World of Darkness: VtM "Nuova Malattia"

[Gonchar 4 767]

Главы

Пролог - Blood of Saints

Глава I - Boardwalk empire

Глава II - Gang War

Глава III

Глава IV

Hide  

Рабы крови

✝ Йохан Джованни ✝

✝ Джек "Пёс" Буч ✝

✝ Др. Донато Джованни ✝

✝ Оттилия Кёниг ✝

☥  Аврора Джованни ☥ 

✝ Айрон Рэд ✝

Hide  

Тени Бостона

Андреас Джованни, дон Семьи

Неоспоримый и могущественный глава семьи Джованни в Бостоне, держащий своим авторитетом и влиянием как её разрозненных кровных родственников, так и силы гангстеров. Загадочная фигура, редко появляющийся открыто на публике и никак явно не вовлечённый в криминальные дела.

Хэнк "Фиксер" Ротштейн, консильери

Невысокий и невзрачный человек с невероятно раздражающим голосом и склонностью бесконечно отпускать шутки (особенно включающие в себя самоиронию), являющийся правой рукой Андреаса Джованни. Никто не уверен на чём основано такое доверие дона Семьи, однако практически все знают, что если тебе нужно что-то достать в городе (от алкоголя до компромата) - обратись к Хэнку.

Стефано Джованни, младший босс

Этот пожилой мужчина обладает определённой долей известности в Бостоне, но одних только статей в газетах не достаточно для федералов или полиции чтобы прижать Стефано к ногтю. Те же, кто хорошо вовлечены в гангстерскую сторону жизни Джованни знают, что именно этот мужчина держит в своих руках многочисленные отряды солдат через своих доверенных "капо", активно продвигая позиции своей Семьи в теневой жизни Бостона.

Изабелла Джованни, торговка смертью

Ведущая свой собственный похоронный бизнес в Бостоне, Изабелла представляет собой редкий пример женщины, способной выстоять в денежном промысле 1920-ых среди мужчин. Как и у многих членов семьи, её ремесло имеет и теневую сторону - катафалки могут служить для перевозки трупов самой разной кондиции, профессиональный "грим" и бальзамировка позволяет скрыть многие повреждения и никто не будет задавать слишком много вопросам гробовщикам, хоронящим очередной труп на городском кладбище.

Пол ДиКарло, адвокат Семьи

Пол ДиКарло считается одним из самых успешных и богатых адвокатов Бостона. Неудивительно, учитывая его не особо скрываемую работу на Джованни, для которых он выигрывает самые безнадёжные дела. Нередко свидетели отказываются от своих показаний, а обвинители забирают бумаги из судов. Но мало кого волнует чистота игры, если она обеспечивает безупречный результат и богатство, к которому хотят прикоснуться многие влиятельные персоны города. 

Hide  

Музыка эпохи 

 

 

Hide  

Изменено 27 февраля, 2019 пользователем Gonchar

[Felecia 1 536]

Была пауза – тягучая и пряная, словно патока, пахшая ещё не пролитой кровью и тайнами, покоившимися под семью железными цепями сброшенного на морское дно сундука. Древесина прогнила, железо изъело ржавчиной; требовалось лишь усилие для того, чтобы раскрыть этот истлевший ящик Пандоры. Никогда не имело значения то, насколько крепко он был заперт: было важно лишь то, осмелятся ли его открыть.

Даже извивающиеся в бороде мужчины черви ошеломлённо оцепенели от вкрадчивого вопроса улыбающегося светловолосого мафиози. «Агент» Дуглас побледнел, выпучив серые рыбьи глаза, пылавшее на дне зрачков коих пламя словно сковало льдом; он посинел, раскрыв было рот, дабы сказать что-то – что это не имело значения, что глаза этого преступника его подводили, что-либо ещё; и наконец он покраснел, побагровел точно кровавый рассвет, окрасивший трупный залив Бостонского причала в карминовых мазках своей кистью из ресниц мертвецов. Крепкая ладонь со взбухшими на тыльной стороне венами и короткими пальцами, придерживавшая что-то под полами плаща Дугласа, дёрнулась, обнажив блеснувший приклад дробовика.

Сопровождающие не стали дожидаться реакции своего предводителя. Периферией зрения Йохан видел, как один из его людей рухнул на залитую гнилой кровью брусчатку, как марионетка с подрезанными нитями; Козимо дёрнулся, зашипев от боли, когда одна из пуль прошила предплечье, окрасив прежде белоснежную рубашку. Выставив руку вперёд и дрогнувшим автоматом выстрелив по открывшим огонь «агентам», мужчина вместе со своим напарником перемахнули через ящики с оружием, скрывшись за импровизированным укрытием. Джованни не успел увидеть, как один из нападавших ничком рухнул с новеньким отверстием во лбу; однако он успех выстрелить по Дугласу, выхватившему и наставившему на него дуло дробовика.

Когда хочешь убить – всегда целься в голову. Когда хочешь кого-то живым… подумай, стоит ли наставлять на него оружие? Дуло наставленного уже на него дробовика было достаточно аргументом для последнего вопроса; однако любопытство продолжало пировать на его костях. «Кто эти люди?» – размышлял Йохан, с будничной улыбкой выстрелив в ладонь заоравшего от боли Малькома, выпучившего глаза и рухнувшего на колени. Дробовик с безжизненным грохотом упал рядом с ним, залитый кровью из искалеченной руки, пока Джованни тенью скользнул за грузовик, плавными шагами приближаясь к кабине. Его люди обменивались выстрелами с открывшими огонь из-за своего серого форда, пока их предводитель с томми-ганом наперевес оценивал позицию нападавших.

Не ФБРовцы те, уж точно. Судя по реакции.

Он выпрыгнул из-за кабины, схватив автомат обеими руками. Град пуль со свистом прорезал воздух, пробивая обшивку форда и тела заоравших «агентов». Оружие конвульсивно билось в руках, словно умирающий эпилептик, но совладать с отдачей спокойно улыбающийся Джованни сумел без проблем; лишь когда всё затихло, тот опустил дымящийся ствол и со свистом вдохнул затхлый, пропахший тошнотворной гнилью воздух доков. Лишь тихая брань его людей обрывала эту удивительную тишину; он понимал, что так казалось лишь из-за предшествующего ей грохота оружий, но мужчина не мог не чувствовать растекающегося по телу блаженного покоя. Но расслабляться рано.

– Яков отправился глотать пыль, – с невыносимым итальянским акцентом буркнул побледневший Козимо, прижимая ладонь к окровавленному предплечью и сплюнув точнёхонько на потерявшего сознание агента. Грудь последнего тяжело вздымалась; от ранения в руку отдать концы он не должен. – Что делать с трупами и этим, Йохан?

Ствол томми-гана легко скрылся под полами серого плаща. Лёгким шагом выскользнув из-за кузова грузовика, Джованни бросил задумчивый взгляд на покрытый ржавчиной и пулевыми отверстиями форд. Насорили они, несомненно, изрядно. Козимо пришлось расстаться с пряжкой ремня, который после некоторых манипуляций послужил жгутом для ранения. До поры-до времени сойдет.

– Этого свяжите и заткните, чтобы не шумел, – бросил наконец Йохан, обернувшись через плечо и зашагав к машине «псов государства», – я пока избавлюсь от слишком уж впечатляющих следов.

«Слишком впечатляющих» всегда подразумевало «пулевых отверстий от очереди». Очереди из автомата, который считался в Штатах самую малость нелегальным – именно посему работа Йохана и была столь востребована, коей она являлась. Легко швырнув за шкирку бездыханные тела, плоть которых ещё до смерти подточили черви и время, на заднее сидение их бывшего транспорта, которому предстояло отправиться с ними в их последнюю поездку, Йохан открыл дверцу водителя. Не поведя и бровью при виде червей и сколопендр, копошившихся как под дырявой обивкой, так и на приборной панели и даже руле, мужчина сощурился и наклонился, схватившись за кончик выглядывающего из-под сидения кожаного ремня – который оказался тяжелее обычного. Во многом из-за того, что на нём, аккуратно закреплённые ремешками, покоились три гладких колышка.

Мальком не был похож на человека, которого притягивал отдых за городом на свежем воздухе. Да и палатки в этой машине не наблюдалось.

Хрипло заурчал двигатель – и автомобиль, крякнув, медленно покатился по докам, благоразумно огибая жилые дома и скрываясь за возвышающимися зданиями портовых складов. Йохан легко шагнул на скрипнувшие под ногами доски за мгновение до того, как форд с жалобным плеском обрушился в пучину морскую, в гости к тем глупым ублюдкам, что решили, будто предательство Семьи было хорошей затеей. Лишь стайка поднявшихся пузырьков была прощальным реквиемом по этим «агентам», имена которых он не удосужился узнать, и его собственному человеку. Память последнего они почтут потом добрым виски.

Когда Йохан, задумчиво поигрывая сжатым в ладони поясом с колышками, вернулся, Козимо на пару со Смитом погрузили оставшиеся ящики вместе с агентом Дугласом – причём последнего швырнули туда с куда меньшим пиететом. Настолько меньшим, что тот очнулся, аккурат когда светловолосый Джованни с почти участливой улыбкой склонился над его небритой рожей.

– М-м-м-мф! Фх-ммх-м! – со достойной уважения экспрессивностью замычал мужчина, тщетно извиваясь в путах и тут же кривясь от боли.

– Всегда они говорят одно и то же, – тихонько, почти разочарованно вздохнул Джованни, не впечатлившись. Дуглас злобно сощурился – как если бы говоря: «посмотрим, как ты сам с кляпом во рту ораторским искусством сверкнёшь».

