Yambie

моя тожа хотеть =( помним, в обсуждалке фрпг как-то поднималась тема по сеттингу оных вампиров, когда прошла мафиозная рп-игра по Маскараду... оно так и не вышло -_-

Скажи ей жёсткое и твёрдое "нет". Будь мужиком *оглядываются на Джору* будь мужиком со стальными яйцами >< чёртова ф5...

*сморкается в платочек и машет на прощанье Ильке*

он таким был изначально =_=

ни-ни, это Соусик ^^

если только Леви умел читать мысли и смотреть глазами хина... хотя он бы так при удобном моменте ему напакостил, если ещё жив был :mellow: *машут руками, хвостом и идут занимать... чем-то*

*спросонья перечитывают посты Гоша и трезво недоумевают... вшестером* надо отвыкать =.="

а мы подумали... присмерти >_>"

думаем... мы откажемся от предложенного ранее тобой. дальше пойдём заново по-новой.

Жалко, обидно, стыдно, но это уже наш перс. хочешь? могут быть...

держи себя в руках, женщина - этот чувак умер за сорок, как положено >___>"

ага, сразу *машет хвостом и красочно хлопает дверью*

нусь *хлопает в ладоши* в нашем случае Бродягу мы собирались кокнуть ещё с середины первого круга. Думаю, как полноценный персонаж он себя не оправдал и лучше было вводить его, как непися в какую-то игру, а тут брать другого или вообще не принимать участие (как раз это говорили тебе, Мастер). *пожимает плечами* думаем, за ним мало кто будет скучать. кто, может, даже и желал поскорее ему смерти не только своими персами, но неважно. Эльха, для нас игра, пожалуй, была короткой. Мы многое не догоняли, отсутствовали и эпично слоупочили, однако оный труд над боевой системой стоящей похвалы заслуживает) ещё раз извини.

Как умирают тифлинги? Должно быть, когда родился первый потомок Браатора – его родители, мать, ожидали, что это будет чудище неисчисляемой силы и могущества. Но это было такое же смертное создание, как сам человек. Со своими пороками, желаниями, мыслями и поступками, которые заставляли сомневаться, верить, бояться. Огонь неосязаем для кожи полукровки, в чьих жилах течёт алая жидкость демонов близких к этой стихии. Этот как оживший ручеёк, скользящий по голым рукам. Поднимающееся выше к шее, заставляющее звонко смеяться и махать ладонями. Для серого комка именуемого Соусом это было одно из невыносимых положений. Огненные искры летели из стороны в сторону, а лапы неосознанно пытались поймать их. Синее растворялось с красным, и вместе рождали фиолетовый оттенок. Он душит, терзает, но как не пытался прорваться сквозь рухнувшие камни – глоток воздуха он не получит. Если только Бродяга отвлёкся о созерцания чешуйчатой твари. Если бы только исчез из её вида. Котёнок давно прекратил дышать. Мощные удары когтями задевающие троих. Они не должны убить сразу, а оставить сосуд с нектаром ещё какое-то шататься целым. Выплеснув лишь большую часть напитка. То названное к тифлингу не относилось. Острие крепко вонзилось в живот – изо рта брызнула кровь – и, поднявшись с ним над землёй, хвостатого, как ту самую голову на копье, отшвырнули в сторону. Бродяга слышал хруст? Слышал жалобное рычание? Что видел? Что сказал? Тело встретилось со стеной, отразившись ещё не менее острой болью. Силы остаются. Бешаба смиловалась. Келемвор провожает в загробный мир. Бродяга с дрожью пытается подняться, опираясь на ладони, а как поднимает голову – тьма закрывает веки глаз. Боли больше не чувствуешь. Чувствуешь только безмятежность, что дарит смерть.

