Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Эри 10 909]

Лагерь

- Эй, ребята!  - помахала она остальным. - У нас тут костер, подходите!

-  Мы там не поместимся эльф уже устроился и даже смог запалить маленький костерок и сушил одежду. Спасибо Алиша он ей ответил вежливо и в голосе была теплота.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

- Хочешь сначала все обсудить или пойдем туда?

 

Риден вытер лицо и отбросил налипшие на лоб мокрые волосы. В отличие от Алиши, его ливень и ветер не беспокоили - кольчуга и кожа надежно защищали от ветра и воды. Он сел рядом с Аматой под елкой, сложив руки на коленях. Поза напоминала ту, в которой он сидел в клетке.

- Я привык быть один, - сказал он, не глядя на девушку. - И к холоду тоже. Можем поговорить, если хочешь.

Алиша увидела, что к костру никто не подобрался, и грустно вздохнула. Она изо всех сил старалась сделать так, чтобы отряд был сплоченным и дружным, но что может сделать одна маленькая эльфийка? Прижавшись к Торку, она закрыла глаза, наслаждаясь массажем. Дождь должен был когда-нибудь закончится. Дождь не может идти вечно...

[junay 6 080]

Лагерь

- Эй, ребята!  - помахала она остальным. - У нас тут костер, подходите!

Тайбер, закутавшийся в спальник,  удивленно  взглянул на девушку, выглядывающую из шалашика. Она что, смеется над ними? Да там и четыре человека с трудом поместятся, не то что восемь... Или даже девять, если считать этого ... Как его там? Робин? Да, кажется его зовут Робин.

- Я уже улегся, но спасибо за приглашение. - проговорил маг. Давиться в шалаше, сложившись штабелями, явно никто не хотел.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

Риден вытер лицо и отбросил налипшие на лоб мокрые волосы. В отличие от Алиши, его ливень и ветер не беспокоили - кольчуга и кожа надежно защищали от ветра и воды. Он сел рядом с Аматой под елкой, сложив руки на коленях. Поза напоминала ту, в которой он сидел в клетке.

- Я привык быть один, - сказал он, не глядя на девушку. - И к холоду тоже. Можем поговорить, если хочешь.

Амата кивнула, размотала спальник и попыталась набросить его на них двоих, как платок. Получалось плохо, и девушке пришлось встать, укрыть Ридена и забраться под спальник со своей стороны. Теперь они были как будто под небольшим не то шалашиком, не то плащом. 

- Я сама такая, - усмехнулась магичка, умащиваясь сбоку. - Довелось пожить на улицах, когда мама умерла. Ладно, - тряхнула она головой, отгоняя неуместные сейчас воспоминания, - дело не в том, чего я хочу, а что я должна. Ты хочешь остаться, устал бежать, и это я понимаю. Но я должна знать, от чего бежать и куда, и какую опасность ты представляешь для моих друзей. Если не представляешь, то я за то, чтобы помочь тебе, хотя многие могут быть против. Если же ты опасен, - магичка поджала ноги и посмотрела снизу вверх в его глаза, - то мой долг их защитить. Я маг и целитель, как ты уже догадался. А значит, на мне лежит ответственность за жизни отряда. 

Изменено 20 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

Если же ты опасен, - магичка поджала ноги и посмотрела снизу вверх в его глаза, - то мой долг их защитить. Я маг и целитель, как ты уже догадался. А значит, на мне лежит ответственность за жизни отряда. 

 

Под плащом, в который превратили разложенный спальник, было темно. Не то, чтобы снаружи стоял солнечный день, но тут вообще было ничего не видно, только слышалось дыхание Ридена. Он был спокоен, будто это не его только что вытащили из клетки, в которой он провел несколько дней, а то и неделю. Спокойствие это было необычным, он будто бы привык подавлять эмоции и чувства, и делал это уже давно.