Йохан, впрочем, и без кляпа им не сверкал. Быть может, именно посему вместо дальнейшего диалога он просто и безыскусно придавил дёрнувшемуся «агенту» сонную артерию, пока тот не перестал дёргаться и не промычал что-то на прощание, закатив глаза. Спрыгнув из кузова, Джованни со вздохом расправил плечи и окинул представшее пред ним зрелище беглым взглядом. Пролитая ими и от их рук кровь сплеталась с гнилой, тёмной жижей на брусчатке, однако она была заметна донельзя – оттенком, насыщенностью, даже запахом. Они избавились от тел и автомобиля, но следы пока остались. Впрочем; их работа заключалась в ином. Йохан вздохнул.

– Смит, найди телефонный автомат и вызови чистильщика из наших, – кратко бросил Джованни, кивнув в сторону своего человека и, засунув ладонь в один из внутренних карманов плаща, извлёк на свет свой «кольт». За вызов с него вполне вероятно ещё взыщут; но лучше так, чем оставить всё как есть. – Автомат оставь тут; возьми это, на случай если дружки этих ребят просто поджидают момент на выезде. На рожон не лезь и особо не выеживайся – тебе нужно лишь позвонить. В случае чего уходи переулками.

– Я могу, – хрипло буркнул Козимо, прислонившись спиной на кузов и поморщившись. Йохан лишь изогнул бровь.

– Можешь истечь кровью и привлечь ненужное внимание? Несомненно.

На этом вопросы закончились. Уже позже, когда люди клиента выгружали на пришвартованный катер ящики с вооружением на Коммерческой пристани, Джованни, скрестив руки на груди и наблюдая за ничуть не обеспокоенными связанным человеком клиентом, со свистом вдохнул и смежил веки.

Интересно будет послушать, о чём начнёт щебетать этот скверно замаскировавшийся под пса койот, чьи подельники щеголяли с нелегальным вооружением. И что он поведает при виде пояса с колышками. Столь любопытно; столь очень, очень любопытно…

[Gonchar 4 767]

Оттилия

Дженнифер широко раскрыла глаза, глядя на спокойно вышедшую из пристанища призрака Оттилию. Будто она даже и не надеялась, что медиум выйдет оттуда целой и живой. Закашлявшись не то от волнения, не то от смрада гари, она со смесью отчаяния и надежды посмотрела на девушку.

- И что же, что ему нужно? - неприятным резким голосом резанула она по ушам гадалки. -  Деньги, драгоценности...чужие жизни?

Последнюю фразу она произнесла с нескрываемым ужасом, прикрыв рот ладонью в перчатке. Однако судя по полным страха глазам она безраздельно верила самозваной Джованни, ни разу не смея усомниться в авторитете женщины, которую ей советовали многочисленные подруги. И право слово - разве идти с её сомнениями и вопросами к врачу?
Краем глаза Оттилия видела всё ещё находящегося рядом призрака, однако он сохранял подобие нематериальности. Но от глаз подлинного некроманта не могла скрыться ни единая душа.

Йохан

"Агент" пришёл в себя и закашлялся, сплёвывая на пол слюну вперемешку с кровью и волокнами ткани тряпки, довольно длительное врем закрывавшую ему рот. Он ошалело стал осматриваться по сторонам, но не нашёл ничего кроме лишённого окон подвала с монгочисленным...инструментарием, которому позавидовал бы опытный хирург или средневековый палач.
Однако первые мгновения непонимания и страха скрылись за напускной маской ярости, обращённой на светловолосую куклу перед ним. Человеком это назвать было сложно.
- Что тебе нужно от меня, дьявол? - буквально выплюнул он эти слова, кривя рот и зло смотря на Джованни. - Я не скажу ничего, кретин. Можешь проваливаться в ад со своими пытками и допросами - я выдержу всё!
Смелое заявление для привязанного к стулу в подвале дома из фильма ужасов. Однаок мужчина явно был полон решимости и злобы, обращённой на Джованни перед ним.

[Soulcatcher 90]

Донато постепенно приходил в себя, выплывал из кошмарного сна, на реальность которого, однако, ясно указывала обожженная  Роуз на его руках. От пережитого ужаса её била крупная дрожь, и женщина на краю своего сознания едва слышно пыталась что-то сказать. Доктор наклонился ниже, практически коснулся ухом щеки жены, и тогда его слух уловил её слабый шепот:

- Он говорил, что это только начало. - сдавленно прошептала Роуз, не отрываясь от Джованни. - Что это первое звено в цепи, что тебе нужно будет идти дальше, иначе ты обречён быть вечно его игрушкой.

Первое звено в цепи? Идти дальше? Что это могло означать? И что произошло с призраком? Донато решительно ничего не понимал, но на его взгляд всё уже вполне себе закончилось. Роуз наверняка просто находилась в шоке после пережитого, и не могла мыслить трезво, что было естественнее всего произошедшего этой ночью. Однако Джованни не был бы собой, если бы не убедился, что эта страница его жизни наконец завершена, и завершена наилучшим образом.

- Не волнуйся, милая, всё уже позади. Он больше не вернётся, я позабочусь об этом.

Донато осторожно отпустил жену и поднялся на ноги. На месте исчезнувшего Бруно осталось кучка неприглядной пыли, которую доктор ногой замёл в прожорливое пламя довольно заискрившего камина и подобрал лежавший неподалёку "Миротворец". А затем...

...пошёл вперед.

[Dishaton 123]

- Ему это всё не нужно, - вздохнула ведьма. - Он не будет убивать. Он просто заберет частичку жизни, но физически вашему мужу он наносить вред не будет, - нежным голосом, она старалась успокоить женщину. - Это словно забрать дорогие воспоминания. Я вам говорю, вам не стоит беспокоиться, просто позвольте ему сделать это и он уйдет, - её длинные бледные пальцы полезли в сумку в поиске сигарет, - я вам обещаю. Если хотите, у меня где-то был талисман, но скорее всего, он лежит в салоне. Мы можем вернуться и я вам дам эту вещицу, что будет охранять ваши сны от злых духов, - последнее, Оттилия подчеркнула особенно, она знала, что Арнольд всё ещё слышит её.

Пока женщина переваривала сказанное, девушка достала сигарету. Её застывшее лицо обдувал мягкий ветер, просачиваясь через черные локоны густых волос. Оттилия продолжала глубоко дышать и наслаждаться "вылазкой". В её голове проскочила мысль, что стоило бы вернуться на это место ещё раз, но уже без аккомпаньонов и провести этот раз наедине с неоднозначными мыслями, с которыми стоило ещё разобраться. 

Изменено 12 октября, 2018 пользователем Dishaton

[Gonchar 4 767]

Донато

И едва стоило ему сделать первый шаг вперёд, как мир вокруг поплыл в сторону, раздвигаясь словно конструкция из папье-маше. Только углами листа была сама реальность и её слои вокруг, переплетающиеся один между другим и создавая мрачную и до безумия фантасмагоричную  картину окружающей действительности.
Это продолжалось недолго, но даже за это время Донато начало мутить от постоянно меняющейся перспективы и невозможности ощутить где находится верх, а где - низ. В конце-концов изменения окончились и доктора буквально выплюнуло в стерильно белое помещение, пропахшее антисептиком и кровью. К счастью, его голод был утолён, а потому вид обожжённого человека на столе и перчатки ассистентов в крови не вызвали мгновенного желания наброситься на такую сладкую алую жидкость. 

Обожённый человек слабо стонал и что-то бессвязно лепетал. Действие диссоциативного анестетика полностью отключало сознание от памяти и ощущений, однако тело продолжало слабо реагировать на боль и творящийся вокруг ад. Медсёстры и асистенты вопросительно смотрели прямо на Донато, осознавшего себя стоящим над столом. 
Он помнил этот момент, помнил каждую деталь этого события. Его первая самостоятельная операция после получения лицензии полноценного хирурга и теперь он должен был править бал в операционной, когда перед ним лежал человек, лишённый ожогами части кожи. Вот только в руках у него не было инструментов, в операционной вообще не было видно ни единого инструмента. Только его обнажённые руки.

Оттилия

- Ох, хорошо. - рвано вздохнула женщина. - Ладно, так уж и быть. Что такое вещи перед здоровым умом и собственной целой жизнью, правда?
Она постаралась улыбнуться, однако уголки её губ слишком нервно дёргались. Она ощущала холодные дуновения ветра, заставляющие её ёжится даже под пальто и белым песцовым воротником. Это заставило в глубине Оттилии зашевелиться червячка ревности. Ей было открыто невероятно большее, чем этой напудренной дуре. Её воле теперь подчинялись духи мёртвых, она видела и слышала то, чего были лишены остальные. Так почему в белый воротник завёрнута эта корова? Почему она живёт, наверняка, в особняке за кованными воротами и разъезжает на белом "Форде", отлично вписавшегося бы в автопарк Ротшильда? Кровь давала власть и могущество над мёртвыми, так почему бы не распространить её на живых?
- Только скажите, что мне нужно взять - и я пришлю вам всё необходимое для...ритуала. - слова пробивались словно сквозь кровавую пелену и Оттилия на мгновение вздрогнула.
Она и сама не заметила, как перестала слышать всё, кроме кровавого прибоя в собственных ушах.

[Dishaton 123]

- Мне потребуется оплата, а призраку, - она потерла виски и снова холодно взглянула на женщину, - а призрак сам найдет эту вещь у вас. 

