Yambie

Счастье, что варг не видит его таким, переполняло края вместе со страхом. Но последнее, куда тёмного оттенка со вкусом чистого железа. Нет, оно не отравляло, но жгло душу. Он был сейчас рад, что никто не видел его таким, - взволнованным, беспокойный листочком, наматывающим круги и не знающего, куда себя деть, растрепав пальцами смоляные волосы, превращая в этакое подобие застывших капель дождя, - но видела она. - Не бойся, - говорит подопечная. Зик хмыкнул. Легко сказать. Легко сказать… подопечной. Мелкому созданию, которое ковал, как сталь, а оно всё равно раскололось, дав слабинку перед кем-то. И это же инфантильное создание говорит ему эти же слова, кои впору говорить лишь хранителю. А сейчас… Жалкий эгоист. Он боится. Почему? Из-за демона? Почему? Разве не может даймон чего-либо боятся? Нет, чёрт подери, скажут Отцы. На то они создали гениев, дабы те страдали вместе с другими земными тварями. Демон, которого он в жизни надеялся никогда не увидеть. Могущество и сила. Липкая паутина, заставляющая с лёгкостью забыть собственную сущность. Пленитель. Хозяин. Высший. Разгневанный. Это он виноват. Он виноват в том, что не простил собственное дитя, низвергнув с небес. Ублюдочный… Бог. Так и пусть узнают все гнев падшего. Всё сделает, унимая душевную боль. Любая каторга, извращённая пытка, чего только ангел бы себе не позволил. Дальше только входят во вкус, придаваясь экспериментам, да и теша свой почерневший разум. И заканчивается всё смирением – так надо и должно. Рутина. Дьявольская рутина. - Зик, не бойся, - повторяет Джереми. - Не ты меня, а я тебя утешать должен, - сказал даймон. Девушка наклонила голову на бок. - Я боюсь. А ты прыгаешь. Зик раздражённо вздохнув, махнул руками, отворачиваясь. При резкой ходьбе серебряная цепочка тихо звякнула, а пальцы потянулись к пуговицам – никогда не любил носить галстуки. Раунд 1 ФЭ100 МЭ100-30=70 травма - 1;6 БП - 1 Спектакль во всей своей красе, хотя Зик наделся увидеть некое живое воплощение творения Джона Мильтона «Потерянный Рай» - есть в этом некий символизм… «Серьёзно-то? Ангелы-камикадзе?» И ещё в составе свихнувшихся актёров. Нож подопечной наготове, но Святая кара здесь бесполезна – обычный нож, как верный спутник большей части жизни. А как у какого-нибудь человека в лосинах его зубочистка может оказаться острее бритвы? Джереми пискнула, отшатнувшись назад. Ладонь машинально легла на пострадавший висок – плоть плотью, а ощутила горячую влагу. Ещё время, чтобы увернуться от взмаха ещё одной засверкавшей шпаги, как быстро подхватить её из чужой ладони ментальной силой. Острие высекло красную линию на теле. 2Смертник100-20=80(в 3 раунде)Защита 17-2=15 3Смертник100-43=57 (в 4 раунде)Защита 17-2=15 Урон от смертельного яда 17 каждый раунд 4Смертник100(в 5 раунде)Защита 17-2=15

ни-ни, уточняем, ибо сейчас уходить надо нам вполне

о, да, а во сколько бой будет?

