Vuvuzela

Выйдя из камеры, Гай исподлобья глянул на аколитов, ждущих у дверей, пытаясь понять, какую часть происходившего внутри они услышали. Затем практически один в один повторил жест Обвинителя, призывая их идти следом, и зашагал к кабинету. - Например? - спросил он, как только дверь кабинета закрылась. - Например, что вы собираетесь делать с Вейдой, - ответил клирик. - Чтобы добраться до засевшего в трюмах Пророка, нужно допросить и ее, только вот судя по тому, как она обошлась с моим спутником, непохоже, чтобы это вышло легко.

- Интересные, - не стал спорить Плас. Он смотрел мимо святого отца и явно напряженно думал. Теперь, когда все закончилось, Гай вдруг почувствовал себя измотанным, словно это его допрашивали три часа подряд. Он наклонил голову и машинально потер пальцем упавшую на рукав рясы кровавую каплю. Должно быть, вся одежда пропиталась запахом... Он дорого отдал бы за то, чтобы узнать, какие мысли ходят сейчас в голове Обвинителя. По всему выходило так, что до Пророка можно добраться только через Вейду Трант. Однако для этого ее тоже нужно было взять живой и заставить сотрудничать, а это наверняка будет труднее, чем прижать корабельного распорядителя. Да, техножрецы и Безмолвные теперь знают, что нужно ждать нападения, но что если Пророк готовит у себя в темноте какое-то сокрушительное колдовство, против которого дробовики и даже цепные топоры будут бессильны? Его нужно было найти во что бы то ни стало. Не желая разговаривать об этом при Двельте, пусть даже он находился в полуобморочном состоянии, Гай предложил, выводя Обвинителя из раздумий: - Вернемся в ваш кабинет? Нам есть, что обсудить.

Признавшись в главном, Двельт, однако, упорно не желал раскрывать остальные тайны еретиков. В течении следующих трех часов Гидеон опробовал на нем большую часть предоставленных Безмолвными инструментов. Гай не понимал, как арбитр вычленяет правдивые ответы в потоке проклятий, воплей, шипения сквозь зубы и намеренной лжи, но в конце концов Двельт рассказал им многое. Да, Вейда действительно была еретичкой. Шифрованную записку, которую аколиты нашли у него в сейфе, написала она, призывая Двельта "искать новых сторонников, исполняя волю Кроаха, переданную Пророком, а они будут нашими руками, когда наступит час вознесения". - Как искать этого вашего Пророка? - спросил клирик, подавшись вперед и стараясь не обращать внимания на запах паленого. Двельт собрался с силами и прохрипел в ответ: - Не знаю... Пророк скрывается от дряни типа вас, неспособной принять истину своим жалким умишком, внизу. - А кто знает? - Гай поморщился и снова кивнул Гидеону. Знала, как выяснилось, все та же вдова покойного капитана. Сам Пророк появился почти сразу после смерти господина Трантора, в следующем рейсе - более точные записи сохранились в учетных книгах. Когда Гай вспомнил про другую вдову - госпожу Лавье, Двельт удивился и ответил, что она обычная шумная гостья из первого класса и никакого отношения к слугам Кроаха не имеет. Он подтвердил, что еретики собираются отключить машины техножрецов, чтобы погрузить корабль в Варп, и что произойти это должно примерно через двое суток, как только все будет готово. Ярн и Ульф уже внесли свой вклад в приготовления, а больше никаких важных фигур на нижних палубах у Пророка не было. - Если и появятся, закончат, как эти двое, - посулил Гай. - Да, кстати, что ты делаешь с женщинами, которых забираешь из борделя внизу? - Способных увидеть свет истины мы принимаем в свои ряды - свежая кровь нужна всегда, неспособных... - Двельт замолчал и неприятно скривил губы. Гай наградил его полным отвращения взглядом и повернулся к Обвинителю: - Думаю, на этом можно закончить. Интересные же дела творятся на "Страннике", не правда ли?

