Kult: Kuon (Запись/Обсуждение)

[Yambie 16 287]

Период этой истории назвали эпохой воюющих провинций. Он знаменовался упадком власти самурайского рода Асикага, который в отчаянных попытках удержать контроль над страной спровоцировал гражданскую войну в Киото, что продлилась около десяти лет. Окрашенная в кровавый цвет вода несла за собой по рекам Японии весть раздора и увядающего покоя, который теперь могли встретить только в загробной жизни.

То было время нескончаемой осени. Смерть была так близка, она едва касалась кожи ледяными пальцами, звала к себе забытой в миг рождения колыбелью. Однако едва удавалось отыскать её силуэт за сенью жёлтых листьев, как она исчезала подобно приятному мороку.

Она благоволила тем живым, которые шли навстречу своим амбициям. Кто не боялся ступать по той самой кровавой реке, неся на своих плечах тяжёлую мантию бесчисленных прегрешений из самого мягкого на ощупь шёлка.

 𝆺𝅥𝅯 

Солнце уже почти скрылось за горизонтом, когда Судзу вернулась домой. В чахнущем свете заката окружение с его тёплыми оттенками оранжевого, розового и красного представлялось затянувшимся сном. Высокие холмы вдали напоминали силуэты беспокойных волн, как на одной картине, которую пытался продать отцу не особо презентабельного вида торгаш. По всей видимости упустивший всякую удачу в погоне за денежным благополучием.

В последнее время знакомые её семьи начали задавать слишком много вопросов насчёт отца и матери. Подмечали неопрятно уложенные волосы и что девочка носит изношенную юкату с заплатками, отчего щёки начинали гореть от стыда. Вопреки тому, что отец носил звание самурая, привилегиями им подобным он не обладал. Люди даймё обещали, что семья Асано сможет подняться в статусе в случае удачной кампании против войск верного сёгуну человека по имени Кенсин. Мать с детьми молились богам, чтобы мужчина просто вернулся домой в целостности и сохранности.

Они, конечно, откликнулись.

Но, может, это были вовсе не боги.

Родной дом встречает её кромешной тьмой, сыростью и едва уловимым запахом разложения. Опустив голову, Судзу прижала к своей груди плетёную корзинку, в которой что-то беспредельно начало копошится, издавая глухие хрипы, похожие на урчание кошки. Девочка зажмурила глаза и, поджав губы, тихо взвыла, не решаясь покинуть свет заката, в котором сейчас находилась. Но короткий миг чувства мнимой безопасности разбивается неразборчивым голосом не то матери, не то отца. 

Кошка сильнее закопошилась в корзинке в попытке разодрать её когтями и зубами. Судзу затаила дыхание, прикрыв за собой входную дверь.

В доме Асано воцарилась тишина.

Приглушённые крики и грохот ломающейся утвари был воспринят как что-то должное миром извне.

 

 

Челлендж на знание японского начального и ниже начального уровня объявляется открытым простите, я иначе не могла

О чём: Япония, 1562 год, период Сэнгоку. Персонажи жители и гости города Ина, провинции Синано (южная часть), который находится под влиянием Такэды Сингена. В то время, когда шла битва при Каванакадзиме, они заключили сделку с таинственным монахом, который потребовал в качестве платы человеческую жертву.

Либо персонажи просто заинтересованы по той или иной причине в фигуре этого человека и, возможно, уже встретились с последствиями сделки ранее. Your choice.

Жанр: Кайдан — традиционный фольклорный жанр в Японии, рассказ о встречах со сверхъестественным (привидениями, демонами, ведьмами и тому подобным). Попытка реализации хоррора и мистики. Кроме этого элементы другого японского жанра тямбара (бой на мечах).

Остерегайтесь в перерывах между псевдо-философскими рассуждениями возможного контента 18+!
 

Механика: Kult - Divinity Lost. Игра не будет следовать лору Культа, но полноценно будет взята сама механика без каких-либо адаптаций. Можно ознакомиться с англоязычной или русскоязычной версией.

Для создания персонажа будут доступны следующие архетипы: Avenger, Artist, Broken, Careerist, Doll, Cursed, Occultist, Prophet, Ronin, Sientist, Veteran.

Вдохновенье: Основым источником вдохновения послужила одноимённая игра Kuon от FromSoftware. Самую, самую маленькую лепту внесли некоторые элементы сюжета из Sekiro и Onimusha: Warlords, а также вдогонку состыковалось чёрт пойми то, что творилось в Forbidden Siren 2.

