Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Thinvesil 17 802]

Комната Аматы

- Хватит кормить меня своими слезами и соплями, девчонка!  - прорычал Отелло. - Что вы за люди такие, все пытаетесь меня извратить! Всю ночь жрал эту идиотскую Защиту, и успокаивал Развратницу, вместо того чтобы кого-нибудь наказать. Теперь она сидит и тихо подтекает от подавленого желания, а ты сверху этой пищи навалила свои слезы! Совесть у тебя есть? Вот чего ты рыдаешь?

- А зачем ты тут вещами и мебелью швыряешься, - обиженно вернула упрек Амата и стала вытирать одеялом слезы. - Не хочешь кормиться, как ты говоришь, соплями - так не кормись. Ты сам можешь выбирать, что от людей брать, глупый дух. - Девушка всхлипнула. - Мне так стыдно за то, что эта тварюка делала. Вот я умом понимаю, что это была не я, но все равно это все из-за меня случилось. Я заключила сделку. А пострадали другие.

[junay 6 076]

Конюшня - таверна

- Я, бы хотел и правда, чтобы она была здесь в таверне безопасности - Чувства делают нас уязвимыми Тайбер, но и они делают нас лучше. - Нам хочется сражаться за не что большее, а такие слова как долг и родина уходят на второй план. 

- О, да, я это знаю.  - с горечью сказал маг. - Ко всему, если это тот же Маркус, о котором говорил Тиберий, то его коварства хватит на то, что бы использовать наши чувства против нас самих. Именно поэтому я просил Маавиш остаться а таверне. Нет ничего хуже  перед решающим боем превратиться в марионетку из-за шантажа жизнью дорогого человека. 

Тайбер  посмотрел на сумку с металлами и цыкнул языком - они так и не пригодились. да и пайки скоро протухнут, от них надо бы тоже избавиться.

- Идем в таверну. Сбагрю гному все ненужное, по дешевке. Да поедим нормально, в последний раз. Скоро, небойсь, выходить.

Похлопав Фурию по крутой шее, Тайбер вернулся в таверну и выложил гному на продажу все лишнее.

продано  

10 драконий камень х0,50

6 пирофит х 0,50

4 паек  х0,50

+ 10 золотых

Hide  

Изменено 4 сентября, 2018 пользователем junay

[Tork 4 463]

Комната Аматы

- А зачем ты тут вещами и мебелью швыряешься, - обиженно вернула упрек Амата и стала вытирать одеялом слезы. - Не хочешь кормиться, как ты говоришь, соплями - так не кормись. Ты сам можешь выбирать, что от людей брать, глупый дух. - Девушка всхлипнула. - Мне так стыдно за то, что эта тварюка делала. Вот я умом понимаю, что это была не я, но все равно это все из-за меня случилось. Я заключила сделку. А пострадали другие.

- Мне любопытно было, чем твои эмоции приправлены и каковы они на вкус на этот раз. А тварюка ничего толком и не сделала, она привыкла всех ломать и портить, но твое условие ей это запрещало. А как обойти она даже не задумывалась. А я не подсказывал - довольно ухмыльнулся Отелло. - Чего стыдиться-то? Ты поимела древнего опытного демона, как щенка, получила могущественную силу, а твои спутники столько раз обязаны тебе жизнью, что могли бы попросить меня о наказании, за свое безразличие к твоей судьбе. Ух я бы их наказал! Так что не реви, а подумай лучше о чем нибудь вкусном - например о том, как две Айры заездили бы зубастого самца, и как бы вам это понравилось.

[Эри 10 811]

Таверна

-Дейна, не так проста сказал он Таби.   Он верил в себя и  в нее. вместе они отрубят Маркусу  голову и вырвут его лживый язык.   - Давай выпьем за  нашу победу, сказал он поднимая кружку с пенным  элем.  Перед этим эльф продал  гному ряд вещей, чтобы купить лук " Обещание Свободы" .  Там были и другие вещи, которые несли в себе магию

Продано

Показать контент  

лук  +2 к урону   +15  золотых

металл  ( 2 оникса, 2 драконьих камня, 2 пирофита и  4 сильверита)  -5  золотых

куплен лук "Обещание свободы"

-50 золотых

Hide  

 

остаток  4  золотых и  40 серебра

Изменено 4 сентября, 2018 пользователем Эри

[Thinvesil 17 802]

Комната Аматы

Так что не реви, а подумай лучше о чем нибудь вкусном - например о том, как две Айры заездили бы зубастого самца, и как бы вам это понравилось.