Счётчик "добра" на сегодня бил до самой максимальной шкалы уже после того, как Оттилия договорилась с покойным Арнольдом о возможности возмездия. На сегодня достаточно. Ведьма находилась в весьма необъяснимом состоянии, когда ей хотелось одновременно выжать из этой клиентки всё, до последней капли, и второе - меланхоличное, скорее получить свои деньги и уехать обратно в салон, а затем достать одну из бутылок старого вина. Вино... превосходное вино Дона, всплыло в памяти Оттилии. На кончике языка неожиданно появилось ощущение той сладости, сводившей её с ума. От одной только мысли, девушка оживилась и выпрямилась. 

- Как бы это абсурдно не звучало, но мне нужна ваша вещь, например, одно из ваших колец, которое вы не снимаете, даже когда ложитесь спать, - ведьма нахмурила брови, - и один волос ваш, а другой мужа, - нужно было разбавить это шарлатанство чем-то "магическим". - Так я смогу закончить ритуал у себя в салоне, - её голос звучал серьёзно и убедительно. 

 

 

Изменено 15 октября, 2018 пользователем Dishaton

[Soulcatcher 90]

Пространство вокруг Донато завертелось хаотичным водоворотом многочисленных красок, звуков и запахов. Они были абсолютно настоящими, доктор был готов в этом поклясться, но непрерывно сменялись друг другом, изменяли свои свойства, рождая в голове Джованни диссонанс с привычной ему статичной действительностью. Спустя несколько мгновений, если время здесь, вопреки всему прочему, существовало неизменно, Донато осознал себя находящимся в знакомом помещении операционной. Трудно было сказать, выбросил ли его сюда поток изменчивой реальности через непримечательную белую стену позади, или это само пространство вокруг резко замерло, позволяя сознанию по инерции завершить переход, но сейчас подобные мелочи не имели значения. Раненый человек лежал на операционном столе посреди комнаты, а мед. персонал беспомощно стоял вокруг него и ожидал указаний.

Донато прекрасно помнил свою первую самостоятельную операцию, помнил дрожь в своих коленях и тошноту в желудке, помнил живые отблески ламп на инструментах в его трясущихся руках. Теперь же не было ни волнения, ни неуверенности, ни... инструментов. И только теперь Донато понял, что они все в равной степени ему не нужны, что инструменты, как ранее волнение и неуверенность, лишь препятствуют его таланту и посему должны исчезнуть в изгибе времени. Джованни был способен прооперировать пациента голыми руками и собирался это продемонстрировать.

От ассистентов требовалось только удерживать больного в нужном положении для доступа к поврежденным участкам тела. Часть его здоровой кожи послушно отделялась от тела, тонкой плёнкой растягивалась в пальцах Донато и закрывала собой свежие ожоги, словно пазл человеческой плоти, пока перед взором доктора не предстало полностью залатанное полотно.

Донато удовлетворенно взглянул на результат труда своих рук и покинул операционную.

[Leo-ranger 383]

Я привык барахтаться в мусоре - среди торчков, хулиганов и бедняков, работающих меньше чем за копейки было спрятаться легче всего. Но место, которое назвал Ник было дном метафорического мусорного бака, которым были окраины Бостона. Провожаемые взглядами людей, которые давно потеряли всякую надежду на жизнь и позволили её ускакать вперед, оставшись топтаться на месте, мы бодро вышагивали навстречу все более и более загаженным улицам города.

В конечном счете, не осталось даже самых ничтожных представителей город - лишь пустые улицы, где хозяином был сквозняк. Мы бродили по этим забытым человечеством и Богом переулкам минут пятнадцать, прежде чем Ник дал понять, что мы пришли на место. Отличия у этого здания от всех остальных я не видел. Мой напарник тоже:
- К сожалению, мой информатор откинулся раньше, чем успел сообщить мне, где находится вход, так что придется самим.

Благо, способ маскировки входа оказался настолько идиотским в своей простоте, что я серьезно задумался, насколько вход пытались спрятать - люк в треснувшем асфальте  был прикрыт грузовиком, который, в свою очередь, был привязан цепями к скобам в земле. Интересно, выходят они как? Где-то наверняка должен быть и другой вход - но где он все равно не было смысла думать.
Разумеется, тачку завести было далеко не так просто, и я решил не заморачиваться - все же, были иные способы, хотя неприятное ощущение в груди появлялось только о мысли о том, что мне предстояло сделать. 

Цепь зазвенела, растягиваемая моими громадными, и с характерным звуком разорвалась. Не обращая внимания на удивленный свист Ника, я навалился на грузовик и стал давить. Машина поддалась, пусть не сразу. В груди сначала заныло, потом заболело, а потом мне словно насрали в легкие целую тонну и подожгли эту кучу. Я споткнулся и беспомощно сполз по кузову грузовика. 
— Ты в порядке? - донесся до меня голос Ника. Я сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, прежде чем ответить.
— Пошли дальше.

***

Люк поддался без особой сложности, хотя прежде чем его распахнуть мне потребовалось несколько минут на восстановление сил. 

Пыль, поднимающаяся от каждой встревоженной нашими ногами ступеньки поднималась небольшим облачком. Я постарался избежать попадания в нос - это иногда приводило к не самым приятным ощущениям. 

В самом внизу нас ждала громоздкая железная дверь. Прежде чем приступить к ней, я бросил взгляд на Ника.
— Постучим или…? - обрез в его руках говорил не хуже слов. 
Бум. Бум. Бум. Бдзынь. Хрусть. 
Дорогие обои, диванчик с парой шелковых подушек. Выбитая дверь, из-под которой растекалась лужа крови и виднелась пара ног в тяжелой обуви. 

— Твою мать! Бэнни убили! - кричит черномазая, которая высовывается из двери, за которой тут же скрывается. Распахивается другая. Громилы с пистолетами и широкими ухмылками. 
Второе с них сейчас сотрется. 

Пуля прошивает костюм и врезается в живот, там и оставаясь. Я приземляюсь вместе с хуком, который садится аккурат в висок его дружка. Кость хрустит и что-то чавкает. До земли он долетает уже мертвым. За спиной раздается хлопок выстрела. Рядом - человеческий крик. Громила пытается подняться и убежать. 
Но пуля моего Кольта летает быстрее. 

— Неплохо мы их, конечно, - протираю кастет рубашкой бойца, мозги которого испачкали ковер. К его счастью, траты на химчистку из его зарплаты никто вычитать не станет. - Куда дальше?
— Кажись, та главная была, - Ник перезаряжает обрез и кивает на дверь, в которой мелькнула женщина. 

Нас сторонятся, забиваясь в углы небольших спален. Бордель был обставлен весьма неплохо для расположенного в таком месте заведения. За третьей мы нашли черномазую. Она смотрела на нас со смесью ненависти и испуга, выставив перед собой ножницы.
— Вам #%*]@, слышите? - она усмехается. Я усмехаюсь в ответ.
— Опусти ножницы, шоколадка, и давай поговорим по-человечески, а то я тебе руки переломаю. 
— Все равно вам конец, - «маман» усмехается, но ножницы таки опускает, опасливо покосившись на мои кулаки и обрез Ника.
 - Нам нужно найти одну девушку, которая должна быть где-то здесь. Не подсобишь? - Ник протягивает фотографию сестры, худощавой, но привлекательной молоденькой, брюнетки а я хмуро пялюсь на собеседницу. Усмешка на ее губах явно прибавила в ядовитости.
— Она понравилась хозяину, так что можете забыть о ней. Вряд ли девка захочет с вами идти в любом случае. 
— Это мы посмотрим, - я отмахиваюсь и доброжелательно скалюсь. - Проведешь нас? 

***

Словно паук, он сидел в центре паутины из совокупляющихся тел, его тело, покрытое татуировками змей и обласканное руками наложниц. Его чуть насмешливый взгляд. Я не спросил как зовут хозяина этого местечка, да имя меня и не заботило. Гораздо больше мне хотелось стереть эту наглую улыбку с его лица. 
Ах, да. Одна из наложниц, которые ублажали хозяина, была сестрой Ника. 
Какое. Чудесное. Совпадение.  
— О, а вот и новое развлечение, - он поднимается со смехом и выскальзывает из объятий девушек. - Это вы наделали шум наверху? 
— Да-да, просим прощения, - я поворачиваюсь к Нику. Он бледный как мел. Отворачиваюсь обратно. - Мы возьмем девчонку и уйдем. 
Он смеется снова. Его смех меня бесит. Он говорит, что мы станем женами. Но к счастью, однополые браки это омерзительный мне и Богу концепт. 

Он бросается вперед, атакуя… языком. Длинным, раздвоенным на конце, как у змеи. Я пытаюсь уйти от удара, но не успеваю. И под правым боком словно кто-то прижег сотку сигарет разом. От боли из груди вырывается рев, и я завершаю начатый перед его атакой удар. Кулак с хрустом влетает в солнечное сплетение змеюки, и удар такой силы и злобы способен был повалить даже быка… но противник лишь ошарашенно отступает назад и вновь атакует языком. Я успеваю дернуться в сторону, но он все же задевает ногу, оставляя еще один обжигающий порез чуть выше лодыжки. Я чувствую столкновение с землей, перед глазами начинает плыть, и где-то рядом раздается выстрел. Труп, оставляя весьма мало следов крови для кого-то с разнесенным из обреза лицом, приземляется рядом. А я лежу, смотрю на растекающиеся остатки мозга, и думаю.

Надо было пропустить сегодня пробежку.

[Gonchar 4 767]

Донато

Мир опять расплылся перед глазами Донато, пересобираясь тысячи раз и мигая перед глазами несвязными образами, сценами, обрывками эмоций и воспоминаний, которые вспенивались в его душе и тут же исчезали, оставляя после себя лишь слабое послевкусие. Его шаги отдавались глухим эхом, как будто он шёл по узком коридору, однако мир вокруг пестрил иллюзиями и фантасмагорией, заставляя терять ощущение реальности происходящего вокруг.
Но неизменными оставались шаги. Что бы ни творилось вокруг, какие бы образы не всплывали перед Джованни - эхо шагов сопровождало его неизменно. И в какой-то момент всё стихло.

