Ewlar

А ты по капелькам, по мере необходимости.

И все так дружно собрались и запели караоке))) Спасибо, Быстрохват, нам ещё никто не дарил пескарей, перемотанных ленточкой XD И всем спасибо. Что понравилось: персонажи у всех получились очень самостоятельные, нестандартные. И невероятно добрый мастер, которого мы все искренне любим, но впредь прописываем рецепт: "Озверин в каплях". Принимать по необходимости. Желаю всем успехов и глубокого морального удовлетворения в новых играх. Adiоs, mis amigos!

Эпилог Серого Волка. После короткого прощания, Серый Волк (Да, вот этот самый) исчез из жизни своих верных сопартийцев на долгие годы. Смятение, что он испытывал, побывав мёртвым, хоть и несколько минут, конечно, наложило отпечаток на его дальнейшую судьбу. Борьба с собой приняла несвойственные Волку черты характера, иногда он от этого бесился пуще, чем когда становился Волкодлаком. Справляясь с этой злобой, примирялся, временами делаясь ещё угрюмее, чем прежде. Возможно, в этом заключалось его земное искупление. И в благодарности, которую, вернувшись с того света, он испытал к разбойнице, готовой умереть, чтобы он жил. Они ушли в новое странствие вместе. Спустя год или два, явились в Царство Тридевятое послы - темнокожие, говорливые, ярко одетые по моде самой дивной. Явились наводить торговлю апельсинами и привезли в подарок целый обоз, на улицах раздавали, ибо теперь их в землях Мараканских столько собирают, что люди объелись и скот объелся, и из них, этих апельсинов, водку стали делать, а это не к добру. Они, эти послы, царю Балдею рассказали, что на их родине теперь чествуют «Белую богиню верхом на Волке». Те, кто знал суть, могли и догадаться, кто там у них на Чёрной Горе побывал и Злого Духа одолел. Судя по всему, хорошо, сработались Силуян-Волк и Василиса. Куда лежал их путь потом, и вместе ли, толком пока никто не проведал. И что меж ними в личном плане происходит, они, однако, тоже никому не объявляли. Слухов много, а более доказательств никаких. Серый Волк точно появлялся в Тридевятом прошлой зимой перед самыми праздниками. Как выпал чистый снег, на Царских Дачах обнаружили крупные волчьи следы прямо у домов и на крыльце не подметённом. Жители всполошились, егеря стали облаву собирать, но старенький царёв папаша Авдей Петрович вдруг охоту запретил: «Не к вам приходил волк – не трожьте».

Давайте сначала первую завершим. Мавка уплыла уже (послав по воде послание между прочим).Остальные вроде пока тут. Я - спать. До эпилогов!

Нас не предупреждали. Ну, хочет Мастер, пусть скажет, что мы дошли до Тридевятого и отчёт в трёх экземплярах царю написали. Но не вижу смысла. У меня лично эпилог готов. Жду отмашки.

А чего, разве ещё не всё? Мне казалось, что ждём мастер-пост эпичный такой, потом прицепляем свои эпилоги и усё. Нет?

До бабули все когти сотрёшь. А ещё удивляется, что внуки без неё выросли!

А смысл к царю идти? Пусть богатырь шлёпает - ему пристало. За всех отчитается и на службу поступит.

Лично я жду эпического мастер-поста, чтобы сделать последний штрих.

Сегодня ждём или можно ещё поспать?

Тэкс. Ну и что? Ну и где?

Серый Волк, непривычно для себя, чувствовал момент расставания, а не окончания славных дел. Не радость от победы, а грусть чего-то несвершённого, того, над чем не властен. Он посмотрел в сторону Фёдора, который хоть и оставался старым знакомым, своим парнем, с того света вернулся не совсем прежним. И Силуян теперь отлично понимал его, хотя сам был по ту сторону мира всего несколько минут, а бард провёл там много земных дней. И ничего ведь не сказал о том, как было... Одновременно безразличие к происходящему и свой, внутренний какой-то интерес, невнятный для других. «Должно быть, песню сочиняет», - подумал Серый Волк. И вправду бард завёл новую песню... Сам Волк не полагал, что в чём-нибудь когда-нибудь изменится, но человек иначе должен поступать, если хочет преодолеть звериную натуру до конца. Ему поможет в этом верная подруга, которую не остановило проклятье оборотня. Во всяком случае, их ждёт новое приключение, ради чего стоило возвратиться в жизнь.