«Сними это мими… няшную маску со своего не менее детского личика», - скрестив руки на груди, проворчал Зик, пока его подопечная косилась хитрым, - но от того ещё невинным, - взглядом. - А он тебя обнял, - заметила Джереми. «Старческий маразм – вот и весь ответ» - Ты лез к нему обниматься. Первым. «Ну, одиноко мне. Ну… чёрт тебя, ты вдруг окончательно решила перейти на женскую сторону?» - развёл руками Зик. Джереми прикрыла рот тыльной стороной ладони, скрыв приглушённый смешок. Она, не поднимая головы, подняла оливковые глаза на Алана – не улыбаться не может, а рядом его любимый человек. Хотя сейчас охотник выглядел так, что все собравшиеся тут не то вместе со Свэном удумали что-то неладное с ним или… «… или всем, наконец, посчастливилось подсмотреть за их интимной жизнью. Хотя где здесь счастье?» Подходить к Алану девушка не собиралась. Не было в том необходимости. Да и к тому же... не очень-то хотелось смотреть на чужую наготу, - ну, прикрыли бы хоть, - тому она поспешно отвернула голову, пусть и робкая улыбка с лица сходить почему-то не хотела. Зик хмыкнул, выйдя из комнаты. «Суицидальные идиоты, а я стоял рядом для красоты… что какой-то станок!» Джереми спрятала руки в карманы. «Не надо... так больше делать», - мысленно попросила она Свэна и удалилась следом за хранителем. Зик сейчас как на иголках – некомфортно.

Томи, ты не одинок(а) xD ессссстесно, у нас есть Зик, одеяло и негр с лавки-вуду т_т

зато тебе достался остался эльф с полмосей. а мне рыжая лесби :happy: *флуд, флуд, флуд*

нэ, а вообще так и знали, что перса Фроста фиг так просто убьют ^_^ а то все "нельзя, нельзя, глупость тарабанишь, не разрешим тебе вешаться"

вот теперь понимаешь, что мы с Сольвейгом чувствовали... месяц =__=

- Я тебя люблю, сука, - варг поднимается и обнимает призрачное тело. - Ты не ошибаешься. Я видел его тень. Прекрасный и могущественной. Зик выпучил глаза, когда массивное и огромное тело варга стиснуло его объятьях. Мать моя отец с хреном, помогите! Отпусти меня, чёртов ты, боров, я не настолько тебя хочу, сукин ты сын вальхальский, чтоб твою жопу в ад! – панически забилась мыслишка в сознании даймона, что птичка в клетке. Когда, наконец, тиски разжимаются, Зик криво усмехается и кивает. Каким же ещё быть Белиалу? О, нет, он ценитель прекрасного, хоть личность его воплощение пустоты в любом виде - похоти, насилии, лжи, чревоугодии, чуть ли не всех грехов воедино. Могущественный демон… некогда достойный из всех архангелов. А ныне сильнее даже самого Люцифера. По летописям Соломон заточил его с остальными демонами за гордыню. Следовало ему, Зику, того ожидать. Неожиданно духовное тело пробрала дрожь. - Вот это меня и пугает. Что он сказал о представлении? Что перенесёт? Зик, скажи Джереми пусть соберёт всех. Нужно спешить. Ну не корчи такую рожу. Я тебя вином угощу и конфеткой. Серьёзно. «Она уже здесь», - хрипло сказал Зик, протирая ладонью шею. – «И не только она» И, правда, девчонка стояла, облокотившись плечом к косяку. Не в интересах Джереми идти за нелюбимой толпой из-за каких-то погромов, а из-за хранителя, кои могла чувствовать тесно. - Ты боишься? – тихо спросила она Зика. – Всё хорошо. Даймон поморщился, дёрнув плечом. «Эй, дорогой», - обратился он к варгу, - «сокровище своего любовничка прикрой приличия ради, а», - говорит он, махая ладонью, и подходит к Джереми. Следует... подготовиться. Или убежать, поджав хвост, - отстранёно подумал Зик, сомкнув губы.

Это весело? Да ни черта не весело. Снова ощущать себя как тряпичная кукла с учётом, что никакая пищащая гадость не стремиться завладеть оболочкой. Глаза озарились яркими кристаллами, Зик стиснул зубы, пробуя встать на ноги. Отцы Небесные, Высшие и Могучие… ну, что за первобытный язык? Зик закатил глаза, встав на колени. Губы шептали что-то на аккадском языке, а затем пасмурный взгляд вцепился в полуживого варга. - Зииик... - и словно озарение. - Дух забвения. Дух небытия. Кого из демонов так называют? Дайте мне ноут, - просит еле живой колдун, недавно вылезший из петли и вновь готовый к действиям. - Велиал? Это Велиал? – рот то открывается, то закрывается, только вспомнив кого из демонов издавна считаю духом небытия - пустота, ничто. Всё кружиться, и, кажется, что даже боль осязаема. Нет-нет, он ошибается, ошибается, только не он.

