Prowhman

- Мистер Джонс... Мне нравится, так звали одного учителя-трудовика, которого я арестовал за педофилию. Как скажешь, мистер Джонс. Вижу, что мы начинаем ладить, я уже готов прыгнуть за тебя под пули. - Саймон встал со стула и направился к выходу, а собака поплелась за ним. - Раз никто ни у кого не пропал, а я предъявляю ерунду, то меня сюда вообще зря прислали. Мне то объяснили, что я что-то вроде затычки для задницы, где "задница" - это, фигурально выражаясь, прохудившаяся группа ребят Мора. Так что поехали в паб, пропустим по бокалу пивища, поболтаем про футбол. Я даже успею на рейс до Феникса.

Связной приземлился рядом с Галлахером, пока тот устремил взгляд на святого отца, будто внимает его речи. - Зачем вы притащили в церковь собаку? - Услышал он от агента. - Святая Дева Мария, Винни, у вас двое оперативников уплыло с радаров, а первое, что тебе интересно, это почему я тут с псом? - Саймон говорил полушёпотом, не отводя глаз от алтаря. - Ничего, если я буду называть тебя Винни? Наши боссы были бы рады, если бы мы сразу поладили, как Мартин Риггс и Роджер Мёрта, с тем учётом, что мода на цветных напарников осталась в девяностых.

Саймон полистывал новости в смартфоне, пропуская мимо ушей речь священника. Когда сзади доносились шаги, он оборачивался, чтобы проверить, не объявились ли в соборе люди Мора. Туристы то приходили, то уходили. Чтобы скоротать время, Галлахер играл сам с собой в игру, пытаясь определить, из какой страны прибыл очередной зевака. Легче все ему было с собственными земляками, благодаря их свисающим вокруг ремня жировым "крыльям". Наконец. в арке показались две стройные фигуры. - Мужик и одноглазая баба. Бинго. - Сказал про себя Саймон и приветственно махнул им рукой.

- А что, если сапоги-то эльфские? - Не сдавался Элиас, заодно отвечая на вопрос Климека. - Декоративными клепками они богатые, высокие, шнурков много. На каблуке, правда, на женские похожи, но кто их разберёт, этих жеманных эльфов, у иного остроухого пол с трудом определить удаётся.

- Хм... Что же, был очень рад с вами поговорить. Не вижу причин более здесь задерживаться. Барон сделал два шага вперед и наклонился, чтобы оставить ломтик сыра на небольшом камне. Когда делаешь себе имя в поиске слабых мест среди могучих стен, это не проходит бесследно, приметить небольшие детали становится гораздо проще. Де Флёру бросился в глаза металлический блеск во тьме, а затем он разглядел и очертания изысканных кожаных сапог среди гор мусора. Не подав виду, Элиас отступил назад, к своим спутникам, не оборачиваясь к троллихе спиной. - Парни... дамы... - Прошептал он сквозь зубы, не поворачиваясь к отряду и продолжая улыбаться существу. - У неё там в мусоре новенькая обувка, отнюдь не троллячья... что делать-то будем?

Барон не удивился словам троллихи. Он знал, что некоторые из этих примитивных созданий действительно обладают интеллектом, достаточно высоким для того, чтобы избирательно относиться к потенциальным жертвам, несмотря на их обманчивую внешнюю хлипкость. Эта особа понимала опасность отряда вооружённых людей и не искала с ними конфликта, что играло на руку. - Покорнейше прошу простить нас за вторжение, красавица... - Заговорил с ней Элиас, вежливо поклонившись троллихе и приподняв шлем. - Не варили ли вы намедни какого-нибудь эльфа? Это как человек, только с острыми ушами. Или, быть может, видели кого-то похожего? Скажите, а я отблагодарю вас за беспокойство куском сыра, с ним любой кабан станет вкуснее. Барон показал троллихе изъятый из поясной сумки ломтик белого сыра, что представлял собой финальный остаток от покупки в таверне.