Амата раскрыла глаза и уставилась в одну точку. Даже всхлипывать перестала. 

- Нет, мне бы точно не понравилось, - мрачно сказала девушка. - А вот он думал, что им понравится, да. Дурак он, ты прав. - Целительница вздохнула и потерлась щекой о подушку. Прикрыла глаза, переходя на магическое зрение. - Давай я буду про Ренли думать, а ты поговоришь со мной его голосом? - робко попросила Амата. - Просто поговоришь, без этих твоих диких пошлостей. Ну разве что, самую малость. Я по нему соскучилась. - Волшебница улыбнулась, когда в памяти всплыл образ брата. - Посторожи меня, пока я не усну. Проснусь - будет легче, и не буду тебя больше тревожить своими рыданиями. Идет? Или это для тебя тоже слишком сопливо?

[Tork 4 463]

Комната Аматы

- Нет, мне бы точно не понравилось, - мрачно сказала девушка. - А вот он думал, что им понравится, да. Дурак он, ты прав. - Целительница вздохнула и потерлась щекой о подушку. Прикрыла глаза, переходя на магическое зрение. - Давай я буду про Ренли думать, а ты поговоришь со мной его голосом? - робко попросила Амата. - Просто поговоришь, без этих твоих диких пошлостей. Ну разве что, самую малость. Я по нему соскучилась. - Волшебница улыбнулась, когда в памяти всплыл образ брата. - Посторожи меня, пока я не усну. Проснусь - будет легче, и не буду тебя больше тревожить своими рыданиями. Идет? Или это для тебя тоже слишком сопливо?

- Сопливо, конечно, но я у лохматого еще и благодарность цепанул, а ты и Демон славно меня покормили и позабавили вчера. - Отелло уселся поудобнее и его большая ладонь принялась гладить волшебницу по спине.

-  Амата, я скучал по тебе. Почему ты запирала окно все эти дни? Мне было так одиноко без родной души, все казалось пресным. Лломерин без тебя уже не тот. - Голос Ренли убаюкивал целительницу и приносил ей облегчение. - Стоило оставить тебя без присмотра и тебя обидел демон, хочешь, я буду почаще приходить к тебе?

[Thinvesil 17 802]

Комната Аматы

-  Амата, я скучал по тебе. Почему ты запирала окно все эти дни? Мне было так одиноко без родной души, все казалось пресным. Лломерин без тебя уже не тот. - Голос Ренли убаюкивал целительницу и приносил ей облегчение. - Стоило оставить тебя без присмотра и тебя обидел демон, хочешь, я буду почаще приходить к тебе?

Амата слегка засмеялась.

- Он бы не так сказал, - девушка довольно зажмурилась и стала думать о Ренли. - Он бы сказал: "Привет! Ты уверена, что он ушел? Хорошо, не люблю демонов". И разволновался бы. И подумал, не убежать ли и переждать. Но все равно бы остался и обнимал бы меня. - Магичка поерзала на постели, устраиваясь поудобнее. - Приходи почаще, да. Я подремлю пока, Ренли, - представив себя в теплых родных объятиях, Амата медленно погружалась в целительный сон. 

[Tork 4 463]

Комната Аматы

- Он бы не так сказал, - девушка довольно зажмурилась и стала думать о Ренли. - Он бы сказал: "Привет! Ты уверена, что он ушел? Хорошо, не люблю демонов". И разволновался бы. И подумал, не убежать ли и переждать. Но все равно бы остался и обнимал бы меня. - Магичка поерзала на постели, устраиваясь поудобнее. - Приходи почаще, да. Я подремлю пока, Ренли, - представив себя в теплых родных объятиях, Амата медленно погружалась в целительный сон. 

