Rеi

Спальня курсантов Е... - Ди плюхнулся на койку рядом с девушкой и подергал за рукав. - А ты все-все умеешь чинить? "Е" звучало интересно. - 84% из 100, что я могу разобраться в механизме, а что? - девушка повернулась лицом к практически ровеснику и завела руки за голову. - Узнаешь на будущее? Твоя черная макушка выделяется на фоне серого пола.

Когда через полтора часа экран сожжённого терминала снова замерцал, маркер блокировки у кухни безо всякого предупреждения погас. Спальня курсантов Ева вздохнула и привычно потянулась отправить терминал в спящий режим, однако передумала, остановив руку на полпути. Только сейчас обнаружилось время, дата, и то, что сутки потенциально выпадали из жизни глупого зайчонка. Происшествие с чёрной дырой практичная делеция решительно отнесла к собственным фантазиям, хотя это была единственная доступная ей память о том, как, собственно, они здесь оказались. Ещё много веков назад умели как успокаивать, так и затирать определенные переживания чтобы подопечные были напуганы и послушны. Дайте человеку молнию и он изобретет Бога. Девушка переместилась на собственную кровать и прижалась щекой к чуть прохладной подушке. Если бы она вела эксперимент над людьми - хотя это было совершеннейше невозможно - для тестовой группы были бы подобраны опытные специалисты наблюдатели, помимо, естественно, одного внешнего контроля. Вернон социолог.. социология, социальный, социологический... Ева помнила, как хотелось девушкам в период испуга прижаться друг к другу, ощутить что-то доступное, отличное от внешней угрозы. В идеале создание группы, где индивидуумы будут все стремиться друг к другу за пониманием, а среди них будут и те, кто знает чуть больше. Построение логической цепочки выходило некрепким - доминанты стремились быть вместе, все остальные порознь кроме пары подруг. Фьюри - наблюдение. Вернон - контроль. Айзек - поддержка. Хорошо, что ей не нужно об этом думать. Нужно просто смириться. Смирения требует Закон. Странно, что принять было проще. А вот довериться.. и довериться никто не просил. С этой мыслью Ева закрыла глаза и попыталась уснуть. (потенциально я доступна)

Вернон открыл ящик с инструментами и протянул его девушке. — Кажется, ПО не было повреждено (знания: успех), — Вернон посмотрел на девушку и спросил. — Сможешь починить? - Хорошо, починю, - перехватила инвентарь поудобнее, и заглянула внутрь. Не изменившись в лице, девушка направилась к поврежденному терминалу, павшему жертвой сладкой смерти. Ничего особенного – порой при обучении им приходилось многие средства коммуникации буквально расклеивать под микроскопом из-за того, что на них случайно или намеренно пролили сладкую воду. Зачем вообще это пить, если оно откровенно вредно, был другой вопрос. Были вещи и более необычные. Под кроватью обнаружился ДиБи [Бдительность 17=17], Ева даже нагнулась, чтобы убедиться в том, что тот добровольно заполз прятаться. Детские игры, младшая группа. Теперь уже тонкие ножки прошли мимо подростка и скрылись за боковой поверхностью стола. К технике Ева проявила настоящую нежность, почти материнскую заботу [Технавыки: 29=84+10]. Одно из полотенец осушило влагу и было запасено другое, тоньше. Все нужное было под рукой, отвертки новых и старых, почти вечных образцов, термопаста на случай необходимости. Ящик с инструментами смирно стоял сбоку. С техникой можно было общаться на одном языке, не ждать от той подвохов. Может, механизмы и не обладают душой, но и не требуют ничего взамен, кроме ухода за собой и периодических капризов. А ведь Терра пыталась существовать по логическим законам, как какой-то механизм. Только люди не умеют быть правильными.

- От меня что-то требуется? Техник стояла у двери в комнату для сна, скрестив руки на груди, и ожидала какой-то определенности от присутствующих в той или иной комнате. Внутрь не заглядывала, проводив взглядом ушедшего совершенно в другую сторону. Откуда ей знать, для чего зовут. Душ не способствовал ни малейшему любопытству.

Массивный рубильник неожиданно легко опустился, преодолев сопротивление предохранительных колодок, и комплекс погрузился во тьму. Секунд на пять. Тускло мерцая, засветились лампы аварийного освещения. - Идём, - кивнул биолог врачу, - Попробуем не сгореть заживо, - быстрым шагом он направился в главный зал. Где их встретил и проводил удивленный взгляд молчаливой делеции. Она не успела дойти до желаемого всего несколько шагов. Доминанты сгрупировались - возможно, специалисты своих дел будут вместе проводить этот эксперимент. Может, двое из них оказались в камере приговоренных лишь для вида. Ева поджала губы. Никому нельзя доверять, хотя.. что значит мнение одной "синей" на этой станции?

