First Contact

- Поэтому мы должны просто выбрать. Видимо отбросив.. ложные моральные установки, - тихо проговорила Валя. - Сегодня Караваев сказал, что "проверил" бы, - она сделала паузу, словно предлагая товарищам такой - нейтральный - термин для того, что им предстояло, - Кротова. Зелёный - Бориса Борисовича. Кстати, говорить, что наш кинохроникёр бесполезен можно, однако тот же Зелёный пока что тоже.. не балует нас присутствием. Дачников, Караваев - тоже, в общем, молчуны. Так что.. тут по одному лишь молчанию сложно решать..

Рядом творилось что-то невообразимое - румынский терперамент Домино довёл ту до беды, по Валиному мнению. Когда девушка то ли сделала вид, то ли действительно плюнула на Женю, Валя была так потрясена, что даже "Валюш", сказанное Эдиком, пролетело куда-то мимо. - Домино, как Вам не стыдно! Вы себя ведёте как истеричка! У меня такое ощущение, что даже намеренно это делаете, и я не знаю, что хуже. Она повернулась обратно к ребятам. - Ой.. забыла с этими мадьярскими страстями, что хотела сказать, - она с досадой покачала головой. - На детях далеко не уедешь, слишком туманно. Если бы это была записка, тогда еще можно было бы подумать о точках почерке. А вот Борис Борисычу не стоило пропускать выборы. - Знаете, Маэлс Евгеньевич, а ведь такая пассивность даёт Борису Борисовичу и что-то вроде алиби. Если бы он приходил, чтобы оставить одну из подсказок, он бы и с нами посидел немного для отвода глаз. Что думаете?

Валя появилась в кают-компании поздно, спокойная, но бледная, под глазами залегли лёгкие, но заметные тени. Никто не спросил, где она была, и ей не пришлось выдумывать что-то, что позволило бы ей не говорить правды - полдня она провела в радиорубке только для того, чтобы окончательно убедится: зима в этом году накатывала резко и жёстко, и разыгравшаяся буря оставила их без связи.. Валя надеялась, что это буря. Она улыбнулась и поздоровалась с ребятами, стараясь смотреть и на Эдика тоже - как на товарища, как на коллегу.. Вроде бы получилось. Вливаясь в обсуждение она, сама того не зная, практически дословно повторила его слова по поводу того, почему знак на неё, как ей кажется, оставлен "своим", а вот на Женю указал "чужой". А вот дальше.. - Ребята, если мы решили, что и я, и Женечка сегодня вне подозрений - верно? - тогда мы могли бы попробовать угадать наших подсказывальщиков по.. по стилю, что ли. Кто мог такую ясную и исчерпывающую подсказку дать? Человек и кудрявый, и на ледяной горе стоит. Как для детей.

- Все живы, Эдуард Яковлевич! Но нам надо скорее дойти до станции! - она кричала, и чувствовала, что воздух не успевает согреться, проходя сквозь слои ткани, укрывающие лицо, и обжигает горло. Замолчав, она присела рядом с Эдиком, со стороны его здоровой руки, и, обняв его за корпус, стала поднимать. Женя, колдовавший над Леонтьевым, бросился было к ней помогать, но она отмахнулась. Эдика всего трясло, это чувствовалось и через толстенную одежду, но движения вялыми не были, он должен был дойти своими ногами.

Уважаемые мафиози! Напоминаю вам, что текущая игра - экспериментальная. Вы и сами видите, что она существенно отличается от уже привычной нам и разработанной до мелочей "мафии". Здесь команда Мастеров некоторые мелочи дорабатывает на лету в режиме реального времени, стремясь довести игру если не до абсолютного совершенства (что было бы странно ожидать от первой игры в подобном формате), то до удобной и интересной новой схемы. Я прошу с пониманием относиться к тому, что что-то (в функционале активов, по времени ходов и т.п.) может меняться. Обо всех изменениях Мастера будут сообщать вам здесь. Мы все - участники эксперимента, не забывайте ) И эта страница истории проекта пишется нашими руками ) Будет она интересной и удачной или так себе - зависит от каждого.