- Ой, Амата, что-то я очкую! - Зашептал Ренли. - Рвем отсюда когти, но сперва тебе надо выспаться, а я пока обворую твоих спутников - они все равно водятся с демонами и магами крови. А потом в Лломерине заживем! - Отелло продолжал обнимать девушку, чтобы та успокоилась и больше не ревела. Извращаться, так по полной! 

[Thinvesil 17 802]

Комната Аматы

- Ой, Амата, что-то я очкую! - Зашептал Ренли. - Рвем отсюда когти, но сперва тебе надо выспаться, а я пока обворую твоих спутников - они все равно водятся с демонами и магами крови. А потом в Лломерине заживем! - Отелло продолжал обнимать девушку, чтобы та успокоилась и больше не ревела. Извращаться, так по полной!

С блаженной улыбкой на устах, Амата, наконец, уснула. Ей снилась ее комната в Лломерине, и через раскрытое окно задувал морской ветер. Коул с Ренли резались в карты, целительница сидела рядом, скрестив перед собой ноги и болела сразу за обоих парней. Все трое были счастливыми и знали, что могут полностью доверять друг другу. Это был чудесный и мирный сон. 

[Tork 4 463]

Комната Аматы

 Коул с Ренли резались в карты, целительница сидела рядом, скрестив перед собой ноги и болела сразу за обоих парней. Все трое были счастливыми и знали, что могут полностью доверять друг другу. Это был чудесный и мирный сон. 

Отелло продолжал поглаживать целительницу и тихонько заурчал. Уж он то знал, на что играли в карты Коул и Ренли, и что должно было последовать дальше. Такие эмоции были намного вкуснее соплей и ванильной нежности.

[junay 6 076]

Таверна

Закончив с продажей ненужный вещей, Тайбер заказал обед и вернулся за столик. По сути, он был готов выходить, и ожидал только остальных Могильщиков. Так же необходимо было перед выходом позаботиться о лошадях - взять им в дорогу овса и баулы с водой. От мысли оставить лошадь в таверне, маг отмахнулся - пешком в таком месте, они точно до Маркуса не доползут, да еще включая  поклажу. Конечно, это поход в один конец, но до этого конца нужно еще добраться.

Раздумывая так, Тайбер принялся за еду. и почему-то ему вспомнилось, что в тюрьмах, перед казнью, у приговоренных была привилегия - последняя трапеза. Очень сытная и вкусная. Почему он об этом сейчас вспомнил?

[Thinvesil 17 802]

Комната Аматы - Таверна

Амата поспала каких-то пару часов, но все же это было лучше, чем ничего. Девушка встала, облачилась в чистые штаны и рубашку, умылась, заплела две тугие косы и уложила их вокруг головы, чтобы не мешались. Нацепив, наконец, авварский доспех, девушка осмотрела свою фигуру. Хорошо, что она еще на небольшом сроке - даже живот не торчал, а так, словно булочек переела. Иначе пришлось бы что-то делать с доспехами. Или отказаться от боя. Впрочем, последнее было не вариант - с Маркусом необходимо было разобраться, чтобы спокойно жить дальше.

Целительница вытряхнула вещи из сумок и стала перекладывать их на нужное и не нужное. Моток крепкой веревки и нож - берем. Карта пути к лабиринту, книги, игральные карты и кости - это пускай останется здесь. Комплект запасной одежды и платья - тоже тут. Ленты, тесемки, всякие мелочи Амата добавила ко второй куче. В сумку с необходимым отправились несколько зелий и перевязочных наборов. Потом ее заметки в чехле из виверновой кожи и письменные принадлежности. Девушка задумчиво взвесила в руках оба посоха и решила взять только один - тот, который ей подарил Коул - Mana Veris Dracona, как она его назвала. Сверху набросила непромокаемый плащ и приторочила к сумке спальник. Палатку решила не брать - незачем таскать лишнюю тяжесть. Фляга с водой, огниво и трут - кажется, больше ничего особо не нужно. Ронни и Льва в цепях волшебница тоже решила оставить. 

Немного подумав, Амата взяла с собой еще одну книгу на тевине и аккуратно сложив те вещи, которые она оставляла, вышла из комнаты.