Из аниме свою лепту внесли "Одержимые смертью", "Клинок бессмертного" и полнометражка "Манускрипт ниндзя". Не обошлось без импакта от серии фильмов "Проклятье" (исключая западные экранизации и сериал).

 

Hide  

 

 

Началу периода Сэнгоку предшествовала гражданская война, которая получила название Смута годов Онин. Отличительной чертой её было то, что она шла только в столице Киото и продлилась с 1467 по 1477 годы.

Сам факт этой войны продемонстрировал, что нынешний сёгунат слаб. С целью добиться самоличного контроля над Японией, новые кланы феодалов начали вести военные действия против своих соседей, которые зачастую могли обладать куда большим могуществом и численным превосходством. 

Сюжет игры разворачивается спустя год после четвёртой битвы при Каванакадзиме, которая считается самым кровавым сражением того времени и самый жёсткий мужской флирт, if you ask

Важное отступление, что игра не претендует на историческую достоверность.

 

Экономика

Одним из примечательных событий можно назвать

В период Сэнгоку наблюдается экономический рост, даймё всеми силами стремились укрепить своё могущество, пополнить казну, усовершенствовать налоговую систему и увеличить собственные вооруженные силы. В результате активизировались торговые отношения и возникли первые коммерческие центры, одним из которых стала столица Киото.

По всей Японии возникали гильдии, корпорации торговцев и ремесленников, именуемые дза. Эти объединения, как правило, находились под протекцией храмов, военной или придворной знати, за что вынуждены были платить.

Некоторым препятствием для развития торговли были многочисленные таможни. Свою заставу стремился поставить практически каждый храм, землевладелец (будь то воин или столичный аристократ), чтобы взимать сборы с проезжавших мимо купцов, паломников и путешественников.

 

Культура

Монахи Дзэн несли свои знания в воинское сословие. Развивались различные направления искусства, наиболее популярными становятся классическая китайская поэзия и живопись суйбокуга. Владение хотя бы одним из этих искусств считается для воина если не обязательным, то желательным. 

Рэнга и хайку становятся классическими японскими видами искусства. Развиваются национальный театр, музыка, искусство чайной церемонии.

Дзэнские сады камней и песка возникают именно в период Сэнгоку. Растут объёмы книгопечатания, очень популярными становятся книги вроде «Отоги-дзоси» (сборник моралистических историй) и «Кангисю» (сборник популярных песен).

 

Общество

Некоторые элементы обильно заимствовались с китайской культуры. Так в Японии был свой аналог четырёх сословий.

• Тэнно – обожествляемый император. Хоть император считается верховным правителем Японии, формально власти никакой не имеет;
• Кугэ – родовая знать, не имевшая земли и получавшая содержание от сёгуна;
• Букэ или буси – даймё и самураи, фактические самое высшее общество феодальной Японии, во главе которых стоял сёгун;
• Бонгэ – простолюдины, крестьяне, ремесленники и торговцы.

Ниже находились ронины, гейши, актёры, буракумины (неприкасаемые) и эта (люди, занимавшиеся “нечистыми” согласно буддийским канонам профессиями типа убоя скота, снятие и выделка шкур, и др.), синоби, отшельники ямабуси, разбойники и коренные народы отдельных островов Японии айны.

Исключением считались синтоистские и буддийские монахи, которые представляли собой привилегированные группы. Они находились выше бонгэ, но ниже буси. При этом не формировали официального сословия.

 

Танэгасима

Ещё одной примечательной деталью этого промежутка истории можно также назвать наличие первого огнестрельного оружия.

Танэгасима — это японский прототип аркебузы, купленной у португальских моряков в 1543 году и названный в честь острова, где высадились первые европейцы. После осознания преимуществ португальского оружия, японцы создали собственные образцы.

Массовое производство приходится в провинции Сацума. Танэгасима вооружают пехотинцев-асигару. 

Сами иностранцы удостоились прозвища намбан ("варвары с юга"). Контакт с ними будет способствовать развитию одноимённого жанра в японской живописи.

 

And the more you know не только со стыренных абзацев википедии

 

Hide  

Запись продлится до конца февраля. Старт по готовности игроков и мастера.

