Vuvuzela

Гай удивленно посмотрел на нее, затем повернулся к сложенным на полу трофеям и вытащил оттуда один из мечей. Да, еретики успели основательно подготовиться к наступлению своего блаженства... Покрутив оружие в руках, он нажал на рукоять. Взрыкнув, зубья пришли было в движение, но почти сразу остановились. Определенно, тут требовалась сноровка, но Гай был уверен, что через некоторое время смог бы приноровиться к этому механизму - что уж говорить о Сестре Битвы. - Возьми, - согласился он. В конце концов, что с боем взято, то свято. Гай и сам повесил себе на пояс один из клинков, решив потренироваться при случае.

Как только Леман дернулся, клирик убрал руки, но ему хватило времени, чтобы разглядеть проблеск страха в псайкерских глазах - страха перед ним, Гаем. От этого на душе стало совсем паскудно. Впрочем, чего он ожидал? Стремясь приучить псайкера к порядку, Гай не проявлял снисхождения, так стоило ли удивляться, что теперь Леман вздрагивает, как затравленный, каждый раз когда он приближается. И тем не менее, почему-то это зацепило его сильнее, чем желчное "приветствие" Иви. - Конечно, - сказал он, отвечая на все сразу. - Поднимайтесь, идем наверх. Здесь останутся Безмолвные. Он еще раз повернулся было к сидящему на полу Леману, словно собирался помочь ему встать на ноги, но затем, помедлив, шагнул назад и освободил проход, не став его трогать.

На секунду Гай застыл на месте, но ничего не ответил. Не глядя на убирающую оружие негодяйку, он прилепил свечу к стене, подошел к псайкеру и осторожно взял его голову в ладони, поворачивая лицом к себе. Глаза были на месте - почти такие же, как у самого Гая, но остальное... входя в каюту, он успел заметить лежащие на полу цепные мечи и внутренне содрогнулся, даже сквозь бинт чувствуя под пальцами вздувшиеся швы. И он получил по лицу этим?..

В коридоре было пусто. Возле баррикады все еще валялись чьи-то тела, прибавилось ли их с прошлого раза, сказать было сложно, зато видневшаяся в дальнем конце коридора дверь была приоткрыта. На полном ходу Гай остановился, словно в него снова выпустили очередь из пулемета. Аколиты не стали бы идти дальше без него - даже если бы Леману вдруг пришла в голову какая-нибудь блажь, остальные его бы не пустили. Значит, их перебили... или, еще страшнее, взяли в плен. Он пришел слишком поздно. Безмолвные за его спиной молчали. Молчали и мертвецы впереди. В тишине, нарушаемой лишь глухим пульсом бьющегося где-то возле горла сердца, Гай шагнул вперед... и почти сразу наткнулся на груду добра, сваленного аколитами на пол возле двери в разрушенную каюту. Снова воцарилась тишина, а затем в покрытых узорами ржавчины переборках тускло отразился огонек свечи. - Хвала Императору, вы целы, - сказал клирик, заглядывая внутрь. - Я уже подумал... - тут он увидел замотанную бинтами голову Лемана и осекся.

Этим вечером Ксант, Линт и прочие служители корабельного собора могли наблюдать необычное зрелище: отряд Безмолвных в полном боевом снаряжении вступил под освященные своды, после чего один за другим охранники принялись исчезать за дверью отведенной специально для госпожи Трантор молельни. Во главе процессии шел Гай Север - тоже с дробовиком и с шипастой дубинкой у пояса, разве что без знакомой всем обитателям "Странника" маски. Снова оказавшись в темноте трюмов, Гай чуть ли не бегом направился к баррикаде. За то время, пока он отсутствовал, пытаясь разыскать злополучный резак, случиться могло все что угодно, и пожалуй, не мешало бы убедиться, что впереди все чисто, но сейчас ему было не до осторожности. Он вывернул из-за угла и показался в коридоре, в котором аколитов несколько часов назад поджидала засада.

Выучка с ручным оружием (СБ) за 100 опыта, в остатке 20. Переход на 4-й ранг - из Нового Рекрута в Проверенные Аколиты!