Не в пример своей «синей» сестра, другая делеция вела себя исключительно мирно и замкнуто. Не было необходимости спешить, подставляя лицо ставшими холодными капелькам настоящей воды, чувствуя, как они бьют по тонкой коже. Было слишком прохладно, чтобы облачко испарины кутало её так, как ранее других приговоренных к смерти и забытых. Забытых. Это было сложно понять. Маме уже наверняка сообщили, что её дочь осудили и ресомировали. А может и не сообщили. Убивается ли она? Наверняка не дышит праведным гневом, не отрекается от «мертвой», пусть даже дочь оступилась и поступила неправильно. Нарушила Закон и хранила это в себе. Она же мама – всегда поймет, простит, прижмет к груди и тактично не заметит девичьих слез. А, может, заметит и утешит теплым поцелуем. Сколько бы лет ни было – пять, пятнадцать или сорок. Мама не заслужила на такое ничтожество, такое слабое тепличное растение, каким оказалась Ева. Доминанты переживали своих детей, прощались с теми, чей разрешенный возраст достигал тридцати-сорока лет. До этого срока было ещё так много времени… И его отняли. Из-за глупости Евы. Из-за её несовершенства. Так много было не достигнуто. Прости, мама… Маленькая фигурка долго обнимала худенькие плечи, опустив голову, и за тяжелой пеленой волос не было заметно покрасневших глаз и теплых капель на её щеках. Мертвым нечего стесняться. Ева с трудом справилась с тяжелыми влажными волосами, сумев лишь промокнуть их меньшим из влаговпитывающих отрезков ткани (вскоре и она стала непригодной к делу), отчего те только сильнее завились. Это были странные ощущения – на коже влага постепенно испарялась и технология старого мира казалась несовершенной с утилитарной точки зрения. Кожа чуть зудела аж пока не стала совсем сухой, на пальцах явственно выступили завитки и изгибы индивидуального рисунка. Любопытное наблюдение, но и только. Облегающая форма, заброшенная ткань в утилизатор, минимальная уборка после себя – после маленькой делеции осталось лишь воспоминание на холодных плитах в виде примитивного рисунка розы пальцем по влажной поверхности. Скоро исчезнет и он. Нужно было пойти и посмотреть последнее из доступных помещений – а именно место, где их будут учить.

Что значат материальные, глубоко примитивные вещи в руках той, что не обладает главным? Ни волей, ни храбростью, ни свободой выбора. Свободой уйти и свободой остаться. В руках Евы все становилось инструментом, или было обречено на отсутствие интереса. Душ – место для гигиены, и на этом всё. Клетушки душевых больше напоминали отведенное террцам личное пространство, хоть Ева и не знала, что ребенок уже ютился на прохладном полу прошлой ночью. Щека химеры льнула к земле где-то под обшивкой помещения, поближе к тому, к чему он привык. Создание земли рисовало тех, кто твердо стоял на своих ногах, копытах и лапах – это было заметно по наскальной живописи в кухне. Стены одной из ниш отталкивали влагу, и собирали её в мелкие капли, и потребовалось время, чтобы позволить тонким, едва заметным ручейкам отпустить внимание отвлекающейся на такие мелочи Еве. Отвлек только зеленый диод работающей камеры, одной из многих в этом комплексе. Ева куснула палец и задумчиво осмотрелась. Сделала несколько шагов в сторону – любая точка комната была хорошо доступна обзору на камерах. Туалетные принадлежности с глухим звуком оказались на полу, явив собой мало гармоничную, а может деструктивно-эстетичную композицию напротив выбранной душевой. Туда же было сброшено все, что было надето на девушке. Ткань уродовала фигуру, скрадывая силуэт, но теперь она уступила место теплой воде, куда более податливой и гибкой.

