Yambie

- Это он тебе сказал? Дотошен. Обратное хочет доказать? Только умело пританцовывая на нервах, как артист на нескольких тонких нитках над пропастью. Разумеется, Зик так ему сказал, когда он был мальчишкой. А как иначе решит ребёнок, когда мать не отвечает на его возгласы, просит проснуться, притягивая к себе ручонками край юбки в пол. Наивно надеясь стянуть с её шеи верёвку, на которой она висит, а взрослые люди с лицемерно-сочувствующими лицами говорят, что она не вернётся. В утешенье будет поверить в того, кто находился рядом и не оставлял одного, когда ребёнок ходил по чужим рукам, пока не нашёл то место, где, с иронией говоря, можно пустить корни. Внешне улыбчивый и неприступный – очередной надоедливый взрослый, как этот варг, которому взбрело копаться в голове «страдальца», возомнив себе, что ему это пойдёт в счёт добрых поступков. Джереми обернулся, будто услышал что-то сказанное в его сторону, повернулся назад, украдкой посмотрев на седину собеседника и покривив губами. - Когда мне было шесть. Он рассказал мне кто он и почему со мной. Но, наверно, я мог видеть и говорить с ним раньше, - ведьмак пожал плечами, - в любом случае... те периоды я плохо помню.

- Он давно с тобой? - варг не особо надеялся на ответы и вообще на диалог, но всё же решился. - Если не секрет. - С рожденья, - оперившись локтями об край стола, коротко ответил ведьмак. Попытки старика заглянуть ему в глаза вызывали не приятные чувства, отчего парнишка размял плечи и, нахмурившись, посмотрел в сторону, мимолётно разглядывая прохожих официантов с посетителями.

- Всё когда-то бывает в первый раз. И допустим, ты меня уже видишь второй раз. Первый раз видел два часа назад, - добродушно заметил варг. - Разрешишь присесть? «В ком дело?..», - пронеслась недоумевающая мысль, но на старика вновь посмотреть не решился. Предпочтя лучше сохранить своё спокойствие, не привлекая гения – к любому человеку он относился с презрением и немногих запомнил Джереми, кто заслужил уважение со стороны Зика. На просьбу мужчины парень неохотно кивнул, мол, садитесь, раз встали тут.

- Не хочешь просто поговорить? - тихо спросил он, всматриваясь в широкораскрытые безразличные глаза. - Без Иехида. Только ты и я. Или без него не можешь? - скандинав продолжал стоять рядом с парнем, не намереваясь садиться пока на то нет желания носителя. - Он всё равно узнает, - сказал Джереми, краем глаз посмотрев в сторону. Ведьмак нигде не видел образ мужчины-даймона в чёрном костюме, что счесть можно за его «отсутствие», но тайны от него хранить бесполезно. - А о чём с вами говорить – я не представляю, - он дёрнул плечами, - я впервые вас вижу.

- Может, познакомимся теперь с тобой? Фрост, - скандинав приветливо протянул ладонь. - С твоим "напарником" у нас не тёплая была встреча. Джереми поднял глаза на седоволосого мужчину. Ни одной капли эмоций, которую можно поймать во взгляде – ни опаски, ни любопытства, оставаясь каменной маской безразличия. Он молчит и не отвечает на дружественный жест.

