Yambie

Люди недальнозоркие в своих убеждениях. Быстро меняющие предпочтения, но верные своим моралям, что навязывает страх. Привычность глади ручья и лучей, что щипают разные глаза. Можно им доверять. Можно принимать. А можно отпустить… руку, как хочет того тифлинг, дабы посмеяться над пустышками, что как личинки рождаются в зубах и на языке во рту людей, эльфов, орков, дворфов и… мерзких полуросликов. Те, кто строили – распределяли как Круги Ада. Круги родного дома? Круги, где принимают грехи всецело и без стеснений, опаски присущему разуму. Но где слова путаются, как вьющиеся кончики волос, путаясь попутно с соломой, пыли, грязи. Алой крови! Где лидирует игра слов. Но где нет границ необузданным желаниям. Где брат тесно верен своей сестре; где сын сильно любит мать. Толпа кричит от искренних эмоций. Горячих, порывистых, любимых, гневных… эгоистичных. Томимые голодом, жаждой и запретными желаниями. Чем люди, орки, эльфы и полурослики лучше демонов? Но те услышат? Те подумают? Нет. Будут жалеть. Будут обижаться и делиться мудростью, что для других мусор, а не ценность. Правда - ценность. Ложь - мусор. Маленький значит озлобленный. Большой значит одинокий. Первые получают много и отдаются капризам. Руки вторых не дотягиваются до окружающих. Услышат? Говорить? То, что останется при себе. То, что всецело примет молчание. А вдруг не примет? Этот ходил. Этот блуждал. Не четвёртая крыша, где прячется отец, но искал что-то ценное. Второй значит разврат и похоть. Таковы повелители создателя, а приятно ему? А тем? А этим внизу? А слушают? Как реагировать на то, что подслушивать не надо было? На что смотреть… не стоило? Милая Бешаба, значит ли это, что Бродяга принёс несчастье? А по мужчине так не скажешь. Румянец играет. В глазах ещё играет желание. А женщина смущается. Мокрые локоны волос прилипли к щекам. Не смешно? А если не хочет в угоду? Красота и уединение… только желание жгучие провалиться к отцу и обязательно в крепкие объятия того, чтобы не видеть… - Ты кто такой?! - воскликнул он. Покраснел, как мужчина? А почему… почему что-то сжалось? - Этооот, - протянул тифлинг, не зная, что теперь сказать, но хвост весело махал верх и вниз, - этот… уйдёт? – неуверенность в голосе, а в чёрных глазах смущение. Не азарт переплетения слов. Что это за потомок дьявола?

Ниет, для Бродяги подобная сцена в некой схеме непривычна. Хотя демон и вспомнить какого предка ему навязали и, тем более, кто его хозяева >_> *бурчит* вообще спросить у него, что ли, понял или нет, ибо эти не поняли, как мы...

Никаких цветов? Роз, ромашек, плющей на голове? Лозунгов "Мира и любви"? Песенек Биттлз? =( *подтягивают целомудренного и гонят в пост* ничего не напечатано исчо, чтоб их ><

Мааааастер, что Бродяге-то с той парочкой делать? Если можно присоединиться, то он не против, но будут ли против они... что мы такое говорим ._. *пошёл печатать философские думы*

мы проснулись.... реагировать пошли

Подслушивал ли разговор, который нельзя было подслушивать? Не сводил взгляда с белой макушки? С чёрной? Пытался задеть хвостом волосинку? Или лучше гребешком в глаз ткнуть? Но не прятались. Не сливались с красками картины. Мерзкий хин… жалкое маленькое существо. Он говорил мудрые вещи только потому, что тешил себя комплексами из-за своего роста. А смех его не был искренним. Пусть жалеет себя. Пусть целует самого себя. Пусть обвиняет других – украдена его надежда. Его же мелкими ручонками. Искреннее омерзение. Отвращение! Никакого смеха. Нет радости. Нет на то причины, чтобы не видеть туман перед глазами. Мерзкий хин не приносит её. Хин жалуется! Мерзкий Гэм-Джи не заслуживает уважения! Мерзкий Гэм-Джи заслуживает, чтобы его, наконец, втоптали в грязь, как он, хин, этого хочет. Хвост недовольно поднялся над головой хозяина. Тот скорчил злобную гримасу и сплюнул в сторону. Жалкие создания не имеют права жить. Бешаба, милая, пусть на этого градом посыпаться невзгоды. Пусть покойная Лейра заберёт хина с собой в гроб. Бродяга знает, чего хочет. Бродяга жил один, но тифлинги прячутся, сливаясь с картинами и обнимая тень. Они лишены многого, однако разве и не знают больше, чем положено? Этот судит. Этот слушает? Этот не слабый, не слабый, не слабый! Мерзкий хин не заслуживает жалости даже от Света. Не надо жалеть. - Соус! Тихий шелест. Слабый отголосок комка в ответ. Мысленные слова проклятия и чудо божеств, если просьбы этого исполнятся.

