Storm Age: Memento

[Yambie 16 247]

Пролог 

 

7 Фрументума, 7:28 Бури

 

Северин Рейн, миледи Доротея, Ормхильд из клана Пера Чайки, Люциан Фабиус и Оливьеро Ред. Что их всех связывало? Да если судила душа несведущая, видя в них не более чем семена белоснежного одуванчика, которых в неизвестные дали уносит знойный ветер. А те даже не противятся судьбе - принимают её невзгоды, принимают ношу тяжёлого рока и становятся частью целого картины с блеклыми красками цикличного бытия. Суждения в итоге окажутся верными, пока кто-то не начнёт присматриваться к этим людям внимательнее, искать ответы на заданные вопросы там, где другие предпочли лишний раз закрыть глаза - в конце концов, прийти к выводу, что они необычные по своей природе люди и судьбы их заплетаются в очень крепкую красную нить.

Эос знал, что такого необычного могло быть в совершенно обычном на вид Северине Рейне. Что не так уж до глупости проста собой дикая Ормхильд из авварского клана; что хранит в себе Люциан Фабиус секретов гораздо больше, нежели среднестатистический тевинтерский маг, за которым грех лишь магия крови. Что миледи Доротея не очередная изнеженная светским блеском и роскошью дама, как и Оливьеро Ред на самом деле чуть ли не оправдывает слухи о том, что является ходячей нежитью и марионеткой в руках ривейнских ведьм, жаждущих пролить кровь кунари, которые поработили их родные земли.

Их встречает золотая пора осени. Пора аристократичного золота и холодного огня.

Пора прощанья с беззаботной юностью.

Ясноокая птичка Ксенона Антиквара быстро вылетает из своего скромного жилья, где кроме него ютились ещё пять остроухих сожителей. Проходит мимо народного дерева, Венадаль, и спешит к ступенькам вверх Нижнего города, но тут же встречает солидного Серджио Леони, по злобному взгляду который искал почему-то именно Эоса.

- Мессир Серджио! Какой визит, - ясные глаза злорадно блестят, сам эльфёныш чувствует себя неприкасаемым, зная, чьё покровительство лежит на его плечах, а потому гордо вскидывает подбородок и скрещивает руки на груди. - Надеюсь, вы понимаете, что весь Эльфинаж не скинется вам на новые орлесианские туфельки, если вы вдруг наступите в какую-нибудь помойную яму.

Ксенону, увы, придётся немного подождать своего сердобольного подопечного, выслушивающего сейчас пламенную речь хозяина одного из популярных борделей в Киркволе.

 

...

Отмеченные  

 

...

Хаархус Северин Рейн FalseLemur Доротея Роскошная Tork Ормхильд Гуннардоттир ан Унн

Yambie Герман Оливьеро Ред   Thinvesil Люциан Фабиус

...

Thinvesil Брон Живчик Yambie Адаар Диониза Миккель Yambie Улва

...

 

Hide  

Сюжетные ходы  

 

Ход I

Город Цепей
Чёрный магазин

Перепутье

Уайлдервейл
...
Интерлюдия

Старкхавен

Ход II

Небесная Звезда
Жатва
Дитя Древнего Бога

 

Ход III

Явана

 

Эпилог

 

 

Hide  

...

• Комната: Memento
   
• Карточки персонажей
• Шпаргалка Мастера

Изменено 29 июля, 2022 пользователем Yambie

[Yambie 16 247]

После того, что случилось недавно с целым городом, вряд ли кто-то начнёт беспокоиться из-за несчастной клумбы. Камень будет ещё раз возложен на месте руин, а цветы вырастут и по спонтанному желанию природы.

Герман посмотрел на Улву. Костяшками пальцев погладил изуродованную щеку.

- Какие сейчас вести вне стен лечебницы? - поинтересовался он. - Может… может сегодня провести... погребальную церемонию, собрать цветы, если на улицах будет спокойно, а потом, - он замолчал.

Ладонью протёр лоб, опустив бледные глаза.