Разобравшись с ранами священника, Леман сразу отошел к двери и потому не видел, как тот с сомнением заглядывает под повязку. Действительно, на месте запекшихся отверстий остались только шрамы. Гай уже видел, как Леман заращивает себе руку, но одно дело наблюдать со стороны, другое - испытывать на себе. Его снова посетило смутное чувство, что с ним сделали нечто противоестественное, как тогда, в баре, когда колдун снимал последствия употребления "благодати". Стоило ли разрешать ему? Это было действительно полезное умение - во всяком случае, сложно представить, чтобы Леман смог использовать его забавы ради, как фокус с перевоплощением, так что пусть лучше лечит, если не может обходиться без колдовства... Тем не менее, снимать бинты Гай пока не стал, застегнув бронежилет сверху. - Не выходит! - обернулась негодяйка к священнику, после пары неудачных попыток. Гай подошел к двери и осмотрел ее сверху донизу. Увиденное не внушало оптимизма: если уж замок не поддавался отмычке, выбить ее было и вовсе невозможно. Пожалуй, он бы все равно попытался, если бы не воспоминание о клещах и растяжке. Ему уже не раз приходилось тратиться на дополнительные приспособления, и это всегда себя оправдывало, хотя на пути по-прежнему возникали все новые препятствия - чтобы предусмотреть все возможные проблемы, аколитам пришлось бы передвигаться по трюмам на груженной доверху телеге с амуницией. Тем не менее он медлил. Оставлять дверь без присмотра было нельзя - он вовсе не хотел вернуться и снова попасть под огонь подтянувшихся к баррикаде еретиков, - но это значило, что пока Гай ищет инструменты, остальные должны будут сидеть здесь и ждать. Если с ними что-то случится... - Я поднимусь наверх, раздобуду инструменты и постараюсь привести помощь, - наконец сказал он. - Ждите у баррикады. Если появятся еретики и их будет много, бросайте все и отступайте. Вернусь как можно скорее. Порывшись в трофейных вещах, Гай вытянул дубинку, принадлежавшую еретику, и, сделав пару пробных взмахов, решил, что она ему по руке, после чего прихватил еще одну из жилеток - для обмена. Пока он карабкался по трубе, его одолевали мрачные мысли. Надо было послать кого-нибудь другого, а самому остаться в трюмах. Конечно, Обвинитель мог не послушаться Иви, а Леман с Артурией не слишком хорошо годились для ходьбы по торговцам, но как клирик ни убеждал себя, что поступил рационально, на душе все равно скреблись кошки. Словно он бежит с поля боя. Поиски затянулись. Гай все больше беспокоился, и возможно торговцы чувствовали его настроение, раз за разом отворачиваясь и разводя руками. При этом лазерный резак, который ему наконец продали, не был такой уж редкостью - простая, но надежная вещь, любимая шахтерами за способность рассекать камень и сталь. Решив, что с броней на двери он должен справиться, Гай расплатился и пошел прямиком в казармы. - Мы узнали, каким образом Вейда ускользнула, и шли за ней до самых старых трюмов, но чем глубже вниз, тем сложнее, - священник стоял перед столом Обвинителя, и тот прекрасно мог видеть свежие вмятины на броне. - У нас четверых не получится сладить со всеми еретиками на этом корабле, как бы мы ни старались, а если Вейда уйдет опять, в следующий раз она вернется сама - но теперь уже со своими прислужниками. Мне нужны люди.

Навык стрельбы +5 за 250, в остатке 70.

