Forgotten Realms: The Prison

[Elhant 14 560]

---

---

- Ты уверен?

- Есть только один выход отсюда.

- Да, один. И они должны помочь. Они – единственный шанс. Интересно, не так ли?

- Мы оба знаем, что это будет не в первый раз. Это всегда – самый лучший вариант.

- И как этот вариант до сих пор тебе служил? Смотри, где ты оказался. Смотри, чем все закончилось.

- Еще ничего не закончилось.

---

Появление

Маг

Уровень первый: Наследие

• Таверна
  
• Кентавры
  
• Роща
  
• Сердце Леса
  
• Возвращение
  
• Руины и встреча
  
• Малугрим
  
• Возвращение
  

Уровень второй: Артефакт

• Калимпорт
  
• Появление Многоликого
  
• Встреча с Артексом
  
• Дом в районе Эмеральда, бой
  
• Резиденция Катайра. Внутри
  
• Гостеприимство гильдии Лицука
  
• Пустыня Калима
  
• Руины, бой
  
• Пещера и дракон
  
• Возвращение
  

Сон

Уровень третий: Последствия

• Миф Драннор. События
  
• Перемещение, бой. Новый город
  
• Старый город. Появление Эрно. Разработка плана
  
• Расследование и прохождение испытаний
  
• Исследование подземных переходов. Разговор с Верраникусом
  
• Посещение стражи. Извинения. Договор с Аллерно
  
• Новое будущее
  
• Башня. Бой. Выбор
  
• Возвращение
  

Уровень четвертый: Жертва

• Долина Теней
  
• Город. Задания
  
• Храм Утреннего Рассвета. Опознание артефактов. Загадочный старик
  
• Помощь с организацией и разговор с Джаэн. Замок Гримстэд, убежище изгнанника. Друиды, лич
  
• Выслеживание оборотней. Разведка. Дроу
  
• Алхимик, Лес Спайдерхаунт. Оборона, бой. Эльфы.
  
• Выступление барда. Дом у леса. Оборотни, бой, исцеление. Холм Смотрителя.
  
• Разговор с хозяйкой сгоревшего дома. Замок Крейг.
  
• Нападение. Выбор.
  
• Жертва и возвращение.
  

Предложение

Уровень пятый: Предательство

• Долина Ледяного Ветра
  
• Брин Шандер. Сага о топоре
  
• Встреча с Дриззтом в таверне
  
• Пещера и новое знакомство, бой. Допрос
  
• Под землей
  
• Неожиданное препятствие, бой
  
• Башня. Побег
  
• Друзья и враги
  
• Возвращение
  

Уровень шестой: Ад

• Авернус
  
• Башня
  
• Заключение
  
• Арена
  
• Крепость Бела
  
• Мученик
  
• Лабиринт
  
• На полпути обратно, бой
  
• Возвращение
  

Финал: Клетка

Последний бой

Выбор, решающий все

Эпилог

• Ribka - Каури Иволга (паладин, законопослушно-добрая)
  
• Rei - Лирлин (колдунья, хаотично-добрая)
  
• Nevrar - Илларион из Виса (избранник, законопослушно-добрый)
  
• Yambie - Леви Бродяга (чернокнижник, хаотично-нейтральный)
  
• Hikaru - Алаяйя (следопыт, нейтрально-добрая)
  
• Gорыныч - Мог Гааш (варвар, истинно-нейтральный)
  
• Zuzanna - Канниган (бард, нейтрально-злой)
  
• FOX69 - Гош Гэмджи (плут, хаотично-нейтральный)
  
• Dmitry Shepard - Рисса (волшебница, нейтрально-добрая)
  

Комната: ЗК

Изменено 8 мая, 2014 пользователем Elhant

[Yambie 16 249]

- Сам потащишь? - с сомнением спросил плут, тоже хватаясь за камзол барда, словно мог помочь чем-то существенным.

Смотрит на хина, смотрит на Соуса. Паршивец удобно расположился на узком плече, но всё так же висит. Бродяга оскалил зубы в ухмылке, проурчав, как довольный кот.

- А понесёт? – предлагает хвостатый. – Маленький и упорный, но вы славитесь безмятежностью к жизни. Тифлинги слишком много думают. Эгоисты.

Белокурый бард был ниже, но плотнее потомка демонов. Ходить будут долго, но ведь всегда можно будет позвать собачку Альмы?

Бродяга согнул колени, перекинул руку человека через острое плечо, крепко схватив чужую ладонь своей, а другая рука вместе с хвостом обхватили торс (15). Тифлинг шмыгнул носом, клацнул зубами.

Краем глаз посмотрел на Гэм-Джи.