- Опасен. Для вас? Не думаю. Все сложно, Амата, и я не могу убедить тебя доверять мне за один вечер. Если ты когда-нибудь слышала про банду "Орлесианские львы", то я был их частью несколько лет. Грабили, убивали, воровали. Я этим не горжусь, но выбора другого не было. Надо было как-то выживать. - Он замолчал, размышляя, сколько нужно сообщить Амате, хотя бы сейчас. - Думаю, Марика тебе все рассказала. В детстве у меня проявились магические способности, но тренировать было некому, поэтому я предпочитаю об этом не думать. Научился их подавлять, пришлось научиться. А про драконорожденных... я не знаю. Поэтому и оценивать свою опасность не могу.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

- Опасен. Для вас? Не думаю. Все сложно, Амата, и я не могу убедить тебя доверять мне за один вечер. Если ты когда-нибудь слышала про банду "Орлесианские львы", то я был их частью несколько лет. Грабили, убивали, воровали. Я этим не горжусь, но выбора другого не было. Надо было как-то выживать. - Он замолчал, размышляя, сколько нужно сообщить Амате, хотя бы сейчас. - Думаю, Марика тебе все рассказала. В детстве у меня проявились магические способности, но тренировать было некому, поэтому я предпочитаю об этом не думать. Научился их подавлять, пришлось научиться. А про драконорожденных... я не знаю. Поэтому и оценивать свою опасность не могу.

Амата подумала, что б такое спросить.

- Давай сначала поговорим об этих "Львах", - предложила магичка. - Я ничего о них не слышала. Я сама из Тевинтера, поэтому плохо знаю ваши земли. Я до сих пор не могу понять, почему вы боитесь магии, ведь это дар людям Создателя, - в голосе девушки послышалось удивление, а сама она сжалась в кучку, обхватив колени руками. Может быть, потом под спальником накопится тепло, но пока мокрая одежда не слишком согревала. - О твоей магии мы поговорим потом. А пока расскажи что-нибудь... что-нибудь из того, что тебе в этой банде понравилось, и что-то такое, что нет. Один случай, или принцип, или какое-то правило, которого вы придерживались. Если тебе не совсем тяжело вспоминать, конечно, - робко закончила девушка.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

Один случай, или принцип, или какое-то правило, которого вы придерживались. Если тебе не совсем тяжело вспоминать, конечно

 

Риден снова улыбнулся, хотя Амата в темноте этого и не увидела. Она была еще более странной, чем ему показалось вначале; парень думал, что этот отряд - обычное сборище проходимцев, таких сейчас в Тедасе и в Орлее в частности было навалом. Мелкая рыбешка по сравнению с другими, более сильными и сплоченными группами, а над всеми ними гордый флаг Черных Змей из Монтсиммара.

- У них не было никаких правил. У меня были. Я не занимался насилием над женщинами и детьми, особенно безоружными. Другие... - он замолчал, словно вспоминал что-то, что вызывало у него отвращение. - В общем, я уже планировал их покинуть, когда нас замели. Храмовники из Вал Шевина. Большинство повесили сразу, остальных - посадили в темницу. Я просидел год и сбежал, не дожидаясь, пока они наиграются с пленниками и решат убить. Не знаю, почему не убили сразу, наверное, хотели, чтобы мы мучились в яме для смертников.

[Эри 10 909]

Лагерь

Эльф достал лютню  он согрелся и теперь не дрожал. Ему не хватало своего отряда   там на каждой стоянке.  Были шутки, песни, а мех с вином передавался по кругу.  Но все же сидеть букой ему не хотелось. Пальцы ловко перебирали струны  он играл по наитию просто иногда музыка сама приходила к нему, а лютня могла выразить его чувства.

 

[Tork 4 463]

Лагерь

Никто так и не пришел греться. Спутники предпочитали мерзнуть поодиночке. Ладно Торк, может их тошнит от него, но что мешает им сбиться в пары друг с другом и греться? Впрочем, кажется он придумал, как зазывать их в другой раз.

- Алиша, - шепнул он разомлевшей девушке на ухо. - Что если в следующий раз я выйду, и закричу, что я, сэр Торк, запрещаю им греться у огня!!! Может тогда они поступят наперекор мне? - усмехнулся рыцарь. - Расскажи мне про ваш корабль, "Копье Андрасте". Вы ведь грабили купцов, верно?

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

- У них не было никаких правил. У меня были. Я не занимался насилием над женщинами и детьми, особенно безоружными. Другие... - он замолчал, словно вспоминал что-то, что вызывало у него отвращение. - В общем, я уже планировал их покинуть, когда нас замели. Храмовники из Вал Шевина. Большинство повесили сразу, остальных - посадили в темницу. Я просидел год и сбежал, не дожидаясь, пока они наиграются с пленниками и решат убить. Не знаю, почему не убили сразу, наверное, хотели, чтобы мы мучились в яме для смертников.