- Умничка Арти, но с этим я ничего не сделаю здесь. придётся немножко потерпеть. Как у этих уродов вообще руки поднимаются на такую славную девочку? - "Другое же пониматься должно!" - осталось не высказанной мыслью блеснувшей искоркой в глубине серых глаз. - Посиди вот тут, - подвели сороритку ка баррикаде. - А я на секундочку, только посмотрю, как там Гай. - Придётся раздеться передо мной святой отец! - Возникла у уха священника негодяйка. - И пока разрешаю не целиком. Артурия покорно дошаталась до баррикады, не обращая внимания на странный, то ли заискивающий, то ли издевательский тон, и приткнулась к опоре. Перед глазами плыли цветные пятна и ныла рука, но святая сестра упрямо сжимала болтер и старательно считала спутников. Получалось то четыре, то пять, и каждый раз приходилось начинать снова. Леман только неловко перетаптывался с ноги на ноги, глядя на всю эту радостную суету и молчал. Ива, она... вытесняла его. В лечении. Да даже в глупой болтовне! Теперь все слушали только ее. Бестолковое квохтанье вокруг сестры вызвало приступ раздражения. Легко подавленный, впрочем. Она ведь пришла к ним только сегодня утром. И вот уже занимает столько места, сколько псайкеру, со всеми его проклятиями и не снилось. Когда сороритку, наконец, оставили в покое, он подошел к ней и сел рядом. Или, возможно, для сестры - подошло сразу два колдуна и оба едва заметно покачали кудрявыми головами. - Почему ты не носишь шлем? - не в первый уже раз посетовал Леман, доставая из сумки ветошь. Когда-то это была часть его одеяния, и, казалось, в недрах этих карманов таится бесконечный запас материала для заплаток. Таких, как он, жизнь учит быть бережливыми. Потом лекарь без диплома аккуратно зафиксировал белокурую головку пальцами и принялся осматривать. Светлые волосы залиты кровью, а на затылке - уже наливается внушительная гематома. Иви ничего не смогла сделать, а он - кое-что мог. Хорошо, что он все еще может что-то, чего не могут другие. Псайкер ласково приложил ладонь к круглой шишке на многострадальной голове и тихо выдохнул. "Каждый охотник желает знать, где сидит фазан. Если заблудится кто в лесу..." - крутилось в легкомысленной голове. Странно, почему именно сейчас? Гематома не исчезла полностью, но определенно уменьшилась. Он ладони исходит приятный холодок. Как раз то, что нужно в таких случаях. А свободная рука неторопливо стирала кровавые потеки на личике Артурии. - Ну что, полегче? - ласково спросил кудрявый, заглядывая в зеленые глаза и надеясь, что его собственных глаз там больше не четыре, а сколько положено. И обернулся к Гаю. Его внимание привлекло то, что делала неуравновешенная негодяйка. Никаких сил варпа, никакого риска... только инструменты и собственные руки. Леман мог сделать так, что человек совершенно не чувствовал боли, он мог снять усталость, мог заставить плоть и кости срастаться буквально на глазах, но... Псайкер решил, что обязательно изучит эту область человеческих знаний. Он будет приносить пользу. Скептический взгляд скользнул по повязке. В ней не было необходимости. По крайней мере, не в том случае, если священник не станет упрямиться. Не станет ведь? - Если ты позволишь, я уберу то, что осталось. - голубые глаза, совершенно прозрачные в намерении помочь, уставились на святого отца. И Иви обошлась. При этом безостановочно болтая. Несло ли просвещение священника цель помочь вспомнить некоторые навыки новоявленной медсестре или просто не дать Гаю вставить даже сдавленный писк боли осталось тайной. Если это все же был отвлекающий маневр, он сработал лучше, чем на еретиках: пару раз Гай вздрогнул, но жевать бинт ему не понадобилось, так что он даже заподозрил, что девица нарочно сгущала краски, чтобы полюбоваться на священника с кляпом во рту - с такими шуточками с нее бы сталось. Будь где-нибудь поблизости кровать, она, чего доброго, заявила бы, что его нужно привязать, чтобы не дергался. - Не знаю как насчет раздеваний, но пули вытаскивать тебе явно доводилось часто, - сказал он наконец, выплюнув бинт. – Спасибо, – Гай встал, сделал пару вдохов и повел плечами, – так гораздо лучше. В общем-то, после перевязки он уже не слишком нуждался в лечении - оставшиеся следы вполне могли затянуться и без колдовского вмешательства. Однако впереди аколитов могли поджидать новые неприятности. Даже наверняка поджидали. Может ли он ставить их миссию под угрозу из-за своего предубеждения? Глянув на святую сестру, без колебаний принявшую помощь псайкера, Гай помедлил и кивнул Леману: - Хорошо, попробуй.

Что ж, по крайней мере, если Гай снова покраснел, под шлемом это было разглядеть сложнее. Кое-как он помог девушке разобраться с застежками и в предвкушении радужных перспектив сунул бинт в зубы, мысленно понадеявшись, что Иви обойдется с ним по возможности нежно - впрочем, вслух он бы все равно никогда такого не сказал, даже если бы рот был свободен.