"Отелло, ты тут?", мысленно позвала целительница знакомого духа.

Спустившись в общую залу, тевинтерка взяла у гнома кувшин молока и тарелку каши и подсела за столик к Тайберу.

- Ты не возражаешь, если я тут поем? - спросила она у мага. - Я хочу сказать тебе "спасибо", Таби. За то, что не стал... что не воспользовался...  - девушка вспыхнула и смущенно уставилась в тарелку. - Демону все равно, что бы я потом чувствовала. Это было бы ужасно.

Изменено 4 сентября, 2018 пользователем Thinvesil

[Tork 4 463]

Трактир

Отелло

"Отелло, ты тут?", мысленно позвала целительница знакомого духа.

"Я всегда тут. Сижу на крыше, смотрю на драконов. Думаю, какие они грациозные и смертельные создания, прям как я."

Торк

Рыцарь сидел внизу и  был вполне доволен жизнью. Он был сыт, Валья и Амата были в порядке, остальные спутники тоже не нуждались в его помощи - можно было наслаждаться свободным утром. Торк опустошил очередную кружку, и поглядел в окно. Кажется, если не договориться с хозяином драконов, или не убить его - Ферелден обречен. Цветущая страна легко может превратиться в пепелище.

[junay 6 076]

Таверна

- Ты не возражаешь, если я тут поем? - спросила она у мага. - Я хочу сказать тебе "спасибо", Таби. За то, что не стал... что не воспользовался...  - девушка вспыхнула и смущенно уставилась в тарелку. - Демону все равно, что бы я потом чувствовала. Это было бы ужасно.

- Всегда рад компании. - улыбнулся маг. - Ну что ты, я же прекрасно понимаю такую ситуацию. На своей шкуре почувствовал то, как демон может  взять под контроль и изгаляться. Будь уверена, я никогда не причинил бы тебе вреда и не воспользовался... ситуацией, ведь это подло. Ты - прелестная девушка, Амата,  и вызываешь желание в мужчинах, но только негодяй может воспользоваться твоей беспомощностью. Уверен, в Могильщиках таких нет. Несмотря на все наши недостатки.

[Thinvesil 17 802]

Таверна

"Я всегда тут. Сижу на крыше, смотрю на драконов. Думаю, какие они грациозные и смертельные создания, прям как я."

"Ахха", хмыкнула мысленно девушка. "Слушай, у меня к тебе просьба. Присмотри за моими зверями, пока я не вернусь. А если не вернусь или не достучусь до тебя через Тень, добирайся с ними до Лломерина. Отыщи там Ренли и Коула, расскажи, что я не вернулась. Отдай им все мои вещи, что в комнате, и пускай заберут себе Сириуса. Лошадку можешь оставить себе, Ренли она вряд ли понравится".

Ты - прелестная девушка, Амата,  и вызываешь желание в мужчинах, но только негодяй может воспользоваться твоей беспомощностью. Уверен, в Могильщиках таких нет. Несмотря на все наши недостатки.

- Я.. Спасибо, - Амата снова зарделась, но теперь это было из-за приятных чувств и признательности. - Послушай, я тут подумала, - начала целительница, поедая кашу и запивая ее молоком, - насчет твоей проблемы с войсками. Если у нас получится одолеть Маркуса и я вернусь в Тевинтер, то когда я верну себе то, что по праву мое, и смогу обрести влияние и связи, я могу попробовать похлопотать о твоем помиловании. Что скажешь? Я понимаю, пока рано об этом говорить, - вздохнула Амата, - но если что выгорит, я про тебя не забуду. Это ведь все-таки наша Родина. Ты, наверное, тоже хочешь вернуться.

[Tork 4 463]

Таверна

"Ахха", хмыкнула мысленно девушка. "Слушай, у меня к тебе просьба. Присмотри за моими зверями, пока я не вернусь. А если не вернусь или не достучусь до тебя через Тень, добирайся с ними до Лломерина. Отыщи там Ренли и Коула, расскажи, что я не вернулась. Отдай им все мои вещи, что в комнате, и пускай заберут себе Сириуса. Лошадку можешь оставить себе, Ренли она вряд ли понравится".

