Yambie

Разозлившись, колдунья выбросила краба из рук и пошла назад к берегу, чтобы подхватить посох. А после, стуча острием палицы по песку, пошла в сторону леса, откуда прибыли альянсеры с ещё не менее безобразным устройством и големами. Раз так они не заметили колдунью, то и вряд ли заметят того, как она исчезнет из лагеря. Если я останусь, то – мысль Руби не закончила, когда остановилась перед зарослями и долго рассматривала, словно искала какое-то скрытое предупреждение. Чего она опасается? Раньше она прекрасно справлялась и без груза в лице нескольких гуманоидов. А если что и произойдёт – останется тайной. Взъерошив свободной рукой непослушные волосы, силуэт мертвячинки скрылся за деревьями.

Девушка обижено надулась и сложила руки на груди. Косичка, стоило ей отпустить ее, тут же рассыпалась на прядки. Руби наклонила голову, разглядывая волосы знахарки: - Я могу сплести косу, - тихо сказала она, а чуть громче: - А остроухую можно повесить на дерево и кормить остатками еды? - краб в её руках забрыкался лапками.

сорри, пост пропустила >___>

Почуяв знакомые магические ауры, Руби приподняла голову оторвавшись от занятия аки как убить краба не применяя при этом ритуальные навыки. Девушка бросила взгляд на приближающуюся знахарку. Внешне показавшееся колдунье какой-то забитой, как котёнок. Мертвячинка нахмурила брови и подошла к тролльке с Алым, придерживая к груди краба. - Ты откуда? – спросила она девушке, намекая на внешний вид.

После попыток посадить краба на голову, Руби всячески переворачивала его и стучала пальцами по панцирю и брюшку, а только позже заметила, что на берегу никого нет: - Где все? – недоумённо спросила мертвячинка, не пойми кому. Хотя после беззаботно пожала плечами и продолжила издеваться над крабом.

Тёмные могущественные силы Азерота смиловались над мертвецами позволяя им так быстро забывать о недавнишнем и так же молниеносно вспоминать в знак наказания. Руби, сняв сапоги, рисовала острием посоха различные рисунки на песке. По большей части её столь любимые сигилы – которых сразу же смывала вода – и столбцы неразборчивых букв, суть которых знала лишь Руби. Ко всему прочему кроме пентаграмм и набора слов шли и рисунки: небольшая чёрная дыра с эллипсами, так Рубин представляла себе круговерть. Аккуратно вычерченный из квадратов и пирамид крепость Дарроу, не соответствующий его величественному оригиналу. И нелепые рисунки членов семьи. Бишоп постаралась с большой любовью изобразить отца и братьев - Алексия с Вэлдоном, - в то время как матушку и сестру нарисовала с заметным пренебрежением к их внешности. Руби любила их но со временем привязанность обесценивалась. Из-за матери – чья свеча потухла при жизни, – которая указывала, как лучше жить дочери, а после вовсе забыть о её существовании. Из-за отца так легко согласившегося променять свою жизнь на вшивое бессмертие. Дунув на чёрный локон волос, прикрывавший правый глаз, Рубин подняла палицу над шарикообразным лицом отца. Но, не успев вонзить острием, вода мигом смыла рисунок, и на песке осталось ничего кроме дырки. Колдунья фыркнула и, причесав ладонью волосы назад, бросила посох в сторону. Побегав взглядом, в поле зрение мелкой пакостницы попался какое-то насекомое с бледно-красным брюшком: - Крабы! – закричала мертвячинка и подбежала ловить несчастную тварь, который толком не успел осознать, что происходит. Следующие минуты вместо того, чтобы кому-то показывать это чудо, Руби бесцельно пыталась устроить краба у себя на голове, но того каждый раз ожидала недолгая поездка вниз – в руки девушки или песок.