- Есть для этого золотишко? Есть для этого золотишко? Башня спрятанная в горах и свободная кровать? Про город нечего говорить, когда краски его исчерпали свою картину. Капли, что смазывают узоры – домик, который попал под ливень. Доволен ли художник своим поступком? От отчаяния, от злобы, от счастья, что нашлось нечто лучшее, чем держать кисточку в руках и передавать народу немую картину, попутно выставляя себя напоказ? Много раз можно подумать. Тысячу раз осознать, совершая одну ошибку за другой. Но оставаться глупым. Оставаться верным себе. Питать ненависть, кои не испытаешь к другому. - Есть для этого история? Есть для этого история? Есть для этого тот, с кем жил счастливо? Есть для этого? Есть для этого золотишко? Толпа гремит, но взгляды оглядываются. Они удивляются, насмехаются, умиляются скромной песне хриплого голоса, а дети не отрываются от мордочки котёнка – тот нашёл своё место в удобном мешке, но стремился оказаться на земле. Нет, Соус. Останешься в мешке или растопчут. Останешься в мешке или потеряешь. Все ведь любят Соуса? Смотрит плохо, но беды не приносил. Как мерзкий маленький хин. - Есть золотишко? Есть, есть, есть для этого золотишко? Все полурослики такие? Как оказались в чужом месте; как подняли над каменной землёй, над деревом; как укусили за ухо; как предложили помощь; как священник не оправдал ожиданий? Разве белый должен потакать капризам маленького, когда первый сам может решать? Разве мелкий должен отказываться от помощи, хоть слов, что навязывают на большие уши? Должен… А должен обижаться из-за того, что того ростом не наделили как святошу? Как орка? Как Бродягу? Тифлинги обижаются. С самого детства. Осознают, что не такие, как все и приходиться смириться. Любовь к боли, острию и агонии – три свечки, что держит предок тифлинга. Он не знал халфингов, но те тоже были рабами… но равными с другими. Вымученные, в чьих глазах полно боли, печали и ненависти, но окажись они с человеком, эльфом или затронутым планами, то выглядел равно, хоть маленький. Обижаться из-за роста? Глупость. Становиться, как человек в хорошей одежде! Рассмеши! Рассмеши глупый хин этого больше! Потакай! Имитируй движения, голос и поступки! Заставь всех смеяться над тобой и мерзкого хина раздавят за свою напыщенность! - Есть у неё память для этого, когда было обоим по пятнадцать лет? Кастис защищена обоими остриями и шипами. Звенела, как грубый колокол, чью верёвку не тянули тысячу лет. Красивые разноцветные перья хотел унести ветер, но старая ткань прочнее новой. А в животе что-то гудит… * * * - Убирайся, ворьё хвостатое или отрублю эту лишнюю штуку на заднице, чтоб на человека больше походил! - Почему так много слов?! - Убирайся! Жаль неумелый вор. Жаль пальцы не настолько ловкие. А ведь прятаться умеет. Растворяться в окружающих красках, но у мужчины острый глаз, когда толпа неожиданно расплывается. А присутствие тифлинга зачастую пугает… как бы охотники тут не оказались? Бродяга не встречал оных, но что светлых, что тёмных, что дженази – они не одобряют. Вечная беготня от людей, эльфов, орков. Принятие своей сущности. Прятаться им всем бессмысленно и видно предки тоже не хотят, чтобы дети исчезали в уголке. Родители хотят гордиться. Дети терпят. Бродяга вернулся в старый дом и присел на крыльце. Попутно Соус выбрался из мешочка и с присущим упрёком посмотрел на хвостатого. - Тебе много, - ухмыльнулся тифлинг, протянув четыре маленькие и серые рыбки котёнку. Соус мяукнул и клычками схватил первое лакомство. Видно не от благодарности. А в животе Бродяги всё равно гудит… Кастис легла на плечи хвостатого – раньше сего с живой не произошло бы.

- Ветер много видит. Ветер много приносит. Много уносит. Что за пустошь? Что за молчание? Улыбаться нет сил. Угрюмость и есть тьма, что забирает смешинки колокольчиков. Забирает острие, на которых играют искорки. Становиться скучно. Сухо. Всё не так. Всё неправильно! Злость заметна в тёмных глазах, но на что Бродяге злиться? За Бешабу? За мерзкого хина? За… пусть молчит. То, что было – упустил из виду. Можно как новую кожу пришить к старой, чтобы тепла было больше, но оболочка не выдержит и порвётся на тысяча кусочков. Висящий на ветке тифлинг укроет кожей землю, как дерево осенней листвой и останется сплошной скелет с болтающим хвостом. А вот вырастет что-то весной? Зацветут цветы? Сформируются плоды? Ветер как всегда унесёт. - Что этому делать с Соусом? – шелестят губы, обращаясь к спящему котёнку. Комку нет дела. Жизнь беззаботна. Почему у Бродяги не может быть такой? В клетке иллюзий? Но скоро мечта исполнится. Не Леви, а Кастис, но дал обещание, как светлые пряди стали красными, но синева поглотило тело. Прячется за горами, а черепа приглашают в обитель случайных путников. Бродяга приподнялся, присев на корточки. Соус покоился в одной ладони. Копьё висело на верёвках позади. Прекрати так много болтать! Ты этого хвост, а не сам по себе… Быстрая ухмылка. Лукавый взгляд. Незаметное движение, как смерч свистит в ушах. Стены давят, но дом хочет ожить. Временная обитель, которую временные хозяева не оживут, а там снаружи большой мир. Окно тоже выход, если оно открыто. Брось сомнения. Брось обязательства. Запри там мрачность. Запри убеждения. Этот принадлежит себе. Идеалам, что рождались в клетке… и на вышке, где пили зелёный чай с печеньем, покуда Красные Волшебники не видели. Дождя не было, как раньше. Зато было кого греть ладонями. как крыши домика, когда глаза не отрываются от небосвода. x

Вина на широких плечах, но уголки губ горьковатого привкуса не чувствуют. Всё просто идёт. Всё бежит. Говорят. Всё перемениться, а хин вновь начнёт тянуться ручонками за большими женщинами, а полюбит маленькую, такую как он. - Будет сильной капля в воде? Долго проживёт внутри хрустальной вуали? А может вода прогонит каплю? Но нежная, восприимчивая… воде нужна поддержка. Одна слабая, но Гэм-Джи – вода? Пальцы тонут в пушистой шёрстке. А мысли уходят далеко, прячась за небосводом. Что спрятал сам Ао от смертных, Богов и демонов. Что-то тёмное, пугающее, но бесконечно красивое. Нет, там Бродяга оказаться не хотел бы. - Ветер. Ветер вернётся. Ветер унесёт прочь каплю. Не вода. Помощи немного нужно. Опомнится? Передумает? Хин не будет человеком в хорошей одежде. Хин вернёт себе голову. А если не вернёт? - тифлиг протянул руку к рыжему локону и убрал пальцами в сторону. – Точно знает небо над чёрной макушкой. Точно знает земля под маленькими ногами. Большой палец нащупал мокрый нос, а затем закрытую пасть мордочки. Незачем улыбаться, когда огонь внутри не горит. Не естественно и не искренне. Но хвост свой настроение выдаёт. Может и тифлинга тоже? Машет кончиком, дотрагиваясь то до комка, то до яркого платья, то до спины хозяина и болтает, болтает, продолжает болтать!