Отмеченные

• Оккультист
• Карьерист
• Мститель
• Ронин

Изменено 7 марта пользователем Yambie

[Таб 287]

«Готовлю себя к еще одной встрече, как к финальному акту Мисима
Наряжаюсь в доспехи, понимая, что поражение неотвратимо»

Статы 

Имя: Мисима
Архетип: Ронин
Род занятий: Странствующий ронин
Атрибуты: Рефлексы +2, Стойкость +1, Сила воли 0
Насилие +3, Хладнокровие +2, Душа +1, Восприятие +1, Мышление 0, Интуиция -1, Харизма -2
Страшная тайна: Проклятье
Преимущества: Быстрый как молния, План отступления, Шестое чувство
Недостатки: Отмеченный, Одержимый
Отношения: Юки (+2), питает тайную страсть
Джао, путешествующий философ (+2), близкий друг, идеализированная версия Мисимы
Шики (+1), помог забрать тело мужа с поля боя, обязана жизнью
Яо, монахиня (+1), участвовали в революционной войне за общее благо
Йоко (0), исповедовался в страхе, который его гложет
Эмма, ночная бабочка (0), вёл задушевные беседы, но не пользовался услугами 

Фикшен
 

"Нет, это как сесть вместе с солнцем, но больше никогда не взойти"
Его близость как присутствие покойника. Волоски встают на ее руках. Мурашки бегут по спине. И даже сквозь освещённую лунным светом ширму, за которую он скрывается каждый раз, как заходит к ней. Ничего не меняется.
Каждый раз - без спроса и без приветствия. Стук. И кивок. Скрип двери. И звон оберегов. Шелест циновок. Звон катаны.
Он садится и закрывает глаза, бесшумно дыша. А она ждёт, иногда полчаса, иногда час или два. Пока не заговорит. Гадая, человек или призрак? Вслушиваясь в звон тишины.
"Не могу остановиться, не знаю, куда иду и что делаю. Это уже даже не я. Представляешь?"
И он начинает говорить. Каждый раз внезапно. Как капля, сорвавшаяся с неба. Бесконечно уставший голос. Он рассказывает истории. Обрывочные, сбивчивые. Про войну, про проклятья, про призраков. Перескакивает с темы на тему. Нет ни морали ни смысла. Первые пару раз кажется, что это игра и ей нужно вытерпеть. На третий она понимает, что нет. От этого грустно.
"И если поначалу я видел себя во снах. С тех пор уже ничего. Кем был тот человек? Зачем он это сделал? Неужели не понимал? Нет, конечно же понимал. Он всё понимал и всё равно это сделал. Сделал бы снова. Может быть сделает"
И она слушает, пока он не устанет говорить. Не уйдет, без прощания, оставив монету. И иногда ей хочется выть от бессилия и скуки. И она закатывает глаза, зная, что он не видит. Но вот другой раз - и ей интересно. И она замирает от трепета и предвкушения. Потом снова. И вот опять. И затем что-то совсем другое - интерес. Но уже не к историям. А к нему. Кто он на самом деле? Что ему нужно? Почему платит, но не берёт? Заставляет слушать? А что будет, когда истории кончатся? От этих мыслей становится страшно.
"Нет, не думай, что я не пытался. Я искал утешения во всех страстях, что ты можешь представить. Ничего. Пустота. Я больше не здесь"
И она понимает. Вернее начинает, складывая друг к другу глиняные черепки. Он - воитель, вернувшийся с войны . Но лишь телом, а не душой. Но что если нет? Она могла бы помочь. Она знает, на что способно тепло. Она знает, как затягиваются самые страшные раны души. Если только позволить подойти и взглянуть в лицо. Может быть прикоснуться. Она прижимается спиной к ширме. Он продолжает говорить. Она - слушать. Сколько раз? Она улыбается. Всё это неважно. Совершенно неважно.
"И все эти люди, которых я любил. Были мне дороги. Всех погубил. Всех. Представляешь? Если кто-то остался в живых, мне не взглянуть им в глаза."
Не представляет. Или да, но не то, о чем он говорит. Прильнув, слушает в трепете. Улыбается. Крутит нитку в руках. Она знает секреты. Она могла бы помочь, даже будь он призраком. Может быть не помочь - попытаться. Ну же, давай. Ей нужен лишь намёк. Так устала ждать. 
"Она... она... она... Нет. Я не буду. Всё уже кончено. Ничего не исправить",
Вот и он. Так порывисто дышит, будто готов заплакать. Она замирает, вслушиваясь в тяжелое дыхание. Решимость прошибает тело. Она вскакивает на ноги и сдвигает ширму резким движением. Преисполненная уверенности. Не зная, что скажет или сделает, или может быть что-то ещё. Но зная, что должна. Не сейчас - значит никогда.
За ширмой ничего.
Пустота.
Он больше не здесь.
Она замирает, совершенно одна в лунном свете, сочащемся сквозь оконные рамы.
И слышит как с неба срывается первая капля.

