдал за ''серой мышкой''.

''И никакая она не ''серая мышь! - думал он, любуясь Амариэ. - мышонок - да! Маленький и веселый!'' Невольно, эльф проводил параллель между Ниалой и Анариэ. Большей частью, они были похожи внешне. Ниала была, как раз, похожа на ''мышку'', маленькая, тихая, не заметная. Она была приучина к этому - не попадаться на глаза господам. Она и говорила то же тихо. Амариэ была полной противоположностью. Веселая, шустрая. Ее звонкий смех и веселый голос был слышен из далека. В глазах всегда плясали веселые искорки.

На следующий день Элайя собрала всех у костра. Айнур начал свой рассказ, во время которого мужчины качали головой, а женщины бледнели. Когда Айнур замолчал, Элайя подошла к нему.

- С ним, правда, все хорошо? - тихо спросила она.

- Правда, - так же тихо ответил Айнур.

- Хорошо, - улыбнулась Элайя, и повернулась к сидящим. - Ну что, достоин Айнур присоединиться к нам?

Ответом ей были голоса одобрения. Мужчины подходили к нему, пожимали руку, хлопали по плечу. Женщины просто приветствовали. Последней подошла Амариэ.

- Бедненький, сколько ты всего пережил, - она погладила его по руке.

Айнур улыбнулся.

- Надеюсь, теперь все кончится.

Жизнь двигалась вперед. Айнур, по тихоньку, привыкал к ее мирному течению. Бездельников в клане не было, да и сам Айнур привык к работе. Эльф стал охранять лагерь, а в свободное время помогал Амариэ заботиться о галлах. Айнура тянуло к этой маленькой эльфийке. Сначала, потому что она напоминала Ниалу, но потом он стал замечать, что ему все больше нравится ее жизнерадостный характер и задорный смех. Постепенно, он и сам научился улыбаться и радоваться каждому новому дню.

Приближалась полнолуние. Амариэ готовилась к ритуалу. Видится они стали реже. Айнур чуть-чуть грустил без нее, но прекрасно понимал, что ритуал очень важен для нее и поэтому, терпеливо ждал.

Наступил торжественный день. Кроме Амариэ церемонию инициализации проходили еще две девушки и четверо юношей - Айнур давно заметил, что в клане совсем мало взрослых сильных эльфов, в основном подростки и старики. Как ему объяснили, большинство мужчин, да и женщин, поддались на посулы лже-Эльгархана; они отправились на войну с шемами и все погибли. Это чуть не погубило и все племя, и только совсем недавно, с приходом Элайи, оно стало возрождаться. Неудивительно, что молодые эльфы стремились как можно раньше заполучить валасслин, чтобы стать взрослыми.

Нанесение татуировок процесс длительный и болезненный. Одна девушка не вынесла ритуал до конца, и старейшины постановили, что она будет считаться ребенком, пока не решиться пройти церемонию заново. Амариэ же ни разу не пискнула, хотя ее глаза время от времени и наполнялись слезами от боли.

Вечером в честь новых полноправных членов племени состоялся праздничный пир. Амариэ веселилась вместе со всеми, много танцевала, смеялась и нет-нет да поглядывала в ту сторону, где сидел Айнур. Когда закончился осередной танец, она подбежала к нему и потащила эльфа в круг.

- Сегодня такой день! - радостно воскликнула она. - Неужели ты забыл свое Посвящение? Почему ты сидишь один, пойдем танцевать!

Как он мог забыть свое посвящение? Этого дня он ждал долго. Готовился к нему. На тренировках, и в кулачных боях учился терпеть боль. Воинам его племени не просто наносили татуировки, а разукрашивали всю руку. Быть воином считалось почетно. Не достаточно было показать высокое искусство владения мечом, нужно было еще уметь терпеть боль. Айнур, один из не многих , кто прошел ритуал.

- Да я и танцевать-то не умею. - Отнекивался он, покорно следуя за Амариэ.

В кругу танцующих, он честно пытался повторить все. Где-то получалось, где-то не очень. Но больше он следил за маленькой эльфийкой. Казалось, что сам ветер спустился потанцевать к ним.

После танца, Айнур подошел к Амариэ.

- Ты прекрасно танцуешь! - сказал он. - Я хотел бы тебе... Что бы ты... вот...

Он снял с руки платок и протянул девушке.

- Спасибо! - зарумянилась девушка. - Я хочу стать охотницей, чтобы приносить племени больше пользы. Как ты думаешь, у меня получится?

Айнур посмотрел на девушку.

- Возможно. Надо посмотреть тебя в деле. Ты когда-нибудь стреляла из лука? Как с оружием обращаешься?

- Конечно стреляла! - обиделась девушка. - Только из детского лука, а не из настоящего. Мы с подругами охотились на кроликов и на уток. Но на оленя или кабана я никогда не ходила, не брали меня, говорили что маленькая. Научишь?

- Не обижайся! - Айнур мягко положил руку на плечо Амариэ. - Я ни в коем случае не хотел тебя обидеть! Просто переживаю!

Он на секунду задумался, продолжая поглаживать плечо девушки.

- Из лука я стреляю не важно, но основам научу. Дальше, дело уже за тобой. За практикой. С мечом обращаться научу, что бы могла и от раненого зверя защититься. Двигаешься ты легко... Так что, думаю, у тебя есть шанс, и очень не плохой.

Айнур взглянул на Амариэ и улыбнулся.

- Мы еще сделаем из тебя самую лучшую охотницу.

Долийка улыбнулась в ответ. Вера Айнура в нее была приятна и грела сердце.

- Спасибо! - искренне поблагодарила она его и порывисто схватила за руку, выдавая свое нетерпение. - Когда ты сможешь начать обучение?

Айнур засмеялся и погладил ее по руке.

- Ну, не ночью же! Сегодня твой праздник, так давай, пока, забудем о делах и проблемах. Пойдем веселиться!

И он потянул ее обратно в круг.

Праздник продолжался до рассвета. Не чувствуя усталости, Амариэ кружилась в танце и Айнур мог часто видеть адресованные ему улыбки девушки. Гибкое тело ее безошибочно двигалось в такт замысловатой музыке, длинные волосы развевались вслед за ней и густой завесой вновь опадали за спину, а глаза весело сияли в свете костра.

Айнура разбудил веселый голос Амариэ:

- Просыпайся! Ты обещал учить стрелять меня из лука! Вставай, соня, солнце уже высоко!

Девушка нетерпеливо потрясла его за плечо.

Айнур открыл глаза и посмотрел на девушку.

- Нетерпеливая ты какая, - улыбнулся он. - Сейчас встану.

Они вышли за пределы лагеря, провожаемые любопытными взглядами. Не большая полянка, не в далеке, как раз подходила для их намерений.

- То, что ты стреляла из детского лука хорошо, но взрослый больше и тяжелее. Стрелять надо ''от груди'', иначе ты его просто не натянешь.

Айнур встал в стойку и натянул лук.

- Попробуй.

Амариэ внимательно наблюдала за действиями Айнура. Потом тоже встала в стойку, подняла длинный долийский лук, не маленький детский, с которым охотилась на зайцев, а настоящий лук охотника, оставшийся ей после смерти отца. Он был тяжелее, чем тот, к которому эльфийка привыкла. Но отступать девушка и не думала, натягивая тугую тетиву. Руки задрожали и выпущенная стрела упала совсем недалеко. На щеках Амариэ вспыхнул досадливый румянец.

- Это сложнее, чем я думала, - она смущенно улыбнулась "учителю", доставая новую стрелу из колчана.

- Ничего страшного! - ответил Айнур. - Давай вместе попробуем.

Он подошел к Амариэ сзади. Обнял и взял ее руки в свои.

- Смотри. Левая рука, которая держит лук, должна быть прямая. Правая, натягивающая, лежит с ней на одном уровне и прижата к груди. Отпускай.

В этот раз, стрела полетела дальше.

- Поняла? - Айнур нехотя убрал руки и отошел.

Долийка достала новую стрелу, наложила на тетиву. В точности выполняя указания Айнура, натянула лук. Этот выстрел был лучше первого, хоть и не такой точный, как второй. Девушка выжидательно посмотрела на эльфа, ожидая его мнения.

- Уже лучше! - одобрительно кивнул Айнур. - Маленькая поправка...

Он подошел вплотную к Амариэ.

- Руки должны быть на одной линии.

Эльф поправил руки, но не торопился их отпускать.

Щеки девушки вновь вспыхнули смущенным румянцем. Но близость Айнура была ей приятна и она вдруг поняла, что не хочет, чтобы он отходил. Анариэ чуть повернула голову, глядя из под ресниц на эльфа, и робко улыбнулась ему.

- Поняла, - кивнула она, почти забыв про лук и стрелы.

Почему-то от этого взгляда у Айнура закружилась голова. Он наклонился и поцеловал ее. Тут же ему стало стыдно за такое внезапное проявление чувств. Эльф отстранился от девушки и опустил голову.

- Извини. Я не должен был так делать.

Когда Айнур коснулся ее губ своими, Амариэ вся затрепетала. О, Эльгархан, как же это было чудесно! Ее еще никто не целовал раньше! Она и подумать не могла, что вызывает у Айнура чувства более сильные, нежели просто дружеские. Ведь он уже взрослый мужчина, отличный воин, сама Элайя привела его в клан. И обратил свое внимание на нее! Долийка почувствовала что-то похожее на сожаление, когда короткий поцелуй прервался. Она неловко замялась, не зная, что ответить на его слова и пытаясь успокоить сердце, трепещущее словно птица в силках.

- Не надо извиняться! - девушка порывисто ухватила Айнура за руку. - Тебе не понравилось? Я не умею целоваться, - она понурила голову и тут же испуганно прикрыла губы ладошкой, смеясь. - Ой, Митал! Что я говорю!

- Нет! Нет! Что ты? - Айнур оттолкнул ногой лук, мешавшийся под ногами, и взял ее за руки. - Я, просто, подумал... Я не знал...

"Да что же это такое? - отругал он себя. - Стесняюсь, как юнец! Столько раз спокойно смотрел в глаза смерти, а тут..."

Айнур сам и не понял, когда успел влюбиться в эту маленькую эльфийку, внешностью, напоминающей Ниалу, но совершенно другой по характеру. Сначала он думал, что это воспоминания тянут быть рядом с ней, потом, Айнур стал замечать, что в обществе Амариэ ему легко и спокойно, а теперь... Теперь он боялся даже отпустить ее от себя. Ему казалось, что это сон,, что отпусти он ее, и она растает. Айнур притянул Амариэ, обнял ее и поцеловал снова. Теперь уже без стеснения. По-настоящему.

Амариэ обняла Айнура и склонила голову ему на грудь, чувствуя как в душе растет радость.

- Я и не думала, что могу понравиться тебе, - улыбаясь, сказала она. - Во мне же нет ничего выдащегося. Вон Арнеарэ и Симила гораздо красивее меня. Ах, Айнур, я так счастлива! - воскликнула она и снова смущенно покраснела.

- Я тебе уже говорил, что каждй красив по своему! - Айнур обнял Амариэ. - Что мне твои Арнеарэ и Симила? Моя душа хочет быть рядом с тобой.

Эльф поднял девушку, что бы ее лицо было на уровне его и посмотрел в глаза.

Амариэ звонко засмеялась, глядя на любимого сияющими глазами. Потом неумело чмокнула в губы.

- Но ты же все-равно научишь меня стрелять из лука? - спросила девушка, вспомнив для чего собственно они сюда пришли.

- Обязательно научу! - ответил Айнур, возвращая Амариэ на землю. - Только не сегодня. А то у меня сейчас и руки дрожат, и мысли путаются. Да и сделать я сейчас хочу совершенно другое.

Эльф посмотрел в глаза Амариэ.

- Я хочу что бы ты стала моей женой! - тихо произнес он.

С радостным вскриком девушка кинулась Айнуру на шею, но тут же устыдилась своего детского поведения. Ведь она уже взрослая, прошла Посвящение и скоро станет настоящей охотницей. Напрасно пытаясь удержать на лице серьезное выражение, она ответила:

- Я согласна, - губы ее расплылись в улыбке. - Теперь нам надо поговорить с Хагреном, чтобы он назначил день свадьбы.

Айнур, не произвольно улыбнулся в ответ.

- Я очень рад! Вот, почему я тебе и сказал, что надо подождать с обучением. Я просто обязан поговорить с хранителем, потому что наши ритуалы могут различаться, а я хочу, что бы все было правильно.

Он улыбнулся Амариэ.

- А теперь, мне придется тебя оставить. - Он наклонился, поцеловал девушку и зашагал обратно в лагерь.

Айнур подошел к жилищу Элайи, и помялся в не решительности.

- Элайя, можно с тобой поговорить?

- Конечно, Айнур. Заходи! - послышался голос изнутри.

Полотнище, заменяющее в аравелях дверь, было закреплено сбоку, показывая, что хозяева приглашают гостей. Внутри Элайя, сидя на шкуре, играла с дочкой. Она сплела ей из травы куклу, и теперь они вместе кормили куколку кашей.

Айнур вошел внутрь и остановился, несколько секунд разглядывая открывшуюся картину.

- Понимаешь... Я бы хотел жениться на Амариэ, но я не знаю обычаев вашего клана. И спросить мне больше не у кого...

- А ты уже говорил с девушкой? - спросила долийка, нисколько не удивившись этому известию. Только слепой не заметил бы взгляды, которые воин постоянно бросал на охотницу.

- Да, - ответил Айнур. - Она согласна. И мне теперь хочется все сделать правильно. Как положено.

Эльф, почему-то, чувствовал себя жутко не уютно, объясняя все Элайи, и постоянно теребил край своей рубашки.

- Тогда вы должны вместе подойти к хагрену, и он назначит день свадьбы. Это очень красивый обряд, Две чаши - молодожены проходят через всю деревню, держа в руках чаши с родниковой водой. Потом каждый должен отпить из чаши другого и слить воду в общую чашу, что символизирует рождение новой семьи. Весь клан присутствует на торжестве, девушки поют красивые венчальные песни, а юноши им подпевают. Затем хагрен окропит вас этой водой, а вы окропите всех присутствующих, и все будут вас поздравлять, танцевать и веселиться. На нашей с Доми свадьбе было именно так.

- Спасибо, Элайя! - обрадовано воскликнул Айнур. - Огромное тебе спасибо! А сейчас извини, у меня кое-какие дела.

И он, сияющий, выбежал наружу. Теперь, надо было найти Анаримэ, что бы вместе сходить к хагрену.

- Подожди! - крикнула ему в догонку Элайя. - Не забудь, что ты должен добыть зверя для праздничного пира - оленя или вепря!

Айнур остановился, как вкопанный.

- Я сделаю это! - ответил он.

Оставшись одна Амариэ подхватила лук и колчан и побежала назад в лагерь. Своих подружек - Арнеарэ и Симилу - она нашла у ручья и сразу же рассказала обо всем. Долийки окружили девушку, поздравляя и радостно обнимая последнюю, а та лишь краснела и улыбалась счастливой улыбкой.

- Вы уже были у Хагрена?

- Когда будет свадьба?

- Ой, я кажется забыла слова ритуальной песни!

- Ты будешь такая красивая невеста!

- Надо будет насобирать цветов для церемонии!

- И когда же меня позовут замуж? Риван уже так давно за мной ухаживает и никак не решится!

- Ах, как же это чудесно!

- Желаю вам много детишек!

Подружки наперебой что-то говорили ей, но Анаримэ почти не слушала их. Все мысли ее были об Айнуре.

Амариэ Айнур нашел в окружении подруг.

- Нам надо сходить к хагрену, что бы он назначил день свадьбы. А мне еще надо добыть оленя или вепря.

Долийки кинулись было поздравлять и Айнура, но Амариэ быстро увела любимого прочь.

- Идем! Поговорим с Хагреном. А завтра ты можешь пойти на охоту.

Хагрен не удивился, узнав о решении Айнура и Амарие.

- Свадьбу устроим в ближайшее полнолуние. У тебя, Айнур, есть два дня, что бы показать, что ты можешь прокормить семью. Достань к праздничному столу оленя или вепря. Можите идти.

Айнур посмотрел на любимую и погладил ее по щеке.

- Займись подготовкой к свадьбе, а я займусь праздничным столом. Хочу, что бы ты была самой красивой невестой в мире!

Амариэ согласно кивнула и побежала в свой аравель. Особо готовить было нечего. Ее единственное нарядное платье было чистое и аккуратно убрано в сундучок. К нему она оденет оставшееся от матери нарядное ожерелье, а волосы распустит и украсит цветами. "Надеюсь, я понравлюсь Айнуру!" испуганно думала девушка, прижимая ладошки к пылающим щекам. Как все быстро происходит! Но как же она счастлива!

Подумав о любимом, долийка забеспокоилась. Нет, она ни секунды не сомневалась, что тот блестяще справится с поставленной задачей и принесет зверя к праздничному столу. Но вдруг поблизости не окажется ни оленя, ни вепря? А он, возможно, не умеет читать следы животных и не знает, как подзывать их, копируя их крики? Или ему понадобиться помощь, чтобы принести тушу в лагерь? Или он будет ранен? Ой, нет, Митал, защити его! Айнур, конечно же справится, он такой сильный и ловкий! А она... она просто посморит... спрячется в ветвях дерева и не помешает! Он даже не заметит ее! А если вдруг ему что-то понадобиться, то она сразу же придет на помощь!

На следующее утро Айнур направился на охоту. Надежды на хорошую стрельбу из лука у него не было, но была на свою возможность воина к тихому передвижению. Подкрасться по ближе, что бы ударить наверняка.

Через пару часов, он обнаружил свежие следы оленьего стада. Теперь надо было двигаться особенно аккуратно. Еще, где-то, через час, он подкрался к поляне, где мирно паслись олени.

Вскоре, один из оленей, отошел в сторону. Это был шанс, упускать который Айнур не собирался. Он вскинул лук, и... Стрела воткнулась оленю в грудь. Испуганное стадо сорвалось с места и скрылось в лесу. Раненое животное попыталось пойти за всеми, скорость его была на много ниже, но достаточной, что бы сбежать от эльфа.

Айнур кинулся в погоню. Идти по кровавому следу было легко. Вскоре, он догнал раненое животное, и, одним махом перерезал ему горло.

Видимо, добыча привлекла не только эльфа. На поляну выскочило два, довольно крупных волка. Выругавшись, Айнур приготовился к драке. Один волк, видимо молодой, сразу бросился в атаку. Эльф увернулся, и всадил мечь ему в живот. Животное завыло и завертелось волчком. Айнур отвлекся на него и пропустил бросок второго. В последний момент, эльф успел выставить руку, и волк вцепился кожаный наруч. Айнур еле устоял на ногах и извернувшись, полоснул зверя. Тот отпустил руку, но отбегать не торопился. Теперь он действовал осторожнее, но и эльф был на чеку. Следующий бросок волка был тоже стремительный. Айнур упал на спину и выставил оба меча перед собой. Отклониться от низ волк не мог никак, и налетел на них со всего размаха. Используя инерцию броска, эльф перекинул волка через себя, но и мечи удержать не смог. Из раненой руки текла кровь, но он не обращал на нее внимания. Айнур лежал на земле, тяжело дыша.

Амариэ неслышной тенью кралась за Айнуром, держась достаточно далеко, чтобы он ее не заметил, но и не выпуская его из виду. Когда эльф убил оленя, душа молодой долийки наполнилась гордостью за любимого - он будет прекрасным добытчиком для клана и семьи. Впрочем, Амариэ ни капли в этом не сомневалась. Но когда на поляну выскочили два волка, она сперва испуганно зажала рот руками, чтобы невольным криким не отвлечь Айнура, а потом вскинула свой новый лук с готовой стрелой, но выстрелить не решилась, боясь промахнуться и попасть в мужчину. Когда он убил обоих волков, она бросилась к нему.

- Айнур, Айнур! - позвала она, испугавшись, что тот ранен слишком серьезно. Из глаз закапали слезы. Выхватив нож, она отрезала от своей рубашки кусок твани и начала перевязывать раненую руку, продолжая тараторить. - Я так испугалась за тебя! Пойдем, надо скорее вернуться в клан! Хранительница тебе поможет!

- Амариэ?! - удивленно воскликнул Айнур, вскакивая. - Ты зачем здесь? Зачем ты пошла за мной?

- Не сердись, Айнур! Я не собиралась тебе мешать! Я подумала, вдруг тебе понадобится моя помощь, и тогда я была бы рядом! Только не подумай, что я не доверяла тебе! Я знала, что у тебя все получится, но хотела быть рядом! - девушка умоляюще посмотрела на любимого.

Айнур расслабился и улыбнулся. Искренность Амариэ не оставляла места подозрениям. Он обнял ее здоровой рукой, стараясь сильно не испачкать.

- Я, просто, испугался за тебя! А если бы тут было не два волка, а больше?

Он аккуратно вытер слезы с ее глаз.

- Ты маленькое чудное чудо! И я тебя полюбил за это! А теперь надо придумать, как дотащить оленя в лагерь.

Айнур тяжело поднялся, вытащил мечи из волка и подошел к оленю.

- Мне его надо целиком принести, или можно разделать? - он повернулся к эльфийке.

- Целиком! - закивала Амариэ и тут же стала деловито хлопотать - Я его сейчас выпотрошу, а ты найди палку побольше, вместе донесем! Его зажарят целиком над костром и он станет главным блюдом праздничного стола. Из шкуры я тебе потом куртку сошью новую! А из рогов можно будет вырезать игрушки для наших будущих малышей, - она смущенно поглядела на Айнура, заговорив о детях.

Айнур умиленно смотрел на хлопотавшую эльфийку. ''Чудо! Чудо! Чудо! Милое чудо! Ты будешь хорошей матерью!''

- Обязательно вырежу! - Пообещал он.

Пока Амарие разделывала оленя, Эльф срубил подходящее молодое деревце и обстрогал его. Потом они вместе насадили на шест тушу оленя. Лагерь встретил их радостными криками. Сопровождаемые всеми, кто оказался свободен, они положили оленя перед хагрином.