Да? У меня наверное не было(( Бедный пёс. 1. Вторично лишился хозяина. 2. Гарем - не свойственная собакам модель семейного поведения. ПС: интересно: если не брать пса в пати, Алистер за него вступается. Но стоит предложить: "Если он тебе так нравится, бери его себе", - Алистер отмазывается. Вот говнюк. ППС: а, это прямо в кодексе на странице пса? Понятно. Но, как известно, кобелю не обязательно жить на псарне, чтобы размножаться, достаточно встречаться иногда с сучками (да, да, гарем псовые никогда не заводят, они в природе создают пару и вместе воспитывают щенков, пара может сохраняться всю жизнь, а может распадаться ежегодно или из-за потери партнёра). Домашним собакам выбирать не приходится, кобель не участвует в воспитании и не видит своих щенков, а одичавшим собакам свойственна полиандрия, с последующим воспитанием выводка избранным самцом. (то же и у южноамериканских диких собак, где вожак - самка). Короче, если ГФ остаётся в Ферелдене, собаку у него не отбирают.

Почему нам не рассказали, что происходит с мабарями ГГ? Все сопартийцы, понимаешь, имеют эпилог, а некоторые продолжают жить и побеждать в постгейме. А вот про собакона ничего. Куда мог деться собакон из ДАО? Сдох? Проживает во дворце? Работает производителем на псарне эрла? Воет над могилой хозяина? Обиделся на ГФ и ушёл таскаться по помойкам? А может избрал хозяином другого сопартийца и ускакал с ним, виляя чем-то вроде закорючки где полагается быть хвосту. Пёс Хоука тоже исчезает в неизвестном направлении. Ну, допустим, пёс Хоука, по умолчанию, уходит с ним, поскольку Хоук так же по умолчанию всегда живой и всегда герой. А вот с ГФ дело совсем тёмное. Куда делся пёс?!

Интересная манера: эльфам сначала давать более жёсткие концепты (вспомните Зеврана), а затем показывать их более прилизанными и... менее опасными?

- Силуян, ты только добрые дела не делай потому, чтобы хорошим быть да чтобы тебя там за хорошего приняли, - обеспокоенно произнёс Евлампий, - Ты добрые дела потому делай, что по-другому не можешь, хорошо? - Так я... - Силуян почесал за ухом. - Я же всегда добрые делал. Ну, так считал, когда делал. А вот ТАМ не посчитали. У зверей нет добра и зла, - добавил он. - Зверь поступает по наитию, как ему надо. Но мне было дано понять, что если я хочу быть человеком, хоть наполовину, но всегда надо решать по-людски. Я... постараюсь. Взгляд его медленно обвёл присутствующих и вдруг подумалось: что ждёт их дальше? Каждого? Вполне людская мысль, поскольку это почему-то беспокоило его, хотя и не должно. - Нет я неправильно сказал. Не постараюсь. Сделаю. И снова посмотрел на Василису, ожидая, что она ответит.