Изменено 17 февраля пользователем Таб

[Gonchar 4 767]

荒井死気

特徴  

地	風	水
〇	一	二

♀                - 二
♂                - 一

☽                  〇

♄                   一

☾                        一

☿                  二

☉                   三

陽

• Alone in the Desert / You chart the path untrailed / Fatal addiction 
• The jakal in the dry wasteland / Peering under the rocks / A patch of snow
• The wails of the dead / Unearth the Truth / A scourge on the Yomi

陰

• Blank faces / Stone instead of emotions / Mind distorted
• The voices of Old / Whisper in tongues / Divinity snatched

A Truth of Divinity / Lost in the Desert / Open the gates of Yomi

死

Hide  

Tragicum fabula  

空

悲劇的な物語は無から始まる。私は無の中に生まれ、無の中に帰るのだから。

生命の賜物という呪いをかけられた私の神の火花は、檻に入れられた人類の土地で実体化した。私には見る目があり、話す口があり、傷つける体があった。

しかし、不完全な目は私を欺いた。私の口は魂の望みを語らなかった。私の肉体は神のものではなく、獣のものだった。私は檻に入れられ、殴られ、虐待された。何世紀にもわたり、劣った家畜に欲望と破壊を与えた代償として。

時の霧が私から記憶を奪い、本当の私という存在を奪っていった。その代わり、私は単なる霊魂となり、地上を歩く死者の幻影となった。

しかし、私はここで彼を見た。不幸に覆われ、敬遠され、殴られ、虐待されている。私は夢見る神聖なスパークの苦しみの中に自分の姿を見た。それは私が長い間忘れていたものだった。純粋な愛。

しかし、偽りの宇宙の残酷な支配者たちは、私から彼を奪うことを決めた。私が少しずつ手に入れ始めた貴重な自由を、もう一度台無しにするために。

今、私は愛とともに別の旅に出る。私の長い間忘れていた過去の秘密を秘めた存在がいるからだ。もう一度自由になるために、私が取り戻さなければならない言葉と理解。

 

気

 

Hide  

 

[luckyorange 2 779]

 

I know what you did
 

Mako Nakayama, The Careerist

With blood spilled,

Dark Secret: Curse, for Death Shall Come 

Silent shadows weep,

Disadvantages: Repressed Memories, of Life That Never Was; Condemned, for Body to Betray Death

Flesh echoes.

Advantages: Notorious, for Fame of the Dead is Not Forgotten; At Any Cost, the Higher They Climb; Artistic Talent, like Puppet on the strings

Matters of Bones:

• Reflexes: +2
• Willpower: +1
• Fortitude: +0

…and Soul:

• Charisma: +3 
• Coolness: +2
• Soul: +1
• Intuition: +1
• Perception: 0
• Reason: -1
• Violence: -2

Изменено 29 февраля пользователем luckyorange

[Rane 120]

As you can imagine...

...those who had fallen this far...

...had been so worn down by their tortures in the seven other hells...

...that they no longer had the strength to cry out.

~◈~

始まり  

Имя: Рэн Ватанабэ

Архетип: Мститель

Род занятий: Бродячий ронин

• Стойкость: +1
• Рефлексы: +2
• Сила воли: 0

• Насилие: +3
• Восприятие: +2
• Харизма: +1
• Разум: 0
• Душа: -1
• Хладнокровие: -2
• Интуиция: -3

Тёмный секрет: Психическое заболевание

Достоинства: Кодекс чести. Око за око. Инстинкт выживания

Недостатки: Подавленные воспоминания. Клятва мести

物語  

Вершина ближайшей горы скрывалась за густым туманом. Костерок тихо потрескивал рядышком, пышные кроны деревьев мешали моросящим каплям мелкого дождя окончательно затушить пламя. Рэн сидел, прикрыв глаза. Сложно было сказать, медитировал ли он, либо просто пребывал в томительной полудрёме.

Бакалейщик Акутагава на днях сообщил, что где-то в этой области скрывается шайка мелких бандитов. Говорил он об этом со своей неизменно кислой миной, конечно. Будто с грязью разговаривал. Но Рэн знал, что Акутагава обходится так со всеми, его это не шибко трогало. Обычное дело для людей благородного происхождения, потерявших всё в этой жизни. Что же до бандитов, то может, стоило расспросить их. Может даже, что с пристрастием.