- Молодец, Айнур, ты доказал, что можешь прокормить семью. - Ответил тот, и добавил уже громче. - Свадьба состоится завтра, в полнолуние, а теперь молодые должны разойтись по своим аравелям и не видиться до церемонии.

Айнур, с сожалением проводил взглядом Амариэ и направился к себе.

Наступило полнолуние. Айнур оделся к церемонии и стал ждать. По традиции, за ним должны были прийти товарищи, что бы отвести его к хагрену и хранительнице. Чем ближе был час церемонии, тем сильнее волновался эльф. Вот, наконец, полог откинулся и он увидел строй эльфов в начищенных доспехах. На ватных ногах Айнур вышел из аравеля. Не вольно он бросил взгляд в сторону аравеля Амариэ. Там стоял строй охотниц, но сама она должна была выйти позже. В полной тишине, нарушаемой только звуками природы, Айнур подошел к помосту, на котором стояли хагрен и хранительница.

Спустя несколько минут к помосту в сопровождении долиек подошла Амариэ. На ней было ее лучшее платье, сшитое из тонкой шкуры молодого оленя, шею украшало красивое ожерелье, а в длинные волосы были вплетены цветы. Но главным украшением эльфийки сегодня были сияющие от счастья глаза и робкий румянец на щеках. Улыбнувшись Айнуру, девушка посмотрела на хагрена, ожидая начала церемонии.

Айнур утонул в этих глазах сразу же. Он, с трудом, оторвался от этих глаз и посмотрел на хагрена. Тот начал церемонию, но Айнур плохо помнил, что происходило. Все его мысли были возле Амариэ. Он чувствовал легкий аромат цветов, исходящий от нее, слышал ее дыхание. На конец церемония подошла к концу. Айнур повернулся к своей, теперь уже во всех смыслах, эльфийке и поцеловал ее.

- Ты моя навсегда! - прошептал он ей.

Потом начался сам праздник. Айнур ни на секунду не отходил от Анаримэ. Ему все это казалось счастливым сном, и он не торопился "просыпаться".

Амариэ казалось, что церемония длилась слишком долго и в то же время пролетела как один миг. Вот она идет с ритуальной чашей, наполненной водой, руки чуть дрожат от волнения и она отчаянно боится пролить хоть каплю. Вот делает глоток из чаши Айнура. Потом они выливают воду в общую чашу, становясь одной семьей. Потом их поздравлял весь клан, искренне радуясь за них и желая счастья. Сидя на празднике рядом с теперь уже мужем, Амариэ улыбалась веселящимся соплеменникам и все время глядела на Айнура. Убитый им олень был главным блюдом на празднике, но девушка не попробовала ни кусочка. Остальные долийцы будут веселиться до утра, но молодожены скоро должны будут уединиться в своем аравеле для первой брачной ночи и эльфийка чувствовала внезапную робость от одной мысли об этом.

На конец-то! На конец-то все ритуалы соблюдены. Теперь, они могут спокойно удалиться, что бы слиться в любви в единое целое и зачать новую жизнь. Где-то, теперь уже так далеко, осталось одиночество и полная безнадега. Теперь, у него есть дом. Есть любимая. Есть будущее. Айнур поднялся с места и подал руку любимой. Они поблагодарили гостей и направились в свой аравель. Закрыв полог, Айнур повернулся к Амариэ. Медленно приблизился. Обнял за талию и поцеловал.

18+

Показать контент

Испуганно затрепетав, Амариэ тоже обняла любимого, робко целуя в ответ. В клане было принято хранить целомудрие до замужества и все долийцы с гордостью соблюдали это правило. Хранительница утром пыталась подготовить ее к брачной ночи, объясняя, что ждет девушку, но ее слова лишь вгоняли бедняжку в стыд, заставляя краснеть и мяться. Наконец, она решительно прервала разговор, решив, что они с Айнуром справятся сами, без чужих советов. Но сейчас, когда час настал, девушка вновь ощутила страх перед неизвестным, и больше всего она боялась разочаровать любимого своей неумелостью.

Айнура охватила дрожь. Он поднял Амариэ на руки и положив на шкуры, сам прилег рядом. Он так хотел ее, и боялся прикоснуться, как к самому хрупкому. Анур прикоснулся к волосам девушки и медленно повел вниз, очерчивая контур тела Амариэ. Чуть задержавшись на груди, он провел рукой по бедру девушки и остановился. Затем, чуть подсунув под нее руку, Айнур заставил девушку повернуться, прижимая ее к себе и впиваясь в ее губы.

Амариэ задрожала от необычных ощущений, которые рождали в ней прикосновения любимого. Она нерешительно положила руки ему на грудь, отвечая на поцелуй.

Айнур повернулся на спину, увлекая девушку за собой и заставляя ее лечь на себя. Не прекращая целовать Амариэ, он стал развязывать шнурки, стягивающие платья на спине, оголяя ее. Затем он чуть подтолкнул девушку, заставляя сесть, и стал медленно стягивать платье, наслаждаясь открывающимся видом. Сначала показалась одна рука, потом другая. Года платье упало совсем, открывая аккуратную грудь, Айнур глубоко вздохнул и сел сам, продолжая держать девушку на себе. Секунду он разглядывал ее грудь, потом нежно коснулся сосков губами, почувствовав, как вздрогнула эльфийка. Некоторое время, Айнур играл с ними, заставляя эльфийку постанывать от наслаждения.

Амариэ вздрогнула, когда прохладный ночной воздух коснулся ее кожи. Она хотела было стыдливо прикрыться, но тут же одернула себя. Ласки Айнура заставили ее вновь задрожать, но уже от охватившего ее неведомого прежде желания. Там, где губы любимого касались ее, кожа словно горела ,а сама девушка, не смогла сдержать тихих стонов наслаждения. Дрожащими руками она стянула рубашку с Айнура, прикоснулась ладонями к его коже, неуверенно проводя по груди, животу, плечам, очерчивая рельефы мускул.

Прикосновение любимой, что может быть приятнее. Ласковое, нежное поглаживание, легкое, как весенний ветерок. Айнур завелся не на шутку. Он готов был зубами разорвать остатки одежды, но эльф понимал, грубость может сделать Амариэ больно, а этого он не хотел ни в коем случае. Айнур бережно положил любимую на спину и снял остатки одежд и с себя и с нее, но входить не торопился, хотя желание было сильным. Он начал снова целовать тело девушки, медленно опускаясь от шеи. Снова легкая, манящая игра с грудью, заставляющая девушку вздрагивать и тихо постанывать. Затем губы вновь движутся вниз. Девушка чуть вздрагивает, когда губы Айнура касаются самого заветного. Он, с наслаждением, вдыхает ароматы женского тела, продолжая ласкать любимую. Тело девушки начинает выгибаться. Стон наслаждения вырывается из ее рта. И, когда она готова уже закричать в экстазе, Айнур бережно входит в нее. Легкий вскрик означает, что преграда сломана.

Никогда прежде Амариэ не испытывала подобных ощущений, словно не кровь, а огонь струился по ее венам. Она без сомнений отдалась опытным ласкам мужчины, забыв про стыд и страх. Лишь короткий миг боли внес диссонанс в ее ощущения, но поцелуй любимого мгновенно стер этот неприятный момент. Обняв Айнура за плечи, они притянула его ближе к себе, инстинктивно обхватывая ногами его торс и подхватывая движения тела. Слетающие с ее губ тихие вскрики, становились громче, пока не завершились протяжным стоном, когда наслаждение затопило все ее существо.

***

3 месяца спустя

Амариэ в нетерпении ожидала, когда Айнур вернется с охоты, желая поскорее поделиться с ним радостной новостью. Издали увидев любимого, она легко подбежала к нему и бросилась на шею, горячо шепча на ухо:

- Айнур, у нас будет маленький! Хранительница только что подтвердила, что я беременна!

Айнур, подхвативший жену на руки, удивленно и радостно посмотрел в ее сияющее лицо.

- Правда?! - воскликнул он. - Я так рад!

Он прижал любимую к себе и потерся об нее щекой.

Он так ждал этого известия, так готовился, что он скажет, и все равно прозвучавшее оказалось неожиданным.

- Я так тебя люблю! - только и смог прошептать он.

- Я тоже тебя люблю, - ответила Амариэ, обнимая мужа и, благодаря Богов за подаренное счастье.

***

Прошло десять лет. Айнур возвращался с охоты, неся на плече добычу. Из-за поворота, навстречу ему, выбежали два мальчика десяти и шести лет.

- Папа!

Айнур положил добычу, приставил рядом лук, и обнял сыновей.

- Садор! Ласгар!

Сыновья подхватили добычу и лук отца и, с гордым видом, пошли обратно в лагерь. На встречу, из аравеля, вышла Амариэ с маленькой Кармиэ на руках.

- Привет, любимая! И ты привет, красавица! - Айнур нежно поцеловал жену и дочь.

- Айнур, смотри! – смеясь, проговорила Амариэ, опуская малышку на землю. - Наша Кармиэ пошла!

Крошечная эльфийка секунду стояла, покачиваясь на кривых ножках, потом сделала два неуверенных шажочка навстречу отцу и тут же плюхнулась на попу. Засунув в рот маленький пальчик она удивленно оглядела свою семью, а потом радостно улыбнулась всем.

Айнур засмеялся. Подхватил малышку на руки и закружил. Потом обнял и поцеловал Анаримэ.

- Спасибо, что подарила мне такое счастье! - он посмотрел на детей и прижал к себе жену. - Мог ли я тогда, десять лет назад, злой, одинокий, представить, что меня ждет?

- Я люблю тебя, - просто ответила Анаримэ, обнимая мужа и обводя счастливым взглядом свою семью.

Yambie · 29 мая, 2013

Отступница и капитан

Эпилог. Часть 1

Показать контент

Что Антива? Шумное царство.

Город-призрак. Город-мечта.

Карнавал. Любовь и коварство.

Он шептал мне: «Felicita’»

Счастье… Счастье - вольная птица.

Изумрудной лагуны гладь.

Город спрятал за масками лица.

Люди? Куклы? Не угадать…

Где реальность? Здесь мы фантомы

наших тел, оказавшихся рядом.

Вздох… ещё…

Нам известны законы: влажный воздух пропитан ядом.

Мы отравлены утренним звоном, призывающим нас на мессу.

Город, ставший всего лишь фоном, не открыл нам свою завесу.

***

Чтобы вы не сказали, но два года довольно короткий срок и достаточно неприметный, когда есть стойкое желание что-то вычеркнуть из памяти; изменить себя; поменять взгляды.

Не было «Охотника» с его вечно хмурым капитаном бастардом.

Не было бродяги потроха, который не понимал, что с ним происходит.

День за днём Чёрная Башня удалялась всё дальше и с каждой минутой серое небо, метающаяся толпа, высокие здания сменялись просторным морем и светло-синим небом с белоснежными облаками. Но к этому – как казалось невинной картине – приписаны были не только морские волки. Этот период включил в себя большие изменения не только в организациях, но и самих людях.

- Соль?

За синей вуалью необъятного океана скрывался другой оттенок. Он не бросил это дело, но и не заставлял ждать других кто хотел его увидеть.

Они его искали как ребёнка отданного на попечительство чужой семьи ещё в младенчестве. Стоило ли удивляться? Юппер не раз затрагивала тему – сильно рисковала своим личиком, коль решалась выводить его.

- Сольвейг?

Ну что же. Они его нашли. Младшая из них – слепая эльфийка и её попутчица человек. Это было год назад, когда пиратское братство только начинало пускать новые корни. Это случилось в Хоссберге. Где он…

- Сольвейг, мать твою!

Пират широко раскрыл глаза, вскрикнул, попутно съехав с кровати на живот. Голова закружилась в смутном – однако приятном – танце, как бывает после выпивки. К сожалению, этот момент был коротким и лениво Иоганн поднялся на колени и посмотрел ввысь в лицо своему «будильнику»

- Привет, Баэль, - сипло сказал он.

Сольвейг старался придать себе апатичный вид, дабы кок сильно не теребил его. Уж не знать ему насколько последний робок.

- Ты собираешься на главную площадь или нет? – спросил, наконец, Баэль.

- А сегодня что-о-о-о? – зевая, спросил в ответ Иоганн.

- Только не говори, что ты забыл, - разочарованно вздохнул мужчина.

Сольвейг поднялся на ноги. Изменился он немного, но тот правый глаз выглядел, чуть ли не алым шариком, который наперевес с повязкой заменял утраченное в боях добро бравых матросов. Младшая жрица Форсети, – которая руководила потрохами Хоссберга – предупредила Сольвейга, что зрачок подобно цветку распустит красные нити, а затем уж желтка вовсе не сыщешь. Зараза или нет, но эльфийка не постеснялась предложить пирату избавиться от неудобства, на что Иоганн огрызнулся Форсети, а та в ответ пожала плечами, ехидно ухмыльнувшись. Ну, ей-то легко – своих глаз она решилась в Тевинтере и Боги знают как она теперь на мир смотрит.

- Сейчас сколько времени?

- Вечер, - ответил Баэль, - Гарсия не стал тебя ждать, и пошел сразу к мессиру Талли. Держу слово, что он заждался, а торговаться ривейниц не умеет.

- Расслабься, - протянул Иоганн, - стольких заказов у нас куча.

- Но я пока видел только одно письмо с предложением помощи пиратам «Отступника»!

- Ты как Кудэлька, - нахмурив брови, пробурчал Иоганн.

Он отвернулся от кока, направляясь к выходу:

- Говорил не раз: не знаете, что за монархия в кругах контрабандистах, прошу, не спорьте и не идите на компромиссы. Я пойду на площадь.

- Ну да, а сам послушал Юппер, когда тебе чуть глаз не выскребли в качестве трофея.

Сольвейг помахал руками, мол, не слышу и вышел из номера. Пару минут он плёлся по коридору, пока не заметил, что правый глаз открыт. Он хлопнул себя по лбу и, потянувшись к рюкзаку, вытащил оттуда чёрную ткань. Перевязав голову дабы скрыть это уродства, пират спустился вниз.

***

Как прекрасно оказаться в Антиве в начале Умбралиса! На целую неделю столица с ее улочками и площадями превращается в гигантскую сцену с декорациями для одного из самых грандиозных и ослепительных карнавалов. Безудержная фантазия, безостановочная музыка, бессонные ночи, парад разукрашенных лодок в заливе, огненные шоу, а еще маски, маски, маски… – все это магический праздник – Сатиналия, и принять в нем участие может каждый.

В шумном море веселящейся толпы, где под нарядной маской одинаково может скрываться торговый принц, наемный убийца или жена пекаря, как можно отыскать потерявшуюся песчинку? Маска бесстрастна, но под ней кипят эмоции.

- Бьянка! - безнадежная попытка, стоящий на площади шум поглотил этот одинокий зов.

Широкоплечий незнакомец в черно-белом костюме и полумаске закружил ее в танце, что-то горячо шепча. Она не слушала. Смеясь, выскользнула из его рук и пропала в пестрой толпе.

Уже наступил вечер, но солнце не желало покидать небосклон и уступать свое звание светила ночным звездам. Здесь, на набережной, было чуть тише и чуть меньше народу. Желтые глаза отступницы глядели сквозь прорези маски на высокие шпили антиванского Круга магов, хоть и расположенного за чертой города, но неизменно виднеющегося из любой его точки.

- Кати! - веселый женский голос оторвал ее от созерцания.

- Бьянка! Я искала тебя! - она обернулась, чтобы посмотреть на рыжеволосую женщину в пышном платье и золотой полумаске. Зеленые глаза той смотрели вызывающе, а губы улыбались.

- Я развлекалась.

- С ума сошла? - сердито прошипела Катарина, заметив перебинтованное запястье подруги. - Ты забыла, где ты? На улицах полно храмовников, а ты привлекаешь внимание ненужными жертвами!

- Так уж и ненужными? - Бьянка чуть дотронулась до кошелька, набитом звонкими золотыми. - Ты просто трусишь, как обычно! Не бойся, милая, все будет хорошо!

Катарина лишь раздосадованно покачала головой.

- Встретимся ночью на главной площади? Посмотрим опять огненное шоу. Я буду ждать тебя, где обычно! - на мгновение орлесианка прижалась губами к нарисованным губам маски и быстро скрылась в толпе.

Они познакомились в Вал Руайо и вот уже полгода путешествовали вместе. Отступницы, малефикары, подруги, любовницы. А еще наставница и ученица. Посвятившие Катарину в мага крови не слишком утруждали себя ее обучением. Орлесианка восполнила пробелы в ее знаниях, развивая ее силу, как малефикара. Но Бьянка становилась опасной для нее, ее безрассудство переходило все границы. И Катарина не собиралась ждать, когда их поймают храмовники. А то, что это обязательно произойдет, магесса не сомневалась. Желание покинуть орлесианку появилось еще в Вольной Марке. Теперь же терпение кончилось. На площадь она не придет, та будет ждать ее напрасно. Сатиналией она уже вдоволь насладилась, пора двигаться дальше. Но без Бьянки. Мысль эта не вызывала ни капли сожаления.

На улицах было полно народу, все гуляли и веселились. Иногда какая-либо маска увлекала ее в водоворот безудержного празднества, но отступница все-равно продолжала свой путь. Отделавшись от очередной компании, Катарина смеясь повернулась и тут же столкнулась с выходящим из таверны мужчиной. Ухватив последнего за руку, чтобы удержаться на ногах, она подняла голову, чтобы увидеть его лицо. Она не видела его почти два года и никогда не вспоминала ни его, ни кого другого из тех людей, с кем провела когда-то несколько сумасшедших месяцев. Он изменился за прошедшее время, черное повязка скрывала один глаз.

- Кэп? - она немедленно узнала его и окликнула раньше, чем успела остановить себя. Досадуя, сделала шаг назад, надеясь, что он ее не узнает. Маска надежно скрывала ее лицо и затемняла глаза. Из-за нее же и голос звучал глуше. Она навсегда оставила его в прошлом, так не стоит теперь и напоминать о себе.

Жизнь вовсю кипела на улицах Антивы-сити, и поэтому в таверне был только его хозяин мирно сопевший на стуле. Иоганн улыбнулся посмотрев на старика, мысленно позавидовал что тот останется в тишине и покое в то время как Сольвейгу придётся пробираться сквозь толпу масок.

Маски.

Какими крепкими они не были, но человеческая истина никогда не спрячется за ними.

Сольвейг открыл дверь таверны. Едва он вышел, как кто-то ухватился за его руку, а подняв голову, знакомый шепот прозвучал в разуме пирата.

Иоганн нахмурил бровь. За маской лица он не видел, но внимательно пригляделся, дабы рассмотреть глаза. Таковых ни у кого нет.

- Катарина? Что ты здесь, - он не договорил, решив, что этот вопрос будет не уместен.

- Привет, Иоганн, - отпираться теперь не было смысла. - Не ожидала встретить тебя.

Бездушная маска скрывала ее улыбку, а глаза испытующе смотрели на мужчину сквозь ее прорези.

Тяжёлый груз упал на плечи и Сольвейг тяжело вздохнул:

- Значит это ты, - кисло улыбнулся пират, - смотрю, ты жива и здорова. Странствуешь?

Кажется, он тоже не жаждал этой встречи. Катарина усмехнулась под маской.

- Путешествую, - ответила она. Потом спросила, скорее из вежливости, чем из интереса. - А ты? По делам в столице?

- Да, - коротко ответил Иоганн, - приобрёл новый корабль – «Отступник» – собрал новую команду. Похожа на прежнюю, что греет душу, но картину портит кок.

- Да, хорошего кока найти нелегко, - отступница помолчала несколько секунд, потом кивнула Сольвейгу. - Что ж, рада была увидеть тебя в добром здравии, - «наверное» мысленно добавила она, не совсем понимая, какие чувства вызвала в ней эта встреча, и все же не сдержала любопытства. - Что случилось с твоим глазом?

- А? – пират прикоснулся ладонью к повязке, будто только заметил. – Так. Посвящение просит о себе помнить, - вряд ли магесса увидит, что красный зрачок - подобный рубину - вдруг расплылся как краска, придав глазу более ужасный вид. Поэтому Сольвейг не собирался разбрасываться фразами на эту тему.

- Может, снимешь маску? – спросил пират.

«Не за чем» подумала Катарина. Было странно и глупо вот так вот стоять посреди улицы, мимо проходили разряженные жители и гости столицы, спеша на главную площадь, чтобы воотчию лицезреть ночное представление актеров и огненное шоу. Было неправильно вдруг встретиться через почти два года и, вместо того, чтобы молча разойтись, пытаться о чем то говорить. О чем? У них теперь нет ничего общего. По-хорошему, и не было никогда. И все же она подняла руки, осторожно распутывая завязки, и медленно сняла маску.

Минуту, пока маска оставалась на лице магессы, Сольвейг думал, что зря задал этот вопрос. Но когда вместо нарисованного застывшего лица появились янтарные глаза, мягкие черты лица и татуировки потрох почувствовал приятную дрожь, как от выпитого вина, согревающего клеточки тела в холодную зиму.

Однако сколько ему не было тепло на душе – неловкость не собиралась уходить и шептала что вместе и рядом с Кати… Катариной он лишний.

- Ты не изменилась, - только и сказал пират.

- Прошло не так уж много времени, - пожала плечами магесса.

- Думаешь? – протянул Иоганн, скрестив руки. – Я только сейчас заметил, как много всего произошло. Трудно вместить это в один маленький промежуток, - хотелось улыбнуться. Искренне, без капли ехидства и злобы, но позволить себе этого потрох не мог.

Да, как казалось времени прошло немного, но достаточно, чтобы у двоих кардинально сменилась жизнь.

- Ну что же рад был повидаться, - пират наклонил голову и отдалился от отступницы.

Он мог долго смотреть на её лицо как на картину, будоражащую хорошие и плохие воспоминания. Но пусть он задержится, и этот водоворот поглотит его снова.