Чужое напряжение, как вонь со скотобойни. Мёртвые трупы животных, валяющиеся, как гора, позади фабрики и удачно скрытые от посторонних глаз. Он косо оглядывался, брезгливо кривил физиономией и хлопал ладонями по пиджаку, - рукава, плечи, жилетка, словно пытаясь избавиться от серых пылинок, - а серебряные цепочки тихо звякали, когда их резко касались пальцы. Жесты и гордая осанка под стать какого-нибудь графа, негодующего от того, что он делал в этом сброде. Так понял бы его Джереми. А сам задумался скорее – почему сейчас? Это не ошибка, когда под опеку, выходит, попался неудачник и серая мышь. Можно скрипеть зубами, плеваться и проклинать своих отцов – добрый, злой, но заранее знаешь, что хрупкие оболочки смертных под надзирательным взглядом духов невольно становятся свидетелями… необычного. Необычного… естественного? Зик повернул голову в сторону юноши. Пепел падает с папиросы аккуратными движениями указательного пальца, а до этого слабый огонёк, который защищали ладонью, взбудораживая воспоминания, коим, кажется, нет места в памяти. Гению Сократа пришлось наблюдать за смертью своего подопечного и лица других – их самодовольные ухмылки и высокомерные взгляды. История же повествующая о Жанне Д’Арк казалось ему, Зику, историей о дурочке, потерявшей опору между небом и землёй. - Как в песне, - проронил даймон, - и вода бежала, и дети бежали, и ты бежал, а город в песке. - Ммм? – Джереми выдохнул едкий пар. - Мог бы притвориться, что тебе интересно, - вздохнул Зик, - хотя отсутствию твоего беспокойства можно позавидовать. Парень скривил губы. - А твоей неожиданной задумчивости восхититься? После того, что ты сделал… - Я достоин массы восхищения, - гордо заявил Зик, - я, как героиня плаксивых романов – одновременно могу быть тупым и умным. Но, - он цокнул языком, - засранцем быть лучше. - Ты что сказать хоть хотел, восхитительный засранец? То, что гений был невнимателен, Зик самому себе в этом не признается. Он нахмурил брови и спрятал руки в карманы брюк. - Да так… - О тех чуваках? Коим Патрик тоже звонил? Зик насмешливо хмыкнул. Противоречивый старикашка, на чьём психическом здоровье сильно сказалась его «профессия». Так и представить можно, где жалуется на свои болячки, но заявляет, что песок ещё не сыпется из ушей. Его приятель, - с которым подопечному пришлось познакомиться в прошлом призыве, - который, видно, не знает что такое ножницы и другой, знающий больше, чем положено. Двое новоприбывших напоминали каких-то топ-моделей, а о других двух пришедших ранее Зик сказать было нечего, кроме одного. С аурой схожей, как у старикашки, так и у… пусть будет Сид. - Ты сколько здесь стоять ещё думаешь? Самое веселье пропустишь. - Как пережёвывают еду охотники? Одного знакомства с Патриком достаточно. Джереми бросил окурок в сторону и краем глаз зацепил вход в ресторан. - Белой вороной хочешь стать, значит? – ухмыльнулся даймон. – Плохие вещи за твоей спиной говорить будут, мелкий. Парень пожал плечами. Одиночку к компании не тянет, а вкус папиросы отбил голод. Он был не против того, что бы пройтись по городу, нежели выслушивать разговоры, которые имели малую значимость для него. Зик хмыкнул, но ухмылка не поникла. - Я послушаю. - Тебе не стоит, - нахмурился Джереми. - Раз тебе неохотно, - и даймон исчез, как его здесь не было. Джереми положил ладонь на шею, с силой помассировав. Затем оглянувшись, вернулся в ресторан, но место за столиком выбрал немного поодаль от «дружной» компании.

Всё, как везде – безразличие, простота и сухость, а затем любезности с колкостями, отдающие, будто обещанные долги. Циник наслаждается. Пессимисту дела нет до чужого. Люди остались те, кому впору делиться философскими мыслями, кому прикосновения воспринимать, как угрозу, а постоянные подколки утомительны. Зик, понимаешь? Ничего не понимает. Кажется, у всех даймонов от природы любовь к иронии. - Я тебе советую не быть наивным, - предупреждал он подопечного, - ты ведь почувствовал, что толчок от старика достался и тебе? Я словечки милые нравятся всем. Будь ты просто одержимым, а большим скромником, то нас здесь не было… ну, и куда ты? Гений теперь проводит взглядом удаляющегося ведьмака. Знает, что тот выйдет на улицу, достав с кармана пачку сигарет, - две штуки, как посчитал даймон, - и зажигалку, кои сейчас самое подходящее место в урне. Зик скорчил обиженную физиономию, посмотрев бородатую хрюшку. «Он ненадолго» Носитель и демон удалились, как иначе они здесь вовсе не присутствовали.

