Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Shunt 2 900]

Подвал

- Вы? - он не ожидал того, что чужаки ночью вломяться к нему в подвал.

- Кто ж еще, - ухмыльнулась Валья, наблюдая за тем, как Амата споро открывает дверь клетки. - Иди сможешь? 

Идея тащить на себе парня ей не нравилась - он весил больше нее даже после вынужденной голодовки. Не то что бы это было для нее затруднительно, но тогда кто-то языкастый точно пустит слух про "ездового эльфа". Но если понадобится...

- Кстати, вещи твои где? Мы тут надолго не задержимся. Строго говоря - мы сейчас уже убегаем. Практически в панике, -  осклабилась она, привалившись плечом к прутьям решетки.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Подвал

 

- Кстати, вещи твои где? Мы тут надолго не задержимся. Строго говоря - мы сейчас уже убегаем. Практически в панике, -  осклабилась она, привалившись плечом к прутьям решетки.

 

- Вон там... в сундуке, - Риден повел подбородком влево, где в углу стоял сундук с его вещами. - Только Фирсон его запер.

Щелкнул замок на кандалах, когда Амата поспешно их сняла с помощью выданного кузнецом ключа. Тот, похоже, подходил и к замку на клетке, и к цепям. Парень тут же принялся растирать руки, на запястьях которых были застарелые ссадины и кровоподтеки. Попытавшись подняться, он пошатнулся и упал на колени. Как оказалось, он был довольно высокого роста, даже для человека, и полностью выпрямиться в клетке не мог. Согнувшись в три погибели, он медленно пошел к открытой решетке. После долгого сидения в одной позе все тело затекло и сейчас нещадно болело, когда кровь хлынула к застывшим конечностям.

[Thinvesil 17 823]

Подвал

Щелкнул замок на кандалах, когда Амата поспешно их сняла с помощью выданного кузнецом ключа. Тот, похоже, подходил и к замку на клетке, и к цепям. Парень тут же принялся растирать руки, на запястьях которых были застарелые ссадины и кровоподтеки. Попытавшись подняться, он пошатнулся и упал на колени. Как оказалось, он был довольно высокого роста, даже для человека, и полностью выпрямиться в клетке не мог. Согнувшись в три погибели, он медленно пошел к открытой решетке. После долгого сидения в одной позе все тело затекло и сейчас нещадно болело, когда кровь хлынула к застывшим конечностям.

- Куда пошел, а ну стой! - Зашипела на него Амата, с легкостью оббегая вперед. Самой ей клетка была как раз по росту. - Сейчас подлечу, торопыга.

Магичка сосредоточилась и направила полной мерой силу исцеления на его тело. Раны затягивались, кости срастались, еще толика энергии была потрачена на то, чтобы исправить нарушенные вследствие долгих повреждений и неподвижности процессы. Исцелять пришлось так много, что магичка почти вся выдохлась и пошатнулась.

- Все, теперь должно быть нормально, - выдохнула она. - Забирай свои вещи и пойдемте отсюда, пока селяне не передумали. 

Использовано суточное исцеление травм

[Shunt 2 900]

Подвал

- Вон там... в сундуке, - Риден повел подбородком влево, где в углу стоял сундук с его вещами. - Только Фирсон его запер.

- Когда меня это волновало? - рассмеялась Валья и подошла к сундуку. Хорошему такому, крепкому сундуку. Хрустнув пальцами, Валья подняла тяжелый сундук и с силой бросила его в стену. Тот не выдержал подобного издевательства - крышка треснула, одна из стенок отлетела в сторону. Эльфийка удовлетворенно кивнула делу рук своих и отволокла жалкие остатки сундука к Ридену. Варварски выломав крышку, она сделала приглашающий жест рукой:

- Прошу, твои вещи. Надеюсь, у тебя не было там... ничего хрупкого? 

[Шен Мак-Тир 3 147]

Подвал

 

- Все, теперь должно быть нормально, - выдохнула она. - Забирай свои вещи и пойдемте отсюда, пока селяне не передумали. 