- Береги ручонки. Ноги ловкие. Глаза острые – орёл рано подрос. В маленьком росте свои преимущества, - помолчал, прежде чем рыкнуть, - не смей снова жаловаться, как обиженная девка! – смеётся, и тащить горе-поэта, а хвост «зовёт» за собой хина.

Увидишь разве во тьме что-то больше хвостатого?

Изменено 29 января, 2014 пользователем Yambie

[FOX69 47 596]

- Береги ручонки. Ноги ловкие. Глаза острые – орёл рано подрос. В маленьком росте свои преимущества, - помолчал, прежде чем рыкнуть, - не смей снова жаловаться, как обиженная девка! – смеётся, и тащить горе-поэта, а хвост «зовёт» за собой хина.

Увидишь разве во тьме что-то больше хвостатого?

Когда они выбрались из душного, пыльного подвала Гош предложил:

- Клади его здесь, я за подводой сбегаю. А ты его покараулишь пока. Увезём в трактир к Иллариону. Пусть сам его осмотрит.

[Nevrar 21 276]

- Не хотел? Ты не хотел спрашивать? Хочешь сообщить, что нет ног, чтобы дальше идти или вскоре ослепну, без возможности жить по-настоящему в этом мире? Илларион, ты хотел узнать одну из тех, с кем делишь кров. Стыдно за это? Глупость. Ещё большая глупость чувствовать вину. Я ещё живая, честно-честно. Ведь Сун направляет меня, и это воля Алмерика или кого другого не сможет внушить. Или ты жалеешь меня за то, что чаще всех улыбаюсь и создаю глупости? Ума... Ну, чего не хватает, того не хватает, - шутливый поклон в сторону женщины застывшей смолы. Растопленной и заново создаваемой под руками полукровки. Лирлин тихо мурлыкнула, прикусывая белые пальцы с мелкими шерстинками. Ведомая и сейчас крайне жадная до внимания одного. Коты оставили на ней свой след до следующей воды.

-Я не стал бы просить тебя рассказать о прошлом зная что он может причинить тебе боль, извини, но хорошо если так, спасибо что рассказала и доверилась. И я вовсе не хотел сказать что глупая или что-то, нет! Поверь, это не так, в твоих словах много правды и мудрости, и ты редко ошибаешься, хоть и бываешь вспыльчива. Мне просто жаль что тебя ждало такое детство, это несправедливо и жестоко. Но, я понимаю, и больше не буду теребить эту темы.

- О, я стану пожилой и весьма уважаемой леди и буду правнукам рассказывать о том, что творила их предок… Потом всем раздам по шоколадке, ведь не за словами древней они пришли а за теплом и угощением, и отпущу играть во дворе. Почти не будут верить, но много смеяться и восхищаться. Пять, может шесть детей, выращенных в тепле. Ничто и ничему не обязано, ведь слов не давало и обе стороны не подтвердили их вес, Илларион. Мы даже не обязаны выбраться отсюда, пылинки, песчинки, наделенные сознанием, но не волей. Я не забываю ни о хорошем, ни о плохом. Почти. Ну, надеюсь.

Илларион улыбнулся и тихо усмехнулся отведя взгляд словно на секунду ему довелось воочию увидеть эту картину, старушку чьих волос теперь коснулась и луна, сидит с детишками, ворчит на проходимца Алмерика и разговаривает о своих юных годах внучатам давая им шоколадку. Да, зрелище и в правду должно было быть забавным!

-Поверь, это не самый худшее, по крайне ты не будешь их заставлять записывать каждое твоё слово, а отправлять во двор играть а не тренироваться до заката.

Договорить ему не дало появление Сила, когда внезапно тени под деревом стали сгущаться и из неё вышла уже всем знакомая фигура которая поведала о последних новостях в отряде, а именно о том что случилось в руинах Гримстед, о дроу и глупости барда как и о его странном поведении. Но куда больше его удивило, то что он рассказал о Каури... Если бард его не мог этим удивить то про Каури он отказывался поверить, но он знал что Сил не будет врать. Рука сжалась в кулак до белизны костяшек пальцев, разжалась и вновь сжалась. Он не мог поверить, почему она так поступила, что это сделала она, а ещё поведение Мога. Он отказывался поверить. Это было глупым, нужно было действовать. Как лидер. Но он не знал что делать и замер, улыбка сошла с лица вмиг превратившись в камень.

-Следи за ней, если попытается сделать что-то, скажи что она разочаровывает Касавира мать и отца и подводит сестру... Если, она поведёт себя непредсказуемо, скажи мне.