Пара синих глаз проводила удаляющегося варга. Зик насмешливо хмыкнул, постучав пальцами по корочке дерева. Пара зелёных задержалась на знакомом лице, а улыбка поникла. Сид показался человеком эксцентричным, и первое впечатление оправдало себя – в поведении, в манере речи, в жестах. Хотя даже в сравнении с этой растущей толпой, - что коконы мух в паутине, - Джереми заслужил бы звание самой чёрствой закуски. - Всем нравится кого-то исключить из толпы. И людям, - он посмотрел на Зика, - и демонам. Ну, - Джереми покривил губами. Посмотрел бы куда-то в сторону, Зик. - Ты попросил? – обратился всё так же к Сиду. – Я бы сам себе что-то заказал… Глаза снова зацепили лицо гения – его выражение без того говорило «так ведь попользовался чужой добротой, радость моя» Парень пожал плечами – все собравшиеся теперь, то уходили, то пересаживались подальше. Сам, пожалуй, предпочёл не томить себя и купить билет домой, а не сидеть здесь, слушая кто кого, где и по какой причине встречали.

- Слово даю – этот старикан не успокоиться напряжение своё разбрасывать. Наблюдатель не телепат. Он слышит, но услышит голос того за кем присматривает. Как тот может поймать неудачно спрятавшееся беспокойство. Палец коснулся бокала с водкой и подвинул ближе к даймону. Зик посмотрел на мальчишку. - Удивительно видеть тебя таким. Джереми пожал плечами – улыбался искренне. Однако жалел о том, что ей не досталась эта улыбка, а упрёк. Да, сказал бы мальчишка, да, этот гений невыносим, но хотя бы он до сих пор рядом. Украдкой парень посмотрел на ещё одного присоединившегося к компании, - радужно приветствуют и Зику есть чему завидовать, - и по порядку лиц, как падающие друг на друга кости домино.

Надеюсь, изгонять тебя не придётся. Мальчику ты нужен. А теперь, отойди, пожалуйста. Я не люблю несанкционированно активировавшихся духов, даже гениев, даже ассирийских. - Ну-ну, - заулюлюкал Зик и хихикнул, - что за манеры? Я тут по-хорошему, а ты, – краем глаз он взглянул на парня. Всё так же спокойно сидит за столом и попивает гранатовый сок, как ничего не случилось. Одна из обязанностей гения – защита своего подопечного. Никто не сможет изгнать его, кроме самого носителя – в этом было отличие от других так раньше называемых демонов. Старик просто льстит себе, довольно заметил Зик. Но по лицу Джереми заметил, что он почувствовал чужую силу. Зик хлопнул пару раз ладонью по щеке медиума. - А если мальчика пришибло? Этого, дедуль, добивался? – Зик укоризненно прикокнул. – Плохой, плохой медиум! Не получишь мороженого на ночь. А ну быстро пошёл зубы чистить и спать! - с наигранным нравоучением проговорил он, а затем неожиданно хищно зашипел, одернув руки от плеч варга. Руки дрожали, будто осколки самого льда вонзились в плоть. «Зик?» Он смотрит на седую макушку мужчины и говорит. - Вижу здесь пессимиста в общине? Старикан всегда так негативно настроен? «Зик!», - голос парня стал настойчивей. - Что этот страдалец жизни мне сделает? «К чёрту его, Зик», - просит Джереми, - «Пусть сидит» Даймон фыркнул, подняв руки, и вернулся к подопечному. Злорадная тонкая ухмылка украсила его лицо. «Я сделал для тебя доброе дело. От дедульки добра не жди» «Я ни от кого добра не жду», - заявил Джереми. «Ну, да, поэтому и пьёшь тут якобы свой сок, за свои деньги» Зик присел на «своё» место напротив мальчишки.

