NearBird

- Томас, а что вы можете сказать о Майке Дарлинге? - Могу сказать, что он болтун. Это защищает его от моих подозрений в его вассальстве - вчера мог и доболтаться. Ставленником, конечно, быть может, но по моему мнению, недостаточно для этого осторожен. Да и достаточно странно было бы, выбери он первой целью молчуна-Фуэнте, а потом и защищал молчунов, надрывая связки.

- Да, Ривера, - поддержал "сынка" дон Хуан. - А что там у вас за такая ситуация, в которой вы находились? Опять я что-то упустил. Или вы имели в виду ваше совокупление с прекрасной Эвитой, и намекали на то, что у вампиров отсутствует половое влечение? Однако, вы могли совершить его и без влечения, всего лишь, чтобы убедить Эву в том, что вы не вассал. Чудовищно с точки зрения морали? Возможно, но в целях самосохранения - вполне приемлимо. - Старик, не лишай меня последней капли уважения к твоим еще пока не прокуренным сединам. Моя ситуация - это массовые подозрения в мой адрес, приправленные голосом физрука. Если же ты так желаешь совокупиться с прекрасной Эвой и имеешь таковую физическую возможность - на здоровье, она едва ли откажет. Только сначала отправь на эшафот Касильяса, а то придется стоять в очереди, а у нас так не принято, видимо. - Я лишь слежу за тем, чтобы факты не перевирались никем, - пожал плечами шериф, - раз уж здесь еще и оказались нелюбители "полных воды" обсуждений. - На здоровье. Хороший пес, - мрачно ухмыльнулся Ривера, - Больше претензий к логике, - последнее слово он выделил особо, - Нет?

- Томи, не горячись, - тихо произнесла Эва. - На тот момент, когда голосовала я, тебе ничего не угрожало. Ты не допускаешь мысли, что иначе я бы и проголосовала иначе? - Ты проголосовала так, как проголосовала, - ответил Ривера, не поворачивая головы, - И я не собираюсь ломать голову, раздумывая, чего стоят твои обещания на самом деле. - Я вижу абсолютное отсутствие логики, к которой вы с физруком так любите аппелировать, в этих словах. У меня ситуация вчера была хуже, но я вассалом быть могу, а Ривера - не может. Занятно. - Молодец, поправил, - без особого энтузиазма ответил Томас, - Тебя я вычеркнуть забыл. В любом случае, в финальном списке твоего имени нет, так что, если у тебя такая аллергия на свое имя, можешь расслабиться.

Томас появился на террасе и по лицу его было видно, что дневной сон ему на пользу не пошел - под его глазами зияли мешки, его волосы были растрепаны, а руки едва заметно дрожали. Заняв кресло в углу, он бесцеремонно сорвал первый попавший под руку цветок, смял его пальцами и бросил на пол. - Вы хотите речей - их есть у меня, - глухо сказал он, - Начнем с того, что обвинять меня в том, что я голосовал наугад, хотя наугад вчера голосовали все... Или почти все, - тут он бросил резкий взгляд в сторону Эвы, - Не очень-то разумно. Я честен перед собой и господином и не склонен к пустым рассуждениям. Так или иначе, в той ситуации, в которой я находился, вассалом я быть не могу. Тут, надеюсь, со мной согласятся даже самые последние параноики. С защитой закончим. Что же касается обвинения - пожалуй, стоит отбросить тех, кто был проверен вчера, едва ли вассал стал бы так рисковать, вытаскивая имена свое или ставленника на свет. Также в качестве ставленника я пока не собираюсь рассматривать тех, кто помог мяснику избавить нас от своей компании. Таки паранойя Риоса и Переса в мой адрес меня смущает, но что поделать, для них обоих это - естественное состояние. Еще же меня смущает удивительный дуэт учительницы и физрука. И не надо говорить, что на тот момент мне ничего не угрожало - голос Касильяса был еще весьма ценен. Учитывая то, что покойный Фуэнте был в касте "молчунов" в роли ставленника я не готов рассматривать и тех, кто активно прибегал к копанию в этой группе. Итак: Те, кого я сегодня в принципе готов рассматривать в качестве вассала: Кабрера, Касильяс, Монтеро, СантаФе, Васкез, Мариэлла, Карлос, Доннаван, Санчес. Вычеркнув тех, кого из них я не считаю ставленником, мы получаем: Касильяс, Васкез, Карлос, Доннаван, Санчес. Доннаван и Санчес интересны вчерашними метаниями, Васкез и Карлос - как цели вчерашних проверок.