Чудеса на виражах) Вот так и высекаются представители расы сверхлюдей будущего...

- А мы точно поехали не прямо? - Задался Вопросом Элиас, водя взглядом по сводам пещеры. Запах варева отсылал его память к рассказам о запертых в пещере суровой вьюгой солдатах, варивших похлёбку из трупов своих павших товарищей.

Как будто в век соц. сетей остались люди без нарушения сна)

Мотель Заселение в мотель не заняло много времени. Оно исчерпывалось сбрасыванием сумок с вещами на пол и беглым осмотром вида из окон. Возможность разгуляться для снайперов имелась, несмотря на отсутствие городской застройки, поэтому Галлахер закрыл жалюзи. Пока псина лакомилась вторым чизбургером, Саймон принял душ и переоделся в сменный костюм. Глок с глушителем не так-то просто было спрятать даже под пиджак, пришлось повозиться. Ситуацию осложняло то, что британским копам вообще не было положено иметь при себе оружия, значит наличие удостоверения не спасёт от проблем, в случае чего. - Ну всё, вонючка, нам пора. - Окликнул он пса, уже облизывавшего блестящую миску. Нацепив на нос очки-авиаторы, Галлахер вышел на улицу. Облака всё ещё плыли по лазурному небу Северной Ирландии, словно гигантские парусники, а запах свежей выпечки наполнял воздух. Представив, как из кустов выпрыгивают гномы в больших зелёных колпаках и по-диснеевски поют о своей расчудесной жизни в этом прекрасном месте, Саймон сплюнул на землю, отпустил пару нелестных мыслей об атмосфере Белфаста и сел за руль. Фольцваген цвета грязи выехал из парковки мотеля, замарав песком белый штакетник. Центр Собор Святой Анны, как центр ирландского протестантства, казался не самым очевидным местом для тайных встреч, потому он и попал в поле зрения Галлахера. В такие часы здесь хватало праздно шатающихся туристов и прихожан, но не слишком много, чтобы лишить агентов всякого свободного пространства. Пока первые осматривали витражи, а вторые внимали божественной службе, мало кто обратит внимание на двух тихо беседующих мужчин. Несколько почтенного возраста женщин неодобрительно покосились на мужика с собакой, но Саймон был уверен, что Джерри не издаст ни звука без его разрешения и взашей их не выгонят. Рядом со своим блохастым напарником и на душе было спокойнее. Хотя Галлахер выбрал это место сам, ему стало не по себе от ликов святых, будто с осуждением взирающих на него с витражей. На ум приходила сцена из "Плохого лейтенанта", где герой Харви Кейтеля выл волком и разговаривал с Иисусом под действием наркотиков. Мысленно выругавшись, Саймон выбрал себе место в середине второго ряда. Стульев здесь было много, и они заменяли собой скамьи. Пока молодой святой отец делился проповедью, Галлахер присел на один из стульев, а Джерри пристроился у него в ногах.

