Yambie

И чоу никто с оборотнями? :huh:

Искрившаяся синим пыль как будто насмехалась над дворфом, ненароком посмевшего прикоснуться к колючкам сырого лириума. Из ноздрей медленно потекли капли крови. Как двое детёнышей змей, только вылупившихся из яиц, и Джора поспешил прислонить тыльной стороной ладони к носу, хмурым взглядом рассматривая то, из-за чего его сейчас не сильно кружило голову, подташнивая вдобавок. В минимальных дозах – а тем более для дварва – угрозы это никакой не несло, но паника достойно заменившая место некогда былому юношескому азарту быстро заставила его, Джору, отступить прочь. Тела сигилтан – до того как кто-то из них проявил наконец признаки жизни – до сих пор мирно лежали рядом друг с другом. Так напрашивая приблизить их ещё ближе: меззинтар прислонить висками друг к другу, а, тан он, положить его им на колени. Как посмертная дань Гишхун мог мило смотреться с этой троицей. Почти как надгробная – но очень-очень тонкая - плита. Но это не та личность, чтобы забавляться детскими выходками. Не тот человек, гном или эльф, у которого жизнерадостность не перерезала себе – в переносном смысле – глотку, но случайно отрубила голову и проехалась в долгой поездке по каменным лестницам. И ещё оставалась живой долю минуты, прохрипев что-то неразборчивое – уставившись, наконец, в пустоту, а поныне к своим братьям с сёстрами. Очень жаль. Уныние тут дало верх. Глаза с досадой посмотрели на охотников, которые лишились своей мамаши. Жилистые, с уродливыми мордами зубастых червей твари – похожие на сгорбившихся дох, над которыми проводили опыты куда изощрённей. Наверно, так подумал любой менкунрлан, хотя для дварва… как миленькие. Джора приподнял правую бровь, когда один из пленников пытался повернуть голову в сторону и после, берсерк, ушёл назад к ручью. Мысли теперь не так уж и сильно путались в голове. Вскоре он на себе ощутил, каково это мчаться со скоростью самого быстрого ветра, попутно думая: в камень головой или, милостив Агхал Вахрам, вывихнутые кости рук или ног? Ещё больше досады – прикусил нижнюю губу, вымученно скорчив гримасу. Что было в силах Джора бежал, но всё равно самого проводника - и тех, кто обгонял его самого - не догонял.

Десять, а раньше было двенадцать, но шума всё равно не поубавилось. Брови раздражённо сужаются, а лоб прикасается к эфесу топора – рукоять по которой змееподобным объятием скользит гравировка, но совсем примитивное острие из сплава, которому редко необходим уход. Кузнецы Орзаммара своё дело знают. Джора поднял голову на столпившихся сигилтан вокруг своей матроны, но жалости к той не испытывал. Плясали мысли, но не утешительные. Разгорячённая паника, провидица вместе со своим духом взиравшая на тело малефикарши и храмовник… Символичная картина. Местами. Это напоминает саму систему, которую ненавидят те, кому угождать она не собиралась. Но пусть она будет стоять на краю пропасти, как толпа запаникует, осознает, что за раздробленность их ждёт и будут прыгать, кричать, тянуть руки помощи. И почему-то ему от этого не отвратно. Джора жил в таком в обществе. Лучше, но со своими изъянами. Вот глаза без интереса разглядывают головы сигилтан, а топор прячет за спину. Вот бархатный взгляд застывает при виде ледяных осколков. «Ты-то мальчишка, - насмешливо думает благородный берсерк, - я вижу, как ты смотришь. Не льсти своей гордости. В тебе её достаточно. Почему ты просто не принимаешь помощь, если её предлагают? Не как бездомный, просящий милости у богатого. Как друга. Как больше чем друга. Я тебе не чужой. Ты можешь называть меня отсиживающим свой галдхайм онас на троне королём, а я с большой радостью буду вести себя так, как никогда не посмел среди других благородных – для Камня мы все равны» Глаза, жесты выдавали желание. Он не сопротивлялся хватке. Послушно пошёл следом и принимает удар, который запросто мог бы отразить. Но берсерк словно обессилен по самой воле вахрам. - Нархо рирас хи экут... Смер кена... Нархо ту рута, мам ландарус урзхад. - Оэн нархо ту рута, - шепчет Джора в ответ, лихорадочно дыша, обнимая того. Скользя ладонями, нащупывая пальцами каждый уголок чёрных доспехов мертвеца, - ту рута, мам агхал шата. Мам тхибам хир. Ту нархо элик, - на устах невольная улыбка, а губы тянуться к виску. К щеке и ладонью поворачивает лицо легионера к себе дотрагиваясь губами лба. Снова клеймённой щеки, выдающей его роль отребья, как книги строго расставленные по своим местам на полках. Наконец и он тянется к его губам, утопая в долгом и сладком, пьянящем поцелуе, а руки ложатся на плечи. Дарят ласки в ответ. Он того же хотел. Хотя бы просто обнять его и не отпускать. Надёжно спрятать, как драгоценный камень, который никто ни разу в жизни не видел, кроме него и опекать, как собственного ребёнка. А страсть нарастала. Колола каждую клеточку тела, заставляя острее чувствовать потребность в желание. Но едва один замок доспехов щёлкнул, а ладонь потянулась к ремню – руки Джоры вновь легли на плечи Ратигану. А со стороны в этот момент раздались ещё более волнующие возгласы менкунрлан, едва берсерк успел до этого отстранить от себя шата. Ещё немного и затуманенный разум проясняется, но сердце бешено колотит в груди. В последний раз он глубоко вздыхает, коснувшись ладонью плеча клеймённого, – в то время как он лбом виска, – а затем тот уходит и рука сжимает пальцами одну лишь пустоту. Джора поджал губы и зажмурил глаза, стукнувшись затылком об каменную стену с вымученной маской на лице. Потом уже решается выйти из ниши, без должного интереса рассмотрев три тела сигилтан – при смерти что ли или просто без сознания, бегает такая же равнодушная мысль, а за ней укол совести. Помочь берсерк всё равно ничем не сможет помочь, а поэтому встал в стороне, скрестив руки на груди. До этого поправив ремень с цепью, что держали наплечник.

Он любит, остатки бороды отдаём :happy: у гномов вообще vip-круг любви и обожания на двух-трёх персона рассчитан, по ходу..

Утро - Не, ну я серьёзно. Ей нужна помощь или нет? - спросил Ратиган, поглядывая на окровавленную магессу. Кровь это вроде, как привычно для малефикара, а вот насколько серьёзно ранение определить сложно. Джора промолчал, положив локти на колени. Знати кажется, что все им всегда чем-то обязаны. Хотя заглядываться на кровь, которая ручейком стекала по шее и плечу малефикарши, он не обратил особого внимания – смутно вспоминая сцену с демонстрацией целительных сил. Берсерк проводил клеймённого взглядом, сложив пальцы в замок.

Утро - А малефикару нужна помощь, когда его вампир кусает? - Насколько драматично это будет смотреться со стороны, - пожав плечами сказал берсерк и посмотрел Ратигану в прозрачные глаза, коварно ухмыльнувшись, - можно поспорить на сколько минут её хватит от одного укуса.

Раунд 1 Выносливость 470-160=310 Джора скривил гримасу, когда свора охотников набросились на Райдо. Вот и не поговоришь теперь, - мелькнула мысль, но отогнав, тут же кинулся вперёд, взмахнув острием топором с боку по шее матриарха. Матриарх 200-57=143-62=81

- А то, - засмеялся Ратиган, видя эту довольную физиономию счастливого кота благородной матроны. Он убрал нож за голенище и растворы - в рюкзак. - Атор! Красавец. Тебя теперь смело женить можно на самой богатой кнурлаф. Джора закатил глаза, с притворным недоумением фыркнув. - Больно нужна была мне какая-то дурнушка из знати, - довольная улыбка теперь отчётливо была видна за укороченной бородой, а в тёмно-зелёных глазах играли под стать светлые искорки. - Ну что, пора Хорна менять. Как бы ты его не любил, но смену он свою честно оттрубил. - Ир нархо ватх, - пробурчал берсерк, скорчив гримасу. Затем встав с камня и подошёл к клеймённому, взъерошив белые волосы ладонью, вернув довольную ухмылку на уста. - Нархо ту зара, - едва коснувшись виска, с благодарностью сказал он тому, - спасибо, - и отдалился назад к камню, с большой тягой на душе: не желая, чтобы тот уходил.

