Rеi

- Ева! Китни! - подбежала и остановилась в нерешительности, переводя взгляд с чересчур бледного лица одной на разбитые руки другой и обратно. Голос непроизвольно понизился сиплого шепота. - Что случилось?... Они не слушаются, - бессильно донеслось уже от двери. Фьюри прислонился к ней спиной и обречённо посмотрел на Ландау, - Они совсем, совсем не слушаются.. - Китни поранила руки, Фьюри.. тоже, - ответила делеция за обеих, избегая смотреть подруге в глаза. - Видела доктора Флинна? "Тебе жалко его, пирожочек. И ты виновата. Во всём", шепот от которого не спрячешься. И острая правда. Тупик без выхода. Просторная комната. Покорёженный автомат. И всё это под прицелом камер. Нужно.. что-то нужно делать.

Я не дам тебя в обиду, Ева, - негромко, но с искренним убеждением в голосе ободрила девушку Китни, сопротивляясь раздиравшей руки боли. - Если придется, я успокою его также, как успокоила Эли. Голос дрогнул: - Не надо... - та же мольба, что была у Фьюри. - Найди Айзека. Твои руки.. Почему нельзя понять, что хотя бы один бой она должна пройти сама? Ей отказали даже в праве ответить. Там, в кабинке. Почему нельзя ответить за свои желания, за свои поступки? Китни воспринимала ровесницу за ребенка, пыталась оградить от всего мира в один момент, и совершенно жила в своем мире во все остальные. Контроллеры распоряжались их жизнями, Фьюри желал распорядиться телом, чтобы не мешала, а Китни лезла глубже, делая удобной для себя. Её кровь, разодранные руки, самопожертвование и помощь делали только хуже. Она даже не знала, куда забиралась. А Ева ошибочно думала, что владеет хотя бы частью себя. Хотя бы иногда. Ошибалась. И жестоко за это платила. — Что произошло? Чья кровь? — продолжил он, заметив на другом конце комнаты Еву. Девушка поймала взгляд и не знала куда себя деть. - Я... - тихо, неслышно, слабо... Я - что? Что ответить?..

Автомат взорвался выдранной с мясом начинкой. Доктор Фьюэлл продолжал идти. Ещё несколько шагов. Новая демонстрация силы на предметах мебели заставил Еву вздрогнуть. Не будь сейчас её ладони у Китни, зайчик бы трусливо капитулировал. Она посмела напасть на инструктора. Проявить свою волю. В просторном зале Ева стушевалась и уже не чувствовала никакой защиты хотя бы стен. Не могла оторвать взгляда от поврежденного аппарата - лишь бы не смотреть на спину Фьюри. Можно быть бесконечно уверенной в своей правоте, но какой в этом смысл, если маркер отливает синевой, а личное дело давно удалено. Я не хотела... Только бы не сорваться сейчас. Потом - можно. От фигуры социолога Ева просто отвернулась и потерла предплечьем лоб и глаза. Должно было выглядеть невинно.

Рука была принята и почти такая же, как у Китни, ладошка Евы, тоже окрасилась кровью. - Надо обработать раны. Ты поможешь мне? - просительно взглянула в такие же, как и ее собственные глаза, Китни. Фьюри открыл глаза, машинально облизал губы. Кровь. Неприятна на вкус. Поморщился, уронил руки и ошалело уставился на ладонь в ладони. - Я сейчас.. - пробормотал и, тяжело опираясь на стену, поднялся на ноги, - Идите к Айзеку.. Я сейчас.. На руках первая чужая кровь. Судьба в лице Китни добивала своей непосредственностью, вела из убежища на свет. К другим. К вопросам. В ответ на вопрос к себе она только кивнула, как кукла. Как скажете. Пусть будет всё как скажете. На руках - кровь. Влажная и теплая. Девушка смотрела на спину Фьюри и невольно сжималось сердце. По всем причинам одновременно. Больше всего было вины, которую теперь не забыть. А ведь только попросила уйти. Оставить. Желание сбудется дорогой ценой.