Какое-то время Бишоп сидела на диване разгромленной кают-компании. Смотрела в пустую точку; глаза выражали безразличие, а губы едва заметно шевелились, словно произнося некое заклинание. Это были частички воспоминаний, – начиная с поры смерти, – складывая которые приобретали картину. Отнюдь не радостную, но плохого оказалось много. Там была серая тоска и пылающий гнев. Синее отвращение и зелёное безразличие. Она давала слово… то есть что она давала? Ничего. Арканы пьянят разум нежити, подталкивают на чувства, на жизнь и смерть. Будь кому интересно, Руби наверно поделилась этим ощущением с большой охотой, если бы «некто» оказался мертвецом, обладавшим магическим потенциалом. А на корабле тут был только один такой. Давай, дорогая. Подойди к нему. Скажи. И выслушай насмешку. Или хочешь что-то другое? Может смертного, который вдруг увидит в тебе родную дочку или сестрёнку, давно погибшую от чумы? Руби нахмурилась, сжала сильней ладони в которых держала посох. Готовая поломать его пополам об колено. К демонам сжечь этот корабль и отдать души этих подонков демонам. Посмотреть, как это остроухую шлюху раздирают на куски инкубы, как этого слабого дворфа вспарывают живот гончие, а мозги мага по кусочкам съедают миниатюрные черти. Месть прекрасна. Ненависть прекрасна. Гнев прекрасен. Так отчего же так кисло? Не найдя ответа на этот вопрос, Руби качнула головой и встала с дивана, чтобы выйти из каюты. Но как остановилась - обронила из рук посох и закрыла лицо руками. Глухой крик выбрался из горла покойницы. Рубин плюхнулась на колени, плечи судорожно задрожали, а в черепушку всё лезли отвратительные картины. - Поверила! Поверила! – кричала колдунья и повторяла это раз за разом, словно какое-то проклятие, специально созданное, чтобы убить человека произносившего это слово. Крики были утешением для мертвячинки, но при жизни – невыносимой болью. Так она просидела на полу кают-компании полчаса, пока не забыла; пока не избавилась от назойливых мыслей. Последние ноты закончились тихим всхлипыванием и, встав на ноги, Руби негромко вздохнула. После Бишоп спустилась на землю. Мертвячинка сидела на камне, зашивая дырки в платье, а посох лежал возле её ног.

- Нет, - холодно бросил он через плечо, не дослушав Рубин, и скрылся за покосившимися дверями. - Слаб и ничтожен, - зло пробурчала девушка, - вот чью душу можно без стыда отдать на съедение демонам. Не обратив внимание на остроухого, Руби вышла из комнаты, чтобы собрать свои вещи. Как выяснилось не очень удачно оказавшихся в разных местах. Мешок, как она могла предполагать, скорей всего принадлежал дворфу и тому, не раздумывая, мертвячинка сразу отшвырнула его ногой в сторону, а подхватила свои вещи – переплёт с иголками и мешочек с нитками. Позже колдунья поднялась в кают-компанию: забрать посох Нафариана.

Невидящим взглядом дворф окинул мертвячинку и ничего не сказал. - Не молчи когда я с тобой говорю, - властным голоском заявила Руби, - ты совсем жизнь не ценишь? Из-за какой-то огромной железяки броситься прямо в ад на лету? Решил героем побыть, а другие бы поминали тебя после с восторгом? Каких-то двое гуманоидов? – она приблизилась на два шага. – Ты совсем из ума выжил? Или весь твой род настолько бестактен?

Спрятавшись в бочке Руби избежала удара какой-то железки однако не было это и хорошим планом. Пара торчащих гвоздей проделали дырки в теле колдуньи – на счастье что этого она не почувствовала – а затем её мягко сказать «выплюнуло» из маленькой каютки. Руби с писком выбралась наружу. Кроме грязи к платью добавились и тёмные кляксы крови; сама мертвячинка чувствовала себя ужасно и колко от магии друидки. Только позже сидя на коленях и поглаживая затылок, девушка кроме переплёта с нитками заметила и какой-то мешок. Но рассматривать его содержимое пока не стала, предпочтя найти кое-кого. - Где ты видишь корабль, капитан? Лицо девушки было спокойным, но гнев внутри неё разбушевался не хуже бури: - Ты идиот? - прохрипела она. - Какого демона ты кричал прыгать всем за борт?

Раунд 4 Руби отвлеклась услыхав слова дворфа но и рявкнуть тому ничего не успела так как снаряд пролетел мимо корабля: - Саргераса вам в желудок, - с досадой прохрипела Бишоп, удаляясь к бочке.

Раунд 3 На этот раз колдунья нашла хоть какой-то "общий язык" с механизмом и попала заново в цель Данат Троллебой: 422-55=367 - 39 = 328-20=308

Раунд 2 Прицеливаться на другую точку корабля Руби не стала, предпочтя палить по одному и тому же месту. Данат Троллебой: 654-25=629-31=598

Раунд 1 Руби возвращалась в кают-компанию, тяготея ненужными мыслями, как тут из комнаты выбежал ругаясь дворф. Глаза мертвячинки округлились и внимательно рассмотрела дверь комнаты. А только затем, прислушавшись – выбежала на палубу. - Саргерас в желудке огра! – громко выкрикнула она, лицезрев синие паруса Альянса. - Я знаю! Я знаю как теперь пользоваться этой штуковиной! – в припрыжку выкрикивала Руби, спускаясь вниз, даже не задумываясь и не спрашивая: почему так агрессивно действует флот альянсеров. Колдунья подошла к механизму и старательно – без спешки – навела снаряд на корабль. Данат Троллебой: 1000-113=887-44=848-50=798

- Ну что ж, это понятно. - паладин кивнул в ответ - Знаешь, однажды я был у тебя дома, еще до того момента, как он стал "школой", это было хорошее место, возможно когда-нибудь оно снова будет таким. Руби разочарованно поникла, встала на ноги и направилась к выходу: - Нет, не будет, - коротко отчеканила она напоследок.

- Еще пять минут назад ты была не уверена, что хочешь этого. - Я не была уверена, - качнула головой Руби. - Из-за того, что ты сделал с псом Сильваны. Немного я "побаиваюсь" - Если ты действительно хочешь этого - я помогу, но мне потребуется время, я хочу, чтобы на сей раз всё было правильно. Девушка опустила глаза и медленно кивнула в знак согласия.

- Лишусь? - Рольф несколько секунд пытался понять ход мыслей Рубин - Свет бесконечен, он существует и помогает тем, кто держит его в своем сердце. И он никуда не уйдет. Поделившись с кем-то Светом я только усилю свою собственную связь с ним. - Почему ты так отпираешься, когда я прошу почувствовать? – недоумённо спросила она, но через минуту потупила взгляд. – Хотя… я же мертва. Во мне кроме скверны и этой теневой энергии ничего более нет, - Руби подняла голову, - но если тратить силы на мертвеца выше твоих привилегий – я просто не буду обращать внимания и лишний раз не напомню. Мне интересно, но это и не значит, что я не "боюсь" почувствовать боль.

- Лучше всего здесь бы подошел жрец Света, но и паладин может сделать кое-что. - уверенно заявил он - Однако Свет это дар, и я больше не буду дарить подарки столь легкомысленно. К тому же, как ты правильно заметила - это больно. - Если ты дашь это мне, то, - терпеливо говорила Руби, с запинкой, - из-за меня ты его и лишишься? Я думала, что этот дар вечен, пока вы, паладины, живы.

