Yambie

Илларион слышал, что сказали другие?.. Илларион слышал, что сказали другие? Эти слова, гордость, стан и взгляд, но истина, о, нет, слепота котёнка новорожденного, от которой святой страдает. Разве слушает кто-то? Разве кто-то ещё слушает речи святого? Не сладкие и не горькие. Безвкусные… почему ты, Илларион, в очередь первую, сам не поймёшь в чём ошибка твоя? За что именно упрекают другие? Качаешь головой, думаешь, а о чём? Тебя выбирали, и старался на славу. Но как ученик похвалы ожидающий – перестарался ты, клирик, перестарался во всём. Разве не слышишь в своих словах браваду? Разве не надоели фразы о жертвенности, чести и отряде шатком, но льстишь, что крепок он? Когда ты, Илларион, прекратишь? Когда ты сам спустишься с небес? Горько Бродяге. Устал Бродяга. Надоест и гневаться – демоны устают и засыпают на века, но мир упуская. Пальцы утонут в огненном дожде. Мяукнет Соус. Запротестует. И цепи зазвенят. Солнце украдут! Но долго сиять будет – тут и небо кровавое, тучи черны, но солнце палит вуалями ядовитыми. Смертным тут не место, но любопытства сполна безумству...

нэ, Рей, если чоу ответ на пост Лирлин добавили..

-...Может вы и правы. -Сказал он сухо почти и без жизни. -Но пути иного я не вижу и надеждами несбыточными утешить не смогу. За абстрактным мирскую суть не скрою. Простите если подвёл, но всё же о милости попрошу, может быть последней, чем же? И что предложите? - Спустись с небес! Для начала, - махнёт хвостом, скажет угрюмо, но от сунитки ни на шаг. Уши ладонями острыми закроет, если не оттолкнёт. Жестом «попросит» голову опустить – на Соуса смотри, к опеке твоей привык и запаху тёплому. - Здесь вы ни с кем не договоритесь. Не льстите себе – дела нет, до ваших нарядов аккуратных и чопорности жестов. Здесь не мир покоя и хаоса – не дом полукровок, где жили спокойно. Здесь дьяволов удел – они хитры. Демоны – безумны. А заложники… кого вы считаете заложниками? Товарищей по несчастью? – хихикнет Бродяга, улыбаясь искренне. – Им тоже нет дела. Чужаки мы им. Чужаки они нам. Не надо доверять. Договариваться! У этого есть недостаток - нет ума изощрённого, как у Келемвора, сплетничать любят. Но достоинство его - скажет всё прямо. Юлить не будет. Боя не избежать. Потехи ждать будут все. - Насколько в тебе сильна кровь, насколько дышать легко и слушать приятно? Я всегда будут тебе верить, всегда обращать взгляд туда, куда смотришь ты. Буду позади, - смотрит вниз, за кудрями нет страшного мира для Соуса, - его опекать. Но насколько силен в тебе предок, что разума может лишить? А лишён ли Бродяга разума здравого? Давно лишён, по прихоти своей? Волшебников красных или Риган желания? И предок сценку свою отыграет - всё от людей, всё от людей! Ведь говорят, интересами меняются и союзы грязные, но сколь любимы родители к детишкам своим? Сила растёт - чернокнижник не слаб. Учиться, пиршествует, а тьма аутсайдера не бросить. Видит глаза огненные, а предка ли того? Почувствует, как змеи крепче обнимут, а управлять, как нитками куколок сможет? Не коснуться губ макушки, но назад не отойдёт хвостатый. - Испугаешься того, что увидишь, а может? Проклянёшь ли множество раз для того, чтобы не видеть лицо пятнистое, искажённое? Танар'ри, отец этого танар'ри и лучшим ребёнка наградили родители. Все дети идеальны. Все ужасны. Покажет занавес, а Лирлин-Лин-Лир боль отогнать. Сильная Лирлин-Лин-Лир. Дочка предка своего. Докажет, испепелит и Соуса гримаса восхищением сменится, - рассмеётся Бродяга.