Душевая Тихо капала вода. Одна капля в две с половиной секунды. Даже странно, что внезапно стало слышно как дышит три человека друг напротив друга. Зрелище, словно кто-то провел полосу между ними, и на всех лицах была боль. У каждого разная. Зеркало позади, чудом уцелевшее после её броска отражало бесстрастное белое лицо, обращенное вниз. Последние.. минуты делеция потеряла связь с реальность, в который раз чувствуя себя сумасшедшей, более того, заразной своим безумием. Пока ещё отстранено. Пока ещё не дошло всё происходящее. Два человека перед ней, в душевой уничтожали себя и друг друга. Зачем?.. Сейчас будут новые обвинения. Справедливые. Болезненные. Так как раньше уже не будет. Ева подумала о ресомации и протянула руку Лимб. Вопрос застал её на этом. Довольна? - хрипло и безадресно, пока под плотной тканью головного убора пальцы добела сжимаются в замок, стискивая взмокший затылок. Сказать было нечего. Кровь Китни и муки на лице инструктора были куда красноречивее. Положение, из которого нет выхода. Только забыть, потом, когда уже не будет никого и ничего.

Ответная кинетическая волна, грозя смести обеих, сорвалась с пальцев кинетика, когда он наотмашь рубанул рукой воздух. Вспомнила о Фьюри только ощутимо ударившись лопаткой (18-5=13) о что-то твердое, а затем просто ухнув вниз на колени. Тьма прошла, пока глаза девушки были закрыты. Всё вернулось к тому, с чего начиналось. Ладони девушки упирались в пол, но после устроенной тренировки подняться не составило труда. С немым вопросом в стальных глазах. Больше она не в силах применять кинетику и Фьюри это знал. Всё он знает, горько усмехнулась, стоя у стены. Как на расстреле. - Доволен?

А ты хочешь померяться, кому тяжелее? Действительно хочешь? - Я не буду с тобой спорить, - сухая констатация и новый кинетический выброс энергии толчком в плечо. В теории должен был быть создан контур, не дающий шевельнуться. Спор утомил и ломал любую выдержку, ещё немного и Ева вновь упадет на колени, завывая и моля об избавлении. Ничего не вышло, что-то сломалось внутри и подвело - сила не сорвалась с кончиков пальцев. Это унизило ещё больше. Будило придушенное. Напомнило о месте в иерархии и в этом псевдопрекрасном мирке. Оба девушки уже не смотрели на Фьюри, занятые бессмысленной борьбой друг с другом.

Нет, - стальной болванкой ухнуло короткое слово, подкрепленное такой же стальной прочности волей. Серый цвет стали скрестился с серым цветом камня. Никто не захочет уступить. - Хватит. - Это не твоё дело, - почти вкрадчиво заметила делеция, ничуть не менее спокойная. - Мало впечатлений? Хочешь моими насладиться? ХОЧЕШЬ ЭТО УЗНАТЬ? Крик не сорвался, но чувствовался горечью на губах.

Не любитель шуток, Ева крем уха зацепила разговор коллег, перебирая на столе документацию на присланный материал. Мужчины шутили между собой, вспоминая ужасный рассказ, пережиток прошлого: "Берется интервью у женщины, прожившей со своим мужем 50 лет без единой ссоры: — Мадам, но как Вам удалось прожить все это время в мире и гормонии? — О все просто. Когда мы обвенчались, мой муж посадил меня на повозку и повез на свое ранчо. Пока мы ехали одна из лошадей споткнулась и он спокойно сказал: "Раз". Спустя 15 минут, все в той же поездке эта же лошадь споткнулась еще раз и он сказал: "Два". И уже когда его ранчо было в прямой видимости эта же лошадь споткнулась в третий раз. Он сказал: "Три" — и пристрелил ее. Я, конечно, начала кричать, закатила истерику, начала жалеть бедное животное… — И что же? — И он сказал "Раз"." Она запомнила это правило. *** - Уйди, - повторила третий раз. Уже для той, что встала на пути. Может, и одной попытки будет достаточно? Та женщина послушалась сразу и все остались довольны. Странно, как много яда может хранить маленькое стыдливое существо. Как не боится причинить боль. Ауч, - отозвался Фьюри, с пола глядя на разъярённого зайчика и прижимая к животу особенно отбитую руку. Ту самую, которой тянулся, - А теперь мы можем поговорить? - Нет смысла, - взгляд задержался на руке. По виду та не казалась сломанной, хотя пусть лучше Доктор Флинн диагнозы вешает. Он умеет. И сверху и внутри клеить по бумажке.