... Тёмный Volkswagen Jetta колесил по городу со стороны международного аэропорта. Взятый напрокат у компании Economy Bookings седан был самой бюджетной комплектации, а это означало драный салон и барахлящий кондиционер. Галлахеру эта модель не нравилась, он ощущал себя в ней, точно в упаковке с тампонами и скучал по своему старому маслкару, оставшемуся в Аризоне. Мужчина расслаблено вёл машину по пёстрым улицам Белфаста, свесив левую руку из окна, пока его собака изнемогала от жары на пассажирском сиденье и тихо поскуливала. Из радио магнитолы играла песня из какого-то фильма Карпентера. - Да, Джерри, мне этот городок тоже не по вкусу. Весь такой милый и радужный. Будто хиппи обоссали тут все стены. Так бы и решил, если бы на граффити не было этих усатых ребят в масках и с АК-47, похожих на плохих русских из видеоигр. Овчарка на слова хозяина даже не обернулась. Она продолжала ловить языком прохладные потоки воздуха из окна. Машина свернула на Кенедди-Вэй и остановилась около фастфудной забегаловки. Саймон подъехал к окну для автомобильных заказов и протянул в него катушку долларовых купюр. - Мне два одинаковых чизбургера. Равновесие - это главное, да? Черноволосый кассир кивнул водителю, услышав, казалось бы, несвязную ахинею. Через пять минут он передал Саймону бумажный пакет с логотипом заведения. Фольцваген покинул двор ресторана и вернулся на магистраль М1. - Как же бесит этот растекающийся сыр. У них там что, ветераны Ирака эти бургеры делают? Почему они выглядят, будто у повара по одному кривому пальцу на каждой руке? Сказав это, Саймон вытащил из пакета потёкший чизбургер и швырнул его псу, а тот поймал его, звонко щёлкнув зубами и проглотил в один приход. - Спасибо, хоть гарнир делали австрийцы, а не эти сраные лепреконы... - Подметил Галлахер, доставая из пакета обмотанный целлофаном Glock 17 с глушителем. Вместе с оружием Саймон нашёл там заряженную обойму и свёрток с миниатюрной видеокамерой и поддельным полицейским удостоверением. Теперь оставалось только заселиться в забронированный мотель Gull Motel. Он был за городской чертой у беса на рогах, зато там любили животных, как следовало из описания. ...

Саймон *Плохой лейтенант* Галлахер. Возраст: 47 Рост: 182 см Вес: 89 кг

Покачиваясь в седле верного коня Нуминекса, барон любовался собственным наброском искомого растения по имени Расторопша, она же Молочный Чертополох. Это растение должно было помочь больной дворняге. Отец бы рассмеялся нынешним приключениям туссентского рыцаря Де Флёра, но любое злорадство выглядело бы неприлично со стороны человека, окончившего свой жизненный путь в бокале с прокисшим вином на празднике огурца. Внезапно, перед отрядом возник валун с отсылающими к народному фольклору указаниями: «В права не езжай — коня потеряишь. В лева тожи не езжай — голову потеряишь. А езжай пряма — женату будишь». Спутники стали обсуждать, какой путь им выбрать с учётом того, какой из них пришёлся бы по вкусу эльфу. - Точно не прямо. Был я женат как-то раз, да жена моя бруксой оказалось. Право слово, по всем признакам. Да только вместо крови, вином питалась из погреба. А как ведьмака призвал, сказал он, что не брукса это, просто характер у неё такой, препаскудный. Дилетанты кругом, тьфу!

- Может я и поторопился с выводами, очень уж бойкое это существо для столь хворого. - Заметил барон, накладывая кашу в миску. - Если у кого есть принадлежности для рисования, могу изобразить, какой из себя молочный чертополох с виду. Вдруг по дороге кому на глаза попадётся. Любительская ботаника неплохо с людским стрессом борется, знаете ли. Элиас присел на пень и навернул ложку каши. Вкус предстал именно тем, чего и ожидаешь от полевой кухни искателей приключений, а воспоминания об ужинах в Фазанерии в текущих обстоятельствах представлялись лишними. Де Флёр оставил миску на пне и куда-то пропал на минуту, а вернулся уже со своим топориком и кусочком сыра, который и принялся натирать мелкой крошкой в горячую кашу.

