Yambie

Авторы SOMA из студии Frictional Games представили Amnesia: The Bunker — хоррор о выживании в бункере времён Первой мировой войны. В игре будет «частично открытый мир», что позволит игрокам самим выбирать пути прохождения. > открытый мир > в бункере Но, вообще, завязка звучит интересно. Откладываю в ящик ожидания.

Дорога Скарлет В миг следующий часть пуль будто застыла в воздухе, не задев цель. Сбросов покров тени перед Скарлет предстала Рошель, чья левая часть лица была забрызгана кровью, создавая подобие полумаски. Отскочив от пуль, она быстро подхватила корягу и бросила её в Скарлет, злобно рыкнув. Чуть погодя устремилась вперёд к Баали, сжав кулак в кожаной перчатке. Если в магазине ещё остались пули... Или, может, положиться на удачу?.. ... Остановка Кай, Равия и Кето Кажется, они называли это Пляской Смерти. Когда один вампир взаимодействовал с другим ему подобным. Мимолётная встреча или длительное содружество – оба подсознательно видят друг в друге угрозу. Угроза идеалам, секретам, Зверю и Человечности. И, вероятно, Пляской могли считать взаимодействие с другими человекоподобными хищниками, которые питались чем-то более эфемерным. Кай… выглядел холёным. Создавалось впечатление, что на протяжении его не-жизни (вряд ли большой) всегда был кто-то, кто приносил ему пищу и предоставлял максимально безопасное убежище, отчего некоторые его чувства притупились. Кончено, в этом можно было найти что-то… милое и забавное. Например, какова вероятность, что тореадор начнёт рвать и метать, когда совсем изголодает. – Мёртвого, – ответил Кето, отвернувшись от Кая, а Равия ухмыльнулась уголком губ. Эшмаки опустил ладонь на ручку дверцы и закрыл глаза. Пёстрая обстановка комнаты с рисунками крови и цветов начала приобретать какую-то зловещую, недружелюбную ауру. Свет стал тусклым, а после торица погрузилась в кромешную тьму, хотя помещение могло освещать свет луны из маленького окошка. В долю мгновенья свет лампочки часто замерцал и в последнюю секунду там, где должен был стоять Кето, находилась сгорбленная серая фигура в плаще из перьев. Она была высокая и если бы выпрямила спину, то макушкой достигала бы потолка комнаты. Руки её источали пар. В воздухе от её кратковременного присутствия повис запах гари. – Всё, — перед ними вновь стоял Кето. Он открыл дверцу уборной и отошёл в сторону. Там, где должен был находиться санузел, теперь простиралась тьма, которую не в состоянии была осветить хоть сколько-нибудь блеклая лампочка. Везде и сразу Аку А не то, что? Что ты сделаешь? Голос… или голоса? Звучали прямо в голове. Голос женщины, мужчины, старика, старухи, ребёнка – едва концентрируясь на ком-то одном, как громче начинал говорить другой. Было, однако, в их голосах что-то, что можно назвать общим. Как во внешности примечательная черта, характерная для членов одной семьи. Вот только являлись ли они родственниками? Они вообще когда-либо существовали? Тогда едва всплывало на поверхность это «общее» – усталый, отчуждённый голос девушки. Топнешь каблучком? Начнёшь плакать? Кричать, молить, браниться? Крушить, что под руку попадётся? Ну... давай. Я посмотрю, пока думаю, что с тобой делать.

С одной стороны лёгкое недоумение посеялось в сознании Джека, когда перед взором явился Калдер. Вместе с катафалком. Как Скарлет не дала затрещину – или не сделала чего похуже – самеди, что временно вновь обрёл смертную душу. С другой стороны это остановило от поспешного решения вынуть клинок из бедра Ноя. Увы, Джек не медик, а Ной, возможно, в смертной жизни не мог похвастаться крепким здоровьем. Не только психологическим. – Ноя ранили, – сказал Джек. – Прооперировать сможешь?