Зайчик.. - он плюхнулся на колени для устойчивости и протянул руку, пытаясь коснуться плеча девушки. Не слышит. Они никогда не слышат тех, кто менее совершенен. Не зная прежде, что такое злость, Ева действовала инстинктивно, бездумно, как животное старой Земли. Ощерившееся колючками и безумное в своей злости. Протянутая для помощи ладонь встречает воздух, а в широкую грудь упирается посланный кинетический заряд. Лететь недалеко, спасительный метр, которого достаточно чтобы наметился просвет к побегу. Тяжелый взгляд без намека на раскаяние упирается в фигуру дупликата. Чёрт, там была Китни. Ева медленно выпрямилась и тихо, делая ударение на каждом слове, прошептала, глядя в лицо доминанту: - Нравится? Нравится быть мною, Фьюри?

Фьюри нахмурился и шагнул вперёд, переступив черту кабинки, где присел на корточки. Что-то случилось? - прозвучало, наверное, в унисон со словами Китни. Ева! Что случилось? Двое на одну, в тупике без выхода. Трудно держать себя в руках, осознавая свою беспомощность. У неё был только один выход - кусать. Как у мыша. Тот тоже мал. Фьюри слишком близко. Китни слишком ловка. - Уйди, - вышло чуть жалобнее, голос дрогнул. Пришлось царапнуть руками плитку, чтобы позорно не вжиматься в угол. Страшно, безумно страшно, на словах злость была куда проще.

Инструктор, как выяснилось, прислонившись к внешней стене, хмурился, будто прислушиваясь к чему-то. После слов Китни Фьюри кивнул и медленно пошёл вдоль кабинок, пока не дошёл до последней, где остановился, удивлённо глядя на её обитательницу. - Зайчик? Девушка медленно подняла голову. Выше, ещё выше, пока не установился прямой контакт. В условиях освещения душевой, глаза Евы потемнели, а кожа была ещё белее. Всё дело в душевой, в этих стенах, в этих лампах... - Уйди. "Зайчик" звучало так щемяще-тепло, по-доброму, но... Сыворотки не желаете, зайчик?

Душевые Рысёнок? - физиономия в шапочке выглянула из-за края кабинки, - А.. - многозначительно оценил биолог открывшийся вид. Я тебя не соблазняю, - смутилась Китни, но прикрываться не стала. - Я забыла взять полотенце и свежую одежду. Загонял ты меня. Принесешь из спальни? Фатум шутил, Безнадёжная попытка спрятаться от этих голосов и намеков приводила только к обратному. Раз за разом. Игривые нотки. Особенные голоса. Взгляды с искоркой. И так не хотелось не реагировать вообще никак. Как химера. Как дроид. Не завидовать... Лоб бессильно упал на колени. Жалость к себе разрушает, а цепляться было не за что. Безнадёжное желание спрятаться обернулось очередным тугим комком.

Душевые «Ты снова убежала, пирожочек. Спряталась. Всех победила». Ева обессилено упала на плитку и сильно укусила свой кулак. Ещё сильнее. До крови. До сладкой боли, лишь немного приглушающей желание взвыть до хрипа, расцарапать собственное горло и развязать в нем узел. Другая рука неслышно скользила по поверхности плитки без возможности её поцарапать, вгрызться ногтями и проломить. Добраться до ближайшей возможности создать электрическую дугу и сжать её в кулаке. Прости, мама, что дочь не оправдала надежд и твоего тепла. В душе был кто-то ещё, мучитель наслаждался настоящим дождем и не давал закричать. Нельзя чтобы слышали. Нельзя чтобы заметили. На свободной руке умостился знакомый скорпион. «Они расплавят тебя как масло»

Инструкторская - Зал отдыха - Душевая Что насчёт инъекций контроля рождаемости? Гормональный фон группы явно нестабилен. Это тоже часть эксперимента? Услышала то, чего лучше бы не знала. Не догадывалась о раскрытии своего маленького секрета. Единственного, который был. Кому ещё это было так очевидно? Всем. Всем! Сама виновата. Своей глупостью. Бесконечной непробиваемой глупостью. В очередной раз ткнули носом в то, что оставалось истиной - они не более чем скот, который должен быть послушен. Хлёсткие слова до сих пор не выходили из головы, и терпение "доброго инструктора" лопнуло на самом деле. Не надо подслушивать. Никогда. Не надо быть любопытной. Не надо быть услужливой. Ещё бы запросил контролирующую инъекцию. Почему бы и нет? Чтоб наверняка. Будет не так весело, зато быстрее избавится и вернется в свой уютный мирок. В мир живых. Чёртов Фьюри! Слезы бессилия душили, собравшись комком в горле. Ева знала слишком мало ругательств. Все копилось внутри. Она ведь старалась быть такой как нужно... Дозиметр грохнулся на пол, нарушился неверный контакт временного питания. К ЧЁРТУ ВАС ВСЕХ! Побледневший призрак Евы развернулся и спокойно ушел. Попыталась сохранить хотя бы каплю достоинства. Закрыла дверь в инструкторскую и только тогда побежала. Теряя голову. В душ. Туда, где спала ранее.

