Fyrwenn

Своими тщетными попытками смыть кровь без мыла полуэльф только и добился, что не дающая ему покоя дыра в штанах стала шире. Как бы он не думал, лучше плана, чем зашарить в рюкзаке, полном дерьма, известного только Дамьену и Создателю, и найти нитку с иголкой ему в голову не приходило. Но риск был очень велик - это могло стоить ему ушей, которые еще бы очень пригодились. В тяжелых раздумьях он направился к хижине и чуть не уронил штаны от удивления - хозяин нитки с иголкой не спал, а был активно занят умыванием. Соблюдая приличая, он дал тому закончить свои дела и только потом окликнул. - Эй, Ди, ты как? Башка не болит? - Гийом с большим интересом рассматривал потрескавшуюся паутинкой стену хижины - Кстати, мне тут бы штаны зашить...У тебя же вроде нитка с иголкой где-то была? - он хлопнул себя по обнаженному бедру, там, где был ранее зашитый заботливыми руками шрам. Слава Создателю, его старая рубаха была достаточно длинная. Но на всякий случай он еще и штаны перед собой держал.

Гийом сидел на берегу ручья, пытаясь раскрасневшимися рукам отмыть штаны от упрямых пятен крови и зелени. Мог бы Дамьен найти нужные реагенты, что бы сделать мыло, которое бы смыло всю эту грязь? Ему почему-то думалось что да. Пальцы скользнули по дыре в штанине. - Ногу зашили, а штаны нет — вздохнул полуэльф. Тем временем вечернее солнце продолжало садиться, окрашивая джунгли в золотой цвет и вызывая странное чувство ностальгии. * * * В длинной тени окружающей эльфинаж высокой стены, мимо ряда беспорядочно построенных многоэтажных зданий, постоянно обваливающихся и отстраивающихся заново, подросток спешил домой с полной монет сумкой, полученных за украденные драгоценности семьи Монморенси, приятно тяжелой даже после обязательной платы надежным людям за скрытность, нескольких взяток и раздела доли со своими. Свет в их окне был плохим знаком — слишком рано, что бы мама была дома; Гийом медленно поднялся по обшарпанным ступеням, открыл дверь и сразу почувствовал ожидаемый запах алкоголя. Отчим был дома. - Что так поздно? Опять грязными делишками занимаешься? — вместо приветствий сказал эльф, сидя за старым, но хорошо сохранившимся столиком, с чистой кружевной скатертью и наливая себе еще стакан. - А что мне еще делать. Сам же всегда говорил, что я бесполезный. Был бы красивым, стал бы проституткой. Но пришлось воровать. - нагло улыбнулся парень, полный уверенности в себе после успешной работы. - Очень смешно. Маме расскажи свои шуточки, может улыбнется. Устала она от всех проблем, которые ты ей приносишь. Он знал, что стоило бы остановиться и молча пойти в свою комнату. Отчим в любом состоянии плохо реагировал на обвинения, и обвинений у Гийома набралось много, в отличии от доказательств вины — эльф был слишком хитер: кажется, что Элли(их с мамой кошка) пропала сразу после того как он здесь поселился; его унизительные поручения и комментарии, всегда проходящие мимо внимания мамы и всегда граничащие с правдой, и смутные тени ненависти, проскальзывающие в его хмуром взгляде, когда они оставались одни. Но, вешая свою зимнюю куртку на крючок, подросток отстраненно осознавал что и сам попался, и что еще раз молча уйти не сможет. - Если кто здесь создает проблемы, так это ты. Только и делашь что бухаешь...и, кстати, какой ты уже месяц на маминой шее сидишь? - А ты какой год? Не забывай кто ты, непрошенный шемский подарок. Знаем, откуда такие, как ты здесь беретесь. Гийом тоже знал, и это знание тут же отразилось на его лице болью, которую легко пробудить в чувствительном подростке. В отчаянной попытке стереть торжествующую ухмылку с пьяной морды, он выбросил наполовину пустую бутылку вина из окна.