Зик не спускал глаз с варга, наблюдая за тем, за его жестами, - как осторожно он укладывает в постель своего любовника и отходит, будто бы выносит себе приговор. Уйти, сказав ни слова? А в память оставить свой свеженький труп? Глупость. Но… если он обратился к тому, кто делит черту между иллюзиями, явью, бытием и гранью высшего – никто не собирался его слушать? Не ценишь ты себя и других, ледышка. Настолько мягкотелым необходимо, чтобы рядом находилась и физическая оболочка. "Ты здесь. Ну наконец-то, - варг вздрагивает и смотрит в тёмные глаза даймона. Последнее касание родной руки. Прощай. Он поднимается и уверенно шагает в противоположную часть комнаты. Встаёт спиной к стене, снимает с пояса ремень и опускается на колени. Полоска кожи ложится впереди и замыкается в удавку. - Теперь, слушай, - обращается варг к гению. - В момент смерти мне откроется здешняя фрактальная область, созданная Высшим. Я буду видеть их всех, буду знать о них всё. Уже оттуда я передам тебе имя. Доли секунды. Но я успею. Имя ты скажешь Джереми. И отряд призовёт Высшего до взлома печатей. Вы изгоните его. Вполне возможно замкнёте круг. Если - нет, то хотя бы сохраните жизни людям. Я не спрашиваю хочешь ты или нет. Я просто тебе скажу имя. В твоём праве уйти, но в твоём праве всё это прекратить и спасти. Сохранить хрупкую жизнь носителя, потому что мы не знаем чем закончится этот призыв. Готов?" Идиотский, бессмысленный, длинный монолог, от которого хочется широко раскрыть рот, прозевав драгоценные минуты, однако, притом из-за уважения отвернуться и понимающе покивать, - да-да, понимаю, что за геморрой ваш мучает, а меня, увы, не может, ибо тот ещё огурчик. Зик наклонил голову на бок, смотря на варга, словно на какую-то собачку с провинившейся мордой. Неужели всё так безнадёжно, правда? Краем глаз пасмурные окна души зацепили фигуру охотника. «Выполнить, да я выполню, раз просишь», - даймон поднял руки, а устах играла всё такая же беззаботная ухмылка. - «Душа бессмертна. Бесценна. Вечная. Но только ты-то знаешь, что кое-кому, так, вонзишь нож в спину? Многим, если не одному. Кажется, я не ошибся в том, чего именно ты просишь от меня. Ты точно уверен?»

*смотрят на Зика, смотрят на Джереми... пожимают плечами, ставят чайник* пошли кушать печеньки и курить =.=

Звали? Любой ваш каприз. Застряли? Нет, просто ждали, когда маленькое бесполое нечто, наконец, проклянёт свои отросшие волосы и убежит нежиться в тепле дома, удостоив служащих лишней уборкой от мокрых пятен со следами грязи. Разве не очаровательно? Он хранитель, а не Роб Шнайдер по вызову. «Что за Апокалипсис у тебя случился в этот раз, ледышка», - с дежурной фразой бесцеремонно заявляется тот самый призрачный зад, которому угрожали насилием. Уголки губ даймона были опущены, корча забавную рожицу. Пасмурный взгляд не отрывается от мужчин… но если позвал, то надо? Почём ему знать было, что варг воспримет послание так близко к сердцу, пока не вспомнит, что ручная животинка у него уже есть. Долго ждать не приходится. «Вдруг вспомнил, для этого вашего дела тоже нужны презервативы?» - кивнул Зик, обнажив зубки в лукавой усмешке. – «А я тут тогда зачем? Третьим? Или искать причины непредвиденной болезни? Ну, дорогой, откуда мне было знать, что ты настолько безнадёжен во всех этих областях», - хмыкнул даймон. Нет, то просто дурачество. Причина в другом и она отчётливо заявляла себе внутренней тревогой. Зик заинтересованно вскинул тёмную бровь.