 

Риден посмотрел на Амату так, словно она сказал что-то на тарабарском языке. Он сам, видимо, считал, что они организуют его побег под покровом ночи и терять времени никак нельзя, тем более на такие мелочи, как следы побоев и последствия содержания в клетке. Однако сказать он ничего не успел - раздался грохот, и сундук развалился. Из него на пол посыпались его вещи. Ничего особенно примечательного: кольчужные доспехи, два немного изогнутых меча, которые обычно носили разбойники, и заплечная сумка. Молча Риден подобрал их, быстро застегнул ремни и повесил мечи на пояс. В котомке у него были кое-какие личные вещи и немного золота, что он успел заработать в деревне и по дороге в нее. Заметив что-то на полу, блестящее при свете магического шара, он быстро наклонился и подобрал нечто, что выглядело как серебряная монетка. Сунув ее в карман, он кивнул.

- Готов. Разве деревенские не будут вас искать? - поинтересовался Ренн у Аматы.

[Thinvesil 17 823]

Подвал

- Готов. Разве деревенские не будут вас искать? - поинтересовался Ренн у Аматы.

- Нет времени объяснять, - сказала Амата и поплелась к выходу. - Искать не должны, но мало ли. А так мы с ними договорились. Но лучше смыться пораньше, понимаешь? Выберемся из деревни, расскажем все, и можешь идти на все четыре стороны. 

Амата полезла наверх.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Подвал - Деревня - Лагерь

 

Амата полезла наверх.

 

Выбравшись всем составом наружу, они прикрыли за собой подвал и оставили ключ рядом. Фирсон поутру должен будет его найти. Риден при свете луны выглядел почти как призрак - после заключения он был все еще бледен, грязные волосы растрепались и свисали на глаза. Алиша ойкнула и спряталась за спину Торка, впервые увидев того самого загадочного пленника, ради которого они развели такую бурную деятельность. Риден Ренн, впрочем, молчал и не делал попыток нападать на них, несмотря на то, что Марика называла его "чудовищем с порченой кровью". Задерживаться в деревне отряд не стал, помня про обещание Марики.

Ночь была лунной, но как только наши герои тихонько вышли за пределы деревни, минуя реку, свет луны померк: его затянуло тяжелое облако, и подул свежий ветерок, растрепывая отросшие волосы пиратки. Собиралась ночная гроза, и нужно было найти укрытие для лагеря. Марика обещала, что погони за ними не будет, и все же маленький червячок сомнения подтачивал уверенность девушки в том, что их не обманули. В конце концов, когда они отошли достаточно далеко от деревни, начал накрапывать дождь. Сначала мелкий, но достаточно противный, а потом крупные капли забарабанили по одежде и доспехам приключенцев, заставляя ускорить шаг. Поспешно расставив палатки под сенью ближайшего лесочка, неподалеку от того места, где они бились с демоном Анграмаром, путешественники попытались развести костер, но ливень начался нешуточный. Земля потихоньку превращалась в мокрую грязь, и самодельные навесы из еловых лап спасали только частично. У Ридена оказалась своя палатка, которую он разбил чуть в стороне, под елью.

Алиша, дрожа от холода, стуча зубами и вспоминая проклятое озеро, подумала, что если бы сейчас появился призрак Иоланты, хуже бы не стало.

Изменено 20 июля, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Tork 4 463]

Лагерь

Ставить шалаш под проливным ливнем было плохой идеей. Торк отыскал взглядом высокую ель и срубил несколько нижних веток. После чего обнял Алишу и увлек ее за собой в получившееся логово. Дождь лил вокруг, но у ствола старого дерева было сухо и уютно. Торк накрыл себя и Алишу сразу двумя спальниками и постепенно начал согреваться.

Изменено 20 июля, 2018 пользователем Tork

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

Коул проводил печальным вздохом вышедшую под ливень Амату - вещи они все спрятали под навесом - но ничего не сказал. Девушка отошла подальше от их небольшого сборища, и спрятавшись в тени, опустилась на землю. Прислонившись спиной к шершавому толстому стволу, она прикрыла глаза и расслабилась, не обращая внимания на капли дождя, падавшие на нее через крону. Желудок алчно требовал подкреплений, усталость ломила члены, но магичка не обращала на них внимания - прежде всего, нужно было восстановить свои душевные силы на случай атаки на лагерь. Слабый целитель - мертвый отряд. 

[junay 6 078]

Лагерь

"И почему мы вечно собираем и тащим за собой всяких обездоленных, сирых и убогих? Элисиф - понятное дело, ребенок, но  Рикардо (или как там его) и этот лоб могли бы пойти своей дорогой. Есть же у них какие-то свои дела, верно?" - раздраженно думал Тайбер, пытаясь закутаться в спальник. Он устроился под обрывом, с подветренной стороны,  навесом служили корни отарой сосны, поросшие мхом. Но они слишком слабо спасали от пронизывающего ветра и дождя, а гром и вспышки молний раздражали его еще больше. Он не  любил грозы.