- Ты, это, нильф, чего толкуешь то? Мы тута вашего варварского языка не разумеем. На всеобщем, на всеобщем говори! - Говорю, прекраснее путешествия с краснолюдом может быть только ночь со златовласой девой. Пословица у нас такая в Туссенте, варварская. - Усмехнулся барон, одарив Людо неподкупной улыбкой. - Барон не разбирается в травах? Точно был то подорожник? Вот еще не хватало псину угробить сейчас. - Услышал он голос Мазура. - Хотя, вроде ничего другого и быть не могло это, подорожник разве спутаешь? А самогона нет ни у кого? Мож потом плеснуть на раны псинке? - Проверка в таком деле лишней не будет. Сейчас посмотрим... Де Флёр зашагал к отдыхавшему животному. Вопрос земляка как-то внезапно напомнил ему о том, что перед миссией в Темерию он получил неплохие навыки оказания первой помощи в нильфгаардском военном университете медицины. Хоть и не ветеринарные, но и пересадку органов от него проводить никто не требовал. - Привет, дружок. А кто тут у нас такой красивый, но больной, а? - Человек склонился над собакой и провёл ладонью по шерсти, когда понял, что животное к нему не агрессивно. - Потерпи немного сейчас добрый доктор Менгелус тебя осмотрит... Хотя, нет, не удачный пример, вдруг твой хозяин был эльфом... Барон ослабил узел импровизированных бинтов и слегка их приподнял. Климек всё сделал хорошо в меру доступных знаний и подручных средств, но пёс был горяч, точно хлеб из печи. Наиочевиднейшим было подозрение на интоксикацию от воспалённых ран. Де Флёр, было, подумывал и о волчанке, но отмёл этот диагноз, как статистически невероятный. - Всё в порядке, это подорожник и наложен он как надо. - Де Флёр повернулся к Климеку. - Но токсины от ран дают своё, нам надо нарвать ему молочного чертополоха и добавить в похлёбку. И тогда всё будет как надо, правда, блохастый? Как мы тебя назовём? Барон Пон-Пон? Хотя... нет, барон Пон-Пон, прошу величайщего пардона, был настоящей задницей. Ты совсем на него не похож, разве что запахом. Моего первого пса звали Бураном. Тебе бы это имя тоже подошло.

Мазур и Людо окружили приблудившуюся невесть откуда бродягу, стали её кормить, обсуждать и всячески за ней ухаживать, пока Элиас ещё возился с арбалетом. Зрелище суровых вооружённых авантюристов, по мальчишески радовавшихся подаренному самим проведением щенку, весьма барона позабавило и даже подняло настроение. Климек уже закончил с обработкой ран дворняги, когда Де Флёр отложил оружие. - Порою, только животные могут напомнить нам, что мы люди. Каждый человек суть есть оборотень, но вместо полной Луны у него сжатый кулак. - Задумчиво произнёс барон на нильфгаардском наречии.

- А ты неплохо поёшь. Прости, что не оценили сразу, сам понимаешь, хреново на душе было. Дерьмовая битва была в лесу... С детства поёшь? - Да... в баталии той всем попотеть пришлось. Что не умаляет ратной доблести вашего отряда. А пению баронских детей учат с детства. Как и танцам, грамоте, фехтованию... Если не умеешь петь или писать картины, то другим дворянам ты так же интересен, как грузовая лошадь. Лучше бы они интересовались персонами, умеющими уворачиваться от удара щитом... Барон усмехнулся, но получилось криво из-за вновь закровоточившей раны на лице. Он достал склянку с заживляющей мазью, когда подошёл темерец. - Милсдарь, а как ваш родственник Эригбальд может быть связан с эльфом-преступником? - Боюсь показаться плохим родственником, но я этого человека никогда не видел и ничего о нём не слышал ни от кого, кроме банковских подлецов. А у них, понимаете сами, информация скудна в меру их узкой компетенции... Покончив с обработкой лица, Де Флёр снял с плеча арбалет и подверг проверке уязвимые места механизма, чего не успел сделать утром, а заодно вычистил забившуюся в них грязь. - Главное... - Продолжил он. - Главное, чтобы связь действительно была несомненной. Дикий эльф такой себе ключ к находке, но без него станутся наши поиски и того сквернее.