"Я подумаю. Тащиться через пустоши через этот драконятник мне не очень улыбается. Вдруг твари не заметят куда гадят и завалят меня навозом? Это была бы нелепая смерть. Но ты должна пообещать, что вернешься сюда, если сможешь, и расскажешь мне о вашем путешествии. И об эмоциях." - Отелло проскакал по козырьку крыши радуясь тому, как гулко отзывается черепица его прыжкам. Надо было писать третье письмо, а он еще даже не вручил Развратнице второе. Сейчас, после разговоров с Алишей и Аматой Отелло написал бы иначе, но тогда он писал ориентируясь на впечатления от первого письма. Однако, быть может именно во втором письме он нащупал ключик к верному сердцу, и к нему наконец то обратятся за наказанием? Это было бы сладко, и почти без похоти - только верность, только дружба, только чувства.

[Thinvesil 17 802]

Таверна

"Я подумаю. Тащиться через пустоши через этот драконятник мне не очень улыбается. Вдруг твари не заметят куда гадят и завалят меня навозом? Это была бы нелепая смерть. Но ты должна пообещать, что вернешься сюда, если сможешь, и расскажешь мне о вашем путешествии. И об эмоциях." 

"Я постараюсь, обещаю", искренне ответила девушка. "Я сама очень-очень хочу выжить и вернуться. А потом отправиться в Лломерин. А потом добраться в Минратос. Я сделаю все, чтобы так получилось, но я не знаю, что меня ждет. Но если вернусь, то я все тебе расскажу, конечно".

[junay 6 076]

Таверна

 Если у нас получится одолеть Маркуса и я вернусь в Тевинтер, то когда я верну себе то, что по праву мое, и смогу обрести влияние и связи, я могу попробовать похлопотать о твоем помиловании. Что скажешь? Я понимаю, пока рано об этом говорить, - вздохнула Амата, - но если что выгорит, я про тебя не забуду. Это ведь все-таки наша Родина. Ты, наверное, тоже хочешь вернуться.

- Спасибо. Очистить свое имя, конечно, никогда не помешает, но только в том случае, если это не доставит тебе хлопот. Я не знаю, буду ли возвращаться в Тевинтер, тем более, не известно, на каком счету мы будем там после убийства Маркуса... У меня в Тевинтере не осталось ничего, а Тедас - огромный, и в нем полно чудес. Возможно, я отправлюсь в путешествие, на родину Маавиш, а потом... - Тайбер пожал плечами. - Где то присмотрю  домик на берегу моря... 

[Thinvesil 17 802]

Таверна

У меня в Тевинтере не осталось ничего, а Тедас - огромный, и в нем полно чудес. Возможно, я отправлюсь в путешествие, на родину Маавиш, а потом... - Тайбер пожал плечами. - Где то присмотрю  домик на берегу моря... 

- Ну, будем иметь ввиду, тогда, - улыбнулась девушка. - Я вот хочу вернуться и восстанавливать наш род. Раз уж я осталась единственной наследницей... - Амата вздохнула, допила молоко и поднялась из-за стола, осматриваясь в поисках остальных Могильщиков.

[Shunt 2 652]

Комната Вальи - Трактир

Впервые за долгое время Валья отдохнула. Не выспалась, а именно отдохнула. Проснулась потрошитель в отличном расположении духа, с улыбкой и любовью ко всему окружающему ее миру. Одевшись, девушка спустилась вниз, перепрыгивая через ступеньку. Помахав находящимся внизу товарищам рукой, Валья подошла к этому странному и немногословному гному, после чего совершила с ним взаимовыгодный обмен - она ему ненужные шмотки, он ей - золотые монеты. Выходило не так чтоб много, торговаться с тем, кто кроме слова "Колдовство" и "Бум" ничего не знал, было бесполезно, но было к нее ощущение, что деньги эти ей не особо понадобятся в будущем. 

Закончив с этими делами и взяв кружку - о ужас - молока, девушка прошла мимо Тайбера с Аматой, потрепала обоих по плечам, потом подсела к Торку и, широко, как ребенок, улыбаясь, стала пить молоко. Откуда странный гном его взял - Валья предпочла не думать. 