"Не хватало только промокнуть и простудиться." - ворчал он мысленно, обдумывая дальнейшие действия. Интересно, есть ли у кого-то план, что им делать в Монтсиммаре? 

[Tork 4 463]

Лагерь

Отогревшийся Торк высунул нос и огляделся. Народ разбегался кто куда.

- Алиша, ты не видела Амату? Как бы она не намокла одна, без помощи, как думаешь, может я схожу и поищу ее?

[Kn1MS 2 567]

Лагерь

Удар с невозмутимым видом сел под ближайшим деревом с широкой кроной и опустил голову, стараясь не обращать внимание на падающие с листвы капли дождя. Ливни нечасто идут долго, и может быть даже удастся особо не промокнуть. Ветер не пробирал из-за кучи одежды, только вода мешалась. Но это терпимо. Всё терпимо. Не так уж и редко приходилось быть под проливными дождями по многу часов, когда караван не останавливался во время непогоды, так что всё не в первой.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

На плечо Аматы легла чья-то рука. Погрузившись в размышления, или транс, или что там было у целителей, она вздрогнула и обернулась. На ее колени упал спальник, теплый и непромокаемый, который можно было использовать как одеяло. Риден стоял рядом, облокотившись о дерево, и смотрел на нее сверху вниз с совершенно непроницаемым лицом.

- Я не поблагодарил тебя за магию. Теперь благодарю, - сказал он коротко. Под деревом ливень ощущался гораздо слабее, и все же некоторые капли, особо настырные, проникали через раскидистые ветви ели и ползли по его лицу, заставляя моргнуть. На Коула он был похож только на первый взгляд. На второй - можно было понять, что кроме цвета волос и возраста, в них очень мало общего. Риден был гораздо выше и сложен, как воин, привыкший к войне, лишениям и изгнанию; его лицо нельзя было назвать образцом красоты, и кроме необычных глаз, в нем не было ничего привлекательного. Два меча на поясе говорили о том, что он был амбидекстром, как многие разбойники.

 

- Алиша, ты не видела Амату? Как бы она не намокла одна, без помощи, как думаешь, может я схожу и поищу ее?

 

- Она вроде куда-то вон туда отошла, - пиратка указала в темноту. Разжечь костер было невозможно, а потому ни согреться, ни осветить окрестности они не могли. Разве что с помощью осветительных шариков магов, но те были больше похожи на крошечные фонарики, чем на полноценный костер. - Может, Тайбер смог бы разжечь огонь и поддерживать его? Пока дождь не кончится? - предположила она, подавляя стук зубами.

[Shunt 2 900]

Лагерь

Валья так же отошла от остальных, обнаружив молоденькую елочку. Под упругими и густыми зелеными ветками было крайне удобно прятаться от дождя, поэтому эльфийка решила обосноваться именно тут. "А говорили, в Ферелдене мерзкая погода. Вас бы сюда, умники", - нахмурилась она, пытаясь устроиться на относительно сухом - в отличие от остальной земли вокруг - участке. Колючие иголки больно впились в шею, но Валья с честью выдержала это испытание, разве что поглядывала в небо и довольно внятно ругалась.

[Tork 4 463]

Лагерь

- Она вроде куда-то вон туда отошла, - пиратка указала в темноту. Разжечь костер было невозможно, а потому ни согреться, ни осветить окрестности они не могли. Разве что с помощью осветительных шариков магов, но те были больше похожи на крошечные фонарики, чем на полноценный костер. - Может, Тайбер смог бы разжечь огонь и поддерживать его? Пока дождь не кончится? - предположила она, подавляя стук зубами.

- Для того Создатель и даровал нам елки. - усмехнулся Торк. Под елями всегда скапливается сухая хвоя. Торк выгреб круг хвои, очистив почву, иголки сложил рядом. Потом срезал несколько сухих, нижних веток - у старых деревьев они всегда внизу отмирают. Вскоре он сложил костерок и умело развел огонь. Под еловыми ветвями образовалась уютная пещерка, которую согревал огонь.