К сожалению, Эрнесто, видимо, не сразу заметил на записке от парикмахера в нижнем правом углу приписку "Параноик".

Сбежав в сад, Томас, словно получив от от Мескалито дар предвиденья, предусмотрительно оставил на столе записку: "А что, я недостаточно часто сегодня говорил, что буду голосовать целиком и полностью наугад?"

- А почему, Ривера? - тут же спросил Фуэнте. Ну а чего ему бояться, с огромным-то ножиком. Черный конь незамедлительно полетел в лихую кавалерийскую атаку на мясника. - Так велел Цветок Прорицателя, - сухо ответил Томас.

- Группы, списочки... - со вздохом пробормотал Томас и, занеся руку над шахматной доской, заставленной фигурами, отпустил цветок в свободное падение. Тот, подхваченный легким ветром, приземлился на черного коня, - Перес. И только попробуйте спросить, почему.

- У нас есть аж две зацепки вместо одной. Два имени точно не вассалов плюс возможность подумать, кто их мог бы проверить. Три-четыре имени. Разве не рай для поисков, в первый-то день? - Потрясающие зацепки. Аж двое невиновных и шанс найти еще двоих невиновных, да еще и подсказать их имена ставленнику. И все равно еще одиннадцать кандидатур, из которых только двое нам интересны, но ни малейшей улики против них. Рай - не то слово.

- Мне не нужны от вас неоспоримые аргументы, мне нужны имена. Только тот, кто боится потом за них отвечать, не хочет говорить ничего, игра сегодня не закончится, завтра тоже нужно будет отталкиваться от чего-то, и пусть это будет обсуждениями, а не повторяющееся пальцетыканье. Не так уж трудно найти минутку между флиртом с Кабрерой, чтобы сказать что-либо по существу. - Имя получишь на голосовании, - не открывая глаз и не поворачивая головы, сонно ответил шерифу Томас, - Тыкнуть пальцем я могу хоть сто раз, да только результат будет один. Вот от этого результата, если тебе так неймется, отталкивайся, делай тройное сальто с винтом и уходи в воду вертикально без брызг. И что примечательно, флирт с Кабрерой все равно будет результативнее. А вы? Что Цветок Прорицателя говорит вам, Томас? С трудом удержавшись от того, чтобы с самыми красочными подробностями рассказать старику о том, что он еще не скурил цветов достаточно, чтобы с ними разговаривать, Ривера миролюбиво протянул: - Мне Цветок Прорицателя говорит подождать еще с полчасика и кинуть монетку или ощипать этот самый цветок. С другой стороны, он намекает мне, что упрямство нашего дорогого шерифа может быть вызвано чем-то еще помимо нездорового самолюбия, но и первого вполне достаточно.

- Вот давайте сейчас еще делать вид, что у нас тонна улик, и только коварное зло может в таких условиях голосовать наугад, - Томас закинул ногу за ногу и закурил отпил из бокала понюхал цветочек.

- А я бы вот Дуфи из списка тоже не исключал, - Томас прикрыл глаза, растекаясь по креслу, - Таки при всех его... странностях, он - один из нас, а мы едва ли вправе подвергать выбор господина сомнению. Враг мог как пренебречь столь сомнительным вассалом, так и понадеяться на его образ городского сумасшедшего. Это если Дуфи - сам не дитя той девчонки. Как бы то ни было, сегодня я намерен довериться удаче, поскольку иных вариантов у нас нет в любом случае. Разве что пощупать особо активных сторонников слива балласта, - Ривера, приоткрыв один глаз, взглянул на Эву, - Тем более, некоторые наверняка были бы не против. Томас расставил на подвернувшейся под руку шахматной доске полтора десятка фигур, затем снял с нее две и принялся, глядя на композицию, подкидывать пальцами большую монетку.

- Не надо ТАК понимать мои слова, Томас! Испортим его игру и сделаем её балаганом глупые мы, вот что я имею в виду! И тогда он прекратит её, выбросит как испорченную вещь! И будет недоволен! Ты знаешь, как я этого боюсь. ТЫ - ЗНАЕШЬ! - Знаю, - Томас легкомысленно пожал плечами, протянул руку и пальцами, едва касаясь, провел по ее волосам, - Хоть и совершенно напрасно боишься. Господин не станет так обходиться с теми, кто ему верен. Но все же, мы должны выиграть эту игру для него, а не заботиться о приятной для себя компании.