Дорога Ной и Джек Быстро сгустились нехорошие, свинцового оттенка тучи и наступило затишье — зловещее, многообещающее. Лезвие вновь продырявило крышу форда и вонзилось в бедро Ноя. Прошло сквозь плоть, мышцы, разбрызгивая кровь и только кость не задело. Каину ведомо – это было бы неприятно. Хотя боль и так была невыносима. – Бл@%$#@! – выругался сквозь зубы Джек, резко крутанув руль. Форд мустанг сделал быстрый поворот, отчего где-то сверху раздался женский вскрик, а после съехал с обочины. Благо не для того, чтобы врезаться в какое-нибудь дерево. Джек вышел из форда, обошёл его, чтобы открыть дверцу со стороны Ноя. Бросил быстрый взгляд в сторону дороги, а затем посмотрел на клинок, что зафиксировал положение Ноя сидя. – Я сейчас попробую вынуть эту чертовщину, — сказал, опустив руки на крышу машины. — И остановить кровь. Может быть не менее больно, но зато меньше думать над тем, что сказать врачам в ближайшей больнице. ...

Джеми Тело тяжёлое. В нём больше ничего нет, кроме грязи и крови. Она смотрела на неё в ответ. Без осуждения, удивления, немого вопроса о том, что произошло, куда делась юная Джованни и что в этом лесу делала белокурая незнакомка. Необычная радужка голубых глаз с ореховыми вкраплениями вокруг зрачка. Не прикосновение чего-то божественного, ангельского, а скорее результат грязного инцеста. Напоминание о червоточине, которая родилась вместе с ней. Напоминание о червоточине, которая предрекла конец её смертной жизни, отдирая дряблую кожу невинности. Могло ли всё закончиться иначе? Распутать клубок поколений проклятой семейки, добраться до брошек, где изображены лица мужчины и женщины. Сделать так, чтобы она получила становление. Сделать так, чтобы она стала гулем. Сделать так, чтобы она умерла раньше. Сделать так, чтобы она никогда не рождалась. С громким всплеском из холодной воды вылезли серые руки, хватая гангрел за кисти, щиколотки, бёдра, талию и шею, вонзая в мёртвую плоть болезненно бледные ногти. Горячие и грубые на ощупь прикосновения, слишком горячие, будто кожу касается огонь. Пожирает мёртвую плоть и становится сильнее. Пожирает что-то драгоценное и крепнет. Руки тянут в воду, не давая возможности дать отпор, а девушка приблизилась к лицу гангрел, жадно прильнув к губам. Глядя в глаза той, как хищник смотрит на свою добычу. То, что нужно. Исчезнув под слоем воды, Джеми канула в сон без сновидений. Впрочем... Мёртвым не снятся сны. Кай, Равия и Кето Здание напоминало выцветавшую картонную коробку из-под игрушки на фоне тёмно-синего неба. Вот решил кто-то выкинуть её не в урну, а посреди пустыни, где земля приняла потеряшку, как родного ребёнка. А ребёночек, увы, был слабым и болезненным – сначала внутри, а потом уже снаружи эта зараза начала выбиваться. Тем не менее здание оставалось рабочим, и здесь можно было воспользоваться уборной или купить какой-нибудь батончик с газировкой в автомате, что стоял недалеко от входа в мужской туалет. Идеальное место для совершения преступлений любой степени тяжести и отдыха после оной рабочей рутины. Выпрыгнув из джипа, Эшмаки – как называли представителей его семьи – окинул пристальным взглядом здание, будто в попытке найти что-то, что могло назойливой палкой торчать из потустороннего мира. Посмотрел на Равию, кои уверенным шагом пошла в сторону женской уборной. Вряд ли, конечно, чтобы попудрить носик. Ласомбра и так красива собой, да и посмотреть на себя в зеркало будет проблематично. Следом за ней направился Кето. Уборная представляла собой куда более гротескный музей искусств. Тут рисунок Клоуна Арта под стилистику старых чёрно-белых мультфильмов с Микки Маусов. Вот он широко шагает, таща за своей спиной мешок, из которого выглядывает молоток, пила, топор и бита с гвоздями. И вот от него бежит девушка с большими жалобными глазами несчастного оленёнка. Между двумя зеркалами рисунок девушки в пышном цветочном платье и увесистой короной. Лозы, словно живые, тянутся к потолку и обрываются, едва достигнув светильника. Раздался скрип открывающейся кабинки, продемонстрировавшей не менее занимательный по своей визуализации рисунок с дыркой на мясистом лице монстра, которая служила отнюдь не для передачи туалетной бумаги. – Круто, – сказал Кето. – Мы нашли убежище Гатаноа, – разумеется, это была шутка для задротов, увлекающихся творчеством Лавкрафта. Однако, Кето посмотрел на дверь соседней кабинки, выдав: – Похоже, это здесь, – он опустил ладонь на немного липкую ручку, но прежде чем открыть дверь, бросил взгляд в сторону Кая. – Ты так и не поел? – Эшмаки заметил, что некоторые раны на теле тореадора ещё не успели исцелиться в отличие от ласомбра.