Парень, кажется, говорил искренне. Во всяком случае, Амата не слышала фальши в голосе, а смысла рассказывать о себе такое особого не было - лучше было бы просто умолчать. Возможно, знай он ее получше, она бы заподозрила, что Риден пытается давить на ее слабое место. Возможно, скажи он, что бросил их или убил после первого случая - это бы походило на попытку завоевать доверие. Но признаваться, что смотрел и не вмешивался... Пока не решил уйти, но не успел... Это было похоже на правду. Слишком уж черно для попытки обелить себя.

- Там ты получил свое клеймо? - Амата нащупала его правую руку и, притронувшись, одернула. - За то, что был с этой бандой? Или за что-то другое?

Изменено 20 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

- Алиша, - шепнул он разомлевшей девушке на ухо. - Что если в следующий раз я выйду, и закричу, что я, сэр Торк, запрещаю им греться у огня!!! Может тогда они поступят наперекор мне? - усмехнулся рыцарь. - Расскажи мне про ваш корабль, "Копье Андрасте". Вы ведь грабили купцов, верно?

 

- Да. Грабили... в основном тевинтерские и кунарийские суда, - кивнула Алиша, сжимаясь в комок, чтобы больше тепла сохранить под спальником. - Папа говорил, что лучше забрать золото магистров и потопить их корабль, чем позволить им и дальше перевозить рабов. Некоторых брали в команду, но большинство оставалось на суше. А кунари были пострашней, особенно дредноуты - у них на борту специальные орудия, один залп - восемь дырок в корабле. За все наше плавание я помню, что мы потопили только один такой дредноут, но и то, лишь благодаря тактике капитана. Я тогда совсем маленькая была, почти ничего не помню, но этот дредноут в итоге на дно пошел вместе с трюмами. С тех пор мы их не топили. Еще иногда соревновались с другими пиратами, кто быстрее дойдет до торгового судна, - она мечтательно улыбнулась. - Порой за это такие драки на море разгорались, что только держись. Ну, а мы под шумок забирали все ценности.

 

- Там ты получил свое клеймо? - Амата нащупала его правую руку и, притронувшись, отступила. - За то, что был с этой бандой? Или за что-то другое?

 

Он отдернул руку, словно Амата обожгла его, но тут же подавил реакцию. То ли она напомнила Ридену о дне, когда ему поставили клеймо, то ли дело было в чем-то другом, но ему не нравились прикосновения.

- За это, - согласился он, стараясь не подавать виду. - И за то, что последним нашим рейдом оказался один из влиятельных шишек в храмовничьем ордене. Его и свиту, сопровождавшую кортеж, вырезали подчистую. Думаю, мы наступили им на гордость, - он неприятно хмыкнул, будто ему доставляло удовольствие вспоминать, как банда прижала храмовникам хвост. - К тому же, храмовники разглядели во мне магию. Они ведь это умеют. Решили, что я беглый, да еще и маг крови. Думаю, они хотели превратить меня в Усмиренного. Такой обычай в Вал Шевине практикуют до сих пор.

[Tork 4 463]

Лагерь

- Да. Грабили... в основном тевинтерские и кунарийские суда, - кивнула Алиша, сжимаясь в комок, чтобы больше тепла сохранить под спальником. - Папа говорил, что лучше забрать золото магистров и потопить их корабль, чем позволить им и дальше перевозить рабов.

- Твой отец был достойным эльфом, кажется, мы бы нашли с ним общий язык. А как вы справлялись с тевинтерскими магами? У вас были свои на корабле? - Торк никогда не был на море и ему было интересно, как же там умудряются воевать.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

- Твой отец был достойным эльфом, кажется, мы бы нашли с ним общий язык. А как вы справлялись с тевинтерскими магами? У вас были свои на корабле? - Торк никогда не был на море и ему было интересно, как же там умудряются воевать.

 

- А как же. Помнишь мою поговорку про изгоев? - Алиша потрепала Торка по волосам, темным, как смоль. Она считала их невероятно красивыми. После дождя, правда, волосы совсем промокли. - Это ведь не только к эльфам относится. У нас даже была магесса-кунари. Или косситка? В общем, не знаю, как они там друг друга называют, но она из тал-вашотов была. Колдовала лучше, чем три Тайбера и Аматы вместе взятых. Что-то у них там в организме такое, что магию усиливает. У нее одного глаза не было, говорила, выкололи, когда ее тевинтерцы поймали. Они ее пытать хотели и потом использовать как рабыню, но она сбежала. Жаль, погибла во время какого-то рейда.