[Эри 10 867]

Лагерь

Эльф тоже  подумал, что у них скоро  будет не отряд а табор если они будут и дальше  подбирать всех по пути. Он устроил навес.  Да мы вот любители  мерзнуть  под дождем  сказал он ворону, который стряхивал с перышек капельки  дождя.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

На ее колени упал спальник, теплый и непромокаемый, который можно было использовать как одеяло. Риден стоял рядом, облокотившись о дерево, и смотрел на нее сверху вниз с совершенно непроницаемым лицом.

- Я не поблагодарил тебя за магию. Теперь благодарю, - сказал он коротко.

Магичка было вздрогнула, но это был всего лишь чей-то спальник. И Риден. Она недоуменно посмотрела на спальник.

- У-уу меня есть, спасибо, - неловко ответила девушка, и взяв его аккуратно в руки, робея, протянула юноше. - Прихватила себе в бандитском лагере после того, как они сожгли наши спальники и палатки. - Она и сама не понимала, почему оправдывается перед ним. - Я тут просто... отдыхаю, - она окинула рукой мокрый лес, как будто показывала свою комнату. - Целый день... - Амата чуть было не призналась, что не ела и промоталась, спасая его шкуру, но вовремя спохватилась - не хотелось, чтобы он чувствовал себя виноватым за ее, Аматы, старания. - Гуляла. Устала. Обычное дело, - магичка взглянула прямо ему в глаза. - Если еще нужно будет подлечить утром, перед тем, как разойдемся, ты скажи. Не нужно за это благодарить. Только не выдавай меня никому, пожалуйста. Не говори, что я маг. Только наш отряд это знает. - Умоляюще посмотрела девушка.

Изменено 20 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Aloija 1 117]

Лагерь

Оливия устроилась на спальном мешке, выбрав наиболее сухой участок земли под раскидистым деревом. Широкий и высокий воротник плаща защищал ее шею и часть лица от ледяных капель, падающих с листьев, но волосы давно промокли и спутались. От холода она дрожала. Жаль, что покрывало так и осталось где-то на полене с дровосеками, в Нильсовом лесу. Хотя в такую погоду, тяжелое покрывало промокло бы в один миг, стало бы холоднее.

На нового попутчика Оливия почти не обращала внимание. Все равно скоро уйдет, делить с отрядом ему нечего. Кто захочет ввязываться в чужую войну со змеями? Ему и так досталось в деревне. 

[Tork 4 463]

Лагерь

Костерок горел себе потихоньку. Торк подбрасывал сухие ветки и хвою по мере прогорания и следил, чтобы огонь не перекинулся на ветви дерева. Тобик начал обсыхать и вокруг запахло родным домом - непередаваемой смесью мужской одежды, дыма и мокрой псины. Может для кого-то этот запах и неприятен, но Торку он напомнил детство и домашний уют.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

- Для того Создатель и даровал нам елки. - усмехнулся Торк. Под елями всегда скапливается сухая хвоя. Торк выгреб круг хвои, очистив почву, иголки сложил рядом. Потом срезал несколько сухих, нижних веток - у старых деревьев они всегда внизу отмирают. Вскоре он сложил костерок и умело развел огонь. Под еловыми ветвями образовалась уютная пещерка, которую согревал огонь.

 

- Уф, спасибо. Надо, наверное, и остальных позвать, - обрадовалась внезапному теплу Алиша, придвигаясь к костерку так близко, что ее спальник едва не занялся огнем сам. Кроме дождя, ее доставал и сильный холодный ветер. Она заметила, что остальные жались каждый в своем углу, словно слова о команде и отряде потеряли весь свой смысл.

 

 - Если еще нужно будет подлечить утром, перед тем, как разойдемся, ты скажи.

 

- Я решил остаться с вами, - после недолгой паузы ответил Риден. Голос у него был низкий и хриплый, резкий от криков. - Идти мне все равно некуда, мой отряд перебили больше года назад, моя мать мертва. А вам, как я посмотрю, может пригодиться лишний меч.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

- Я решил остаться с вами, - после недолгой паузы ответил Риден. Голос у него был низкий и хриплый, резкий от криков. - Идти мне все равно некуда, мой отряд перебили больше года назад, моя мать мертва. А вам, как я посмотрю, может пригодиться лишний меч.