- Я помню, что в прошлый раз это была девушка. Его ли девушка? - говорил Зик, наблюдая за официантом, кои ставил на стол два напитка, а после, подозрительно заулыбавшись, не сводил взгляда с Джереми. Парень криво улыбнулся, лишь тому, кто передал, а затем и тому, кто попросил. Хриплое «спасибо» и тёмно-зелёные глаза обратились даймону. В душе того погода пасмурная, но он улыбается искренне, хоть сдержит в себе колючку. - Тебе это не нравиться, - тихо замечает Джереми, коснувшись пальцами холодного бокала с гранатовым соком. Жизнь так прожить на чужой счёт… что он просил перед уходом. - И ты знаешь почему. «Потому что тебе не нравятся люди – банальная проблема любого человека», - мысленно продолжал Джереми, подняв глаза на Зика, - «ты куда?» Парень посмотрел на даймона. Он встал с места, спрятав руки в карманы, поглядывая на прозванную ранее счастливую парочку. - Зик? Гений качнул головой и добавил шагу. «Я не об этом вообще-то» Джереми приподнял брови, с интересом наблюдая за покровителем. Ничего плохого? Но он раздражён. - Ну, а что ты хотел? Хорошо, хоть не хоронят. Будут нами дорожки посыпать, - усмехнулся норг. - Всё польза. Зик подошёл со спины мужчины. Руки легли на массивные плечи, а даймон громко вздохнул. - Что ещё за пессимизм? Что за напряжение? Это дружеская компания или трепание нервишек других и своих? Дедуль, ты своей аурой другим наслаждаться насущным мешаешь. Расслабься, а. Ни охотники, ни другие ведьмаки не могли почувствовать его присутствия, - хотя бы всецело, улавливая невидимую рядом материю, - а медиумы? Любят читать чужие мысли и хорошо, что не судят плохие. Джереми выпил глоток сока.

Боги высшие издеваются над младшими, что не понравилось в словах Сида даймону. Будучи самому неосязаемой материей он запросто почувствует троих с сильной аурой, как человеку, падая, удосужилось коснуться ваты облаков, но всё равно вывихнет себе суставы, поскольку нет парашюта. Джереми попятился назад, не подумав представиться пришедшим. Он присел за столик, напротив которого сидел сам Зик. Даймон окинул его лукавым взглядом, отчего парень поёжился. Выпуск две тысячи двенадцать… видно его в этот "приют" записали ещё, когда он был в утробе. Лучшая сторона в том, что ощущаешь себя невидимкой, как Зик, кои поглядывал на беседующих... джентльменов, как он выразился. Джереми, спрятав руки в карманы, облокотился на спинку стула.

мы заметили, что кусок какой-то короткий =.= подождите, сейчас ещё раз залью по-новой

«Облить говорящего… это лимон?» – даймон наклонил голову на бок. – «Я бы предпочёл что-то более культурное. Разок пристрелить в голову эту хрюшка, чтобы визжала поменьше, и наделать из неё отбивных. Ты никогда не задумывался, почему все считают, что человеческое мясо – самое вкусное мясо?» Глаза он бы спрятал, если накинул назад капюшон на голову. Рука легла на затылок пуще, будто стараясь растрепать тёмно-русые волосы. Что порой нравилось в повадках Зика, так это восприятие мира и окружающим. Джереми окинул уставшим взглядом двух знакомых, но улыбки не выдавил. Вместо того поднял руку, махнув. Это было неожиданно, как не приносило толику азарта во время игры. 14 июня 2012 года. Джакарта - И с этим тоже? - норвежец оценил ещё одного парнишку. - Ты прям, как Оби Ван. Патрик подкинул молодёжь? «А он видно достопочтенный Квай-Гонн. Ещё Энекен Скайвокер и принцесса Лея... о, и робот ещё! Не помню их номеров», - Зик осмотрелся и присел на ближайший стул, вальяжно расположившись на неё, оперившись одним локтём об спинку, а другой об край стола. – «Это призыв или собрание фанатов Звёздных Войн?» Джереми в свою очередь думал что-то ответить, но разговор, похоже, связал в узел двоих, как в то время другие лишь экспонаты в музее. Парень дёрнул плечами, посмотрев на Сида. - Забавно.