Арбитр закатал пленнику рукав, вколол ему содержимое одного из шприцов и взялся за термощипцы. - Ты служишь Кроаху? Молчание. Гай не отрывал глаз от морщинистого лица. Почему-то подумалось, что если бы распорядитель был моложе, было бы не так противно. Нельзя, чтобы Двельт это почувствовал - если поймет, будет сложнее. Повернув голову, клирик отрывисто кивнул Гидеону. Щипцы сомкнулись на коже распорядителя. Еще секунду ничего не происходило, затем в камере запахло паленой плотью и несколько долгих мгновений спустя глухой, сдавленный от боли голос произнес: - Я служу ему, как должны и будут все. Гай незаметно перевел дыхание. Ощущение гадливости от происходящего не исчезло, но теперь перед ним сидел не просто желчный старик, а враг, которого надо было сломить, чтобы он и ему подобные не убили и не замучили сотни человек на этом корабле. Еще бы Леман с Артурией ушли куда-нибудь. Они, конечно, еще насмотрятся такого на службе Инквизиции, как и сам Гай, но... тут он с неохотой признался самому себе, что просто-напросто не хочет выглядеть палачом в их глазах. Хочется быть героем и чтобы никто не видел, как герой пачкается в грязи, а это невозможно, и ты, брат Север, опять малодушничаешь. Хотя какого демона? - Посидите-ка вы с сестрой за дверью, - сказал он, поглядев на прилипшего к стене псайкера. - У нас, похоже, будет долгий разговор.

Внутри было холодно. Двельт, нахохлившийся, словно огромный стервятник, сидел у стены, кутаясь в мантию и прикрывая глаза от слепящего света. Гай устроился напротив, в то время как один из Безмолвных, следуя приказу, вышел из камеры и вернулся с контейнером, напоминающим ящик для инструментов. Бросив взгляд на Гидеона, который уже вовсю распаковывал многочисленные ножи, щипцы, иглы и флаконы, Гай спросил распорядителя: - Сам будешь говорить, или придется тебе помочь?

- Нет, - сказал Гай. - Допрашивать его будет Гидеон, у него есть свои методы для извлечения правды. Он, как-никак, Adeptus Arbites.

- Я и не говорю, что это просто так, - сдержанно ответил Гай разволновавшемуся псайкеру. Однако факт оставался фактом: чтобы Плас согласился арестовать распорядителя, потребовались вещественные доказательства. Что нужно, чтобы арестовать первого помощника? Может, признание сообщника? - Поэтому сейчас мы идем в казематы, где, я надеюсь, нам все-таки позволят задать Двельту несколько вопросов... хотя расстались мы с Обвинителем не слишком по-доброму.

Мнения Гай действительно не поменял. Конечно, не стоило удивляться, что все свои проблемы псайкер привык решать исключительно колдовством, не задумываясь, уместно это или нет - возможно, именно поэтому он до сих пор походил на большого ребенка. Кстати, спросить бы, сколько ему лет на самом деле... Однако сейчас имелись более важные вопросы. - Даже если так, мы не можем обвинить ее в том, что она на тебя набросилась. Она разглядела колдуна, притворяющегося капитаном, вполне естественно, что после этого схватилась за меч. Чтобы ее прижать, нужны доказательства более... вещественные. Я смотрю, имущество свое она забирать не стала, - хмыкнул Гай, поглядев на торчащий из сумки нож. - Может, не захотела заострять на нем внимания?

- Я не подслушивал. - обиделся псайкер, заложив руки за спину и снова уставившись в пол. - Просто шел сзади и ждал, когда ты позовешь. - Надеюсь, что-то ты все-таки услышал, - ответил Гай. - Может, задумаешься. Он хотел продолжить, но какая-то полуоформившаяся мысль не давала ему покоя. Сдвинув брови, клирик замолчал, но потом вспомнил: - Так значит, кортик принадлежал старому капитану?

- Я здесь. - из-за ближайшего угла показалась кучерявый физиономия. Похоже, псайкер никуда не убегал, а шел на некотором отдалении от священника и сестры. Взгляд у него был виноватый. - Все слышал? - коротко поинтересовался Гай.