Тихо, как кошка, Гийом ступал босыми ногами по старым, готовым заскрипеть чуть ли не от легкого дыхания, доскам хижины, стараясь остаться незамеченным как будто на полу спал не безобидный синеглазый мальчик, а бдительный капитан орлесианской стражи. С приказом на арест и дальнейшую казнь кудрявого. Он наклонился над спящим и убедился, что тот в порядке после безответственного распития бренди, потом осторожно положил что-то рядом. На утро Дамьен найдет завернутую в пальмовый лист кокосовую конфету.

- Поможешь мне с кое-чем? - по-заговорщически спросил шепотом Аргус. И не дожидаясь ответа, продолжил, - облей меня бренди. Только без фанатизма и будто случайно, - поспешил добавить. - Погоди, сейчас сбегаю. В кубке у меня вода. Гийом, довольный сменой темы, не стал задавать лишних вопросов и вернулся с полным кубком бренди. Стороннему наблюдателю бы показалось что по возвращению парень спотыкнулся об торчащий из земли корень, упал и уронил кубок на штаны послу. - Ой, извини - подмигнул полуэльф.

- Да? А меня б засосал? - хитро усмехнулся. Антиванец, конечно, мог бы сказать "раз только друзья - докажи", но не стал дразнить полуэльфа. Полуэльф кивнул. - Нет, - категорично помотал головой посол, - твоя реакция говорит об обратном. По крайней мере, тебе он не друг. Так в чем проблема? - Аргус не приметил конкуренции за юные сердца или не-сердца, а то что пониже. - Какая реакция? - он возмущенно поднял руки в воздух - Ты мне напомнил о болезненных событиях, когда я не только опозорился на весь лагерь, но и чуть не потерял лучшего друга. Конечно же у меня реакция, putain! Гийом ушел в глухую оборону. Как шпион на допросе.

- Когда ты так говоришь, хочется попытаться еще больше, - усмехнулся кратко. Поболтал бренди с кровью. Глоток. Казалось, что кучерявый парнишка спрашивал не столь о решимости посла, сколь и о себе. Возможно, у него самого были подобные думы, но не о Разе, естественно. - Больно будет и так. И если сдашься и если получишь отказ. Так что... я ничего не теряю, если попытаюсь. А вдруг повезет? - предался на секунду фантазиям. Потом отряхнул развратные мысли, чтоб не залипнуть. - Да, я продолжу, - кивнул согласно или обреченно? - Что есть жизнь без попыток? Гийом только собрался возвразить - посол явно ничего не понимал в несчастной любви - очевидно же, если продлить попытки будет только хуже; страдания растянутся на долгий период времени, а болезненных воспоминаний, где, не смотря на все старания, синие глаза остаются холодными, наберется на еще больше бессоных ночей, когда его прервали неожиданным вопросом. - Ну, а ты? Смотрю, после того поцелуя у костра у вас с Ди все наладилось? - Мы с Ди друзья. Не надо делать поспешных выводов - я тогда был пьян в говнище и любого бы засосал. Этой лжи почти можно было поверить, если бы не дрогнувшая при вопросе на плече рука и скорость, с которой слова покинули губы полуэльфа.

- Это распаляет, - любовное испытание от строптивого ривейни. Как взял бы его Аргус да как... припечатал. Парень задумчиво прикусил губу, - да, нравится. Ну... у меня еще есть время, верно? - подмигнул Гийому. - Долгий путь у нас до того, как мы все разойдемся. Ответ посла привел полуэльфа в абсолютный восторг - Аргус был как страстный герой орлесианских романов - прекрасный и статный аристократ в погоне за сердцем непокорного варвара. Тут он устало выдохнул Но усталость в его выдохе была совсем не книжной и странным образом резонировала с внутренним состоянием самого Гийома. - Ты ратуешь за меня, Гийом? - спросил хитро. Ожидал ли он поддержки от орлесианца? Хотелось бы. Кто, как ни уроженец Орлея поймет сердце из Антивы. Изящная, почти эльфийская рука Гийома мягко легла на плечо Аргуса. - Ратую. Но шансов у тебя мало - мне кажется у них с Фогги все серьезно. Как на корабле приклеились к друг другу, так и не расходятся. Намертво. Ты все равно продолжишь пытаться? Даже зная, что в конце тебе, скорее всего, будет больно?