Сейчас пост тогда выложу

26 марта 2015г. Новый Орлеан Сообщение от Патрика 3 апреля. Шинон "Красная шапочка" Люди похожи на термитов. Мелкие паразиты, наслаждающиеся лучшими соками жизни. Метающиеся мыши в поисках сыра – возможно, того единственного шанса обеспечить себе день безвольного скитания. Обезьяны с выбитыми мозгами и именно таковыми они казались сейчас Джереми. Люди, на чьих лицах играли улыбки, кто кричал или смеялся, а кто, закрыв глаза, будто погрузился в мир собственных фантазий. Пристанища. А кто просто придавался шумному водовороту, пока не упадёшь в бездну головой вниз. Угадай их мысли – деньги, побег от насущных проблем, предвкушение во взгляде, который успеваешь уловить, как третий, любопытный зритель на игру актёров. Они наблюдают, чередуют, наблюдают, судят и в конце сами становятся жертвами, убийцами, героями или злодеями – это мир каждого. Белокурая женщина в очках смотрела на него с нежной улыбкой на губах и вовсе не упрекала. - Как чувствуешь себя? В уголке родины своей мамочки? - Бестолково. Всё так же, как в прошлый раз – он стоит в стороне, не смея прерывать цепочку круговорота. На голову закинут капюшон, скрывая половину лица. Парень затягивается едким дымом сигареты, выпуская пар изо рта. Кто-то просто не заметит этого человека, а кто-то сочтёт за опаску, бросая косые взгляды. Шинон, Шинон… что это название говорит ему? Ровно ничего. Город не поразит своей красотой. Не удивят роскошные рестораны с их названиями, и даже имена кажутся пустышками, вызывая тихий смешок за спиной. Отдалённо напоминает собой Французский квартал в Новом Орлеане, отдалённо знакомыми кажутся прохожие люди, невольно думая, что идут «искать» себя в паутине чёрной магии. Невинная забава, потеха, цель, отчаяние, расправа – серые посчитают это всё пустышкой, а кого в дом душевнобольных поведут, крепко держа несчастного за локти. Джереми подумал о том, насколько смешным могло бы выглядеть со стороны массовое помешательство о конце света. Как несколько таких Джонов Трентов выбираются из своих белоснежных камер, но вместо людей они видят кровь, разбрызганную на стенах, на полу, будто кто-то собирался их красить, однако бросил работу на полпути. И нет тел, нет людей. И это кажется самым страшным. Его толкнули в бок, отгоняя от навязчивых мыслей. Джереми бросает окурок и откидывает назад капюшон, растрепав русые волосы. - Если хочешь умереть от рака лёгких, то советую тебе, хотя бы спать по семь часов в день, - укоризненно говорит Зик, посматривая на глаза подопечного. Джереми только натянуто улыбается в ответ и идёт в ресторан, к чьему названию слово «фривольный» никак иначе не подошло бы, - впрочем, как любому заведению Франции, подумал парень, - а заодно виду, что заставит почувствовать себя каким-то попрошайкой. - Ууу, кого я вижу, - ухмыльнулся гений, по отдельности поправив рукава. Джереми нахмурил брови – болотные твари, коим ещё кто-то молиться… - Где один, там будет и второй, - заметил Зик, хихикнув, - а вот это интересно. - Что интересно? Даймонов, духов-хранителей, могли видеть лишь их подопечные, да и то, видно, от этого зависит желание обоих. Будь Зик реальным, то другие заметили, что он чуть выше среднего роста, а Джереми в такой близи в другой раз пришлось поднять голову, дабы посмотреть тому в лицо. - Они как счастливая супружеская пара, - с нотами иронии проронил даймон. Джереми закатил глаза, покривив гримасой, и двинулся с места. Тот, кто в памяти больше сохранился под прозвищем Соломона Кейна, обратил внимание на людей, которые постепенно, со временем, присоединяющееся к ним… глупо будет просто взять и развернуться, словно ошибившись проулком, чтобы скоротать маршрут.

сегодня вторник

ни-ни, именно первая или вторая оной десятой =.= Пропускаем.

Final Fantasy X? хз какая часть..