И Томас прав, незаметный вассал - прекрасный вассал на этом этапе. Пока мы будем грызть подозрительных друг друга, можно сколотить себе армию молчунов. - Дааа?.. - удивленно протянул Томас, взглянув на Эву, - Я говорил как раз о том, что давать становление молчуну, который, неизвестно, проявит ли хоть какую-нибудь активность, я считаю не очень разумным - так можно и без хода остаться, да и нелюбителей балласта у нас хватает - мы верные слуги.

- Ничего не имею против прекрасной идеи тыкать пальцем в небо, - легкой походкой выйдя на террасу, обратился ко всем присутствующим Томас. Затем он подмигнул Эве, отвесил легкий щелбан физруку и демонстративно плюхнулся в ближайшее кресло и столь же демонстративно взглянул преисполненным горечи взглядом на бутылку вина - как можно было что-то обсуждать, не отпивая при этом, у него в голове не укладывалось, - Все равно альтернатив у нас в принципе нет. Правда, что-то мне подсказывает, что ставленник убийцы не стал бы вербовать в сообщники того, кто никак себя ранее не проявил, а значит может оказаться пресловутым "слабым и бесполезным".

Томас почувствовал на своих губах вкус крови. Своей крови. Странное чувство, незнакомое, непривычное, жгучая специя в чудесном букете вкусов горячей сельской учительницы. Повинуясь этому немому призыву, его ладонь с ощутимым усилием скользнули по телу Эвы, забираясь под тонкую ткань дразняще короткого платья, мимоходом выдергивая и выбрасывая прочь многострадальную огненную орхидею, а губы, несмотря на боль, упрямо и настойчиво боролись за этот долгий поцелуй. Резким движением Томас вытянул Эву из кресла, та же и не думала возражать, отчаянно повиснув на нем всем телом. Надеясь, что в столь ранний час терраса и ее окрестности уже должны пустовать, они проскользнули вглубь сада, где, обнаружилась изящная беседка, совершенно кстати окруженная высоким и густым цветущим кустарником, чей дурманящий аромат, проскальзывая внутрь, добавлял этой ночи еще больше ярких красок. Скамья в беседке была деревянной и удручающе жесткой, но лежать на ней все равно никто не собирался.

- А что если завтра я разлюблю тебя? Ты не будешь страдать.. слишком сильно? - Не дождешься, красотка, - с легкой ухмылкой ответил Томас. Его ладонь скользнула по бедру Эвы, а губы потянулись к ее губам.

- Ты забавный, Томи, но ты помог мне. Что я могу сделать для тебя, красавчик? Я не люблю оставаться должной.. Томас взглянул на часы. Стрелка приближалась к четырем утра. - Ну... У нас есть еще пара часов до рассвета, красотка. Ты не подумай, это никакой не намек... Это вполне недвусмысленное предложение, - лукаво улыбаясь, закончил он.

- Ты не понимаешь.. Я боюсь не справиться, красавчик.. И меня до смерти пугает то, что.. всё теперь может измениться, Я не представляю, что чувствуют сейчас те, кто ещё старше меня. Ты видишь, я презрела всякий стыд и говорю о таких вещах.. Но пойми, я сделаю всё, что захочет и потребует от меня Господин, но мысль, что кто-то может отнять у меня всё.. мне надо привыкнуть к этой мысли - Господину ничего не грозит, а значит и нам, его верным слугам, нечего бояться, - мягко, но уверенно ответил Томас, взяв руки девушки в свои ладони и глядя в ее глаза, - И быть может, когда-нибудь кто-нибудь из нас получит становление, - его голос на мгновение опустился до благоговейного шепота, - И сможет хоть немного приблизиться к Его величию. Твоя красота не увянет, сеньорита - этого не позволит ни Господин, ни Мескалито, ни все боги этого мира. И я не позволю.

- Это ты, Томи.. Или..? Как я могу быть уверена, что ты - всё ещё ты?.. Даже взяв тебя за руку, я ничего не пойму.. Я помню руки Господина, они бывают тёплыми, когда.. - Я - все еще я, - Томас сжал руку Эвы в своих ладонях, - А самое главное - господину ничего не угрожает, значит нам не стоит так переживать. Я не знаю, зачем он затеял эту... игру - его мудрость выше моего понимания. Все, что мы можем сделать ради него - это найти врага. И мы его найдем. Соберитесь, сеньорита, - Томас едва заметно коснулся губами руки Эвы, - Господину нужен каждый из нас.