Пока клеймённый занимался делом Джора – отведя ошарашенный взгляд в сторону, так говорящий, что добром это для кожи не закончится – пытался отвлечься своими мыслями, едва ощущая, но отчётливо слыша хрустящий звук, будто давили множество маленьких насекомых с их хрупкими панцирями. В предпочтениях знати, а особенно воинов было плести из бороды по несколько кос, украшая их кольцами из драгоценных металлов и камнями. Как-то Катая настояла над этом, чтобы её братец прекратил стричься и она сплела ему пару косичек. Дня не прошло, как он с ними распрощался… и получил заслуженные люли от сестры за то, что только зря время теряла на напыщенного сынка старого хрена. Как она сказала. - Излишки раствора смой, - посоветовал Ратиган, вытирая лезвие и гладкую каменную поверхность. Джора поморщил лицо одной рукой, притронувшись к ещё колючей щеке. Он зажмурил глаза, подойдя к ручью. Присел на колени и опустил руки в воду – после умыв полностью лицо. И затем же он присел назад на камень, тыльной стороной ладони вытирая лоб. Он поднял глаза на клеймённого, улыбнувшись. -Эшон?

- Ойи, - сказал легионер. - Мену. Они вернулись в пещеру с родником. Ратиган усадил Джору на камень, а сам встал перед ним с армейским ножом. - Не боишься, ландарус? - улыбнулся он, приближая лезвие к шее благородного. Мутные искры недоверия пробежались в тёмно-зелёных глазах берсерка, будто чёрная влага при виде ножа, а предательски появился в горле – как намереваясь задушить – когда лезвие едва коснулось шеи. - Хи, шата, - уверенно заявил он клеймённому, криво улыбнувшись в ответ и воздержавшись говорить о желании перерезать одному напыщенному благородному горло.

- Я спрошу, - буркнул Ратиган, не глядя в глаза благородному. - Сам. Позже. Сейчас, надо Хорна сменить. Он развернулся и ушёл к выходу на глубинные тропы. Пожалуй, когда он вёл себя так – здравый смысл падал к грудной клетке и недолго, но настойчиво по ней бил, словно хотел выбраться. Джора пожал плечами, подумав самому завалиться коротким, но хотя бы самую малую долю минут крепким сном. Он же вдруг поспешил за клеймённым. - Веата, - быстрым шагом догоняя того, попросил остановиться, - может пусть постоит ещё немного? Думаю, разницы во времени он не заметит, - уголок губ приподнялся, спрятавшись в бороде, а Джора протянул руку к ладони Ратигана. – Ты, кстати, бороду постричь можешь?

- А почему ты думаешь, что заха вод ушанг будет мне помогать? Да ей плевать на таких, как я. Это ты принял меня. А для тевинтерцев все окружающие дох зикатх. - Раз ей плевать, то она всё равно скажет, - краем глаз посмотрев на Дэнизу, сказал берсерк и поднялся следом, - что ей там скрывать тогда? Плевать – расскажет во всех красочных подробностях. Или промолчит, хотя она не похожа на ту, что будет что-то скрывать. У таких обычно шкаф со скелетами всегда на распашку. А моё терпение, - он поджал губы, виновато потупив глаза вниз, - ну, если оно у меня есть… ты хочешь ещё ведь найти сестру? Даже если вод барзул ничего не скажет – обещание никуда не денется.

- Я сам, - категорично заявил неприкасаемый. Подачки от благородных он не принимал уже давно. - Ну, так чего ты ждёшь? Благородного, который тебе пинка под зад даст, чтобы ты, наконец, с места встал? А да, я же тоже благородный, - намеренно начал поддевать его Джора. – Забудь ты о своей гордости, Ратиган. Забудь лучше, что я ношу имя кална Кондрат. Что и вообще принадлежу к знати. Я тебя разве не принял таким, какой ты есть? Если ты хочешь, чтобы я нашёл Тэли и устроил в месте лучшем, что будет в моих силах, то, пожалуйста – я к ней подойду, если ты не хочешь. Но не упрямься, как ребёнок. Ту хи Ширен, ойи.

- Не уговаривай, нархо хи Ширен, - ответил Ратиган. Обида, боль потери, отчаяние, не во время проснувшаяся гордость не давали ему сдвинуться с места. - Сам разберусь. Ему сильно хотелось упрекнуть в проявленной гордости. Ткнуть пальцем в нос, как непослушного щенка. Рявкнуть, как сделал бы любой благородный по отношению к бескастовому, указав последнему его законное место и, гремя доспехами, уйти как можно дальше. На это ответом был усталый вздох берсерка, чей упрекающий взгляд спрятался в ладонях. Вот и что с ним делать? - Я спрошу. Если ты не можешь, то я спрошу, - опустив руки, сказал Джора.