Зарисовка Длинно "Один в поле не воин" Коротко о... них Немного мифологии

Каури... Каури... Каури?! о__о Что ей делать с Бродягой? Да и ему, что делать с ней? Ярая служительница Тира, не лишённая наивности, и тифлинг с фазой "сдвинули по просьбе большого злого красного дядьки". Даже так, то у них бы всё равно не играло понимание, как в действиях и разговорах, а мы изначально были уверены, что у Леви не будет романтического интереса и вообще после Катарины мы боимся связываться с персонажами Рыбки.. вообще всеми >_> ошиблись по второму кругу... нэ, мы так никогда (за исключением нашей первой игры) не высказывались, когда игры подходили к финалу.. потому, что мы не умеем обсуждать ^_^ и критик из нас неумелый. Раскрыто что-то рассказать - выше наших сил, да и сказано уже много. Нам только повторятся: затянутость, особенно квесты уровня Долины Теней огранниченность свободы ближе к концу стало страшно заходить кубик из-за того, что недоумевали по путанице боя... но, опять же, ограниченность, но тогда стоит ещё раз поставить чайник на огонь =.= убедили себя в том, что недолюбливаем законопослушно-добрых слишком правильны, слишком идеальны больше, больше испорченности!... но посты Каури нам нравились. каждый раз, когда касалось метаний, размышлений, эмоций - всё у неё выходило ярко. и упрекать, и сочувствовать хотелось. Так чоу, Рыбка, разрешай своим девочкам брать охотничье ружьё и никого не слушай >_>" Каняяя... Каню хотелось лишить всех режущих предметов и засунуть в тесную бочку с котятами =^_^= тихо завидуем, громко восхищаемся. не знаем, каково Зузу было морально справляться с ним, но уверены оного антигероя запомнят надолго. И... сколько раз мы говорили "пасиб" Лирлин? Нэ, между прочим, у прообраза Леви, Флоки из "Викингов", как раз есть возлюбленная, кои тоже не лишена изюминки упоротства. И как-то сравнили её с Мисти Дэй из АИУ - разозлишь, но жизнь это не пустое эхо в колодце. Мы любим рыжих. Любим веснушки. Любим зелёные глаза. Мы любим рыжих людей с веснушками и зелёными глазами >< Лирлин-Лин-Лир получилась яркой, солнечной, жизненной и рыжей. Повторяемся, - неуклюжей в этот раз, - но нам было очень приятно, комфортно, хотя иногда переживали, что просто стоим на месте и сейчас на нашу голову упадёт... битая лампочка... Что же сам Бродяга... болтать о наших персах можем бесконечно =.= Во-первых, благодарим Мастера, что разрешили его воскресить мы и не думали, молчали просто. нас заставили.. Во-вторых... как только мы выпустили на волю это чудо - будто невольно позволили невольно запихать опилку в расшатанную психику -.-" он кричал, метался, недоумевал. чёрт его знает, сколько вариантов смерти было перебрано(не исключаю даже одну абсурдную мыслишку... схожая с Эдвином из BG), чтобы утихомирить, но теперь легче уложить его байки в каменный гробик и то есть вероятность, что он оттуда выберется и начнёт сочинят сонеты .-. Он отказывался изъясняться понятно, вставать в один ряд - мы не могли его кардинально переделать, как глинку, да и, подумать, нам этого не хотелось. Вопреки ненависти к родным детищам. И судим - он лучше Гарнага, Сольвейга и Джоры, а Рубин, - первая в ступеньке чернокнижница, - так-то дала ему один из толчков. Думаем, если его сделали тру-нейтралом, то очарования играть им стало меньше. Скучно. Главное автору нравилось. В плане разумного, нэ. Читатели потом сами найдутся. И вконец, надо попросить прощенья за то, как он себя иногда вёл и много раз именно по нашей вине. Концентрировались на том, что он должен быть хаотиком - его и мои эмоции часто смешивались в одну кашу. Сами начинали думать стишками, а потом доставался заряд обиды и злобы от тифлинга, кои вряд ли кому нравился. Так что.. извините те, кому досталось от нас Бродягой и надеюсь обида в яблочке уйдёт на пироги, извините.. =( ну и... разболтали много... Что же игра... любимой я её точно не назову и поставила бы тройку с плюсом, но так, что это уже лично наше незначащие мнение и чайник >___> Всё же положительные впечатления игра оставила На этом всё. Пойдём дальше теряться в двух соснах ^_^ и надеяться, что в следующий раз просто промолчим, а не оставим подобное лохматое высказывание, сорри >_>" зы не будьте сухариками =P