- ...А сейчас я кушать хочу. Как думаете, в том саду кощеевом осталось что-нибудь? - В гости-то ходить далече, - пробубнил Серый Волк, как раз отправляясь на поиски еды. - А вот сейчас трофейными закусками силы поправим. Только ты рядом не садись, пока я волк и голоден. Цапну ещё. Ты ведь больше не командир. И побежал туда, к столам. Вернулся после человеком. Выглядел непривычно для себя, даже... нарядно: дастал, видать, в кладовой, холщовый белый мешок из-под сахара, прогрыз его по своей выкройке, оделся, подпоясался. Ну, и явился туда, где друзья после битвы отдыхали. - Что ж, - сказал Силуян. - Задание выполнено, службу сослужили нашему Царству Тридевятому. Ладно аль плохо - летописцы разберут. Мы своё дело сделали. Теперь прощаться надо. Я сам царю Балдею весть не понесу - без меня есть желающие. Сам знаю, что дело сделано и ладно. Думал, что жизнью заплачу, что срок пришёл мне, ан не дали помереть. Значит, буду и впредь землю топтать многие годы. Главное - не наделать прошлых глупостей, покуда душа в равновесие не придёт. А потому скажу, куда подамся после расставания. Есть в землях Мараканских чёрная гора до неба. Оттуда временами тьма идёт. Раньше крестьяне собирали по два урожая на год, а как по дням темно - вянут поля. Думают, что там поселился горный дух какой-то, проверить не хотят, боятся. Наймусь я к тамошнему повелителю разведчиком, да выясню, что бедным маракансним земледельцам не даёт по два урожая на год собирать. А что? Они ведь тоже люди, есть хотят. Вот я доброе дело и удумал. Авось зачтётся мне за оборотничество-то. Силуян немного постоял, глядя на товарищей, он чувствовал взгляд лучницы, почти отчаянный. Что теперь будет с ней? Новое разочарование? Так и Бабой Ягой недолго стать. Оборотень посмотрел на неё: - Василисушка Соловьёвна, ты на волчий характер не серчай, слов нежных я не знаю, да и не бьётся ретивое, как, наверное, положено у настоящих-то людей. А только понимаю, что лучше тебя мне друга в дальнем пути не сыскать. Пойдёшь со мной Чёрную гору расколдовывать? Ему показалось, что Василиса вовсе не ожидала такой речи, ну не так положено у людей свататься! Силуян, что-то сказал по-волчиному, наверное, решая, как правильно это передать, и перевёл: - Мне на том свете сказано: счастлив не будешь, как положено. Ну, а как не положено? Авось и нам с тобой, бродягам, кусок обломится? Замуж тебя я не зову, сама видишь, какой из меня хозяин в доме. Да и дом-то у Волка - весь белый свет. Но будущее непонятно. То ли вместе быть, то ли расстаться предстоит - пока не ведаем. Зато сейчас время велит выбрать. Так что, пойдёшь со мной?

С другой игрой было. Оказался битый диск. Много кушал... Хорошая игра, но наскучила быстро. Наверное, погода была нелётная.

"Действительно, что их бояться?" - подумал Серый Волк. И вслух пообещал: - Пожалуй, я не стану ваш хоровод тревожить. Ох хмыкнул про себя, припоминая, как разгонял девиц, внезапно появившись из кустов. Забавно было. Давно. Люди странные, всего боятся, что не понимают. Но всё от ситуации зависит. Вот сейчас - в зале каменном погром. Мебель разбросана, трон расколот, повсюду пятна крови, и кащеев труп валяется. А все спокойны, будто на полянке с ромашками. Устали. От ужасов устали и просто не обращают на них никакого внимания. Лёгкая ручка Василисы, в очередной раз, провела по голове. Серый Волк ощутил, что раны затянулись и жизнь вернулась окончательно. Надо было силы вернуть. Поэтому он вывернулся из объятий лучницы (а заодно и из-под гребешка Маруси), и поскакал за пропитанием.

Хорошая картинка, только имхо, Морриган рваная майка больше идёт

- Я? - удивился Серый Волк. И как-то покосился на слишком скромного Фёдора. - Спасибо, Милавнушка, буду в гости заходить. Только жить там не останусь, я давно под крышей не сплю. Да и сплетни людские знаешь каковы? Только так навыдумывают, не рады будем. Я лучше... - Он взглянул на Василису, но продолжать не стал. - Фу, таким растрепом быть, - приговаривала она (Маруся). - Щас причешемся, будешь самым красивым, поженитесь с Васей... Тебе какой бантик больше нравится: голубой или зеленый? - Эй, эй! Одно дело на волке покататься - это будет приз. Другое - волку бантики вязать! Не для того я с того света воротился, чтоб стать щенком домашним! Слегка рассерженный там, что кикиморка слишком обрадовалась, позабыв субординацию, да за него его судьбу решает, от тихо рыкнул, и сменил тему. - Как чувствуете: выполнили мы, что надо? В обратный путь пора? Х