Инструкторская От неожиданности он вздрогнул и обернулся. Первой реакцией был палец приложенный к своим губам с намерением показать делеции, что обнаруживать их присутствие на подходах к апартаментам надзирателя не стоит. Серьезные глаза делеции встретились с обманчиво-наивными. Ева кивнула и на лице появилась виноватая гримасска. Девушке не хотелось пугать химеру. Забавно, наверное, смотрятся заговорщики со стороны. Со стороны наблюдателей у камер.

"Он врёт!" - хотел горячо возразить питомец, каким-то образом просочившийся в коридор инструкторской и оттуда одним глазом наблюдавший за разговором, но промолчал. Какое право имеет химера возражать доминанту? Пробравшуюся следом делецию он даже не заметил (бдительность: провал). Зато муки на лице химеры были явственно ясны даже такому нечуткому человеку (проницательность: успех). Видимо, секретарь что-то недоговаривал. Она положила ладонь на плечо химере и прислушалась, затаив дыхание, все ещё не показываясь в проеме.

Спальня – Зал для отдыха – Загрузочная Жить напротив дверей – значит подвергать себя бесконечному потоку чьих-то разговоров, чьей-то жизни. Все проходило мимо и сквозь, стоило только не запирать плотно дверь (что делалось практически всегда). Ева слышала голоса и невольно приподнялась, как любопытная ласка. Чувствовался важный разговор. Тодд и Фьюри. Странная пара. Странная забота. Странный инструктор. Пол снова лизнул босые ступни делеции. Она оглянулась и словно невзначай подошла к двери, приложив руку к голове. И, как оказалось, узнать от Фьюри можно было не только о.. строении человека. Ева снова ощутила укол смущения и занервничала. Вспомнила чуткие пальцы доктора… и занервничала вдвойне. Только бы не вздумали войти сюда! Маленький ребенок был куда более пронырлив, на то он и шахтер. Ей самой и в голову не приходило действительно ползать по периметру и изучать углы. Зачем? Они осужденные, не более. Внимание требовало только то, что угрожает жизни. Ловить мышей, прыгать до потери сознания, падать – но не пытаться вникнуть в обшивку стен. А зря… Возможно, Рита была и права. Её подруга часто оказывалась интуитивно мудра. Ева только в прикладном и энциклопедическом смысле. Иногда. - Дозиметры и запас средств радиационной защиты на случай чп. Что эта установка вообще тут делает, Дёнер? На Ковчеге настолько мало места, что вы вынуждены совмещать экспериментальные лаборатории и добычу полезных ископаемых в одном комплексе? Все дороги ведут в инструкторскую, заторможенно подумала девушка, крутя в руках дозиметр со стилсьюта. Его пришлось достать, подключить к питанию (костюм был безнадёжен), проверить и обойти все ключевые точки. Получалось… интересно. Вообще интересно знать, чем грозит нахождение в определенном месте. Фьюри был занят разговором, но мол уловить тихое постукивание рядом с проемом в его комнату – пускай сам решает, как поступать с визитёром. Прерывать важный разговор Ева просто не могла. Не хватило духу выйти прямо. Хотя… может это был единственный выход выбраться отсюда. Плохой, но выход. Было что послушать.

Че-ло-век-не-ви-дим-ка-но-мер-один-вы-хо-ди!

За гуманитариев я кому-то что-то не туда пришью при случае))