Он не мог сделать сейчас ничего иного, его присутствие требовалось сейчас в нескольких местах, видно что-то случилось за это время с паладинкой, но не знал что. Он был в шоке. А ещё дроу... Если бы не Гош и Бродяга, он им был безразмерно благодарен, а бард, с этим тоже надо было что-то делать. Разум, он как переплетение множества нитей, не клубок, не свитер, а чистый хаос, вытяни одну, другую, узор измениться, и не узнаешь как пока не проверишь, а после сложно сказать как правильно а как нет. Каури заживила рану а он смог полностью установить её серьёзность, но чтобы падение вызывало такие перемены, нет, о таком ему не было известно. Это было похоже на магию, тёмную магию с которой когда-то столкнулась Рисса. Сейчас он даже не подумал о том о чём подумает Лирлин и Аля когда узнает что лидер следит за каждым. Эти должны были понять.

-Передай Гошу и Бродяге спасибо, но пускай немедля уходят оттуда! -А он ведь был прав когда говорил что они ничего не найдут там, но то что руины станут прибежищем тому кто захочет спрятаться. Но чувство собственной правоты не приносило удолетворение. Две новых проблемы... Хоть разделись! Сделав вздох он пошёл дальше, уже быстрей.

_____________________________________________________________

Хижина Лича в Лесу.

Илларион всё такой же мрачный приблизился к назначенному месту, где его взгляд насчитал четверо скелетов стражи, привёл их ради собственной безопасности?..

- Кто вы? - Голос незнакомца немного дрожал, но не из-за слабости, а в виду какого-то магического вмешательства. Он тут же, спустя лишь пару мгновений, пришел к верному выводу. - Она вас послала?

-Да, Рионн, нас послала она и круг. И я думаю ты понимаешь зачем мы здесь. -В его голосе было сожаление но и твёрдость вместе с этим, сомнений не было, он сделает что нужно. -Мне жаль, но ответь мне прежде, зачем и как ты вернулся?

[Yambie 16 249]

- Клади его здесь, я за подводой сбегаю. А ты его покараулишь пока. Увезём в трактир к Иллариону. Пусть сам его осмотрит.

Тело падает… бесшумно. Только кожа касается кожи. Рвётся ткань. Мешком с яблоками, к которому безразличны, но бард пока спал и видел сны. Его собственные.

- Что у Гэм-Джи на уме, когда глаза видят её? – с лукавой усмешкой, спрашивает Бродяга, а хвост играет, машет гребешком одного крылышка.

Вопрос, который должен был быть задан.

[FOX69 47 596]

- Что у Гэм-Джи на уме, когда глаза видят её? – с лукавой усмешкой, спрашивает Бродяга, а хвост играет, машет гребешком одного крылышка.

Вопрос, который должен был быть задан.

При упоминании её имени Гош на время забыл о бедственном положении барда, валявшегося под ногами, и замер на месте, уставившись куда-то в сторону. В память так не кстати заглянул лукавый зелёный взгляд, а рыжие змейки защекотали лицо:

- Я... - хотел он сказать правду, но осёкся и замолчал. Повернувшись к тифлингу заглянул в бездонные колодцы глаз и сказал. - Какая разница, Бродяга. Мне важно, чтобы она была счастлива. Остальное суета. Если ей хорошо с тобой, то я рад. Остальное не важно.

[Elhant 14 560]

-Да, Рионн, нас послала она и круг. И я думаю ты понимаешь зачем мы здесь. -В его голосе было сожаление но и твёрдость вместе с этим, сомнений не было, он сделает что нужно. -Мне жаль, но ответь мне прежде, зачем и как ты вернулся?

- А она не сказала, зачем я вернулся? - спросил лич.

[Nevrar 21 276]

-Нет, она не сказала. -Взгляд Иллариона смотрел на лича так словно перед ним было не ужасное подобие жизни а человек, ему уже не в первой раз было видеть личей, и он не боялся, к тому же в глазницах горел разум, а не только тёмный гнев. -Ей больно об этом говорить, больно думать о том что ты здесь, вернулся, когда она уже похоронила тебя. Она ничего не сказала, но я видел взгляд её серебряных глаз, видел вашего сына, и смог догадаться об этом сам. Я догадываюсь о причинах которых могли тебя сюда привести, но дам тебе возможность назвать их самому.

[Yambie 16 249]

- Я... - хотел он сказать правду, но осёкся и замолчал. Повернувшись к тифлингу заглянул в бездонные колодцы глаз и сказал. - Какая разница, Бродяга. Мне важно, чтобы она была счастлива. Остальное суета. Если ей хорошо с тобой, то я рад. Остальное не важно.

Хвост был весел, но лицо хозяина стало каменным.

Как щекочет лицо огненные волосы. Как у одного появляются роскошные пряди, а другая получает послушный хвост. Как смеются, переплетаются слова – мечта ребёнка! Жизнь, о которой тифлинги не смеют мечтать.

Только единицы из них получают желанное.