Катарина кивнула, прощаясь. Хотела уже сделать шаг в сторону, чтобы обойти Сольвейга, но обострившийся за прошедшее время навык выживания предупредил о наличии врагов. Она быстро осмотрелась по сторонам. Так и есть — несколько храмовников шло по улице в ее сторону, двое последних тащили под руки связанного Рико, совсем молодого эльфа, с которым две отступницы познакомились, прибыв в Антиву. Тот встретился с ней глазами и вдруг дернулся в руках охранников, что-то быстро им говоря. Не стоило ждать, что будет дальше. С этим она уже сталкивалась.

- Прощай, - успела магесса шепнуть Иоганну, быстрым шагом уходя в ближайший проулок, стараясь затеряться в пестрой толпе вечерних зевак. Она не знала, кто их выдал, не знала, что в гостинице ждет засада, не знала, что с Бьянкой. Лишь пыталась спасти свою жизнь, бегом продвигаясь узкими боковыми улочками в сторону гостиницы, надеясь найти там убежище.

Ribka · 29 мая, 2013

Отступница и капитан. Эпилог. Часть 2.

Показать контент

В одном из переулков недалеко от гостиницы, Катарина остановилась, тяжело дыша от быстрого бега. Достала ритуальное лезвие, огляделась, пытаясь за шумом собственной крови уловить присутствие храмовников. Потом быстро перерезала ленты, удерживающие на голове вычурную шляпку. Пышное карнавальное платье тоже мешало, но тут уж поделать они ничего не могла. Гостиница была совсем рядом.Осторожно отступница двинулась дальше и через десяток метров почти нос к носу столкнулась с молодым храмовником, отошедшим от устроивших засаду церковников, чтобы справить естественную нужду. Сотворенная чуть ранее руна отбросила его в сторону, и он затих, ударившись головой об стену, а Катарина уже резала запястье, чувствуя приближающихся со спины охотников. Первый из них упал на колени, корчясь от боли, под воздействием «Кровавой раны». Второй тут же оглушил отступницу «Святой карой». Задыхаясь без маны, она обессиленно сползла по стене, но сдаваться не собиралась. И этот храмовник упал под действием того же заклинания. От кровопотери кружилась голова, и она уже начала произносить «Жертвенную кровь» когда сразу две стрелы, пущенные одна за другой, одновременно пробили плечо и ладонь с лезвием. Издав глухой рык, она сквозь боль и слабость потянулась за клинком второй рукой, безнадежно глядя на еще одногоохотника, входящего в переулок. Оглушенный с помощью руны храмовник тоже пришел в себя и поднимался на ноги, сжав в руке меч. Где скрывался лучник она не видела.

Он проводил её взглядом, пока ее не скрыли несколько масок, будто верные стражники – таинственные, но настолько нелепые. Сольвейг начал пробираться сквозь толпу, от которой пахло цветами и вином. Когда кто-то неожиданно навалился на него, Иоганн грубо оттолкнул этого человека, но ненавистный взгляд сменился удивлением, когда он увидел перед собой воина в серебренных латах и мечом на нагруднике.

Храмовник.

Он был в шлеме и Иоганн не мог узнать – посмотрел ли мужчина ему в ответ. Тяжелая латная рука легла на плечо пирата. Храмовник отдалялся от него, а Сольвейг смотрел ему вслед. В ту сторону, куда ушла Катарина.

- Чёрт подери её, - тихо рявкнул Сольвейг, сделав шаг вперёд.

Моё ли это дело? – подумал он. Однако сомнения его долго не терзали, а мессир Талли подождёт.

Он последовал за ними, а те даже не заметили хвоста. Он остановился, едва храмовники настигли свою жертву. Под пышными одеяниями пират узнал Катарину. Со стороны казалось, что её приковали тонкими копьями к стене, но нет. Это были стрелы. Иоганн поднял голову: лучник, решивший, что его дело сделано, вышел из укрытия и встал на край крыши. Тёмные глаза мужчины смотрели на товарищей и их жертву, а затем рассмотрели округу. Нежелательный свидетель смотрел прямо на него. Закричать лучник не смог, так как он и его товарищи почувствовали, как их пронзает жгучая боль.

Это было ошибкой со стороны разбойника стоять на краю. Схватившись за грудь, он упал на землю, свернув шею. Пожалуй – не считая боли – смерть была не столь болезненной для него.

За миг пока оставшиеся храмовники ошибочно не подумали, что это рук дело малефикарши в одного из них, на ком не было шлема, метнули топор в голову. Какое-то время тот стоял, прямо закатив глаза, – из которых медленно как две змеи пошла кровь - приоткрыв рот.

Второй обернулся – товарищ его уже упал замертво у ног отступницы – увидел приближающегося человека с повязкой на лице. Храмовник растерялся видно не ожидал увидеть ещё одного мага крови… а может к лучшему узнал что это потрох, некогда в жизни своей осквернивший кровь. Впрочем, неважно. Что храмовник и что пират – оба чувствовали дикую боль внутри, словно органы поедали черви. Храмовник оказался бы куда сильнее Иоганна, но последнего уже опекала смерть. Сольвейг позволил подбежавшему стражу задеть его плечо. Тонкая ухмылка украсила лицо потроха, ударив головой по шлему храмовника, последний отдалился, хрипло вздохнув от звона, а пират – получив от этого удара боль не хуже чем у стража – выхватив меч из рук, толкнул потерявшего концентрацию безымянного стража ногой. Чуть не упав на спину мужчина, оперевшись руками, попытался встать, но в грудь вонзили его же собственный меч. Громкий рык вырвался из уст храмовника – шлем лишь приглушал. Иоганн согнул колени, крепко удерживая меч в одной руке. Когда смерть особенно близка она дарит человеку неописуемую силу, дабы тот впредь мог насладиться пиршеством. Сняв с храмовника его шлем, увидев его перекошенное от ужаса лицо, его бешеные карие глаза – Сольвейг ещё сильней воткнул острие в грудь мужчины и тот не сдержал крик. Присев на колени Иоганн схватил его за подбородок. Он замолчал. Не мигая, смотрел на один зелёный глаз, за которым как казалось, не могло прятаться что-то зловещее. Почему-то он даже успокоился, почувствовав умиротворение.

Голод.

Иоганн наклонился к лицу, положив обе руки на толстую шею храмовника, сильно сжав. Последний отчаянно пытался ловить воздух ртом, но хватка бродяги – как он думал – была сильнее. Едва они коснулись лбами, губы Сольвейга прикусили нижнюю губу храмовника. Боль. Невыносимая. Но храмовник никак не мог закричать. Всё туманилось в глазах, всё теряло краски. Но ему было больно. Он хотел, чтобы это прекратилось.

Желание исполнено.

Откусив нижнюю губу, тёплая красная вода брызнула на лицо потроха, а на шее осталась вмятина как на мече, если бы его неправильно выковал кузнец.

Вздохнув Сольвейг – невзирая на голод – поднялся на ноги, схватившись за раненое плечо, подбежал к Катарине.

У отступницы возникло стойкое ощущение «дежа вю», когда в переулке внезапно появился Сольвейг. Несмотря на боль и слабость, она даже повернула голову, чтобы посмотреть, не выбежит ли еще кто за ним. Но нет, пират был один и быстро разделался с оставшимися храмовниками. Когда он подошел к ней, Катарина лишь молча посмотрела на его измазанное в чужой крови лицо. Кровопотеря была слишком большой, перед глазами все плыло. «Жертвенная кровь» пусть даже примененная к ее спасителю... Но сделать магесса ничего не успела. Приглушенно вскрикнув от боли, когда Иоганн выдернул стрелу из ее плеча, женщина потеряла сознание.

- Кати? – давно это имя не всплывала из его уст. – Дрянь… прошу не сейчас только!

Пират схватил на руки обмякшее тело отступницы и осторожно положил на землю. Округлив глаза, он прикрыл рот ладонью, переведя взгляд на один из трупов. Помотав головой, Иоганн пошарил по карманам, надеясь найти какую-то материю – одежда из кожи никуда не шла, но, увы, ничего не нашлось. Согнув спину, пират прикоснулся пальцами к повязке на лице. Он рассмотрел рану на запястье девушки, мысленно отругал её – пожалуй, если он ненавидел магов, то только тех, кого иногда потрохи могли назвать «собратьями» - и, развязав узел материи, крепко перевязал руку отступницы. Прежде чем уходить мужчина вытащил топор из головы храмовника, а попутно заметив кинжал отступницы, подобрал и его, спрятав за пояс – если он забудет хоть одну деталь, то может распрощаться с Антивой. Благо Богам, что большинство людей настолько пьяны, что на следующий день будут мучиться от похмелья не в силах догадаться, что храмовников убил малефикар.

Взяв девушку на руки, пират ушёл прочь из переулка.

Очнувшись, магесса увидела бы перед собой не тот же переулок, а комнату, лёжа на кровати. В таверне оставался Баэль, обработавший раны девушки и которую смутно мог вспомнить ещё со встречи в Минратоусе «У Левконои». Сам же Сольвейг, быстро сказав коку, что нужно делать, заново вышел из таверны и не секрет для Баэля по какому делу.

Очнувшись на следующее утро, Катарина непонимающе оглядывала чужую комнату, пока не вспомнила события прошлого вечера. Кто-то принес ее сюда, вероятно Иоганн. «И надо же нам было встретиться! Нет, определенно этот человек несет мне одни несчастья!» раздраженно думала отступница, вспоминая полное опасностей путешествие почти двухлетней давности, которое тоже началось с их встречи. Мана успела восстановиться и магесса немедленно занялась своими ранами, кем-то заботливо перевязанными. К сожалению целительство почти не помогло от кровопотери, вызванной магией крови. На полу валялось ее карнавальное платье, измазанное теперь в крови. Все ее вещи остались в гостинице, но возвращаться туда было опасно. Даже в их первую встречу с Сольвейгом ее положение было лучше — по крайней мере, у нее была одежда и кое-какие вещи. Завернувшись в простыню, Катарина подошла к окну и выглянула на улицу, пытаясь понять, где находится. Делать нечего — придется дождаться пирата и решать, что делать дальше.

В комнате, которую заняла Кудэлька, пахло пряностями. Пожалуй, она была единственным человеком, который не побаивался находиться в одном помещение вместе с Иоганном – когда тот был на пределе. Либо она просто терпела, ставя симпатию на первое место. Что в частности, каких-то два года назад бардесса – сменив свои предпочтения – стала проявлять беспокойство за незадачливого потроха и в итоге настолько тесно сблизиться с ним что ни одна женщина не смогла принести такого морального и физического удовлетворения.

- Вы же не спите? – спросила бардесса, гладя тёмную шевелюру Сольвейга.

Он лежал на коленях девушки, но ничего не ответил. Кудэлька скорчила гримасу и грубо схватила пирата за волосы. Сольвейг довольно простонал.

- Нет, не сплю, - наконец ответил он. – Мы же никуда не спешим.

- Разумеется, - кивнула Юппер, глядя в глаза потроха, - просто вчера заказ удачно сорвался. Я не смогла переубедить мессира Талли.

- Но… в этом ты винишь меня? – он приподнял правую бровь.

- Кого же ещё, мон амур? Женщина в подобных делах и с человеком с шилом в заднице как у Талли терпит фиаско, - она хлопнула ладонью по лбу Сольвейга и тот убрав голову с её колен привстал положив ладонь на больное место. Девушка тем временем взяла гребень и стала расчесывать огненные волосы, - зато вы героично спасли бывшую, написав на стене кровью «Здесь был Потрошитель».

- Во-первых: здесь был самый лучший одноглазый Потрошитель. Во-вторых: ничего я не писал и следов никаких не оставил. Антива-сити слишком ценный город чтобы терять связи.

- Ну, а её зачем принесли? – недоверчиво осеклась в его сторону Кудэлька, - почему не оставили с трупами?

Ничего от неё скроешь. Да пусть он признался ей в том, что случилось, и попытался утешить пыл, лаская её сокровенные места – женщина остаётся женщиной. Иоганну пришлось только корчить обидную гримасу, и со стороны бардессы он казался испачканной игрушкой с разными пуговицами вместо глаз.

- Принёс её, - повторил пират, - оказал помощь… по старой дружбе. Но спал я с тобой.

Кудэлька в ответ лишь фыркнула.

Как бы она не пыталась показать своё безразличие, Сольвейг знал, что она побаивается. Приблизившись к любовнице, он взял её руку, в которой держала гребешок, а другой погладил по плечу. Тело бросило в жар, когда бардесса почувствовала на шее дыхание Сольвейга.

- Мон…

- Всегда.

- Хорошо.

Спустя полчаса Иоганн вышел из комнаты бардессы и направился в свою, где находилась Катарина.

Без стука она вошёл в комнату – магесса уже очнулась и глядела в окно. Закрыв за собой дверь, Сольвейг скрестил руки:

- Как ты?

Катарина отвернулась от окна, смерив пирата задумчивым взглядом.

- Мне нужна какая-нибудь одежда. В простыне я уйти не могу, - вместо ответа сказала она. Благодарить за помощь тоже не спешила, ибо не сними она маску по его же просьбе, Рико не узнал бы ее и храмовники не бросились за ней вдогонку. Засаду в гостинице она, вполне вероятно, тоже бы избежала.

Иоганн окинул магессу недоверчивым взглядом.

- Куда ты спешишь? В последний раз когда мы говорили, ты сказала, что храмовники не будут досаждать тебе. Но, то, что я видел… я могу лишь догадываться, но, похоже, ты у них числишься в преступниках. Интересно, в какой только категории?

- Иоганн, - Катарина сокрушенно покачала головой. - Ты снова берешься судить о том, чего не понимаешь. Любой маг вне Круга числится у храмовников в преступниках. То, что произошло вчера — лишь несчастливое для меня стечение обстоятельств. Однако, теперь они будут искать меня в городе, поэтому я бы хотела поскорее его покинуть, - она нетерпеливо посмотрела на мужчину. - Так что насчет одежды? Боюсь свои вещи я забрать не смогу.

- Одежду ты можешь одолжить у моей помощницы, - он кивнул головой, - её комната напротив. Но скажи, как ты собираешься покинуть город? Если храмовники будут его бороздить, то тебе придётся сложно, - он помолчал, - всё же ты не орлесианский шпион.

- Ты хочешь, чтобы я в простыне бегала по гостинице выпрашивая у незнакомой мне женщины одежду? - изумилась отступница. Она бросила на Сольвейга возмущенный взгляд и прикрыла ладонью глаза. - Кэп, ты невыносим, - и добавила, отвечая на его вопрос. - Мне не впервой скрываться от церковников. А если твоя помощница расщедрится мне на плащ, то и вовсе проблем не должно возникнуть.

Сольвейг опустил голову, вздохнул. То невыносимое разочарование вновь навалилось на плечи. На минуту он подумал, что лучше было просто посмотреть, как её убивают.

- Никому нет дело до бабы, которая разгуливает в простыне, - хмыкнул пират, - а уж ей тем более будет всё равно.

Он отвернулся и открыл дверь:

- Кстати, - он вытащил из-за пояса ритуальное лезвие и положил на стол, - твоё добро.

Захлопнув за собой дверь, следующее, что Иоганн сделал, так это вошёл в комнату Кудэльки. Девушка приводила себя в порядок, заплетая косы, а одета была в мешковатые штаны с рубашкой. Она посмотрела в сторону дверного проёма, где стоял Иоганн.

- Говори.

- Одолжи одежду… для моей знакомой.

- С чего вдруг?

- Увы, таскать ей вещи - как эльф - я не хочу. Ты же не будешь против? Она тебя порадует своим видом.

Юппер помрачнела, но покачала головой что, мол, нет пусть берёт. Улыбнувшись, Иоганн кивнул ей, а затем спустился вниз.

Проводив Сольвейга взглядом, Катарина подошла к столу и взяла в руки лезвие. Хвала Создателю, не потерялось. Выйдя из комнаты, она коротко стукнула в дверь напротив и, не дожидаясь разрешения, вошла. С интересом оглядела помощницу пирата и приветливо кивнула:

- Привет! Кэп сказал ты можешь одолжить мне свою одежду.

Приятно удивит, говоришь – подумала Кудэлька, рассмотрев внешний вид чёрноволосой женщины.

- Да, одежда в сундуке, - она кивнула в сторону указанного предмета. Убрав косу за плечо, бардесса не сводила взгляда с бывшей любовницы Сольвейга, с интересом наблюдая за её действиями, - Вы Катарина?

- Катарина Лебран, - представилась отступница, подходя к сундуку и откидывая крышку. «Какой кошмар!» подумала она, рассматривая его содержимое, но все же выбирая себе сорочку, мешковатые штаны непонятного цвета и мятую рубашку явно ей великую, как впрочем и самой хозяйке одежды. - А вы?

- Кудэлька Юппер. Мне Гарсия о вас много рассказывал, - она пожала плечами и присела на кровать, - в отличие от Сольвейга.

- А, Гарсия... - протянула магесса, скидывая простынь и переодеваясь. - Вряд ли он мог рассказать о мне много, и уж точно ничего хорошего. Он рассказывал, как пытался меня утопить? - живо поинтересовалась она.

- Да рассказывал, - тихо засмеялась бардесса. – Но лично Сольвейг предпочитал помалкивать о вас. Как бы я не старалась.

Она пригляделась к татуировкам Катарины. На её лице заиграло восхищение:

- Красиво, - прошептала Кудэлька.

- Потому что не о чем рассказывать, - пожала плечами Катарина. На комплимент рыжей она лишь усмехнулась. - Но, увы, не слишком практично. Слишком запоминающаяся внешность, так что не советую.

Она придирчиво оглядела свой новый наряд в зеркало, вздохнула и перевела взгляд на Юппер:

- Кэп сказал, что я могу и плащ у тебя одолжить?

Кудэлька кивнула и, встав на ноги, подошла к стулу, на котором аккуратно поместился плащ тёмно-синего цвета. Очень редки те моменты, когда рыжеволосая пользовалась им, поэтому она только рада была избавиться от ненужной вещи.

Взяв плащ в руки, она подошла к Катарине и протянула ей материю:

- Я думала, что раз встретили Иоганна и оказались в таком не комфортном положении, - она чуть склонила голову в бок, - вы воспользуетесь его помощью. Всё же на корабле куда быстрей куда-то бежать.

- Кэп не предлагал мне свою помощь, чтобы ей воспользоваться, - вновь пожала плечами Катарина, забирая плащ. - Впрочем, думаю я и сама справлюсь.

Одев плащ, отступница низко надвинула капюшон на лицо, чтобы скрыть татуировки и глаза.

- Прощайте, Кудэлька, - она быстро улыбнулась женщине и вышла из номера. Возможно, стоило дождаться темноты, но и сидеть в гостинице целый день было не менее опасно.

В таверне – где ещё со вчерашнего дня было не так много людей или вовсе никого – Иоганн сидел за одним из столиков, рассматривая бумаги с заказами и попивая ром. Вряд ли он сможет заново договориться с Талли, в противном случае, придётся уплыть из Антивы и попытать счастья в других городах.

Отвлекшись, он заметил спустившуюся магессу – она полностью преобразовалась из фарфоровой куклы в пышном наряде в бесполого странника.

- Так ты уверена? – крикнул он ей.

Катарина подошла к столику, за которым сидел Сольвейг:

- В чем?

- Я понимаю, что тебе одной легче проскользнуть мимо храмовников, но, - он тихо выругался, - чёрт возьми, пока ты пересечёшь границы Антива-сити, те успеют добраться до тебя. Зачем рисковать?

Катарина огляделась по сторонам, кажется, никто не обращал на них внимания.

- Не драматизируй. Это будет сложно, но не невозможно. Даже Церковь не всемогущая.

У самой отступницы пока не было плана, что она будет делать, вариантов было много, каждый был связан с риском, но плакаться о своих проблемах в жилетку Сольвейга она не собиралась.

- Думаю, будет безопаснее мне поскорее уйти из гостиницы. Прощай, - она протянула свою руку для пожатия.

- Мы сегодня же уплываем из Антивы, - не унимался Иоганн, - это облегчит тебе дальнейшую дорогу, а дальше ты вольна делать всё что хочешь. Кати, может, угомонишь свою гордость и разрешишь человеку помочь тебе?

- Тебе то это зачем, Иоганн? - усмехнулась Катарина. - В прошлый раз, когда ты взял меня на борт, это обернулось для тебя кучей неприятностей. Мягко говоря. Да и сейчас, когда мы встретились, меня тут же едва не убили храмовники. Совпадение? - она кивнула головой. - Совпадение. И все же я откажусь. Не стоит мне рисковать своей жизнью, оказываясь на одном корабле с твоим боцманом. К тому же... - она оглянулась на лестницу, ведущую на второй этаж. - Не хочу вызвать ненужную ревность твоей любовницы. Так что, прощай, кэп. Надеюсь Тедас окажется достаточно большим, чтоб мы не встретились вновь. Спасибо за помощь.

Магесса уже отвернулась, чтобы уйти, но снова повернула голову к пирату:

- Скажу тебе по секрету, как малефикар потрошителю, рыжая беременна, я видела сердцебиение плода. Подумала, вдруг ты еще не знаешь.

В холл ворвался уличный шум и свет, когда отступница открыла дверь. На секунду в солнечном прямоугольнике мелькнул ее темный силуэт и снова все стало как прежде, когда дверь захлопнулась за ней.

Она пришла и сразу исчезла. Как лесной цветок, которому отведено два дня жизни.

Малефикары могут говорить, что хотят, но потрохи будут верны себе подобным и тем немногим, в чьих жилах не течёт кровь драконов. Катарина Лебранн вольна делать то, что хочет, а он, Иоганн Сольвейг, волен избавиться от назойливого клеща.

Спустя десять минут, как только ушла магесса, Сольвейг вернулся к Кудэльке. Та, похоже, не собиралась покидать комнату. Она лежала на кровати, в своей обычной повседневной одежде, пытаясь нагнать сон.