- Потом можно разойтись, - не стал кривить душой Герман.

Разойтись. А что ещё им-то сделать?

Расплатиться за свою наивную веру и беспечность.

 

 

Изменено 20 ноября, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 111]

Вести? Глубоко вздыхает, прикрывая глаза. Пытаясь припомнить нужное в ворохе слов, что слышал от медиков, раненых и тех, что приводили-приносили пострадавших.

- Вроде бы почти все фанатики ушли из города следом за драконицей. - наконец негромко произносит он. - На улицах не будет полностью спокойно, еще долго... но, думаю, всё лучше сделать сегодня. Пока стража занята восстановлением спокойствия, никто... не обратит внимания на еще один костер. - глухой голос чуть дрожит, все ещё отказываясь верить в то, что произносит. - А после... я вернусь сюда. А вы... как пожелаете.

[Yambie 16 247]

На самом деле у Германа была одна просьба, исполнения которой он думал попросить у Миккеля. Но это будет лишним.

Анника? Рыжеволосый разбойник только недавно узнал о существовании племянницы, а голубоглазый лекарь приходился ей крёстным отцом: опекуном для ребёнка он будет определённо лучше, нежели какой-то головорез. Дядька научил бы её игре на лютне и ещё как выколоть кортиком глаза лломеринскому пьянице в назидание, чтобы другие на его месте сходу не смели задирать юбку юной разбойнице. С названным отцом тишь и гладь: милый домик, заросший лианами, садик с розами и размеренная жизнь бессмертного покоя.

Аж завидно на мгновенье стало.

Герман сложил пальцы в замок, опустил локти на колени. Адаар к тому времени доел картошку, а Фауст всё продолжал пировать булочкой - ничего плохого не случилось, ничего, нет, нет, нет!

- Пойдём сейчас? - после небольшой паузы предлагает Герман. - Пока совсем не стемнело.

 

 

Изменено 20 ноября, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 111]

Взгляд против воли устремляется к окну. Да, осенью рано темнеет.

- Да, - тихо отзывается в ответ, - Сейчас. 

Снова смотрит на безжизненную фигурку на кровати, бездумно ерошит ладонью соломенные пряди волос, с рваным выдохом встряхивает головой. Всплывшая мысль царапает сознание, Миккель встает с кровати, направляясь к платяному шкафу в углу у стены. Распахнув дверцы, достает снизу свою дорожную сумку, а из нее - плотный черный плащ, взятый на случай непогоды.

Вернувшись к постели, бережно приподнимает Улву, укутывает хрупкие плечи плащом, накидывает капюшон на медные с серебро локоны. И только потом поднимает её, завернутую в плащ, на руки. Безвольно падает на плечо голова и он аккуратно поправляет чуть сбившийся капюшон, прикрывая фарфоровое девичье лицо. Если они случайно столкнутся со стражей, вопросов будет меньше.

- Идём, - произносит, не оборачиваясь, и выходит из комнаты.

Бархатный, мягкий полумрак разгоняется блеклым светом фонарей и углями догорающего заката. Миккель неторопливо обходит здание лечебницы, выходя во внутренний двор. Где-то вдалеке слышатся голоса и сияют отблески огней. Здесь же тихо и почти спокойно.

Ветер небрежно шелестит листвой. Осенние цветы - разноцветные астры и мелкие, пушистые кустовые хризантемы, сомкнув на ночь плотные бутоны, легко кивают им с широкой, вытянутой овалом клумбы.

Присесть на корточки, придерживая свою ношу одной рукой, второй сорвать пушистый белый шарик хризантемы на тонкой ножке. И, отогнув край капюшона, аккуратно вплести цветок в рассыпавшиеся по плечам медные локоны. 

Глупое желание, что так и не посмел исполнить раньше. 

 

[Yambie 16 247]

Губы трогает кривая усмешка.

Это не её цветы.