- Фьюри, - окликнул Айзек своего коллегу, вынырнув из-за угла и прислонившись к дверному косяку. Взгляд скользнул по Еве, всё так же сидевшей на кровати, в этот раз девушке досталась улыбка, - Что ты там говорил, про «наедине»? – немного рассеяно произнес он, скосив глаза к сидящему в кресле доминанту, - Есть минутка? Серые глаза смотрели в ответ, тогда как остальная часть лица была спрятала за коленками. Смотрели, к слову, весьма внимательно. Потеря инструкторского интереса к ней не слишком расстроило делецию, а с другим нужно было учиться мириться. Ева присела на колени у тумбочки и произвела осмотр имеющегося инвентаря – щетки для разных предназначений, чистая одежда, мохровая ткань для впитывания влаги (слово полотенце напрочь вылетело из головы), шершавая и пахнущая заводской нетронутостью. Мыло. Душ был занят… Но уже не сейчас. Впрочем, жизнь на Терре лишала некоторой телесной стыдливости. Жизнь на станции была порой в тесном контакте с множеством других, таких же физиологически людей, как ты сам. Здесь места было много, а где остаться наедине с собой – мало. Льстили ли серой мышке улыбки тех, кто желал поделиться своим добродушием? Они были приятны. Они были необычны. Ева приветственно кивнула подошедшему социологу. Найденные сокровища была захвачены подмышку, а решимости оказалось достаточно чтобы проскользнуть под рукой Айзека наружу. Молча и опустив по привычке взгляд.

- А я-то как надеюсь! - усмехнулся он, - Не уверен, что это по их мнению станет достаточной причиной, чтобы остановить подготовку. И инструктор снова посмотрел на копошащегося в углу гнома. Ещё полдесятка таких, и самому инструктору останется недолго. - Программы на сломанное железо не установятся как нужно?.. - тихо заметила Ева, обняв острые колени на кровати. - Наверное, возьмут новых. Сложно было понять, это теоретический это был интерес или практический.

Что-то царапнуло череп изнутри. Фьюри вытянул шею, чтобы увидеть скрытую от него за ожившим доктором девушку. (психокинез, эмоциональный фон, 58) - С добрым утром, зайчик? - интонации звучали вопросительно. - Доброе утро, Фьюри, - зайчика вновь застали врасплох, по глазам видно, что удивленного обращением, и малость запутавшегося в собственной шерстке. Ева впрочем не пропустила извещение о вещах в тумбочках. Рядом с её кроватью была такая же, ещё не обследованная. "Мне нужно ещё что-то сказать?" "Поддержать разговор?" "И как?" - Эм.. да, доброе, - пальцы наконец выпустили пряди. (психокинез, реакция, 16)

Резко развернувшись, Док уперся взглядом в Еву, застыл на мгновение, хмуря брови, - Тут есть, где себя в порядок привести? Одежда? – поворот на 180 и снова лицо знакомого коллеги. "Я так плохо выгляжу", здесь уже она откровенно зажмурилась и закусила губу, связав взгляд "доброго человека" (а такое и кожей почувствуешь) и его комментарий. Сглотнув, она попыталась хотя бы волосы умиротворить несколькими движениями пальцев. Уйди, уйди, уйди, уйди уже...

Как легко остальные воспринимают перемены. Ди Би предприимчиво быстро обзавелся угольком, ребенок сидел в терракоме и делился этим самым угольком, доктор обнаружил в голосе знакомого. Все как-то решили.. жить. Радоваться этому. Задавать вопросы. Зачем? Зачем все эти блага? Ева обнаружила, что едва ли не единственная все ещё в старой одежде и без УЗ-чистки. Ей не хватало единственного человека, Риты, которая могла стать ниточкой для адаптации в этом новом коллективе. Ева осматривалась, но подруга.. да, подруга не обнаружилась в спальне. Надо было убираться подальше от этого всеобщего обмена мнениями. Ева встала и… Что ТЫ тут делаешь, скажи на милость? Когда ты успел словить смертный приговор?! … поспешно опустила взгляд. Села обратно. Смутилась. Фьюри предстал собственной персоной и загородил путь к побегу.

И тебе с добрым утром, цыплёнок, - раздался во всех помещениях комплекса одновременно искажённый техникой но знакомый голос. Делеция от неожиданности рванула сесть, не показывая ни малейших признаков сонливости. Взъерошенная, напугана, взгляд её метался по помещению и остановился на динамике под потолком. Знакомое мурлыканье привлекло взгляд к другому - а именно к ноге Айзека, к которой полз необычный знакомец. - Смотри, смотри внимательно, девочка, смотри и запоминай, запоминай и думай, думай и действуй. Тшшш.... Ева продолжала смотреть на скорпиона.