Йеп.

Somewhere, Everywhere... Чёрные деревья с густыми кронами напоминали плотные окаменевшие нитки, что связывали собой небу и землю – пикой якоря, брошенного в морской небосвод, и запутанной сетью, погрязшей под несколько слоёв дремучей почвы. Если бы им было отведено больше лет жизни, то они бы пробили серый купол и устремились дальше к тем необъятным просторам, где не в радость видеть человека. Рассекая грань привычной реальности, в которой привыкли жить молодые создания уставшей от собственного бремени земли, из чьих ран вместе с кровью стекала вязкая гниль. Может, именно так её сознание решило исказить бытие, где детскому неведению предшествовало что-то, что являлось хуже горечи, страха и разочарования. Безжизненное зелёное поле с белыми да фиолетовыми крапинами, черпавшее свои силы в мёртвой земле, и хмурое небо, которое кормило лишь обещаниями о дожде. Даже деревья не казались здесь какими-то величественными стражами, хранителями ложно бессмертного мира, но могилами. Жить им уже тяжело, но и умирать страшно. Может, именно так её сознание решило сотворить пристанище, к которому она будет тянуться и против своей воли. Место, где хотя бы душа будет чувствовать себя в безопасности, даже если это тесная холодная коморка. Место, где осознанно нацепишь на себя кандалы – ведь они такие тёплые на ощупь, словно объятья матери. Тело тяжёлое. Ему мешают парить над землёй кожа, мышцы, кости, внутренние органы, структурированные в небрежном порядке. Механизм из потока соков по артериям и кишкам, поддерживая жизнедеятельность не чего-то божественного, но паразита, кои вызывает ничего кроме отвращения. Тело лишь мешок удобрений, впитывающий себя яд – он медленно умирает от него, а затем отдаёт земле. Он сбрасывает кожу, мышцы, кости, внутренние органы и становится чем-то блеклым, едва различимым, а тотчас свободным. Тело тяжёлое. Сердце готово выпрыгнуть из грудной клетки, лёгкие вот-вот взорвутся, а кости ног хрустнут – она жива и это её проклятье. Лидия! Когда гангрел пришла, то увидела хрупкое тело девушки, что медленно тонуло в грязной реке с опавшими листьями и тонкими ветками. По тёмному камню и мху простиралась отрывистая ярко-красная линия, а на верхушке холма стояла знакомая темноволосая женщина с чертами сказочной феи, глядя на… Джейн Доу? Нет. Глупое, пустое, бессмысленное имя, лишённое какой-либо индивидуальности. Насыщенности. Не такое, как её. – Наталья, – вырвалось из бледно-розовых губ Джованни. – Прости. Я не... Бросив взгляд куда-то в сторону, Лидия убежала прочь, бросив девушку на попеченье водной глади, пока та смотрела ей вслед пустым взглядом с затаившейся обидой и ненавистью. Дорога Тело тяжёлое. У него слишком много потребностей для обеспечения себя здоровой жизнедеятельности, оно слишком хрупкое и за всю жизнь переносит не одну болезнь. Это тело смертного, в чьей груди ритмично бьётся сердце. Это тело смертного, по чьим венам течёт разгорячённая кровь. Это тело смертного, чьи лёгкие жадно впитывают воздух, пропитанный запахом бензина, ржавчины и асфальта. Это тело смертного – лани, предназначение которой стать пищей для хищника или их общей матери. По происшествию больше десятка лет потомок Абсимильярда ещё помнил свой смертный лик – пусть с некоторыми преувеличениями. Лик худого мужчины с уставшим взглядом, едва заметной россыпью веснушек на щеках и носу. Джек пригладил ладонью рыжие волосы, вдохнув полной грудью воздух – уже не с какой-то наигранностью, но потому, что вновь мог дышать. – Открой бардачок, – сказал он Ною. Внутри бардачка он обнаружил глок. – Чтобы не делать лишнюю остановку возле какого-нибудь оружейного магазинчика, – короткий взгляд в сторону малкавиана, кои тоже теперь сполна ощущал весомые перемены в собственной оболочке. Мимо форд мустанга проехал оранжевый джип, а сверху раздался громкий стук, будто кто-то перепрыгнул на крышу машины. Джек нахмурил брови, крепче сжав ладонями руль. ...