Никогда не были её. Колючий веночек из кроваво-красных роз, который расцарапал ей лоб, когда ей было лет восемь. Цветы заставили её плакать, впишись шипами в кожу, но после ненавидеть их не стала. Вместе с рыжим мальчишкой растила в глиняном горшочке недружелюбный к миру целому бутон, и мечтали вместе о том, как красиво было бы, если окно их комнаты открывало вид на сад цветущих роз.

Ноги пошатнулись. Он закрыл ладонью рот, приглушая кашель.

- Ред, - со стороны слышится голос Адаара, но руку помощи его отталкивает.

Ходить он пока ещё может.

Собрав букет красных хризантем с опавшими жёлто-оранжевыми листьями, чтобы приукрасить будущее погребальное ложе, Герман следует за Миккелем к окраине города, в сторону заброшенных домов.

 

…

 

 

Сохранилась ли ещё память о доме, который они встретили в Уайлдервейле? Немой свидетель, а может и нечто более? То, что способно в один миг определять тропы иные чужих судеб. Возвышается над ними, глядя множеством черных окон.

Едва они наткнулись на него по дороге и отметили бы неясное чувство того, что как будто видели этот дом где-то раньше, Герман вновь разразился кашлем. Уже не в силах стоять на ногах, упал на колени, выронив также из рук букет хризантем с осенними листьями.

Адаар присел на карточки рядом. В ожидании, когда закончится приступ, чтобы помочь другу подняться на ноги.

Со стороны приоткрытых дверей заброшенного дома раздался глухой звон колокольчика.

- Не ходи туда, - просит Адаар Миккеля.

 

 

 

Изменено 21 ноября, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 111]

Роз на клумбе, увы, не было. Они остались в саду далекого отсюда его дома в Уайлдервейле. 

Словно и не заметив усмешки Германа, Миккель безмолвно ждет, пока тот наберет цветов, и столь же молча направляется в сторону окраин города после.

Улицы не то, чтобы пустынны, но остановить их никто не пытается. Скорее, на них просто не обращают внимания.

Заброшенный дом глядит на путников темными глазами-окнами, оставляя внутри странное чувство...

déjà vu

... будто все это Миккель уже видел. Но мысль не успевает оформиться - Герман падает на колени, раздираемый кашлем, и лекарь тихо вздыхает, окинув его взглядом. Сожалея, что не может ничем помочь. Лишь сжимаются чуть сильнее объятия, в коих покоится холодное тело. Ей он тоже не смог помочь.

Холодная пустота внутри отдаёт ощутимой горечью.

А из дома раздаётся приглушенный звон колокольчика.

Лекарь оборачивается к провалам окон, расширяются голубые глаза, узнавая...

Горящий дом и детский крик с объятого пламенем чердака...

Заросший лианами заброшенный дом в Уайлдервейле.

- Не ходи туда, - просит Адаар Миккеля.

Но его словно бы и не слышат. Коснувшись губами холодного виска Улвы, Миккель опускается на корточки, осторожно передавая Адаару дорогую сердцу ношу. 

- Пожалуйста, присмотри за ними. - взгляд, коснувшийся рыжеволосой макушки, возвращается к озерам серебра, несколько долгих секунда глядя в окна чужой души. И лекарь встает, разворачиваясь и направляясь к дому.

Внутри темно, чуть скрипят под ногами половицы, шуршит занесенный ветром мусор. Остановившись посередине прихожей, Миккель прикрывает глаза, надеясь понять, откуда доносится тихий звон.

Если окажется, что сверху, с чердака - его это даже не удивит.

 

[Yambie 16 247]

Вот только дальше вглубь дома его никуда не пускают. Чья-то широкая ладонь хватает его за локоть и тащит прочь из здания.

- Maraas imekari! - кричит на него Адаар, кои попросту не мог принять как данность подобную выходку на его просьбу. - Vashedan, basra, katara! Ты идиот! - говорит тал-васгот, остановившись с обезумевшим лекарем у порога дома. - Хватит разыгрывать драму! Мне хватило цирка от дураков, которые тоже заключили сделку с ведьмой и в итоге сдохли, как крысы. Я-то думал, что ты умнее их.