Губы плотника дрогнули.. и расплылись в улыбке, а сам ривейни подмигнул. И отпустил мальчишку - Putain, Раза - засмеялся Гийом, в равной степени от щекотки и забавной реакции плотника. Сей жест, наверно, укрепил в мыслях орлесианца, что посол еще тот извращенец. Что было недалеко от истины. После того, как его отпустили, полуэльф подсел к Аргусу и прошептал, лукаво улыбаясь - Нравится Раза? Только, я тебе скажу, он серьезно занят. Нелегко будет.

- Ну, поздравляю еще раз, Раза, - приобнял, хлопнув по спине, а потом отстранился и обагрил свои губы кровью магистра. Поцеловал плотника в его дурной лоб. Посол поцеловал Разу нагло и прямо в кровищу, стоящего рядом орлесианца. Отчаянный парень. Или извращенец. Гийом очень бы хотел с ним подружиться. - Демона заборол, прикинь. Глазищи во, зубищи во, ушищи.. - Раза отчего-то посмотоел на Гийома.. и через мгновение расхохотался. Одним движением сгреб мальчишку в крепкое объятие свободной рукой. Отсмеявшись, признался. - Только кантиком твоим и смог отбиться. Жизнь ты мне, юнга, спас. - Погоди, погоди - уголки рта полуэльфа поползли вверх, складываясь в хитрую улыбку - Ты сказал моим кантиком? Надо бы вернуть тогда.

Возле бочки разминался юнга Гийом, за что, стоя на руках, тут же получил порцию щекотки по своим красивым рёбрам. Гийом мгновенно нарушил стойку, переместившись на ноги и получив весящим на шее символом Андрасте по лбу - Putain, Раза. - выдохнул полуэльф, но без раздражения, а как-то устало - Для себя. Голова кружилась после стойки и парень сел отдохнуть под деревом. Из подслушанных обрывков речи он собрал что Раза успешно прошел какие-то "Истязания". Но что бы поздравить парня пришлось выстраиваться в очередь - поклонники не давали тому прохода. - Н-не, кушай сам, посол. В крови запачкаешь, - дружелюбно ответил ривейни и взял пару шариков у Энцо. Забросил в рот и промычал. - За побабения пабибо. Кудрявый бросил дружеский взгляд на Аргуса и пожал плечами, мол, в следующий раз повезет. Потом он осознал что не стоило показывать что сидел в траве и слышал обрывки чужого разговора, поэтому просто улыбнулся Разе - "Где ты в кровище перепачкался?" - и взял кокосовую конфету у Энцио.

«Не привязывайся» Эти слова были совершенно противоположны тому, что Гийом снова, не иначе как по большой глупости, делал, пробегаясь тонкими прохладными пальцами от макушки до основания стройной шеи Дамьена. Собрав остатки силы воли в кулак, полуэльф осторожно, что бы не разбудить Дамьена, выскользнул из его сонных объятий, вышел из хижины и с мягким щелчком закрыл за собой дверь. В лагере же никого не было, кроме Энцо, занятого готовкой, которого Гийом решил не беспокоить. Вместо этого парень решил заняться гимнастикой, даже не для того что бы выбить неприятные мысли из головы, а что бы поддержать себя в форме для будущих испытаний, которые валились как из рога изобилия. Ведь, как сегодня в очередной раз жестого напомнил Создатель, он все еще один, потерянный в далекой стране, бесполезный и без гроша за душой. Голова все еще немного болела от выпитого ранее рома, но он легко стоял на руках и делал колесо, работая на чистой ненависти к себе.

Все же тихо, совершенно нетипично для себя засмеялся, мелко дрожа всем телом. Полуэльф со смесью усталости и легкой обиды смотрел на дрожащего пьяницу. Льстец, - прошелестел, зарываясь в руки полуэльфа как в самое мягкое одеяло. Руки полуэльфа, уже привставшего что бы уйти, неуверенно сомкнулись в ответное обьятие. Сейчас нежности мало что значили: Дамьен явно напился до состояния, в котором признаются в любви каждому дереву. - Легко тебе - прошептал он, больше себе, чем ему. - Завтра все забудешь. А я... Но вместо того, что бы уйти, Гийом продолжил сидеть в чёрно-зелёных тенях вечерних джунглей, падающих из окон старой хижины, и задумчиво гладить спящего по мягким волосам.