Всё минувшее утро могло оказаться для барона Де Флёра одним большим ностальгическим круизом. Вместе с отрядом новых спутников он присоединился к настоящей войсковой операции, а всё из-за тела с голубой кровью. Не впервой Элиасу было наблюдать, как простые парни из села гибнут за туманные ценности привилегированных людей. Оставить на земле десятки мёртвых тел, чтобы забрать оттуда одно "особенное". Но прежде барон не отходил ни на локоть от расчёта требушетов, а ныне шагал в одном ряду с теми, кто должен искупаться в реках крови и грязи, дабы принести на своих костях победу. Элиас примкнул к отряду арбалетчиков, с которыми чувствовал себя в своей тарелке, пока пёстрая компания его новых знакомцев понеслась в бой. Даже с позиции стрелков скоро стало очевидно, что бой принёс с собой много боли и смертей. Элиас посылал болты в лес по баллистической траектории, подчиняясь командам сержанта-простолюдина. Он не мог точно сказать, сразил ли кого его арбалет, но лишь продолжал машинные действия, как того и требовала философия совершенного механизма войны. Алгоритм дал сбой, когда вражеская стрела проткнула шею сержанта. Сердце Де Флёра дрогнуло, когда солдаты стали отходить с поля боя, прикрываясь щитами, но, как стало понятно по крикам отдельных воинов, тело царевича захвачено, и пришло время организованного отступления. Увы, отлаженный механизм войны временами сбоил из-за туч стрел, опускавшихся на отступающие войска, и отдельные его винтики поддавались панике. Несколько устрашившихся солдат побежали прочь, сбив барона с ног, а грани щита одного из них разбили Элиасу лицо. Измазанный в гряди с окровавленной головой, Де флёр нашёл своих попутчиков. Те брели с понурыми головами, не роняя ни слова. Он пересчитал их понял, что один из их друзей навеки остался в лесу дриад. В молчании отряд вышел к реке, где краснолюд и нильф дали выход накопившейся злобе из-за смерти товарища, которая, к облегчению барона, быстро стихла. Де Флёр присел на берегу и принялся отмывать от себя сгустки грязи и запёкшейся крови. Ему хотелось объяснить соратникам, что такое соотношение убитых и выживших - исключительное везение при наступательной операции по всем правилам военной науки, но он не ожидал разумной реакции на доводы фактов от людей, управляемых эмоциями. Чтобы унять стук собственного сердца и, быть может, благотворно повлиять на настроения в группе, барон стал напевать знакомую с детства песню на одном из нильфгаардских провинциальных наречий.

- Хо! Эти банкиры в любом городе и королевстве лишь свою выгоду блюдут! Не размениваясь ни на что другое! Вот ты представляешь, Элиас, - ну, не принято было у уроженцев Махакама по чинам, да званиям величать, они сразу, по-простому привыкли, - я в Дорьяне поиздержался, пришлось ссуду взять, так они мне процентов насчитали и не посмотрели, что мы одной крови! Уж я и ругался им, и грозилси, а все одно! Эх! - Эти подлецы и исподнее твоё продадут прямо из-под тебя, ещё должен им останешься! Хорошо бы ведьмакам и на банкиров заказы брать, а то ведь, от утопцев спасу и то больше, поселишься за городскими стенами и плевать им на тебя. А от этих чертей только в лесу хорониться, тьфу... Барон намахнул предложенную краснолюдом стопку, дёрнул плечами и крякнул. Климек стал обсуждать с Людо намечающуюся вылазку, и сам собой возник вопрос об участии в этом предприятии Де Флёра. - Большой охоты вклиниваться в подобные авантюры у меня, безусловно, нет. Но и без вас мне родственника не найти, а пропади вы куда потом, где вас искать буду? Без Эригбальда мне и в родном поместье делать нечего. Так что, я от вас нынче ни ногой. Стрельбе из арбалета я обучен, подмогу в ратном деле обеспечу. Но я и не рыцарь вовсе, а осадных дел мастер, человек, так сказать, умственного труда. Так что не обессудьте, если буду вынужден пойти на тактическое отступление, коль ситуация выйдет из-под контроля. Но это и не плохо может обернуться, я в пору своей молодости странствующим рыцарем удумал заделаться на отраду отца своего, о чём сильно потом жалел. На куролиска пошёл, что крестьян донимал в округе, скот резал, на крыши их гадил. Нагрузил меня батюшка боевым снаряжением, а матушка дала с собой в поход мешок еды разной, да слишком много. Стухло всё в пути и смердило нещадно. Набрёл я, значится, на гнездо куролисков, пустил четыре болта в его обитателя, да понял, что ерундень учудил. С коня спрыгнул и спрятался под корягой. Лошадь ускакала, а куролиск мешок с тухлятиной посчитал трофеем и сожрал. Корчился потом крылатый, стонал жутко, да так и издох, бедняга. Мне только голову и оставалось отрезать. А что такого? Вот не поедь я туда, так бы он жизнь мужикам и отравлял поныне.

