Rеi

за то, что был им нужен, но прохлаждался =)вообще ситуация патовая - Каури не хочет просыпаться, но по всей видимости должна будет в чьем-то посте, ибо больше никто исцелять не будт

Я принесла воды, - негромко оповестила она Лирлин, ставя кувшин рядом с телом Иллара. Взгляд чародейки метнулся к другим раненным. Казалось, что в жизни лишь один удар лишит Иллариона головы, сердца и души. С дьяволами вступили в простое противостояние – хитрость была им неприсущей. За это можно просить прощения у тех, кто наблюдает – может, маги, просто играют в шахматы на многих досках? Просит лишь о некотором времени, что поможет другим – покой обеспечит тифлингу. Забавно устроены девушки – в сердцах все больше нежности к тем, кто сам для себя создает дорогу. Тянутся к ним – нет большего счастья. Не напомнит Леви о ранениях, об ожогах или мыслях, что посетили бы об отверженном – немного устала, немного замаралась, но ведь и такую примет? Не смотри, что кожа помнит прикосновения огня, и ткань не вечна – не важно это. Простит Бродяга то, что сила вновь потечет по его коже? Холодная, не обожжет. С ветрами уйдут воспоминания болезненные, и почувствует свое тело родным. Меньше ограничений – и силы и ловкости хватит, но теперь, щурясь, Лирлин не отпустит далеко, зная что ее силы – не вечны. Не признаваясь, что будет после кататься в одной из комнат, пока черной, голубой краской не вытекут все переживания. Пока вода не примет в свои объятья дочь огневолосой. - Прости, - виновато повторит, пока пальцы сожмут острую ладошку. – Больше тебя тревожить не будут, только подари другим спокойные сны. - Иллариона перенесет потом в дом элементаль, - обратилась тогда к Риссе чародейка. Бродяга: железное тело [Это заклинание превращает тело союзника в живое железо. Вы приобретаете поглощение урона 15/адамантин и бонус усиления +6 к Силе, но при этом получаете штраф -6 к Ловкости. Вы имеете 50% шанс провала тайного заклинания и получаете штраф -8 к проверкам умений из-за брони, как если бы вы были одеты в полный латный доспех. Также вы приобретаете иммунитет к критическим ударам, болезням, электричеству, яду и оглушению. Вы получаете лишь половину урона от кислоты и огня любого происхождения.] [Вызов элементаля VII - воздушный ]

Дыхание частое. Плечи задрожат и глаза зажмурится. Чувствует, чувствует ведь, что новое что-то есть, да знать не хочет. Голос узнает. Тепло и прикосновенья, запах пряностей слабый, кои с пылью и кровью смешался – дурманящий аромат. Пальцы сжались в кулаки, мычание предательское и вымученная гримаса. Губы поджал… тело ломит от боли… не надо… оставь. Не надо, солнце. Не надо, сестрица любимая. Одни теперь были, другие либо не видели, либо глубоко спали, укутавшись в саванн безразличия. Их больше здесь не было, гуляли невдалеке, но девушки ждут, ждут подруги и сестры, несподручно Калемвору столько долгов закрывать. Многое бы отдали, лишь бы не прерывать мягкое течение. Нет сил для внешних игр с обществом, только искреннее разочарование в себе. Губы не оставят лица демона, какая бы форма у него не была, принимает просто таким, каким чувствует. Есть повод просто жить и верить, что что-то пойдет во благо. - Забывай о боли, - просит, как подобает мастерице плетения, - насыщайся, солнышко, и мы не оставим тебя. Лишь чуть-чуть, ненадолго приподнимись – только ты сможешь помочь тем, кто сам был одарен силами исцеления. Мы будем с тобой столько, сколько захочешь. Пусть уходит боль, благослови его, милая Сун. Пусть с лучами солнца тает – они смогут дышать и не жалеть об этом. Смогут чувствовать, что волосы подразнивают щеки. Извинения просит.

прости.. я позже.. какие бы хотел увидеть сны? мы наколдуем позже немножко..

ждем поста Ямби, по сути.. губы кусаем

С Иллара уже сняла, займусь Каури, - ответила Рисса, переходя к полуэльфийке и начиная развязывать ремни. Через пару минут и Каури освобождена от своей "скорлупы". - И воду чистую.. в любом случае понадобится, - чародейка не сразу отозвалась, приподнявшись немного. Изумрудный взгляд, поймав, проник глубоко под волнения волшебницы. – Рисса – с ними все будет хорошо. Немного терпения нужно.