Герман всё продолжал кашлять, будто задыхаясь.

Улва лежала рядом. Осторожно безрогий опустил её на землю, прежде чем рвануть следом за врачевателем.

Брошенная.

Адаар же с упрёком смотрит на Миккеля, не веря тому, что тот необдуманно решил зайти в дом на зов колокольчика, зная, что следовать ему - это как идти на верную смерть.

- Она мертва, - сквозь зубы рычит тал-васгот. - Мой капитан… тоже умрёт. Хочешь к ним присоединиться? Грош цена твоему героизму.

- Адаар, - хрипит позади них Герман. - Миккель… пожалуйста, помогите встать.

 

 

Изменено 21 ноября, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 111]

Его бесцеремонно выдергивают из дома, словно мальчишку, что собрался купаться в глубокой реке, не умея плавать. Осенний ветер шумит в листве, треплет волосы. Звона колокольчика Миккель больше не слышит.

Зато видит Улву, оставленную на земле. Взгляд темнеет, касаясь расплавленного серебра. Он бросил её.

И не важно, что мертвым не бывает холодно. 

Но ничего не говорит, оборачиваясь на Германа. Встряхивает головой, на миг прикрывая глаза, подходит к нему, опускаясь рядом и подставляя плечо для опоры. 

- Я не собирался заключать сделок. - падают в ночь слова, когда глаза цвета штормового неба вновь касаются серебряных. - Хотел лишь спросить... - качает головой, на долю мгновения закусывая нижнюю губу, - Не важно...

Хотел лишь узнать, если её могущество позволяет пробудить дракона, чего ей стоит вернуть к жизни человека?

Даже если платой будет его собственная жизнь.

[Yambie 16 247]

Виноватым себя Адаар не чувствовал от того, что оставил Улву с Редом. Всё также с упрёком глядя в глаза Миккеля. Он считал, что виноватым себя как раз должен чувствовать именно лекарь, потому что тот не послушал его и поступил глупо, решив кинуться в пасть невидимого монстра.

- Никакими вопросами разговор не обошёлся, - категорично говорит Адаар. - Ты бы заключил сделку, ты бы отдал её мёртвое тело, чтобы в него наверняка вселился какой-нибудь демон, наивно думая, что ведьма воскресила её…

- Адаар, - перебивает тал-васгота Герман, крепко сжимая плечо Миккеля, чтобы снова не упасть на колени.

Со стороны дома вновь раздаётся глухой звон колокольчика.

- Я пойду с ним, - хрипит Герман, поймав серебряные глаза Адаара.

- Что… что?!

- Если Миккель хочет погеройствовать, то дело его. Только пусть возьмёт меня с собой, - бледная бирюза теперь обращена к лику лекаря. - Если с тобой что-то случится, то кто позаботится об Аннике? У неё уже нет матери. Молю тебя, чтобы она не потеряла и крёстного, - Герман опустил голову, прикрыв тыльной стороной ладони рот.

Зажмурил глаза.

Говорит следующее:

- Не знаю для чего, но ведьме я наверняка буду нужен - только я и остался. Если речь пойдёт о плате, то указывай на меня.

Адаар нахмурил брови на слова Реда. Перевёл взгляд назад к Миккеля и опустил к Улве.

 

 

Изменено 21 ноября, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 111]

Если бы в тело вместо хозяйки вселился демон, он бы понял это сразу же. По глазам. Родную душу невозможно не узнать.

От слов же Германа Миккель чуть вздрагивает, опуская взгляд. Он прав. Анника. Свободная ладонь зачесывает растрепанные соломенные пряди назад, падает вниз. Если что-то пойдет не так, малышка останется совсем одна. Стылое зимнее небо касается выцветшей бирюзы. Вновь уходит к окнам заброшенного дома.

Ветер снова доносит до слуха приглушенный звон. 