Ноги согнулись, и присел на колени, чтобы быть равным. Усмешка вернулась, но казалась неискренней. Не Бродяга, будто теперь был.

- Как долго? – спрашивает хвостатый. – Как долго радость проживёт? Как долго смех будет длиться? Путаться слова, как косы? И понимание, что картину возвращает художник, согревая душу? Не так поступают девицы? Согревают, - руки потянулись к котёнку, который висел на плече хина.

Глаза недоумевают… как всегда. Ничего не меняется.

- Вспыхнула ли искра? Мертвецов можно быстро забыть, как девочке найти новую куклу, - молчит, разглядывая чужую душу, серую и ясную. – Говорил ли Гэм-Джи о своих чувствах? О взглядах? О прикосновениях? Можно долго молчать, но боль будет острее. Этот не хочет быть согретым огненным теплом и скоро узнать, услышать, увидеть, как огненная голова найдёт того, кого полюбит искренне и крепче. Этому… не нужна боль. Не надо Гэм-Джи помалкивать тогда, если не обманывает он самого себя.

Изменено 29 января, 2014 пользователем Yambie

[Elhant 14 560]

-Нет, она не сказала. -Взгляд Иллариона смотрел на лича так словно перед ним было не ужасное подобие жизни а человек, ему уже не в первой раз было видеть личей, и он не боялся, к тому же в глазницах горел разум, а не только тёмный гнев. -Ей больно об этом говорить, больно думать о том что ты здесь, вернулся, когда она уже похоронила тебя. Она ничего не сказала, но я видел взгляд её серебряных глаз, видел вашего сына, и смог догадаться об этом сам. Я догадываюсь о причинах которых могли тебя сюда привести, но дам тебе возможность назвать их самому.

- Нашего сына!... - лич сделал резкий шаг вперед, но остановился и замолк на полуслове, сдерживая себя. - Да, нашего сына. Она отказывается показать мне нашего сына, она отказываться появиться сама. И это после всего!... - Рионн отвернулся и с силой ударил рукой по деревянной стене. Полетели щепки.

[FOX69 47 596]

Глаза недоумевают… как всегда. Ничего не меняется.

- Вспыхнула ли искра? Мертвецов можно быстро забыть, как девочке найти новую куклу, - молчит, разглядывая чужую душу, серую и ясную. – Говорил ли Гэм-Джи о своих чувствах? О взглядах? О прикосновениях? Можно долго молчать, но боль будет острее. Этот не хочет быть согретым огненным теплом и узнать, услышать, увидеть, как огненная голова найдёт того, кого полюбит искренне и крепче. Этому… не нужна боль. Не надо Гэм-Джи помалкивать тогда, если не обманывает он самого себя.

Гош только вздохнул на откровенные вопросы. Теперь, глаза тифлинга были с его глазами на одном уровне. Теперь, можно было заглянуть и понять что хранят чёрные бездны. Грусть, тоску, одиночество, согретые редкими искорками, которых больше доставалось хвосту нежели хозяину.

- Дело не в тебе и не во мне, Бродяга, - сказал Гош, оценив сопящее тело барда на предмет живости. - Дело в ней, - он снова вернулся к лицу с длинными полосками, словно размазанными слезами на щеках. - Ей нужен ты. А у меня, - голос перехватило, но он справился с волнением, - у меня лишь глупые мечты. Красивая иллюзия, которой я позволил быть. Хин должен вести себя соответственно своему размеру и росту. И не прыгать выше головы.

Рука дотягивается до мордочки Соуса и щекочет длинные усы. Тот чихает и злобно урчит, пытаясь куснуть палец.

[Nevrar 21 276]

-Мне жаль. -Искренне сказал Илларион с подлинным сожалением на лице. -Хотел бы я сказать что понимаю, но я не представляю через что тебе пришлось пройти чтобы вернуться и что ты чувствовал и ярость которую ты сдерживаешь, твоя воля завидна мне. Но пойми, постарайся понять, то что она делает, она делает ради него. Ей больно, ей большого труда стоило уйти, похоронить тебя, и эта боль не давала ей покоя, я это видел по её глазам. Мальчик, - он замолчал - Не знал отца, но вспомни, кем ты был? Ты был друидом, ведь так? Искателем приключений, мудрым и храбрым раз такая женщина как она смогла влюбиться в тебя, я не пытаюсь теребить старые раны, но вспомни. И пойми, что в памяти мальчика ты герой и умер также. Как он сможет жить дальше запомнив тебя таким? Разве ты, и прежний ты хотели бы этого? Она боится, боится за него и за себя, и за тебя тоже! Она боится, что не сдержит тебя, что не сможет отпустить снова, что не сможет сделать, что должна и вновь пережить расставание. Пойми же! Она боится что сломается и не выдержит, увидев тебя, поэтому и боится приходить. Боится потому что любит тебя, поверь, я видел. Она не сказала мне ничего, потому что боялась не выдержать, говоря об этом. Мне жаль, может я не должен этого говорить, но я хочу помочь тебе. Пойми... Прошлого не вернуть, если бы этот способ был, но увы. Я знаю, тебе больно, и могу лишь догадываться о твоих чувствах, но пойми, что своим присутствием ты приносишь им боль, разве этого ты хотел? А прежний ты? Подумай о них, ради светлой памяти ты должен уйти, мне жаль... Я мог бы показать тебе их, или уговорить прийти сюда, но пойми, ни к чему хорошему это не приведёт. Она не сдержит себя, и ты сам тоже. Прошу тебя, пойми её! Я понимаю твои чувства но сделай это ради них! И ради себя!