Глубокие глаза – зеркала тьмы – молча проводили удаляющегося хина. Нет укоризны. Нет упрёка. Нет смеха. Нет улыбки. Что хин потерял? Что увидел? Что услышал? Разве хвостатый его обидел? Или дело в святоше и чёрной женщине? Дело в дружбе? Дело в крепкой связи? Кастис была другом, но погубила себя. Оставила память. Зачем портить букет? В колодце будет раздаваться смех – плохой или хороший, но тот будет, заявляя о существовании жизни. Безумной, радостной, непрошеной в мирное общество… Руки подняли серый комочек, а чёрные глаза обратились к поцелованному лицу. Нет улыбки. Нет слов. На это Бродяге сказать… почему-то было нечего. Тело тёплое, но насекомые бегают и щипают.

Джора, закрой все проходы на глубинные тропы! Гарнаг - все входы, выходы, чуланы в публичные дома! Рубин, зови свою демоническую бригаду и суккуба не забудь! Сольвейг.... принеси выпивку! Бистря-бистря-бистря *хлопает в ладоши, ищет бооольше трав, большее!* нэ, если искать - завтра. но смысла тоже никакого а Фокси спать давно пора, сколь мы знаем ить >_>"

Мы Гошу потерялииии!!1!! Q___Q

- Вы теряли веру? Надежду на лучшее? Я сегодня её потерял. Если я вам больше не нужен, то я пойду. Можно? - Гош поднялся, надеясь что больше его не схватят и не остановят. - Идти, чтобы быть похожим? Идти, чтобы стать выше, но не быть? Терять надежду из-за того, как распорядились твоей внешностью Боги? А кто распоряжался внешностью этого? Кто сделал полукровкой? Чей отец живёт в огне и похоти своих повелителей? Гэм-Джи аутсайдер? Гэм-Джи глупый, обидчивый и мерзкий хин. Спроси святошу. Спроси близняшек. Спроси Лирлин-Лин-Лир. Они тебя бросили? Бросают? Кто здесь находиться? Кто в ловушке Греха? Только Гэм-Джи сам себя. А причина? Почему Бродяга смеётся? Даже когда было больно, но смеётся? Потому что достаточно. Немного боли, больше карамелек, что принесут караваны. Гэм-Джи сам себе придумал беду. А стоит? В боли своё наслаждение. В убеждениях, что наполняют кувшин. А будет нужно это Гэм-Джи? Не будет жалеть о сказанном? Соус упал на бок. Огненная голова удерживает упрямого хина. Есть то место, куда даже Богам нельзя вмешиваться, а у них такой же круг разногласий. Хвост тянет к коленка серый комочек, обвив лохматый живот и спину, – тот мяукает в ответ, поглядев на низкорослого мальчишку… мальчика. В глазах полно желания, но не вырос. Не терял надежду. Терял голову. Видит себя, но не таких, как он. А тех много и по пальцам не сосчитать. Как сказать? Как объяснить? Тифлинг не полурослик. Халфинг не человек.

- Скажи мне, Бродяга, - Гош посмотрел в глаза тифлинга. - Когда тебе не смешно, ты хочешь смеяться? Я - нет. А для вас для всех я, как игрушка. Потому что меня можно схватить и поставить куда хочется, укусить, подбросить, сказать что хочется с позиции сильного. Я же не смогу ответить, - он сделал паузу и продолжил. - У тебя есть Лир, по крайней мере она тебя понимает. Другим не дано. Может она тебя и любит. И я за тебя рад и за неё. Но не за всех... Хотя, мне плевать и проще быть таким, как Канниган. Чего ты ещё от меня хотел? - А кто есть у Гэм-Джи? Чего нет у человека в изысканной одежде? Есть слова? Есть крепкая вера? Кого любит Гэм-Джи? Кто его любит? Разве уважают человека в хорошей одежде? Иллюзия, что навязывает себе Гэм-Джи в отчаяние? Прозвучавшие слова о тесной цепочке связи… они смутили. Заставили нагло ухмыляться, но никакого смеха из уст не вырвалось. Оставь себе слова лести. Не говори рад, когда не веет тонкими нитями от души и сердца. Они строят ложь из тонких материй, а за ним истина в виде драгоценностей, что ослепляют глаза. Слепые видят больше. - Гэм-Джи маленький, - как вмешалась третья сторона огненной головы, после начал говорить тифлинг. - Бродяга долговязый. Лирлин-Лин-Лир поцелована солнцем. Святоша… святой. Сестрички наивные и нежные. А чёрная женщина «идеальна». Не лучше. Не хуже. Как вершил Ао. Как творили другие Божества: кто выбирал и кого звали в гости. Обижаться на этого? Обижайся. Этот другой. Не человек и не эльф. Этот любит смеяться. Хвататься за соломинки. Раньше не было. Но и Гэм-Джи не человек, как Кан-Ниган. Никогда не будет. Никогда не станет. Проще меняться? Быть похожим? Только неосознанно, когда две одинаковые ракушки в лесу находишь, а не на дне моря. Осознанно глупо. Гэм-Джи тот кто есть, как этот, как Лирлин-Лин-Лир и все остальные, кого собрал Грех.

- Я обещал, я сделаю, - коротко ответил хин. - Какую ловушку ты хочешь? Нечего сказать. Нечего сделать. Угрюмый отгоняет смех и любую улыбку. Почему серые глаза не могут быть красными? Почему не могут быть зелёными, фиолетовыми или золотыми? У серого нет настроения. Серый придирчив. - Этому ловушка не нужна. Этому не нужна помощь и тем более покровителя Удачи. Ненавистной сестры. Бешаба сердиться на Бродягу, а этот сидит рядом с хином. И спрашивает, почему тот кукла, если можно смеяться? Тебе не верят? Ты не находишь тепла? Похоти больше, чем этот может понять, - выдавил смешок хвостатый, - почему Гэм-Джи кукла? Разочарован, а в чём? В ком? Этот провинился? Этот другой. Этот видит… видит! Но не хин. Не человек, не красивая эльфийка. Этот другой. Почему Гэм-Джи разочаровывается, если причин на то нет, кто хин есть для себя?

У него не было столько сил, чтобы достойно сопротивляться хвосту тифлинга. Гош обречённо опустился рядом обратно на пол и ничего не сказал ни тому, ни другому. Почему люди молчат? Почему халфинги молчат? От обиды, от горя, от немых страданий, а от радости… тифлинг поднял его над собой, укусил за ухо и тот обиделся? Задел за достоинство выше самого полурослика? Долговязый обижался много. Долговязый считал, что того не понимают. Тифлинг один и беспомощный – беспокоится некому. Когда много – детишек прогоняют, если не поднимают над головой копьё. Бродяга ближе подвинулся к хину, указательным пальцем коснувшись губ… и открыл рот. - У Гэм-Джи нет тараканов внутри. Нет и ваты, но много слизи. Это яблоки? - чёрные глаза щурились, а маска пуще корчила гримасу. - Причина в этом? Причина в другом? Этот не человек. Половина от матери. Половина от отца. Его инстинкты принадлежат этому. Как мамина внешность из тьмы и песка. Но Гэм-Джи говорит, что не понимает этого. А Бродяга спрашивает, что случилось с Гэм-Джи? Он ведь обещал Бродяге, что помощь за помощь? Смеяться? Не хочется. Зато улыбаться, как кинжал, но будет ярко играть серебряными искрами, что снежинки на чёрных ресницах?

- Я тебя не понимаю, - плут посмотрел в весёлые глаза Бродяги. - Если ты наигрался? То можно я пойду, куда шёл? Ему… должно быть обидно? Выше, сильнее, но невнимательный. Разве непроворный? Слова выговаривают и всегда разные. Каждый понимает по-своему. Рисует картины в голове. Слышит музыку. Ощущает запаха. Бродяга краем глаз глянул на огненную голову, а затем на соуса. Болтливый хвост потянулся рубахе хина и, зацепив гребешком, упрямо потянул вниз. - Почему этот кукла, когда маленький? Почему не смеётся и не вспоминает детство, когда поднимают высоко? Или ухо? Гэм-Джи оглох на одно ухо? Присядь, Гэм-Джи. Этот попросит об одолжении, что хин обещал на ветке, - он ухмылялся. Нагло ухмыляется, но хвост продолжает настойчиво тащить вниз полурослика.

С едой сравнивать - это уже как-то по ДА-шному сеттингу привычно будет, а мировоззрения так вообще незачем... =.=

- Знаешь, в этой компании я чувствую себя куклой. Марионеткой на верёвочках, - его грустная физиономия, как никогда была серьёзной. То ли от того, что только что узнал о клирике, то ли по другой причине. Время. Ему нужно время чтобы отсмеяться… или не нужно? Руки тянуться к поясу. К маленькому ножику, что защита и опора, но не носит имя мертвеца, как копьё. Своё место в невесомости он тоже находит. Хвост болтает, но болтуны смелые на деле. Он поднимается над лицом хина, а кукри с острием копья изображают подобие ножниц. Щелчок! А ниточка ловко увернулась от опасности. Плечи дёргаются. Тифлинг смеётся. Чего хин так загрустил? Потому что тифлинг… гадина? - Маленький, хрупкий, - начал перечислять самое примечательное, во внешности полурослика, долговязый потомок демонов, - с большими глазами. Любят поднимать. Любят ласкать. Как Соус, - он кивнул на котёнка, который строил недовольную гримаску, но гордо сидел на месте. Хочешь выглядеть достойно? Всё равно милый, и пушистый… и голодный… - Не нравится, когда поднимают? Как когда-то поднимал отец? Как когда-то мать? Этого не поднимали. Как это выглядит? Что ощущаешь? Это весело? Летаешь, но есть опора. Есть большой шанс не упасть вниз? Почему Гэм-Джи так думает? Глаза поднялись на огненную голову. Острие улыбки от присутствия не поубавилось, но звон стал тише.

нээ, пора параллели делать: кто и какой перс похож на другого в этой игре... >_>"

Было вдохновение… оно же и пропало. Желание войти в храм, где золотые, серебряные и бронзовые цвета переплетались воедино, а песни верующих доносились эхом к потолку – возвращались ко ртам, так, не долетев до Богов. Рассмотреть. Нащупать. Улыбнуться вечной статуе на кресте… и понести с собой на плечах, как Кастис. Это не Соус, но по своей мордочке он явно был против. А знал, о чём хозяин мимолётно мечтал? Нет, упрекал за смущение. Кушать не хочешь, комочек? Стук. Навязчивый. Грубый. По нему можно нарисовать лицо человека? Большого или маленького? С зелёными или золотыми глазами? Длинноволосого или лысого? Рука сама неловко ложиться на лоб, но Бродяга только посмеялся немногочисленной траве на светлой поляне. Он подтолкнул Соуса вперёд и котёнок, - критично мяукнув в сторону хозяина, - поплёлся вперёд. А этот спрятался. Исчез. Пробрался по тесным комнатам, что давили… Кто-то озвучил его имя? Плут поднялся наверх и прислушался к голосам за дверью. Спина сгорбилась. Глаза – две тьмы – блестят, как ночной небосвод. Надо только прыгнуть. Схватить. Укусить! Это весело! Это забавно и быстро, быстро, быстро топчут ноги по деревянному полу, но мышкой никто быть не хочет. Соус успел мяукнуть, наблюдя за действиями хозяина, - сам-то не забывал, чтобы повзрослев охотиться так же, но решат инстинкты, – а тот, рыкнул, схватил… хотя может обнял? Но укусил клычком раковину уха хина и потащил к себе, оттягивая от двери. За той стеной море? За той стеной огонь? Фривольные речи, смущённый смех и шелест простыни? Бродяга пуще засмеялся повалившись на спину и едва получилось поднять над собой коротышку, как ребёнка… резко выпустить из хватки. Хвост взмахнулся пару раз, почти что зацепив рубаху хина, а тифлинг продолжал смеяться, ухватившись ладонями за живот.