Парень крепче обхватил полуэльфа Праведный образ Андрасте моментально поблек, без борьбы уступив место мыслям о страстных объятиях, первых поцелуях и вечере у ручья. - Зачеммм.. за.. зачем я теб-бе? - совсем мятым и невнятным языком спросил, глядя куда-то мимо Гийома. - Что.. что те.. Полуэльф усмехнулся вопросу, который такому замечательному парню как Дамьену только на пьяную голову и может прийти, и молча продолжил вести любимое беспомощное тело в хижину, где помог улечься на подстилку. Даже пьяный, перекошенный волчок казался ему невероятно милым, пробуждающим романтику и толкающим на очередную большую ошибку. - Не знаю. Наверное, потому что я вор, а ты, Дамьен, самая прекрасная драгоценность, которую я когда-либо видел - а видел я много роскоши, поверь - но с тобой ничего не сравниться. - улыбнулся он, вытирая текущий нос волчка листиком. - Все равно завтра ни хрена не вспомнит - мысленно успокаивал себя Гийом, недовольный внезапной слабостью.

- Иллюзия хамелеона. Ха! Отличный образец, Фогги. Теперь можешь смело обчищать карманы прохожих... Ну или таскать каштаны из костра у кунари. Это колечко ему бы пригодилось намного больше, чем наемнику. Создатель в последние дни явно был в ударе, находя все новые способы ударить по самому больному. В лагере явно затевалась какая-то опасная магическая движуха: звучали слова о демонах, одержимых и святых карах. От таких вещей стоило держаться подальше! Его взгляд упал на Ди, уже успевшего окосеть от крепкого пойла. Полуэльф вздохнул, зная что сейчас он сделает большую ошибку и только получит еще один в больное. Но не мог он волчка на земле валяться оставить, не мог. - Пойдем, Дамьен - Гийом, стараясь думать только о святой Пророчице, мягко положил его руку на свои плечи и потянул парня вверх за стройную талию. - Спать тебе пора.

Алкоголь, предательски подведший его сегодня в битве с сердечной болью, и только подаривший сушняк и боль головную, не интересовал Гийома. А соты с медом наоборот, вызвали самый живой интерес. Так он и сидел, с кубком полным воды, пожевывая соты, облизывая липкие пальцы и с любопытством наблюдая за набирающей обороты попойкой.

- Парни, не теряетесь. Возьмите подходящую бамбуковую трубку, сделайте перемычку, клапан, чтобы вертеть её туда-сюда, да и вставьте в дырку, - в свойственной ему манере раскрыл свой инженерный гений Энцо, не отрываясь от похлебки. - Или пните ее хорошенько и выбейте доску. - предложил полуэльф, накладывающий себе вторую порцию мяса - Все равно с собой не заберем.

- А... на грифона? - И на грифона. - улыбнулся Гийом и после некоторой паузы добавил - Но больше всего я бы предпочел увидеть галлу. Она никого не обидит и, говорят, красивая. И много значит для нас. Полуэльф вспомнил рисунки галл, часто украшающие пошарпанные стены эльфинажа. Но вслух ничего не сказал - позорище же. Только задумчиво убрал кудряшку за оттопыренное, но совсем не эльфийское ухо.

Она моргнула, зарделась до корней волос и уставилась вновь в свой суп. Молодец, Гийом Алрис. Своей унылостью обосрал настроение доброй леди, которая всего-то пыталась быть дружелюбной. Залюбовавшись оттопыренными ушами, Дамьен чуть не пролил воду мимо рта. Струйка потекла по подбородку на кадык и вниз по шее. Стараясь не поднимать глаза ни на рыжую мечтательницу, ни на Ди, выбравшего неудачный момент что бы соблазнительно пустить воду вниз по своей шее, Гийом попытался спасти ситуацию и выдавил: - Издалека. Я бы тоже посмотрел на прекрасного дракона, только издалека. Было бы что дома потом рассказать.