Илларион отвернулся на секунду и посмотрел на Риссу, сложно было сказать, что было в его словах.

-Прошу тебя. Уходи, навсегда и позволь мне тебе помочь. Когда-то был другим, ты понимаешь, что это не выход. Я могу показать тебе их, не так, через иллюзию, если это тебе поможет. Если и ты дашь мне слово, что позволишь мне помочь тебе. Я не хочу причинять тебе боль, но пойми меня правильно, я клирик. Я не могу причинить боль и ей, я не хочу сражаться, но долг и клятву выполнить обязан, думаю, ты меня понимаешь, мне только останется позавидовать твоей воле, это самое мало что я могу сделать для вас. Обещаю, сделать вся возможное, что будет у меня в силах, чтобы помочь и ей после. Я прошу тебя, взываю к тебе Рионн! Истинным именем тебя заклинаю!

[Дипломатия: 43]

[Yambie 16 249]

- Дело не в тебе и не во мне, Бродяга, - сказал Гош, оценив сопящее тело барда на предмет живости. - Дело в ней, - он снова вернулся к лицу с длинными полосками, словно размазанными слезами на щеках. - Ей нужен ты. А у меня, - голос перехватило, но он справился с волнением, - у меня лишь глупые мечты. Красивая иллюзия, которой я позволил быть. Хин должен вести себя соответственно своему размеру и росту. И не прыгать выше головы.

- Глупость! – рыкнул Бродяга, а хвост с возражением ударил почву. – Мечты на то рождаются – верить, надеется им, как живым. Как вторые личности! – всё рычал, сузив глаза, но тише продолжал: - Несовместимо, как человек и эльф. Человек и орк. Человек и танар’ри. Думаешь, безразличны демоны к халфингам? Думаешь, не будет дела дворфам к эльфам – из разных миров они, но много-много могут дать друг другу. Нет тесноты и близости двух тел, но есть мечты и любовь, что согреть может теплее огня. Это чистота.

Хвост поднялся над головой хозяина. Болтливый, всегда ему есть, что сказать, как и изобразить личности окружающих. «Сердце» рисует, уткнулся острым гребешком в кончик носа хина.

А улыбка неискренняя. Затронутым планами впору бояться других. Тем более тем, чьи корни начинаются из адской бездны. Они не умеют доверять. Бояться.

Риск протянуть другому руку – остаться на узком острове, отрезав от моста. Пути назад не будет. Боль может быть вечна и того боится, что когда-то чёрные бездны застанут подобное. Демоны тонкие натуры, но разве кто-то сказал, что они могут подавлять звериные инстинкты, когда им вдумается? Когда необходимо?

- У Лирлин-Лин-Лир разве не может быть той искорки? Как у Гэм-Джи, только… тусклая-тусклая. Этот любит… должно быть любит. Подругу, сестричку, любимую, но вправе ей решать кого? Кому огненное сердце принадлежит? Не говори в ком дело - не знает Лирлин-Лин-Лир. Если только не обманываешь, - хвост, снова ткнув кончик носа, - себя самого. Голову свою! Если хуже от этого хину, то ждать незачем, как чудо произойдёт, и мука твоя ляжет на плечи этому. Любишь? Скажи. Но оба не причиняйте этому боль, когда прозвонят колокола, рождая новых бабочек.

В голове не было смеха. Не было иронии. Бродяга говорил серьёзно, словно поэт умер и некому больше читать стихи окружающим, но кто их понимал, как не он сам?

Изменено 29 января, 2014 пользователем Yambie

[Zuzanna 2 083]

Еще один лжец приблизился. Точно также как и предыдущий, он принялся осквернять пространство разрозненной тональностью, непонятного содержания.