- Мне так жаль, - сочувствующе протянула девушка. - Только я не уверена, что товарищи согласятся. - Она посмотрела на так и не отнятый спальник в ее руках и решилась. - И я тоже не уверена на твой счет. Уж прости, пар.. Риден, но это мои друзья, и если я буду просить их за тебя, то мне не мешало бы прояснить некоторые вопросы. - Теперь она смотрела на него прямо, как взрослая. Да она и была взрослой - несла их общую ношу наравне со всеми и не жаловалась, не требовала к себе снисхождения, хоть и знала, что ее считали малявкой. - Ты мог бы поговорить со мной? Мы укроем головы под твоим спальником, чтобы ты не промок. Или хочешь сразу со всеми? Между нами нет такого единогласия, которое может привидеться постороннему поначалу, - предупредила магичка.

Изменено 20 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Tork 4 463]

Лагерь

- Уф, спасибо. Надо, наверное, и остальных позвать, - обрадовалась внезапному теплу Алиша, придвигаясь к костерку так близко, что ее спальник едва не занялся огнем сам. Кроме дождя, ее доставал и сильный холодный ветер. Она заметила, что остальные жались каждый в своем углу, словно слова о команде и отряде потеряли весь свой смысл.

- По уму, надо бы. - Согласился с ее словами Торк. - Но я не пойду, еще чего доброго разбегутся в разные стороны. Они не очень адекватно реагируют на мои предложения. Некоторые из них предпочли ночевать под кустом и голодать, хотя денег у меня хватило бы на всех,  да и не только у меня, если уж на то пошло. В нашем замке однажды останавливался орлейский шевалье со свитой - даже там я не видел подобных гордецов и гордячек, как в нашем отряде. Для них одолжить монетку на еду у спутника, все равно что пойти свиней сношать. Умрут к утру - подниму их крепким Львиным словом. А не умрут - пусть мерзнут по одиночке, раз такие гордые. Ну или ты придумай, как их собрать.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

- Ты мог бы поговорить со мной? Мы укроем головы под твоим спальником, чтобы ты не промок. Или хочешь сразу со всеми? У нас нет такого единогласия, которое может привидеться постороннему поначалу, - предупредила магичка.

 

Девушка была странной. Ридену даже показалось, что у нее не все в порядке с головой - рисковать шкурой ради спасения одного незнакомого человека мог либо сумасшедший, либо... он подумал, что она могла бы оказаться одержимой. Одержимые в Тедасе встречались теперь куда чаще прежнего, и не всегда это были демоны. Одержимые думали не как люди, как духи, и для них следование своему предназначению было важнее собственной жизни. Кивнув, он незаметно улыбнулся. Странная девушка, но в отряде она была, похоже, лидером. Так ему показалось еще с подвала. Остальные лишь стояли позади и поддерживали ее решения.

- Пусть будет так, - наконец ответил он. - Я не буду лгать. И бежать тоже. Устал я бежать.

 

Для них одолжить монетку на еду у спутника, все равно что пойти свиней сношать.

 

- Да, они странные, - согласилась Алиша, которая сама успела подзаработать золота в деревне. Правда, в Монтсиммаре жизнь была куда дороже, чем в деревне. - Эй, ребята!  - помахала она остальным. - У нас тут костер, подходите!

[Tork 4 463]

Лагерь

- Да, они странные, - согласилась Алиша, которая сама успела подзаработать золота в деревне. Правда, в Монтсиммаре жизнь была куда дороже, чем в деревне. - Эй, ребята!  - помахала она остальным. - У нас тут костер, подходите!

Пока остальные не воспользовались Алишиным приглашением, Торк вспомнил еще один приличный способ согреться - он запустил руки Алише под куртку и принялся растирать ей спину. Самому рыцарю от подобной погоды было не сильно плохо - он был закален с детства, но за свою девушку он переживал больше. Алиша привыкла к уюту корабля и видно было, что переходы по диким местам не даются ей просто так.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

- Пусть будет так, - наконец ответил он. - Я не буду лгать. И бежать тоже. Устал я бежать.

- Да, они странные, - согласилась Алиша, которая сама успела подзаработать золота в деревне. Правда, в Монтсиммаре жизнь была куда дороже, чем в деревне. - Эй, ребята!  - помахала она остальным. - У нас тут костер, подходите!

Услышав призыв Алиши, Амата вопросительно посмотрела на Ридена.

- Хочешь сначала все обсудить или пойдем туда? - спросила магичка, подбирая ценный спальник, чтобы он не касался мокрой хвои. - Я ничего пока не обещаю, пока не услышу то, что мне надо знать, - упрямо свела она свои брови над большими темными глазами. - Но если ты хочешь туда, я с тобой. В смысле, посижу рядом. - Она как-то странно посмотрела на парня, словно оценивая его характер.