- Это Леман придумал, - простодушно сдала она зачинщика, - Они оставили меня в коридоре, - в голосе рассказчицы отчётливо прозвучала обида, - А потом он сказал по воксу, что я должна искать капитана. Я не знала, что капитаном будет он сам. Вы на нас сердитесь, отец Гай? "Убью его", - подумал Гай, не дрогнув лицом. Он легко мог представить, как Леман в обличье Бройза, желая впечатлить святую сестру, вальяжно приказывает растерянному юнге притащить ему с камбуза очередную вазу с фруктами, да побольше. Потом он представил псайкера разгуливающим по кораблю в облике Гая Севера и чуть не произнес вслух пару выразительных слов. Однако сейчас на него смотрели встревоженные зеленые глаза и вопреки здравому смыслу он вдруг захотел сказать, что вовсе не сердится. Усилием воли Гай поборол оба желания и спокойно ответил: - На этот раз все закончилось удачно, но в следующий нам может и не повезти. Я не знаю, считать ли даром способности Лемана, но если он будет применять их бесконтрольно, они точно обернутся проклятием - и для него, и для всех нас. Если он не справляется сам, мы должны делать это за него. Вздохнув, он включил общую связь, созывая беглецов: - Леман, Пфелл, где вы?

- Ну, хорошо, - со вздохом заключил капитан. - Похоже, это действительно недоразумение и оно разрешилось. Надеюсь, следующего такого раза не будет, господа и дама. - Безусловно, - ответил Гай, сплетая на груди аквилу. - Еще раз приношу свои извинения, капитан. Распрощавшись с Бройзом, он обернулся. Леман, очевидно, решил последовать примеру своего братца и исчез с завидным, но несколько запоздалым проворством, и в коридоре остались только Безмолвные, бесстрастно наблюдающие за происходящим, молодой офицер, который, судя по выражению лица, по-прежнему ничего не понимал, да сестра Артурия. Посмотрев на нее, Гай потер татуированную переносицу и устало сказал: - Пойдем, сестра. Определенно, это было утро оправданий. За пару часов Гай получил упреков больше, чем за все время служения Церкви, причем от людей, которым в другой ситуации он бы этого не спустил. Это было необходимо, но на душе все равно остался пакостный осадок. Он снова покосился на Безмолвных, которых Обвинитель приставил к нему - то ли для того, чтобы придать веса его словам, то ли для того, чтобы не сбежал. Если Двельт не расколется на допросе, упреками, пожалуй, не обойдется... Расследование явно шло как-то неправильно. Они покинули офицерские помещения и теперь спускались вниз, к казармам. Оглядевшись по сторонам, Гай убедился, что никто его не слышит, и наконец спросил свою спутницу: - Так почему же на мостике вдруг появился лишний капитан?

Я не знаю кунг-фу фотошоп, но тем не менее:

Конрад недоуменно сдвинул брови. - Вы же пришли с Безмолвными и офицером, которого я за ними посылал. Разве он не ввел вас в курс дела? Я работал у себя в кабинете, когда услышал крик о помощи вашего человека. Выйдя сюда, я увидел, как он убегает от миледи Трантор, которая гналась за ним с весьма недвусмысленными намерениями и оружием наголо. - Ваш офицер был несколько... растерян, - вполне искренне ответил Гай. Он смерил псайкера еще одним взглядом и продолжил: - Но я, кажется, понял, в чем дело. Инквизиция действительно использует таланты брата Лемана против еретиков. После того, как погиб капеллан Дарий, мы подумали, что следующей их целью можете стать вы. Чтобы заставить их раскрыться и одновременно вывести вас из-под удара, Леман собирался принять ваш облик, и в нужный момент мы устроили бы засаду. Для этого, конечно, ему нужно было запомнить вашу внешность, потому он и пришел на мостик. Я не успел предупредить вас, и это полностью mea culpa.

- Хотелось бы сначала узнать, что здесь произошло, - Гай наклонил голову, приветствуя капитана, но не стал упоминать, что значительную часть разговора слышал по воксу. Святая сестра во всем великолепии боевой брони стояла посреди коридора, незадачливый фруктоед выглядывал из-за ее плеча, посверкивая красным глазом. Пфелла поблизости видно не было, что радовало - по крайней мере, одному аколиту удастся избежать обвинений в проникновении на запрещенную территорию.