- А был другой способ? - ухмылка заиграла на лице паладина - Вряд ли он попросил бы сам, он слишком любит свою Тёмную Госпожу, чтобы самостоятельно снять пелену с глаз. - Глупец, увидевший в её красоте невидимую силу, - строго сказала Бишоп, - он мог быть на её месте и возможно мог бы сделать всё лучше Сильваны, ради других. А вместо этого, как трусливая собака, сидел в сторонке и ждал, продолжает ждать, а не идти по своей тропинке, - последние слова она сказала тише, будто маг мог её услышать. - Можешь - утвердительно кивнув сказал Рольф - Но не без помощи. - Какой такой помощи?

- Он кричал, верно. Кричал, потому что всё чувствовал. Но именно этого он и желал - чувствовать себя живым, кто сказал, что это будет так уж приятно? - А ты ведь и не сказал ему? Просто швырнул к стенке и отдал, нет разве? - пробурчала Рубин, однако устроившись поудобней на полу повернулась к Алому. Девушка прикусила указательный палец, оценивающе разглядывая паладина, попутно размышляя о словах, которые он говорил. Правильным решением для каждой нежити было вовсе не слушать этого человека, а Бишоп себя даже к Отрёкшимся не собиралась относить. Это она и назвала бы свободой, когда никто не стоит за спиной и напористо нашёптывает что надо делать. У пса есть королева, есть братья - они решают за него. Пусть. А у неё есть несколько дорожек. Не всегда люди плывут по течению. - Чудеса случаются, я всего лишь использую эту силу, и не знаю всего, на что способен Свет. - А я могу, - замялась она, - почувствовать Свет?

- Чувства возвращаются: осязание, обоняние, даже вкус. На какое-то время, или навсегда, но для этого нужен постоянный контакт. - паладин присел на стоящий рядом стул - Со временем и боль проходит, если связь сильная её даже не будешь чувствовать. Я знаком с одним мертвецом, его зовут Леонид Бартоломей Чтимый, именно он занимается исследованиями в данной области. Вот почему я пытался помочь этому магу, впрочем, он не оценил. - сказал Волторн, покачав головой. Руби наклонила голову на бок, слушая слова Алого. В данный момент она не задумывалась о вопросах доверия, как так же не питала сильным интересом по поводу Света. - Он кричал, - сказала мертвячинка, нахмурившись, - он говорил, что ему горячо и обещал убить тебя за это, - немного помолчав, она спросила, - а Свет… он может вернуть мертвеца назад к жизни? То есть, если ты говоришь правду, - она слегка дёрнула плечом, - про чувства. Это ведь мука, когда начинаешь, например, ощущать запах своего тела, - наморщилась Руби и повторила вопрос, - Свет может вернуть нежить назад к жизни?

- Это великая сила, он приносит покой и мир, но для таких как ты это действительно болезненно. По крайней мере по началу. Руби поджала губы, на слово «болезненно» - А что происходит после? – несмотря на опаску, вдруг воодушевилась она. - Когда боль исчезает?

- Если бы я хотел, то уже сделал бы это. И с тобой, и с этим магом, впрочем, может мне еще придется. - не таясь ответил Рольф - Но Свет может и исцелять. - Живых, - пожала плечами она, - я помню, что тогда случилось в Братстве Тория. Спорила с мордатым и унизилась перед ним, решив подбежать к этому, - Руби смирила взглядом Алого, - для такой как я… это происходит болезненней? Не как простого трупа – осквернённого.

- Значит, хочешь почувствовать Свет? Руби приподняла голову, мысленно спросив саму себя: какого демон тот остался с ней. - Наверно. Не знаю, - замешкалась колдунья, - раньше надо было испепелить меня, а не на лицо заглядываться, - от резкого словечка Рубин решила воздержаться.

После этих слов маг высвободился из хватки и пошёл за эльфийкой. Бишоп упала на колени, проводив взглядом мертвеца с эльфийкой. Не в силах или нежелании сказать что-то девушка опустила голову, закрыв ладонями лицо. Шелест тараканов в черепе звучал как какая-то насмешка, отдававшаяся звонким эхом.