Кое-как вывернувшись из-под Лейбовича, Валя поднялась на ноги и заозиралась. Огнемёт погас, и если тварь вернётся.. Но нет. Оно ушло, Валя была уверена. - Женя! Женечка! Надо позвать людей, мы не донесём их обоих! - тут же она склонилась над Эдиком. - Эдуард Яковлевич, или Вы идти сможете? - крикнула она, непонятно почему обращаясь к корчащемуся одесситу на вы.

Щупальце, метнувшееся к Эдику, извивалось в мельтешении ледяной крошки. "Оно целит в лицо, в лицо Эдика, в его глаза!" - теперь, кроме кроваво-красной ярости, Валя не чувствовала ничего. Струя её огнемёта наконец-то загудела и вытянулась в ледяном воздушном месиве, и Валя направила её к основанию полутораметрового щупальца, продолжая наступать на Нечто. Она что-то кричала, сама не разбирая слов. Когда позже ей скажут, что она орала "отвяжись от него, срань чёртова", она не поверит, а потом будет терзаться стыдом очень долго.

Их колонна остановилась - резко, и мужчины впереди рассыпались в разные стороны, открыв Вале вид на.. Астахова?.. Рефлекторно она сделала шаг назад, паники не было, она просто не могла сообразить - словно бы забыла - как двигаться и что делать дальше, и это было.. досадно. Собрав волю в кулак она вспомнила объяснения Арсения, чёткие и доходчивые. Да и сам он уже открыл огонь по Аста.. твари. Тварь. Убившая доктора и Каверина. Дрянь, мрязь. Мотнув головой и издав странный рычащий звук, почти неслышный под балаклавой и в рёве ветра, Валя ринулась вперёд, отвинчивая клапан.

Всё это время Валя не проронила ни слова. Она, как и сказала Кротову, не путалась под ногами, не хватала тяжёлое (хотя будучи рослой и крепкой, способна была помочь физически), лишь всматривалась и вслушивалась, перебирая пальцами в огромных многослойных варежках - руки не должны были подвести. Но видимость была практически нулевая.. как и слышимость. Сначала ей было страшно, позже - уже на пути обратно, ею овладело состояние, похожее на полуобморок - всё вокруг казалось сном. Она старалась не отставать от мужчин и ровно дышать. "Чайке в космосе тоже было несладко", - подумалось ей. - "Она даже заснула, так что из ЦУПа её пришлось будить. Но она справилась." Валя посмотрела в спину впереди идущего Женечки. "Им тоже несладко и тяжело. Но они не подают вида. Вся разница в этом. И я тоже так могу." Сон отбежал прочь. Рёв ветра перестал быть монотонным. Валя перехватила огнемёт поудобнее, хотя через всю эту одежду едва чувствовала его - лишь вес, давящий на плечо.

Уже полностью одетая хмурая Валя, сделав удобной длину, затягивала узел на верёвке, из которой соорудила через плечо подвес для выданного ей Арсением огнемёта.

- Только давайте женщину уж оставим. Негоже барышне таскать канистры и катать бочки. Валя повернулась к Кротову со спокойным достоинством: - Не надо меня нигде оставлять, Сеня. Я отдаю себе отчёт, что столько, сколько мужчина не подниму и не откачу. И под ногами путаться не стану, и хлопот Александру Александровичу своим развязанным пупком не доставлю. А вот, пока вы будете таскать-катать, посмотреть по сторонам, а если что метнуть пару бутылок я смогу не хуже любого мужчины. За удостоверением ДОСААФ позволите не ходить?.. - не дожидаясь ответа, она кивнула. - Пойду одеваться.