Он стоял перед входом в свой особняк, прочно стоя на брусчатке выездной дороги. Ночной воздух холодил влажную от крови и пота кожу, а ветер отдавался тихим шелестом высаженных во дворе деревьев. Луна огромным белым глазом следил за ним с небес и ещё некоторое время понадобилось доктору на осознание того, что он только и смотрит на этот мертвенно-бледный диск в небесах. 

- У тебя получилось. - раздался знакомый голос рядом и Донато медленно опустил взгляд, замечая стоящую прямо перед ним Роуз. 
Его жена мягко улыбалась и смотрела на него с настоящей нежностью. Она подалась вперёд, обнимая мужа и обдавая мягким теплом собственного тела.

А затем адская боль резанула в животе Донато, заставляя его согнуться и припасть к земле, роняя на гравий капли собственной крови, начинающей течь всё сильнее. Роуз стояла над ним с белыми глазами и гнев исказил её черты.
- Это ещё только начало, недомерок. - прорычала она басовитым голосом. - Настоящая пытка только начинается и не закончится никогда.
Последние слова отдавались эхом в его ушах, пока он ощущал, как сознание медленно начинает сужаться, а силы покидают его телом вместе с толчками крови. Он упал на землю и видел лишь бледную луну, рукоятку ножа в его животе, сверкающую серебром, и кровь, пропитавшую его одежду.
Такую чёрную кровь в лунном свете.

И едва всё остановилось - он дёрнулся в собственной кровати, покрытый потом и со спёртым от ужаса горлом. Он был жив, он был в комнате, Роуз мирно спала рядом, а из широких окон тьму вокруг разгоняла бледная луна.

[Gonchar 4 767]

Буч

Последний выстрел поставил жирную точку в этой истории...а поставил ли? Этого точно не мог сказать никто. По крайней мере никто из известных Бучу людей не обладал способностями к предсказанию. Но конкретно сейчас зал взорвался криками и воплями, мимо глаз лежащего на боку здоровяка проносились многочисленные ноги. Раздался ещё один выстрел, а затем громкий голос Ника приказал "выметаться к чёртовой матери". Затем ещё один выстрел и чей-то вскрик сменился влажным хрипом. 
Наконец, из прострации Джека вырвали крепкие руки его старого друга, поставившие его в вертикальное положение. Наконец он смог оценить происходящего немногим ранее хаоса. Вещи вокруг были разбросаны и перевёрнуты в спешке кучки людей, в панике ринувшейся прочь. Только на подушках остались лежать обнажённые и полуобнажённые девушки, бывшие "гаремом" татуированного хрена, решившего сейчас пораскинуть мозгами на дорогом расшитом ковре. Глаза девушек были затуманены и выражали крайне малую степень понимания происходящего. Не было похоже, чтобы они были встревожены даже выстрелами.

Чуть поодаль лежала негритянка с развороченной грудью выстрелом.
- Попыталась пырнуть меня ножом, когда началась давка. Пускай теперь подумает о своём поведении. - криво усмехнувшись, ответил Ник на невысказанные вопрос Буча. 
Потом он помог Джеку встать на ноги, хоть боксёр и неуверенно покачивался, ощущая как по всему телу растекается пульсирующая боль от места...разреза языком. Однако в его ногах и руках было куда больше силы, чем мог себе даже раньше представить Буч. Как будто какая-то неведомая сила вперемешку с его личным упрямством держала его на ходу, не давая упасть лицом в заляпанный кровью и мозгами ковёр.

Когда Ник попытался взять собственную сестру, та стала что-то мычать и отпираться, ударяя тонкими ладонями по его рукам. На лице мужчины застыла злоба напополам с болью, однако он, сцепив зубы, перехватил девушку и, невзирая на её вялые отпирания, забросил себе на плечо.
- Нужно убираться отсюда. - угрюмо сообщил он Джеку. - И спасибо за помощь, я этого не забуду.

[Leo-ranger 383]

Меня били. Меня пыряли. В меня стреляли. Меня пинали. Я привык терпеть боль задолго до того, как пули начали рикошетить от меня как от железной стены. В общем, я привык к боли. Но тут была не обычная боль. Тут было нечто хуже, чем удар ножом или выстрел из револьвера. Тут мне словно пропихнули этот чертов язык через жопу и в самую душу. По счастью, метафорически - но сомнений что владелец этого места... уже бывший владелец... чем-то таким занимался у меня почему-то не было. Ну и мерзкий тип конечно.

С чересчур острым языком. Был.

- Да не за что, дружище, на то друзья и надо, чтобы помогать друг другу когда ссууукаа... - место пореза на ноге заныло с удвоенной силой и я чуть не повалился обратно на землю, но земля была холодной и неприветливой. Поэтому я стиснул зубы и остался в вертикальном положении. - Бери сестру и давай валить отсюда уже, пока счет за химчистку не предъявили.

[luckyorange 2 779]

О ведении переговоров  

#Rum and coca-cola~

Они плавно перешли на темы совершенно иного толка: намёки, едва скрываемые, лишь раззадоривали Рудольфа - и саму Аврору тоже - очень скоро мужчина и женщина выбрались из казино, когда с легкой руки “Оттилии” большинство карточных долгов - по крайней мере за этот вечер - были списаны. Хорошо быть богатой стервой, чья небольшая, но гордая подпольная империя по продаже алкоголя позволяет если не разбрасываться деньгами, то просто использовать свои небольшие запасы для маленьких и приятных радостей этой мрачной жизни. Рудольф был пьян, и, пускай за рулём он был достаточно спокоен, ощущение неправильности и опасности, когда машину едва заносило, только веселило её. Искорки интереса проскакивали в ее голубых глазах, и едва пьяная улыбка говорила о многом. Как и ее ладошка, что легла меж ног мужчины, заставляя того подпрыгнуть на месте и… напрячься. Она говорит, игриво и томно, что-то ему на ухо, и ее слова эхом прокатываются в опьяненном разуме разуме. Препятствие в виде ремня уступает быстро, и надменная певица берет дело в свои руки. Она всё так же смотрит в окно, улыбаясь своим мыслям, словно ничего не происходит, но ее движения плавны, ритмичны и приносят удовольствия не меньше, чем алкоголь и адреналин. Аврора облизывает свои губки, едва склоняет голову:
- Кажется, мы приехали, - произносит “Оттилия”, - ты закончил? 
Искать парковочное место, конечно же.

Отель Хорнсби - пристанище богемы, где за закрытыми дверями, сбрасывая маски благопристойности и приличий, раскрепощенные вседозволенностью женщины и мужчины окунаются в порок. Ревущие двадцатые приносили не только экономический подъем - но с каждым хрустящим долларом в кармане, они ввергали человека в самые низменные его желания. Аврора Джованни, наслаждаясь своей личиной, медленно, лениво, будто кошка, потянулась, облизывая засохшие губки. Номер, который они заказали на вечер, был слабо освещен, но тусклый свет лишь подчеркивал ее красоту. А раскинутый перед ней арсенал… игрушек - раззадоривал. К тому же, как добавил между ними лакей - кровать в этом номере исправно выполняла свои обязанности и еще ниразу не скрипела.. Легкое движение ее руки, и платье слетело вниз, оставляя девушку в нижнем белье. Она обернулась к нему, держа плеть, улыбаясь непринужденно и невинно: она присаживается в кресло, закидывая ногу на ногу. 
- Избавься от всего лишнего.
Спокойно приказывает она. Рудольф чуть склонил голову, перед этим крайне внимательно облизав взглядом все изгибы и формы представшей перед ним девушки. И без того несущественное ранее платье было попрано точёной ножкой на полу, а для фантазии не оставалось и капли пространства. Кричащий соблазн изобиловал в каждом движении его ночной знакомой, а оттого ещё сильнее было побуждение отдаться ему. Он никому не показывал своего вожделения к сильным женщинам, об этом знали лишь несколько друзей (какая ирония, что они продались чужим деньгам и влиянию, не правда ли?). Он не был уродлив, он не был лишён харизмы, но тем не менее в нём отсутствовал железный стержень, который так ценился в эти годы. Он не был пробивным и амбициозным мужчиной, довольствуясь выпавшей ему участью директора музея. 
А оттого был крайне падок к сильным женщинам, которые знали, чего хотели, и были способны управлять. Постыдный порок своей эпохи, но что он мог сделать с собой?

- Как прикажете. - он сжал губы и покорно стал снимать с себя многослойные элементы одежды.
Пиджак, жилет, рубаха и штаны - всё это было ненужным перед полуобнажённой “Оттилией”, а потому он ни разу не задумывался о том, чтобы не подчиниться приказу. Тем более когда ночь была столь многообещающей. 
Не смотря на свою бытность канцелярской крысой, Рудольф оказался мужчиной в весьма хорошей физической форме, не отягощённым лишними слоями жира. А оттого был ещё более соблазнительной жертвой.
- Что я должен делать? - с придыханием произнёс он, потягиваясь всем телом.