[Shunt 2 907]

Лагерь

Валья сидела под елкой, как какой-то гриб, и методично ломала ветки молодого деревца. Со стороны казалось, что эльфийка дура и не знает, что делает, но она, хоть и была дурой, но что делала - знала. Закончив с первой елкой, Валья пошла ко второй. В конце-концов она смогла набрать достаточное количество еловых лап, чтоб сотворить из этого какое-никакое укрытие из дождя. Лишившиеся ветвей елки пошли на жерди - эльфийка без особого труда вырвала их из земли, после чего топором обрубила корни и осталась довольна работой. Долго ли, коротко ли, но через час упорной работы она смогла соорудить неплохой шалашик под деревом, где можно было переночевать. И даже не в одиночку.

Набрав немного сушняка и пару древесных грибов, эльфийка стала колдовать над костерком. Ломиться к Торку и Алише она посчитала лишним - и места мало, и ее компания их не порадует. К тому же она несколько сомневалась в навыках Торка, касающихся укрытий от дождя. 

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

- За это, - согласился он, стараясь не подавать виду. - И за то, что последним нашим рейдом оказался один из влиятельных шишек в храмовничьем ордене. Его и свиту, сопровождавшую кортеж, вырезали подчистую. Думаю, мы наступили им на гордость, - он неприятно хмыкнул, будто ему доставляло удовольствие вспоминать, как банда прижала храмовникам хвост. - К тому же, храмовники разглядели во мне магию. Они ведь это умеют. Решили, что я беглый, да еще и маг крови. Думаю, они хотели превратить меня в Усмиренного. Такой обычай в Вал Шевине практикуют до сих пор.

- Kaffas! - выругалась по-тевинтерски девушка. - Fasta vass! Venhedis perrepatae! Ты идешь с нами. Если не с нами, то со мной. - Магичка выпрямила спину, в ее дыхании чувствовалось возмущение поступком храмовников. Она слышала об усмирении - когда мага отрезают от Тени, лишая его снов и эмоций. Амата не могла себе представить, как такое возможно, но когда пыталась, это было чудовищно. - Слушай, у нас идиотский отряд, - немного успокоилась девушка и стала посвящать Ридена в курс событий, - тоже своего рода банда, как ты сказал. Веселых Могильщиков. Или каких там еще, - усмехнулась она. - Мы во многом не согласны друг с другом, часто спорим. За нами охотились в Ферелдене как за преступниками - за то, что мы убили Капитана Стражи в Форте Драккон, - девушка содрогнулась от воспоминаний. В отличие от Ридена, она была средоточием чувств - сказывалась близость целительницы к Тени. - За нами охотятся Змеи, и мы идем в их логово, чтобы отсечь гадине голову - так сказала провидица в предсказании. 

- Я говорю тебе обо всем этом, - девушка перевела дух, - чтобы ты знал, на что подписываешься. До сих пор мы выживали только потому, что действовали сообща. Кроме одного случая, когда наш отряд разделился, - голос Аматы обдал Ридена горечью. - Но и там друзья пришли к нам на помощь и спасли от насильников и убийц. В общем, - подытожила магичка, - если ты все-таки хочешь идти с нами, ты должен понимать, с кем связался. Но если все-таки свяжешься - я тебя прикрою, как любого из своих товарищей. И с магией твоей помогу. 

[Tork 4 463]

Лагерь

- А как же. Помнишь мою поговорку про изгоев? - Алиша потрепала Торка по волосам, темным, как смоль. Она считала их невероятно красивыми. После дождя, правда, волосы совсем промокли. - Это ведь не только к эльфам относится. У нас даже была магесса-кунари. Или косситка?