Увидев побледневшую Ваю, эдих подхватил ее под локоть - на случай. сли она начнет падать. - Валюша, осторожней. Прежде чем куда-то бежать, кроме того, что стоит дождаться "добра" от нового начэкспедиции надо бы еще поесть. Так ведь? Он постарался произнести это так... как можно более "просто по-товарищески". Если бы Валя до того не побледнела, она бы, верно, вспыхнула как помидор, а так - краска просто вернулась на её лицо. Она открыла рот, но вот что сказать, что сказать.. - Михаил Владимирович! - не унимался Женя. - Но топливо-то все равно слить надо! Тем более, что техника на улице, где оно сейчас и разгуливает! - Мне кажется, Эдик, - она постаралась, чтобы взгляд, поднятый на Лейбовича, был спокоен и.. во всех смыслах трезв, - Женя прав. Горючку слить надо прямо сейчас. И.. бочки раскатить по территории. Не держать в одном и том же месте. Ну и подальше от траков, - она мягко высвободила локоть, решив, что теперь это не будет выглядеть "выдёргиванием". - А там и поужинать можно будет. И, может, и ещё выпить, - неожиданно сама для себя прибавила Валя и всё таки порозовела, - немножечко.

Валя выпила хороший коньяк как спирт - вдохнув, махнув стопку и выдохнув воздух вместе с парами. Закуски, ясное дело, не было, и она, как бы поправляя выбившуюся прядь волос, нюхнула собственный рукав.. что было, конечно, катастрофической ошибкой: от одежды, оказывается, всё ещё несло гарью лаборатории. Желудок, булькнув коньяком, рванулся к горлу, Валя побледнела как снег за окном, но злость на себя ("Тряпка! Давай, укрась пол, а потом ещё в обморок грохнись!") помогла справиться и с желудком, и с коньяком в нём. Она поднялась, готовая идти с ребятами в ангар.

Валя смотрела на Эдика и Мишку, жмущих друг другу руки в безмолвном обещании стоять насмерть, и поняла, что в груди не осталось ни страха, ни неуверенности. Они сделают, что смогут. А может даже и больше того - никто заранее не знает, на что способен. Но где же Зелёный? При всём уважении к Маэлсу Евгеньевичу, было в Косареве что-то, что Вале не нравилось. Несерьёзность какая-то, что ли.

- Валь. я боюсь, что это не опыты, произведенные человеком. У них на станции не было оборудования, чтоб такие опыты производить. Я боюсь, что это какой-то вирус, изменяющий ДНК и вырытый ими вместе с пробами изо льда - черть его знает что за вирусы были в природе, когда Антарктида замерзла. Они сами были не готовы к этому, судя по всему... Как и мы. Серьёзные и спокойные глаза Вали широко распахнулись, и на мгновение она стала почти хорошенькой, хотя, конечно, отмахнулась бы от такого предположения, скажи ей кто-нибудь об этом. - Вирус, изменяющий ДНК? - эхом переспросила она. - Но тогда, тогда.. Мы должны установить карантин, не допустить, чтобы оно попало в Мирный.. И ещё.. - она всё ещё выглядела потрясённой, и губы её словно говорили сами по себе - медленно и тихо, - нам нельзя ошибку американскую повторять. Они давали SOS.. Мы пришли на помощь, а сами заразились.. Мы не будем давать SOS, пока не разберёмся, - её голос крепнул, а взгляд приобретал знакомую всем решимость. - Правильно, ребята? Еды у нас достаточно на целую зимовку. С большой земли нам помочь.. нечем. Надо остановить эпидемию. И тягачи.. надо разобрать, я считаю. Если всё образуется, то весной за нами придёт поезд. А если нет.. ничто и никто не должен уйти отсюда.