- Ты прав. - глухо откликается он, - Идти одному было глупо. - механически приподнимает руку, плечо которой сжимают чужие пальцы, придерживая покачнувшегося было Германа за талию, - Адаар, - взгляд обращается к кунари, - Если ты пойдешь с нами - возьми Улву. Если нет - просто побудь тут, с ней. Прошу тебя. Не оставляй её одну. 

Пока есть хотя бы тень надежды, что её ещё можно вернуть.

[Yambie 16 247]

Адаар неровно вздыхает, сжимая пальцы в кулаки.

- Я жду вас до утра, - только сказал он, обратив глаза к небу и протерев ладонью рот с носом.

- Пойдём, - говорит после Герман Миккелю.

Звон со стороны дома звучит громче. И если вновь зайти внутрь, то можно было теперь отчётливо услышать, что звук исходит где-то сверху.

Там, где находится чердак.

[Диониза 3 111]

Взгляд касается Улвы, задерживается на безмятежном фарфоровом лике, и Миккель кивает, соглашаясь.

И неторопливо возвращается в дом, уже в компании Германа. 

Звук идет сверху, трогая уголок сомкнутых губ кривой усмешкой. Чердак, девочка, колокольчик. Демон. Жизнь и смерть. Круг замыкается в бесконечность. 

В доме темно, но расположение лестниц он помнит и так. И медленно поднимается по ступенькам наверх, поддерживая опирающегося на него Германа. На второй этаж, потом вдоль по коридору, мимо спален, к лесенке, ведущей на чердак. 

Отчего-то уверенный, что в этот раз ему не придется вышибать люк.

 

[Yambie 16 247]

Дверь на чердак со скрежетом отворилось. Где-то рядом раздалось писк крыс, цоканье маленьких лапок по деревянной поверхности, вой ветра сквозь разбитые окна.

Она поднялись наверх и затем...

 

 

- Тень, - срывается с губ Германа лишь одно слово, когда оба они оказываются на чердаке.

Нетрудно догадаться. Зеленоватое сияние. Эхо неведомых звуков, которых не услышать в мире яви. Ощущение, что нечто призрачное осторожно обволакивает их тела, дабы гости задержались здесь надолго.

По какой-то причине Герман почувствовал себя значительно лучше, нежели в реальном мире, и мог уже не опираться на плечо Миккеля.

 

 

Изменено 22 ноября, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 111]

Тень. Призрачное сияние вокруг, эхо далеких голосов и звуков... А чердак пуст, хоть звук колокольчика шел, несомненно отсюда.

- Да. - тихо отзывается Миккель, хотя утверждение ответа и не требовало. Герман отстраняется от него и взгляд голубых глаз тут же касается рыжеволосого, оценивая состояние. Убедившись, что упасть без опоры тому не грозит, лекарь неторопливо подходит к открытому слуховому окну. 

Это он его открыл, давно, словно в прошлой жизни.

Чуть кивнув Герману на выход, Миккель спускается на второй этаж, осматривает спальни. Во второй по счету едва удерживаясь от желания выглянуть в окно и проверить наличие прислоненной снаружи к карнизу лестницы.

Это тот самый дом. Но задумываться о том, как он здесь оказался, не хочется. 

[Yambie 16 247]

Герман задержался в одной из спален на втором этаже. Багровые пятна возле стены.

Засохшая кровь.

Мужчина облокотился плечом к дверному проёму, прислонив тыльную сторону ладони ко лбу.

Здесь всё началось?

Нет. Не совсем.

Он поискал взглядом Миккеля, как вдруг раздался знакомый звон.

Пение колокольчика раздавалось снаружи дома, но едва мужчины вышли бы, то у них создалось впечатление, что звон этот исходит со всех сторон Тени. Неважно куда они посмотрят, в какую сторону прислушаются - там будет звенеть колокольчик и озорной девичий смех.

- Вот дрянь, - недовольно прорычал Герман.

 

Hint  

 

Определить с какой именно стороны исходит звон: Восприятие (для Мики и Германа) или Душа с бонусом +2 (только для Мики)

 

Hide  

 

[Диониза 3 111]

Миккель едва отошел от распахнутого окна спальни, как звон колокольчика раздался снова. 