Спокойной ночи

Змей будет несколько, множество их увидели бы, если бы глаза не подвели. Укроют от солнца, проникнут под одежды, под символы Проводника – почувствуют живое сердце. Куда делось волнение? Лишь кровь послушно проследовала чужому спокойному ритму, воздух все ещё режет легкие – лишь быстрый взгляд бросила на старика, чья помощь им посодействовала. Чья помощь их едва не погубила – не изменился он с возрастом. Возможно. Все вернется потом – когда хвост надолго исчезнет в зелени крон. Бродяга! Помоги. Прошу, - голос все же дрожит, но не хватает сил контролировать еще и его. Она практически не заметила смены декораций, просто отметила факт. Взгляда достаточно, чтобы уловить суть. - Я разбужу, тише… Освободи их от брони, я его разбужу, - с нажимом повторяет, а Соус наконец выкарабкается из плена. Губы касаются перемазанного Адом лба. Пожалеет колдунья, что жива, но позже – черпает силы из своей уверенности. Нужно так мало, чтобы оставаться живым… - Солнышко моё, милый.. просыпайся, - тихо-тихо шепнет, толику сил отдавая Бродяге. [Малое очищение разума]

собираюсь призвать элементаля, мы всю жизнь с котами - тянуть за хвост, как кощунство

побью Кана своим 1d10+8 если попадется если от Леви отойду =.= ожоги нам разве залечили?

нееть.. страдать надо в сознании)

низя - всем велели страдать, ты свою норму не выполнила можно Гоша на ручки брать - тоже помогает

Ненавижу войну. Падающих достойно потом девушкам оплакивать - даже если живы, сильные переживания.

Раунд 6 Новая порция боли и крови – сколько ещё их ожидает этой агонии? Песок жадно впитывает в себя и крики и бессилие, но немой приказ заставляет поднять голову, выдохнуть тем же липким песком. Лучше бы не смотрела, не видела тела на земле и тех, кого не отпускают. Ей казалось, что демоны дома всесильны. Ей казалось, что здесь могут жить вечно, стоит лишь пожелать. Слишком мало знает. Заслужила порванные струны, но это только придает сил. Котенок давно тяжело дышит, но воздух не приносит облегчения. По глазам видим страх – за себя ли? Нет жалости, но тревога, боль, память. Вырвать бы ее снова, чтобы жить! Тела продолжали падать. Демоны захлёбывались в патоке. Мягкая ладонь осторожно потянулась к одному из них. Нет, Бродяга, она больше не плачет. Слезы давно были осушены теплыми губами. Барбазу1: 457/2=229

Раунд 4 Это мир для тех, кто может чувствовать, и, нежась в волнах – уплывать. Не глухи, не слепы, не немы – теперь радуются те, кто поцелуем Мистры был одарен в колыбели? Не сводит руки, дыхание не сжимается до жалких попыток – и разум нашел время сорваться. Видит грани бессилия в глазах старшей. Не замечает, что темны они, но разум судорожно выхватывает ненужные детали. Пески шелестели, но беззвучно. Дьяволы предавались чувствам – искренние в своей ярости и боли. Под лапами их что-то хрустнуло – может, череп, может, ветка. Завороженная была чародейка, без умысла чужого. В этом искала возможность не впиться в собственную плоть зубами – уверенности и тогда не будет, что кто-то чего-то заслуживает. За свои ошибки, за свою слабость должна быть покарана. Не замечала Лирлин более, что коготки царапают кожу, не отпустит на волю котенка. Если… вернется, сам будет решать.