Гай успел спрятать свечу, но когда впереди вспыхнул и хлестнул по глазам слепящий луч прожектора, это перестало иметь всякое значение. Стаббер Иви затрещал над ухом, и тут же в ответ загрохотали стволы противников - у них в арсенале явно было что-то поубойнее. Рванувшийся было вперед священник попятился, пытаясь прогнать плавающие перед глазами цветные пятна и слыша, как вокруг свистят и рикошетят от проржавевших перегородок пули. Когда он проморгался, впереди уже виднелась кроваво-красная броня Артурии в окружении еретиков, бросавшихся на нее, как собаки на медведя. Выхватив револьвер, Гай снова бросился к преграждающей коридор баррикаде. Он был уже совсем рядом, когда из общей свалки вдруг вынырнул здоровенный детина с тяжелым стаббером наперевес.Почувствовав, как коротко стриженные волосы под шлемом встают дыбом, словно при грозе, Гай прыгнул в сторону. Это спасло ему жизнь: он не сумел уклониться полностью, однако очередь, которая могла бы перерезать его пополам, лишь отбросила за баррикаду. Между тем рукопашная впереди продолжалась. Пригибаясь за укрытием, клирик подполз к прожектору, развернул его так, что свет теперь бил в сторону еретиков, и увидел, что трое из них уже мертвы. Оставался последний, в плаще техножреца, раз за разом вскидывающий руки в попытках призвать на голову святой сестры гнев своего бога. Перепрыгнув через баррикаду, Гай оказался с ним лицом к лицу. Выстрел в упор отбросил еретика назад. Он умер сразу, но тело еще не успело сползти вниз, как клирик выстрелил снова, приумножив количество кровавых брызг на стене. А затем, словно эта последняя вспышка его доконала, Гай уселся прямо на пол, прислонившись к баррикаде затылком. Было действительно больно. - Придётся раздеться передо мной святой отец! - Возникла у уха священника негодяйка. - И пока разрешаю не целиком. Впрочем, долго рассиживаться ему не дали. - Я в порядке, - сказал Гай. В доказательство он попробовал встать, но тут же отказался от этой затеи, скрипнув зубами. - Ладно, кажется, не совсем.

Гай наклонился рядом, опуская свечу поближе к полу, чтобы сестре было лучше видно. - Идем следом, - сказал он. Указанный Артурией коридор вел вглубь корабля - сориентироваться, куда именно они идут, было сложно, но Гай предполагал, что в сторону кормовых отсеков. Очевидно, когда-то здесь тоже были жилые помещения: по бокам располагались какие-то двери, в основном запертые, но иногда огонек свечи выхватывал из темноты пустой проем, за которым виднелись проржавевшие переборки и валяющийся на полу мусор, в тусклом свете вызывающий неприятные ассоциации с останками живых существ.

В голове клирика мелькнула шальная мысль, не попробовать ли все-таки перелезть через проволоку - можно было бы прилепить свечу к стене, чтобы было лучше видно, - но он велел себе не дурить. В любом случае Вейда ушла слишком давно, чтобы время на поиски инструментов сыграло какую-то роль. Festina lente, как он сам говорил Линту... и тем не менее, возвращаясь обратно к собору с кусачками в кармане, он шагал так быстро, что полы рясы едва ли не развевались за спиной. Спускаться во второй раз было легче - большую часть пыли и паутины аколиты уже собрали раньше, так что снова чистить рясу не пришлось. Вынув кусачки, клирик глубоко вдохнул и попытался успокоиться. Даже если бы он уцелел благодаря броне героического Рабалия Квинта, грохот взрыва в узком металлическом коридоре наверняка порвал бы ему барабанные перепонки. Он протянул вперед руки... В тишине отчетливо прозвучал щелчок. Затем, после томительно долгой паузы голос клирика произнес: - Готово.