Она повернулась к волку. - От куда же ты достал это послание? Дремлющий Волк чуть повернул к ней голову: - Ванечка дал. В смысле, Иван Иваныч - твой отец. Это же я когда-то познакомил их со Златоярой. Думал, обоим счастье будет. А счастье кончилось... из-за каких-то пустяков и недомолвок. Может, из-за того травница и стала превращаться в Бабу Ягу... А я ведь на том свете зацепился было... да прогнали. Жаль. Там знакомых много, там людей хороших... много... Силуян-Волк явно чувствовал себя получше. Он даже лёг удобнее, чтобы с поднятой головой всё обозреть и сообразить, как битва завершилась. - Мне, берегиня, время ещё новое дано, на годы долгие, чтобы исправить то, что не сумел. Думал, оставят меня ТАМ, велят какие-нибудь испытания тяжёлые пройти, и лишь потом пустят к своим дорогим друзьям. Но велено на Землю, видно, много злого натворил я, волкодлаком будучи, да может и по разуму что непотребно допускал. Теперь я научился волкодлаком человечий разум сохранять, буду стараться жизнь прожить лучше, чем было. Да и тебе дан шанс немалый. Теперь-то можно о себе подумать. Разве нет? Серый Волк пощекотал носом кикиморку, что старательно и безуспешно пересчитывала его когти слева направо, а потом справа налево и всё разные числа получались. Потом вновь привалился к Василисе. С ней было так тепло.

Согнутая лапа судорожно выпрямилась, и свиток пергамента покатился по брусчатому полу. Любопытная Маруська тут же бросилась следом. - Ой, а что это за трубочка с висючкой? - Что такое, Маруся? - Милавна повернулась к кикиморке. Кикиморка размотала вревочку и развернула свиток. И так, и эдак крутит, а читать-то не умеет! Пришлось Милавне отдать. А печать сургучную в кармашек припрятала - понравилась она кикиморке. Свиток был обозначен прошлогодней датой. И назвался "Дополнительное завещание". - Отец... не знал... о тебе... Но он... чувствует... вину за это... и это не даёт ему покоя... там... - Серый Волк закашлялся, хотел что-то добавить, но сил не было. Голова его так удобно покоилась на коленях Василисы, а руки девушки приятно и надёжно удерживали по эту сторону бытия, что он просто предался этому вполне недурному ощущению.

- Очнись! Ты же обещал, что покатаешь меня. Не смей умирать, слышишь! Тормошит Маруся Серого Волка, а у самой слезы катятся, с вишню величиной, да прямо на морду волчиную капают. - Силуян, прошу, очинись, - всхлипывала Василиса. - Ты должен жить, ты должен! Я люблю тебя! Ради меня! Не уходи! Не оставляй! Я не смогу жить без тебя! Силуян! - Василиса не переставала плакать, она обняла Силуяна и шептала ему на ухо. - Прошу, не умирай, прошу, не умирай, прошу... - Давай... Давай, Силуян, приходи в себя! - Милавна сидела возле волка, отдавая ему силы. Серый Волк долгое время не мог сообразить, что он опять на этом свете. Главное, сразу три девицы теребили его, уговаривая не умирать. Будто он сам хотел! Вспомнил, что было. Волчий нос пошевелился, чувствуя запахи земные. Перед глазами стали чёткими силуэты. - Силуян, прошу, - не отпускала его Василиса. - Ты мне нужен, ты тот, кто даёт мне жизнь, не уходи, - девушка продолжала его умолять. Вот что значит любовь, настоящая любовь. - Я готова поменяться с тобой местами, лишь бы ты был жив... "Значит, здесь отбывать оставили..." - пробормотал Волк. Вряд ли это получилось громко и понятно. Но сейчас он едва дышать мог, не то что говорить. Он только ухом дёрнул, чтобы показать, что снова слышит. Согнутая лапа судорожно выпрямилась, и свиток пергамента покатился по брусчатому полу. Силуян ощутил, что потерял его, вздрогнул, напрягся, чтобы потянуться следом, закашлялся и без сил уронил голову. Но он дышал. Смерть не взяла Серого Волка в этот раз.

Оборотень не слышал, что вокруг происходило. Он лежал мёртвым. Или не совсем? Галлюцинации Серого Волка: Серый Волк бездыханным лежал на брусчатке пола, в луже крови. Последнее видение остановилось в его жёлтых глазах. Лапы его были напряжённо вытянуты, как в прыжке, а согнутой передней он крепко прижимал, невесть откуда возникший, свиток с царской печатью.