- Кстати, эта твоя присказка про "Часть команды, часть корабля", она откуда взялась? - Торк потянулся от удовольствия, оущщать нежные девичьи руки в своих волосах было приятно.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

- Веселые Могильщики? Убили Капитана Стражи Денерима? - Риден искренне удивился. Это была первая эмоция, которую он показал Амате с момента их встречи в клетке. О том, что их разыскивают, он догадывался, иначе зачем бы им торчать в Комарином Пруду, в этой дыре, куда он сам попал только потому, что не хотел попадаться на глаза храмовникам. Его и самого разыскивали как беглого заключенного, а про деревню он услышал, что там можно переждать и пополнить припасы. - Неплохо для начинающей банды. А вот на Змей я бы советовал вам не лезть. По крайней мере, в открытую. В Монтсиммаре я бывал проездом, и они заняли королевский квартал, обнесли стеной. Это крепость, практически неприступная. Они контролируют порядок и закон в городе, и после резни аристократов им никто против слова не скажет. Но это так, просто совет. Пойду с вами в город, а там посмотрим.

 

- Кстати, эта твоя присказка про "Часть команды, часть корабля", она откуда взялась? - Торк потянулся от удовольствия, оущщать нежные девичьи руки в своих волосах было приятно.

 

- Это мой отец тоже говорил. Когда я его спросила о том же самом, он лишь загадочно улыбнулся и сказал, что у моряков своя вера. Они, конечно, почитают Создателя и Андрасте, но в глубине души они верят только в море и его богов и духов. В ужасного кракена, в корабли-призраки, которыми правят мертвецы, в души капитанов, которые навечно остались в море, чтобы являться тем, кто заслужил их уважение. А больше ничего не сказал, - пожала плечами Алиша, наклонившись и поцеловав Торка в нос. - Хотела бы я вернуться туда, к своим. Здесь я... чувствую себя чужой. Поэтому и мечтала о бриге, чтобы не думать ни о чем. Хотела взять тебя с собой...

Изменено 20 июля, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Tork 4 463]

Лагерь

 А больше ничего не сказал, - пожала плечами Алиша, наклонившись и поцеловав Торка в нос. - Хотела бы я вернуться туда, к своим. Здесь я... чувствую себя чужой. Поэтому и мечтала о бриге, чтобы не думать ни о чем. Хотела взять тебя с собой...

- Может еще и возьмешь, - улыбнулся Торк и поцеловал Алишу за ухом. - Скопим денег на корабль, наберем нормальную команду, и тряхнем тевинтерцев и кунарей. Сколько стоит бриг? - поинтересовался Торк. Его с детства учили экономике и он не боялся запредельных, для обычного человека цифр.

Изменено 20 июля, 2018 пользователем Tork

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

- Неплохо для начинающей банды. А вот на Змей я бы советовал вам не лезть. По крайней мере, в открытую. В Монтсиммаре я бывал проездом, и они заняли королевский квартал, обнесли стеной. Это крепость, практически неприступная. Они контролируют порядок и закон в городе, и после резни аристократов им никто против слова не скажет. Но это так, просто совет. Пойду с вами в город, а там посмотрим.

- Ну Могильщики - это так, - смутилась девушка. - Просто мы не хотим оставлять трупы, чтобы в них вселялись духи и становились демонами. И сжигаем тех, кого убиваем. Кого приходится убивать. Не скажу, что это мне нравится, но до сих пор мы старались бить только негодяев. И то, даже их могли бы не бить, если бы я не настаивала, - усмехнулась она. - Я тебе потом всю историю расскажу, если захочешь. А пока... - магичка задумалась. - Раз ты столько знаешь про Монсиммар и про Змей, то думаю, будет не трудно убедить остальных в том, что ты пригодишься. Хотя бы до города, да. А потом... - она снова подумала о его клейме. Оно было на видном месте и привлекало внимание. Провоцировало тех, кто из долга или ради награды захотел бы убить преступника. Даже если он убивал вместе с бандитами, клеймо приносило еще больше смертей, заставляя разбойника сражаться за свою жизнь. - Если наши пути разойдутся, не уходи не попрощавшись, ладно? Возможно, я смогу сделать тебе прощальный подарок. 

Амата вдохнула запах дождя и леса. Девочка уже немного отогрелась под их неказистым шатром и чувствовала себя немного лучше.

- Ты когда хочешь сообщить, что идешь с нами? Сейчас или завтра утром?

Изменено 20 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

- Ты когда хочешь сообщить, что идешь с нами? Сейчас или завтра утром?

 

- А я думал, нужно коллективное согласие, - отозвался Риден, направляясь к своей палатке, но остановился и обернулся, взглянув на Амату. Ну точно, она явно была их негласным лидером, пусть и прибеднялась. - Но лучше утром. Когда дождь закончится.