- Не знаю, - еле слышно проговорил Ратиган. - Что я ей скажу? Не видела ли ты, может быть, когда-нибудь, восемнадцать лет назад, - он немного помолчал и добавил. - Вод гримстнзборитх барзул. Что ещё, маз? Джора покачал головой. - Ты с ней говорил в прошлый раз о Тэли? И что ты спрашивал у неё? Я же не знаю, шата. Меня рядом с вами не было, - заметив пристроившуюся рядом бардессу, Джора нахмурил густые брови пуще прежнего и уже чуть ли не шептал на ухо Ратигану, не очень-то тяготя, чтобы кто-то подслушивал. – Просто спроси её об этом ещё раз, если тебе ещё важно. Что тебе мешает?

Лишь молчание, да клубы дыма, были ответом лорду. - Я не к табаку обращаюсь, как думаю, - строже сказал берсерк, но после доли минуты молчания смягчил тон, - значит, не говорил? Аран, шата?

Он бросил в её сторону отрешённый взгляд и продолжил молча созерцать струящуюся воду. Данное Джоре обещание - снова подойти к Райдо с вопросом о Тэли - так и повисло в неопределённости и некотором отчуждении после бездушных слов тевинтерки. - Ты уже говорил с ней? – тихо спросил берсерк, присаживаясь рядом.

- Ну так всё лучше, чем клеймёный, который своим дыханием камень оскорбляет - Ты и тоже ребёнок вахрам, - Джора сузил брови смотря на белую макушку клеймённого, сменив раздражение в глазах на обыденную отрешённость. Лучше клеймённого, который стоял ближе, чем храмовника, который ростом толком не вышел, - подумал берсерк, как услышал не вдалеке женский голос. - Разочарована, - магессу ни на миг не смутил тот факт, что она подслушивает сокровенные сплетни двух дварва. Мягко устроившись в объятьях плаща, тевинтерка медитировала, обращая взгляд внутрь себя. До тех пор, пока не прозвучала ее фамилия, разрушив хрупкое равновесие и вызвав волну раздражения. Джора скрестил руки на груди, посмотрев с любопытством в сторону белой леди… какими нагами она тут появилась?

- А Райдо, похоже - нет, - усмехнулся клеймёный, раскуривая трубку и слушая, как крутится на ложе Дэниза. - Анобе гидтхут узур ир, - он посмотрел снизу вверх в тёмные глаза, где под напускной отрешённостью полыхало неистовое пламя страсти самого опасного воина Орзаммара. - Попробуй. Или слабо? - с вызовом предложил он, глубоко затягиваясь и выпуская облако дыма в лицо благородному. - Нархо ватх заха шилвен сигилтан, - сипло ответил Джора и закрыл веки, вдыхая ядовито-сладкий дым табака. Открыв глаза, он без скрытого пренебрежения в глазах по отношению к храмовнику, сказал: - Аран? Он уже испорчен вод гримстнзборитх барзул, - начал оправдываться берсерк. – Во благо его слепого божка, что не раз.

- А ты уже оценил, я смотрю, - поддел друга Ратиган. Близость берсерка выводила из себя, но виду он не подал. Лишь достал из рюкзака кисет и стал методично набивать трубку. - И как достоинства? Галдхайм онас тебе понравился? - Все оценили, - мрачно предъявил берсерк, раздражённо закрыв веки. – Я пересчитывал на шрамы, думая, что дох не поскупились расщедриться с зенгод, - он размял плечи, проворчав: - я разочарован.

- Ну, если ты о размножении кална, то... - он удобнее перетянул портупею, поправляя ручки топоров, - ... мне размножать некого. Плодить клеймёных ни к чему. А благородные матроны и высококастовые, даже слуги порою, на мальчишек из Пыльного города не больно-то смотрят. Джора на это хотел предложить просто ребёнка, который всё время будет путаться под ногами, визжать и лезть на шею, хотя приятное осознание того, что будет, кого направлять к верному пути – вовремя одумался этого не говорить. Благородные могут не обращать внимание на своё чадо, поскольку о них заботятся в основном слуги. Клеймённым же, наверняка, это только лишний груз. - Я не понял, - в голубых глазах пронеслись гневные искорки. - Ты меня раньше разбудил, что ли? Трох-фелак благородный. Тиби исс бол сигин тараг. Кудаг бронто ту исс гунуд, - он с силой толкнул(18) берсерка в плечо и уселся на ближайший камень. - Верг, чем бы заняться? Вариантов не много, - легионер посмотрел на спящую против них Дэнизу. - Покурим, самман? - льдистые глаза вновь обратились к берсерку. - Или пойти с Хорном поболтать? На ногах берсерк устоял (20), хотя невольно уголки губ приподнялись, удачно спрятавшись в бороде. Джора отрицательно покачал головой на предложение курева. Нет, успокаивающий – местами именно желанный попробовать на вкус - запах ему нравился, но пробовать не стал бы. А насчёт храмовника он краем глаз подозрительно покосился на легионера. - Оценить его новоявленные шрамы, может? С его-то любовью демонстрировать своё достоинство на пару с гордостью…