- Так ведь это знак! - обрадовалась магесса шутливо, - Что мы непременно теперь его встретим. Мы идем к тебе, о прекрасный дракон! - торжественно произнесла она и засунула в рот кусочек игуанового мяска. - Отличная перспектива. Только местами мы поменяемся - он будет нами, а мы будет этой ящерицой. - ответил Гийом, засунув в рот кусок мяса и выразительно прожевывая.

Ди поднял руку, привлекая внимание полуэльфа, и подвинул широкий лист с мясом и картошкой на нём. Как мило. Опасен? Херасен. - думал Гийом. Он даже был готов поспорить, что сам, вор и беглый преступник, был намного более опасной компанией, гарантирующей всякие радости вроде врывающихся посреди ночи стражников и внезапных исчезновений на недели, что, впрочем, было достижением сомнительным, и ,скорее всего, одной из реальных причин, почему Дамьен не видел(и правильно) их вместе. Еда ему понравилась, странные экзотические специи были подобраны идеально, даря идеально нарезанному мясу приятные травянные и прянные нотки и вознося это блюдо на уровень, где было бы не стыдно подать то на званном орлесианском ужине. Полуэльф просто знал кто был поваром. И это было печально.

А Ди, завершив готовку, отправился на поиски Ги. Нашел он полуэльфа спящим в обнимку с мешком и осторожно потрепал за плечо Манящие запахи еды разбудили голодного полуэльфа, не сумевшего заставить себя есть фрукты - зеленый валялся рядом надкусанный, а оранжевый он даже не осмелился. Голова звенела от выпитого рома. Послышались шаги и в комнату кто-то зашел - Гийом слегка приоткрыл один глаз и узнал Дамьена . Когда его потрясли за плечо он притворился спящим. Полежав еще немного, рассматривая потрепанную временем и тропическими дождями стену хижины и думая о своем, он отправился к остальным.

- Ги, п-постой, - взяв пару авокадо и странный плод с оранжевой мякотью и горстью круглых семечек внутри - Merci. Это значит спасибо - не смотря на Дамьена, Гийом принял фрукты и пошел назад в хижину, к мешкам, где его ждала бутылка рома. Зеленый фрукт показался ему мерзким и жирным, а оранжевый непонятно вонял и вызывал рвотные позывы(хотя полуэльф не был уверен что это была вина еды, а не его хренового настроения), поэтому пришлось в срочном порядке заливать их алкоголем. Который тоже был гадким. Много рома парню, который пил только в редких случаях, осознавая риск стать одним из эльфинажных пьяниц, как свой бывший отчим(putain, почему он вдруг сейчас этого мудилу вспомнил?), не понадобилось, что бы отключится, обнимая грязный мешок. На пьяную голову пришли смутные сны, где при тусклом свете свечей они с Дамьеном яростно трахались на церковном алтаре, а всегда величественно спокойные образы святых прятали лица в руках, то ли не способные смотреть на стыд, происходящий в доме Создателя, то ли в безмерной, неземной печали.

Драматизмом момента Дамьен, впрочем, не проникся Первый раз за все проведенное вместе время, Гийом был рад неразговорчивости своего спутника. Полуэльф молчал не из-за обиды - действительно, обвинить Ди-Дамьена было не в чем, он сам как обычно размечтался о том, чего не заслужил и в очередной раз получил тяжелой рукой реальности прямо по наглому лицу - а из-за душащих похуже влажной тропической жары чувств, которые сейчас не возможно было бы спрятать даже за всеми масками в Вал Руайо. Когда мальчишки вернулись в лагерь, то положили найденные фрукты к горке авокадо возле костра, там же оставили ёмкости с водой. Ди вошёл в плесневелый дом и почти сразу обнаружил и свой арбалет, и свой рюкзак Хорошая у него была жизнь, если он сразу бежит возиться со своими склянками, забыв о деньгах — подумал Гийом, оставшийся проверять мешки, в которых оказалась куча тряпья, чужое золото, о котором он продолжал печься побольше хозяина, и бутылка рома как посланный Создателем намек на дальнейшую судьбу страдальца, который не может справиться со своими эмоциями. Полуэльф пересчитал старинные золотые монеты, в одинаковой степени из-за осторожности и желания отвлечься. К его удивлению, отряд оказался кристально честным и пока что не наложил ручонки на волчковое золото. Подобрав золото и еще один мешок, который он принес из разрушенного лагеря кунари, Гийом нашел Ди за ужином и поставил их рядом, не забыв отчитать того о важности денег еще раз, но в его монологе не было обычной праведности, а осуждающий взгляд растерял свой укор и рассеяно скользил по окружающей со всех сторон странной и казавшейся орлесианцу такой чужой, буйной сегеронской растительности. - А вот я тебе броню подобрал — достал кунарийский трофей из второго мешка полуэльф — Носи только под одеждой, а перед тем как прийдешь в город — лучше выкинь на хрен, кто знает этих рогатых, еще признают и убьют. Если еще будешь со мной можно попробовать найти надежных людей, которые ее купят, не поднимая шум... Изобразив улыбку, вор кивнул на прощанье и пошел, сам не зная куда. Бурчащий желудок напомнил о том, что он забыл поесть. Надеюсь, ром его заткнет — сдался судьбе уставший Гийом. ♫