мы померли от передозировки словарного запаса и его нехватки с Бродягой... х__х *рисует табличку с прощанием мужского/косого рп* ни, Леви забрал его... гадина >_> хотя, если чоу, может у Лирлин какое-то время побыть, если она хочет, нэ ^^

Руки всё равно тянуться, а глаза жмурятся. Что такое страх? Чем он помогает? От чего предостерегает? Хрупкий мостик над пропастью, который бросает вызов трусу. Сердце стучится в груди. Стремиться вырваться из крепкой стены, проделать дырку, быстро взлететь и лопнуть, как шарик. А тело будет медленно умирать. Медленно падать вниз. Кого благословит Бешаба? Что в поступках покровителя посчитает верным? Дай этому совет, милая Богиня. Утешь его. Воскреси покойною. Но помоги этому… не слышишь? Так правильно ли ушами он ловил ветер? Думают, что правильно. Думают, что знают. Думают, что мудрые, но прав никто. Черная женщина хочет тепла. Святоша заставляет страдать, делить боль, но не как Илматер – боль получает себе на душу. А кто ищет тепла? Кто ещё ищет правды в себе? Даже Бродяга путает, ошибается, не верит. Но будет ли счастлив, от краешка до краешка перечисляя ошибки? Руки потянулись к комку. Осталась ухмылка, а плечи тифлинга ровные. Нос потянулся ко лбу, а сухие губы едва коснулись кончика носа с урожаем веснушек. Снова смеётся и резко отдаляется, – но ещё смущённо, - посмотрев в зелёные окна. - Маски не нужны. А путает язык. Что Лирлин-Лин-Лир понимает из слов Бродяги? А что этот понимает из слов огненной головы? Они танцуют? Этот и огненная голова танцуют! – тифлинг клацнул клычками и бросил взгляд на обитель. Обывателям нужно блага. Без тепла семейного или чужого очага никак, а ночь спрячет за собой солнце. Люди мягкие? Люди наивные… Бродяга отдалился на шаг от колдуньи. Испугался? Передумал? Что случилось? Надо подумать? Но насчёт чего? Может упрекнуть себя за слабость? Может найти правду другую? Но глаза не отрывались, пока тело не исчезло, а в ответ раздалось мурлыканье засыпающего котёнка. Не покормили, не приласкали, не поиграли… гадины… - Правду искать во лжи… интересно, Лирлин-Лин-Лир. Правду надо ценить не масками. Языком. Словами. Жестами. Лирлин-Лин-Лир бедная? Счастливая, очень счастливая… Стоило остаться? Стоило проводить к лестницам: жёстким, мокрым и гладким, колючим? Оставить, как есть. Насладиться тем, что есть сейчас и продолжать бегать, прыгать, смеяться. Его проводит упрямый взгляд: как раньше? Его упрекнут за то, что убежал? Этот убегал, когда стены давили, и бегает, когда выбора теперь дано сполна. Ошибается ли этот или старой картине возвращают краски - синева? Смейся Лирлин-Лин-Лир. Бродяге лучше, как и дому, когда дерево оживает под градом хохота в запертых комнатах.

- Не бедная Лирлин. Счастливая и целая, - можно пробраться на цыпочках поглубже, чтобы в зеркалах увидеть суть. Осторожно, не оставляя следом в разводов. Ее принимают такой, так зачем кого-то менять? Только пилигриму нужно больше улыбок, но долг их будет давить как снеговая шапка слишком рано пробудившиеся цветы. Илларион переживает зиму, находясь в пустынном и солнечном краю. Ледяная женщина тянется к нему, но холод от холода отталкивается. Гош многое говорил правильно, хитрый хин. Вопрос в словах, и вопрос в кончиках пальцев, ведущих по дуге спины. – Какая теперь правда будет для Бродяги? Хвост болтает. Хитрит. Лукавый. Хозяин не видит, что тот делает. Не знает, что замышляет. Не видит Соуса, что утыкается мордочкой в ладошку и глухо мяукает. Просит о чём-то: о еде, о ласке, о свободе? А хвост высказывает своё мнение с большой неохотой. Обвивает ногу хозяина. Касается кончиком чужую ткань платья. Он молчит? А Бродяга говорит, утыкаясь носом в рыжую макушку. Как это… называют? Обманывает он сам себя? Надеться на что-то? Глупо надеяться. Лучше жить. Получать немного разочарования и наслаждаться порхающими перед лицом насекомыми – бабочками со стрекозами, - что щекочут довольную морду с пятнами. Где правда… для Леви? Что есть правда для Лирлин-Лин-Лин? - А огненная голова – правда? – обратился тифлинг, хитро оскалив зубы с клычками. – Много огненная голова украшала правду ложью? Было больно, когда в корзинке прятался чёрствый хлеб, а не сладкое яблоко с карамелькой? – руки тянуться, пальцы путаются. Аккуратно. Не трогают листву. Когда-то оживёт. Когда-то упадёт. Косы крепкие и волосы не упадут. Только глаза из черепа. - Бродяга выберет свою правду. Обманет Грех? Обманет Бешаба? Обманет покойная Лейра? Мёртвая, но догмы соблюдены. Обманывает. Направляет. Игра в руках иллюзиониста. В руках Греха, что не отпускает. Бродяга останется один? Бродяга найдёт дом, где такие, как этот, научаться доверять? Научаться жить? Больше, чем знают предки? Этот сам выберет себе правду. Будет плакать? Будет кричать. Но правда будет у этого своя. У Лирлин-Лин-Лир тоже?