Она подзывает его к себе, манит легким движением своей руки - но стоит сделать один шаг: ее голосок, мягкий и трепетный, парализует его. 
- На колени, - говорит “Оттилия”, и Рудольф уступает. Ощущение власти - опьяняет, почему люди так рады прогнуться под ее волю? Аврора не знает. Не понимает. Но тепло, что так вяло растекается по ее телу, и отдающее наслаждением внизу живота чувства власти над кем-то пьянит не меньше вина или ее любимого лауданума. Она протягивает ему свою ножку, позволяя мужчина прикоснуться, с трепетом и благоволением снять надоедливую туфлю. Словно боиться, что его госпожа исчезнет от любого прикосновения, он целует ее ноги, вздрагивая, когда она взмахнула своей плетью. Проделывая тоже самое со второй туфлей, “Оттилия” одергивает его: ее ладонь скользит вниз, черная ткань кружевного белья оголяет ее белоснежную кожу. Рудольф осыпает внутреннюю сторону ее бедер поцелуями, всё ближе и ближе: когда с губ его госпожи срывается томным вздох, он проводит языком по самым чувствительным местам; непроизвольно она сводит ноги, прикусывая губу; ладонь ложится на его макушку. Крепкие мужские руки обхватили округлые бёдра Авроры, заключая их в тягучую силу цепких пальцев. Однако этой силы не было больше необходимого...позволимого. Лишь до той степени, когда кожа вдавливалась под подушечками и тупая сладкая боль растекалась по телу. Рудольф внезапно жадно припал между ног певицы, ловко орудуя языком и срывая с её пухлых губ откровенный стон. Он определённо был хорош в деле ублажения девушки. Какой позор для эпохи, когда мужчина должен быть главным, не так ли? 
И новые удары плетью лишь усиливали его старания, заставляя его сильнее напрягаться всем телом и глубже погружать язык, заставляя Аврору дышать всё чаще. В этом была своя прелесть, не так ли? Власть над смертной плотью, послушно наливающейся кровью согласно её воле и желанию. Она была в сотни раз лучше этих хрупких людей, не знавших блаженства крови дона. 
Наконец, время ласок подошло к концу и настало время углубить такое внезапное и приятное знакомство... Рудольф стал разводить в стороны ножки певицы и стал плавно подниматься вверх, чтобы удолветворить долго сдерживаемое желание.

Тяжелое дыхание, стоны, едва заметная капелька пота, стекающая по ее лбу - каждое движение ее любовника приносило ей удовольствие, которое так редко доставлял ей ее муж; и Аврора жадно, требовательно принимала, пока ее ладонь скользнула под бюстгальтер, обнажая грудь, до боли сжимая ее, смешивая боль и наслаждение. Но она не позволяла ему большего - стоило мужчине подняться, начать раздвигать ее ножки - она его одернула, приказывая, даже не осознавая, как ей это нравиться, отстраниться ему.
- Ложись. 
Просто и спокойно произнесла она. Он лег. Аврора, вставая со своего места, предстала перед ним подобно греческой богини, желанной и надменной. Она провела ладонью по груди, опускаясь вниз, по плоскому животу и дальше. Она улыбнулась, как-то блаженно и пьяно. Она подходит к нему, одергивая, фиксируя его позицию - ощущать себя вершительницей судеб, пускай и в столь малом масштабе… Холодная кожа вцепилась в кожу Рудольфа, и каждая попытка его вырваться сулила ему сдирание кожи - но зачем пытаться вырваться? Ему нравилась подчиняться ей, и Аврора - то есть “Оттилия” - с удовольствием давала ему то, что он хочет. Она медленно, вяло, ложится на него. Она была хозяйкой положения, и она медленно ощущала, как он заполняет ее, когда девушка опускается всё ниже и ниже, до того момента, пока Рудольф не окажется в ней полностью. Она ускоряет темп, срываясь на стон. Ее ноготки вцепились ему в грудь. 
Он оплатит ей сполна за все ее труды.
До капли

Она развязало его даже тогда, когда они закончили весь крайне занимательный и выматывающий процесс... переговоров: Авроре нравилось смаковать свою власть, и она неустанно пользавалась этой ночью своим положением. Можно ли ее за это винить? Конечно нет. Она имеет право голосовать - должна иметь и на... подобное. Она, весело усмехаясь, ценила каждое мгновение, смакуя его внимание, одеваясь перед своим любовником; чернильная капелька упала на его грудь, когда она протянула ему ручку: Рудольф ухватил ее зубами, послушно и прилежно записывая свой телефон на протянутую визитку. 
- Благодарю, - улыбается "Оттилия", наконец высвобождая мужчину из оков, - с вами приятно... иметь дело.

Через пару минут она отправится к Изабелле, где ее встретит Освальд. Его... хозяйка? Начальница. Будет спать, поэтому Аврора передаст полученный череп ему. Затем - домой. По дороге она обнаружит, что ее заветная склянка с лауданумом опустела. И дома - ее забасы... закончились. Она не сможет уснуть. В девять часов утра она разбудит Франко, выкрав у него из-под подушки его револьвер и приставив дуло к его виску. После неудачных попыток уговорить Аврору успокоится - она нажмет на курок, срываясь. Но уже приставив оружие к своему сердцу. Как обычно - пистолет будет не заряжен. Как обычно - она попытается разбить зеркало. Как обычно - успешно, расцарапав себе руки в неудачных попытках вскрыть себе вены. К девяти двадцати приедет Енох с очередной порцией лекарства. Приступ - уже третий за месяц - обошелся без особых потерь со стороны семейства Джованни и их собственности.

Hide  

[Gonchar 4 767]

Пятница, 24 марта 1929, 21:00, "Red Carpet"

Ничем особо не примечательный танцевальный клуб служил фасадом тайного актива Соломона. На первом этаже типичного бостонского приземистого кирпичного здания располагался вход в зал, где люди допоздна слушали музыку, танцевали и развлекали себя игрой в карты. Никакого алкоголя, всё предельно легально и цивилизованно. Однако для обладателей красного приглашения, перевязанного шёлковой лентой, за барной стойкой открывались дополнительные металлические двери, ведущие в подвал. 
Атмосфера конспирации и тайны лишь сильнее усиливала чувства жаждущих острых ощущений посетителей. И именно за этим повседневным фасадом пряталось самое настоящее сердце тьмы. Музыка сменялась на более тягучую и тяжёлую, однако это был всё ещё зажигательный свинг. Помещение внизу было погружено в полутьму, многие столики находились в отдельных альковах - открытые или занавешенные. За этой барной стойкой невозможно было найти сок или содовую, однако разномастных дорогих бутылок с запрещённым алкоголем было более чем достаточно. 

Вокруг были джентльмены в дорогих костюмах и не менее нарядные леди. Однако среди них хватало и довольно молодых девушек и парней. Одну из них гости Джованни увидели нырнувшей под столик одного пожилого мужчины, чьё лицо почти тут же сменилось выражением блаженства. За другим столиком несколько молодых мужчин с вьющимися вокруг флаппершами ровняли белые дорожки порошка и под весёлое улюлюканье снюхивали одну за другой. На танцполе люди веселились по-настоящему, прожигая каждый джоуль собственной энергии, а не так пластиково и показушно, как это делали люди наверху. Также тут был Андреас вместе со Стефано и Соломон в окружении собственных людей. Они сидели за своими столиками и наблюдали за происходящим.

Всё это было по ощущениям - музыка, запахи, атмосфера порока и безумия. Для тех, кто не был привычен к обратной стороне жизни это могло стать самым настоящим шоком. Однако главный гвоздь программы был только впереди. 
Посреди курса всеобщего веселья на расчищенный танцевальный пол вышел мужчина в нарочито официальном фраке и громко прочистил горло, возвышая свой голос до резонанса с помещением.

- Л-леди и дж-жентльмены! - протрубил он, растягивая слова точно заправский шоу-мэн. - Этой ночью мы покажем вам кое-что новое для Red Carpet! Прямо здесь, на этом танцполе двое опытных бойцов сойдутся лицом к лицу для вашего развлечения! Без боксёрских перчаток, без перерывов, без звонков и без рефери! Вы можете сделать ставки у барной стойки, но, для начала, позвольте мне обратить ваше внимание на дверь справа?

Мужчина взмахнул рукой и из правой двери зала вышел двухметровый огромный лысый негр, одетый только в пару боксёрских шорт. Он слегка ковылял, пока подходил к танцполу, и выглядел словно вырвавшийся из джунглей дикарь. 

- Наш первый боец - выходец из Африки, где он рос, защищая свою деревню от львов и прочих тварей, не имея при себе ничего, кроме собственных кулаков! Весом 167 килограмм, позвольте вам представить - Мораби!

Толпа зрителей зааплодировала и загалдела, повторяя из раза в раз между собой: "ниггер-монстр". Конферансье взмахнул своей левой рукой, указывая на противоположную дверь.

- И его соперник! 

Мужчина, вышедший из другой двери, едва ли казался достойным соперником огромному дикарю. Он был невысоким (относительно негра), худощавым, но довольно мускулистым. На нём были синие штаны, белая рубаха, дерби и наполированные до блеска туфли. Он широко улыбался и подмигивал некоторым молодым леди при своих богатых патронах. Когда он поклонился аудитории сняв шляпу, все увидели ярко-рыжие кудрявые волосы, непослушно торчащие в разные стороны. 

- Этот молодой человек вырос на берегах Ирландии и покинул свою родину в нежном возрасте 13 лет. Он дрался за еду на улицах Нью-Йорка и эти навыки бойца привели его сюда к нам! Позвольте вам представить - Кольм Бреннан! 

Рваное улюлюканье и презрительные выкрики посыпались от толпы: "хренов мик!". Мужчина рядом с Джованни с ухмылкой проворчал: "Ниггер и мик выбивают друг из друга дерьмо до смерти" и зажёг свою сигару. 