- Валюша,ты знаешь... Я не знаю. - Эдик как-то неожиданно для себя перешел на "ты", - Я не уверен, что справлюсь с рукоодством. Помочь - да, кому угодно, с удовольствием. А самому... Я даже в армии выше младшего сержанта не докарабкался. хотя мог бы и до старшего. Носом не вышел, наверное. От этих слов Лейбовича Валя нахмурилась: - Ну вот про нос ты зря, Эдик. Не смешно совсем. Если где-то ещё остаются предрассудки, недостойные современного, а тем более советского человека, то это не повод для шуток. Но здесь у нас никто на носы смотреть не будет, здесь важно, что за человек, - убеждённо проговорила Валя, не зная, какие страсти на национальной, германско-румынской почве разворачиваются буквально в десятке метров от неё. Леонтьев улыбнулся в ответ. - Так ведь воспитали так меня, Валя. Я ведь не настолько хорошо тебя знаю, чтобы на ты обращаться (но очень хочу узнать, - мысленно добавил он). Но, ты права, раз уж мы тут все в одной лодке, можно перейти на "ты". Валя, что вы думаете по нашей ситуации? Ох, прости, ТЫ думаешь по нашей ситуации? - Я думаю, Миша, что мы отправлялись сюда и готовились, и нас готовили ко встрече с первозданной, негостеприимной, суровой природой. А вот то, что мы столкнёмся с продуктом каких-то страшных опытов, произведённых человеком.. - она покачала склонённой головой, - кто же мог подумать. Но, - и она выпрямилась, - на нас и большая ответственность теперь лежит. Представляешь, что было бы, если бы этот мутант вырвался на волю из лаборатории где-нибудь посреди Штатов? Там ведь тоже люди живут. Так что, хорошо, что оно тут, в Антарктиде. И хорошо, что мы тут есть. Должны остановить его, раз уж американцы упустили.

- В самом деле, Александр Яковлевич! Опыта вам не занимать, давайте мы вас изберем, а? - Жень, а это ты про кого?.. Или ты тоже мечтаешь, чтобы Норр с Лейбовичем стали единым-неделимым, и тогда у нас обеды в два раза больше и вкуснее будут? - Валя проговорила это всё вполголоса и подмигнула Ледогорову.

Прикосновение Вали оказало на Леонтьева неожиданное влияние - он смутился, благо под щетиной этого не было видно. - Вы все правильно говорите, Валя. Просто я привык к сливу Шепарда трезво оценивать свои и чужие шансы. Можем и не справиться. Сколько из нас выживет, я не могу сказать, но точно не все. И, - добавил он после недолгой паузы, - я не хочу, чтобы вы оказались среди пострадавших. Как и любой другой. Но, боюсь мое желание неосуществимо. - Без потерь, к сожалению, не случается. Но чем собранней мы будем, тем меньше их будет. И.. - Валя улыбнулась, - чего ты меня всё время на "вы" называешь? Это уж скорее я тебе выкать должна, ты ведь наверняка старше.

Женя из своего угла ловил каждое слово обсуждения. - А что вы думаете о Эдуарде Яковлевиче или о Норре? - рискнул он подать голос. - Женечка, а что ты там сидишь как сыч? Подходи ближе. Надо бы чаю, наверное, сделать.. Ну, чуть позже, - Валя повернулась к Эдику, улыбнулась. - А что, и правда, Эдуард Яковлевич, не хочешь самовыдвинуться? Или, думаешь, ребята не поддержат - ведь тогда нам тебя уже на кухню не загнать будет, а Александр Александрович нас такими макаронами по-флотски баловать не станет? Появившийся врач-повар словно в ответ смутил Валю.. - А что обо мне думать? Я простой повар, точнее врач. Гм, со всей этой едой начинаю забывать какое получил образование, и в роли кого изначально отправился в эту экспедицию. А вот я бы проголосовал за Валю, - Александ посмотрел на женщину и тепло ей улыбнулся, - что, собственно, и делаю. ..но она, не показав виду, решительно мотнула головой: - Нет, Александр Александрович. Вы меня простите, но я отказываюсь. У меня опыта в руководстве нет. А здесь есть люди, на деле доказавшие, что способны нести ответственность и руководить. Но за доверие Ваше - большое спасибо. Надеюсь, что Вас не разочарую.