Флинн поспешил выдавить немного геля на руки и, наконец, тронул девичью шею. Медленно повел ладони вдоль позвоночника, массируя напряженные мышцы и втирая лекарство. Старался делать это как можно безболезненнее, даже складка проступила над переносицей от усердия, с которым Док обрабатывал каждый миллиметр травмированной кожи. Тихий непрошенный вздох сорвался с губ, стоило коже ощутить нежнейшее прикосновение. Даже не его - само только обещание касаться легко и нежно, убрать боль и защитить. Прежнее ожидание было странным, хотелось спросить все ли в порядке у того, кто остался за спиной. Беззащитность положения и нагота были испытанием. По шее скользил неясный заряд, очень теплый, похожий на тот, когда... Ева зажмурилась, стараясь не вспоминать, когда её тело реагировало схожим образом, но куда менее насыщенными импульсами. И боль отступала, растворялись, уступая место чему-то другому. Тому, для чего у неё пока ещё не было названия. Девушка боялась вспугнуть это, даже просто пошевелиться, словно застали врасплох. Как..кхм.. как ты себя чувствуешь в целом? - разговор, рассудил мужчина, поможет, «Чему? Да, контроллер меня дери, не знаю!», - Может, есть еще жалобы? - Нет, ничего... только, - делеция начала осторожно подбирать слова, благо, Айзек не видел её лица, - каких видов лекарства есть в вашем распоряжении? - Доктор Флинн..., - сбилась, замерев на пороге комнаты, несколько раз моргнула, глядя на доктора и его пациентку и чувствуя, что невольно краснеет. Пробормотала, отведя взгляд: - Извините, что помешала.. Но у Ди сильные боли в спине.. Вы можете его тоже осмотреть?.. Или мазь хоть какую дайте, если сейчас некогда.. Врасплох таки застали. Но.. доктор не мужчина, он для всех помощь и опека. Конечно, не только ей нужна та мазь и те прикосновения. В красноречивом взгляде Евы только это и можно было прочесть. Если не задерживать взгляд на привычном уже для нее румянце.

Загрузочная Мне необходимо тебя осмотреть.. – начал Док осторожно, все же боясь спугнуть девушку, - Для этого придется снять майку. Здоровые взрослые делеции ограничиваются двумя прикосновениями к маркеру в год - на том и заканчивается их общение с медициной. Бывали исключения, но для них нужно было очень постараться. - Конечно, - пришла сюда не перечить. Мелкая ссадина под грудью останется на коже, вряд ли сможет принести ощутимый дискомфорт. Другое дело - гематомы на спине.. Повернуться сейчас или потом? Доктор не мужчина, не человек, мало ли он уже видел людей голыми и без кожи до её глупого случая. Сама виновата, неправильно прыгнув и потому съехав вниз как мешок с инструментами. Повернулась к Айзеку спиной и сняла майку, затем верхнюю половину белья. Получилось почти непринужденно и спокойно, дыхание не шалило. Ушиб позвоночника начинался с шеи и заканчивался крестцом (сзп = 7), словно кто-то решил изрисовать холст, пытая кистью и смазывая краски. Девушка затаила дыхание в ожидании действий доктора.

«Интересно, это у делеций в крови? Призрение к доминантам..», припомнил Флинн вечер на кухне и некоторые едкие высказывания Риты. Впрочем, в этот раз Ева пришла не для разговора, а за помощью. Так он думал. - Что я могу сделать для тебя? Для ощущающей презрение, девушка слишком правдоподобно терялась. Ей казалось, что все-таки зря потревожила доктора, уставшего не меньше неё. Секунды две помявшись, все же ответила, не ушла: - У меня тоже есть.. последствия обучения на спине, - девушка подошла ближе и все же выдала то, что её мучило. - Извините за беспокойство.

Учебка После того, как все вышли (немного перематываю время), Ева подняла голову и посмотрела в сторону двери. Наверное.. наверное теперь была её очередь. Тело немного заныло от новых движений, но двигалось с необычной легкостью, если не считать усталость. Видимо тренировки к чему-то да приводили полезному. Хотя вероятнее всего это был очередной обман ощущений. Делеция вспомнила последний разговор с доктором Айзеком и ей стало стыдно просить о помощи сейчас. Однако выбор был небольшой - даже прочти она нужную этикетку, сама себе не нанесет на спину нужную субстанцию. Нужна была помощь извне. - Доктор Флинн, вы ещё не устали? - уточнила на всякий случай вошедшая, не встречаясь взглядом.

Зал отдыха Ушли. Инструктор не объявлял отбоя, а значит об отдыхе скоро можно будет забыть. Фьюри проговаривал многие вещи, не молчал, как она сама. Впору только в себе усомниться, осознать абсолютное непонимание.. да всего, сколько раз пробовала быть откровенной и получала в один день лишь ошибки? Кажется, со всеми, с кем довелось поговорить. Ева с усилием поднялась на руках на кровати и села. Спина старательно напомнила о себе и о том, что её нужно пожалеть. Делеция молча заняла кресло Айзека, затем подобрала под себя ножки и уткнулась лицом в обивку. Нужно было подождать, когда доктор закончит.