В последнее время Иоганн замечал, что та чувствовала себя не очень хорошо. Тёплая кожа побледнела, реагировала Кудэлька на всё вяло, будто потеряла интерес к жизни.

Лениво открыв глаза, она оперлась на правый локоть, слабо улыбнувшись.

- Иоганн…

- Лежи, - быстро сказал пират, приближаясь к бардессе.

Девушка послушно положила голову на подушку.

Присев на край кровати Сольвейг наклонился к лицу рыжеволосой, прильнув своими губами к её губам. Рука скользнула по бедру.

- Не хочу.

- Посмеешь перечить?

Девушка выдавила смешок. Под сердцем она несла ребёнка любимого – зеленоглазого мальчика с огненными волосами. И за это Иоганн был ей благодарен, полюбив сильней.

***

Когда то он говорил,что любит ее. Когда то она призналась, что любит его. Пусть даже сделала это признание себе, но была искренна. Когда то она носила под сердцем его детей. За прошедшее время она все это... нет, не забыла, просто спрятала на самое дно памяти, как она делала всегда, и никогда не вспоминала. Теперь он любил другую. И другая любила его. И другая ждала от него ребенка. Что она испытывала, уходя из гостиницы? Сожаление? Разочарование? Обиду? Нет, нет! Лишь досаду от этой нечаянной встречи и легкую неловкость за вмешательство в чужие жизни. Иоганн сказал, что она не изменилась, но это было не так. Прошедшие месяцы стерли некую присущую ей детскую наивность и детский же восторг, словно остановившись в некоей точке своего взросления будучи в Круге, она вдруг наверстала все прошедшие годы за месяцы. Немного цинизма, немного озлобленности, немного.... Все это было неважно. Старая встреча, новое знакомство, все это было выкинуто из головы как ненужный мусор, лишь только отступница смешалась с толпой.

Все же расплата за твои ошибки и грехи рано или поздно настигает тебя. И, наверное, стоило принять помощь Сольвейга. Но сделанного не воротишь, ошибки не исправишь и даже места для сожаления не осталось. Несколько недель она напрасно пыталась уйти от охотников. Холодный рассвет и короткая, но отчаянная схватка малефикара с окружившими ее храмовниками. Утыканное стрелами тело, падающее с утеса и тонущее в водоворотах бурной реки. Человек с пылающим мечом на нагруднике внимательно смотрел сквозь узкие прорези закрытого шлема на несущиеся потоки воды. Потом удовлетворенно кивнул — отступница

была мертва.

Ширра · 1 июня, 2013

Ветер Антивы

эпилог

Часть 1

"Антиванская гаррота"

Эпизод 1

Показать контент

Рассветный туман клубился над доками, и только мачты кораблей были хорошо различимы издалека - все остальное скрывала сырая белесая пелена. Крики матросов, готовящихся к отплытию, крики чаек, крики людей, ищущих друг друга в тумане...

Обычное утро в порту. Разве что больше разрухи, меньше кораблей. Но зачем же все в мрачных тонах. Да - многие были потоплены ордами. Но часть успела отплыть. Часть ни о чем не подозревала, подходя к гавани на следующее утро. В общем, жизнь продолжается. И она всегда сильнее смерти.

Никто из занятых своими делами людей не обращал внимания на куда-то спешащую эльфийку, плотно закутанную в плащ с ног до головы. Легкий фрегат - очень похожий на безвременно почивший на дне морском "Охотник" Иоганна Сольвейга - был одним из тех, что отправлялся сегодня утром. Вообще-то он не предполагал наличие пассажиров в этом рейсе... Но золото говорит убедительнее любого оратора. Капитан, самодовольный орлессианец лет сорока - впрочем, как говорится, возраст и положение у орлессианцев влияют на все, кроме размеров эго - милостиво согласился принять на борт троих не запланированных попутчиков. Особенно при заверении весьма благообразного антиванца, что они будут сидеть тише мыши, и нисколько не помешают ему вести его важные дела.

Этот самый антиванец, наряженный в вычурный черно-красный плащ, только что появился на палубе после осмотра каюты, оправил свою одежду, натянул пониже и без того нависавший на лицо край капюшона и спустился по сходным вниз.

- Не задерживайтесь там, - крикнул ему капитан, - скоро отплываем.

Мужчина только махнул ему рукой - мол, знаю, знаю. Далеко он отходить и правда не стал, стоя возле корабля и тщетно всматриваясь в туман - ничего, кроме спешащих силуэтов...

- Наргези! Стой, я тебе сказал! - Торнадо догнал собственную старпома.

Та развернулась на каблуках, скрестила руки на груди и измеряла кэпа гневным взглядом с ног до головы.

- Стою. Чего ты орешь? Кто женщина на палубе - я или?..

- А кто капитан?! И владелец! И вобще тише, а то матросы услышат.

- Я мечусь как невменяемая. Переругалась в доках с кем только могла, потом чудом узнала, что ремонт оплатили из минратоусского банка и мчусь сюда под всеми парусами. Нахожу тут... Войну, чуму и мертвецов! И после этого ты будешь мне еще коныки выкидывать?! Я у-хо-жу. Я - лучший старпом на всем побережья и капитаном стану без труда!

- А ?.. А "Дева"?!

- А вы уж как-нибудь без меня!

- Ну, пожалуйста! Поверь, это недолго. И мы уходим. Это очень, очень важный вопрос. Я просто должен решить его сам. И все.

- Пойти решать и пропасть еще на полгода-год? А снова буду ломать голову - как и чем матросам платить? Нет уж! Или ты капитан занимаешься кораблем или, в рот те потную ногу, я ухожу! Ты мне надоел! Там где ты - одни проблемы и ты все время ищешь новых на свою шею и, заодно и на мою тоже! Не капитан, а самоубийца, простите меня благие духи! Мне это на-до-е-ло. Или ты хозяин на корабле - вот иди и занимайся кораблем, или скачешь как задница по кочкам, а за тебя Абан отдувается. Во втором случае - я не хочу иметь с таким бортом ничего общего! Один корабль ты уже просрал, жену загубил!..

- Наргези! - на висках капитана вздулись вены - ему явно наступили на мозоль.

- Что "Наргези"?! Ты еще "Здравый смысл!" заори таким же тоном! Может, поможет. Ему, понимаете ли, нечем заняться. У него, понимаете ли, braska, срочный и приватный разговор с Вороном! Ты б еще с демоном разговаривать пошел! Опять бросишь все на мою и абановскую шеи?! Фиг тебе!

- Тише!.. Тише, умоляю.

Не услышать, даже сквозь туман, луженые глотки капитана и его замечательного старпома было невозможно. Люди уже начали оборачиваться в поисках источника шума.

Эспер, вынырнувшая из белесой дымки, оказалась рядом с капитаном и осторожно положила ему руку на предплечье. Плащ чуть приоткрылся, и внутри тускло блеснула полированная железная кора доспеха.

Вымученно улыбнувшись из-под капюшона Каэди и женщине, которую, судя по воплям, звали Наргези, Эспер прошипела:

- Это по-твоему не привлекать внимания?

Эльфийка крепилась как могла, но даже капюшон не мог скрыть того, что она была бледной, осунувшейся... И зареванной.

- Гм... Был дурак, исправлюсь.

- Кто это? - Наргези, приподняв бровь, посмотрела на эльфийку.

- Это моя сестра, - не моргнув глазом, почти шепотом выдал капитан.

- Хм... Сестра? Нет, я знаю, что у тебя эльфов в роду по колено Но ведь... Ведь в врешь же!

- Вру, - выдохнул капитан. - Но если я не решу сложившуюся проблему, ее убьют Вороны.

- Второго видел? - Эспер сделала вид, что не слышала и "сестру", и ответ старпома. Ей было и без того тошно.

- Второго? Нет. Сейчас — нет.

- Если можно, я бы хотела поскорее добраться до корабля, - устало сказала Эспер, - и отдохнуть. Какую там посудину зафрахтовал Альт?.. Или у тебя есть какие-то другие предложения?

Взгляд был адресован Наргези.

- Если хочешь, можешь плыть со мной. Чтоб не было подвоха.

- Да... Я бы действительно не рискнула плыть с ним одна, - Эспер поежилась, вспоминая их вчерашний "разговор". Она натянула капюшон чуть ли не до самого носа и вздохнула, - пойдем, что ли? Только надо его предупредить.

- Хорошо, пойдем.

Наргези замерла. Судя по ее лицу, слов у старпома уже не было - остались только междометия.

- Иди уже! Я иду поднимать паруса! - она взмахнула рукой, повернулась и быстрым шагом отправилась к "Деве". - послали духи на мою голову капитана-идиота!

Эспер вздохнула и огляделась. Туман понемногу отступал перед лучами солнца. Она обернулась к капитану.

- Спасибо. Ты ведь не обязан это делать, знаешь...

- Так будет надежней.

Сказать, что Спарвиеро был недоволен, было ничего не сказать. Но после темпераментной ругани, во время которой шикать пришлось уже капитану, Ворон махнул рукой.

- Встретимся в Антиве, тогда, - уже совершенно спокойно закончил он, как если бы не он только что тут размахивал руками и орал благим матом о тех, кто перекраивает смертельно опасные планы на ходу.

Судя по выражению его лица, он уже прикидывал, сможет ли вытянуть назад хотя бы часть золота, которое он заплатил орлессианцу...

Смущенно кашлянув, Эспер снова поправила капюшон, слегка топорщившийся по бокам из-за эльфийских ушек.

- Где твой корабль?

- Тут недалеко. Пойдем.

- Идем...

Эспер только и мечтала о том, чтобы наконец упасть и уснуть. Забыть хотя бы на короткое время, что ждет ее впереди.

И о том, что она оставила позади. Безумие... смешанное с безрассудством. Пьянящее сочетание.

* * *

"Орлесианская Дева" держала курс на Антиву.

Капитан стоял у борта, ветер трепал выбившиеся пряди волос на висках.

"Теперь - надо дойти до Антивы. Там разберемся. Я уже и так встрял так, что хуже быть не может... и встряю все глубже и глубже. Хотя, двум смертям не бывать..."

Эспер впервые за несколько дней вышла на палубу - впервые за несколько дней, что была на корабле вообще. "Орлессианская дева"... Эльяра. Эльфийка тихо вздохнула.

Матросы сновали туда-сюда, каждый занятый своим делом. лишь некоторые бросили на нее заинтересованный взгляд, а секундой позже возвращались к работе. Щурясь от солнца, Эспер подошла к одиноко стоящему капитану, и облокотилась на борт. Чуть припухшая мордашка эльфийки была обращена к морю.

- Что такое? Ты плакала?

- Это, пожалуй, мое основное занятие в эти дни, - негромко ответила Эспер, - я все повторяю себе, что это было правильно. Что по-другому... не нужно было. И что сделанного уже не вернуть. И в то же время я все время думаю, каким ужасным было его пробуждение... без меня. И что он теперь думает. И чувствует.

Эспер тяжело вздохнула и потерла покрасневшие глаза.

- В общем, ничего хорошего, наверное. Может, рванет следом, пытаясь найти меня... А может нет.

Торнадо задумчиво уставился на ноготь собственного большого пальца.

Он не знал что сказать в данной ситуации.

Хотя...

- Не изводи себя. Если ты уже делаешь что-то то делай, иначе выйдет "ни туда, ни сюда". Ребенку нужен отец. Рисковать вами обоими - было бы нерационально.

- Да... Я всегда знала, что Вороны не умирают от старости, - ее голос слегка дрогнул, - а он должен жить. И Берт должен жить. Я никогда не буду рисковать им... И все это ради него. Ради них.

Эспер тряхнула головой и рассеянно взъерошила свои пышные волосы.

- Хватит об этом. А то я разревусь на глазах у всех.

- Хватит значит хватит. Если ты не хочешь говорить об этом, значит я не буду хотеть слушать. Какой у нас план действий по прибытии?

- План - проснуться, выжить и лечь спать, - нервно усмехнулась эльфийка. Ее рука протянулась вверх, поймала завивающийся локон, оттянула его... Пружинка сжалась снова, - шучу. План таков... Во время Мора, конечно, многие здания были уничтожены. Но резиденция Мастера устояла. А отстроен этот дом был отцом нашего друга. Не им самим, конечно, но при нем и по его заказу... Естественно, там есть потайной ход. Какой уважающий себя Мастер не обзаведется таким, когда есть возможность? Так что все просто - заходим, выходим. И убиваем все, что попадется между этим.

- Значит убиваем все. Эх... не люблю я это дело. Но, похоже, другого выхода у нас просто нет.

- Ну может... Одного оставим. Чтобы увидел меня и рассказал, что это я сделала... И, главное, чтобы наш друг остался незамеченным. И смог потом предъявить свои права.

Она помолчала, а затем шагнула к Каэди.

- Не переживай. Я уверена, что они это заслужили. Да и я тоже...

- Да ну, заслужила или нет... Это игра в смерть на деньги. Если б они хотели играть по другим правилам - они не ставили бы таких условий. Играем. - Торнадо улыбнулся.

Эспер слабо улыбнулась в ответ.

- Играем.

Ее тело все время хотело коснуться его. И теперь, прежде, чем она смогла себя остановить, ее ладонь легла на предплечье капитана. А в памяти услужливо всплывали совершенно лишние картины...

Убирать же руку уже не хотелось. Проклятье...

Он накрыл ее ладонь своей.

- Все будет хорошо.

- Я верю тебе, - совершенно серьезно сказала она, а затем аккуратно убрала свою руку - не стоило лишний раз...

Изменено 1 июня, 2013 пользователем Ширра

Alish · 3 июня, 2013

Эпилог

Антиванская гаррота. Эпизод 2

Показать контент

Море. Нет ничего на свете сильнее моря, разве что сам Создатель, но он-то далеко... А море - вот оно. И могущество его перед глазами людей каждый день.

И тихая власть эта не из той сиюминутной силы, поддерживаемой мощью оружия и назойливыми песнопениями. А того рода, что не нуждается в подтверждении. Этому просто веришь. Чувствуешь. Знаешь.

Эспер почти все дни после этого разговора проводила в компании с морем. Оказалось, что если долго смотреть, то в какой-то момент... тебя просто уносит куда-то далеко, где нет боли, ожидания и страдания. И возвращаешься оттуда если не счастливым, то умиротворенным.

В ее положении - состояние наиболее близкое к счастью.

Она чувствовала себя хрупкой. Легкий удар, или даже неловкое прикосновение - и она рассыпется на мельчайшие осколки. Это было некстати. Очень, очень некстати...

- Твоя "сестра" какая-то нелюдимая. Что с ней?

- Ох, Наргези, поверь... там свое. И это "свое" - меня касается не просто потому, что мне так приспичило. Мы с ней вдвоем или выкрутимся или ... ее не будет, а у меня спокойной жизни не будет.

- И что ты со всем будешь делать?

- Разгонять облака и устанавливать хорошую погоду. Подкрашу небо - где облиняло...

Когда она наконец увидела вдалеке очертания Антивы, стекло ее души наконец дало трещину. Сколько раз она представляла этот закат на заливом Риалто, гордые и бесконечно изящные силуэты кораблей...

Пальцы нежно огладили рукояти кинжалов.

Альт уже должен быть в городе - он высадился в Тревизо, а оттуда добирался верхом. А вот "Дева" попала в шторм вскоре после отплытия оттуда. За Альта Эспер не беспокоилась - зная его навыки и здравомыслие.

- Ну что... Нам осталось не так уж долго до начала представления. Ты готова?

- Вполне, - спокойно ответила Эспер. Ее голос был хрипловат из-за долгого молчания.

Оставалось только одно незавершенное дело. Но это может подождать. Еще немного.

- Нну тогда... пусть хранят нас благие духи..

"Вот чего в жизни я даже представить себе не мог - так это того, что я когда-нибудь пойду разносить Воронов в хлам..."

Последний взгляд в сторону залива. Сапоги простучали по сходням. Вверх по улице Королевы. Вправо к торговому району. Свернуть на крохотную неприметную улочку, не имеющую названия - зачем, когда это едва ли больше, чем щель между домами.

Здания здесь нависают, почти смыкаясь крышами. Сразу кажется, что наступили сумерки, хотя до заката еще далеко.

Откуда-то сверху соскочила тень в черном плаще.

- Braska, вы б еще дольше возились! Где вас демоны носят, я уже заждался. Вы должны были прибыть вчера!

- Тише, море решило поиграть с нами. Тебя ведь никто не видел?..

Альт помолчал пару секунд.

- Кажется нет. Но сейчас я уже не так уверен. Идем. И побыстрее.

Торнадо поправил пояс с саблями.

- Пошли. Не будем тянуть время...

Эспер и Альт скрылись в тенях. Ворон повел их в западную часть города, где находился богатый район. Дорога поднималась вверх, извилистыми улочками ложась под ноги. Обрывки чьих-то разговоров то и дело были слышны там и тут.

Эспер казалось, что за ними следят. Но, в конце концов, это просто нервы...

Альт вывел их к знакомому особняку, но затем свернул куда-то в сторону. Под корнями большого дуба обнаружился засыпанный землей люк.

- А это, хм, не вызовет подозрений? - Эспер ковырнула траву носком сапога, - кто кроме тебя мог знать?

- Твой друг, проваливший задание, - безразлично ответил Альт, - у него они все равно не спросят. Или ты предлагаешь идти напрямую? Только после вас, mia cara.

Торнадо просто не мог идти слишком близко к ним. Прятаться как они он не умел, поэтому приблизиться он мог только в последний момент...

Альт аккуратно удалил с люка землю вместе со слоем дерна - если аккуратно потом вернуть все это на место, будет шанс, что этот проход вообще не заметят. Эспер тем временем наблюдала за особняком.

- Трое... четверо... Вокруг дома. Один на крыше. И демон знает сколько внутри, - свистящим шепотом сказала Эспер.

- Она не любит, когда вокруг нее топчется слишком много народу. Шесть, может, семь - максимум. Но на шум те, которых ты видишь, точно сбегутся.

Люк, после некоторого сопротивления, поддался. Изнутри пахнуло сыростью и плесенью.

Торнадо быстрым шагом подошел к люку.

- Я первый.

- После вас, - с легким полупоклоном ответил Альт. На его губах играла едва заметная, но довольно зловещая улыбка.

Капитан быстро исчез в проеме, чтоб не привлекать внимания тех, кто мог смотреть в эту сторону с улицы.

Следом прыгнула Эспер. Она едва успела отскочить в сторону - следом, с легким шорохом приземлился Ворон. Подтянувшись на руках, он прикрыл крышку люка, но неплотно - в случае чего открыть ее было легко.

- Идем. Я проведу вас.

Обложенные камнем стены были покрыты неравномерным слоем склизкой плесени. Кое-где пробивались корни деревьев. Спарвиеро вел их в полной темноте, что и как он видел - было непонятно. Эспер, впрочем, краем уха слышала о том, что он с детства тренировал некие особые способности... но особенно не верила этому.

- Где мы выберемся?

- Библиотека на первом этаже.

- Потайной проход за шкафом? Фи, как это тривиально.

- И не говори. Велю устроить там купальню.

- Примерная охрана возле библиотеки и сигнализация? Нам хорошо бы не шуметь...

- Неподалеку оттуда жилые комнаты. Так что я бы поставил на двоих-троих в коридоре... Остальные, вероятно, у кабинета Мастера. Я видел ее силуэт в окне.

- План "а" - пробираемся максимально незаметно, план "б" - если нас спалили, поднимаем шум и режем все, что прибегает. Главное, чтоб в библиотеке не было активных ловушек.

- Насколько я знаю, она еще не настолько параноидальна... а стоило бы быть, - ухмыльнулся Ворон, нажимая на выступающий из стены рычаг, - пришли. Тихо.

С легким скрипом деревянная панель, притворяющаяся шкафом, отъехала в сторону. Звук был тихим, но он заставил Эспер напрячься. Кто мог слышать его? Как знать.

Торнадо выдохнул и затаил дыхание. Руки медленно и осторожно потянули сабли из ножен.

Библиотека была пуста, но в коридоре были слышны голоса. Осторожно выглянув, Эспер насчитала троих Воронов. Они были расслаблены и спокойно беседовали, тайком прихлебывая бренди из чьей-то фляжки.

- Попробуем пройти, - тихонько сказала она.

- Снимать их?

- Я не знаю. Пока можно попытаться проскользнуть... Или же наоборот, застать врасплох. Что думаешь?

- Я бы предложил пройти мимо. Но с нами капитан... у него это сделать меньше шансов.

Торнадо кивнул.

Сейчас перед ним стоял выбор "убить или купить". Второе выглядело бредово. Первое надо было делать неожиданно.

- Мы с Эспер можем убрать двоих сразу, если повезет. Кинжал в спину и до свидания. Ну и еще с одним надо разобраться быстро. Сделаешь, кэп?

Не дожидаясь ответа Альт исчез из виду, слившись с тенью в закатных сумерках. Эспер последовала сразу за ним.

- ... и тут я ему говорю - "вот скажи мне, друг мой: когда тебе приписывают отцовство чуть ли не каждого второго дитяти в округе, что ты будешь делать? Примеришь рога? Признаешь себя ходоком из ходоков? Или же сделаешь так, чтобы тебе все позавидовали?"

Кем бы ни был этот человек, и какой бы выбор он там ни сделал, было уже не важно. Потайное лезвие-шило вошло в ямку под затылком, и он отошел в миры Создателя, даже не поняв, что умирает.

Второй Ворон был не столь удачлив, и сейчас он лежал на полу, выхаркивая из себя остатки жизни через второй рот, открывшийся на его шее. Эспер поморщилась - не из-за того, что видела и слышала, а из-за того, что звуки, которые издавал умирающий, могли привлечь ненужное внимание.

Оставался третий.

Торнадо выскочил из дверного проема равно когда первое тело начало падать. Налетел на третьего, пока тот не успел среагировать, сцепился с ним и, получив крововоточащий разрез на рукаве рубахи, зарубил в течении нескольких секунд.

Спарвиеро наклонился к убитому им человеку и полоснул ему по горлу кинжалом.