- Вы, милсдарь... как вас там, говорите, что сто лет уж не слышали про родственника то своего? А не может быть, что мы людей разных ищем? Наш то, вроде, живой быть должон... - Элиас Де Флёр моё имя. Де Флёр Ваор, если угодно. - Барон поднял глаза на Людо из-под съехавшего набекрень шлема. - Правильные вопросы задаёте, уважаемый. А вот ваш краснолюдский брат из Боклера меня в эту глушь заслал из-за дюжих сомнений в том, что этот старый социопат уже давно лежит в тёмном тесном ящике, где его не найдёт ни одна душа, как ему всю жизнь того и хотелось. Смею выразить огромные сомнения в том, что в Третогоре найдутся хоть бы две семьи, что нарекут своё чадо Эригбальдом Ваором.

- Лучше натурой. - Вы живописью оплату берёте? Действительно? Что ж... озадачили вы меня. Таких вещей с собой в походы не беру. Если разделите со мной путь до моего поместья Форет Ренард, то я для вас найду пару картин с обнажённой натурой. Элиас принял предложенную Войцехом чарку. Её содержимое пронеслось через глотку, как кипяток. Де Флёр был у же не в силах ждать заказанное в корчме вино, когда пришли известия о том, что у него есть конкурент. Мечты о сыродельне превращались в призрачный туман. Выслушав рассказ Коваля, он склонился над столом, упёршись в него локтями. Из подоспевшего бокала вина он сделал несколько больших глотков.

- Не могу знать, господин барон. Спросите её сами. - А духобаба невестка. Вкупе со всеми эльфами Брокилона: сватья, зятья и так далее. - Но позвольте, есть же какая-то причина, по которой поиски Эригбальда привели вас сюда? Моё предложение всё ещё в силе и коль уж вы и так ищите нужную мне персону, почему бы нам не составить компанию друг другу? Идти в Третогор мне более на надобно, излишек крон я мог бы передать моим новообретённым драгоценным друзьям в знак благодарности за их общество в поисках затерянной родни.

- Не могу знать, господин барон. Наш наниматель предпочёл остаться инкогнито. Но долгие поиски в итоге привели нас сюда...в эту скромную таверну. - Прямо... сюда? В эту самую? Покусай меня сколопендроморф, неужто-то хозяйка корчмы его дочь?

Раса: Человек Имя: Элиас Де Флёр Ваор Форетренардский Специальность: осадных дел мастер Возраст: 34 Рост: 182 Вес: Что-что, простите? Кто вас обучал манерам, сударь?

- Она шутит. - Поспешил его разочоровать парнишка. - Хм... Прескверные манеры у прелестной дамы, хочу заметить я. - Был я пару недель назад в Третогоре, господин барон. И кое-кто из местных просил меня найти человека с точно таким же именем, как вашего родственника величают. Так что не туда вы путь держите, милсдарь. Ой, совсем забыл представиться. Войцех меня зовут. Войцех Коваль. - Премного раз знакомству, милсдарь Коваль, но... простите, что вы сейчас сказали? - Со слегка ошарашенным видом Элиас присел за стол напротив темерца. - Но кто, кто же вас просил его найти? Кто-то из туссенской знати? Или он работал на Чианфанелли? И где же теперь искать мне эту окаянную родную кровь?