- Аран? - не совсем понимая к чему клонит берсерк, спросил Ратиган. Чёрная кираса плотно обняла плечи и торс легионера, а ремни плотно подогнали пластины брони. Тяжёлые наручи закрыли запястья, а перчатки - ладони. - Я такой, какой есть. И я этого не скрываю. А женщины, порой лучше других мужчин в дружбе, в бою. Не всё сводится к постели, - он подобрал портупею и надел, застёгивая ремни на груди. - К чему разговор, самман? Это для тебя так важно? - поинтересовался Ратиган теперь уже у Джоры. - Ммм? Просто спросил, - пожал плечами берсерк, не смотря на легионера, и положил ладонь на лоб, - по тому, как другие относятся к кому-то – тем более к девушкам – сказать можно много что, - он наклонил голову на бок, опустив руку, - в нашей кална немного кнурлаф, которые получили касту воинов благодаря своим матерям. Кнурлаг какие бы дружеские жесты по отношению к ним не проявляли и как не вели разговор, подобно брату с сестрой – в той или иной мере женщина будет иметь свою ценность, как матери, что восстановит недостающие цепочки касты. И немногие, что забавно, на эту роль соглашаются, будучи кулджаргх, - оскалив зубы, он глубоко вздохнул. – Я жил с узколобыми. И сам узколобом этим остался, - вяло оправдался берсерк. Джора поднял глаза, отрешённо о чём-то задумавшись, прежде чем заново уставиться в пустую точку и, наконец, сказать уже одевшемуся в обмундирование "мёртвого" дварва: - Хорн должен сейчас стоять на дежурстве.

- Хи, - отрицательно мотнул головой Ратиган, набрасывая на одно плечо кирасу. - А что? Я помню, твоё пожелание. Может когда-нибудь и сподоблюсь. Хотя, для меня смотреть на женщину, это всё равно, что смотреть на холодное жирное мясо. Они, конечно, красивые, но не цепляют. - Вот так значит, - задумчиво протянул Джора и насмешливо хмыкнул, - тебе кому-то из меззинтар это сказать в качестве комплимента.

- Моя смена? - тихо спросил Ратиган и, стараясь не потревожить девушку, выполз с лежанки. Усевшись на край, он протянул руками по лицу, тряхнул головой, сбрасывая остатки сна и потянулся к доспехам. - Ложись спать. Вон с краю пристраивайся с Дэнькой. - У тебя совсем женщин не было? – вдруг полюбопытствовал берсерк, вставая на ноги. Про то, что дежурство занял Хорн, говорить клеймённому пока не думал.

Три на боку, три на ноге и три на груди, - думал Джора, краем глаз наблюдая за лечением храмовника, и тут же поморщился, - у него, что действительно вместо органов одна только кровь с костями из драконьей кости? Едой он уже насытился, а сейчас всего лишь сидел в стороне ото всех, облокотившись спиной к стены: положив локти на колени, а ладони сложив в замок вместе. Дожидаясь, когда закончиться дежурство и Хорн одарив гнома очередным аки холодным взглядом – поспешил уйти, чтобы сигилтан того заменил. Он всё ещё тому не верил. Он говорит, способен на спасение другого, коль это необходимо, но и не против, же будет свернуть кому-то шею? Джора наморщил лоб, сдержавшись от того, чтобы остановиться и сплюнуть в сторону храмовника. Это не милосердие. И это тем более не добродетель. Дварва считал так: ненавидишь одного, уважаешь другого, не замечаешь остальных. И всё происходит по воле желания, если кто угодил в очередную трясину. Храмовника при любой возможности оставил умирать, - мысленно подумал берсерк не испытывая стыда за допущенную мысль. Ко всем терпеливо относиться не будешь. И о терпении… Джора скрестил руки, на груди увидев, что к спящему клеймённому пришла знакомая компания. Что бы сделать? Взять бардессу и утащить куда-нибудь в уголок? Или попробовать пристроится посередине? Или сделать что похуже? Снять одежду с сигилтан, сделав надрез, который никто зашить не сможет. Поджечь плащ, найти парочку мокриц и подложить к Ратигану, чтоб залезли в… Эй, эй, послушай себя, старик, о чём ты думаешь? – вовремя перебил его голос разума от разнообразных – и детских в своём роде – мыслей. Джора присел на колени рядом со спящими и положил ладонь на плечо клеймённого, не сильно толкнув.