Постоянно кто-то говорил, не позволяя безмолвию сомкнуться. Убийца слишком озадачен, чтобы оттянуть его за челюсть вниз, ухватится за длинный, не унимающийся язык, вырвать с корнем ненужную деталь. Противник, по ту сторону укрытия, все еще проявлял досадные признаки жизни. И мужчина смотрит в темную непроницаемою гладь преграды, почти что не моргая. Ощущает присутствие добычи. По ноге той стекают тоненькие ручейки, заставляя дрожать в нетерпении.

Потому и не придает значения прикосновениям лжеца, под номером 2. Как выяснилось, зря...

"Интересное прошлое. Почему ты им не делишься? Нет, не говори, знаю. Риск чересчур велик. И ты окажешься абсолютно прав, думая так. Нас постоянно окружают, охочие до легкой наживы, мошенники. Не обижайся, в их число ты, конечно же, не входишь. Люди, подобного сорта, любят втираться к нам в доверие, создавая видимость поддержки и понимания. Если недуг вовремя не вскрыть, положение осложняется кардинально, перетекая в такую, наиболее запущенную, стадию, как - привязанность, дружба. Любовь...

Разумеется, ничего общего с теми светлыми чувствами, которые эти слова изначально подразумевают, он не имеет.

Прости, возможно, я слишком наседаю. Нет? Хорошо.

Насколько ты понимаешь, притворство может длиться годам, ровно до тех пор, пока ядовитый плод полностью не созреет. Тогда, именно тогда, вскрывается страшная правда. Тебе мило улыбаются, пока это остается удобно, а сразу после выбрасывают на обочину, к прочим объедкам. Нередко, доверенные таким лицам, тайны - становятся достоянием широкой общественности. Выясняется, что все это время тебя использовали.

Дабы избежать обмана, никогда не подпускай никого к себе слишком близко. Холодный расчет, вот залог успеха. Не позволяй эмоциям управлять собой... Эх, послушайте только меня. Разошелся. Ты, итак, уже порядком устал. Отдохни. У нас еще будет возможность по-болтать."

х

[FOX69 47 596]

- У Лирлин-Лин-Лир разве не может быть той искорки? Как у Гэм-Джи, только… тусклая-тусклая. Этот любит… должно быть любит. Подругу, сестричку, любимую, но вправе ей решать кого? Кому огненное сердце принадлежит? Не говори в ком дело - не знает Лирлин-Лин-Лир. Если только не обманываешь, - хвост, снова ткнув кончик носа, - себя самого. Голову свою! Если хуже от этого хину, то ждать незачем, как чудо произойдёт, и мука твоя ляжет на плечи этому. Любишь? Скажи. Но оба не причиняйте этому боль, когда прозвонят колокола, рождая новых бабочек.

В голове не было смеха. Не было иронии. Бродяга говорил серьёзно, словно поэт умер и некому больше читать стихи окружающим, но кто их понимал, как не он сам?

- Я понял тебя. Тебе я боли не причиню, - спокойно сказал плут. - Мы слишком разные с ней. Не пара. Маг и вор. Волшебство и карманные кражи. Сун и Брандобарис. Любовь и Порок. Человек и хин. Я и сам не буду настаивать. Это был лишь мимолётный порыв. С чувствами ещё можно справиться. Я всё решил. И давай, больше не будем об этом, - говорить о потерянном было тяжело, да и не хотелось, тем более с тем, кого Лир любила. - Давай, лучше я сбегаю за повозкой. Погоди я быстро.

И хин, более не дожидаясь ответов, убежал в ночь. Явился он через час на лёгкой тележке, запряжённой резвой лошадкой. Гош легко спрыгнул с дрожек и приблизился к тифлингу:

- Закидываем его и поехали. В таверне перевяжем начисто, а там Илларион придёт.

[Yambie 16 249]

Гэм-Джи говорит одно. Бродяга слышит другое.

А Соуса нет дела до печали. Маленький, глупый Соус. Твоё бы безразличие этому, чтобы не гадать мраком будущее. Чтобы не ощущать привычные миру эмоции и уйти – отдать дань Келемвору и, если настаивает дева, Бешабе, от которой отрёкся хвостатый.

Хин мог говорить, что не будет настаивать, но так же мимолётный взгляд колдуньи зацепился бы за маленькую чёрноволосую фигуру. И двоим не будет дела до третьего.

Бессмысленные, глупые… безобразные утешения! И лучше, когда все играют в молчанку.

- Закидываем его и поехали. В таверне перевяжем начисто, а там Илларион придёт.

Он вздрогнул, обернувшись к халфингу. Кивнул, но ничего не сказал. Вот кому лучше… или хуже? Какие сны тебе сейчас сняться бард? Этот надеется, что не очень страшные и навязывающие. Магия чернокнижников не самая приятная, но не лишена должной красоты.

Улыбнулся бы, но не захотел. Устроил в тележке, как просил Гэм-Джи, снова кивнул.

- Ветер тебя и его проводит, - говорит Бродяга, - а этот сам пойдёт, как раньше – спустя десять лет этот другой он, а сейчас мальчишка глупый, - хвост машет гребешком, поддерживая слово своего хозяина.

[FOX69 47 596]

Улыбнулся бы, но не захотел. Устроил в тележке, как просил Гэм-Джи, снова кивнул.

- Ветер тебя и его проводит, - говорит Бродяга, - а этот сам пойдёт, как раньше – спустя десять лет этот другой он, а сейчас мальчишка глупый, - хвост машет гребешком, поддерживая слово своего хозяина.

- Тогда держи Соуса, - Гош заскочил на тележку и передал котёнка хозяину. - Он без тебя скучает и начинает кусаться.

Через пару минут повозка скрылась во тьме.

Хозяин таверны вместе с прислугой помогли маленькому постояльцу дотащить обмякшее тело раненого до комнаты и уложили на кровать. Гош промыл рану, снова смазал бальзамом, который дал дроу, перевязал чистыми бинтами и оставил барда в покое отходить от тёмной магии полудемона.

Сам же плут устало направился в свои апартаменты, вымылся и завалился спать.

Х

[Elhant 14 560]

[Успех]

Лич стоял спиной к Иллариону, молча выслушивая его речь, и его разложившаяся, наполовину костлявая рука, которая сейчас держала перила разрушенной калитки, с каждым словом сжималась все сильнее.

- Она... Она... Священник, ты представляешь, каково это - быть сосудом для темной магии? Слугой, который не управляет собственным телом. Собственной душой. Но знаешь что? Я управлял. Другие жертвы книг Женги в конце концов не могли противостоять тому желанию, что возникало внутри них, они соблазнялись властью и силой. Мое желание было очень сильным... Я чувствовал... - Рука сжалась до конца. Дерево треснуло, раздался противный звук и, вопреки законам магии, что сейчас были едиными для всех, зеленая волна снесла перила и часть висящей на петлях двери, заставив ее окончательно упасть перед мертвым магом. - Это неповторимо. Божественно, - в неестественном голосе лича все еще звучал трепет от переполнявшей когда-то его магии. - Это съедало меня изнутри, и я съедал эту силу в ответ. Боролся. Сидя на своем одиноком троне, погруженной в транс, в ужасный кошмар. Каждый день испытывая неповторимые муки и в то же время неповторимый соблазн. Я кричал в агонии от того, что разрывало меня изнутри, не в силах осознать тот очевидный факт, который означал, что для меня все уже было потеряно. Знаешь, что меня спасало все это время, священник? - Он повернулся, и пылающие бледным-голубым огнем глаза уставились на Иллариона. - Один простой образ. Банальная мечта, которая продолжала маячить на задворках сознания. Ее нежные, заботливые руки. Ее темные и кучерявые волосы, такие приятные, пахнущие ромашкой, которую она любила заплетать между своих кудрей. Ее глаза... Его глаза. Я... Я знаю кто я! - лич резко приблизился, нежить в это мгновение вздрогнула. - Я знаю, как я выгляжу. Но он мой сын!

Изменено 29 января, 2014 пользователем Elhant

[Rеi 13 523]

Она тоже видела и слушала Сила. Немое «и когда вы мне научитесь верить» так и осталось белым шариком, не меняя спокойствия на ярость или удовлетворение. Место действительно подчиняло их себе, но тогда нелогично было предположить, что лишь Каури изменилась.

Напросился другой вывод, соскользнул по рыжему завитку и повис в воздухе капелькой. Что-то прибыло с ними. Лирлин не делилась своими воспоминаниями даже с теми, кто мог бы выслушать. Что-то душило Каннигана и развращало Каури.

Н-нет, Илларион, прости, но таким не поделишься сейчас. Да и позже тоже. Ты не умеешь хранить покой. А ей… ей теперь снова хочется в Рай.

Не дослушивая последовавших инструкций, Лирлин ускорила шаг. О благоразумии Бродяги и Гоша ей и так было известно.

После встряски всегда падают гнилые плоды, зараженные, возможны лишь причины, но не последствия. Тихо... ещё тише. Только немертвые наблюдают. Не стесняются и прямого взгляда – а они чем и кем видят? Им повезло не сохранить разум, только подобие хитроумного плетения. Хотелось бы сжать сердце, чтобы не пыталось упорхнуть из костяной клетки. Снова она о мертвецах. О страхе напоминает дыхание и недоверчивость.

Советовать ей было нечего…

[Dmitry Shepard 30 072]

- Она... Она... Священник, ты представляешь, каково это - быть сосудом для темной магии? Слугой, который не управляет собственным телом. Собственной душой.