Однако схватка пошла совершенно не так, как ожидали все. Не смотря на свою силу, Мораби явно не привык сражаться с противником, который никогда не оказывается там, куда негр старается ударить. Он кружил вокруг негра, осыпая его ударами и лишь больше разъяряя противника. Ирландец дрался грязно до последнего, однако в какой-то момент негр смог ухватить его за рыжие волосы и послал мощным ударом в лицо на пол. Однако едва тот приблизился, чтобы добить противника, Кольм плюнул собственной кровью ему в глаза. Минута замешательства позволила рыжеволосому подскочить и со всех сил сжать Мораби между ног. 
Негр разралися воплем, полным боли, и согнулся пополам, чтобы тут же получить двумя расставленными пальцами в глаза, вынимая их обратно окровавленными. Мик продолжал кружить вокруг Мораби, осыпая его ударами кулаков, не давая подняться. Толпа разразилась новыми криками: "Убей его!". Наконец, Кольм завершил начатое сильным ударом полированной туфли негру в зубы, повергая его на пол и продолжил осыпать пинками до тех пор, пока противник не перестал двигаться. 

Это поставило точку в бое и трое головорезов подхватили Мораби, утаскивая его за дверь. Победитель же, улыбаясь окровавленным ртом, пошёл к бару за льдом. А те немногие, кто поставили на ирландца, ринулись за своим выигрышем. 

Когда всё было кончено, Андреас вместе со Стефано подошли к Соломону. Тот что-то передал им и мужчины пожали друг-другу руки. Эта часть вечера была окончена и дон, поймав взгляд присутствующих членов своей недавно собранной группы одобрительно улыбнулся и кивнул.

Суббота, 25 марта 1929, 19:00, "Red Carpet"

Следующим вечером встреча с Андреасом состоялась в новоприобретённой спикизи. Небольшой кабинет за главным нижним залом, видимо, принадлежал администратору, но был обставлен достаточно дорого и со вкусом. Обилие дерева и дорогой мебели явно нравилось дону и он сидел за столом в расслабленной позе, приветствуя кивком каждого входящего.

- Поздравляю вас с отлично выполненной работой. - провозгласил он, когда все собрались. - Бой имел отличный успех среди посетителей и меня уже несколько раз просили о продолжении. Однако, проводить такие мероприятия в довольно известном спикизи - это напрашиваться на проблемы.
Он мягко улыбнулся, поигрывая золочёной чернильной ручкой, подхваченной со стола.
- И, не смотря на всё, вчерашнее событие отвратило и немало людей от посещения этого заведения. А это значит, что они пойдут в другие - и это потерянные деньги для Семьи. Допустить такое, конечно же, нельзя. Поэтому вы, во главе с Хэнком, займётесь поиском места, где можно будет проводить подпольные бои. И займётесь обеспечением и организацией этого предприятия. Это всё ещё крайне выгодное дело и упускать такую возможность я не собираюсь. Итак, ваше слово?
Дон чуть изогнул бровь, обводя своих людей взглядом.

Изменено 19 октября, 2018 пользователем Gonchar

[luckyorange 2 779]

Пятница, 24 марта 1929, 21:03, "Red Carpet"

На этом вечере ее сопровождал Франко: муж был, в конечном итоге, частью семьи - в переносном и буквальным смыслах - пускай его внимание было сосредоточено на остальных гостях - в частности мужчин - а не на свой жене, Авроре было всё равно. Забавно ли, она, в своем закрытом пальто, выделялась на фоне раскрепощенных флапперш, не пыталась понравится всем присутствующим и в целом была необычайно тиха для богемы этой эпохи - только табачный дым и не самый приятный на вкус коктейль были ее спутниками. Джованни наблюдала, вяло, за происходящим: с какой помпезностью, важностью и напускным пафосом ведущий провозглашал имена гладиаторов, будто подражая грязным и людным колизеями Древнего Рима. Наверное. Аврора не особо представляла, как это было тогда, давным-давно, но она видела последний фильм на эту тематику! Говорят, недавно вышел фильм со звуком. Глупости, такая магия невозможна…
Крик негра вырвал ее из своих мыслей. Хруст челюсти плавно перетекал в чавканье, пока юркий ирландец превращал лицо своего оппонента в бифштекс; гул людей, пьяных от вида крови и виски в бокалах, давили. Она поморщилась: ей потребовалось несколько минут, чтобы понять - мужчина мертв. Всё. Конец. Он не вернется больше. Почему-то захотелось тошнить - противный ком застрял в ее горле, и в приглушенном свете бара Аврора казалась мертвецки бледной. Мёртвой.
Она хотела уйти. Возможно, со скандалом. Ее руки едва затряслись, когда она попыталась отписать из бокала, а Франко достался полный ненависти, обжигающий взгляд. Пожалуй, триада - о бесчеловечности и аморальности подобного - была наименьшим, что она могла сделать. Всё таки, она занималась делами куда более… мирскими. Черт, да ее алкоголь даже не травил людей - это уже повод канонизировать ее! Чем она хуже? Если того дворянина тряпку из России посчитали святым…
Лишь, встретившись взглядом с Андреасом, она улыбнулась несколько пьяно и отстранено, словно не испытывала того липкого, тягучего отвращения, и прикрыла глаза. 

Суббота, 25 марта 1929, 19:04, "Red Carpet"

Но никто ничего не сказал. Аврора Джованни закурила сигарету - надеяться на зажигалку со стороны мужчин было, как показал ее опыт, бесполезно - и нахмурилась. Не то, чтобы у нее не было идей для подобного: но хрупкая певица была, конечно же, последней кандидатурой, которую можно было спрашивать. Особенно Аврору: её всегда было сложно уличить в подобных вещах, что мысли такого плана вообще могут ей прийти в голову. 
Она была против подобных варварских способов развлечения. Но, так уж вышло, она умела делать деньги; спасибо отцу за это.
- М, - клубок дыма слетает с ее губ, сигарета вяло тлеет в ее руках, - в порту есть на примете несколько складов, принадлежащих частным владельцами лишь на бумаге - звучит как неплохое место, разве нет?
 

[Felecia 1 536]

Неясно, какое сейчас было время суток. Лжеагент ёрзал в неудобном, жёстком кресле из крепкого, необтёсанного дерева; его изгвазданная в крови одежда с каждым движением цеплялась за щербатые занозы. Буквально прикованный стальными, покрытыми чем-то багряным кандалами к привинченному металлическими колодками к полу стулу, Дуглас чертыхнулся сквозь зубы, подслеповато щурясь навстречу бьющему в его глаза слепящему свету.

Голые кирпичные стены красовались образчиками всевозможного огнестрельного оружия – разнообразию которого можно было бы позавидовать даже бывалому коллекционеру. Во многом потому что солидная часть присутствующего арсенала была абсолютно и всецело нелегальна – автоматическое оружие, винтовки с целым каскадом модификаций, сконструированные, судя по виду, почти вручную пули. Кое-где, в дальней стороне подпольного помещения, можно было заметить вооружение ещё с войны – определённо прежде использованное, на некотором даже по сей день были видны подтёки грязи – словно кто-то, как подобрал вооружение из разрытого окопа, так ни разу и не решился его отчистить. Винтовки, револьверы, дробовики… Для обычного мафиози подобная коллекция была несколько нетипична. Но когда Дуглас, сплюнув кровью и уставившись ненавидящим взглядом в невозмутимые, стеклянные глаза своего захватчика, Мальком почувствовал, как гнев в его глотке с силой волны врезался о несокрушимую плотину из плотного, упругого кома. Он силился сглотнуть – но всё никак не выходило. Эта кукла – этот манекен – не показал и доли разочарования от его слов. Неясно, пробудили ли его слова хоть какие-либо эмоции – всем, что увидел названный агент, была спокойная, лёгкая улыбка, и взгляд. Этот взгляд.

– Выдержишь всё? – вкрадчиво повторил за ним светловолосый мужчина, медленно обернувшись через плечо и, подхватив что-то со стола с инструментами, приближаясь к агенту, с вызовом скривившегося и попытавшегося вновь дёрнуться. – Это славно. В моих намерениях не было тебя убивать сразу же. А выдержка же... Тем больше мне удастся протестировать. Любопытство – порок, разумеется… Но ничего не могу поделать. Твой взгляд, – блондин с участливой улыбкой сложил небольшой кожаный чехол в руках на металлический, покрытый засохшей кровью поднос, раскрывая его ладонью. Ржавые, кривые иглы – острые, покрытые чем-то чёрным. – Он интересен. Этот пылающий фанатизм… если бы была возможность извлечь твои глаза, сохранив этот взгляд, я бы сделал это сразу же. Но имеем то, что имеем. Начнём с классики. После можем перейти к вшитым под кожу насекомым – я заблаговременно собрал парочку моих сожителей.

Он кивнул на прозрачную стеклянную банку, прежде неприметно устроившуюся на краешке одного из столов. Бросив беглый взгляд, Мальком невольно передёрнулся. Целая банка, почти до половины заполненная извивающимися, отчаянно шевелящимися внутри сколопендрами. Поймав его взгляд, захватчик сочувственно улыбнулся.

– Не впечатляюще, понимаю. Но не опасайся – это не конец. Когда я изолирую надрезы – нить с иголкой, всё как полагается – мы приступим к более вовлекающей части. Через эти зажимы – он кивнул на металлическую конструкцию, напоминавшую импровизированный капкан – я зафиксирую твою ротовую полость, и мы избавимся от твоих зубов. Они тебе более не понадобятся – я буду кормить тебя более жидкой пищей. Мясная похлёбка тебя устроит?

Улыбающийся блондин опустил взгляд на ноги Малькома. Его ноги... похлёбка… мясо. Картинка…

Светловолосый, продолжавший улыбаться своей неестественной, нечеловеческой улыбкой, не глядя потянулся к иголкам.

…начинала складываться.