- Лучше бы действия еретиков ограничивались одними завываниями, - хмуро ответил Гай. Он не был уверен наверняка, что послужило источником воя, но полагал, что Плас недалек от истины. Оставив на столе дневник, он вышел из кабинета, подозвал вернувшихся из казематов Безмолвных и кивнул офицеру, продолжавшему томиться за дверью: - Идемте, не будем заставлять капитанов ждать.

- Справедливости ради, - сказал обвинитель, - эти бумаги дают вам хоть какие-то полномочия только на Сеферис Секундус, отец. Но это хотя бы объясняет, какого демона вы суете свои носы в каждую щель на моем корабле. Справедливости ради, вам стоило бы пристрелить вашего... друга под прикрытием за одну только мысль колдовать, когда корабль в Пути... Гай собирался возразить, однако формально Обвинитель был прав - по документам выходило так, что аколиты сейчас ничем не отличаются от простых граждан Империума. Конечно, милорд Сальватор мог заинтересоваться, почему они не долетели до места назначения... а мог и не заинтересоваться. Со второй "справедливостью" спорить и вовсе не хотелось. - Обвинитель помолчал, потом уточнил: - Капитан Бройз имеет какое-то отношение к Инквизиции? - Вряд ли, - ответил Гай. - Во всяком случае, мне об этом ничего не известно. Из дневника, который мы нашли в третьей каюте, следует, что скверне поддались несколько человек с верхних палуб. Мы не исключали вероятности, что это капитан или первый помощник, поэтому мои собратья и отправились на мостик.

- Прекрасная мысль, - отозвался Обвинитель светским тоном. И, дождавшись, пока до офицера дойдет смысл сказанного и тот исчезнет из поля зрения, обратился к Гаю, тоном иным: - Отец, что за х... хм, ситуация на верхней палубе? Хотя бы вы можете объяснить? - Капитан, я полагаю, не раздваивался, - сказал клирик, доставая документы. - А вот колдун под прикрытием наверху действительно есть. "Могу скопировать сестру. И тебя - могу. Всех вас." На этот раз голос Лемана звучал не в наушнике, а внутри головы, но слышался не менее отчетливо. Проклятый перевертыш. Зачем ему это понадобилось? Гай продемонстрировал бумаги Обвинителю, надеясь, что на этот раз эффекта будет больше, чем пару ночей назад.

Обвинитель, расправивший плечи, сложивший руки за спиной и покачивающийся во время драматичного повествования с пятки на носок, тоже смотрел: поверх головы офицера на вошедшего Гая. Взгляд у Обвинителя был недобрый. Гай очень не хотел нарушать молчание первым - из криков по воксу он уже составил общую картину событий, однако колдовское перевоплощение было для него немногим меньшей неожиданностью, чем для несчастного офицера. Как объяснить его Пласу, он не придумал, и не хотел, чтобы тот об этом узнал. Но что-то делать было надо, поскольку начальник охраны вполне мог сейчас приказать подчиненным оставить Двельта и схватить священника. Вздохнув, Гай сунул руку за пазуху и проверил, на месте ли полученные от Клариссы грамоты. - Может, офицер подождет за дверью? - спросил он, видя, что Обвинитель не торопится выполнять капитанские распоряжения.