- Вылезай, говорю, - послышалось из темноты. Гай чувствовал себя не слишком уютно, сидя в узком коридоре перед ловушкой и не имея возможности выбраться назад. - Сейчас разберемся. "По крайней мере, здесь нет крыс", - думал он, карабкаясь наверх. Сложно представить, как повернулось бы дело, если бы какая-нибудь из этих мелких тварей прыгнула на шею Артурии, пока они все ползут по одной трубе. Выбравшись из лаза, клирик вытер пот со лба и оглянулся на темнеющий за спиной проход так, словно тот нанес ему личное оскорбление. - С ловушками я обращаться не умею, - признал он наконец, - но мне кажется, достаточно будет просто перерезать проволоку, если не дергать ее, должно получиться. Можно попробовать перелезть через нее, но коридор внизу узкий, так что это будет непросто. Нам нужны кусачки.

- Спускаемся дальше, - откликнулся Гай, протискиваясь в узкое отверстие. Если в конце тоннеля аколитов поджидает еретик с топором, готовый опустить его на голову первому, кто вылезет наружу, пусть лучше ему подвернется голова, прикрытая шлемом. Продвигаясь вниз, клирик чувствовал, как дрожат и вибрируют под руками металлические стенки. В трубе было душно, откуда-то доносилось монотонное гудение - они явно забрались в какой-то старый технологический лаз. Последние несколько метров он преодолел на спине - руки все-таки соскользнули и он съехал вниз, приглушенно выругавшись. Для затаившегося еретика это был бы самый удобный момент, чтобы напасть, однако, на счастье Гая, внизу никого не было. Он встал на колени, отряхивая рясу, и тут заметил, как что-то блеснуло. Приглядевшись, он увидел тонкую проволоку, натянутую поперек прохода буквально в паре шагов от него. Проволока тянулась к какой-то подозрительного вида нашлепке на стене коридора. Пока на шею ему не приземлился Леман, или, еще чего доброго, святая сестра, Гай сунул голову обратно в трубу: - Сдавайте назад! - прошептал он. - Здесь внизу растяжка.

- Ну так, помолилась да наверх ушла, небось. Кажется, Ксант не врал. Гай вздохнул, испытывая одновременно облегчение, неловкость за то, что он давил на старика, словно на допросе, и досаду из-за того, что Вейда снова ускользнула. Все это вместе побудило его сказать - резче, чем он намеревался: - Я понял тебя, брат. И не называй Линта крысенышем, я же говорил, что он помог нам найти аквилу капеллана. Не всегда Императору верен тот, у кого есть деньги на пожертвование, подумай об этом на досуге. Развернувшись, клирик отправился на поиски остальных служителей, надеясь, что кому-то удалось увидеть больше, чем Ксанту. Все, однако, подтвердили уже услышанное: Вейда выглянула, затем ушла обратно в свою келью и больше не появлялась. Чем сильнее они расхваливали набожность вдовы, тем сильнее Гай мрачнел. Получается, капитан врал, говоря, что Вейду не видели на мостике? Ему так не показалось, но кто знает... Тут из-за двери послышалось ойканье Артурии, про которую во время расспросов все как-то забыли, и он поспешил к ней. - Так... - машинально сказал он, подойдя к темному зеву прохода, открывшегося позади портрета, и заглядывая вниз. - Похоже, еретики не блещут оригинальностью.

Ксант словно читал их мысли. Либо Вейда успела его предупредить и он понимал, к чему они ведут, либо ему и в самом деле было нечего скрывать... - Ну хорошо, а куда она пошла потом? - настойчиво спросил клирик. - Я спрашиваю не из пустого любопытства, брат.

- Святые отцы - понятно, а вот что госпожа первый помощник здесь делала? - поинтересовался Гай. - Она, выходит, тоже обычный гость?

- Святой отец! А вы здесь откуда взялись? Мышкой проскользнуть хотели, но Ксанта не проведешь! - и погрозил Гаю скрюченным пальцем. - Это хорошо, - врастяжку сказал клирик, глядя в морщинистое лицо, - потому что я как раз хотел спросить, не проходил ли здесь кто-нибудь раньше, брат?

Гай кивнул и приоткрыл дверь. Перед ним предстал знакомый коридор с идущими по обеим сторонам кельями - сюда его приводили готовиться к молебну. В конце коридора виднелись не менее знакомая плешь с редкими остатками седых волос и согбенная спина. Ксант, кажется, был полностью поглощен своими делами - отсюда клирику не было видно, чем именно он занят, но никакого внимания на открывшуюся дверь старый служитель не обращал. Приложив палец к губам, Гай выскользнул из каюты и встал прямо позади него. - Ave, брат Ксант, - сказал он отчетливо.