Раунд 3 Хп: 114-30=84 Это – тот, чье тело покоилось на длинном столе и кто слова последние не принимал? Тот ли это, кто яблоки да груши вкушал – насильно ограниченный плотью и кровью. Поддастся заразному смеху? Рыком увлечься – нет! Не сможет же повторить, и дальше черты своей не перейдет. Стоило жить, чтобы собрать щедрой рукой из котла мира впечатлений – чтобы умереть и позабыть их? Стоило жить только ради этих мгновений, а следующие за ними имели серое, неудачное начало. Их исказили, это всего лишь фон и в книгах не опишут подобные истории. Безымянных из ниоткуда – пыль на дороге унесет. Чьи-то жизни, чьи-то тревоги, чьи-то улыбки. Да будет мир этому праху. Не надо, шепчут сухие губы, не надо, солнце, ведь можешь не вернуться, можешь не суметь совладать – зачем рискуешь собой, драгоценный? Зачем каждый шаг для тебя сопровождают волны, бьются и срывают покровы, обнажая чистое, яркое естество. Пройти через многие и многие завесы, через многие моря – а были ли в них мысли? Это – тот, кто когда-то давал надежду своим шепотом? Сын одной девы вершил чудеса – слишком много таких, но цветки остаются плотными, незыблемыми. Каменными – погребены под ежедневными дорогами. Не тот, тихое признание. Тени будут нас дразнить. Пришло время их бала в умах человеческих. Пить соки тел, пока не слышат, не видят, не замечают. Души так легко сминаются. Будем знакомы, Леви, чье имя дано было не для многих. Что рожден был для большего и своей жизнью заслужил это право. Сможем ли мы это принять, мой милый Соус? Не оглохнет малыш от жалобного писка – ожоги щедро усеют белую и серую кожу. Счастлив кот, что спрятан за живым дыханием. От всего мира. Гарргон: 597 Барбазу: 457*Оглушён* Барбед: 470 *Оглушён*/2=235 *Оглушен*

Раунд 2 Мы видим. Те, кто не посвящен в таинства огня и серы, видим. Много шерсти и пуха – страдаем, плавимся, но в угоду ли. Скажите, наконец, что вам нужно! Видим то, чего не хотели бы, но что втайне.. боялись? Ожидали? Во снах манили, зная о том, что спрятано на дне? Вопли раздирают душу и плоть. Но взгляд оторвать не может. Стрекозы это все, это все бабочки легкомысленные, что в траве спрячутся – в Раю за беседами разумными каждый волен оставаться всезнающим. Не прегражден будет путь котенка трупами, но вопли, визги – дурманит голову запах крови и смерти. Тают льдинки на солнце, но только меж ними может быть путь к привычному запаху. К вере, что все будет так. Как должно. Не склонен хвостатый к живым переменам, консерватор, хихикнула бы чародейка. Только не смешно. Ни облачка не заметно, и желание рвать и метать только усиливается – не для хина это участь. Рывком упрятала усатого за вырез платья, пока взгляд метается. Рыжая нашла цель. Больше не человек? Холодные руки проведут по шерстке, но кровь в это время сойдет с ума. Немного нужно, чтобы закрыть глаза – в последний раз. - Бей камень, Илларион! – хозяевам впору бы улыбнуться над слабыми потугами. Гарргон: 800-123*Мог*=677-*48* =629 Барбазу1: 500 Барбазу2: 500/2=250 Барбед: 600 Имп6: 12 Неверие подводит в этот раз. Тварь залилась собственной кровью, все ещё могущественная и злая. Но сил улыбаться в Аду уже нет.

Бой Раунд 1 В пепле остались только алые капли – злость, что сумели пробудить на короткое время. Мстили себе подобному или просто видели мишень? Не существенное различие для тех, кто льдинками осыплется на песок. Затронули тех, кто стал частью целого. - Леви, - тихо шепчет, тихо зовет по имени в поиске антрацитовых глаз. Гарргон: 800 Барбазу1: 500 Барбазу2: 500 Барбед: 600 Имп1: 100-99=1 (заморожен) Имп4: 100-99=1 (заморожен) Имп5: 100-57=43 Имп6: 100

И Латандер... Тюрьма меняет людей. Мы не хотим жить и не хотим умирать, страшно.. Я за чаем.) Я не смогу колдовать тогда

Пора менять мировоззрение... я с вами :rolleyes:

Умирать.

*снимая Соуса, улыбнулась и коснулась губами лба* мы все-равно должны быть там, иначе.. потери. А так - может вновь традиция будет соблюдена)

Зеленые лучи канули в бесконечную бездну. Было ли это уже солнце, но всех подводили глаза – видели ареол его. Казалось, его век подходит к концу – может потому так ярко светило, может потому, столь нежно улыбнулось. Не опустится ладонь чужая... родная ещё. Не отпустят ее. И приказа ослушалась – не отпустила подальше, поддаваясь эгоизму. Поддавшись наитию. Глаза сузились, ощутив триумф и ликование Эрно. Ни капли доверия, женщина большого счастья могла и не упоминать. Лишь задохнулась, желая отвернуть от себя пронзающие тело молнии. Пытки не завершались, теперь не только сами себе стали палачами. Лакомый кусочек достанется всем. Только души, камни не в чести в глазах светлых, темных, потерянных. А дальше все стало просто. Одиноко. Громко. Больно. Безнадёжно. Печальная тень самой себя в песке.

угу... пирожные искать >_<

я же с вами?..