Постаравшись восстановить душевное равновесие, Рэн отправился в путь. Он знал, что дело это не займёт много времени. Ничтожества с большой дороги никогда не представляли серьёзной угрозы для истинного воина. И тем более для человека, рождённого в клане, история которого была выкована в горниле войны.

Конечно же, они ничего не знали.
Не стоило и надеяться, право.

Даже когда Рэн выдавил глазное яблоко одного, чтобы показать остальным пример. И когда особенно дерзкий язык другого пришлось прижечь раскалённым металлом. Не помог и хруст переломанных пальцев третьего. Сколько спеси, а в итоге ничего дельного. Только хриплые мольбы о милосердии. Псы бродячие. Рэн перебил их всех. По крайней мере, торговый путь стал безопаснее. Но Рэн не мог прогнать мысль, что всё оказалось впустую.

Когда он пришёл домой, вокруг сгущался предвечерний сумеречный мрак. На самом деле это место едва ли могло называться домом. Так, временная стоянка перед тем, как вновь пуститься в бесконечные странствия.

Покосившееся от времени строение близ шахт, известных своей дурной славой. Меж прогнивших досок крыши завывал ветер. Дерево тоскливо скрипело. Если здесь внезапно объявится душа умершего, то будет выглядеть предельно органично. После череды трагических событий все чуждались этих земель. Городские поговаривали даже порой, что они прокляты. Неудивительно, если теми же самыми шахтёрами, о которых слышал Рэн, и для спасения коих так ничего путного и не было сделано.

Вот Рэн бы так со своими людьми не обошёлся.
Он бы их...

Взор Рэна на секунду помутнел.
К горлу подступил комок невыносимой тошноты. Острый, подобно заточенной игле. Перечно горький. Напоминание о былых преступлениях. О том, что он их всех убил. Своими собственными руками. 

Голова в очередной раз раскололась от внезапно накатившей боли. Волнами. Одна за другой. Алые. Как водная гладь  под буйными вихрями шторма. Волны океана, обагрённого кровью. Память в очередной по счёту раз обрисовала картины самых страшных часов его жизни.

Когда пропала Юки.
Его сестра и смысл жизни. Его предназначение. Его любовь.

Сколько сил пришлось потратить на поиски. Столько судеб возложить на алтарь разбитых надежд. Рэн не сомневался, что он играет с могущественным врагом. Некая организация, которая использует для достижения своих целей невероятные силы. Само зло.

Его не пугала перспектива запятнать себя – лишь бы возмездие настигло виновных. И если в процессе придётся пожертвовать ещё тысячами, он решится на подобное, не сомневаясь.

Ведь только одна человеческая жизнь обладает подлинной ценностью.
И это жизнь Юки.

Дождь за окнами усиливался, превращаясь в ливень. Повеяло сыростью. Казалось, что где-то совсем за гранью чувств, на почти неуловимом уровне, к дождевой сырости примешивались смеси совсем иного порядка. Многократно более отталкивающие.

Древесная гниль.
Разложение плоти. Аромат распада. 

Солнце окончательно скрылось за горизонтом, на горы опускалась ночь. Под сенью согбенных клёнов, вдали от хижины, на мгновение сверкнули странные, болезненного цвета огоньки, но сразу же погасли. Должно быть, просто грёза наяву. Рэн так сильно устал.

Сбросив с себя многочисленные слои ткани, он улёгся на спальник. Ливень безжалостно хлестал по дряхлым доскам крыши. Где-то в соседней комнате, сквозь пробоину, вода стекала внутрь дома. Заснуть, как всегда, не получалось. Беспокойные мысли проносились в голове, будто недоброе наваждение. Рэн притянул к себе небольшую куклу. Внутри опять что-то кольнуло. Осколок тепла. Он вспомнил лицо Юки, её неуверенную улыбку. Эта кукла была подарком от одной девушки, Мако, за маленькую услугу, которую оказал ей Рэн. Кукла изображала Юки. Почти такая же идеальная, как несравненный оригинал. Прижав куклу к себе, Рэн наконец-то смог провалиться в тревожный сон.

И видел он смерть, и боль, и отчаяние. Беспросветность, но и крошечную щепотку надежды, от которой с каждым днём оставалось всё меньше. Ненависть, но и страсть. Порочную и запретную. Непроглядно тёмную, как ониксовый камень. 

А потом?.. 
А потом настал рассвет. Блеклый. Пепельный.

Столь же туманный, каким был вчера.

Hide