С этими словами он отогнул полог палатки и нырнул внутрь, показав всем своим видом, что его слова серьезны и сейчас он намеревался отдохнуть где-нибудь не под мокрыми еловыми лапами.

 

Сколько стоит бриг?

 

- Смотря где. В Лломерине можно, говорят, купить всего за тысячу золотых, - ответила Алиша. - Но это будет посудина. Нужна еще команда, припасы, оружие... тысяча пятьсот на все про все, надеюсь. А вот новенький уже подороже будет, и сейчас новый корабль трудно найти. Верфи заброшены, Ривейн захватили кунари, разве что в Риалто остались.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

С этими словами он отогнул полог палатки и нырнул внутрь, показав всем своим видом, что его слова серьезны и сейчас он намеревался отдохнуть где-нибудь не под мокрыми еловыми лапами.

Амата посмотрела на раскинутый над собой спальник, как будто бы спрашивая: "А что это было?" Недоуменно пожала плечами и с чужим спальником почапала по лагерю. Кое-как отыскав под каким из еловых шатров отблески костра Торка подсвечивают рыжие кудри, она пробралась под ветки и устало вздохнула.

- Я труп. - Заявила магичка, откидываясь на спину. Затем распахнула глаза, молясь, чтобы это был шатер Вальи, а не Тайбера - последнего она снова упустила из виду, поскольку маг явно ото всех тихарился.

[Tork 4 463]

Лагерь

 

- Смотря где. В Лломерине можно, говорят, купить всего за тысячу золотых, - ответила Алиша. - Но это будет посудина. Нужна еще команда, припасы, оружие... тысяча пятьсот на все про все, надеюсь. А вот новенький уже подороже будет, и сейчас новый корабль трудно найти. Верфи заброшены, Ривейн захватили кунари, разве что в Риалто остались.

- Значит достаточно 700 золотых. На эти деньги можно будет нанять лучшую команду и захватить самый новый бриг. Или накопить пару тысяч и заказать постройку. Вполне достижимо. - Улыбнулся Торк. - Разберемся с Змеями, и прикинем, что к чему. Станешь старшим помощником, или ты хочешь быть капитаном? - подмигнул он пиратке.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

Станешь старшим помощником, или ты хочешь быть капитаном? - подмигнул он пиратке.

 

- А ты будешь выполнять мои приказы? - подмигнула в ответку пиратка и толкнула его локтем. - А может, я стану адмиралом. Захвачу суда и буду флот пиратский водить. Хотя... - она вспомнила про ребенка и погрустнела. - Вряд ли в ближайшие несколько лет, если мы выживем после Змей и Маркуса...

[Shunt 2 907]

Лагерь

Костерок занимался очень неохотно - она переоценила сухость "сушняка", но все же заставила непокорное дерево загореться. Правда, пришлось опять бегать и ломать ветки, чтоб прикрыть от дождя на этот раз и костер, но все равно вышло все, на ее взгляд, замечательно. Пока она шаталась туда-сюда, к ней на огонек забежала Амата. Валья даже удивилась - колдунья сначала ушла куда-то, потом болтала с Риденом... Но прогонять ее она, конечно же, не стала.

- Ближе к огню сядь, погрейся, - эльфийка плюхнулась на специально положенные у огня ветки и стала сосредоточенно заматывать в кусок тряпки, в котором можно было узнать отрез от ее рубашки, трутовик. 

[Tork 4 463]

Лагерь

- А ты будешь выполнять мои приказы? - подмигнула в ответку пиратка и толкнула его локтем. - А может, я стану адмиралом. Захвачу суда и буду флот пиратский водить. Хотя... - она вспомнила про ребенка и погрустнела. - Вряд ли в ближайшие несколько лет, если мы выживем после Змей и Маркуса...

- Если я доверяю командиру, а тебе я доверяю безгранично - у меня нет проблем с выполнением приказов. - Серьезно произнес Торк. Для него подчиняться приказам командира было так же естественно, как и отдавать эти приказы другим. Никакого урона чести тут не было и быть не могло. - А насчет ребенка - ты его главное роди здоровым, и отвезем к бабушке и дедушке на воспитание. Ребенок, это не приговор и не кандалы. - благородные к проблеме воспитания детей относились намного проще остальных, потому что вполне могли себе позволить и кормилиц, и учителей, и еды у них всегда было вдосталь.