Комочек молодого техника на самой неудобной казалось бы (напротив двери, сразу же у входящего под присмотром) кровати, шевельнулся и замер. Ева только-только открыла глаза после глубокого сна и взгляд упал на полуголого мужчину почти напротив, ещё были люди позади и все вместе о чём-то общались. Окружили. Делеция моментально закрыла глаза и притворилась спящей, стараясь, чтобы дыхание оставалось спокойным и не выдавало её, как и едва уловимое напряжение в теле. Было неуютно находиться на перекрестке разговора, но ещё меньше хотелось его прерывать своим присутствием. «Он же потом оденется, правда», успокаивала себя девушка, борясь с желанием ещё и зажмуриться.

Холодным освещением встретила кухня присмиревшую делецию и та едва не наступила на плод художеств местного гнома, того ребенка, что кропотливо изрисовывал стены угольком. С минуту девушка стояла и решала, стоят ли рисунки того, чтобы их оставлять. Дальнейшее перемещение Евы по кухне напоминало танец или странную детскую игру, когда стараешься не наступить на линии и двигаться в определенном ритме, все рисунки на полу имели какую-то едва уловимую гармонию между собой, что создавало сам танец. Два немного несмелых релеве соте над фигурой котенка и можно утолить жажду чистой водой. Как до того Рите, потребовалось не менее литра чтобы восполнить потерю воды. Может, два. Это могло плохо закончиться, но Ева об этом не думала. Её тело не механизм, чтобы заботиться со всей прилежностью о его функционировании. Оно получало за все события, которые происходили и должны будут произойти. В запасах не оказалось привычного белкового-концентрата, которым девушка питалась многие годы, и весь прием пищи сводился к простой необходимости, а первый сублимат оказался.. странным на запах. Ароматизаторы придавали намек на что-то терпкое и.. и не находилось слов чтобы описать. Ева не знала такого. Следующий образец оказался горьким и… странным. Третий пах просто божественно, как и тот, что следовал за ним. Хотелось взять в руки оба предмета и долго-долго вдыхать их запах, и никогда не насытишься ими, никогда не сможешь сказать, что надоело и больше не хочется. Ева положила руки с заветными сублиматами на стол и не без интереса взглянула на гидратор. (технавыки 34/84). Сейчас она была одна и могла спокойно проявить себя, не было взглядов, не было смущающего девушку присутствия. Через неопределенный промежуток времени, маленькая делеция лакомилась невиданными фруктами. Ела жадно, как человек, который не видел подобного на протяжении всей жизни, но умудрившись не пролить на себя сок.

Он снова посмотрел на обречённую. - Ты нужна им и тебя так просто не отпустят. Я не хочу отбирать у вас больше, чем вы уже потеряли. Я сказал, что не буду принуждать к обучению. Но если я сообщу о твоём желании, а в ответ мне прикажут.. Фьюри не договорил и посмотрел на тумбочку. Предмет мебели дёрнулся, наклонился на две ножки и с грохотом встал обратно(психокинез 20). Она сглотнула, глядя на предмет мебели как дети смотрят на шкаф после угроз матери о монстрах в нем. Это было действенное запугивание в любом возрасте, метод выработки послушания на краткосрочное время. Маленькая девочка внутри плакала и боялась, взрослая внешне девочка знала, что нужно терпеть и молчать. Молчать, смириться, безропотно стать частью. Было обидно. Нужно смириться. Нужно обрести покой. Вспоминать улыбку, горечь и успокаиваться было невозможно сложно. Ева вновь вспомнила о жажде и облизнула пересохшие губы. Обернулась вслед профессору Ладлау. Теперь только посапывание спящего да тихий звук работающего терминала нарушали тишину. - Тогда мне нет смысла тратить Ваше время, Фьюри, Делайте что хотите, - делеция направилась к выходу и вспомнила о чем-то, скользнув ладонью по гладкой двери. - Спокойной ночи. Нужно было ещё многое сделать.

Тебя приговорили к ресомации, зайчик. Ты уже не сможешь выйти отсюда и вернуться к обычной жизни, а я не собираюсь запихивать вас в капсулы насильно. Я буду только делать свою работу - готовить программы и следить за их усвоением. - Я помню, и они должны были привести её в исполнение, - Ева отлипла от двери и с некоторой опаской посмотрела на спящего Ди, точнее на мокрую кровать под его телом. - Так велит Закон. В комнате также были камеры, делая даже из их инструктора отчасти такого же зайчика в клетке, как и его собеседница. Разница была только в том, что сейчас у него не было даже своей кровати. Рядом с которой обнаружились охранные дроны. