Rеi

Сидевшая определенное внимание весьма тихо за одним из столов, румынка молчала исключительно из невозможности подобрать сообразную степень тому глубиннейшему абсурду, который творился. Думала она, конечно, в куда менее литературных выражениях. Экспрессивно и красочно. Члены Ордена налакались веселящих чар и расшаркивались друг перед другом, занимаясь какой-то херней вместо решения насущной задачи. Фрэнк исчез. Или двери исчезли. И это мракоборцы? Впору задуматься в благоразумии всей затеи защиты от зла. С такими защитничками и врагов не нужно. Зоица осталась по другой причине – подождать, пока в зал не войдут Пожиратели и не возьмут всю компанию тепленькой. Пожалуй… единственным мерилом благоразумия было брезгливое выражение лица - такое же, как у неё самой. Бухор мрачнела с каждой минутой, послав к румынской матери все предложения выпить. Тяжело уперлась локтями в колени и смотрела исподлобья на разукрашенных кукол. Короче, Нерон был единственный, кто не стремился нажраться раньше, чем вся эта.. муть прояснится. Если нашего могучего старика здесь нет, то вряд ли он хотел бы, чтобы мы сидели и просто обменивались любезностями. - Бинго! - послышалось недоброжелательное из-за другого стола. Мисс таки решила вспомнить, во имя чего она рисует в блокнотике "я люблю Албуса Дамблдора"

13.00 + Кар мчался на юг – время выигрывало над мощностью. Скоро первая шестерка выйдет из строя, однако на две такие поездки туда-обратно заряда хватит с лихвой. Особенно если не заниматься ерундой. Песок разлетался под колесами, а сидящий на водительском сидении просто летел вперед. Льнул вопреки всем ветрам, забыв обо всем, на долгие минуты отдавшись умиротворенному ощущению уверенности в собственных силах. И скорости – сейчас не нужно было везти раненных, не было в багажнике ценной аппаратуры – как Фьюри, оставив гарнитуру на берегу, был с самим собой, так сейчас его курсант впитал в себя изящные формы механизма, став сильным, быстрым и неуловимым. Ева пожалела, что у них не было куба с данными какой-либо музыки. Она бы не помешала. Опущенные окна создавали сквозняк и ласково путали выбившиеся из наспех собранного хвоста прядки. Ей ещё предстоит не один час провести под солнышком, которое как раз вступило в полную силу. Девушка уже не думала о самом процессе вождения, доверившись наитию. Больше было мыслей о том, что предстоит сделать. О том, что ей хотелось бы вернуться к тому озеру. Возможно не одной. Мечтательный механик ничего не мог с собой поделать. Мечтательный механик улыбался и выжимал из кара максимум возможностей. Издалека их спасательная капсула напоминала сливу. Делеция вышла из кара и несколько минут просто смотрела, упираясь подбородком в верхний край двери. Как впервые. Как маленькое хрупкое существо, которого сохранили эти технологии. А потом как терранский техник, отправляющий экспедицию на планету, обладающую агрессивной для такого рода посадки атмосферой и твердой поверхностью. На сей раз изучала тактильно. Женская ладонь смотрелась странно на желтом металле погрузчика. Оставленный страж места высадки и маленький человечек рядом с ним. Давай поработаем. Время было потрачено далеко не зря, и вскоре в багажнике Акара разместился конденсатор, генератор, трансформатор и токоведущий кабель, снятый с капсулы. Впрочем, та вряд ли была рассчитана на вторую аварийную отстыковку. Турбина, к глубокому сожалению, пришла в полнейшую негодность… впрочем, и её ободрали на мелкие комплектующие, создав равномерный слой хлама на свободном пространстве багажника. Им не пристало жаловаться. Она и не хотела. Не хотела разговаривать или даже что-то тихо напевать, не забывая о том великолепии настоящей живой природы, такой недоступной для террцев. Об это хотелось поговорить. Но сознание настойчиво избегало темы того, с кем именно. Со всеми. Она свободна и счастлива. Контейнер, под которым терранская элита курила дикую смесь из… а вот не помнила из чего, отбрасывал небольшую тень, в которой и спряталась делеция, увлеченная необычным делом. Из двух тросов она плела некое подобие сети, не слишком ловко и успешно первые полчаса. Они натирали пальцы и выскальзывали вниз, заставляя не один раз начинать сначала. Делеция стирала тыльной стороной ладони выступившие на лбу капли, и возвращалась к своему занятию. Раз за разом. Пробовала, на ходу пытаясь научиться выжать максимальное пространство из минимального количества материала. В ход пошла часть третьего шнура. Ведь ей нужен был не просто сеть как мешок, а полноценный каркас. С минимальным количеством изгибов. С возможностью исключить поврежденный элемент – тот просто упадет вниз. Хорошо, что этого безобразия не видели её учителя. Уже было около четырех часов дня, или больше, когда девушка, наконец, выпрямилась и потерла затекшую спину. Немного кружилась голова, утренние странности вновь давали о себе знать. Вывод: нужно больше двигаться. И пить больше воды. Адаптация к Земле не могла проходить легко. Ева удивлялась, как они все не слегли с какими-нибудь вирусными инфекциями, к которым жители Терры были непривычны. Она читала, как путешественникам во времени делали прививки от давно забытых в их время болезней – хотя кто знает, что там в их крови. Ева не знала. Она только помнила, что та влажная и красная. Не перепутать. В какие-то очень далекие варварские времена на кострах сжигали женщин. Те перерождались в новых телах без целлюлита. Кто же знал, что далекий потомок одной из них вздумает развести костер в пустыне, у одинокого высохшего дерева, облачившись в броню и порой поглядывая на потрескивающий дозиметр, когда в поле влияния того попадали поврежденные элементы питания. «Это бессмысленно» — сказал разум. «Это нелепо» — заметил опыт. «Это опасно» — отрезал здравый смысл. «Скоро узнаем» — поморщила носик Ева. Оставалось надеяться, что такой эксперимент она проводила в первый и последний раз. Конструкция и правда была химерной – двадцать аккумуляторов, подвешенных над костром через ветку, прежде выложенные в ровные ряды чтобы температура везде повышалась равномерно. Ева провела несколько испытаний чтобы проверить, как отсутствие одного элемента будет влиять на сохранность остальных. Кусала губы и начинала сначала. Ей пришлось немало походить у кромки лесополосы чтобы собрать достаточное количество дров для обширного костра, а затем и земли – чтобы не дать самому дереву вспыхнуть. Хотя бы какое-то время. Лазерная зажигалка впервые была применена по назначению – а жаркое солнце пустыни поддержало не менее жаркий огонь. Огонь ростом с неё саму дыхнул теплом в пыльное лицо. Отразилось в глазах, пока она бездумно наблюдала за стихией. Пальцы нервно теребили ворот серой брони. Прежде она не сжигала в пустыне ядерные аккумуляторы. Торжество момента вызывало слабую дрожь во всем теле. Язычки лизали корпус ядерников, словно обходя пересекающие груз веревки, удерживающие добычу воедино. Хоть что-то Контроллеры дали им качественное и теплоустойчивое. С другой стороны это намекало на необходимость скалолазания в изверженном вулкане? Делеция развернулась и направилась в кар. Закрыла дверь и перевела циркуляцию воздуха на внутренний режим, не допуская воздух извне. Следовательно и часть потенциальной радиации. Ей вспомнилась старая шутка – о том, что во время ядерного взрыва нужно лежать лицом к нему. Все равно не спасут, но зато каким будет последнее впечатление… Ева стала ждать, обратившись в один оголенный нерв. Пока не выпадут безнадёжно слабые звенья вниз, подрываясь в костре, пока не поймет, что остальные элементы готовы к эксплуатации. Кажется, что так долго. А на самом деле совсем не так. Кар мягко тронулся вперед, потянув за собой конструкцию, свободный край шнура был давно прикреплен к крюку под багажником. Груз мягко поехал наверх и довольно осторожно приземлился в песок, перекинувшись через ветку прямо на снятый с капсулы чуть выгнутый элемент обшивки, на котором песок и был. Вовремя – искры такого костра уже играли на сухой древесине. Выверенный принцип домино, когда все падает именно туда, куда было высчитано. Через несколько минут, или через несколько десятков минут делеция была уже далеко от места своего безобразия. Не слишком спеша, оставив груз в чистой зоне остывать, но и не собираясь проверять, насколько сильна радиационная угроза в той зоне. С пухлых губ слетел тихий вздох. Она свободна и счастлива. Итого: 6 – 2 АЯ (4 расплавилось) 9 – 3 АЯ (1 расплавился) Время отъезда – 18.30. Место безобразий

Дарфи великолепна ^^

Может и со стороны его перепалка с кирпичной стенкой и выглядело выходкой старика в маразме, но Гендальф знал, дверь его прекрасно слышит и понимает. С чувством выполненного долга, Гендальф Грей покинул эти двери, чтобы найти новые. - Убожество, - тяжелым голосом прокомментировала происходящее в метре от себя, стряхнув на мостовую пепел. Маггловская привычка была с ней лет так с.. тринадцати? Это была не первая перепалка с предметом мебели. Губы женщины презрительно скривились - полубезумный сквиб как нельзя лучше демонстрировал этот Орден в большинстве затей, предпринимаемых желторотыми птенцами. Волдеморт набирал сил и приспешников как минимум благодаря тому что чистил собственные ряды куда более внимательно. Сплюнула в сторону, наклонившись вниз, ожидая продолжение спектакля. Но появление старика говорило об одном - патронус Фрэнка не был обманкой. И в окнах мелькали знакомые тени, чего румынка не показала.

- Futu-tzi coliva ma~tii, - разнеслось по неприметному тупичку её интереса, отчасти как заявление о собственном присутствии, отчасти как призыв действовать. Румынка не стеснялась в выражениях, прислонившись локтем о внушительную палицу и стоя прямёхонько напротив пустой, мать её, стены. Кирпичи не поддались терроризирующему их взгляду, не поддался и переулок, пустынный и.. пустынный. Висящая на плечах не то туника не то футболка норовила съехать по плечу вниз, и женщина раздраженно задрала руку, возвращая беглянку на место. Сопляк решил подставиться? Найдет и придушит собственными руками. Она не пряталась. Тяжелый ботинок уперся в стену рядом с гипотетическим нахождением искомой двери, а Зоица закурила. Это совершенно не мешало ей оглядываться по сторонам и сжимать в руках свою "палочку".

Бери, - неуверенно отозвался Фьюри, - Наши с дикобразом стилы всё равно не будут пригодны к ношению ещё несколько часов. - Отлично, - неожиданно оживилась, поднимаясь наверх. Она точно сошла с ума. Идея выкристаллизовалась в нечто совершенно забавное. И это до странности будоражило подсевшую на впечатления делецию. Дальше – больше. Чмокнула химеру в нос, пробормотав "выздоравливай", а координатора в щеку, для последнего пришлось едва ли не подпрыгнуть. И быстрым шагом направилась к выходу, прежде чем кто-либо начнет задавать вопросы. Кивнет Рите, затем Ди, некоторое время пошуршав на складе в поисках необходимого, скрылась на каре в южном направлении. Действительно забрав с собой оба карбиновых шнура.

И потому же Фьюри только закатил глаза, наклонился и подхватил нестоячего грызуна под живот, потянув наверх. - Я сказал, сидеть, а не ходить, - заметил он, посмеиваясь, и поглядел на зайчика, - Я унесу, - и согласно кивнул, - Езжай. - Мне ещё нужен шнур с твоего стилсьюта, - попросила, глядя снизу вверх, на коленях перед координатором и химерой, которого решительно забрали наверх. - Или оба. Могут понадобиться для демонтажа. «Я унесу» теперь больше соотносилось не с установкой, а с больным. И на это она кивнула. Правильно. Ещё привязать можно.

Каждого есть за что любить, - сказал он, глядя мистеру Садлеру в глаза. - Так считала моя мама. Думаю, и вас можно, док. Мне или не мне. Или кому-то другому... Вот эту точно он должен был завершить, считал глупый Майло. Раймонд смягчился и отпрянул назад. Скальпель вернулся в ладонь, и хирург сделал новый надрез брюшной полости. Слегка наклонился, отведя в сторону края мягких тканей в поисках доступных взгляду патологий. - Она права. Только вот брата вы бы любили и без особых заслуг, а вот мне нужно постараться с нуля, чтобы стать… - «дамой вашего сердца», - достойным вашей любви, мистер Тэтч. Хотя для этого хватило бы скромного дружелюбия. Майло просто не повезло. Крупно не повезло. Странный разговор в странной обстановке. Ещё и юрист со своей Лакримозой… - Или вы уже? – вкрадчиво поинтересовались у собеседника.

Бухнулся вниз, благо не на переломанную руку, успел убрать, и растянулся на уголке одеяла. Замер. Сейчас, опять будет ругаться. Ощетинил колючки и приготовился обижаться. - Эй, - ругаться начали не с той стороны, что ожидалось. Делеция присела рядом на колени и потянулась помочь подняться. Настойчиво, но одновременно с этим признавая право отказаться. Действовала осторожно, боясь навредить перебинтованной голове. - Куда ты спешишь? - даже добавь она обращение "химера", которое так и льнуло к фразе, оно прозвучало бы заботливо и нежно.

А я знаю? - Вид самого доктора наконец-то стал интереснее, чем вид мертвецов. Майло бросил на него взгляд, но решил не отвлекать работающего хирурга пристальным вниманием. Подошел к другому столку. - Это вы спросили про плюс и минус. Брата я люблю - для меня он минусом не может являться, каким бы он ни был. А вот вы... Мужчина уперся руками в края стола и ждал завершения фразы, слегка подавшись вперед. К чему проводить параллель и все это подозрительно смахивало на определенные намеки. Не кажись Майло ему таким легкомысленным и списанным со страниц какого-нибудь приключенческого романа подростком, Раймонд уже бы так и решил. А пока просто следил за странным чужаком на своей территории. У него была вся ночь впереди.

- Трудно сравнивать отношение к человеку, которого знал всю жизнь, и к человеку, с которым познакомился несколько дней назад, - задумчиво сказал он, остановив свой взгляд на закрытых глазах какого-то мужчины за тридцать. - Своего брата я люблю. Потому что я его знаю, потому что у меня есть причина его любить. За что любить вас, доктор Садлер? Тэтч оказался непоследовательным. Если бы он был электрической замкнутой цепью, то, несомненно, с параллельным соединением конденсаторов. Логичен по-женски, и доктору стоило усилий не закатить глаза наверх. Но проблема была не в этом. А в том, что уже второй человек за два дня решил искать причины его любить. Доктор подах…удивился не шутку. - А меня нужно любить? – прокашлялся, едва не поднеся к губам кулак, замызганный телесными выделениями своего подопечного. Вовремя остановился, к счастью. И уточнил. – Именно вам.

Штабная палатка Он улыбнулся и курсанту-механику, с утра старательно ковырявшемуся в железках. - Закончила? - Почти, - легко улыбнулась, открыто посмотрев в глаза. - Закончила со своей стороны. Я возьму кар и хочу отправиться к спасательной капсуле. Нам нужен генератор, хоть какой-то, но без некоторых комплектующих Тодд не сможет его смонтировать. Делеция думала, что разведчики вернутся ещё через неделю. Которую придётся выживать. После некоторых размышлений, добавила, переведя взгляд немного в сторону: - Дезактивирующую установку можно переносить к колодцу или другому источнику воды. Я сама не смогу. А хотела сказать немного не это. О розовом дикобразе, но, кажется, рассказы у костра могли подождать до вечера.

Инженер медленно расшагивал вокруг лежащих трупов, рассматривая с любопытством каждого. - Это плюс или минус? – ровно уточнил, не отвлекаясь от своей основной деятельности. Пока мистер Тэтч балансировал на границе принятия его как собеседника. Главное было на него не смотреть и не следить за руками, которые так и норовили познать мир тактильно, не перебирая и не брезгуя. За все это время только эти двое, кажется, не перекидывались и парой слов друг с другом, не считая общих обсуждений. - Брат - редкость в Полисе, - заметил он.

12.30 + Склад В мир её вернула пустота. Пустота на дне фляги, которую опустошила незаметно и жадно. Это была уже вторая такая за последние несколько часов. Делеция не видела в этом проблемы. Зато нашла в другом – оба аппарата требовали какой-то подачи энергии. Техник присела прямо на землю, глядя в сторону целёхоньких шестёрок и играясь пальцами с какой-то травинкой. Ещё два десятка более слабых аккумуляторов остались в песках. В их условиях это была чрезвычайная расточительность. И их нужно было как-то использовать. Да, Рите эта мысль совершенно бы не понравилась… Кому-то эта мысль совершенно бы не понравилась… Ева размышляла о моральной стороне лжи во благо, или как её называют «белой». Китни умела не только запугивать, но и внушать свои убеждения, когда те имели под собой логическое подспорье – другой делеции и химере нельзя было подходить к радиационно загрязненным зонам. Она что-то говорила об опасности для жизни для тех, из-за высокого процента ихора в крови… Ева нахмурилась, а затем светлый лоб разгладился. О чём думала механик в поисках наноброни, не знал уже никто. Однако ценить самостоятельность других она так и не научилась. Да и когда бы? Зная, что ничем хорошим затея не грозит. На губах юного экспериментатора, растущего как механика Земли и как довольная всем девушка, проявилась теплая, чуть безумная улыбка. Решительно оттолкнулась от земли и отправилась на поиски их инструктора – делиться планами. Опустив некоторые подробности. Наноброню она пока тоже не надевала. Штабная палатка В бывшей операционной, она же место обитания их инструктора, она же его лаборатория, появился ещё один потенциальный подопечный (в будущем), он же курсант-механик. Тихий, покусывающий нижнюю губу и с улыбкой поглядывающий в сторону чтобы не смущать химеру, пока тот не закончил. - Рада видеть тебя, - осторожно поприветствовала больного, сдерживая смех. Почему-то сочувствовать или переживать за жизнь Тодда не получалось, побывавшего в надёжных руках, и все эмоции Сатар были окрашены радужными теплыми оттенками.

Глядя на предстоящую его собеседнику работу, Майло ему не завидовал. Он предпочитал разбирать машины, не людей. Впрочем, для орудующего скальпелем мужчины сейчас наверняка не было разницы. - И при каких обстоятельствах? – естественно уточнили у инженера, хотя больше интересовал нанесенный ущерб от этого «себе дороже». Мягко хрустнули реберные кости, впрочем, вряд ли находящийся на безопасном расстоянии Тэтч мог это слышать. Разница на самом деле была - в механизмах доктор не смыслил совершенно ничего.

Только эта болезнь исцелению не поддавалась. - По ночам работается лучше? - Непринужденный вопрос. Было еще интересно, насколько лучше работается на таком холоде. - Разумеется, - отозвался медик не самым доброжелательным тоном. Видеть Майло здесь и сейчас были невероятно не рады. Видеть и слышать кого-либо были не рады – инженер просто не стал исключением. И его предупредили сразу. – Когда никто не мешает и не лезет под руку. Перед ним лежал труп мужчины средних лет, один из многих мужчин средних лет, которые ждали своей аутопсии. В какой-то момент обучение проходило больше на макетах и куклах, но это было до катастрофы. Теперь же достать человеческое тело было куда дешевле проще, отдавая студентам на бессовестное растерзание. Вскрытая грудная клетка, разрезы по Фишеру – лезвие вспарывало холодную кожу от левого угла нижней челюсти до пупка куда легче, чем рыбную тушку почти аналогичным образом. Раймонду вспомнился старый анекдот: — Как можно попасть к вам в Ку-клукс-клан? — Нужно убить 5 негров и одного котенка. — А котенка то за что? — Вы приняты. Он усмехнулся и вопросительно взглянул на Майло.

Кулинария и танго julia37 & Rеi

Завод. Морг. Ночь. Что может быть прекраснее ночных прогулок по заводу, когда бледнолицая Луна серебрит бетонные стены масштабного сооружения, пески остывают до некомфортных для жизнедеятельности температур, а рабочий класс вокруг шуршит и деятельно занимается разгрузкой привезенного багажа. И он, Раймонд Садлер, некогда хирург центрального медицинского корпуса корпорации Вальц Текнолоджи, а ныне уполномоченный по делам телесным и запутанным, шел по коридору не для удовлетворения тщеславного желания бессмертия и славы, в безумной надежде на кое, даруемое заветной лирой и музой, умерли великие творцы древности и настоящего, разбивались корабли о крутые пороги и скалы, оставляя дерзких и смелых исследователей и конкистадоров на забаву стихиям, на растерзание диким зверям и собственным порокам, ибо нельзя достичь истинного бессмертия, иначе как через воскресение из мертвых, которое одно дается через глубокую истинную веру в перерождение или господа единого через соблюдение правил и заповедей (выбрать нужное), шел в надежде избавить душу от терзаний, ибо не пристало ему соперничать с язычниками, в надежде сбросить душевный гнет, терзающий за неискоренение зла, с которым столкнул его сатана в женском обличье искусительницы Лилит. А направлялся он прямиком к рабочим. Приезжего специалиста послали точно по адресу, обрадовав несколькими весьма немаловажными деталями. Первое – импровизированный морг находился в продовольственном холодильнике. Садлер, приподняв вопросительно бровь, уточнил, висят тела на крюках или лежат как есть. Тела лежали. Рабочие хрипло рассмеялись. Теоретически существовал медблок с хранилищем, но вы понимаете, к массовой эпидемии не готовили… Доктор кивнул. Он понимал. И ему уже было прохладственно. Бессмертие наступало на пятки. Криоконсервация, чтоб её. Раймонд мрачно взирал на преторианцев, поставленных у входа на охране. Сначала несколько издали, озаботившись сохранением собственной шкуры в теплокровном состоянии. Но задача решилась куда проще – нашелся и тулуп, и необходимые инструменты. А вот сакральные «100 грамм» - нет. Но доктор не огорчился. Начальству прилежно засветили интерес доктора Садлера к телам убитых и пропустили без возражений. Ночь, холод, одиночество и покойники. Всё как любит доктор. Всё как … прописал.

Внезапно не сумело спрятаться? Простите за долгую преамбулу, Раймонд, но она была необходима. Я уверен, что вам, как квалифицированному хирургу не составит труда заметить на телах следы подмены причины смерти или нехарактерной для стрельбы причины, если таковые были. Просто будьте внимательны, прошу вас. - Великолепно, - сказал тот, у кого на лбу было выведено большими буквами «я готов во всем этом разбираться». Воистину судьба не была лишена иронии по отношению к самому старшему вынужденной поездки. В словах юриста был смысл и логика, и за это ему простили трогательную заботу о тушке самого доктора. Заметьте, не разведчицы или инженера, которые явно напрашивались на приключения (если на заводе вдруг завоют сирены, и кто-то проникнет в опечатанный кабинет начальства, Садлер недолго будет ломать голову о причинах события. Если во время этого «вдруг» вообще не будет спать), и не о чернявой Кэт, отправившейся спать. Хотя теоретическая ценность каждого специалиста была равной. Как мило. Пока не лезут в его личную, приватную, персональную деятельность. Южная кровь брала своё – ревность к медицине не могла сравниться с ревностью к женщине. Особенно к женщине. - Посмотрим, - сдержано кивнул, более чем внимательно глядя в глаза. Если на заводе была угроза их жизням, безоружные мягкотелые жители Полиса могли надеяться на собственную... хитрость? Если, конечно, она вообще могла здесь чем-то помочь. Доктор Садлер приехал чтобы выполнить свою часть задания. И сделать это намеревался уже и сейчас. Язык и до морга доведет – хотя в данном случае были вариации, как со щитом, так и на щите. Доктор Садлер порой был искренним пессимистом.

Доктор же был единственным, кто отложил беседу со старым драконом лаборатории на долгое «потом». Не плененный Альцгеймером, тот был слишком рассеянным и отстраненным, чтобы сходу предоставить возможность приехавшим специалистам (довольно молодым, если сравнивать возраст всех присутствующих) узнать чуть больше, чем уже было сказано. Для этого достаточно было натравить Кросса. А потом решать последствия его активности. Отличный тандем. «Плохой» неквалифицированный в вопросах электроники и медицины юрист, «хороший» понимающий доктор, действительно хороший до зубовного скрежета инженер, упрямый программист и разведчица, потенциальный клиент доктора после первой же вылазки наружу. Последствия на стенах не вызывали у Раймонда ровным счетом никакого интереса. Тела в морге тоже... но здесь взывали к профессиональному долгу. Он кивнул на вопрос взявшей инициативу мисс Кин, и про себя отметил, что не собирается ломать голову над решением глобальной задачи. Эгоистично? Более чем. Перчаток у него было достаточно для всех. Чужая информация осталась в Полисе, его собственная ожидала в морге. Нестыковок и непоняток была масса и пора было уже поделиться частичкой закипавшей в мозгах каши, пока она не снесла макушку и не поперла через край. - Раймонд, если не затруднит, я хотел бы с вами переговорить сейчас. - Я слушаю, - приватность обеспечить было несложно. Предлагаемая роскошь была как нельзя кстати для троих из пяти членов экспедиции.

Склад 08.35 Предыдущий день встряхнул многих, выдав их самые слабые стороны или сильные чувства ещё до рассвета и продолжая испытывать курсантов на стойкость и после заката. Делеции занимались каждая своим делом, переглянувшись утром, может, перекинувшись парой слов. Синие вновь были на своем месте. Одна вооружена командами и интеллектом, другая гаечным ключом и удивленным взглядом на мир и пострадавший аппарат в частности. Ева чувствовала себя немного вяло, словно вместо сна и отдыха она вновь куда-то долго шла (сзп = 7). Было сложно понять, что именно болело, или было не в порядке, да и непривычная к постоянной медицинской помощи, механик весьма бодро занимался дезактивирующей установкой, зная об опасности своего стила и экипировки Тодда. Анализ структуры основных узлов поставил перед делецией творческую задачу «Как без ничего сделать всё и один пирожок». На этот раз не было химеры, который мог бы подсказать или помочь. Девушка порой отвлекалась, чтобы мутным взглядом посмотреть на палатку. Когда не было выхода из непонятной ситуации, приходилось эволюционировать. Ремонт до 12.30: Дезактивирующая установка, 3 часа - успех Спутниковая тарелка, 1 час - успех

Глаза мельком открылись, наблюдая за реакцией Кудряшки. Может, юрист прав, может, это ее раскроет. Музыка творила чудеса, по мнению Майло. Майло был в чем-то прав, музыка и правда могла творить чудеса, но... Сказано в Писании: "Не бойся, только веруй..." 1 Кэт не верила в чудеса. Теперь уже не верила. Краем глаза отмечая, как юрист бессмысленно рисуется перед ней... Господи, неужели это правда? Мисс Кин могла ошибаться, ведь распускать перья перед женщиной довольно трудно на рабочем месте, да еще с такой строгой трудовой дисциплиной, как в корпорации, (а Кэт последние несколько лет не бывала нигде, кроме работы и дома) было довольно проблематично. Причем, дома гораздо реже, чем на работе. Она не сталкивалась с подобным давно. Однако, чутье подсказывало... Вздор. Какое-то безумие! Она лишь терпела глухие звуки, выжимаемые рукой в хирургической перчатке из нейлоновых струн, хотя один вид рук в пахнущих больницей бледных перчатках сводил с ума. Терпела до тех пор, пока не зазвучала Лакримоза. Плач по умершему. Знал ли мозгоправ, что значит эта музыка? Знал ли он, что значит она для нее? Если бы знал, не стал бы играть. Даже без торжественного хора, каждый звук царапал сердце, как гвоздь царапает стекло, исторгая невыносимый скрип и оставляя неизлечимые борозды. Дыхание стало затрудненным. Нет-нет. Нельзя. В тот самый день она пообещала, что никогда не станет больше плакать. Кэт моргнула. Раз, другой... Поняла, что еще немного и обещание будет нарушено. Окончательно и бесповоротно. - Прошу прощения, мне что-то нехорошо. - пробормотала совушка стандартную отмазку всех женщин, правда женщин скорее девятнадцатого века, но никак не двадцать второго. И поспешно покинула хвостовой вагон. Браво! Бис! - а вот сейчас она все же похлопала. Похвалу Алекс принял благосклонно, мягко улыбнувшись разведчице. - Скажу честно, это не для вас было сыграно. Ну, для вас, но не так, как вы думаете. На меня иногда находит такой вот зуд в пальцах и если его не унять, я становлюсь очень злым и раздражительным. Чтобы спасти вас от меня такого, пришлось принять срочные меры. Даму в печали проводили задумчиво-обеспокоенным взглядом, в глубине которого крылось удовлетворение. Такой результативной реакции он не ожидал, значит, чутье его не подвело.

Ну.. как дела? – почти шепотом потревожил тишину, зная, что его услышат те двое, кто больше всего не безразличны. Тонкие пальцы медленно оставили тушу в покое. Механик сжала их вместе, а потом провела подушечками пальцев между собой, словно изучая что-то, что задержалось на тактильном уровне. Фьюри и остальным следовало узнать кое-что ещё, что вынесла Ева из своего долгого путешествия. Но не сегодня. Смотреть на пройденное расстояние, бережно зафиксированное стилом, было попросту боязненно в силу неверия в собственные силы. А прошла она много. И видела... чуть больше, чем сказала бы изначально. Пока в пальцах ночным ветром переливались воспоминания, биолог ушел и оставил треугольник связью двух точек. Два нулевых измерения и одна прямая. Светлый лоб чуть нахмурился, когда механик поняла, где будет искать догадку всего происходящего. Опять-таки не сегодня. Девушка деловито отряхнула ладони и мягко поднялась с земли, вновь порадовавшись отсутствию прилегающей упаковки на коже. Устало улыбнулась чтобы подбодрить куда более утомленного доктора. В отличие от её собственных похождений, он имел на то полное право. Он поддерживал жизнь. - Вы хотели мне что-то... «уколоть»… показать? – механик легко сократила расстояние до метра и опустила взгляд. Чтобы вернуться обратно к лицу доктора, требовалось смотреть куда выше собственного роста. И поднимала взгляд к глазам, простой и немного заинтересованный.

Хорошо, что ты в порядке, - улыбнулся он делеции и пошёл к большой палатке, задержавшись у термопота, чтобы добрать воды. - Иначе вы с Айзеком не спали бы ещё больше, - не оборачиваясь, попыталась посчитать пульс у туши. Ориентируясь на собственные биологические часы. Не факт, что точные, но процесс увлек. Дождется доктора и пойдет навестить химеру. Девушка украдкой зевнула в плечо. - Я не доставлю вам проблем. Завтра займусь дезактивирующей установкой и связью.

Биолог с интересом поглядел на поверженную тушку. - Сомневаюсь, что у неё достаточно мозгов для дрессировки. Разве что выяснить, что она ест, и повесить перед носом. - Выглядит, будто ест всё зеленое, - пока продолжался плодотворный и познавательный зоологический разговор, Ева вспомнила слона. Наверное, с такой массой вообще все равно, что жевать. Лишь бы много. - Ну.. оно ведь не охотится? - новый гениальный вывод, исходящий из размеров туши. Та не двигалась уже некоторое время, и Ева присела рядом с павшей, желая коснуться её рукой. - Но сильное. "Как ты", едва не ляпнула следующую параллель, увлекшись изучением. А сходство определенное было... Хотя мышечную и жировую массу сравнивать как минимум неразумно. Сатар остановила ладонь на бьющейся под кожей жилке, чувствуя, как по ней течет сама жизнь.