- Я прекрасно это представляю, Рионн, - в карих глазах волшебницы плескалась боль. - Я до дна выпила эту чашу. Мне повезло больше, чем тебе, Илларион спас меня, освободил. Но спасать твое тело уже поздно. Но не душу. Она еще может уйти достойно в светлые луга.

[Дипломатия: 29]

[Elhant 14 560]

- Я прекрасно это представляю, Рионн, - в карих глазах волшебницы плескалась боль. - Я до дна выпила эту чашу. Мне повезло больше, чем тебе, Илларион спас меня, освободил. Но спасать твое тело уже поздно. Но не душу. Она еще может уйти достойно в светлые луга.

- Куда она может уйти, волшебница? Все, чего она все это время желала, чем жила - это увидеть свою семью.

[Dmitry Shepard 30 072]

- Куда она может уйти, волшебница? Все, чего она все это время желала, чем жила - это увидеть свою семью.

- Но что потом, Рионн? Ты хочешь увидеть ужас в глазах твоей семьи? Это убьет тебя второй раз и ты не удержишь Тьму в себе от смертельного размаха, который некому будет остановить. Не мучай ни их, ни себя. Уже то, что ради них ты не сдался, не стал чудовищем, позволит тебе уйти в чертоги твоего божества. Ты герой, Рионн и об этом твои близкие узнают, я клянусь тебе в этом.

[Elhant 14 560]

- Но что потом, Рионн? Ты хочешь увидеть ужас в глазах твоей семьи? Это убьет тебя второй раз и ты не удержишь Тьму в себе от смертельного размаха, который некому будет остановить. Не мучай ни их, ни себя. Уже то, что ради них ты не сдался, не стал чудовищем, позволит тебе уйти в чертоги твоего божества. Ты герой, Рионн и об этом твои близкие узнают, я клянусь тебе в этом.

Лич застыл, глядя на волшебницу. В глазах его горел все тот же огонь. Больше ничего.

В конце концов он отвернулся.

- Она могла бы прийти сама... Она ведь видела меня уже таким... Последняя встреча у дома, который когда-то создали мы. Вместе.

Рионн провел рукой по загнившему, покрывшемуся трещинами дереву.

- Полагаю, я все еще чувствую то, от чего должен избавиться. И живу надеждами, которые должен убить. Но мне больше некуда идти. Башня разрушена, я сам отдал на это часть своей души. Единственное, что поддерживает во мне существование - это книга, которая в то же время является источником моей магии. Но я не могу ее уничтожить, заклинание не позволяет. И я не могу смиренно ожидать своей смерти от чужих рук. Этот запрет я так и не смог обойти.

[Nevrar 21 276]

Илларион хоть и с тоской посмотрел на несчастного человека, не нежить, человека с которым жестоко обошлась судьба, и можно было позавидовать силе его воли. Быстрая и безболезненная смерть, единственное что он мог ему дать.

-Мне жаль.... -Он должен помочь ему сделать что должно. - Попробуй отозвать нежить, или дать это сделать мне, положи книгу и отойди, ты можешь сделать это?

[Dmitry Shepard 30 072]

Лич застыл, глядя на волшебницу. В глазах его горел все тот же огонь. Больше ничего.

В конце концов он отвернулся.

- Она могла бы прийти сама... Она ведь видела меня уже таким... Последняя встреча у дома, который когда-то создали мы. Вместе.

Рионн провел рукой по загнившему, покрывшемуся трещинами дереву.

- Полагаю, я все еще чувствую то, от чего должен избавиться. И живу надеждами, которые должен убить. Но мне больше некуда идти. Башня разрушена, я сам отдал на это часть своей души. Единственное, что поддерживает во мне существование - это книга, которая в то же время является источником моей магии. Но я не могу ее уничтожить, заклинание не позволяет. И я не могу смиренно ожидать своей смерти от чужих рук. Этот запрет я так и не смог обойти.

- Я видела ее боль, Рионн. Я...мы поможем тебе освободиться из этой тюрьмы мертвого тела. Без гнева и ненависти, с состраданием и прощением.

[Elhant 14 560]

-Мне жаль.... -Он должен помочь ему сделать что должно. - Попробуй отозвать нежить, или дать это сделать мне, положи книгу и отойди, ты можешь сделать это?

Глаза лича вспыхнули, его рука засветилась зеленым огнем, а скелеты угрожающе подняли оружие.

- Нет. Я не могу.

Светящаяся рука дрожала, Рионн изо всех сил пытался сопротивляться заклятию.

- Вам лучше уйти. Вы не справитесь со мной, нарушение Плетения не повлияло на мою силу, я все еще могу пользоваться магией - из-за этой книги. А ты в любом случае ничего не можешь сделать. Твоего бога здесь нет. Уходите. Я... знаю, что нужно сделать.