Снаружи. 

Зимнее небо коснулось бледной бирюзы - он тоже слышит? О да, без сомнения.

Она играет с ними. Но это не вызывает в душе никаких эмоций. Они все равно найдут её, рано или поздно. 

 

Перед домом ожидаемо пусто, лишь звенит, звенит колокольчик, переплетаясь с веселым смехом, да дрожит, вторя им зеленоватый туман вокруг.

Прикрыть глаза, пытаясь понять, почувствовать... но звон идет будто бы отовсюду, сбивая с мысли. А вот девичий смех ярче всего впереди, совсем недалеко. Там, где взгляд касается подобия лестницы, ведущей куда-то в туман. И что-то будто просыпается глубоко внутри, утверждая - им нужно туда, наверх. 

Коснуться плеча Германа ладонью, указывая на лестницу взглядом. 

- Идём, посмотрим, что там. - ведь он же обещал, что не пойдет один.

 

[Yambie 16 247]

Герман молча кивает в ответ, глядя на Миккеля. Но в какой-то момент - почти настигнув неровных ступенек лестницы - он останавливается. Опускает глаза и облизывает пересохшие губы.

Как-то поздно он об этом подумал.

Слишком поздно.

И всё же он окликает его:

- Миккель?

[Диониза 3 111]

Лестница прямо перед ним, скрипит под ногой неровная, темная ступенька. 

- Миккель?

Остановившись, оборачивается, вопросительно глядя в окна чужой души.

- В чём дело? - падают в туман слова, - Тебе плохо? 

[Yambie 16 247]

Герман отрицательно мотнул головой на последний вопрос. Он чувствовал себя… хорошо. На удивление он чувствовал себя хорошо.

- Ты уверен? Я не за эту девчонку с её колокольчиком… ты уверен, что хочешь идти дальше? - осторожно произнёс он последние слова, внимательно глядя прямо на Миккеля. - Возможно, - он ещё раз мотнул головой, - возможно, ещё есть шанс вернуться…

Что это?

Страх? Сожаление? За ним уже последовала Улва. И вот чем это всё обернулось для неё. Сейчас в Камберленде ребёнок ждал свою мать, которую, возможно, больше уже не увидит, а какой-то головорез слишком поздно осознал, что сейчас мог также вести крёстного девочки на верную смерть.

Забавно.

Ему ведь должно быть всё равно. На руках его пролитая кровь множества чужих жизней.

Нет.

За жизни этих людей - племянницы и белобрысого лекаря - он всё же беспокоился.

[Диониза 3 111]

Уверен ли он? Глубоко вздохнув, Миккель разворачивается, ступая обратно вниз, останавливаясь перед Германом. В прежде отстраненно-далеких осколках льда проявляется горечь.

- Предлагаешь мне просто вернуться? - глухо спрашивает, глядя в когда-то яркие глаза, - Просто уйти, зная, что, возможно, мог её вернуть?... Да, Герман, я уверен. Если... - голос срывается, рвано выдохнув, лекарь на пару секунд прикрывает глаза, - Если ничего не выйдет... - стылое зимнее небо вновь касается выцветшей бирюзы, - Я найду способ выйти отсюда. Потому что знаю, что меня там ждут. 

Анника.

Алоис. 

Ради них он непременно вернётся.

- Идём. - Миккель опускает ладонь на плечо Германа, чуть сжимает пальцы, - Адаар будет ждать нас к рассвету. Не будем обманывать чужих ожиданий.

[Yambie 16 247]

Назойливая влага перед глазами. Солёная на вкус. Герман быстро протёр пальцами глаза, обнажив зубы в кривой ухмылке.

Когда он успел-то стать такой тряпкой?

Из-за проклятья? Или из-за неё? Та, чьё тело находилось в мире яви, а душа…

- Хорошо, - говорит Герман, опустив ладонь. - Хорошо, - повторяет, будто в попытке убедить себя в чём-то.

Однако едва Миккель отвернётся от пирата, едва Герман пойдёт за ним следом, как огненный шар полетит прямо к лестнице, создавая подобие клетки и преграждая дорогу дальше.

А позади то, что охотилось за ними с самого Уайлдервейла. Нет, с самого Киркволла. То, что забирало хрупкие жизни яростным кровавым огнём жестокости и гнева.

Кольцо старого кошмара.

 

 

 

Hint  

 

Бросок кубика на Рефлексы: избежать урона от огня.

Миккелю: бросок кубика на Душу с тем же бонусом +2, чтобы попытаться дать отпор демону магией противоположной его стихии.

 

Hide  

 

 

Изменено 22 ноября, 2020 пользователем Yambie

[Диониза 3 111]

Тень улыбки, не касаясь глаз, трогает уголки губ. Чужих слёз он вновь словно бы и не замечает, мягко кивая в ответ и разворачиваясь к лестнице, чтобы продолжить путь.

Но успевает подняться только на две ступеньки. 

Огненный шар врезается в лестницу прямо перед ним, и Миккель отшатывается, едва не потеряв равновесие, инстинктивно прикрывая лицо вскинутой вверх рукой. Совершенно точно зная, кого он увидит, обернувшись. 

Бегло коснувшись Германа взглядом, осколки льда встречаются с озерами расплавленной магмы. Но в раскручивающемся внутри урагане эмоций нет ни тени страха.

- Снова ты. - мрачная усмешка ломает изгиб губ, - Я знал, что ты вернешься. Подобные тебе никогда не уходят просто так. - жаль, что под рукой на сей раз нет ножки стула. И отступать некуда - высокая стена огня кольцом отрезает их от окружающего мира.

А демон неторопливо идет вперед. На огненном лике нет эмоций, но Миккель откуда-то знает, что тот ухмыляется, предвкушая добычу.

- Знаешь, тебе не помешал бы ледяной душ. - холодная ярость вскипает в крови, проявляя сталь в голосе, - Остыть немного. - все не может закончиться вот так. Он должен дойти. Должен вернуться. И что-то вновь просыпается внутри, там, где с недавних пор царит лишь стылая пустота. 

И незримой волной резко выплескивается навстречу летящему в грудь огненному жгуту. 

Рефлекторно уворачиваясь, Миккель оступается, плечо обжигает огнем, и он падает с лестницы на влажную землю. По нервам бьет дикий рев, полный боли и ярости, и лекарь резко садится, готовый вскочить в любое мгновение. 

И застывает, ошеломлённый увиденным. 

С темного неба, кружась и танцуя в волнах зеленоватого тумана, падают сверкающие белые снежинки. Широко раскрываются в удивлении прозрачные голубые глаза.

Что здесь вообще происходит?!

На огненных щупальцах демона серебром сверкает иней. И бежит, бежит вверх по огненной лаве, замораживая её, превращая в хрупкие кристаллики льда. Несколькими секундами спустя на месте порождения Тени остается лишь отливающая синевой ледяная глыба. 

"Ты ведь сам хотел, чтобы он остыл, верно?" - насмешливо отзывается что-то внутри, прежде чем без следа раствориться в гулкой пустоте.

Хотел, да. Но, если бы все желания исполнялись...

В ушах звенит. Или это смеётся колокольчик?..

Это всего лишь игры Тени.

Снег. Лёд. Замерзший демон.

Игры Тени и ничего больше.

 

 

 

 

[Yambie 16 247]

От языков пламени демона гнева Герман ловко отступает. Хватает саблю "Кармен" за рукоять, готовый попытаться дать отпор демону и прикрыть собой Миккеля.

Нет нужды.

Демон вдруг преобразился. Застыл. Герман в недоумении окидывает взглядом заледеневшую бесформенную фигуру Тени, а затем вопросительно смотрит на Миккеля.

Прежде чем в черепушке родиться хоть одно предположение насчёт случившегося, как мужчины услышать приближение ещё одного ненастья.