- Тела будут осматривать. Смерть без очевидной на первый взгляд причины весьма подозрительна, - ответил он на немой вопрос, - таким клинком, как у меня, работают немногие. Не хочу вызвать лишних подозрений. А с перерезанным горлом все ясно. Никто не будет ничего искать.

Тихие, едва слышные даже тренированному уху шаги по лестнице вверх. Возле кабинета Мастера стояли на страже еще четверо.

- Если она услышит подозрительные звуки, то может сбежать. Я предлагаю вот что, - прошептал Альт, - Эспер, ты подберешься к кабинету. Мы отвлечем на себя стражей. А ты в это время зайдешь внутрь и займешься Эсмерель. Капитан, на звуки боя прибегут те, что патрулируют снаружи. Приготовься. С такой раной протянешь бой?

- Да, плевать на тех кто прибежит. Разберемся. Куда ж я денусь?

- Ну тогда пошли...

Эспер, бесконечно осторожно ступая по полу, прокралась почти до самой двери, свернув в приоткрытую дверь соседней комнаты.

Альт подбросил в руке метательный нож, а затем, шагнув из-за угла, пустил его в полет. Лезвие чиркнуло по щеке одного из Воронов, оставив красную полосу.

Какую-то секунду стражи непонимающе смотрели на Спарвиеро, на своего, на лейтенанта из Мастера... на меч и кинжал в его руках. А затем они бросились к нему. Они все поняли.

Никто из из не заметил тень, шмыгнувшую в кабинет Эсмерель.

Из-за угла вынырнула фигура Торнадо, сделал пируэт , принимая часть бегущих на себя. Зазвенели сабли.

Следом ударил и Альт. Меч и кинжал в его руках давно уже стали продолжениями рук, и легкий взмах с неожиданной силой вырвал оружие из рук противника. Едва тот потянулся за другим оружием, как меч лишил его кисти.

А затем и жизни. Не теряя ни секунды Альт развернулся и всадил кинжал в левой руке в живот подбиравшегося сзади Ворона, а затем, выпустил его из пальцев, выбрасывая руку вперед.

Враг дернулся и затих, кулем оседая на пол - кинжал-шило пронзил его голову через глаз.

Мастер Воронов не ожидала такого, но она всегда была готова к неожиданностям. Кинжалы выскользнули из складок платья, запоздало громыхнул стул, завалившийся назад от резкого рывка вперед.

- Я вижу тебя, - холодно сказала она, глядя на темный силуэт, - выходи, не прячься, дорогой гость. Позволь показать тебе гостеприимство Антиванских Воронов.

Тени расступились, открывая взгляду Эсмерель ту, кого она не ожидала больше никогда увидеть.

- Ты... - прошипела эльфийка, принимая боевую стойку.

- Опрометчиво было списывать меня со счетов, - лезвия уже описывали полукруг. С быстротой дикой кошки Эсмерель уклонилась от атаки, поднырнула под руку противницы и нанесла ответный удар. Клинок немного зацепил Эспер, распоров кожу на скуле.

И в следующий миг пинок заостренным, обитым железной корой сапогом по ноге заставил Воронессу припасть на одно колено. Она едва успела откатиться, чтобы увернуться от клинков.

Смерть блистала на острие метательных ножей, которые Мастер метнула в Эспер.

Теперь уклоняться пришлось второй эльфийке.

За дверями шумел бой. Эсмерель кинула короткий взгляд на прикрытые створки - кто же пришел с ней? Кто осмелился?

В бою любая мелочь может оказаться смертельной. Даже маленькая царапина. Как на щеке у Эспер. Его нещадно жгло - эльфийка уже не сомневалась в том, что на кинжалах был яд.

"Забавно... выходит... braska! Мне бы только... Зацепить ее..."

Дышать становилось трудно, в ушах шумело, и свинцовая тяжесть разливалась по телу. Она уже видела победоносную ухмылку на лице Эсмерель.

"Нет. Я не могу тут умереть..."

Предательский шепоток в глубине сознания ответил:

"Можешь."

"Нет... Я..."

Рука нашарила на поясе маленький округлый предмет.

"Я... Отказываюсь!"

Тихий хлопок, и шар взорвался дымным облаком.

"Спасибо, Корин..."

Кинжал по рукоять вошел под ключицу Эсмерель. Когда Эспер вырвала его обратно, оттуда брызнула струя крови. Все кончено. Клинок со звоном упал на пол, а следом - и его хозяйка.

Приоткрытая дверь на балкон. Сквозь нее видно солнце, тонущее в водах Риалто. Холодно... И только царапина на щеке горит, словно к ней прижат прут раскаленного железа. Эспер смотрела на заходящее солнце, почти скрывшееся в багровых водах.

"Берт, я... иду."

Воды поглотили светило также, как темнота поглотила сознание эльфийки.

"Долго, долго, слишком долго... Она должна бы уже выйти..."

Потом взрыв...

Капитан открыл дверь кабинета пинком ноги. Внутри клубился дым. Пират набрал в легкие воздух и бросился внутрь, закрывая дверь и одновременно отталкивая ею бросившегося следом Ворона - прямо на клинок Альта.

Здесь, внутри, было ничего не разобрать.

- Эспер!

Крик мог стоить жизни... потому, что после надо было вдохнуть.

Торнадо подбежал к балкону, как умалишенный, и бросился к антиванке.

- Эспер!

В горле першило, глаза слезились.

Пинком отбросив в сторону тело последнего противника, Альт задержал дыхание и тоже нырнул в дымное облако. Глаза тут же резануло, но он не обратил на это внимания. Оттолкнув в сторону ополоумевшего от страха Торнадо, он подхватил Эспер под руки и выволок ее на балкончик. Здесь хотя бы было можно дышать.

Короткий осмотр подтвердил его подозрения - раны отсутствовали, кроме одной маленькой царапины. Яд. Тем лучше. Оставалось надеяться, что это поможет. Он вытащил из поясной сумки небольшой флакон и накапал в рот эльфийке несколько капель.

- С последствиями бомбы - подозреваю, та скользкая личность, которая путешествовала с вами, в этом замешана - разберетесь сами, - Альт сунул в руки Торнадо противоядие, - держи, будешь давать понемногу, пока не очнется. А теперь хватай ее и бегом отсюда! Как можно незаметнее и осторожнее - ее могут узнать... Слово я сдержу. Будь спокоен. Но ей лучше скрываться еще пару лет, пока все не утрясется окончательно.

С этими словами Альт поднялся на ноги и вернулся в задымленную комнату - проверить, не осталось ли каких-то зацепок, ведущих к нему.

Закончив с делами в особняке, он покинул дом через балкон, и, скрываясь, вернулся к потайному ходу. Аккуратно уложив дерн обратно, он отряхнулся от земли и проследовал к северным воротам. Стражники не заметили в темноте, как мимо них проскользнул Ворон - или просто настолько привыкли к разного рода темным личностям, что уже не обращали внимания.

На следующее утро Спарвиеро спокойно въехал в город и как ни в чем небывало направился к особняку Мастера - доложить о своем прибытии. Там его встретило оживленное суетение... Альтисим улыбнулся. Спешившись, он кинул кому-то поводья коня и вошел в особняк.

- Что здесь происходит? - громко спросил он. Все присутствующие обернулись на звук его голоса, на их лицах проступило облегчение.

- Спарвиеро, мы вас не ожидали... то есть, хорошо, что вы вернулись! Мастер Эсмерель... была убита. Сегодня ночью.

- Что известно?

- Выживших нет... Но наводит на подозрения... Все было сделано очень профессионально... На такое способны, ну, э, мы. Может, разе что вмешательство орлессианских бардов... но... это маловероятно...

Кивнув, Альт прошел наверх, в кабинет Мастера.

- Нашли здесь что-нибудь?

- Да... Сводки погибших, последние контракты... донесения из Селени и Бриннлоу. И письмо от людей консула Бокаччо в Тевинтере. Оно сообщало о том, что Эспер Леронн выжила.

- Именно поэтому я и оказался здесь. Она отправила меня устранить проблему, но я опоздал. Мы немного разминулись в Минратосе. Но я узнал, что она плывет сюда. Пришлось сесть на первую же посудину, плывшую в эту сторону - я только что из Тревизо. Эспер мы еще займемся, но потом. Сначала надо разобраться с делами покойной Эсмерель, а также избрать ее преемника...

Альт говорил, и он видел, что они слушают его и только его. Как ривенийские заклинатели змей зачаровывают кобр. Внутренне он уже ликовал.

Его место - место отца - наконец принадлежит ему, ведь не найдется никого, кто мог бы его оспорить.

"Ты слышишь, папа, я..."

- Наргези, поднимай паруса!

Карие глаза старпома стали еще больше... хотя куда уж было больше.

- Все-таки убили?

- Нет, ей дурно. Шамимси, мать твою за ногу, открой мне дверь! Быстро-бысто!

Торнадо, прижимая к груди прикрытую плащом Эспер, прошел в открытую рыжим эльфом дверь и заспешил вниз - в свою каюту. Шамиси поспешил следом.

Внизу возле лестницы проход перегораживала туша Абана.

- Абан, там всех наверх, отчаливаем. Шамиси, со мной.

Оказавшись у себя в каюте, Торнадо осторожно уложил Эспер на пол.

- Чашку кипятка мне. Быстро.

Эспер тихонько застонала.

- Эй.

Костер в ночи. На камне сидит лохматый молодой мужчина в темно-зеленом плаще. Он ласково улыбнулся ей и жестом пригласил присесть рядом.

- Что, на этот раз декорации скромнее?

Круг света. Что за ним - не видно, но слышно звуки ночного леса.

- Пожалуй, да. Здесь уютнее. Хорошая остановка на пути к Золотому Городу.

- Мне... идти с тобой?

- Ммм... Боюсь, что нет.

"Эспер!"

Руки капитана расстегивали рубашку на антиванке. На ее шее бился пульс - легкий, едва ощутимый.

"Не отдам! Ни Создателю, ни злому духу, ни благому. Просто не отдам!"

- Нет?

- Ты не чувствуешь? Тебя зовут...

Эспер опустилась на камень и подтянула ноги к груди.

- Зачем?

- Да откуда мне знать. Ты не хочешь идти?

- Там - боль. Страх. Тяжесть. А здесь так спокойно. Хочется остаться.

- Со мной?

- И это тоже. Я скучала, Берт.

- Я знаю.

Пальцы капитана снова нашли вену на шее Эспер. Пульс становился все более и более слабым, готовым вот-вот оборваться.

"Не отдам!"

Он наклонился, приоткрыл ей рот, его ладони легли на грудь ативанки. Губы коснулись губ, передавая вдох. Руки толкнули грудную клетку, пытаясь подогнать останавливающееся сердце. Потом еще.

"Я тебя никому не отдам!"

По виску капитана стекала капля пота, прочерчивая дорожку на грязной после драки физиономии.

- Может, все-таки не стоит? Они будут скучать по тебе.

- Я... устала. Не хочу... Зачем...

"Я тебя никому не отдам!"

Она вскинула голову, услышав крик Каэди - он доносился до нее, как сквозь подушку. Эспер резко вскочила на ноги, оглядываясь, пытаясь найти его... конечно же за кругом света была сплошная тьма.

- Вот зачем, - мягко ответил Берт.

Его улыбка была чуточку грустной.

- Иди. Я всегда буду ждать тебя тут, за гранью снов.

Ей хотелось много еще сказать... Но он легонько подтолкнул ее в спину, и Эспер шагнула в темноту.

После пятого толчка сердце ответило ударом.

Каэди наклонился и снова вдохнул в рот Эспер воздух.

Холодные пальцы смерти медленно разжались, отпуская Эспер, и темное забытье сменилось дремой. Биение сердца выровнялось и уже не грозило оборваться в любой момент.

- Эспер...

Он похлопал ее по щеке.

- Эспер...

- Ммм...?

С превеликим трудом приоткрыв глаза, Эспер мутным взглядом уставилась на склонившегося над ней капитана.

Торнадо вытащил из кармана пузырек с противоядием - тем самым,. что закапывал ей в рот по каплям по дороге сюда.

- Вот, - он налил жидкость из пузырька в крышечку, приподнял Эспер за плечи и поднес лекарство к ее губам.

Попытки пошевелиться не увенчались особым успехом, так что Эспер прекратила это дело и послушно проглотила горькую жидкость.

- Мы... ведь выбрались. Да? - медленно спросила она. Даже язык двигался с трудом, делая простые слова невероятно сложными.

- Выбрались. Твоя госпожа - труп. Этот крендель побежал посадить свой зад в ее кресло.

Торнадо закрыл пузырек крышкой, подхватил Эспер на руки и понес ее в койку.

- Хорошо...

Она прикрыла глаза и расслабилась в его руках.

Он осторожно положил ее на койку, сам сел рядом - прямо на пол и уткнулся лбом к не в бок.

Сейчас любые слова казались банальностью.

- Прости. Что заставила. Волноваться...

Она хотела положить руку ему на голову, но с трудом смогла только приподнять ладонь.

- Это было. В последний раз. Обещаю...

Он приподнял голову.

- Ты и в последний раз? Не верю.

Ривениец улыбнулся.

Она слабо улыбнулась в ответ.

- Я и сама. Не верю.

Онемение понемногу проходило. Тепло возвращалось в тело.

- Мне бы... выпить чего-нибудь. А то горчит. И в горле жжет от дыма.

- Сейчас.

Капитан встал, поправил расстегнутую рубашку на груди Эспер, подошел к двери и открыл ее.

- Шамиси, собака злая тебя дери! Где ты?! - проорал он в коридор.

- Да здесь! - раздалось откуда-то и послышался торопливый звук шагов.

В каюту вошел эльф и кружкой и чайником, ручка которого была обернут тряпкой

- Кэп, ну оно ж мгновенно не закипает!

- Давай сюда!.

Торнадо забрал чайник. поставил кружку на стол, пристроил чайник на стопку каких-то бумаг и полез в ящик висящей на стене полки.

Вытащил оттуда мешочек, насыпал немного его содержимого в кружку и залили кипятком.

В каюте запахло чем-то пряным - какими-то травами...

- Все. Иди, не стой столбом. Пусть нам приготовят поесть, только жидкого.

эльф вышел и закрыл за собой дверь.

Капитан подошел к кровати, сел и протянул кружку Эспер.

- Вот.

Она оценивающе посмотрела на исходящую паром кружку.

- Боюсь, тебе придется меня поить. А то я ее еще уроню и обольюсь.

- Хорошо.

Он поставил кружку на пол, приподнял Эспер за плечи в полулежачее состояние и подложил под спину подушку. Потом взял кружу и подул на нее.

- Сейчас. Горячее.

Осторожно поднес край к ее губам.

- Только маленькими глоточками, а то язык обожжешь.

Травяной чай понемногу убывал из кружки. Першение в горле прекратилось, а холод отступил окончательно.

Наконец эльфийка со вздохом отклонилась назад.

- Спасибо.

Она осторожно дотянулась до его руки и переплела с ним пальцы.

- Я знаю, у тебя, наверное, много дел, но... останься, пожалуйста.

- Останусь. конечно. Мы уже отчалили. Сейчас выходим из порта и куда-нибудь подальше от Антивы. Так что. дел у меня особых пока нет. Да и... я не хочу оставлять тебя одну. Сейчас мы немного поедим... Ну, где-то через полчасика, я думаю.

Торнадо поставил пустую кружку на стол.

- Я не доверяю Спарвиеро. Поэтому лучше убраться подальше. Хотя бы потому, что теперь мы с тобой попали в категорию тех, кто слишком много знает.

- Да... Пожалуй. Но у него хотя бы есть какое-то понятие чести. То есть... Как бы это сказать. Он не начинает судорожно искать глазами словарь при этом слове.

Эспер слабо усмехнулась и поерзала на койке, устраиваясь поудобнее.

- Словарь словарем, а большая игра - это большая игра. Воронов он за нами пошлет сейчас вряд ли - мы можем открыть рот, прежде чем умереть... А вот внезапных залетных ребятишек стоит опасаться. Поэтому, я думаю, лучше исчезнуть куда-нибудь подальше. Куда направимся?

- Я... не знаю. Ты ведь капитан? Тебе решать.

- Ривейн, Орлей, Марка. Тевинтер... Может, ты хочешь, все-таки вернутся к мужу и сыну, пока не поздно и это можно сделать быстро?

- Пока не поздно? - удивленно спросила Эспер, - о чем ты? Здесь может быть только "рано". Ривейн очень близко к Антиве... Я боюсь...

Она помолчала.

- Марка отпадает по той же причине. Как и Неварра - это вообще перекресток всех дорог. Тевинтер... это Тевинтер. Мне его хватило. Остается, пожалуй, только Орлей.

- Хорошо. Орлей.

"Хотя в Орлее у меня тесть! Ну разве что ... куда- нибудь поюжнее..."

- Но в Орлее придется быть осторожным. Мой тесть знаком с Бокаччо. Предагаю юг. Как можно южнее. А там поглядим.

Двигаться все еще было довольно трудно, руки-ноги казались тяжелыми, словно свинцовые гири. Несмотря на это, Эспер повернулась на бок, лицом к капитану, и свернулась уютным клубочком - как она всегда спала.

- Я слышала, Вал Руайо весной прекрасен, - улыбнулась она, и немного помрачела, - ну а где нам не придется быть осторожными?.. Можем, конечно, поплыть на самый юг, к востоку от Орлея... Но там холодно. Я не люблю холод.

Тонадо осторожно поддержал Эспер, помогая ей улечься.

- Я тоже. Решим на месте. Вал-Руайо, так Вал-Руайо. По крайней мере, там можно затеряться в толпе.

Эспер кивнула и прикрыла глаза. Все будет хорошо.

Все должно быть хорошо.

Но червячок сомнения все равно продолжал грызть душу, не давая покоя. Был ли правильным ее выбор? Что было бы, сделай она по-другому?...

В конце концов она отогнала эти мысли подальше и погрузилась в дрему, по-прежнему сжимая руку Торнадо - того, с кем она не могла быть...

И не быть не могла.

Изменено 4 июня, 2013 пользователем Alish

Эйден Гэлсион · 5 июня, 2013

Эпилог Криди

Часть первая

Показать контент

В опустившихся сумерках и плотном тумане Криди бродил по приходящему в себя Минратоусу. Глядя на обвалившиеся крыши, потрескавшиеся стены, на целые здания, лежащие на дороге, на трупы, которых ещё не успели убрать, Криди чувствовал холод, какой-то особенный холод, мало что общего имеющий с погодным. Едкое ощущение, тоненькое, острое и липкое – как ни старайся, а прогнать не получится.

Криди медленно шёл вперёд, и туман неохотно показывал улицу. Прямо по центру показались смутные очертания чего-то массивного и тёмного – это оказалась карета. Она лежала на боку с проломленной дверцей, рядом была давно засохшая кровь, её след вёл прочь от кареты. Проследив за ним взглядом, Криди увидел, что след обрывается у двери жилого дома, верхний этаж которого разворотил ствол дерева, а рядом с дверью лежал окровавленный кинжал. Дверь была закрыта, замок, было видно хорошо, сломан. Лошадей не было.

Опустив голову, Криди зашагал дальше. Улица вывела его на маленькую площадь, сквер – неработающий фонтан, который раньше был окружён деревьями. Проходя по разворочённой земле, где раньше они, теперь уже по всему городу разбросанные, росли, Криди поёжился. И от фонтана мало что осталось…. Вода там была багровой, под водой там виднелись силуэты.

Не сумев выдержать запаха, Криди отвернулся и быстрыми шагами продолжил беспричинную, тоскливую прогулку по уничтоженному городу. Пробираясь через завалы, он вдруг увидел знакомую вывеску…. Пьяный гусь с рогами держал кружку пива одним крылом, а вторым как бы приглашал войти. Только входить было некуда – вывеска валялась на земле, вся в трещинах, очень далеко от самого трактира.

***

Спустя два часа Криди неспешным шагом направлялся к строению на окраине Минратуоса. Вот оно, стоит на холме, окружённой вспаханными полями и садом…. Дом звездочётов.

Холод всё ещё витал в воздухе, отравляя природу. Не оглядываясь на поверженный город, Криди размышлял о том, что он не был дома несколько месяцев. Приглядывать за помещениями, книгами, телескопами, цветами было некому. Еда, наверное, разворована, как и деньги, коих было немало….

Почти пять лет назад, когда, благодаря рекомендации Люциуса, Криди приняли в ряды тевинтерских звездочётов – тевинтерский звездочёт! Ведь это так гордо звучало! – само братство состояло из нескольких людей да гномов-добровольцев, работавших за плату. Дом был двухэтажным, третий достроили позднее, поля были заросшими травой, сада не было, библиотека поражала количеством книг лишь в мечтах, а в обсерватории был только один телескоп, слабо увеличивавший небо.

Но они все были упорными, все звездочёты. Криди с головой окунулся в новую жизнь, а дел было предостаточно. Отремонтировав здание, они начали непосредственное изучение звёздного неба, руководствуясь теми книгами, что были в их распоряжении. Затем были путешествия в разные края Тедаса, встречи с именитыми звездочётами разных стран, открытия, открытия, открытия!

И, конечно, демоны. На первом Собрании звездочётов они уничтожили большую часть учёных мужей Тедаса и всех тех, кто был из Тевинтера. Почти всех…. Последний звездочёт Тевинтера всё на свете отдал бы, лишь бы эта участь не выпадала ему.

Дверь, удивился он, была закрытой и целой…. Сам дом мало пострадал, чего нельзя было сказать о саде. Ураган добрался и сюда…. Деревья выдержали натиск, но были изуродованы, лужайки стали бурого цвета – и это ещё повезло. Будь дом ближе к городу….

Милый привет из всё-таки уцелевшего прошлого – ключ от входной двери никуда не делся и был спрятан под большим камнем рядом со входом в сад. Дверь открылась легко….

Пыль первая встретила Криди. Она была везде – на стенах и на полу, на вещах и зеркалах, на цветах и свечах. Затем был воздух – затхлый, плотный, застывший!... Уже порядком стемнело, но глаза Криди быстро привыкли к отсутствию освещения. Все эти коридоры и комнаты он знал наизусть. Обставлены они были со вкусом, украшениями служили растения и картины – ведь среди них и художники были! А сейчас?...

Криди зажёг две свечи и, с трудом дыша, сел на стул в небольшой зале, где звездочёты читали и дорисовывали звёздные карты.

- Как поступить, - прошептал он, закрыв глаза, - И не подвести собственное прошлое?...

- Наш дом опустел, вас было так много! Вы в меня жизнь вдохнули, свою комнату дали, и тепло своё, так много всего.... И как же я остался жив? Что мне толку быть живым, если я один, последним остался? – еле сдерживая слёзы, шептал Криди, - Не смогу я на себе всё вынести, не смогу поднять звёздную науку в Тевинтере…. Я не из тех людей, кто может такое. Как мне быть? Пытаться продолжать ваше дело? В-ваше дело…. Н-наше дело, - вслихпнул звездочёт.

Показать контент

Свечи прекратили гореть, и это послужило толчком. Вокруг стало темно…. Ему стало темно, но разве ему одному? Как же, как же он не догадался раньше?!

Криди вскочил со стула, грудь быстро вздымалась, сердце колотилось, а решение было принято. Самое грандиозное решение в его жизни.

До самого утра он спасал дом от пыли, протирая каждый сантиметр. А утром он вернулся в Минратоус и нашёл семью, чей дом был разрушен – они на коленях стояли у полуразрушенного особняка какого-то богача. Именно таких людей и искал Криди…. К концу недели в Доме звездочётов новое жилище нашли более десяти человек.

***

Прошло полтора года. Судя по всему, ещё столько же понадобится для полного восстановления. Самое удивительное, что люди уже успокоились.... Так мало времени прошло, а в лицах почти и не встретишь былого ужаса от случившегося и страха перед грядущим.

Криди стоял в своей комнате, глядя в окно на оживающий Минратоус. Лишь мысль о рабах портила всё, но Амина была права – это Тевинтер, он либо будет таким, либо не будет вовсе. А Родина у Криди одна, а значит, ради неё он и будет стараться. А проделано немало!

Дом звездочётов буквально возглавлял маленькое поселение из двухэтажных домиков, где проживали лишившиеся крова люди. Сам дом был с двух сторон был окружён полями, за полями красовались построенными самими жильцами дома, затем – недавно вспаханные поля…. Земля была необычайно щедрой. Урожай получился богатым, словно сама почва радовалась успехам людей. Поселение уже прозвали «звёздным городком» - из-за самого Криди, ставшего видным мессиром в Минратоусе, и из-за прибавления в числе мужей науки! Совсем немного, пять человек, но они достойные люди, считал Криди. Ночами они следили за небосводом, проверяя новые телескопы, созданные на основе усовершенствованных андерфелсских чертежей. В доме звездочётов открылась и школа, где детей бесплатно обучали чтению и письму, где им рассказывали историю и истории. Особенно популярны были рассказы Криди о смельчаках, не испугавшихся демонов и давших им отпор. Дважды.

Глядя на достижения, Криди не верил своим глазам. Его часто благодарили, но звездочёт лишь улыбался и спрашивал, не нужно ли чего ещё? Постепенно жильцы перебирались в сам Минратоус, но в звёздном городке с тех пор уже никогда не было пусто.

Ribka · 5 июня, 2013

Шемка и Ушастая Сволочь.

Показать контент

К речной заводи вышел долиец-следопыт. Он был, пожалуй, высок для эльфа, а левую половину покрытого валласлином лица портил отвратительный шрам и пустая глазница, вот и все, что было примечательного в его внешности. Эльф тихо выругался, когда увидел к кому привел его верный волк. Не заботясь о промокшей одежде, он вошел в воду и приблизился к застрявшему в камышах трупу. Шемка. И утонула видимо совсем недавно. Долиец ухватил утопленницу за край рубахи и потянул к берегу.

Слабый вздох, который способен уловить тонкий слух волка и передать следопыту. Редкое, едва прощупывающееся биение пульса. Он не верил, что в этом искалеченном теле теплится жизнь. Приподняв веко, заглянул в неподвижный зрачок желтого цвета - он никогда не слышал, чтобы у шемов были такие глаза, но и эльфийской крови в ней не было. Поднес блестящее лезвие кинжала к посиневшим губам и даже сам затаил дыхание. Оно все же запотело, хоть и совсем слегка. Проще всего было перерезать ей горло этим же кинжалом и забыть, но что-то его остановило. Оставив волка сторожить полутруп и искренне надеясь, что когда он вернется, шемка будет мертва окончательно и бесповоротно, эльф поспешил к своей стоянке — проще перенести лагерь сюда, чем ее в лагерь.

Он уже несколько лет жил отшельником, сторонясь не только ненавистных шемов, но и других долийцев. Так почему же сейчас он с маниакальной настойчивостью обустраивал вокруг нее лагерь, складывал сломанные кости, доставал из тела обломанные стрелы, тщательно бинтовал, устраивал на постели из шкур и долго молил своих богов послать ей смерть? Ответа не было.

***

За многие мили от этого места в ривейнской деревушке старая Провидица совершала редкий ритуал. Почти два года назад она громко смеялась, читая новую судьбу Скиталицы, один в один повторяющую старую. Почти два года назад она обменяла души неродившихся на жизнь желтоглазой, как это делали в роду последней издревле. И сейчас старуха лишь завершила начатое, замкнув круг. Отныне скитания закончены, история начнется заново.

***

Я родилась три месяца назад. Я не знаю кто я. Я наизусть помню «Песнь Света», я помню страны, города, реки и горы на карте Тедаса, в моей голове теснятся тысячи слов, прочитанные в книгах, но я не помню когда и в каких книгах читала их. Я не помню своего имени, не помню людей, которых когда-то знала, не помню, что со мной случилось.

Еще ранее Ушастая Сволочь выловил мое истерзанное тело в речной заводи. Зачем он это сделал — хотел ли просто очистить воду от отравляющего ее трупа или надеялся поживиться — мне не известно, зато уверена, что он не раз проклял себя за тот порыв, когда вместо того, чтобы оставить мой почти что труп гнить на берегу или завершить дело одним точным ударом кинжала, стал упорно отвоевывать меня у смерти. Но я то, конечно, рада такому его решению. Когда я, наконец, пришла в себя, то довольно быстро поняла, что я маг-целитель. С магией мое выздоровление ускорилось и, кажется, даже Ушастая Сволочь был рад.

Ушастая Сволочь говорил со мной не часто и тон его всегда был далек от дружелюбного. Во всей этой тарабарщине я понимала лишь одно слово — шемка, когда он обращался ко мне. Откуда то я знала, что так долийцы пренебрежительно называют людей. Что ж, в ответ я стала звать его Ушастой Сволочью, хотя он, кажется, и говорил мне свое имя. Наверное, ему все же было плохо жить отшельником, потому что при всей своей нелюбви к шемам, он ухаживал за мной, пока я поправлялась, кормил, не гнал после. А еще слушал мои бесконечные рассказы об всем, что осталось в моей памяти. Почти уверена, что он не понимал ни слова. Однажды он стал петь мне песни на своем языке. Я тоже ничего не понимала, но слушала. Так проходили наши вечера.

Когда я достаточно поправилась и окрепла, этот гад заставил меня заниматься бытом в нашем крошечном лагере! Он охотился, а я разделывала добычу, готовила ее и занималась прочими ужасными делами. Вернее пыталась. Как то я порезала руку, случайно, но глядя на побежавшую кровь, вдруг вспомнила другие заклинания, одно из которых не преминула проверить на Ушастой Сволочи. Ему было больно. Но как только я, испугавшись, прервала заклятие, он кинулся на меня и, сбив с ног, несколько раз ударил, остановившись лишь когда я заплакала. Следующие три дня он где-то пропадал и я даже начала волноваться и как ни странно скучать. На закате Ушастая Сволочь вернулся. А ночью пришел ко мне и я не прогнала его. Теперь я засыпала исключительно в его объятиях — надо сказать, это весьма приятно.

Когда становится темно, я подолгу смотрю на звездное небо. Одна маленькая, но очень яркая звездочка неизменно привлекает мое внимание. Мне кажется, что мы с ней как-то связаны. Ветер что-то шепчет мне и зовет куда-то. А я безуспешно пытаюсь вспомнить кто я. Но даже Тень не дает мне ответов, насылая лишь странные сны о драконах, желтоглазых младенцах и старухе, безмолвно зовущей меня. Возможно, она даст ответы на мои вопросы.

***

Сегодня я ушла.

***

Найти в лесу одинокого шемлена не составит труда для настоящего долийца. Он неслышно подошел к сидящей под деревом женщине, опустился на колени перед ней, глядя в эти странные желтые глаза. Отвел растрепавшиеся черные волосы с татуированного лица. Желание поколотить ее за уход прошло, когда он увидел, что напугал ее своим внезапным появлением.

- Шемка, - произнес мужчина.

Глупая, идти одной через лес, полный опасностей, не взяв с собой никаких припасов и даже ножа, чтобы творить свою кровавую магию. О чем она только думает? Куда идет? Зачем? Но то, что не вернется, он понял сразу.

- Пойду с тобой, - ломая язык непривычными шемскими словами, наконец, произнес эльф.

Она лишь кивнула и улыбнулась в ответ.

Ширра · 10 июня, 2013

Эпилог

Антиванская гаррота. Эпизод 3

Показать контент

Город впереди сверкал разноцветными огнями фонарей. Эспер, стоявшая у борта, в восторженном молчании наблюдала за тем, как по мере их приближения к столице Орлея огни дробятся, рассыпаясь множеством мелких искр. Отражение звездного неба. Драгоценная россыпь бриллиантов на темном бархате сумерек.

"Орлессианская дева" неспешно подходила к Вал-Руайо, и следом за кораблем неслышно кралась ночь.

- Ну что, сестричка? - Торнадо подошел к Эспер. - Вот оно.. Приключение.

Эспер рассмеялась и легонько пихнула "братишку" локтем в бок.

- Главное не наприключаться на еще одну проблему, от которой придется бегать по всему свету, а так - да. Что будем делать? Куда пойдем? Надолго мы тут?

- Как повезет. Я деньги обналичил заблаговременно. Поэтому... Можем осесть тут. Можем купить товар и поехать куда-нибудь. Посмотрим по обстоятельствам. Можем изучить спрос и поехать за товаром. Потом купим и загони тут. Это уж - как выйдет.

- То есть, куда ветер подует, туда и мы? Хорошо. Но пока что - надо прогуляться. Я соскучилась по твердой земле.

За последние недели, прошедшие с момента отплытия из Антивы, Эспер полностью поправилась. Только новообретенный шрам на щеке напоминал о событиях в гнезде Воронов.

- Ну погоди, причалим. Сейчас еще и таможенники набегут - проверить что я прячу на это раз.

- Хм, а что ты прячешь? Помимо меня, разумеется, - усмехнулась эльфийка

- Смотря где. - Торнадо, стоящий чуть позади Эспер, сделал шаг, встал прямо за ней и уперся в борт обеими руками по обе стороны от эльфийки.

Прибытие в орлейскую столицу вызвало у него странно шаловливое настроение.

- Я сам прячусь. За твоей спиной. И попробуй отвертеться.

Его дыхание пощекотало шею, и Эспер невольно вздрогнула.

- Ах вот значит как, - в ее голосе звучало притворное недовольство, - капитан Торнадо прячется за спиной у бедной хрупкой женщины! Нет, я знала, конечно, что в Ривейне все вверх тормашками, но!

Она повернулась к нему и улыбнулась.

- Андрасте вашу мать, это наверное так приятно - командовать мужчинами.

- А ты, можно подумать, никогда не пробовала?

- Может и пробовала... Это не значит, что они подчинялись...

Усмехнувшись чему-то своему, она чмокнула его в лоб и снова отвернулась - смотреть на огни Вал-Руайо.

- Моральная взятка в особо крупных размерах! Какой кошмар, какой кошмар! Куда пойдем на берегу? Надо как-то определиться с местом, где мы будем делать всякие гадости.

- Мы немного поздновато для... Хм, я слышала, что в Вал Руайо самый большой рынок на свете, и он здесь работает даже ночью. Правда, там становится меньше продать, больше выпить. Как насчет начать оттуда?

- Гадости на рынке? В людных местах? Одобряю.

- Какие гадости, мессир, у нас все очень... Хм, как же оно, благопристойно, вот. И кое-кто тут обещал мне платье, - капризно надула губки Эспер, - давно еще, с Минратоса.

- Ну, по крайней мере, сопрем пару яблок на рынке. - Торнадо сделал невинные глаза.

- Ну, это можно, - рассмеялась Эспер, - может даже и не пару и не яблок..

Торнадо . прищурившись, посмотрел на смеющуюся Эспер.

Показать контент

Потом вдруг наклонился и чмокнул ее в щеку.

- Прости, не удержался.

Показать контент

Она замерла на секунду, дотронулась до своей щеки, куда пришелся поцелуй, и улыбнулась.

- Такими темпами скоро все, а не только Наргези и Шамиси, поймут, что я не твоя сестра.

- А, собственно, какое дело им - я их капитан, а не их матрос. И может это... я редкий извращенец, откуда им знать?

- Какой кошмар, какой кошмар, - сделала большие глаза эльфийка, - с кем мы имеем дело, страшно подумать!

И, снова засмеявшись, облокотилась на борт.

* * *

Когда с возней в порту было наконец покончено, Эспер, подхватив под локоть Торнадо, потащила его в сторону... В общем, скоро им пришлось спрашивать дорогу. Так или иначе, они нашли гигантский рынок Вал Руайо - по звукам и запахам. Музыка, невероятная, смешавшаяся мелодия со всех концов света - звучали здесь и антиванские романсы, и неваррские баллады, и марчанские песни... причудливо переплетались ароматы местных благовоний, готовящейся еды, ривенийских пряностей...

- Я тоже хочу себе маску! - эльфийка ткнула в один из все еще открытых прилавков.

- Ну, давай. Денег достаточно. Потом за платьем?

- Да... мы вроде уже не в боевом походе, так что мне нечего надеть, - усмехнулась Эспер, одергивая рубаху, и потянулась к приглянувшейся полумаске, украшенной блестящими черными перьями.

Показать контент

Торговец неодобрительно покосился на нее - эльфийку, лапающую его товар - но предусмотрительно промолчал.

- Сколько? - Торнадо вопросительно посмотрел на торговца, кивнув в сторону маски.

Поджав губы, орлессианец бросил еще один недовольный взгляд на эльфийку и небрежно бросил капитану:

- Двадцать серебряных.

Эспер недобро прищурилась поверх перьев маски, которую держала в руках... увы, здесь, в орлейской столице, на другое отношение рассчитывать даже не стоило.

- Берем? - ривениец посмотрел на Эспер.

Она приложила маску к лицу и с кокетливой улыбкой глянула на капитана.

- Ну как? Если тебе нравится, то берем.

- Берем.

Капитан вытащил из поясной сумки кошелек. Потом вытащил оттуда золотой. На протяжении манипуляции лицо торговца менялось и наиболее любопытным оно было в момент извлечения кошелька и мелькнувшего в нем содержимого.

- Эту маску, вот тот веер, дюжину носовых платков... И вот тот комплект нижнего белья -черный и с кружевами Сколько это все вместе?

Орлесианский капитан знал так себе,. но для рынка его знаний было достаточно.

Эспер, которая отошла чуть в сторону, поглазеть на неваррских певчих птиц, пропустила момент, когда все остальные предметы гардероба перешли в руки капитана. Обернувшись, она только увидела, как торговец проводил покупателя - с благожелательной улыбкой и полупоклоном.

- Теперь пойдем за платьем, да? - с сияющей улыбкой спросила она.

- Идем за платьем. Или за платьями. Это же столица Орлея. Здесь ходить целый день в одном и том же... Ну, по меньшей, мере неприлично.

Эльфийка хихикнула и подхватила его под локоть. Пернатая воронья маска скрывала лицо, оставляя видимыми только изогнутые в улыбке губы.

- Это мы, жалкие плебеи, могли неделями путешествовать в рваных куртках и штанах, явно переживших кораблекрушение. Идем, я уже вижу...

Орлейская мода отличается... хм, экстравагантностью, если выразиться мягко. Павлиньи перья, украшающие платья сверху донизу, платья, подражающие бабочкам и жукам, немыслимые нагромождения рюшечек, вуалей, крыльев и лент...

Наконец они нашли более спокойный вариант, не лишенный изящества и красоты. Тем более, эльфийка, разодетая как баронесса, могла вызвать ненужные вопросы. Теперь она походила на фрейлину или наперсницу какой-нибудь знатной дамы.

Показать контент

- Так. Полдела сделано, - Торнадо расплатился и задумчиво посмотрел на Эспер. - Теперь осталось переодеться мне, чтоб не выделяться в толпе. Потому, что Дева-то в порту... но если по всему городу будут разгуливать красные ревенийские шаровары, то меня точно найдут. Хотя, с другой стороны...

- С другой стороны? - платье прошуршало многочисленными юбками, когда Эспер подошла ближе, откидывая с плеча вуаль.

- С другой стороны я терпеть не могу орлейских штанов. Но придется пострадать за правое дело.

Губы эльфийки предательски задрожали - она силилась сдержать рвущийся наружу смех, но в итоге проиграла неравный бой и звонко расхохоталась.

- Я уже хочу на это посмотреть, - выдохнула она между вспышками смеха.

- Ага, тебе все бы хиханьки! А мне мучаться в этом непотребстве, простите меня благие духи. Я хоть надеюсь, что ты маской обойдешься и не будешь штукатуриться белилами.

- Нет уж, вот этого я делать не буду, - сморщила носик эльфийка, - а вот на тебя посмотрю... А что, думаешь, мне так легко во всем этом?

Спустя непродолжительное врем я потраченное на выбор, капитан оказался в рубахе и камзоле "а ля Орлей", узких обтягивающих ноги штанах и туфлях.

- Все... чувствую себя... как с голым задом посреди рынка.

Показать контент

Эльфийка медленно обошла пирата кругом, оглядев его сверху донизу и обратно.

- Если я скажу, что это мило, ты меня не простишь, да? - она снова скользнула глазами вниз, - что же ты так, твоя задница очень даже...

Она вздохнула, а потом поморщилась.

- Создатель, как они ходят в этом целый день. Мне кажется, что еще пару минут, и я грохнусь в обморок - нечем дышать.

- Давай прихватим по дороге чего-нибудь более демократичного из шмотья, а потом пойдем найдем гостиницу. Там можно будет чувствовать себя свободней. Ну, по крайней мере, мне перестанет казаться, что половина города пытается заглянуть ко мне под юбку.

Торнадо инстинктивно одернул подол длинной рубахи.

- Да что они нашли под твоей юбкой, - фыркнула Эспер, - будь уверен, львиная доля прохожих заглядывает не туда, а ко мне в декольте. Но насчет дополнительной одежды... Это точно.

- Ну, это немного спасает положение, конечно. Кстати, очень достойное декольте. - пират замер. - Так, пошли скорее делать хоть что-нибудь, а то с этими декольте и штанами... нехорошо может получиться.

- Ну пойдем...

По крайней мере задачу "раствориться в толпе" они выполнили. Если не сильно присматриваться. Эспер же чувствовала себя в большей безопасности, прячась за пернатой маской - узнать ее сейчас было почти невозможно.

Сделав необходимые покупки, они добрались до тихой гостиницы, чуть удаленной от центра. Ровно настолько, чтоб избежать толчеи и излишнего любопытства. Торнадо снял два номера, сопровождаемый понимающим взглядом хозяина.

Поднявшись наверх, можно было расслабиться. Остановившись перед дверью своей комнаты, Эспер вспомнила кое-что очень важное и тихонько выругалась.

- Каэди... помоги мне снять эту ересь. Сама я не выпутаюсь.

- Ты просто подводишь меня под монастырь. Вот прямо-таки под типичный орлесианский женский монастырь. Хорошо пойдем. Помогу снять.

- Юбка будет тебе к лицу, - хмыкнула она.

Толкнув дверь в комнату, Эспер со вздохом сбросила туфли, кинула остальные покупки на кресло и нетерпеливо повела плечами.

Торнадо подошел присел сзади на корточки, расстегнул крючки на лифе и стал расшнуровывать корсет.

Шнуровка ослабевает, позволяя дышать. А память подкидывает воспоминания... Хорошие и не очень...

Вдох, еще один. Голова кружится...

Она слегка покачнулась и потерла виски пальцами.

- Оп!

Торнадо обхватил ее за талию рукой.

- Стой, не падай..

- Стою, стою... Я еще не до конце оборлессианилась, не фарфоровая кукла. Развяжи лучше меня, наконец.

- Развяжи.. хм...

Торнадо стал вытаскивать распущенный шнурок из петель.

Его дыхание за спиной Эспер было отчетливо слышно в тишине комнаты.

С наслаждением выдохнув, Эспер скользнула руками вниз по ткани - и платье поехало вниз, но задержалось на бедрах.

"Я больше не могу... Я же не железный…"

Торнадо наклонился и коснулся губами поясницы Эспер.

На этот раз вдох был резким. Эспер прикрыла глаза, по ее телу непроизвольно прошла легкая дрожь.

- Я не могу больше...

Он поцеловал ее снова.

- Я сволочь и падла.. Но я люблю тебя.

- Я не...

Стук сердца. Болезненное, тоскливое чувство пустоты внутри, которое грозит затопить всю душу. Страх...

Она пыталась вспомнить серые глаза, в которых отражался мир. Но... Но их вытеснили прочь сияющие, вечно усмехающиеся, по-кошачьи зеленые глаза - усмехающиеся над всеми и самим собой. И их обладатель сейчас был так близко. Его дыхание щекотало кожу, тепло его тела согревало...

