Guiltytwo

... Это чувство настолько поглотило его, что он даже не заметил, как Люцифер попытался проникнуть в его разум. Натиск падшего ангела разбился о душу священника, словно был сделан из стекла, а не безграничной тьмы. В сердце Эмиля бушевала огненная буря, обжигая, разрушая мысли, сплавляя его волю в один безупречный, испепеляющий смерч. Эмиль зарычал и выпустил его на волю. Сила медиума ударила волной по мракоборцам и монахиням, заставив последних пошатнуться. Она уничтожила темные когти, которые Люцифер запустил в умы Избранных, и, изорвав, отшвырнула его гнилостную волю прочь. Изо ртов монахинь вырвался вопль чудовищной боли и, взлетел в небо, раскатился множащимся эхом по землям монастыря. Все члены отряды, попавшие под власть демона, теперь были снова свободны.

Бой Тварь... тварь... Искаженные жаждой крови лица монахинь смешались для Эмиля в одно красное пятно. Демон, тварь... как он посмел! Медиум вырос в сиротском приюте при монастыре святой Анны. Святые сестры приняли его, взрастили, воспитали тем человеком, которым он теперь был. Их забота вернула его душу из того черного омута, в который ее поверг кошмар одержимости. Поэтому он ощутил почти физическую муку, поднимая руку, чтобы убить их. Невидимая сила вывернула стоявший рядом с вратами монастыря дуб из земли и швырнула в надвигающихся женщин. Тяжелый ствол обрушился на них, перемалывая тела и дробя кости. Темная кровь плеснула на газон, осколки костей и камня брызнули в воздух. И Эмиль почувствовал, как ярость и гнев в его груди переродились в какое-что другое, куда более всепоглощающее чувство. Чувство, перед которым блекли слова человеческих языков. Монахини: 100-10=90

Бой завтра?

Церковь №6 Отравленные священником прихожане корчились на полу. Последние живые - те, кто еще не испил из потира святотатственной отравы - в ужасе смотрели на своих умирающих близких, но продолжали покорно подносить кубок к губам. Святой отец приплясывал и напевал, убивая свою паству. Двери церкви отворились, и внутрь хлынул поток света. На пороге стояла фигура, окутанная этим сиянием, как плащом. Одержимый демоном священник разглядел только лицо, неподвижное, и пылающие небесным гневом глаза. И в его гниющей, закопченной дочерна адским пламенем душонке проснулся страх. Выронив потир, он попятился и бросился бежать. Эмиль дал демону несколько секунд форы, прежде чем войти в церковь. В его груди клокотала страшная, убийственная ярость. На этот раз враг перешел все границы. На этот раз он совершил свои злодеяния у Эмиля дома. Шелест крыльев - и медиум стоит уже перед убегающим демоном. Схватив одержимого священника за горло, Эмиль швырнул его на пол, где вспыхнули древние символы. Демон вскочил и бросился на него, но только врезался в границы невидимого купола ловушки. В это же время сила медиума разлилась по церкви, исцеляя умирающих. - Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii... Звучные фразы экзорцизма раскатились по церкви, и вскоре черная душа демона вылетела из разинутого в страшном вопле рта священника. Портал ада распахнула в центре ловушки, чтобы забрать тварь в свое пламенную бездну... но на этот раз Эмиль не собирался отпускать демона так просто. Он поднял руку, притянул к себе черное облако и, открыв рот, проглотил его. Повел челюстью, перемалывая зубами сущность твари, и выплюнул на пол маленький, почерневший от времени стальной крестик - все, что осталось от уничтоженного демона. Посетители церкви медленно поднимались на ноги. Он спас почти всех... но все-таки не всех. Восемь тел так и остались лежать на каменных плитах. Самые слабые... старики и дети. За всю история человечества мало кто испытывал желание, подобное тому, которое сейчас пылало в сердце Эмиля. Он не мог дождаться встречи с Высшим демоном.

Мне в шестую церковь? Или она специальная, мы туда после того, как справимся в первых пяти?