- Н-не прив-вязывайся. Я оп-пасен, - хотел поцеловать, но сдержался. Поднялся с травы и пошёл одеваться. Лагерю всё ещё была нужна и вода, и собранные фрукты. Где-то рядом мягко щелкнула клювом тропическая птица. Как звук переключателя или разбитого старого стекла. Гийом, стараясь сохранить в памяти каждую деталь, смотрел на идеальные линии тела теперь кажущегося недостижимо далеким Ди, спокойно одевающегося и не знающего, что его внезапная просьба пришла немного поздно и безжалостной колесницей проехалась по мечтам об яблочных пирогах, прогулках по осеннему Вал Руайо и знакомстве с бесчисленными эльфийскими родственниками. В лагерь они шли в тишине.

И ещё хотелось смотреть в карие печальные глаза и считать веснушки. Двадцать пять. Двадцать шесть.. Гийом лежал рядом, любуясь прекрасным лицом волчка и размышляя о будущем, когда неудобства джунглей останутся далеко позади. Первым делом он найдет блокнот для Ди, который по каким-то, непонятным эльфинажнику причинам, имел проблемы с речью - полуэльфу так хотелось узнать больше о своем любимом: какой была его жизнь, что ему нравится, куда он собирается идти и, самое главное, о чем тот думает, так печально нахмурив брови, когда считает, что никто не смотрит. - Крас-сивый. Г-где н-научился? Гийом, тихо засмеявшись, уткнулся лицом в широкое, натренированное тасканием ящиков в порту, плечо Ди. Можно было уверить волчка в том, что обычные люди часто думают об орлесианских ворах — приврать про дерзкие проникновения в будуары шальных дам(и спальни развратных господ), про унесенные под носом стражи в мешках для картошки несметные богатства, реки вина и разгульный образ жизни, что было бы настолько далеко от реальности, настолько вообще возможно - реальность была полна тяжелой работы, бедности и долгих часов одиночества, а дамы и господа не заключали эльфинажный мусор в объятия, а отводили глаза и тянулись к кошельку. Но врать полуэльф не собирался, и дело было не в том что Ди, уже неплохо научился распознавать правду, а в странном, новом для него желании быть ближе чем просто прикосновения двух тел, которое требовало честности. Только что делать, когда честный ответ был ужасно кретинским — за похожие вещи он уже успел посмеяться над Ди. Наверное, они были созданы друг для друга. - Ты сейчас удивишся, но я читал. - смущенно улыбнулся Гийом, оторвавшись от плеча и встретившись глазами с волчком. - Руками работал. - и после некоторой паузы он добавил — С тобой у меня был первый раз...И знаешь, я это навсегда запомню - сегодня для меня ты превратил эти душные джунгли в прекрасный рай на земле, который Церковь может только обещать. Полуэльф сам себя удивил - смог сказать свои книжные, сопливые и не пацанские комплименты, не сбиваясь в страхе быть осмеянным на орлесианский, видимо, желание донести чувства пересило. Любовь, она такая. ♫ - ...Amazing he's a whole new form of life / Blue eyes blazing and he's going to be my wife