First Contact

Пометки делать обязательно. Обязательно сохранять цветовую маркировку. Можно сокращать до аббревиатур, кому не нравится ГНВ, можно БАЗА и ПОХОД, но все посты должны быть отмаркированы. (А то Мастер очень деликатно и нежно сказал, я чуть построже выразил ту же мысль.))

Услышав голос Валентины от встал, подошел к ней и заглянул ей в глаза. Он хотел найти что-то для себя там.... Что-то, во что было можно... наверное, спрятаться. Ему было просто паршиво на душе. А вслух сказать это - не поворачивался язык. - Хорошо, что Вы подошли, Эдуард Яковлевич, - не отрывая от него взгляда, помолчав, проговорила Валя ровно и спокойно. - Я на кухне, кажется, забыла кадку закрыть, а идти туда одна боюсь, представляете? Пойдёмте, вы покурите, а я проверю.

- Мне нужны семь добровольцев, которые отправятся со мной к Комсомольской. Если таковых не найдется, буду отбирать сам. - Если место будет - я поеду, - тихо и чётко проговорила Валя.

Валя словно заледенела. До того, как они вышли наружу и.. произошло всё то, что произошло, она боялась, что будет плакать. Но слёз не было и в помине. Эмоций не было вообще. В кают-компании она забрала самовар, отнесла на кухню, нагрела, принесла обратно, села. Увидев перед Эдиком пустой стакан и бутылку рядом, опять встала, опять пошла на кухню, набрала на тарелку оставшейся после ужина снеди, на другую плюхнула шмат кислой капусты, добавила постного масла, посахарила. Взяла несколько вилок. Поколебавшись только мгновение - захватила ещё бутылку водки. Отнесла всё это в кают-компанию и села.

Валялся в лазарете, считай )

Женечка тут же поспешил за ней. - Валентина, могу ли я предложить Вам свою скромную помощь? - торжественно обратился он к девушке и церемонно поклонился. Фиглярство, конечно... А что еще ему оставалось? Валя улыбнулась Жене, и хотя ответ звучал в тон - торжественно-шутливо, глаза у неё были тревожные и грустные: - Думаю, Евгений, можете предложить, и я её даже приму - вдвоём мы сразу и самовар отнесём, и кружки. Однако переливать кипяток из большого чана в самовар она ему не поручила, сноровисто справившись сама. А вот после, кивнув Жене на начищенного до блеска пузана, сама понесли в кают-компанию поднос с жестяными кружками (которые экспедиционщики каждый привозил свою), заварником, банкой сахара и плошкой с изюмными сухарями.

Валя слушала мужчин вполуха, поглядывая на дверь в кают-компанию. В конце концов, желая занять себя чем-то, она вышла на кухню, чтобы приготовить всем чай.

- Вовсе нет, я не уверен в вас, точно так же как и в нем. И вероятность того, что оба намека, которые мы обнаружили, могут быть попытками создать себе пусть и временное, но алиби, я тоже не упускаю. Но в голосовании, товарищ Ледогоров, в отличии от вас, проявил подозрительную оригинальность. Возможно для кого-то ваш конформизм показался бы подозрительнее, но ведь речь идет о моих мыслях? Валя сдвинула брови: - В чём же это конформизм? До меня голоса были за Кротова, за Бориса Борисовича и за Норра - всё по одному голосу. Впрочем, не о том сейчас речь. Мне кажется, что это рискованно было бы - называть, предположим, своё собственное имя и привлечь к нему внимание, когда можно называть чьё-то ещё, выдав это за намёк от проверяющего. Но все мыслят по-разному - вот тут Вы, Саша, правы и сами показываете это.

Чтобы не думать о том, куда и зачем пошёл Эдик, Валя подключилась к разговору. - В третий раз повторяю: тем, что наш буйноволосый товарищ Ледогоров изображен на картине с кудрявым мужчиной на фоне ледяной горы, которая появилась в нашей кают-компании, вместе с запиской. И источник обоих этих вещей, мы с уверенностью установить не можем. Так же как и смысл. - Саша, то есть Вы думаете, что про меня - для отвода глаз - написала тварь, а наш Интерферон на самом деле обнаружил её, и.. это Женя Ледогоров?

Есть! )

Аня подмигнула ей, или, возможно, Вале только показалось, но в сочетании со странными словами, которые та сказала Эдику, этого оказалось достаточно, чтобы Валя залилась краской. Эдик подошел к Вале. -Ну? Я выгляжу сейчас, наверное, по-дурацки. Но все будет хорошо. И вот такое, покрасневшее лицо, она и подняла на Лейбовича. "Да что ж такое-то, то плачу, то краснею! Совсем выдержку потеряла!" - отчитала себя Валя.. и тут же вдруг подумала - просто и ясно: "Я в него влюбилась. Вот и всё тут. С Ярви по-другому было, но мы ж детьми совсем поженились.." Она улыбнулась Эдику, без неловкости заглянув в удивительные, всегда чуть печальные глаза, и проговорила негромко: - Выглядишь, как герой, Эдик. Только руку береги.

- А не стоит ли оставить его там, где он есть? Ледогоров. - Саша, а Вы нам потом объясните, отчего голосовали за Женю?

Валя встретилась глазами с Эдиком и, против её желания, неожиданно, они вдруг наполнились слезами. Она быстро отвела взгляд и усилием загнала непрошенную влагу обратно. "Ну что я за дура, зачем же показала ему, как мне страшно.. Вот ведь дурные бабские инстинкты.. Мало у него сейчас дел, кроме как утешать-защищать.."

- Как трудно-то, как трудно, - прошептала Валя, прикладывая ладонь ко лбу и на мгновение прикрывая веки. Глубоко вздохнув, она открыла глаза. - Домино. Она ни в чём не была уверена. Это был выстрел вслепую. На интуиции, как сказал Эдик. Хотя интуиция говорила "здесь что-то может быть", и могла иметь в виду не тварь, а вовсе даже - иммунного, своего.