Ранее -Было бы не очень приятно если с тобой точно так же поступили? Бросай свое занятие и покорми котенка. Или если ты хочешь отслужить всяким высшим силам. Иди и сожги трупы, а не уродуй их. - Рори молчал, думал что бы еще сказать. Бродяга прищурился. Покормить Соуса… было нечем. А какое лицо приглянулось – оно лишилось сокровенного в жизни, как голова побыла на копье, подобно символике резни и утрат. - Многоликий неверующий? – спросил тифлинг. – Многоликий знает, куда попадают неверующие? – он помолчал, задерживая взгляд на сером комке. – Этот жил в Тэе. И Божества под стать их покровителям. Есть ли им дело до мертвецов? Коссуту нравиться вкушать страдания живых пламенем, как Ловиатор предпочитает более разнообразные уголки боли. Талона отравляет жизни. Этот думает, что ей в похвалу видеть дорогу разлагающихся ядом. Малар – зверь и охотник по своей натуре, тому жертвы его остаются гнить с землёй. Этот покровительствует Леди Року. Этот не находит смысла сжигать мешки с мясом, - он краем глаз зацепил двуликое лицо и назад опустил голову, - мёртвое тело есть мёртвое тело. Это сказал Многоликий. Они станут уродами, но не их души. Другие же заслужили быть слепыми, немыми или глухими. Решить Келемвор – правильно ли поступил верующий Бешабы. Хвост взмахнулся над головой тифлинга, нарисовав нимб, а затем махнул, дабы человечишка его более не тревожил по пустяку.

-Итак, ты у мамы философ? Сожги тела, пусть твой Келемвор подавится. Подумай о семьях тех людей. Некоторых я знал, у них есть дети и старики, которых надо содержать. Да, мы их убили, но не будь жестоким, не надо уродовать трупы. Твоему богу это мало что даст. Мертвое тело есть мертвое тело. Серый комок переместился на колени, а руки вытянулись вперёд, прежде чем откинув капюшон, в то время как плечи съёжились. Он приподнял брови, отчего на лбу выступили морщинки, однако в глазах мало играла какая-то эмоция. Их съели, закусив сливками. Было бы их больше, чтобы смеяться и меньше, чтобы не осязать струнами души. - Келемор? Бог этого? Бог? – хрипло переспрашивал Бродяга. – Келемор достойная фигура в круге Божеств. Он повелевает смертью и провожает людей в загробный мир. Но не тот Бог, кому покровительствует этот. Не косноязычий смерти. Глаза назад вернулись к мешкам с костями, и Соус вновь оказался в длинных широких ладонях. - К чему человек упоминает детей и стариков? Разве эти вернут трупов? Нет, они останутся здесь и будут кормить землю, а слова, что озвучиваются сейчас – тщеславие к собственной душе. Люди всегда желают услышать похвалу, пользуясь тем самым лицемерием. Всегда хорошо. Всегда приятно. А что Многоликому есть дело до Бродяги? Хочешь похвастаться святоше своей чистоплотностью? Хочешь рассказать, как ругал этого, когда тифлинг резал мертвецов? Делай. Беги. Рассказывай. Все любят лицемерие. Может святоша тоже лишь льстит себе? – хвостатый наклонил голову на бок, махая хвостом. – Мёртвое тело есть мёртвое тело, - повторил он слова человека. – Так какое дело Многоликому до того, как оно выглядит? Как этот уродует лица? Может, останешься тут? Останешься тогда стеречь их? День ото дня и каждую ночь, чтобы те, у кого глаза остались – не впали в череп. А у других не засох язык? Раз Многоликий так переживает за их сохранность.

-Мы же хорошие парни, да? Зачем нам все это? - Тихо! – взревел тифлинг, резко взмахнув хвостом и подняв правую ладонь ввысь, вытянув указательный палец. – Тихо, тихо, тихо, тихо, тихо, тихо, шу-шу-шу-шу… Гребешок бегает по песку. Народ больше не ценит эстета, но этот демон. Он получает свою долю удовольствия, как когда-то отец, пиршествуя на костях таких же воинов. Бросивших вызов золотой тропе. - Келемвор провожает мёртвых в загробный мир, - негромко протянул Бродяга, опуская голову. Хвост болтает, болтает и болтает. Прочь незваные людишки! Прочь со своими льстивыми речами и ложью. - То, что делает этот – не касается всех. То, что делает один – не прольёт кровь большинства. У Богов свои счёты с каждым смертным. Сопроводила ли их неудача вместе со смертью? Они не будут слышать, говорить и видеть. Может и не зря? Они не слушали, когда один говорил. Не видели, когда устроили бойню. И не говорили, когда словами могли решить исход. Смотри, - он кивнул на горстку трупов, - не все лишились ушей, глаз и языка. Может, кто-то из них действительно не заслуживал подобной участи в этом месте?

Бродяга протёр тыльной стороной ладони зажмуренные глаза. Кастис покоилась рядом, пока ветер пытался безрезультатно унести с собой перья, чьи кисточки удерживались крепко обнятой тканью. Соус дрожал в ладони хозяина. Серая шёрстка – вместе с левой половиной тёмной мордочки и усами – была запачкана кровью, которая ещё змеями стекала с груди. Однако убегать никуда ему не хотелась, ища защиту в новоявленном родителе. Хорошо было на задворках, вместе с братьями и сёстрами, которые боролись за право получить молоко от матери. А затем уже она начала приносить еду – чаще это были лохматые маленькие звери с голыми червиобразными хвостами. Иногда и двуногие, проходившие мимо, гладили пушистую шерсть и дарили лакомства. Самые худшие из них с чёрствым вкусом, от которых не пахло кровью. Ещё те, что оставляли странный привкус. Старательно, но без итогов, он пытался языком вылизать этот противный вкус, будто в пасти задержался комок шерсти. Все наблюдают и смотрят. Сожаление? Некоторым просто незачем тешить мертвецов. Это мешки с мясом. К тому те, кто не оставил светлый отпечаток в душе, но парочку расстроить сама жизнь, чьё существование прервалось. Святоша шепчется с халфингом, родные сёстры порознь, Лирлин-Лин-Лир исчезла, а человек-в-хорошей-одежде никак не насытиться собственными словами и мимикой рук. Этот сидит один. Нет двенадцати таких, как этот. Нет рядом светлых кудрей и алого взгляда, а только воспоминание об образе. Нет старца, который внимал бы мудрости у юного ученика. Никого нет. Соус разве что, но тому опеки нужно больше. Бродяга шмыгнул носом, потянувшись к мешку, и показал его котёнку, указав «залезай». Наивный взгляд, упрекающий и молодой. Непонимание ситуации и раздражение, когда всё идёт не так, как хочешь. Тифлинг аккуратно берёт котёнка обеими ладонями, прячет в ткань. Головка едва выглядывает из убежища, как раздаётся мяукающая жалоба. Алчность вас погубит. Это неведение, жажда и человеческие грехи. Демоны любят людей за их глупость. Они выражают её соблазнительными речами, нежными прикосновениями, аккуратным касанием когтя мягкой щеки и пристального огненного взгляда, от которого трудно оторваться. Матушка так согрешила. Опрометчиво поступили эти люди. Поступают дальше жители Малхоранда, Унтера и Тэя. Множество женщин, доверяясь статным незнакомцам, а мужчины – к жажде власти и почёта. Тифлинг приблизился к отрубленной голове человека. Прислонил сапог ко лбу, качая, как шарик, из стороны в сторону. И позже поднимает обеими ладонями, всматриваясь в закатившееся глаза. - Голова украсит копьё, как черепа – Башню Тэй, - печально протянул тифлинг, хвостом протягивая к себе палицу, - десять лет прошло, а этот с Кастис не пьёт чай и не едят сухарики. Одна «ветка» обнимает под бок голову, а другая ищет мягкую почву, дабы вонзить в неё острие копья. Мёртвой голове на поле брани место быть воткнутой в тоже орудие, временно заменив своё утраченное тело тонкой палицей. Демонские руки любят острие, а глаза сияют лукавыми огоньками при виде идеально заточённого клинка. Яд – жизнь! Он дарит искупление. Бродяга поднял первый попавшийся клинок за рукоять ладонью. Глаза вместе с хвостом рассматривают мертвецов, будто выбирая, кто из них лучше. Кто сражался достойней, а чьи мысли были грязнее грязи. Несколько трупов лишились глаз. Несколько других языков. Другим тифлинг отрезал уши, а их названным главарям он лишил всего и сразу. Попутно, чего не сделал с ворами, вырезал вдоль грудь. Не грех ли это, когда нарушаешь покой мертвецов? Не грех ли это лишать их зрения, слуха и слов? Некоторые из потомков Браатора ищут Свет, вопреки своему происхождению. Большая часть останется верна… идеалам. Утешая свою душу в насилие, крови и страдании. Бродяга опустил голову к мешку – Соус видел? Он вернулся к копью, снял с острия и шипов голову, отшвырнув её к горстке мешков с костями. После он укутался теснее в ткань, что дали против грубых лучей солнца. Присел, свернувшись клубочком, вытащив из мешка котёнка и легонько обнял. Так не увидят. Так не услышат. Даже исчезать не стоит, как может на то решить художник.

