Готако

- Ну, поскольку я точно не анаконда и точно не оборотень, это явно что-то другое, - заинтересованно проговорил Джедай. - Поясню. Я сделал тебе это весьма нетривиальное предложение вчера, потому что мне этого захотелось, а поскольку я на Темной Стороне, я не стал сдерживать свою страсть. Но меня сейчас больше интересует, почему ты ответил мне взаимностью. И не просто ответил, но проявил не меньшую страсть, чем я. Что такого произошло между нами двумя? Может, вы сезонно меняете пол и ты близок к этому сейчас? - Темная С-сторона? - приподнял бровь Грин. - Как из-снанка мира? Ладно, потом рас-скажеш-шь. "Нетривиальное" - это... Интерес-сно с-сказано, Люк. Более чем. Что по поводу вопрос-са: хотел бы я с-сам з-снать ответ, - вздохнул Змей, облизнувшись. - Могу уверить, что в моих привычках нет пункта "Поменять пол раз-с в полгода". Или в любое другое время. "Зато есть "Держаться поближе к теплу". Холодно мне точно не было" - про себя добавил Грин. Зрачки немного расширились, а дыхание на секунду сбилось - память опять подсунула один из не совсем холодных моментов. В общем, покерфэйс был у Грина паршивым, как обычно. Х (заморожено до утра)

- Может, вы, оборотни, умеете выделять какие-нибудь феромоны? Это так? - Анаконды умеют. Но только во второй форме и только для других анаконд, - невозмутимо ответил Грин, который принимал нормальный цвет также быстро, как и краснел. Желтые глаза казались спокойными, но Змей был слишком взволнован, чтобы быть спокойным еще и внутренне. Около зрачка фривольно расположилось смущение, ближе к границе радужки искрилось желание поговорить, а где-то на самом дне притаилась толика обожания. Что самое интересное, про последний компонент Грин вряд ли знал и сам.

- Ты раньше "был" с, хм, существом своего пола? Ну, тут уже никакое хладнокровие не спасет. Грин покраснел и поспешил изучить ставший неожиданно интересным потолок, будто надеясь увидеть там подсказку, что делать. Чуда не случилось. Мистер Скайуокер задал удивительно смущающий вопрос. - Нет, - ответил оборотень и поспешил перевести тему. - Одно из-с с-сущ-щес-ств, которое каждое полнолуние в обязательном порядке превращ-щается в анаконду? И много в твоем мире подобных мне?

Пальцы сжались на пустом месте. Оборотень, несколько раз моргнув, покрутил головой, пытаясь понять, куда делся фрукт, пока не заметил неспешно, как ледокол, плывущую по воздуху во вполне определенном направлении. Грин с прежней мечтательной улыбкой быстрым шагом направился к Идущему по Небу. В глубине чешуйчатой души он был до невозможности смущен, что отразилось в желтых глазах. Это всегда происходит, а когда несчастный даже не пытается скрыть свои эмоции, то все становится прозрачнее слезы невинно убиенного мирными комиссара. Грин присел за стул напротив Люка, чтобы окончательно не потерять способность здраво мыслить. Так между ними был хотя бы стол. - Твой мир... Какой он? - протянул оборотень, смотря в сторону и из последних сил пытаясь не дать лицу расплыться в счастливой улыбке идиота.

С одеждой более-менее разобрались. Это место сильно отличалось от чего бы то ни было, виденного им до сих пор. Иначе как объяснить неожиданное появление в шкафу одежды, будто сшитой идеально на него? Темно-зеленые брюки, ботинки на тонкой подошве, белая рубашка и оливковая жилетка были шикарным подарком, особенно учитывая печальную участь их предшественников. На губах Грина блуждала легкая улыбка, та самая, по которой слету опознают находящихся сейчас далеко-далеко не в этом мирке. Он задумчиво подбрасывал и ловил сочную грушу, найденную тут же. Подбрасывал и ловил, абсолютно машинально, прислонившись к какой-то колонне. Он уже успел употребить достаточно приличный кусок мяса - одними фруктами сыт не будешь, Рептилия не поймет. И теперь был в лениво-рассеянном состоянии, даже не пытаясь хоть как-то обдумывать произошедшее. ВГ, слава Йигу, заткнулся окончательно и о себе не напоминал, за что оборотень был ему бесконечно благодарен. Подбросить, поймать. Подбросить, поймать. Абсолютно бессмысленные действия.