Миша Леонтьев долго молчал, прежде чем ответить. Он всегда казался Вале человеком спокойным и разумным - хороший, надёжный товарищ. Но отблеск увиденного на Палмере, мелькнувший в его серо-зелёных глазах, отдавал такой досадливой беспомощностью, что Вале захотелось обнять его и сказать что-нибудь успокаивающее - глупость, конечно, Миша был вполне спокоен и кратко описал ей то, на что другой рад был бы потратить гораздо больше слов. Но что-то в его словах Вале не понравилось. - Мишка, ну зачем же ты так, "свою смерть". Нас тут много, коллектив хороший, страна дала всем нам отличное образование, неужели ты думаешь, что не справимся? Нельзя вот так заранее руки опускать, - она всё таки положила руку на его плечо в толстом свитере и ободряюще сжала пальцы. - Надо сохранять ясность мысли и боевой дух. Подошедший Эдик подключился к разговору, Валя выслушала его, смотря в стенку поверх его плеча - Эдик ей нравился, и иногда казалось, а не слишком ли сильно. Вот и сейчас, он говорил о страшном, о серьёзном, а в голову Вале лезли глупые какие-то, бабские мысли. Она нахмурилась и поджала губы. - Ну что, ребята, мне кажется, что Караваев или Зелёный. Но хорошо бы их самих послушать. В наших условиях нельзя человеку насильно такую ответственность навязывать.. А то, что каждый из нас, Миша правильно сказал, теперь не вне подозрений.. Но людьми-то надо оставаться. Тварь и проявит себя, потому что она - не человек. А нам надо вести себя по-человечески.

! Леонтьев Валя, постаравшаяся привести себя в порядок после уборки лаборатории, но, как ей самой казалось, на веки вечные провонявшая этим кошмаром, едва вошла в "кают-компанию", как услышала фразу Леонтьева. Она подошла и присела рядом с ним. - Миша.. Ты же был на "Палмере".. Расскажи мне, что вы там нашли? Теперь, думаю, можно уже.. И что с Караваевым? Думаешь, его в капитаны станции?.. А не Зелёного? Коммунист, экспедициями руководил..

Произошедшее на базе "Палмер" от женщин скрывали. Она пыталась расспрашивать, но, едва почуяв, что Каверин расспросы не одобряет, одёрнула себя за пустое любопытство и фантазёрство (у неё сложилось впечатление, что побывавшие там и сами желали бы не видеть, забыть, не знать). Теперь нужда в секретности отпала, и погиб в схватке с мутантом Каверин, хранитель этой самой секретности. И Юрий Михайлович пропал - во всех смыслах пропал.. Они оставались одни - горстка людей в бесконечной ледяной пустыне, и даже принять решение о том, сообщать ли "Мирному" о произошедшем или нет, было некому. До планового сеанса связи была ещё неделя, и Валя не спешила нарушать распорядок - хотела разобраться в ситуации. Если всё происходящее было провокацией - как раз и не следовало делать то, на что могли рассчитывать провокаторы: поднимать переполох. Если всё происходящее было тем, чем выглядело - трагической случайностью, тогда прежде, чем запрашивать SOS, беспокоить людей, поднимать их по тревоге, надо было убедиться, что они не могут справиться с происходящим сами. Пока что причин вызывать подмогу Валя не видела. Она помогала наводить порядок в сгоревшей лаборатории, молча и спокойно сгребала и собирала лопатой мусор, ссыпая его в вёдра, чтобы мужчины вытащили на улицу, едва заметно бледная от тошнотворного запаха горевшей плоти, разодранных внутренностей - эту навязчивую въедливую вонь до конца не могли перекрыть ни химические запахи рванувших по всей лаборатории реактивов, ни гарь дерева и пластика. Эдик быстро и ловко перекрыл вышибленное тварью окно, и это было правильно - там снаружи "свежий воздух" был гибельно холоден. Но мозг, ещё не свыкшийся с реалиями Антарктики, протестовал - всё казалось, что стоило бы подержать окно открытым, чтобы унесло этот кошмарный химическо-физиологический чад..

Но оно станет совершенно понятным буквально вскоре )

Дарт, учитывая специфику этой конкретной игры, ответ на этот вопрос лучше не озвучивать.