Вдох. Вся ее суть - как капля воды, дрожащая на острие ножа, силящаяся замереть, удержаться, зацепиться...

- Я не должна... и не могу...

Выдох. Капля сорвалась. Последняя капля. Бесстрастная маска с вороньими перьями с бесшумно упала на пол.

- ... но не хочу прогонять тебя. Несмотря ни на что, вопреки всему. Я люблю тебя.

Он провел лбом по ее спине - снизу вверх.

- Я тоже - не должен, не могу... но не хочу. Ты украла мою душу, Эспер. Тогда, в уже давно сгоревшей таверне на северном побережьи.

Она опустила голову, все еще не решаясь обернуться.

- Я... совершила много ошибок. И ты - самая болезненная из них. Но я готова сделать еще одну. Я уже почти уверена, что она обойдется мне дорого, слишком дорого... Но сейчас, прости меня Создатель, мне все равно.

- Если ты считаешь это ошибкой - не делай. Я все пойму. Я сделаю так как решишь ты. Тебе видней.

Торнадо встал.

Резко развернувшись - волосы мягко хлестнули по груди капитана - Эспер обняла его за шею, заставляя немного пригнуться, и, поднявшись на носочки, поцеловала его.

Оторвавшись на секунду она тихо сказала:

- Заткнись наконец. Я все уже решила...

Он молча встретил ее губы. Сердце ударило так, что казалось, что под ребрами пошел гул.

Пальцы уже вслепую возились с застежками его камзола, путаясь, едва не разрывая завязки, вслепую - но оторваться от его губ не было сил.

Где-то здесь стиралась граница между данными себе установками и реальностью. Наверное, именно так сходят с ума.

Так спадают ненужные одежды и ты остаешься тем, чем ты есть на самом деле.

Остатки одежды, державшиеся на ней, скатились на пол, и были пинком откинуты куда-то с дороги. Тихий стон нетерпения сорвался с губ, и Эспер прижалась к пирату всем телом, чувствуя бешеный стук его сердца.

Сейчас оставалось одно - не разжимать рук. Потому что иначе это все может раствориться, исчезнуть как очередной сон, один из тех, которых было уже много.

Немного отстранившись, Эспер потянула их назад, к неразобранной постели, и ноги путались в сброшенных одеждах. Словно удержать их пытались...

Не вышло.

Показать контент

- Я счастлив... как идиот. А ты?

- Тоже... Что будем с этим делать?

- С чем именно? С этим? - он прочертил полосу на ее влажном животе. - Смывать. А потом снова пачкаться.

- Хорошая идея... Мне нравится. Я хотела предложить еще как варианты: поспать, поесть, переместиться... но продолжить меня тоже устраивает.

- "Поесть" - я тоже одобряю. А вот с "поспать"... Знаешь, давай поедим, выкупаемся, а потом уж, по ходу дел, решим - спать нам... или спать.

Эспер с удовольствием потянулась, а затем перевернула их и села на кровати, свесив ноги вниз.

- Что будем есть? И, самое главное, пить? А пока мы едим, пусть воду нагреют...

- Ну... Мы ведь взяли еще одежды - попроще... Я оденусь, спущусь и все решу.

Эспер соскочила на пол. Там в творческом беспорядки лежали вперемешку их вещи. Подняв свое платье, она отряхнулся его и бросила на спинку кресла. А потом стала одеваться в простое, легкое платье, которое они купили уже после этого.

- Так думаю, мои шаровары не вызовут в гостинице аншлага.

Тонадо встал, развернул сверток со своими старыми вещами и стал одеваться.

Закончив, он подмигнул Эспер.

- Все. Приводи себя в порядок, а я пошел.

Он повернулся на каблуках и вышел за дверь. Настроение у капитана было радостное.

Изменено 10 июня, 2013 пользователем Ширра

Эйден Гэлсион · 12 июня, 2013

Эпилог Криди

Часть вторая

Показать контент

Это случилось спустя четыре года после битвы за Минратоус. Возрождённый город сверкал и восхищал сильнее прежнего. Что и говорить, потрудились рабы на славу, думал иногда Криди, но тут же одёргивал себя – не только рабы в поте лица восстанавливали город. И простые жители, и представители власти – все они объединились ради одной цели. Не хуже них работали и жильцы звездного городка, без устали ухаживая за землями и друг другом. В этом забавном маленьком поселении создалась особая, интересная атмосфера заботы, до сих пор сохранившаяся в людях. Криди очень хотел, чтобы она как можно дольше не пропадала.

Что касается самого звездочёта, то он стал эдаким главой звёздного городка. У него не было никакого желания превращать поселение в новый город, Криди хотел, чтобы не исказилась первоначальная задача, поставленная перед городком – помочь бездомным. Поэтому звездочёт часто бывал в Минратоусе, помогал семьям найти новое место и укрепиться на нём. Жить самому в Минратоусе он не хотел.

Криди нередко виделся с Люциусом по делам окончательного восстановления города, советовался с ним, и после завершения очередного визита, отказавшись от предоставленной кареты, звездочёт шёл пешком домой, опираясь на трость. Стоял тёплый летний день, солнце согревало милосердными лучами, впереди маячил кэб. На пыльной дороге, ведущей к звёздному городку, больше никого не было.

Криди неспешно шёл, глядя себе под ноги, полностью погружённый в размышления. Думалось всякое – и поднимающаяся звёздная наука, и положение дел в городке, и старые товарищи вспоминались…. Было бы очень хорошо найти кого-нибудь. Не то, чтобы была огромная важная причина, нет, просто…. Просто…. Криди вздохнул. При приближении кэб оказался обычной повозкой, лошадьми управлял мускулистый мужик, он вдруг начал радостно переговариваться с кем-то внутри крытой повозки. Поравнявшись с Криди, мужик остановил лошадей.

- Мессир Криди? – несколько, как показались Криди, издевательским тоном спросил он.

- Да, - подтвердил звездочёт, останавливаясь и глядя на незнакомца, - Вы из звёздного городка идёте?

- Гы-гы! – рассмеялся мужик. Из повозки выпрыгнул ещё один, - Да, тебя искали!

Подошедший к Криди внезапно выбил ногой трость из руки, а затем ударил звездочёта прямо в лицо. Не ожидавший нападения Криди рухнул на землю, ладонью сдерживая кровь.

- Пихай его внутрь.

Ещё один удар заставил Криди потерять сознание.

***

Лежать было очень неудобно…. Жёсткая кровать, одеяла нет…. Криди пришёл в себя.

Темнота и холод. Где я? Очень маленькая комната, кроме кровати ничего и нет. Медленно, очень медленно Криди сел на кровати. Голова сильно болела, но крови не было – кто-то позаботился…. Стены не были покрашенными – чистый бетон окружал Криди. Не чувствуя силы в ногах, он всё же попытался встать, но получилось не сразу. Прикрыв глаза и медленно переставляя ноги, Криди добрёл до двери и навалился на неё – не чтобы открыть, а чтобы удержаться на ногах. Несколько раз глубоко вздохнув, он попытался открыть дверь, но, конечно…. Пришлось вернуться на жёсткую кровать.

Прошло немного времени. Сколько? Криди не мог сказать. Или вечность, или миг, хотя теперь ему вся жизнь казалась и тем, и другим. Внезапно раздался слабо различимый торопливый топот, постепенно набравший силу, зазвенела связка ключей, щёлкнул замок, и дверь открылась. В комнату вошёл высокий худой человек, одетый в красивый балахон тёмно-зелёного цвета. В руке он держал свечу, а её мягкий свет позволял разглядеть украшенную ветвящимися позолоченными линиями дорогую маску на лице…. Всё стало ясно. Криди даже не удивился – просто опасения подтвердились. Прошлое настигло его…. Наконец.

- Барон Сорсен ждёт. Вставай, я поведу тебя на встречу с ним.

Криди закрыл глаза и кивнул. Вот так…. Он с шумным вздохом встал и спросил:

- Он всё-таки сумел выкарабкаться, да? Маска у тебя богато украшена….

- Да, барон Сорсен восстановил и приумножил своё богатство, сожжённое твоими стараниями, - отчеканил слуга. Моими стараниями? То был демон гнева, неужто его никто не увидел?...

Оказалось, Криди поместили не в темницу, а в жилые помещения для слуг – причём, в самое ужасное жилое помещение для слуг. Раньше там держали мешки с припасами и, по словам слуги, звездочёту ещё предстоит соседствовать с ними.

Много лет назад, ещё во время первого путешествия, Криди был в доме Сорсена, но сумел сбежать. Затем, прямо перед вторым приключением, когда демоны истребили звездочетов, люди Сорсена схватили Криди. Он планировал сбежать, но внезапно появившийся демон гнева пришёлся как нельзя кстати – только вот весь дом охватил огонь. Сорсен выжил…. И построил новый дом.

Слуга вывел пленника в коридор и повёл к барону. Длинный ковёр со сложным рисунком из линий разной толщины, кругов и прямоугольников украшал пол. На стенах висели картины, написанные маслом, портреты неизвестных людей и пейзажи, запечатлевшие зелёные долины и синие реки. Хоть слуга не торопил его, рассматривать хоть что-либо детально Криди не мог физически – голова всё ещё болела, сказывался голод, ведь он давно ничего не ел. Был в Тевинтере, а оказался в Орлее….

Его привели в большой освещённый зал. Тут были и музыкальные инструменты, и полки с книгами, стол с ужином на одного человека, и даже…. Телескоп! Да, небольшой телескоп…. Слуга молча показал рукой на дверь. Криди послушно подошёл к ней, открыл и вышел на балкон. Свежий ночной воздух…. Небо было затянуто облаками, не было видно ни единой звёздочки. Отсюда открывался умопомрачительный вид, поистине завораживающий – огромные поля, простирались вплоть до высокой горы, а по их краям начинались дремучие леса, которым не было видно ни конца, ни края, с горы же струился громкий водопад, оглушая своим шумом.

- Часто будешь видеть это, - процедил холодный голос сзади. Криди обернулся – Сорсен…. Уж если его слуга носил позолоченную маску, что о нём говорить? О количестве денег кричал каждый сантиметр его одежды….

- Добрался-таки до меня под конец жизни, - ответил Криди, спрятав руки за спиной, ладонями сжав перила балкона. Он смотрел Сорсену прямо в глаза, но его взгляд был полон…. Ожидания…. Да, ожидания. Криди ждал решения Сорсена – как он с ним поступит?

- Под конец твоей жизни, - поправил звездочёта орлейский барон, сжигая его ненавистным взглядом, - Ты…. Помнишь, верно? Помнишь тот пожар?! Когда ты сжёг мой дом?! Когда ты сжёг моих людей?! Не только слуг! Нет!

Обезумевший Сорсен подскочил к Криди, схватив его за шею. Криди пытался освободиться, но безуспешно.

- А сам укатил подальше! Устроил себе жизнь в Тевинтере, стал благодетелем! Убийца! Был убийцей, им и остался!

- Де!…. М-м-н!…. Гне!…. – старался выкрикнуть Криди, но Сорсен ничего не слышал. Он внезапно ослабил схватку, вообще убрал руку с шеи звездочёта, но Криди даже вздохнуть не успел – из-за сильного удара он потерял равновесие, перевалился через балкон и упал на землю, тут же потеряв сознание.

Криди, проснувшись, сразу понял – тело не болит. Похоже на лечебное зелье…. В голову лезли воспоминания едва ли не десятилетней давности – когда он, Криди-наёмник, со своей бандой вышел живым из Глубинных троп, да вот, большей наградой прельстившись, кости детёнышей драконов продал не Сорсену, а новому заказчику, предложившему более привлекательную цену.

Начался новый период в жизни звездочёта. Период, когда он снова стал слугой, исполняя все прихоти хозяина и его гостей. Вставать приходить ещё до рассвета солнца, а ложиться – глубокой ночью. Спал Криди не более трёх часов. Первое время спасал организм, привыкший к суровой жизни….

Из дома его не выпускали вообще никуда – вся территория, по которой ему было разрешено передвигаться, ограничивалась первыми двумя этажами высокого особняка и его собственным жильём. Поручения были самыми разнообразными. Каждое утро Криди, встававший раньше всех, приносил другим слугам лёгкий завтрак. Затем он старательно протирал помещения тряпкой, приносил еду животным в их сараи. Если Сорсен не был дома, то можно было вздохнуть – кроме него, никто даже не обращал внимания на Криди. Не было ни ненависти, ни презрения, ни жалости, никакого внимания от кого бы то ни было. Криди уединялся в своей комнате и…. Просто ждал возвращения Сорсена или новой работы. Он старался спать в это время, так как организму отчаянно нужны были силы. А если Сорсен был дома или был не один….

Криди поручали готовить мальчиков и девочек ко встрече с бароном – одевать их пышно, нарумянить, убедить не бояться. Часто бывали и юноши с девушками, люди, эльфы, гномы, но ни одного взрослого. Не раз Сорсен дарил их своим гостям после совместных забав.

Либо же его, Криди, просто вызывали к барону вместе с парочкой других слуг и, на потеху особо кровожадным друзьям Сорсена, избивали и всячески унижали. Всячески…. Стариковских слёз, пролитых недолгими ночами, никто и сосчитать не смог бы.

Маску Криди получил самую простую – из дерева, без украшений. Только во время приезда большого количества гостей, или же во время бала-маскарада, ему позволяли, вернее, приказывали надеть маску, похожую на маски других своей красотой.

Немного было радостей у Криди-прислужника. Днём его разум пребывал в эдакой стагнации, звездочёт старался как можно дальше абстрагироваться от происходящего, позволяя расслабиться себе лишь ночью, а к тому тело было настолько уставшим, что сон приходил мгновенно. Изредка случалось так, что заснуть Криди не мог.... Это было сродни закалки и зарядки утром - он прививал себе привычку вспоминать что-нибудь милое, приятное, дорогое, что могло помочь ему продержаться до прихода сна.

Наступила именно такая ночь, когда после целого дня изнурительной физической работы и очередных надругательств от Сорсена Криди, впервые за несколько дней, без сил рухнул в свою кровать. Предыдущие дни и ночи он вынужденно провёл в сарае со свиньями в полубессознательном состоянии, связанный по рукам и ногам. Всё то время, что Криди лежал там, ему смутно виднелись горы и замок, и башня, самая высокая башня того замка....

Сейчас Криди не мог заснуть. Он не мог отдохнуть, не чувствовал разрядки напряжения в теле. В начале недели он, к своему несчастью, вызвал гнев Сорсена тем, что сопротивлялся другу барона, извращенцу-графу, посетившего особняк по случаю успешного сбора урожая у обоих орлесианцев, за что и поплатился пребыванием в хлеву. В раскалённом воображении вновь возникли очертания гор и замка, и Криди вспомнил, узнал ту башню - то была башна в Вейсхаупте, где находилась обсерватория Серых стражей, куда они с Аминой поднялись в один из вечеров.... Да-да, тогда Криди умудрился неловким движением заставить телескоп сбить ближайшую статую, которая раскололась на несколько больших булыжников.... Легчайшее подобие улыбки возникло на лице звездочёта....

Показать контент

- Это невозможно. - Амина замотала головой. - Эккарт никогда не позволил бы делать статую с себя. Я его хорошо знаю.

Криди был очень рад это слышать. По грозности своего вида он мог бы соперничать с кунари.

- Да... жаль. - женщина оторвалась от фантастического устройства и взглянула в теплые, обрамленные добрыми морщинками карие глаза. - Но я уверена, что звезды, умирая, не исчезают совсем. Их души, как и наши, остаются жить.

Криди не сразу нашёлся с ответом. Хоть он и был в возрасте, но совершенно не думал о смерти. Наоборот, он забыл о ней, думал лишь о жизни, изо всех сил стараясь жить на максимум последние четыре года.

- Я надеюсь.... на возвращение, - многозначительно сказал звездочёт в итоге, - Что душа, моя душа не станет частью Тени, а будет существовать в этом мире. Может, даже в виде живой звезды. Или, - пошутил он, - я стану писателем и напишу мемуары о своей предыдущей жизни, увековечу наши приключения!

- Я... - Амина уже давно не задумывалась над этим, но ведь скоро придется. - ... наверное, я, как и собиралась, перееду из Черной Башни в загородное поместье, стану разводить лошадей и выращивать розы.. А ты будешь навещать нас? - женщина не отводила взгляда, словно пытаясь заглянуть в саму душу собеседника.

- Лошади! - с восхищением повторил Криди, не отводя взгляда. Никогда это ещё не было так легко , - Чудесные существа.... Всё чувствуют, всё понимают. Такие живые.

А вот в ботанике Криди был крайне слаб, и розы мог отличить от других цветов только благодаря цвету. Разумеется, это касалось только красных роз; о всём богатстве этого вида цветов звездочёт даже не подозревал. Так что он лишь как можно с более понимающим видом улыбнулся доброй рыжеволосой женщине.

- Неро понравятся твои рассказы о звездах, а я... всегда буду рада тебя видеть. Ты будешь приходить?

- Да! - наконец воскликнул обрадованный Криди, - Конечно да! Четыре года назад мне так жалко было, что мы все расставались.... То есть, я понимал, что видеться ни с кем не буду. И....

Криди отвёл взгляд, качая головой и посмеиваясь, но потом взглянул Амине в глаза.

- Амина Саккони, ты первый человек на моей памяти, пригласивший меня в гости! Ха-ха! Вот как не радоваться жизни и не быть в восторге?! Мне больше пятидесяти лет, а в гости только сейчас пригласили! И куда? В поместье с лошадьми и розами!

Криди остановился, довольно вздохнул.

- Я точно не имею права жаловаться на свою судьбу.

Глядя на Амину сейчас и представляя их будущие чаепития в окружении целых сооружений из роз и скачущих свободных лошадей, просто представив это будущее, звездочёт не удержался и счастливо рассмеялся.

Мог ли он представить четыре года назад, заходя в таверну "Пьяный архидемон" и не желая смотреть трактирщице в глаза, а потом отдавая приказ на поджог здания, что наступит время и она пригласит его рассказать своему сыну о звёздах? Как же наивны люди, говорящие "я знаю о жизни всё, ей нечем удивить меня"....

Мог ли Криди представить несколько лет назад в любую из тех холодных, промозглых ночей, когда заказов не поступало, и ночевать за неимением денег приходилось на улице, когда он безуспешно пытался согреться костром и мрачными мыслями, полными отвращения ко всему живому и хорошо устроившемуся в этой жизни, что наступит время, и у него будет собственная комната и мягкая кровать, и утром он будет делать зарядку, а потом завтракать со звездочётами? Как же наивны люди, говорящие.... Говорящие, да не делающие!

Криди до такой степени был в состоянии эйфории, что чуть не обнял и закружил Амину, но давешняя скованность дала о себе знать. Посмеявшись вдоволь, он заметил:

- Ох, давно же я не смеялся.... Большое спасибо, Амина. Я тоже всегда буду рад тебя видеть.

Амина никогда не думала, что простое приглашение в гости может так обрадовать человека. Она и сама рассмеялась. Обрадовалась вместе с ним.

- Я буду ждать тебя раз в неделю, не меньше. - шутливо пригрозила она, довольная собой.

Ей было немного страшно, что в те дни, когда Неро будет с отцом, она останется совсем одна. Теперь, у нее есть гость. Хороший рассказчик и благодарный слушатель. Да и просто приятный человек.

Внезапная радость улеглась, значительно улучшив настроение звездочёта. Он и сам удивился такой эйфории, но ни чуть не стеснялся её.

- Всенепременно, - с улыбкой ответил Криди и шутливо полупоклонился, - Я люблю апельсиновое варенье, кстати! - нахально заявил он и подмигнул Амине.

- Я запомню. - совершенно серьезно кивнула орлесианка.

Тихонько посмеиваясь, Криди начал разглядывать телескоп, хотя, конечно, совсем не видел его сейчас. Чуточку позже он спросил:

- А почему лошади? Ты с детства привыкла к ним?

Орлесианка пожала плечами.

- Я кое-что понимаю в этом. И у меня есть теперь возможность применить знания на практике. В Черную Башню я не вернусь, пора заняться делом и это хороший вариант.

Криди с серьёзным видом кивнул и подошёл к ближайшей книжной полке, прислонился к ней:

- Так странно сейчас, здесь думать о дальнейшей жизни.... То есть, да, я понимаю, мы только что о ней говорили, но не о таких бытовых вещах, как заработок и ведение дела, - он хмыкнул, - Меня всегда удивляло, как наш глава, глава нашего дома звездочётов, мог резко переходить к таким вопросам, как добыча денег, продажа молока и сыра, пшеницы и дров после долгого обсуждения чьих-то вековых трудов и книг, сравнения звёздных карт. Из одного - в другое, так быстро, - Криди покачал головой, как бы ещё раз показывая, что такие переходы из одной крайности в другую для него были непривычны. Впрочем, он тут же замотал головой, - Что-то меня совсем на лирику понесло.

Он подошёл к телескому и вдруг хлопнул себя по лбу:

- Звёздная карта! Как я мог забыть предложить.... - из внутреннего кармана он достал сложенный несколько раз пергамент и развернул его. в целом на нём было порядка сорока точек, одни с именами, иные - нет, - Эту карту мы с Катариной и Айнуром делали на корабле и, как видишь, не докончили. Здесь действительно есть не названные звёзды, так что, если хочешь.... - он выжидательно посмотрел на Амину, - Имей в виду, это станет историей. Во всём Тевинтере как минимум тобою выбранную звезду или даже созвездие будут называть так, как ты решишь. Вот эту звезду Айнур в честь Катарины назвал.... А для этой имя я выбирал.... И для этой.... И для этой... И этой.... И вот этой.... И вот для этих трёх тоже, но потом оказалось, что они уже названы были звездочётами лет сто назад в честь каких-то общественных деятелей тех времён.

Криди поглядел на карту, которую собирался оставить в доме звездочётов, и потом посмотрел на Амину.

- Мы не только смотрим на звёзды, мы даём им имена. Хочешь побыть звездочётом?