Алерт, слеш под спойлером.

Грин немного задумчивым и печальным взглядом посмотрел на обрывки одежды. Ему были присущи две основные черты оборотней, которые добавляли любым романтическим поползновениям риск оказаться в таком положении, как сейчас, то есть с предположительно лохмотьями вместо одежды: он сравнительно легко терял голову и был, кхм, несколько сильнее среднего человека. Когда холодная кровь уже не такая уж и холодная, то самоконтроль над такими мелкими деталями как "Подумать о том, что одежду рвать не надо" попросту испаряется. Анаконд коротко вдохнул воздух и облизнулся, как перед нырком в воду. Пальцы легли на горло Джедая, чувствуя дыхание и пульс. Остатки здравого смысла почему-то настаивали на том, что сначала нужно понять, где они, собственно говоря, находятся. Странные какие. Кому это вообще нужно? Тем более, что тут, рядом, сидит это теплое создание и настаивает на продолжении банкета. - Не откажус-сь, - прошипел Грин, довольно улыбаясь.

Итак, бонусные миссии "Будь затроллен внутренними голосами" были успешно выполнены обеими сторонами. Ave Serpent, Ave Jedi! Оборотень, Плавающий в Пресных Водоемах, в данный момент испытывал некоторые затруднения с чтением по губам этого субъекта, потому что мозг работал немного не в ту сторону, подсовывая посторонние рейтинговые воспоминания. Плюс эта усмешка была не меньшим отвлекающим фактором. Однако, путем титанических усилий, Грин в кратчайшие сроки умудрился распознать банальное приветствие. - Доброе. Тут очень пыльный пол, ос-собенно под кроватью, - пожаловался анаконд, прикидывая, будет ли очень умным ходом пододвинуться поближе, чтобы "слушать" по горлу. С одной стороны, это бы очень помогло барахтающемуся в собственной "Каша головная а-ля натурель" оборотню. С другой, отвлекающий фактор мог неожиданно стать гораздо сильнее, а светской беседе это не помогало. - Не с-спраш-шивай. А тебе как?

Янтарные глаза были затянуты поволокой, как белой матовой дымкой. В таком состоянии Грин мог не заметить не только одного скромного Изверга, но и целую атаку Шабаша, со звероподобными Гангрел, магией Тремер и универсальными взрывами, полком гаргулий и отрядом Носферату. Подвох бы начал ощущаться, когда в дело вступила в Минг-Жао в своей мерзкой живучей боевой форме, да и то исключительно из-за стойкого запаха слизи и рыбы. С этого момента оборотень помнил события достаточно смутно, все закрывал стук чужого сердца и такое притягательное тепло. Были лишь смутные отрывки, восстановленные по косвенным доказательствам. Как, например, то, что место празднования любезно предоставило свободную комнату неподалеку, и ключ, висящий на ручке двери. Это анаконд обнаружил уже утром. А вот то, что у восхитительно теплого Полковника была еще и не самая стандартная фантазия, запомнилось очень хорошо.

Это движение он видел много раз и, более того, сам не раз выполнял. Что? Я вообще-то об охоте говорю, когда змея одним резким рывком добирается до добычи, а дальше по обстоятельствам. Обычно для добычи это заканчивается вакантным местом в желудке, а рептилия спокойно ползет в ближайшие кусты, переваривать. И хорошо, если это ядовитые зубы, а не одна веревка из мышц и ребер, вознамерившаяся добычу задушить. Когда Грин охотился, то охотился примерно так. А сейчас этим же движением поймали его. Не то, чтобы оборотень был против. Скорее, даже за. Кстати, у раздвоенного языка есть масса преимуществ, которые сейчас и испытывал на себе Полковник. Он был идеально теплым, прекрасной температуры и Грин готов был мурлыкать, если бы не другое строение связок. Янтарные глаза блаженно прикрылись, а холодные руки чувствовали пульсацию горячего сердца даже сквозь одежду.

Обычно самые душевные и милые улыбки получаются или у черепов, либо у обладателей шикарного комплекта клыков. В общем, обычным людям этот расовый бонус не достался. Зато рептилиям такое счастье обломилось. А Грин, как ни посмотри, был отчасти вполне конкретной девятиметровой рептилией. И улыбался донельзя обаятельно, облизывая губы тонким языком. У гуманоида с испортившимися предохранителями были теплые руки и сопротивляться как-то совсем не хотелось. Неспособные греться сами, змеи обожают тепло и Грин придвинулся еще поближе, почти вплотную. Зрачки азартно сузились до толщины иголки. Вторая рука провела по линии челюсти, наслаждаясь температурой кожи Полковнка.

- Скорее, менял цвет, - туманно ответил на вопрос Грина мужчина. - С серого на красный? Или с синего? - приподнял бровь оборотень. Пальцы тем временем переместились чуть выше, ища место с наилучшей звукопроводностью. Ну, не совсем так, конечно. Грин мог и по губам читать, без, кхе-кхе, "рукоприкладства". Но раз уж начал "слушать" горло, то почему бы и не закончить?

- После переезда это стало ненужным, - усмехнулся "Полковник" и провел рукой по щеке Грина, с его ладони срывались электрические искорки, будоража нервные окончания человекозмея. Анаконд издал тихое, с присвистом, шипение, легко улыбаясь. Переводом служил слабопереводимый афоризм, распространенный только в определенной части Амазонки. Автор не владеет этим диалектом. Подушечки пальцев Грина аккуратно прикоснулись к горлу Полковника, почти невесомо. Делалось это в основном в практических целях - глухой Змей так гораздо лучше чувствовал вибрации чужого голоса и тратил на различение интонаций минимум усилий. - Переезжал из судьбы в судьбу?

- А мы такие, можем быть быстрыми, когда захотим. Называвшийся Полковником подошел ближе к Грину, в его глазах не было белка (и белок тоже), как будто зрачок расширился на всю радужку, и тьма глазниц освещалась только изломанными росчерками молний, как будто в голове называвшегося Полковником бушевала гроза. - Да, все дело в глазах, коже, губах и всем прочем... Грин с любопытством смотрел на сеанс метаморфоз. Его собственные вертикальные зрачки никуда деваться не собирались и спокойно продолжали находиться в облачение ярко-желтой радужки. При нынешнем освещении она казалась тепло-янтарной. - Изоляцию давно проверяли? - усмехнулся анаконда.

- Грин, милый, не хочешь продолжить начатое?! - Уже "милый"? Быс-стро, Полковник, быс-стро, - притворно-осуждающе покачал головой Змей. В холодной крови гулял адреналин, терять было нечего, а отступать - некуда. - С-скажите, ведь все дело в глазах, да? - мило улыбнулся анаконд.

В зал бодрым шагов вошел слегка покрасневший Грин, поправляя высокий воротник фирменного темно-зеленого цвета. Мероприятие было увлекательным. Как в замке Шубертов, но с другой стороны. Оборотень огляделся по сторонам. Изверга что-то нигде не было видно, хотя, по идее, он бы вышел поприветствовать Ульманаса широкой улыбкой и вручением второй головы.

С-спас-сибо за игру)

Грин молча кивнул, внимательно наблюдая за действиями Шепарда. Глаза рептилии намекали на то, что Шепард ведет себя немного непоследовательно и вообще, нехорошо разбрасываться стеклотарой.

Давайте дубль два! Мэри.

Грин признал поражение. Сокрушительное, ошеломляющее поражение. - Разрешаю потрогать.

- Во второй форме будет холодная. В человечес-ской - только кожа, - машинально просветил Грин, как обычно, прежде, чем подумал.

*читает про себя мантру: "Меня здесь нет, меня здесь нет, то, что тут есть - это бревно. Я бревно, я медленно плыву по реке..." и спешит куда-нибудь деться, чтобы даже случайно не стать свидетелем* *взгляд Грина сейчас выражал уже не ступор, но вечную тоску, прохладную, как его чешуя*

*был бы волком, взвыл бы в голос, но так просто что-то тихо шипит на рептильем под нос, где угадывается имя Кровавой Мэри, Изверга и его удаче*

*вместе с даром слуха, пропавшим с рождения, куда-то дел и чудо речи. только стоит и изумленно разглядывает Цимисхи неморгающим взглядом* *ухватился за возможность перевести тему* Я знаю, ч-што я умею делать. Для этого мне дан камуфляжный окрас-с. А вот с-сейчас этот фокус-с не прокатит.