Чего это сразу за борт? O_o а, была такая катастрофа.. в одной игре.. :rolleyes:

*тыкают пальцем* за борт, ведьму! *тыкают пальцем в чужую личку*

лучше всего под спойлер или в личке отыграть. с пометочкой, коль чоу... если уж совсем серьёзно..

*думают и кривляются... манят ручками.. оба* иди сюда. обнимем, напоим, накурим, усыпим, чо >_>

у нас всё меееедленным ходом. очень... медленным. да =.="

*а у нас два ножа. и мы, млин, ещё счастливы*

Томичка, а записка от Таракана у же в номере у нас? дык, ну, сами решите как удобней, когда записку с кожанкой прислали ибо хз, может, служащий слоупок =/

- Désolé, monsieur. Parlez-vous français*? Мужчина в смокинге, - костюм впору для обслуживающего персонала, - обернулся в сторону обратившегося. Он спрятал руки за спину, первые секунды смотря прямо и от того нахмурившись, подумав, что ему показалось, но опустив голову он увидел низкого… гостя. Мужчина покривил губами, первое время, пытаясь определиться – мальчик, девочка? - Sainte Marie, - тихо вздохнул он, - oui… madame, - неуверенно проговорив, кивнув служащий. Девчонка наклонила голову набок, пристальней приглядевшись к мужчине, так, как будто засомневалась. В правой руке, под мышкой она держала аккуратно сложенную кожанку. Не сразу, но ту она протянула служащему, с просьбой: - Peut passer une personne dans la chambre? - Oui, bien sûr, - кивнул служащий, осторожно взяв с ручонок девушки куртку. - Qui? Она объяснила ему кому, и в какой конкретно номер, - всё ли не без помощи невидимого друга, кои нашёптывал угрозы в ухо мужчины, а тот в свою очередь ощущал пробегающий холодок по спине, будто по коже ползли маленькие мокрые ящерицы. Мужчина согласно кивнул девчонке. - Merci, - неохотно улыбнулась она тому и проводила взглядом служащего, спрятав руки в карманы. *Простите, господин. Вы говорите по французски? Святая Мария, да. Можете передать это одному человеку в номер? Да, конечно. Кому? «Ты противоречишь самой себе», - подколол её хранитель. - А ты ничего не дописывал? – чуть откинув голову назад, тихо спросила Джереми Зика. Последний насмешливо хмыкнул. «За кого ты меня держишь, родная?» - За черта. «В жизни мне не делали комплимента лучше» - Но чёртики весёлые, - протянула молодая ведьма. «А ангелы катастрофическая смесь роковых зануд с большими детьми в подгузниках», - промурлыкал даймон, - «закон жанра, как скажешь?» Возиться не пришлось. Прежде чем отдавать кожанку назад хозяину, девушка вырвала чистый, - в то, похоже, и единственный, - листочек с блокнота. Духи, как ещё такие оставались средь изрисованных разнообразными рисунками от видов растений до символов. Как и исписанных вдоль и поперёк страниц с алхимическими рецептами, примесями для приготовлений зелий, ловушек и заученных фраз, добавлявшие толику помощи для воздействия того или иного заклинания. На листке она приписала кому и ещё пояснения, - что, собственно, не помешало даймону добавить свой «комментарий», пока подопечная на время отвлеклась. Кому и куда? Точно она не знает, предполагать не решилась, чем те могли бы быть заняты, да и кто сейчас отсутствовал в номере. Не зря попросила стороннего? Джереми надеялась, что не ошиблась – там, где белый, есть и чёрный? Но и тогда надеялась, что чужие руки отдадут кому необходимо. Записка, - кои спрятана была в карман кожанки, - гласила: Алану Не умиляйся – это твоя изношенная. Возвращаю. Джереми И на обратной стороне: Ледышка, ты это читаешь? Я так соскучился за тобой, милый. Люблю, целую, обнимаю. Единственный и неповторимый таракан Томи Притом оба послания, - хоть записаны были аккуратным почерком, - не составляло труда отличить друг от друга, - когда у Джереми буквы выходили маленькими и местами неразборчивыми, а у Зика удлинёнными тонкими линиями. С наклоном в правую сторону. - Жаль, что ты не пьёшь кофе, - заметила русоволосая ведьма. «С чего бы вдруг?» - поинтересовался Зик. Джереми пожала плечами. - Ясно тогда. Почему ты, как с цепи. За окнами ещё барабанил дождь, а время тянется, заставляя дыхание души застыть в предвкушении. Наивная душа, надеющаяся почувствовать запах небесной воды, вместо того, что ощущал даймон-хранитель – грязь, которой очернили себя стоявшие выше людей и демонов. Чем они лучше? Ничем. Обыватели, кои заняли план намного лучше огненной бездны с переменчивой водой. Джереми приврала Зику, что собирается пойти чем-то перекусить, хотя того и не скроешь от хранителя, прожившего рядом с ней всю жизнь. Даймон, прилипнув щекой и ладонями к стеклу окна, пытался поймать взглядом тонкую фигуру подопечной, прячущейся за листвой сада, как раз невдалеке от отеля. Зик раздражённо вздохнул. Ну, благо Отцам, что хоть куртку с капюшоном не забыла надеть.