- Дайте посмотреть, - сказал подошедший клирик. Сам он едва ли обратил бы на нее внимание, но при ближайшем рассмотрении убедился, что Иви права. После некоторого усилия ему удалось просунуть под плиту пальцы и сдвинуть в сторону, открывая спрятанный за ней люк и лестницу, ведущую в темноту. Выпрямившись, клирик достал избежавшую похищения свечу и оглянулся на аколитов: - За мной. Спускаться пришлось довольно долго. Цепляясь одной рукой за выступающие из стены скобы, большую часть внимания Гай тратил на то, чтобы не оступиться в неверном освещении и не загреметь вниз. В конце пути он был готов увидеть что угодно - от старых трюмов до корабельного борделя, но никак не ожидал попасть... в храмовую часовню? Он огляделся. Да, похоже, они оказались в соборе, но для богослужения это место явно не подходило - здесь было так тесно, что ему пришлось отойти к стене, пропуская лезущего следом Лемана. - Слышно что-нибудь? - спросил он на всякий случай, перед тем как открыть ведущую из кельи дверь.

- Всю верхнюю палубу мы обыскивать не будем, достаточно этого помещения, - ответил клирик, не претендуя на всеведение Императора. - Не растворилась же она в воздухе. Давайте осмотримся, каждый на своей стороне. Ищите люк, дверь или что-нибудь в этом роде, - предложил он спутникам.

- Ему стало нехорошо. Ушел к себе в каюту, - без особого интереса сообщил Плас, - Нашли что-нибудь? Гай вдруг вспомнил, что Пфелл, вернувшись после своего визита к техножрецам, рассказал о странной привычке капитана совершать неожиданные варп-прыжки. Вспомнился ему и безглазый семейный портрет, однако поскольку прямой связи с еретиками в этом не прослеживалось, он решил не отвлекаться от основной цели. Сейчас его больше интересовало исчезновение Вейды. - Не слишком много, - ответил он. - Во всяком случае, ничего, что могло бы объяснить, куда она ушла. Если на мостике ее не видели, из офицерских кают должен быть другой выход.

Гай подозревал, что Бройз, предупредив Обвинителя, счел свою миссию выполненной и обыск благоразумно предпочел оставить другим - на случай, если Вейда со своим клинком все еще прячется в каюте. Возражать против присвоения монет он не стал, решив, что пусть лучше девица собирает трофеи, чем проворачивает свои "малюсенькие что-нибудь" за счет простых пассажиров, и, выглянув в коридор, на всякий случай поинтересовался у Обвинителя: - А почему капитан не пришел?

Гай уже настроил себя на мысль, что Вейда ускользнула, и все-таки, когда внутри их встретила тишина, ощутил разочарование. Они были уже так близко. Теперь опять нужно куда-то идти, кого-то расспрашивать... должно быть, так чувствует себя охотничий пес, когда след пропадает прямо из-под носа. Коротко осмотревшись в кабинете, он прошел во вторую дверь. Покойный капитан Трантор воззрился на него с портрета, словно спрашивая, что это Гай делает в спальне его жены. Не его ли смерть стала причиной того, что Вейда поддалась обещаниям Пророка? Портрет ответить не мог, поэтому клирик начал обыскивать комнату. Под сдвигающейся половицей обнаружился тайник с обскурой. Интересно, как старик воспринял бы это. Гай спрятал наркотик в карман, невесело подумав, что скоро сможет составить конкуренцию Соломону, и снял портрет со стены. Тот, как и в случае с кабинетом Двельта, тоже оказался непрост - за ним скрывался знакомый еретический символ. Знак Кроаха. - Знакомые вещицы, правда, Гай. Что-то подобное мы уже видели. - Улики, - вздохнул клирик, возвращаясь в первую комнату. - Появляются как раз тогда, когда от них уже нет никакой пользы. Покрутив в руках импровизированный конверт с припиской "Ксанту", Гай нахмурился. Пятнадцать тронов. За что бы она могла их заплатить? Ему не хотелось думать, что старик оказался предателем, но все же... отмахиваться от этого было нельзя. - Ксант - это служащий в корабельном соборе, - пояснил он. - Не знал, что он общается с Вейдой.