Изменено 20 октября, 2018 пользователем Felecia

[Leo-ranger 383]

Виски обжигает глотку, виски оставляет привкус резины во рту. Виски на самом деле - самогон, потому что сухой закон был смертью для хорошего и доступного алкоголя. Боль обжигает ногу, боль оставляет ноющее чувство в груди. Боль на самом деле уже проходит, благодаря Андреасу, который сделал мне щедрый подарок в виде кучи пакетов крови. Кровь приучаешься любить, когда распробуешь. Кровь приучаешься любить, когда она затягивает дыру от чужого языка в тебе.

 

Интересно, была ли щедрость Андреаса обоснована пылкой любовью ко мне или наградой за кого-то, кого можно было считать конкурентом? Где-то глубоко внутри мне хотелось верить что дело в первом. Жестокая реальность говорила, что реальной была вторая причина. Ну что же, быть полезным Дону - уже само по себе неплохо.

- Пустые склады вызывают подозрения, когда ночью из них доносится шум толпы. Однако у меня нет особого опыта в организации подобных... заведений, так что это лишь предположение, - я пожимаю плечами. Моё знакомство с подпольными боями ограничивалось участием в них. И меня такая ситуация по большей части устраивала.

[Soulcatcher 90]

Пятница, 24 марта 1929, 21:00, "Red Carpet"

Подпольные бои - что может быть омерзительнее? Возведение низменных, животных инстинктов в апофеоз своих желаний, насилие лишь ради насилия, судя по всему дарующее некоторым здесь присутствующим извращенное садизмом удовольствие. Донато приложил немало усилий, чтобы заставить себя воспользоваться вежливым приглашением гангстера посетить его мероприятие. В конце концов, туда пребудет Андреас, а это стоило определенных неудобств. Донато с отвращением отвернулся от дерущихся, безуспешно пытаясь отыскать в наполненном беснующейся толпой, задымленном подвале Оттилию. Вряд ли это заведение было подходящим местом для разговоров, но Джованни ничего не мог с собой поделать. Прошлой ночью доктор лёг в постель преисполненный страха, опасаясь повторения своего кошмара, что был необычайно красочным и подробным. Ничего не произошло, не беспокойство ни на секунду не отпускало Донато. С чего бы ему стали сниться такие сны? Конечно, не каждый день доводится посещать переговоры с гангстерами, но при чём тут мёртвый отец? А в связи с новыми откровениями, если призраки действительно существуют, мог ли Бруно... Спустя 19 лет???

Донато рассеяно окидывал толпу взглядом, то и дело, незаметно для себя самого, поворачивая голову в сторону Андреаса. Поймав кивок дона, Джованни склонил голову и поспешно направился к выходу из столь противного его натуре места.

Суббота, 25 марта 1929, 19:00, "Red Carpet"

Донато сидел в кресле кабинета среди прочих членов команды и слушал Андреаса лишь из глубочайшего к нему почтения. Доктор слегка покачивался в кресле, с его губ то и дело срывался тихий смешок, а взгляд перебегал с Андреаса на Оттилию. Поёжившись от сквозняка, отчего-то свободно гуляющего в казавшемся на первый взгляд комфортном помещении, Донато вновь посмотрел на Андреаса и понял, что не имеет ни малейшего представления о подходящих для таких целей местах. Единственной разумной мыслью доктору казалось лишь близость выбранной недвижимости к его клинике.

[Gonchar 4 767]

- Бои в складе среди доков звучат неплохо. - Андреас кивнул Авроре. - Однако большое скопление машин может привлечь лишнее внимание, поэтому необходимо будет озаботиться вопросом полиции. Дон достал из внутреннего кармана пиджака обитый кожей блокнот и перелистал его. - Хэнк также говорит, что есть одно место за чертой города. Это заброшенный пустырь, где не будет лишнего внимания властей... - он перелистнул страницу. - Также в бостонской Высшей Католической Школе директор плотно сидит на опиуме, который является частым клиентом нашей семьи. - на гладком лице Андреаса мелькнула хищная улыбка. - Весьма удобное место для проведения боёв, так как учёба там ещё не началась. Он отложил блокнот и слегка прокашлялся. - Также на повестке этой ночи стоит вопрос о снабжении посетителей боёв. Алкоголь, наркотики, девочки и мальчики. Этими вопросами будет необходимо озаботиться. И касательно последнего вопроса у меня будет отдельное особое поручение к тебе, Йохан. - дон сосредоточил взгляд на невозмутимо сидящем в кресле Джованни и отчего-то от этого взгляда кровь стыла в жилах. - И последнее, однако самое главное - нам необходимы новые бойцы. Кольм Бреннан согласен участвовать в новых боях, однако этого мало.

 

- Я могу поспрашивать знакомых и знакомых этих знакомых, может среди них найдется кто-то, кто согласен будет заняться драками, - Буч пожал плечами и снова приложился к фляжке. - На это может уйти пару дней, но думаю, что кого-нибудь мне убедить удастся. В крайнем случае я всегда сам могу выступать как боец, - боксер фыркнул, убирая полупустую жестянку в карман костюма.

- Я прекрасно разбираюсь в химии и мог бы помочь с непосредственным изготовлением нужных препаратов, если будет достаточно реагентов для синтеза. Какие вещества более предпочтительны? Впрочем, можно получить необходимое и у местных фармацевтов, но нам ведь нужна качественная продукция, не так ли?

- Вроде бы у меня в журнале есть номерок одной интересной дамочки, которая заведует одним неплохим публичным домом, - Оттилия задумчиво потирала ладони. - Я постараюсь связаться с ней как можно скорее, - украдкой посмотрев на Буча, она добавила, - предлагать свою кандидатуру не буду, - на её лице появилась легкая улыбка.

- Хорошо. - Андреас кивнул Бучу. - Однако мой совет также поискать кого-то ещё помимо стандартных боксёров. Публика любит экзотику, пусть иногда и напускную... - мужчина чуть склонил голову набок. - Однако вам я бы не советовал слишком уж злоупотреблять силой, данной вам кровью. Она делает вас куда опасней и сильнее любого простого смертного, а это...может быстро убить интерес. Дон опять призрачно улыбнулся и потёр пальцами, точно перебирая невидимую нить в руках. На мгновение Оттилии показалось, что в них действительно зажата призрачная нить, тянущаяся к какому-то тёмному и массивному силуэту за спиной Андреаса. Доболи знакомому силуэту. - Что касательно наркотиков - я доверюсь вам, Донато. - Джованни благосклонно кивнул доктору. - Надеюсь, вы не подведёте моё доверие. Однако мой небольшой совет - фармацевты могут поставлять не только материалы, но и уже готовый товар. Нужно лишь немного поднажать на них. Затем мужчина перевёл взгляд на Оттилию, какое-то время просто молча её разглядывая. Словно оценивая что-то. - Что же, девочки из публичного дома могут оказаться вполне проверенным товаром. Для первых боёв должно хватить, но также можно попытаться поискать как на улицах, так и в более высшем свете. Флапперш достаточно поманить лоском гангстерской жизни, как тут же их драгоценные принципы отодвигаются на второй план.
 

Аврора выслушала остальных, выжидая их предложения и взвешивая, потом, докурив тоненькую сигарету и потушив ее, наконец заговорила: - По поводу доков: меня есть пару знакомых в мэрии, которые настроены лояльно по отношению общих настроений обычных граждан - пить и наслаждаться жизнью - и за небольшую часть дохода, скажем пять процентов, они будут готовы сделать так, чтобы полиция более… снисходительно относилось к сборищу людей в месте немного странном; главное, чтобы они не были коммунистами. По поводу алкоголя: нам даже не стоит волноваться, я полагаю - после сделки с Соломоном, дяде Нуку придется расширять производство на Багамах, так что лишняя точно сбыта ему не помешает, поэтому ром у нас есть. Канадское виски заполонило весь город, пребывая с севера. Наркотики: один из моих друзей из триад упоминал одну женщину, Фэнг, которая торгует опиумом - она может быть поставщиком, главное с ней договориться; опиум в этом плане будет неплохой платой мистеру директору, если мы захотим с ним иметь дела. Что до девочек - на сцену мечтает попасть огромное количество смазливых девушек, у которых таланта, конечно же, нет. Джованни замолкла, закуривая очередную сигарету

[Leo-ranger 383]

Я особо старался не заходить в тренировочные залы вроде этого - там был шанс того, что меня могли узнать, а этого мне зачастую хотелось меньше всего. Сегодня моя бывшая слава, возможно, сыграет мне на руку. Или нет.

Место было не особо набито людьми, но и совсем уж заброшенным оно не выглядело. Трое разминались по разных углам зала, пока два молодых парня мутузили друг друга на ринге. На моё появление никто не обратил внимания и меня это, в общем-то, более чем устраивало на данный момент, ибо появлялась возможность понаблюдать за молодым поколением боксеров воочию. И что я могу сказать.

Дерьмовое у моего любимого спорта будущее.

- Если ты будешь держать руку так низко - противник твоё лицо в отбивную превратит прежде, чем ты успеешь бросить хоть один удар, особенно если у тебя слишком короткие ручонки, чтобы держать его на расстоянии. И за движениями ног следите, правильные движения значат больше, чем многие думают, - я подал голос достаточно громко, чтобы на меня обратили внимание все присутствующие. Все пятеро повернулись ко мне словно по команде. "А ты кто такой чтобы..." - начал было тот парень, который получил замечание, но был прерван его соперником: "Ты что, не знаешь "Дикого Пса" Буча? Он был чуть ли не одним из лучших лет десять назад!" Я не смог сдержаться от ухмылки. Что же, хоть кто-то меня ещё помнил и не ненавидел. Это радовало, как бы мне не хотелось себе в этом признаваться. 