Я смогу отписаться только завтра

- Справлюсь, - глухо добавил охотник. Эмиль кивнул. Он много хотел сказать охотнику... о своем детстве, о том, как его душой овладел демон. И о вещах, которые демон заставил его сделать. Вещах, в которых, знал Эмиль, не было его вины, но за которые он все равно чувствовал ответственность. Но иногда слова были лишними. Священник закурил и протянул Янки вторую сигарету. Через некоторое время он все же произнес несколько слов: - Ты не первый и не последний человек, который совершил нечто ужасное под властью демона, Эд. Но... людей, которые сразились с Высшим демоном, выжили и при этом не потеряли свою человечность... таких людей единицы. И ты один из них.

Неожиданная мысль заставляет Эмиля вынырнуть из омута горькой скорби. Поморщившись, он открывает дверь машины и выбирается на подъездную дорожку. Впереди - фольксваген, за рулем в темноте смутно различима фигура Янки. Немного хромая, священник подходит к машине и, открыв дверь, садится на пассажирское сидение. Эд сидит с погасшей сигаретой в руке. Его пальцы испачканы кровью, но он как будто не обращает на это внимания. Взгляд у охотника... непроницаемый. Эмиль закрывает свои способности, чтобы не лезть другу в голову. Тереза спит на заднем сидение. Дыхание ровное... целительные чары делают свое дело. Как бы плохо не было остальным мракоборцам, Янки должно быть куда хуже. Хуже, чем самом Сиду. Тот унес все земные боли в объятия своего Бога, где нет места страданию, чувству вины. Отчаянию. Злобе. Все это - привилегия живых. - Ты в порядке, Эд?

Эмиль сидит один за рулем машины. Перед его глазами пляшут черные точки, исковерканное тело медленно восстанавливает себя. Волны боли омывают его разум, как прибой океана. Кровь шумит в ушах. Ферре... будь все оно проклято. Задача медиума - сберечь своих соратников. Но порой это делает его самого уязвимым. Будь оно все проклято! Он сжимает зубы. Бой закончен. Война продолжается.

Эмиля захомутали еще до того, как он стал священником Мы с Джулией это в приквельной ветке отыгрываем.

У Эмиля а) целибат 2) его уже захомутали

А ведь и правда...

Эмиль закинул свою сумку под кровать и спустился в ресторан. Еще один пряничный городок, еще один замок. Все вокруг было таким... европейским. Медиум и сам не знал, как привязался к Штатам, пока не оказался вовлечен в безумный калейдоскоп этого Призыва. От всего пахло древностью, миллионами прожитых жизней. Европа сильно "фонила", стучалась в его сознание водоворотом обрывков чужих эмоций и воспоминаний. Он скучал по молодым городам Америки, придорожным забегаловкам, по многообразной смеси рас и национальностей, стеклянным небоскребам, широким улыбкам... черт, как жаль, что Янки разбил Форд. - Вы готовы сделать заказ, господин? Официант в белоснежной сорочке вежливо остановился рядом с его столиком: - Чизбургер, - буркнул Эмиль. - И пиво. В алюминиевой банке. Официант посмотрел на него, как на святотатца, и, натянуто улыбнувшись, оскорбленно удалился. Удовлетворенно хмыкнув, священник вытянул ноги и улыбнулся.

Эмиль скосился на кольца, зависшие вокруг его головы, и пожал плечами. Следующая струя дыма, которую он выдохнул, пронеслась по комнате маленьким смерчем и улетела в форточку. - Вряд ли Избраннику божьему уготовано умереть от рака легких. Скорее уж очередная тварь порвет. Так зачем отказывать себе хоть в этом удовольствии при жизни? - Потому что склонность потакать маленьким слабостям может умножить шанс оказаться растерзанным очередной тварью? Не знаю. Может быть, и наоборот. Маленькие слабости в итоге делают нас сильнее. Чтобы научиться кататься на велосипеде, нужно сначала научиться с него падать?

Посмотрев на Янки и Рика, Эмиль вздохнул, открыл банку колы и выудил откуда-то из воздуха дорогую сигариллу. С удивлением посмотрев на нее, священник пожал плечами и прикурил. - Интересно, - подумал он вслух, - после того, как демон пробил в моей груди дырку величиной с кулак, а Свэн ее залечил, в каком состоянии мои легкие? Можно ли сказать, что драки с демонами смягчают вредоносный эффект курения?