Мейби Perfect Dark Zero?

Йап.

Kholat?

Resident Evil: Revelations 2, йеп.

А название самой игры?

Scorn?

Переиздание четвёртой Fatal Frame выйдет на PlayStation, Xbox, Switch и ПК 9 марта 2023 года Е бои.

Scorn За всё то время, пока игра находилась в разработке, кто-то успел окончить школу, универ, поменять работу построить дерево и посадить дом или всё сразу. Спохватилась на прохождение, когда разрабы объявили, что опять игру переносят, но раньше. У игры тащит визуал и, внезапно, лор (о котором можно узнать из артбука, да и там за некоторые детали разрабы тоже умолчали). Лепту тут вносило вдохновение не только от творчества Гигера (что, как недавно узнала, повлияло также на уровни Ecco the Dolphin, соболезную тем детям, которые прошли игру до конца и застали то самое), но и ещё Бексиньского, чьи рисунки на мой вкус более яркие и залипательные алсо подозрительное сходство с картинами нейросети, кек Однако игра линейная, даже если в начале есть типа моральный выбор, то для кого-то он никакой или всё же провоцирует определённые впечатления. Геймплей тоже больше склоняется в сторону повествования по типу иди да смотри (прочёл ли ещё артбук или уверовал в силу спгс) и это может надоесть. А ещё в игре есть то, что многим очень "нравилось" в классических играх резидента и сайлент хилла, когда на пути стоит одно единственное кресло, через которое можно пройти, но персонаж нежная японка эпохи Хэйан, он выше этого Разочарована ли конечным результатом? Не. Больше сил было вложено в визуал и какую-то историю, но по итогу неплохо.

Йеп.

Неа.

Messiah?

Тем временем в связи с ремейком некоторые фанаты начали спорить об аутентичности начальной сцены, где в оригинале Джеймс якобы ломает четвёртую стену, глядя на игрока. Так понимаю спор паровозом достиг твиттер Масахиро Ито, который вайбы от оного ловит, что Хаяо Миядзаки от аниме Люблю его творчество. Сил ему в это нелёгкое время.

Мориарти Кай, Равия и Кето Уголок губ дёрнулся в полуулыбке в ответ на чужое прикосновение, а проклятая душа сторожа испытала некое… удовлетворение. Не светлое восхищение, но какая-то извращённая форма симпатии в пользу выбора той, кого всё ещё считали роднёй. У вампиров и таких монстров как Кето есть своё понимание семьи. И зачастую в этот круг – где змея пожирала свой собственный хвост – больше не входили те, кто имел какое-то значение в прошлой жизни, превращаясь в пищу или податливый инструмент для личных амбиций. Если Равия могла что-то сказать, то с детской вредностью подколола бы тореадора. Что же происходило дальше в подвале, Кай уже не мог увидеть. Лишь глухие звуки где-то снизу, шорох, щелчки да скрежет, которые, по всей видимости, не беспокоили ласомбра. А через некоторое время вернулся Кето, на чьей серой футболке красовались маленькие пятнышка крови. Он подошёл к столику возле дивана и опустил на кипу старых журналов банку с тёмно-красной субстанцией, бросив короткий взгляд в сторону Равии, кои внимательно смотрела на него в ответ, облокотившись плечом к стенке. Какая щедрость. Без какой-либо опаски – что можно было судить о неком доверии вампирши к Кето – Равия подхватила банку и отпила глоток, ощутив слабый вкус страха и раскаяния затухающей жизни. К позднему вечеру чёрный джип Cherokee покинул арендованный дом и окрестности Мориарти, держа путь в сторону заправки, недалеко от которой пропала группа вампиров. Равия заняла место рядом с водителем. Она написала что-то карандашом в блокноте и протянула Кето, отчего тот недовольно нахмурил брови. – Это так не работает, – негромко он ответил. – Тем более я не хочу вас там видеть. Если ваши пропажки оказались в другом измерении где-то здесь, то можно поискать какие-нибудь, — он щёлкнул пальцами, — искривления в реальности. Тропы, которые могли оставить когда-то другие ваши сородичи или маги, например. Только это не гарант незамедлительного успеха в такой глуши, а я не чувствую, где эти тропы вообще находятся. Джип припарковался у знакомой красной заправки. – Поэтому предлагаю осмотреться и побеседовать с посетителями. Байки в таких местах потравить любят. ... Альбукерке Parq Central Hotel – Не знаю, – ответил Джек на вопрос Ноя о том, какую цену могут запросить местные сородичи за помощь тем, кто лишился своего проклятья. Пусть и временно. – И это вполне может оказаться не лучше, чем просить милостыню на паперти местной церкви. Выслушав ответ Калдера, носферату протёр пальцами переносицу, добавив: – В алхимии я разбираюсь поверхностно. Это стезя Амалы, но не моя. Хотя раньше мне доводилось пить этот отвар. Смертными мы становимся на сутки, применять дисциплины уже не можем и физически становимся слабее. Но если говорить о практических вещах, которые не требуют витэ, то смею предположить, что Калдер всё ещё сможет использовать ритуалы, а ты… гадать? – Джек пожал плечами. – Есть тогда вариант найти алхимика. Но не знаю, как местные сородичи относятся к тем же тонкокровым. А искать оного среди смертных, что иголку в стоге сена. Я могу связаться с Амалой, но под определённые риски это тоже попадёт. Она смогла повторить эффект варева, но за «противоядие» не знаю. Обойдя форд мустанг, Джек открыл багажник и вынул из него продолговатый предмет обёрнутый грязно бежевой тканью, едва которая обнажила рукоять меча. – Если всё, то, кто хорошо водит, пусть займёт место водителя катафалка. И Ной, – вновь обращается к нему Джек. – У тебя будет что-то в качестве самообороны?

Не особо питаю веру в Необардов по поводу SHf, но чертовски круто будет, если выйдет что-то похожее с той долей безумия, как и у Forbidden Siren. а если ещё не как у blood curse, то моё почтение