да хз =_= если оставить всё, как в этом бою подсчитано, то 127 или максимум...

где брать эти аптечки? этот не может обойтись всю игру нитками с иголками и ножичком? =( мы шутим... -_- *вздыхает, пошли сосссс... вылизывать кровь*

мы смутно помним -_-" а если так, то под твоим подсчётам, значит, выходит верно *прыгает от радости и скрылся за угол, играть со скальпелями, еей*

подожди, пропустили значит после миссии пленника хп оставалось 90 (если не ошибаемся ещё лечилка была +25, верно? поправьте, если не так, свою аптечку Бродяга ещё не использовал). и во время этого боя выходит 115-29=86+26=112+24(от лечилки Ильки)=130 (?) регенерацию +6, как ты предупредил ранее, мы убрали извини, забылись, что у тебе формат с эти жёстче, чем в предыдущих =.="

Если кого-то пропустили, то без лечилки Или (+26) хп у нас 101 от урона 29. Итого 127хп *пожимает плечами* не дурно так, да и если чоу можно было нам скальпелями побаловаться >_>

Куда запропаститься серый комок, раз за ним не будут присматривать? Он наивный, пугливый и глупый, как сбежавший раб. После резни Соус мяукал и мог ещё дольше, если его не подняли над землёй, протянув к окровавленной груди. Задние лапки вытянулись вперёд. Голова замоталась из стороны в сторону, шевеля ушками, прислушиваясь, но не так внимательно, как хотелось бы. Бродяга мог сказать котёнку слова сожаления, но как лукавая ухмылка – они будут неискренними. Тифлинг оглянулся, съёжив плечи. Алчность вас погубила. Можно ведь было избежать этого всего раньше, нет? И к чему теперь пустой спор на костях, с коих мясо ещё не сползло? Глупый тифлинг… люди идиоты, скажи мягко, как может дьявол.

Раунд 4 ХП130-29=101+26=127 Показалось, что одна лишняя кукла или тень на сцене ничего особого не решит. В её выборе оглядываться по сторонам, пока сердце бьётся по стенке груди с такой скоростью и жадностью, что не себя, а всё тело готово взорвать. Кастис умело держится в руках тифлинга. Никто другой не знал бы, как с ней обращаться. Как когда-то в общение с мертвецом, но следующее заклинание, в чьей силе было ранить… алая дуга. Ярко-фиолетовая вспышка и больше ничего, кроме рыка хвостатой полукровки. Тело снова падает на землю, а рядом раздаётся жалобное мяуканье. Сердце бьётся. Сердце сжимается. Ладонь ложиться на окровавленную грудь, одним локтём отползая от вора со снисходительной ухмылкой. Бродяга оглядывается на комок, который выполз из мешка. Мяукающего. Требующего помощи. Это неудобно Соус. Когда в одной руке ты, а в другой Кастис. Бродяга краем глаз смотрит на человека, но всё внимание занимает комок. Он, пожалуй, и не ощущает тёплой волны, нитями бегущей по телу. Заживающую свежую рану. Колкость остаётся, но боевая горячка – как отзываются о ней борцы – не позволяет ощущать, ни усталость, ни агонию, ни различить черты лица противника. Ладонь тянется к серому комку и прежде чем Бродяга внутреннее ожидает, что следующий удар пройдётся по лицу… чужая магия. Отвлекает, чтобы помочь и встать на ноги, крепко ухватившись ладонями за тонкую корку дерева. Воин Раззина1: 38-32=6-8=0 Воин Раззина3: 53 - 15 = 38 Воин Раззина4: 58 Воин Катайра5: 58 (гипноз)