Амина осторожно взяла карту с рукописными пометками в свои руки и долго, внимательно разглядывала ее.

"Подарить звезду... Айнур не лишен романтизма, однако" - невольно подумала она

Она долго думала, а потом вывела возле одной из точек без названия "germanus viscus", с арканума это переводилось "родное сердце", ну а истинный смысл останется только с ней.

- Ты не против такого названия? Лучше я придумать не смогла.

- Замечательное название, - кивнул Криди, пригладив неровности пергамента с картой. Он несколько секунд с улыбкой разглядывал новую надпись на карте, после чего положил её на ближайший стол, предварительно смахнув с неё слой пыли, который образовался от падения огромной статуи.

Ночь только начиналась, а звёзд на видимом участке неба было немало. Посреди всех тревог и волнений, происходящее казалось зведочёту подарком. Обсерватория Вейсхаупта словно стала отдельным миром в Тедасе, закрытым, куда ничто и никто не мог проникнуть, где всё было родным и тёплым, и даже разбитая статуя вызывала усмешку....

.... усмешку, которая прошла сквозь время и пространство и совершила долгожданное невозможное чудо - Криди впервые за очень долгое время заснул с улыбкой на лице и в мыслях, благодарный за драгоценное воспоминание.

Nevrar · 8 августа, 2013

Эпилог Корина.

Показать контент

"...Корин - загадочная личность в Тедасской истории. Ивзестно, что он являлся одаренным и талантливым алхимиком, одним из первых, кто смог создать взрывные вещества, которые хоть и уступали кунарийскому гаатлоку в эффективности, но могли наносить впечатляющий ущерб при правильном применении. К сожалению, после помощи магистру Люциусу Криспу в первой битве с кунари, а также подавлении восстания последнего некроманта Тевинтера. Дальнейшую его судьбу сложно проследить. О нем ходят множество разных слухов, и учитывая, что он являлся также одним из лучших воров того времени, это дает нам мало данных о нем. Впрочем, по некоторым относительно достоверным слухам, его потомки проживают в землях Антивы и Тевинтера и, по большей части, являются алхимиками, ворами, и, как ни странно, магами-отступниками.

Также ходят слухи о том, что в старости, он пошел в место, которое в будущем приобретет печальную славу места битвы, после которой было заключено Лломеринское соглашение. Через несколько часов некоторые жители близлежащих деревень могли видеть синее зарево. После этого не было задокументированных встреч с ним. Известно лишь то, что все потомки этого человека не распространяются о нем и его исчезновении, или смерти,, хотя, вероятно, обладают наиболее точной информацией о том, почему Корин пошел в то место..." - сестра Петрин, ученая Церкви, отрывки из "Биографии великих алхимиков".

Elhant · 19 апреля, 2014

Эпилог Тайтуса Пуло.

Показать контент

Этот вечер был светлым, слишком светлым на фоне тех, что проходили до него. Даже края заходящего Солнца, лучи которого выглядывали из-за крыш низко построенных домов, хватало, чтобы сделать этот вечер достаточно светлым для двух конкретных близнецов – тех, что могли с уверенностью называть себя «темными». Этого Солнца и этого света хватило, и оно повлияло на них так, что заставило задуматься. О чем-то, о чем они не хотели задумываться на протяжении уже месяца.

Возможно, впрочем, дело было в том, как сегодня прошел этот вечер. Как мало они выпили, как мало шутили, как мало глядели на брюнеток в таверне и на заходящих в заведение, редких симпатичных девочек. Шум в заведении стих практически сразу, как они его покинули. Лишь тихие завывания новенького стражника, которого они совместными усилиями напоили в его первый выходной, раздавались за их спинами, но близнецы и на это не обращали внимания.

Они смотрели на уходящего, уже почти скрывшегося в тени домов капитана городской стражи. Смотрели и именно в этот момент, именно под этим светом мягко-оранжевого Солнца задумались. Потому что отвергать свои мысли больше не могли.

- Брат, - сказал Агрон. – Тебе не кажется, что мы должны что-то сделать?

- Мы уже все перепробовали, - сказал Дурон.

- Я знаю…

Молчание редко наступало в общении двух близнецов, когда им еще было что сказать. Момент от этого становился еще более значимым.

- Он выпил свою пинту? – спросил Агрон.

- Выпил, - кивнув, подтвердил Дурон.

- Он слушал наши шутки? Ну… те немногие, что были.

- Слушал.

- Он не смотрел на девочек?

- Не смотрел.

- Делился тем, как прошел его день?

- Делился. И про сына сказал, - продолжил Дурон. – И про случай на работе, и про смену администрации города, и даже про разбитую сегодня утром посуду.

- Статистически и фактически - все как обычно, - сказал старший брат.

- Статистически и фактически – да, - вновь подтвердил младший.

Прошло несколько секунд, прежде чем Агрон не выдержал:

- Тогда какого черта?! – Он повернулся и с силой ударил ногой лежащий рядом деревянный ящик.

- Я тоже не знаю.

- Но мы ведь знали! - возразил Агрон. - Мы знали!

- Да, - согласился Дурон. – Но мы ведь только думали.

- Почему мы только думали? Почему не…

- Мы ему говорили, но он не слушал. Не хотел слушать.

- Не хотел! Дурак! – Агрон пнул ящик снова, чуть не вывихнув ногу и грязно после этого выругавшись. – Слепой, тупой дурак!

- Мы даже после случившегося пытались ему объяснить, - сказал Дурон, внимательно наблюдая за поведением своего брата.

- Пытались, и даже после этого он нас не слушал. Ведь не слушал же?

- Не думаю.

- Не думаешь. И я не думаю. Ни-хре-на не думаю… – дерево заcкрипело под давлением Агроновой ноги. Наемник сплюнул и ударил еще раз - особенно яростно. - Агх, я хочу сейчас порезать кого-то! Хотя нет, я уверен, кого хочу сейчас порезать.

Дурон хорошо знал своего старшего брата. Он знал его так, как никто другой. И за те двадцать семь лет, что они прожили вместе, он чувствовал себя настолько необычно рядом с ним только четыре раза. И видел его таким, каким он был сейчас, где-то столько же.

- Я хочу задушить эту маленькую волосатую шлюху, - процедил сквозь зубы Агрон. - Я хочу отрезать ее длинные уши и разбить ее прекрасное лицо. Я хочу вырвать этот лживый язык и запихать его в ее же поганую, лживую глотку! Сраная Андрасте!

Последовал очередной удар, дерево затрещало пронзительно, а потом снова - громко, после чего ящик полетел в сторону одного из домов, разбившись окончательно о каменную стену.

- Брат, мы должны найти эту дрянь и мы должны убить ее. Потому что должны быть сраные последствия. Потому что даже у нас есть кодекс, даже мы так не поступаем. И мы точно не поступили бы так с ним.

- Он сказал…

- Да знаю я, что он сказал! Он до сих пор верит этой суке. Поэтому должны быть последствия. Потому что… черт, да я никогда в жизни не встречал такого человека.

- Мы не встречали, - поправил Дурон.

- Он спас наши жизни три раза. Он всем сердцем любит своего сына и постоянно защищает его от нашего влияния. Он - самый честный мужик из всех, которых я знаю, иногда настолько честный, что меня тошнит. Я ради него на нож пойду.

- Мы пойдем.

- И я ради него хочу убить эту лживую шлюху.

Агрон отошел, пнул растущие рядом на грядке белые цветы и сел на маленький каменный заборчик. В таверне неожиданно стало громче – напоенный стражник запел финальные аккорды своей песни, затем послышался звук упавшего стула и вновь наступила тишина. Близнецы тоже молчали.

- Нам нужен план, брат, - сказал Агрон, немного успокоившись. – Получше, чем те, что мы уже испробовали.

- Они изначально не имели шансов. Не с ним, - Дурон подошел и сел возле брата.

- Да. Но мы ведь должны были попробовать. – Агрон задумался. – Нам нужно использовать Берта.

- Возможно.

- Только у пацана есть шанс достучаться до него. У пацана… Черт возьми, она даже своего сына бросила. Что за дрянь. Да, нам это позволительно, но не ей, не матери. У нее ведь было все. Все, что нужно этим тошнотворным дамочкам, твердящим о своей типичной счастливой мечте при любой возможности: семья, дом и любящий муж. Такой, мать его, муж. Но мы знали, что она не относится к этим дамочкам.

- Знали.

- Мы это знали. Мы видели, только не говорили. Не могли говорить. Я даже в какой-то момент понадеялся, что для него действительно все хорошо закончится. Не понравилось мне, когда он уехал. Совсем не понравилось. – Агрон взъерошил короткие волосы и посмотрел на свои руки. – Создатель, я хочу чертову пинту! Почему мы сегодня так мало выпили.

Солнце уже полностью скрылось за горизонтом. Недалеко от братьев появился человек с факелом, зажигавший расположенные вдоль улиц огни, которые освещали каменную мостовую. На близнецов этот свет не попадал. Вечер снова стал темным, таким, какими были прошедшие до него.

- И ведь самое смешное, - сказал Агрон, усмехнувшись совершенно невесело, - что он не позволит нам этого сделать, не позволит убить ее. Этот болван нам не простит. Даже после того, что она сделала, – не простит.

- Он все еще любит ее, - сказал Дурон негромко.

- Дурак. – Агрон вздохнул и сплюнул на землю. - И почему мы должны каждый вечер сидеть в этой таверне и смотреть на него – такого, в то время как она кувыркается в постели со своим капитаном? Она ведь именно это и делает.

На это младший брат ничего не ответил.

- Его мы тоже убьем, - сказал Агрон, после чего, посидев немного, встал и пошел в таверну за выпивкой.

***

Этот вечер был светлым, светлее, чем те, что проходили до него. Впрочем, к моменту, когда Тайтус дошел до своего дома, на улице уже полностью стемнело, и солнечный свет заменил свет огня, горящего во дворе за калиткой.

Дом, стоявший перед ним, был одноэтажным и очень красивым. Подарок магистра тевинтерской империи стоил много денег, и Тайтус, немного обходя свой принцип, решил потратить почти все на покупку, а в последствие и доработку этого места. Высокий и надежный забор темно-коричневого цвета окружал территорию, в которой могло уместиться пятнадцать больших тевинтерских телег. Выложенная камнем тропинка, берущая начало от деревянной калитки, вела к трехступенчатому порогу, за которым в сторону тянулась небольшая площадка с широкой лавочкой на ней. В этой лавочке каждый день кто-то сидел. Когда-то. Крыша была достаточно пологой, наверху находился маленький чердак, в котором хранились - в основном – воспоминания. Сбоку от дома стояло что-то вроде амбара, хотя Тайтус практически никогда не использовал его по назначению. Он так и не понял, зачем его построил, но со временем амбар стал местом, в котором вся семья могла провести время вместе – так, чтобы не бояться при этом разбить что-нибудь важное или дорогое.

Узкая каменная тропинка вела также и налево – в довольно большой и красивый сад. В этом саду, по большей части, росли только одни цветы.

Сейчас в саду сидел Бертран. Локи, большой и иногда слишком шумный пес, с закрытыми глазами лежал у порога. Когда тихо заскрипела калитка, Локи на мгновение приподнял веки, чтобы удостовериться, что угадал шаги хозяина правильно. На что-то большее его уставшего за целый день игр тела не хватило.

Тайтус не стал заходить домой. Он снял с пояса ножны, положил на землю наплечники и подошел к своему сыну, наклонившемуся над черной розой. После столкновения с демоном и возникшего пожара – инцидентов, заставивших их поехать в ту роковую поездку, в саду остались только эти цветы, но когда-то в нем росли и другие – темно-алые антиванские, нежно-розовые орлейские, ярко-крастные лломерийские.

Именно роз здесь было больше всего.

- Ты даже не пытался, - притворно обвинительным тоном сказал мальчик, не поворачиваясь.

- Ммм… нет, - не сразу ответил Тайтус. – Прости, отвык уже.

- Ага, - Берт вздохнул и повернулся. Отец сел рядом с ним, улыбнулся ему уголками губ и взъерошил его волосы. Мальчик, слабо усмехнувшись, отмахнулся от его руки, не так сильно, как обычно.

За прошедшие два месяца, во время которых он жил в лесном лагере с эльфами, Берт заметно изменился и возмужал, несмотря на свой еще невероятно малый возраст. Или так казалось только его отцу. Двигался мальчик увереннее, говорил – тоже, и в его голосе теперь звучало что-то новое, но сильно знакомое. Отголосок общения с представителем антиванской культуры, который Пуло, почему-то, заметил только сейчас.

- Я могу исправиться, - сказал Тайтус. – Попробую в следующий раз. Или в позаследующий. Или после него. Ты даже не поймешь, когда я к тебе подкрадусь.

- Хм, я все равно тебя замечу, - вздернув подбородок и выказывая полнейшую уверенность в своих словах, произнес Берт. – Сколько времени прошло? Ты учился дольше меня, а научился хуже.

- Ага, или кто-то слишком хорош. Это наследственное.

- «Нас?…» - Мальчик важно кивнул: - Я тоже так думаю.

- Зато я упрямый, - прозвучал аргумент.

- Я тоже упрямый!

- Ты тоже.

Пуло чуток наклонился и дотронулся до мягких черных лепестков. Берт повернулся обратно к цветам и продолжил делать то, чем занимался до этого. С совком он управлялся хоть и не так уж умело, но для своего возраста – достаточно ловко. Когда надо, перекладывал землю собственными руками, правильно сортировал ростки, ухаживал за растениями – потому что отец не знал как, зато эльфы знали. И мама знала. Мальчик научился очень быстро. Наверное, это тоже наследственное.

- Как там любовь всей твоей жизни? – спросил Тайтус.

За этим вопросом последовал ожидаемый тычок маленького локтя в бок.

- Она не любовь всей моей жизни! То есть…

- Как там не любовь всей твоей жизни? – исправился Тайтус и получил еще один тычок.

- Хорошо, - буркнул Берт, отвернувшись. Тем не менее, при мысли о проведенном в лагере времени, на его лице появилась улыбка, которую отец сзади не видел. – Учила меня эльфийскому. Когда я жил у них, этим занимался Райк. Эльфы же вроде плохо помнят свой язык, а он еще и произносил все неправильно. И издавал постоянно такой звук… «акхр» или… «акахр»... Я ничего не понимал.

Тайтус слабо улыбнулся.

- Но Наэла… я забыл то умное слово, которое слышал… ну, она нравится Хранителю, и Хранитель сама иногда ее обучает. И Наэла обучала меня. Она это делает намного лучше. Она добрая, и не наказывает за ошибки.

- Райкьюнал тебя наказывал?

- Нууу, - неопределенно протянул Берт. – Нет… То есть да. Он мне ничего не делал, я это просто чувствовал. Видел, какие гримасы он строил. Наверное, думал, что я не вижу или мне все равно, ха! Или что я тебе не расскажу.

- А мне стоит пойти и разобраться с ним? – поинтересовался Пуло.

Мальчик серьезно задумался.

- Не-е, не надо. Он хороший на самом деле.

- Я догадывался, - Тайтус снова взъерошил волосы сына. Тот даже не обратил внимания.

- Да и теперь меня учит Наэла, и у нее это намного лучше получается. А еще, - добавил мальчик, - мы сегодня играли в одну эльфийскую игру.

- Правда? Какую?

Бертран повернулся к отцу и приоткрыл рот – при этом глаза его сузились, а брови нахмурились, выдавая сильнейшую мыслительную деятельность и процесс поиска в голове подходящего объяснения, но в итоге на лице появилась лишь обескураживающее-виноватая улыбка.

- Я так и не понял правил, - признался он и вернулся к своему занятию. - Но было… весело.

- Весело?

- Очень.

Тайтус не мог увидеть покрасневших щек своего сына. Но услышанные им изменения в его голосе - такие знакомые изменения, заставили его понять, что он должен был сейчас сказать то, что уже какое-то время откладывал. Чтобы потом не было слишком поздно. И больно.

От этого на душе становилось очень паршиво.

- Берт… Я хочу тебя предупредить, - он положил руку на маленькое плечо. - Мы… ненадолго здесь останемся.

- Как это? – мальчик повернулся и уставился на отца непонимающим взглядом. От этого взгляда Пуло стало еще хуже.

- Когда я… когда мы с твоей мамой отсутствовали, мы кое-что увидели, кое-что узнали. Вполне возможно, что скоро здесь не будет безопасно. Сильные и очень опасные существа, зовущие себя кунари, хотят завоевать эти земли. И их мало что может остановить. Я не хочу рисковать тобой. Или нашей семьей.

- Но… - голос мальчика дрогнул. - Но это же наш дом. Здесь…

- Я знаю. Но так нужно сделать. Поэтому я хотел, чтобы… - Тайтус замолчал, потому что Берт резко отвернулся, опустив лицо. Мужчина ничего не слышал. Он не мог видеть глаз своего сына, но он мог поклясться, что знал, что в этих глазах сейчас было. И маленькие подрагивающие плечи стали болезненным подтверждением.

Тайтус с силой сжал лежащую на земле руку, так, что оторвал кусок травы. Внутри всколыхнулись старательно задвинутые чувства.

Бертран какое-то время пытался сдерживать слезы, отвернувшись. Тайтус только сейчас, с опозданием осознал, что раньше он никогда так не делал, никогда подобного не стыдился. Многое изменилось за последний месяц. Спустя минуту молчания, когда дыхание его стало спокойнее, мальчик спросил:

- Когда мы уедем?

- Где-то через месяц, - ответил Пуло. – Может, чуть позже. Мне нужно хорошо подготовиться. И мне нужно попросить кое у кого помощи.

- У твоего друга-магистра?

- Да. Скорее всего, мы сначала отправимся в Тевинтер. Ты наконец-то увидишь то место, про которое столько слышал, - Тайтус сказал это без какой-либо надежды, что слова сгладят ситуацию, и получил ожидаемое молчание в ответ. Берт, посидев еще немного, вытер слезы, размазав грязь по лицу, и продолжил неряшливо копать землю руками.

Ночные звуки в этой стране были другими, нежели на родной тевинтерской земле. За три года Пуло к ним привык, и теперь они возвращали его обратно в то время. А чувства возвращали к тому, что случилось совсем недавно. Он эти чувства давил, беспощадно. Безуспешно.

Берт не был бы собой, если бы эти чувства не ощутил, несмотря даже на свое состояние.

- Папа, не переживай, - сказал он тихо и неуверенно, повернувшись к отцу. - Я понимаю. Мы… Мы справимся.

Пуло ничего не ответил. Сейчас его поглощало бессилие.

- Пап, - Берт, опустив на мгновение голову, заговорил осторожнее. – Ты… ты так и не рассказал, - он несмело заглянул мужчине в глаза. - Когда ты расскажешь?

Говорить он мог только об одном.

- Я тебе все рассказал, Берт.

- Не все…

- Все, что тебе стоит знать.

- Но…

Пуло сдержал порыв. Он сдержал сейчас очень многое у себя внутри. Наступило молчание.

- Твоя мама пожертвовала собой ради нас, - сказал Тайтус. Как и в первый раз – слишком холодным, практически бесчувственным голосом. - Ради тебя. Она погибла в бою, чтобы ее старые враги не могли нас найти. Она отдала свою жизнь.

- Но… как это случилось?...

- Берт, тебе не нужно этого знать.

- Но я хочу!... - Бертран действительно хотел, но боялся настаивать.

- Берт, я же просил тебя. Пожалуйста.

- Пап…

- Она погибла в бою, - голос был ледяным. - Она отдала свою жизнь. Ее больше нет. Она не вернется, никогда. Никогда здесь не появится. Потому что здесь ее нет. Здесь больше не ее место. Здесь…

- Пап! – Бертран схватил руку Тайтуса, которая держала черную розу. Мужчина медленно перевел на нее взгляд. Рука покраснела и сжалась - так сильно, что раздавила лепестки, короткие ногти впились в побелевшую на ладони кожу. Тайтус разжал руку не сразу. Черный бархат осыпался на мягкую землю.

- Ну вот, что ты сделал, - мальчик принялся собирать лепестки.

- Прости, - помедлив, сказал Пуло. После чего подобрал ноги и встал, направляясь к дому.

- Ты так и не расскажешь?... – неуверенно послышалось сзади спустя несколько секунд.

Тайтус остановился. Он представил то, что очень хотел кому-то рассказать, кому-то, кого больше не было рядом. Тому, кто исчез из его жизни и никогда больше в ней не появится.

Показать контент

Тайтус не знал, откуда он нашел в себе силы, чтобы сказать, чтобы побороть сдавливающую горло боль и ответить слабым, заметно дрожащим голосом:

- Может быть, расскажу. Когда-нибудь…

Изменено 19 апреля, 2014 пользователем Elhant

Войти

Dragon Age: Реквием

Рекомендуемые сообщения

julia37 50 028

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Эйден Гэлсион 1 570

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Hikaru 20 276

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Alish 6 400

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Nevrar 21 777

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Ширра 21 833

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

julia37 50 028

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

julia37 50 028

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

FOX69 49 521

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Ribka 27 066

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Hikaru 20 276

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Gорыныч 3 797

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Yambie 16 287

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

FOX69 49 521

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Gорыныч 3 797

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Yambie 16 287

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Ribka 27 066

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Ширра 21 833

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Alish 6 400

Поделиться сообщением

Ссылка на сообщение

Поделиться на другие сайты

Эйден Гэлсион 1 570

julia37 50 028

Эйден Гэлсион 1 570

Hikaru 20 276

Alish 6 400

Nevrar 21 777

Ширра 21 833

julia37 50 028

julia37 50 028

FOX69 49 521

Ribka 27 066

Hikaru 20 276

Gорыныч 3 797

Yambie 16 287

FOX69 49 521

Gорыныч 3 797

Yambie 16 287

Ribka 27 066

Ширра 21 833

Alish 6 400

Эйден Гэлсион 1 570

Ribka 27 066

Ширра 21 833

Эйден Гэлсион 1 570

Nevrar 21 777

Elhant 14 604