- Стоит ли жалеть тебя? – повторит старый вопрос совсем-совсем ласково. – Пустышка, на которую повелась чистая сердцем и юная душой. Что металла звук и золота ни на что не променяет – ты никогда не узнаешь, что такое дружба. - А ты... так ничего и не поняла, хотя считаешь себя очень умной и разбирающейся в жизни. Засунь свою жалость в тыл! Мне она абсолютно не нужна! Нахмуриться хвостатый – кого винить? И того, кто упрекает за недостатки. Того, кто душою пуст. Безрассудными их, людей, называют. Сквозь пальцы смотрят, но разве не больше увидят – в вазе не оказалось ирисок вкусных. Подымет ладони, рыкнет недовольно, но хвост безмятежен. Хозяин за него решает, а тот молчать вправе. Слов не надо. Не надо обид. Последнее, что помнить нельзя. Спиной повернись и забудь. Как исчезнет фигура массивная и Гэм-Джи уйдёт с комком чёрным, - разрешишь, хвостатый, звонче душе рассмеяться? - так и ответит тифлинг дочери Сун – хоть щёки кровью наливаются и смешки скромнее. - Свободен, говоришь, Лирлин-Лин-Лир, а этого упрекали за раба сознание, - морщинки хитрят, но гримаса боязлива, - Бродяга... Леви для Лирлин-Лин-Лир, - тише скажет, - может по тропе одной, - из двух, - дальше пойти с огненной головой за руку держа?

- Ты принесешь историю? – спрашивает.. несмело. В глаза глубокие заглянет. Голову на бок наклонит, ухмыляясь довольно, нагло. Смешки не сдерживает, глядя на лицо – лучиками солнца расцелованное. - Не узнает историю чужую, если не спросит. Не передаст правду, если ложь сказана будет. И не будет история этого верной точно, - сгримасничав, хихикнет. – Этот… пойдёт дальше. Тэй далеко. И верен этот себе. Один? Кто-то всё пытался докричаться, - голову повернёт, краем глаз зацепит гребешок, - но говорят, запад дружелюбней, - глаза опустит смущённо, спросить, прежде чем, - есть дом родной у Лирлин-Лин-Лир? Вернётся Лирлин-Лин-Лир, куда сердце стремится?

Слабы чернокнижники в потенциале своём магическом – знания их сила. И вздохнёт спокойно, хоть слабее себя почувствует, неуклюжим, как дитя малое, но желания бегать и прыгать не потеряет. Смеётся, как всегда. Сгорбил спину и щурится хитро. Хвост гребешком, - как поэт, - россказни травит о кругах, кои пережили многие, о драконе, о смерти, об огне, о чувствах и конце! Рад хвост, а хозяин спокоен, шажками небольшими отдаляясь от Лирлин-Лин-Лир. Жалел, жалел, что ни Риган и ни Кастис больше нет – имена родные, копья верные. Жалел, что Соус исчез – не посмотрит с возражением мордочка недовольная на хвостатого недомерка. - Не спел ты так, - обратиться с упрёком в голосе к Гэм-Джи и скорчит физиономию серьёзную, но губы предательски задрожат – лихорадочно хихикнет. Пальцы длинные, ладони острые к поясу потянуться – осталась, осталась, осталась ли радуга? Расплывутся губ уголки в ухмылке довольно, обнажая клыки, как острия кинжалов. - Держи, - до того развязав радужный поясок, протянул материю хину, - ведь ненастоящая окарина? Или осталась у тебя? Нет, так это возьми и ной меньше, - хихикает тифлинг, - не беззаботностью ли народ твой славиться или, скажешь, ошибся хвостатый? Бешабу тоже не зли – покровителям своим, как сестра, удачу приносит и шалостями бодрит. Злыми, но шалости. Не совершенен мир. Не должен быть... в чём и очарование его. Оглянулся Бродяга – уходить пора, хоть путь невзрачен и ноги долго-долго будут ныть от боли. Улыбнётся сестрицам, с сожалением обнаружит, что бард белокурый исчез и безднами души зацепит огненную голову. Что решит? – немой вопрос повиснет. Может, есть куда дочери Сун стремится…

Нэээ, кто когда прощаться будет? *поглядывают на прицепившегося амёбой Бродягу к рыжику* надо тифлинга нашего чем-то занять >_>" а потом дальше, подальше от Тэя, ещё дальше