Знал бы клирик – о, как же монологи твои скучны. Как терзания вслух надоели, да посмешищем сейчас только себя и выставляет святой. Хватит мудрить! Хватит судить, кто прав, а кто виновен в мире проклятий. Никому нет дела до монологов твоих. Замолчи, заткнись и язык прикуси. Не решето тут человек. Не справедливости ангел. Крыса в клетке, как и все. Бессмысленно… героем себя выставлять… Но обратиться хвостатый к Лирлин-Лин-Лир. Соуса укравшей, но боль чужую – видно, лучше ей ушей, глаз лишиться, чем смотреть и слушать. Агонию чужую на душу принимая. Да не узнает, как смехом тифлинга самого развеселит до безумия, и ухмылка расползётся – змея, как острие голову рассечёт. - Не просила! Не требовала такого для себя – Шар отдайте свои предупреждения! Пускай Цирик пьет ваш разум как изысканное вино. Все лишь «может быть». И сжечь все может маленькая колдунья – может быть! Ведь время есть – не хватятся пленников вовремя - Не слушай. Не верь, - попросит Бродяга, к колдунье ближе лишь подойдёт, - высокомерие ослепит, да не верят, что сияет и как шар огненный в небо ясном. Не верь, не слушай... солнце! Испепелишь, испепелишь, испепелишь всех! Пепла не будет! – хихикнет хвостатый. – Запомнят и здесь – дороги назад не будет, - и взгляд скользнёт к комку и просьба прозвучит. – Соусу помочь. Помоги. Растерзают и не заметят. Чествуют питомцев сильных, а кошек, сплетничают, слабые боятся.

Бродяга может. если раньше, то хорошо

Мальчишка смотрит снизу вверх на взрослых. Сияют глаза – восхищение искренне. Как мечты в голове о силе неминуемой, скачущие радугами, дождя каплями и бабочками пламени. Затих разум? Трус потому что? О, нет, нет… не чествуйте тишину. Смеялся тихо, ухмылялся… широко, клыки острые обнажая, да как глупец влюблённый – это ли не мечта тифлинга любого, тайная, дабы место найти своё, но не примут и предки. Одного Бродяга не поймёт… почему Альма, если маг тот, - пинками не заставляли, за цель самолично не брался, - молчит? Почему Альма, если собачонка сказала его? Почему Альма, когда баатезу назвал имя Глэнмора? Непонимание полненькое, как дама в формах, но и дьяволы слово своё скажут. Потакая инстинктам своим, Соус будет шипеть, и дерзить по-кошачьи, щуря глаза цвета небесного, а тифлинг краем глаз поймает голову огненную и солнца поцелуи. Не место тут танар’ри и к потомку – нет дела, как мясо есть одно не может сырое, так и обходиться без пищи. Нуждаясь во сне, нуждаясь в обществе чужом, хоть сторонясь, горой обходя толпу, но душой стремиться, чтобы утонуть в болтовне насекомых. Но увидит красоту свою, тепло, комфорт – ну, разве не прекрасны камни, брызгами испачканные? Разве не мелодичны крики виноватых? Глаза смотрят, цепляют, как ребёнок почти рукав родителя, картины разные и мимолётные, но для всех – ужас общий, только выбрать, что хуже наименее. Хвост змеёй следует. Смех раствориться в звуках чужих. Как зверей в клетки прогонят – тогда обернётся и непонимания детского на лице отмеченным предела не будет. - Готовьте свои силы, черви, я сегодня добрый. Пытки и забавы пока отменяются, посмотрим, что вы сможете показать на арене. Спустя несколько часов за вами придут, а до этого можете даже не пытаться отсюда выбраться. Первого, кого поймаю, буду нарезать по кусочкам. Второго заставлю на это смотреть. Соус мяукнет. Бродяга вздрогнет. Хвост болтает, а Риган «мрачнеет» в бликах скупых. Этот посмотрел бы, как другого разделывают на куски, но тогда и этого заставят на место первого пойти… а, может, назад захочет… - Арена? Арена?! – Бродяга воскликнет, головой мотнёт. – Арена? Так много крови. Так много криков. Их наслаждения. Законы чествуют, но круги – разве, то аренами считаться не могут сплошными, - нахмуриться, как хвост гребешком взмахнёт недовольно. Котёнок не успокаивался – он мяукал и мяукал, не переставая, только пуще заставляя хозяина плечи дрожать.

Положение такое, что любого первого подозревают, включая мелкую чету. А вот дьявол дьяволу... ни-ни, у нас опасения на этот счёт куда лучшее. Так и останутся, ибо остались не озвучены. но... Алмерик? 0_о лучше бы тогда промолчать

Думали, Бродяге высказаться на этот счёт, ибо мы вообще не поняли почему Алмерик, когда со стороны можно смело решить - в последнее время, в виду отсутствия, ничего не решает. А дьявол тот сказал, что имеет дело с Глэнмором -__- *машут хвостом, пошли печатать холст недоумения*

Если имя Глэнмора назвал, то было бы иначе? не глупи =__=

Нууу... а имя Глэнмора ведь что-то сказало-сказало, нэ? ^^

у нас в голове путаются две версии Девяти кругов. а именно оригинальная Алигьери и эта и любовь к оной культуре .__. не, не, не, не. колючая постель, башни, стены колизея, а пойдём восхищаться работами местных эстетов *прислушиваются к эху*

Какие часы... в аду? .__. у них сервис ужасный не считая первого круга, хотя кто там вышел..

это я истину не уловил? .__.

Дерзить дьяволам надо меньше :sleep:

То бишь? :mellow:

- А как забавляются демоны? - Демоны – звери? Или дьяволы – извращенцы? – хихикнет тихо хвостатый, как котёнок мяукнет, глазами небесными глядя на баатезу. Различны пытки. Смерть беспокойна. Наслаждаются муками и в крови купаются – сил им тому придают. А спят века, попутно мир упуская. Ускользает, как рыбка пойманная мальчишкой озорным. Они едят сердца, хрустя, как орехами. Они вспучивают животы, внутренности выпуская и пихая назад, как овощи в мешок. Они топят в кислоте. Они заставляют камни тяжёлые толкать в гору. Они пускают кружить в вихре бесконечном, жестоком ветре. Они наслаждаются плотью – близостью тесной, бесконечной, болезненной, кошмарной. Они гонят к тому, дабы быть съеденными псами в бесконечной погоне. Они повторяют это вновь и вновь. Повторяют боль. Желают бесконечно слышать крики, но не свои. Как кости ломаются, и брызгает кровь. Ужас в глазах провинившихся. Покорность в просителях. И численности ради выгоды – победы! Но когда война окончится… - Хитрой будь – оценят, как алмаз. Желания подави – любят искушать, - прошелестит на ушко огненной голове, как заново засмеётся тихо от дьявола гнева. Хвост незаметно ткани рубиновой коснётся.

Ню, к чёрту, бросаем в ближайшие огненные дебри лидера с его женой и спокойно проходим весь уровень! ><

-Я говорил об опасностях о которых мы можем быть не в курсе и о которых нас не предупредили. Скажем, изменение обстановки. Ну да ладно, всё равно мы не думали расслабляться. - Глупцом не будь, небожителя ребёнок, - рассмеялся позади тифлинг, довольно махая хвостом. Удобно Соусу на плече хозяина, но мяукает – жалуется и глазищи недовольны. - Опасность везде – в любой мелочи, в роке любом. Законы свои и смертным знать не стоит, - мурлычет Бродяга, глаза прикрывая – как дома, но не дом, а предков врага удел, но картина мила, - забудь ты, наконец, про свои дотошные расспросы – на вес бронзы не стоят они для них. Только смекалки хитрые, ум изощрённый, смысл цепочки запутанной и оценят, а не болтовню пустую.

Что дьявол сам сказал бы, - да будь он мягкосердечней, - если в слово в слово слышал монолог полукровки святой? Бродяга кривился, хихиканье сдерживал – где грамотность аасимара аль с пренебреженья имена планов закона и зла коверкал? Да есть ли дело хвостатому безумцу, - на лицо происхождение его? Видно есть, отчасти, как тэйцу коренному. Баатор! Девять кругов Ада – закон их удел, как слухи проходили о происхождении небесном жителей его нескольких. Говорили учителя, может, и сами знакомы были - плату дорогую заплатив, а баатезу, - как дьяволов называть любили больше, - рациональны больше, холодны, хоть в огне живут, тварями попутно считаешь. О, нет, нет, нет! Тварями называйте танар’ри. Те, кто к Хаосу привержен, как и злу – близко, близко. И чествуют, молят о вечности бытия Войны крови, что между баатезу с танар’ри длиться столько, а сколько? Никто не вспомнит, да живут спокойно те, кто смертен ещё, а дети-полукровки видят сладкие сны об огне, что мир весь захватит. Есть ли в Авернусе демоны, танар’ри? Не знает Бродяга. Самому себе не ответит. Бояться и те и другие – острия в спину, сглаза нарочного. Им нужны просители! Им нужны лемуры. А стали вот те, успели – сам Келемвор недоглядел в Плане Фугу, как душ запуганных, отчаянных судьбой своей, на сторону дебрей рубиновых твари пламенные забрали. Украли! Как ребёночка умыкнули перед матери глазами. Бродяга поморщился, - пуще-пуще, а морщинки дорожки пути прожитого рассказывают, почти как не умолкающий хвост, - когда аасимар барда белокурого припомнил. И так скажет, будто король государства бессердечный. Так, как не его, аасимара, вина, а глупая случайность. Вспомнит тифлинг, как поймал его человек-в-одежде-хорошей, как зверя дикого на закуску, да тогда всё иначе было. Лучше? Когда бездны не видят грязного двуличия. Соус залез на праздничный стол, - тот же удел, чтобы король ошибки роковые пряностями скрывал, - носиком разнюхивать начал закуски предложенные. Бродяга фыркнул, отворачиваясь и свет слабый пальцами едва коснётся знака, позади жилетки вышитого, Келемвора. Рыбки сам поймает! Один побудет, но не безобразное лицо аасимара ловить взглядом и задерживать, хоть смысла здравого побольше в голове, но нет. Из камня сплошь, а не жизни. Этот уйдёт. Этот мог бы убежать. Не идти туда, кому предкам родным врагами приходятся. Горько во рту и готовы глаза прослезиться, но безумием наградили – будет тихо смеяться, прыгая, да бегая. Гребешком крыла одного хвоста махая и с копьём танцуя, опираясь на корки деревьев. Остановиться на миг. Посмотрит на куст с ягодами сочными. Как смеха не было и возгласов весёлых. Вспомнил Бродяга? Из низов корни растут, но этот и человек. Не оставайся в Саду. Не засматривайся на нежную зелень. Не ешь сладкие ягоды. Не наслаждайся тем, что ад позади остался. Подумай, почему даже сами демоны как можно скорее хотят отсюда уйти? Это место сожрёт тебя изнутри. Ягоды вспыхнут фиолетовыми огоньками, а за ним, - змеями многочисленными, - весь куст загорит, оставляя пепел. Заберёт жизнь, кои была, но забыта будет быстро. Иди и страдай. Потом всё расскажешь. Бродяга ухмыльнулся, оскалив клыкастые зубы, - до этого облизнув пересохшие губы. Деревья скроют беженца след. Только листья медленно падут на травинку низкую.

нэ, так судить (да, опять повторяемся наравне с жалобой =.=) сколько игра идёт и само понимание, что в некоторых соблазнительных случаях перс не будет стоять поленом. и несмотря на реакцию других. несмотря на любовь к "чаду". думаю, и понять можно. имхо я бы сам предпочёл бы сдохнуть за монитором, если бы в шкуре Руби пришлось находиться... четыре месяца хоть как >__>

чай. печенье. и пустотелый друг с Круговерти куртизанка в формах -.- злых мировоззрением сложно таки отыгрывать.. *вздыхают*

не могу, не могу ><

так и не так много держит (раунд всего, если помним), а так уйти сразу можете же, нэ :mellow: ну, и опять же бросок воли. Бродяга чичас не шибко разговорчив, хоть на один пост - два десятка слов...

Вы волю бросьте, если хотите. будет больше 21, то можете продолжать. а этот назад на крышу башенки чихать, наблюдать, морально разлагаться...

Хватит ссориться... *с печальной гримасой посматривают на рыжую*