- Merde! - рычит пират, бросив взгляд в сторону зелёного неба.

Он слышал об этих демонах из уст провидиц, но никогда не видел собственными глазами. И, Цетус забери его в морскую бездну, лучше бы он и дальше жил в счастливом неведении.

Отчаянье их пища.

А так как примерно рыжеволосый разбойник насчитал их около восьми, то их тела они, скорее всего, раздерут в клочья, прежде чем смогут удовлетворить свой голод.

Герман хватает Миккеля за локоть.

- Уходим, уходим!

[Диониза 3 111]

Посидеть, до конца осознав произошедшее, ему не дают. Герман дергает его за локоть, и Миккель резко встает, лишь бросив взгляд на желающие их тесного общества темные силуэты, бегом бросаясь за рыжим разбойником к лестнице.

Очередные порождения Тени, охотники за живой плотью. Понять, кто это, не получается - похоже, оглушенный происходящим разум более не желает анализировать происходящее, остается лишь набат пульса в голове да широкие доски ступеней, ложащихся под ноги, ведущих наверх. 

В неизвестность.

Их настигают почти на самом верху, три монстра кидаются на него с разных сторон, но все, что он может - рефлекторно вскинуть вверх руку, защищая лицо и горло. Тщетно пытаясь разбудить внутри ту искру, что заморозила демона. Но пустота молчит, словно исчерпав себя. 

Вот только когти демонов так и не касаются тела - воздух на миг сгущается вокруг, будто кисель, пружинит, отбрасывая тварей назад. 

Рациональный разум, более не пытаясь ничего объяснить, лишь отрешенно наблюдает со стороны.

Оглянувшись на Германа, разбирающегося с такой же тройкой тварей, Миккель преодолевает последние ступени лестницы, глядя на открывшуюся впереди пещеру, заполненную все тем же призрачным зеленоватым туманом.

Хочется верить, что порождения Тени, наконец, оставят их в покое.

Вот только предчувствие утверждает как раз обратное.

 

[Yambie 16 247]

Скрежет зубов, крики летающих демонов и свист ветра, на ладонях который несёт вуаль беспощадной зимы. Демоны ревут - они не смогли окружить свою жертву. Демоны ревут - они проливают кровь своей второй жертвы.

- Laisse-moi tranquille, créature! - в унисон демоническому визгу кричит рыжеволосый разбойник. - ¡Déjame solo! - размахивает саблей, задевая потрёпанную ткань одного из демона. - Сучьи выродки, отстаньте от меня!

Звон стали об камень.

Крик Германа преисполняется отчаянием, а демоны ликуют.

Пища!

Троица окружают его, окутывают тёмной материей, оставляя в кромешной тьме.

Это конец…

Эхо мысли. Звонкий детский смех где-то очень далеко отсюда и нежный звон колокольчика, словно колыбель, сопровождающего его на лодке в страну вечных грёз. В страну, где ему будут сниться рубиновые розы.

 

…

 

- Ну, всё, - раздаётся откуда-то женский голос. - Наигралась и хватит.

Волна зелёной энергии отталкивает прочь демонов отчаянья от гостей Тени. Твари яростно закричали, но не осмелились нападать на ту, кто применил против них свою магию.

Они улетают.

А из тени скал выходит фигура в чёрном бархате.

- Приятно вас видеть, мессиры.

 

 

Герман лежит на земле после стычки с демонами, которые пировали его подавленными эмоциями. Приподнимается на одном локте, чтобы посмотреть на предполагаемую спасительницу.

Спасительницу.

Как громко сказано.

- А! - настороженно приподнимет ладошку на разбойника женская фигура. - Только не вздумай махать передо мной своим варварским тесаком, - она опускает голову и откидывает назад тёмную вуаль, что прячет её лицо.

Миг.

На мужчин смотрят осколки чистого золота, а тёмные губы расплываются в нежной улыбке.

- Искали меня?

 

 

Изменено 24 ноября, 2020 пользователем Yambie