- Ложь бывает красивой. Была красивой. Когда догмы живой были правильными. Тёплые губы касаются лба, а лёгких перьев это не приносит на душу. Но не тяжело. Но и нелегко. Как в одну руку дают камень. Драгоценный камушек, а в другую изящный цветок, что смутился того, кто оторвал его от земли, от дома, от родных… и отдал чужому. Убивает? В сумке лежат бумаги, кисточка и чернила. Зачем те? Чтобы высказать и сжечь. Чтобы начертить, сделать видней для других. Не упустить не одну линию. Ни одну деталь. Это дано предком и Бродяга им гордиться. Его стремлением. Его языком. А как он выглядит? Как воспринимает мир? Не тот серый человек, что дал шанс к рождению. Тот, кто дал волю семечку вместе с женщиной с серыми волосами и глубоким чёрным взглядом. Мучается? Страдает? Ждёт? Верит? Бродяга сам выбрал себе имя? А что же ему следует искать? Родину для таких, как этот. Как мечтала Кастис. Как мечтали другие. Немного. Как мечтал Леви. Нашёл. Почти. Может, не то совсем? Он держит крепко ту, что парит над землёй. Что держит на руках, а длинные локоны тянуться к почве, как корни стремятся дать новую жизнь в мёртвом месте. Он смущается, улыбается так же, но смотрит в окна. Неосознанно тянется к лицу с урожаем лучей. Подаренных ярким шаром. Не божества. А его частью. Его создателем. Едва успевает коснуться прямым носом поцелуев. И идёт. Идёт за остальными. Спешит за остальными. Бежит и тихо смеётся, но не подавит. Не снимет острую ухмылку, а Соус утыкается в ладошки. Прячет гримасу полную упрёков и возражений. Юное! Юнцы всегда недовольны. Требует больше. Требуют лучше. Но тянуться руки к металлу? Тянуться к деревьям? К траве? К небу? Редко. Возможно. Жизнь наполняет кувшин от края до края, а капли всё равно не падают вниз вместе с хозяином, споткнувшегося об смеющийся бубенчик. Заблудиться ли этот? Потеряется с той? Бродяга ищет и находит. Много раз сказана фраза. Много раз можно плыть в густой траве и касаться пальцами гладкой воды. Не потеряет, не упустит. Вернёт домой. А где тогда дом хвостатого? Солнце близко. Солнце не хочется отпускать. Этому всегда тепло. - Ложь бывает красивой. Правду можно искать. Правда получает ценность. Правда всегда ценна, а ложь корзинка, что прячет пряности, - ухмыляется тифлинг, опуская огненную голову на землю. Снова меньше. Хотя не круглый. А если присядет на корточки, то меньше будет уже этот. Но Бродяга не садиться. Горбит спину, с трудом пряча смущение… никак не прячет и смеётся. - Смейся Лирлин-Лин-Лир. Бедная Лирлин-Лин-Лир. Странная Лирлин-Лин-Лир. Имя - ручей. Смейся, когда Бродяга больно сделает. Но плохие мысли – тусклые светлячки – прогоняй прочь. Есть лучше. Есть уголок светлее. Ради Богини, ради Рока этот больше тьмы не принесёт. Есть лучше. У этого есть. Никто не заберёт. А Лирлин-Лин-Лир пусть смеётся. Дольше проживёт с листвой на голове.