- Приятно знать, что меня ещё кто-то помнит, - я улыбаюсь парню и оглядываю их. - Короче, парни, я ходить вокруг да около не буду. Вам интересно срубить неплохие бабки, занимаясь тем что вы любите? - они с сомнением закивали. - Отлично, потому что у меня к вам есть предложение. Меня попросили... помочь с открытием нового бойцовского ринга и мне нужна свежая кровь, желающая заработать деньжат. Что скажете?

- Это, типа, легальная хрень? - в ответ на этот вопрос я лишь пожимаю плечами. Парни неглупые и поняли, что к чему. - №"?, не, я за решетку не хочу.

- Боишься, что на твоё смазливое личико кто-то позарится? - фыркнул другой парень, который был заметно выше остальных и был со мной почти одного роста. - Я в деле. Томас, ты? - он повернулся к своему приятелю, который весь разговор стоял чуть в стороне. Томас лишь пожал плечами:

- Если платят нормально, то почему бы и нет.

 

Довольный результатами, я договорился навестить их ещё разок и уже тогда сказать, куда и когда приходить, сделал глоток из фляжки и вышел из здания, вдохнул прохладный бостонский воздух и прикинул, где бы ещё поискать будущих чемпионов.

[Soulcatcher 90]

Выслушав предложения всех присутствующих, Донато вздохнул с некоторым облегчением. Всё вполне могло быть организовано и без порочащего его участия. Если Аврора  всё же окажется недостаточно компетентна, то ему придётся сделать звонок своим знакомым и убедить фармацевтов Бостона поделится своими ресурсами... для их же блага и взаимовыгодного сотрудничества. Однако блондинка вызывала доверие и, хоть Донато и не мог объяснить это ощущение, он рассчитывал на благоприятный исход.

Когда встреча с Андреасом подошла к своему завершению, Донато покинул новоприобретенное заведение своего дона и махнул вышедшему из автомобиля Томасу повременить с поездкой. Дождавшись, когда Оттилия покажется в дверях "Red Carpet", доктор приблизился к девушке и произнёс:

- Мисс Оттилия? Позвольте мне этим вечером пригласить вас на ужин в более... спокойное заведение, на ваш вкус. Мне бы хотелось обсудить с вами некую досадную ситуацию. Или для таких целей более подходящим местом будет ваш именитый салон? В любом случае, мой водитель, Томас, доставит вас, куда пожелаете.

[Gonchar 4 767]

Буч

Но не успел Джек насладиться свежим утренним воздухом Бостона всем своим единственным лёгким, как неподалёку раздались шаги. Он обернулся и увидел молодого мужчину с широкой белоснежной улыбкой, приближающегося к нему. Он был зеленоглазым блондином с острыми скулами и правильными чертами лица и был одет в довольно модный европейский костюм, сидящий ровно по талии. 

- Здравствуйте, мсье Джек. - незнакомец приподнял шляпу в приветственном жесте, а в его голосе слышался явный французский акцент. - Меня зовут Бертранд Руссо. Я был гостем в Red Carpet и крайне заинтересовался проводимыми там боями. Так уж сложилось, что я занимаюсь савате с самого детства и я люблю Америку, но мне не хватает действия и адреналина. Я воевал на Великой Войне, а мирная жизнь кажется слишком уж пресной. Меня крайне заинтересовало участие в боях, а мсье Хэнк подсказал, что вы занимаетесь набором бойцов.
Бертранд слегка пожал плечами.
- Возможно, вы были бы не против взять меня? Уверяю вас, я не разочарую публику!

Изменено 22 октября, 2018 пользователем Gonchar

[Leo-ranger 383]

У меня часто возникало такое неприятное чувство где-то в груди. Частенько это была просто нехватка кислорода и отчаянные попытки организма наполнить им практически не функционирующее легкое. В иные случаи это было предчувствие, что я делаю что-то неправильно. Сейчас я чувствовал именно второе. Парень взялся словно из ниоткуда, как-то нашел лично меня, уж вряд ли Хэнк ему сказал, куда я пойду искать людей, учитывая что пару часов назад я и сам этого не знал. И это при условии, что вообще знает Хэнка лично. Хотя откуда-то имя он знать должен, как его так и моё. Но с третьей стороны, хороший шпион тоже все это знал бы.

Кажется, я усложняю.

- Сават? Весьма интересно, я слышал об этом стиле лишь хорошее, хотя хорошей возможности лицезреть его воочию ещё не предоставлялось, - я оскаливаюсь, изображая дружелюбе. - Позвольте поинтересоваться, а откуда вы знакомы с мистером Хэнком? 

 

[luckyorange 2 779]

Шанхай - свободный город!

Их небольшая, короткая встреча официально закончилась, и Аврора направлялась в сторону своего кэба, выкуривая еще одну, на этот раз третью, сигарету; была ли она довольна своим подходом? Кто знает. Всевозможные идеи и схемы возникали в этой миленькой головке, и Аврора с удовольствием бы вцепилась своим аккуратным и дорогим маникюром во многие сферы подпольного мира. Джованни не наблюдала за собой подобного ранее, но в последние дни - словно сама кровь требовала от него подобного. Почему? Глупости, впрочем. Глупости. У нее был выбор: отправиться в мэрию и договориться окончательно о полицейских и месте, или в Чайнатаун - за опиумом. Она выбрала второе. Возможно, что-то подсказывало ей, что лучше заранее договориться о поставках и иметь туз в рукаве на случай переезда в Католическую Школу. Возможно. Чисто возможно, конечно. В теории. Не имея никаких отношений к реальности.

Возможно.

Аврора просто хотела забыться в опиумном бреду и выпасть из этого блеклого мира на несколько часов. Погода как раз была паршива, и кости бесчеловечно ломило. Она даже не заметила, как машина юркнула за угол, сменяя ухоженные английские улочки Даунтауна на китайский колорит. Место, впрочем, где остановились, было выдержано в колониальном стиле - ухоженный, не лишенный красоты, как и любое прикосновение ампира. Енох не задавал лишних вопросов, лишь послушно притормозил, вышел из машины, открыл перед Авророй дверь и протянул ей ее же трость, помогая той.

- Возьми, заправь машину и пообедай, - Аврора незаметно - для калеки, для которой зажечь спичку было уже достижением, конечно - протянула ему несколько зеленых и хрустящих купюр, - заедь за мной… позже.

Старик кивнул; Джованни всегда так говорила, когда посещала подобные места. Несколько минут спустя - они разминулись, и Аврора оказалась в особняке: внутри всё буквально кричало азиатскими мотивами, играла музыка, пестные цвета, все оттенки красного, украшения из золота, серебра, фарфора - и жемчужина коллекции, в центре зала, словно живой, фигура дракона из нефрита, переливающийся красками и бликами будто с помощью магии. Неплохо. Очень и очень неплохо.

[Dishaton 123]

Девушка с удивлением посмотрела на доктора. В большинстве случаев к гадалке обращались представители только женского пола, а мужчины же, чаще всего отправляли либо своих жен, либо наведывались поздней ночью к ведьме сами, но такое вовсе случалось редко. Выслушав мужчину, Оттилия взглянула на машину мистера Донато, а затем снова перевела взгляд на доктора и вопросительно изогнула бровь. 

- Если вы не боитесь неожиданных порывов ветра, темноты и жутких стонов посреди ресторана, - ведьма хотела продолжить, но обеспокоенный тон мужчины подсказывал девушке, что "не в этот раз", - то лучше всего, конечно же, дела интимные обсуждать в моём салоне, - она подхватила доктора за локоть и потянув его к себе, мягким голосом примолвила, - и да, любой разговор всегда приятнее за бутылкой хорошего красного вина.

Оттилия расплылась в улыбке и отстранившись от Донато, она достала сигарету. 

Внутри всё бушевало от нетерпения испытать это снова. Необъяснимое влечение к загробному миру появилось после недавней встречи с тем поваром по имени Арнольд. Теперь ведьма обладала знаниями чуть выше начального уровня, чтобы правильно контактировать с призраками и нынче ей хотелось большего. Например, собрать больше душ... 

Изменено 22 октября, 2018 пользователем Dishaton

[Soulcatcher 90]

Доктор с удивлением посмотрел на девушку. Когда он упомянул её салон, Оттилия будто бы преобразилось на его глазах. Загадочная таинственность гадалки сменилась волнительным возбуждением, желанием, азартом. Её искренняя улыбка и отблеск пламени в глазах от протянутой подоспевшим Томасом зажигалки придавали девушке крайне оживленный вид. Донато хорошо знал это чувство, которое возникает в людях, предвкушающих нечто занимательное, способное доставить им ни с чем не сравнимое удовольствие. Джованни казалось, что сейчас он наблюдал в Оттилии отражение себя в тот момент, когда ему попадался пациент с достаточно редкой болезнью, способной бросить ему вызов.

- Разумеется, - доктор попытался улыбнуться столь же естественно, - красное вино, чёрные свечи... Ничто лучше не располагает к откровениям, верно? Что же, в таком случае, прошу.

Донато подошёл к своему автомобилю и распахнул для девушки отполированную до зеркального блеска дверцу заднего сидения, дожидаясь пока Оттилия займёт предложенное в салоне место, после чего уселся с другой стороны и назвал Томасу адрес.

Тот лишь коротко кивнул и завёл двигатель, по обыкновению не задавая неудобных вопросов. И Донато на миг задумался, как скоро всё происходящее сможет пробить маску безразличия его старого водителя? Несомненно, со следующего месяца нужно будет поднять ему жалование.

Изменено 23 октября, 2018 пользователем Soulcatcher