Двельт брезгливо поджал тонкие губы. - Я этого так не оставлю, - бросил он. - Если вы надеетесь, что выданная вам явно по ошибке ряса способна защитить вас от последствий... Толчок стволом дробовика в спину оборвал фразу. Гай, пригнувший голову, словно перед атакой, глянул на Двельта с не меньшей неприязнью. Подойдя к зажатому между охранниками распорядителю, он бесцеремонно обшарил его карманы и, вынув оттуда связку ключей, расстегнул ветхую мантию у него на груди. Татуировки не было. Конечно, если Двельт стоял у истоков заговора, он должен был скрываться тщательнее, чем рядовые культисты, и все же... держался он с таким неподдельным возмущением, словно и в самом деле не понимал, за что его схватили. Решив разобраться со всем этим в казематах, Гай снова запахнул на пленном мантию и кивнул Безмолвным, показывая, что можно его увести. На обратном пути неожиданно ожила его вокс-бусина, и он замедлил шаг, пропуская процессию вперед. Голос Лемана отчетливо произнес: - И что же вы успели увидеть? Женский голос ответил что-то неразборчиво, а затем псайкер заорал так, что Гай вздрогнул: - За что?! На помощь!! Тут же послышались другие возгласы - не такие громкие, но достаточно отчетливые: - Что здесь происходит?! - Этот колдун пытался в вашем обличье пройти на мостик, Конрад! - Офицер! Вызовите Безмолвных! Немедленно! - Этот колдун - санкционированный псайкер на службе Инквизиции. Или вы потворствуете ереси, что способны поднять руку на слугу Императора?! Конспирация, кажется, обвалилась сразу и окончательно. Гай так и застыл в коридоре, а затем поспешил к казармам, едва ли не обогнав конвойных.

Вытянутое, покрытое морщинами, лицо распорядителя выразило недоумение. Он перевел взгляд на безмолвных и сухо спросил: - Что здесь происходит? Безмолвные, оправдывая свое прозвание, не ответили. Вместо них ответил Гай: - В казематах узнаешь. Берите его.

- Хорошо, отец, - сказал он. - Я дам вам троих людей. Арестовывайте. Но если вы ошиблись, за решеткой - по меньшей мере - окажетесь вы. Потом встал, показывая что разговор окончен, подошел к двери, коротко распорядился на корабельном диалекте. Трое охранников в тускло поблескивающих масках и традиционных тяжелых плащах подошли к Гаю, готовые следовать за ним. - Благодарю за доверие, - ответил клирик, решив не реагировать на неприкрытую угрозу. Обвинитель, конечно, не знал всего, что успели узнать они, однако эскорт все-таки предоставил. В сопровождении Безмолвных, мерно топающих сапогами, Гай покинул казармы и направился к апартаментам управляющего. Двельт был внутри. Распахнув дверь, Гай коротко огляделся - он, кажется, единственный из аколитов еще ни разу сюда не заходил. На еретический притон вроде каморки Ярна или Ульфа это место походило мало, однако сидящий за столом человек был, в своем роде, опаснее их обоих. - Тебе придется пройти с нами, - сказал он, обратив взгляд на Двельта.

Сабрину зажарили. Шеалу можно лопнуть, как гондон с краской. Ассире получила перо под ребро. Кейру можно оттарабанить, а потом убить. Филиппа осталась без глаз. Маргарите просто надавали по щщам. По-моему, поклонникам Сюткина грех жаловаться).

Итак, с одной стороны мы имеем блюющих троллей, великанов, пауканов, гоблинопульты и наездников на волках, с другой - толпу мужиков в рейтузах. Какой трудный выбор!

- Ничего, думаю, у капитана хватит здравого смысла отличить человека, который плохо спал от мутанта. - псайкер выразил робкую надежду на подобный исход. - Но я не буду лезть на глаза нарочно. Обещаю. - Ладно, ладно, - отозвался Гай, решив, что и без того уже потратил на возню с колдуном достаточно времени. Бросив на испачканный размазанной кровью мундир последний досадливый взгляд, он встал и направился к двери. - Надеюсь, так оно и будет. Безмолвные у входа в казармы, кажется, начинали к нему привыкать. Гай подавил желание с ходу поинтересоваться, не сбежал ли куда-нибудь распорядитель этой ночью, но когда его пропустили к Обвинителю, времени терять не стал. - Двельта пора арестовывать, - сказал он и кивнул на молчаливого Гидеона, стоящего рядом. - У нас есть, кому убедить его сотрудничать. В третьей каюте жил еретик, судя по его дневнику, сейчас он должен скрываться где-то в трюмах, но перед этим успел обратить нескольких человек с верхних палуб. Двельт, несомненно, один из них.