духи, игра ещё не закончилась, а уже эпилоги в обсуждение пошли х__х

Что плохого в том, чтобы свои грехи перевоплощать в искусство? Пышное пиршество, ведающее чревоугодием или жаркая похоть достойная лицезрения, касаясь каждой ниточки души – не вызовет разве страсть, любовь, стремление к самой жизни? Поводы, которые на время окружающих сделают лучше, - на минуту две, три, час, пока они не пойдут и дальше изменять своим жёнам, врать близким и насиловать собственных детей… для вкуса, - как в сравнении Грея, когда само искусство обесценивается, а совесть погибает от душевного саморазрушения. Людишки все одинаковы. А ни Джереми, ни Зика не беспокоило ничего, что могло бы потревожить других мракоборцев. Ни то, что они отставали от рока, - скорее шли по шагам, а мир это план за словом Высших Божеств, кои имеют отношение лишь к созданию этого мира, - ни то, что демон специально для них устроил сие представление, как и грядущие жертвы. И, наверняка, кто-то ещё воспринял всё это как нечто должное, продолжая мучить своих тараканов в голове, как и чужих. - Со стародавних времен индивидуальность не поощрялась, - говорил Зик, разглядывая брошюру сегодняшнего представления. Джереми не видела смысла разлаживать алхимические припасы, а потому пакет скромно устроился на столике. Девушка залезла на кровать и присела, согнув колени. Глаза как-то со смятением рассматривали интерьер – Зику оное весьма по вкусу, а вот подопечная предпочла что-нибудь, да скромнее. Теснее. Меньше. Это… искусственные растения? - Духи, - вздохнула Джереми, уставившись на бутончик тюльпана в фарфоровой вазе. - … так вот здесь также, - продолжал лепетать Зик. – Я таааак много рассказывал тебе о цикличности бытия, а ты в свою очередь не решилась сказать и слова. Ну, хорошо. Тогда тебе было одиннадцать, когда я впервые затронул эту, тему и не понимала половины слов, что я вещал. - Люди не могут определиться, - негромко начала Джереми, поглядывая на хранителя. – Идеалы хрупки. Ты о чём? Зик окинул её предвзятым взглядом. - Ты так не пойдёшь, - сказал он. - Как не пойду? – вскинула бровь Джереми, недоверчиво теперь покосившись на даймона. - Вот в этом, - кивнул Зик, - то, что ты называешь «одеждой». Джереми растрепала длинные локоны. - Я могу завязать их в хвост. Мешать не будет. - Но я-то про одежду говорил, - усмехнулся даймон, - я люблю искусство. Уважаю любое проявление. А ещё готов убить, если какой-то андрогин будет расхаживать в своей любимой футболке с древней рок-группой. С ботинками и джинсах, компенсируя этим только пиджаком. - Я тебе не куколка, - поморщилась девчонка, вставая с кровати. Иначе, пожалуй, быть и не должно было. - Отпусти! Через несколько минут взаимных препираний, даймон, схватив руками за талию подопечной, тащил её прочь из номера, а она, - до того пытаясь выбраться из охапки, ёрзая ногами, махая руками по лицу Зика, - схватилась ладонями об косяки двери. - Да отпусти меня! – потребовала Джереми, оглянувшись к Зику. - Выйди, дорогая, выйди в свет, - рычал ей в ухо даймон. - В дождь?! Выйти мне в дождь? - Нет, то чем природа любого хоббита награждает. - Я не хоббит! - Выйди ты, наконец, из своей норы, Бильбо, мать твою! Джереми, ботинком, наступила на лакированную обувь даймона. Девушка пискнула, а Зик, - удивив себя, - вскрикнул, вдруг узнав, что он вместе с подопечной падает на пол. Посадка для него оказалась не самой мягкой, как не утешило то, что повалилось на него сверху. Ведьма быстро подпрыгнула, встав на ноги. Обе ладони схватились за затылок, а оливковые глаза с обидой смотрела на ещё лежачего хранителя, - как со стороны комично или глупо не казалось, но любой другой увидел бы, что девчонка сама упала на пол, как рядом с ней никто и не находился. - Дурак, - прохрипела Джереми. Зик встал следом на ноги и покосился на подопечную сверху вниз. - Неблагодарное создание, - пробурчал в ответ он. - Сволочь, - уныло добавила девушка. - Ребёночек, уууу, обидели ребёночка, - писклявым голоском сказал Зик, скорчив сочувствующую гримасу. – Дядька, какой плохой, злой, как только посмел? - Ты мужик взрослый с амёбой вместо мозгов, - несмело огрызнулась Джереми. - Зелень зелёная. - Дятел чёрный. - Глупышка. - Козёл. - Я люблю тебя, - нагло усмехнулся Зик, хмыкнув. - Иди ты в жопу, - поморщилась Джереми. - Договорились? – вскинул тёмные брови даймон. - Договорились, - кивнула ведьма. Зик хлопнул в ладоши, станцевав короткий танец. - Э, ты куда? – бросил он, возвращающейся назад в комнату девушке. - Передать кое-что, - откликнулась она. – Попросить передать. Даймон развёл руки в сторону и глубоко вздохнул. - И вот нельзя было это сделать раньше?

До отъезда Отдалённо от других спутников, лёжа на диване, - ей всё равно не хотелось находиться поблизости хоть с кем-то из них, поставив личное пространство выше тесному обществу. Коридор, в котором так удачно расположили диван, а впереди взору предоставлялись окна, как вид снаружи. Девушка морщила лицо, прикрывая веки и разминая левое плечо – спина щипала. В голове тихий звон, не такой болезненный. Рядом с диваном располагался небольшой круглый столик, на котором стояла чашка с зелёным чаем. Впору остыл за время, а половина и недопита. Как тогда в парке, Джереми оперилась на локоть, дабы присесть, облокотившись к спинке мягкого дивана и от того, довольно зажмурившись, протянула ноги вперёд. Не стоит что-то планировать раньше, как надеяться на ожидаемый результат затеи. Спонтанность событий приносят больше восхищений, нежели обыденность согласия… хотя это она о чём? Джереми откинула голову назад, коснувшись затылком выси спинки диванчика, а руки, - сложив пальцы ладоней в замок, - положила на живот. Образы внутри вялой русой головы бесстыдно проплывают в мыслях, как киноплёнку показывая то, что произошло, - да и чего не могло бы быть в целом, - как результаты пребывания в городе. Вот тебе, драгоценная Джереми, первый поцелуй в морге. А вот танцы на кладбище – чем не очередное оскорбление усопшим? И вот парочка, стоящая перед тобой, нагло наблюдающая за твоим пробуждением, словно родители с блаженными улыбками встречают утро первого дня в школу своего детища – но разве не хорошо, Зик? С чего бы тебе жаловаться? Всё что угодно в таком романтическом месте под названием Бавария. «Первая любовь – бессмысленна и беспощадна», - смоляная голова даймона ложится на колени ведьмы, положив одну ладонь на затылок. Джереми смотрит прямо, не обращая внимания на появившуюся ношу, но руки она поднимает – левую кладёт на грудь хранителю, а второй гладит волосы. «Ты мог глупить не меньше», - подумала ведьма. «Я демон», - отчеканил Зик, - «Совершенный», - широко затем ухмыльнулся он от уха до уха, - «следовательно, любая моя глупость считается верным поступком и другие могут поступать также, дабы понять меру своего идиотизма» «Серьёзно?» - девушка вскинула бровь, посмотрев глаза в глаза даймону. Зик хмыкнул. «Демиургу любовь чужда», - как-то сипло отмахнулся Зик. «Но ты сам наполовину человек», - вставила своё слово Джереми. «Если что-то подобное я и испытывал, - к человеку, так особенно, или духу, наверняка, - то я всё равно тебе не расскажу. Должны у меня быть свои грязные тайны? Ну, половинка нераскрытых, как думаешь?» - убрав руку с затылка, он приподнял её, щёлкнув пальцами по курносому носу подопечной. - «Не в том веке живёшь, радость моя» Джереми вздрогнула, прикрыв нос ладонью и нахмурив брови. Повернув голову, глаза-оливки зацепили аккуратно сложенную кожанку, на которой несколькими минутами назад лежала её, Джереми, голова. - Отдать бы назад… «Вламываешься в комнату и познаёшь все прелести чужой совместной жизни», - нагло промурлыкал Зик, - «не мужчины и женщины, конечно. Но может повернуться язык назвать кого-то андрогинном, наведя должный марафет», - он облизнул губы. - Я не буду отдавать прямо в руки, - слабо стукнув кулачком по макушке хранителя, сказала Джереми. - Попрошу кого-нибудь передать, - а затем встала с дивана, когда Зик, со смешком, убрал голову с её колен. Девушка подошла к дивану, взяв куртку и пошла назад к себе в номер. Зик разлёгся на бок на диване, оперившись локтём, а кулаком коснулся виска. Пасмурные глаза провожали подопечную, пока та не скрылась за дверью своей временной комнаты в отеле с глухим скрипом. Человеческая природа предсказуема. Джереми исключением не стала, как демон её не вылепливал, что нескладную глину. Она смотрела в сторону того, к кому начала симпатизировать, а стоило какому-нибудь амуру пустить стрелу в колено незадачливой девчонке – рождается привязанность, как кара за слабую волю. Но благо некоторые слова остались за завесой. А должно ли было это произойти по многочисленным планам Отцов, затрагивающих каждого человека, каждую тварь, демона или божества, живущих здесь? Им лучше знать… Полюбила? Наверно, уже не так, как женщина мужчину. Полюбила… скромно? Та дыра, которую даймон надеялся заполнить своим присутствием, взяв на себя роль невидимого опекуна, а кому-то удалось пустоту заполнить своим теплом за жалкие сутки. Как в песнях Уэлч – одно яркое мгновенье, вместо сладкого прошлого и предвкушающего будущего. Брат или отец? «Чем я-то хуже», - невзначай подумал Зик, хотя улыбнулся допущенным выводам. Уже неважно что, как и для кого, когда всё разложиться по своим законным полкам, а Джереми не будет чего-то просить и навязываться своим присутствием - лучшее из её личностных достоинств, подумал Зик, загордившись своим мягкотелым детищем. «Сжалюсь тогда, благодарен», - вставая с дивана, вздохнул даймон. Он размял шею, прежде чем его фигуру окутал дым, который со слабым дуновением направился в сторону номера нелюдимой ведьмы. Поздно, рано, однако ему стоит рассказать подопечной или хранить бесцельное молчание. Прощай, назойливая Бавария! О, здравствуй, Люксембург…

хммм, соррьки, а где сейчас... практически все? =.= в гостиной?