- продана синяя броня и 4 ед. металла, +17 з

[Шен Мак-Тир 3 147]

Таверна

 

"Поздний завтрак" - так бы Риден назвал эту последнюю трапезу перед тем, как отправится в пасть драконам. И если уж она была такой последней и такой поздней, то могла бы быть и побольше, мрачно подумал он, усаживаясь за столик после того, как спустился из комнаты. Айра продолжала одеваться в доспехи и подкрашивать глаза, хотя Ренну было и невдомек, перед кем она собиралась этими глазами хвастаться. Не перед драконами ведь?

Алиша и Удар тоже вернулись в таверну, видимо, устав сидеть в пустошах и любоваться руинами города. Нет, картинка была той еще, подумал потрошитель, но вот кроме руин смотреть было попросту не на что. Руины и песок, и еще драконы, и все это навевало тоскливые мысли о том, что это и вправду может быть последний день их жизни.

[Tork 4 463]

Трактир

Торк

Закончив с этими делами и взяв кружку - о ужас - молока, девушка прошла мимо Тайбера с Аматой, потрепала обоих по плечам, потом подсела к Торку и, широко, как ребенок, улыбаясь, стала пить молоко. Откуда странный гном его взял - Валья предпочла не думать. 

- Мне тоже вчера понравилось. Видела бы ты эту деву! - Торк мечтательно закатил глаза. - Думаю отправиться ее искать по Тедасу, после окончания наших дел. 

Отелло

Алиша и Удар тоже вернулись в таверну, видимо, устав сидеть в пустошах и любоваться руинами города. Нет, картинка была той еще, подумал потрошитель, но вот кроме руин смотреть было попросту не на что. Руины и песок, и еще драконы, и все это навевало тоскливые мысли о том, что это и вправду может быть последний день их жизни.

Отелло не стал придумывать ничего нового. Помассировав Алишины плечи дух сунул ей в карман очередное письмо. Интересно, она опять отдаст его Мучителю, или прочтет в укромном месте? А может решит подразнить самца и прочтет прямо перед ним?

 

[Шен Мак-Тир 3 147]

Таверна

 

Отелло не стал придумывать ничего нового. Помассировав Алишины плечи дух сунул ей в карман очередное письмо. Интересно, она опять отдаст его Мучителю, или прочтет в укромном месте? А может решит подразнить самца и прочтет прямо перед ним?

 

- Еще одно? - приподняв бровь, Алиша достала из кармана письмо и развернула, быстро пробегая глазами по строкам. От Удара она не пряталась, но решила сначала прочесть его самой, а потом показать ему - ей не хотелось снова злить воина и пугаться его яростных вспышек. - Этот дух определенно проявляет интерес к эпистолярному жанру, - добавила она негромко, вспомнив умное слово, услышанное где-то в Монтсиммаре. Кажется, когда они ездили в оперу. Создатель, как же давно это было!

[Shunt 2 652]

Трактир

- Мне тоже вчера понравилось. Видела бы ты эту деву! - Торк мечтательно закатил глаза. - Думаю отправиться ее искать по Тедасу, после окончания наших дел. 

- Торк, ты как всегда - девы одни на уме. Грудь чтоб на две твои ладони, задница - так чтоб можно было стену крепости снести, глаза - так голубые горные озера, да? - улыбнулась девушка и легонько толкнула рыцаря в бок. - Найдешь! Такому красавцу молодому, да с манерами, только подмигнуть надо - набегут, затопчут и порвут на десяток маленьких Торков. Щит не забудь, отбиваться, - она отпила молока. Пристрастие к алкоголю заставило ее забыть о том, что кроме водки и спирта есть иные напитки.

[Эри 10 811]

Таверна

-Купил лук, сказал эльф показывая его Тайберу.  Он действительно выглядел магическим, потому что был сделал  мастерски.   Такое оружие должно переходить по наследству подумал он, что подарит  его детям Гисса.  Он наделся, что его брат все же сделает предложение Маррисе.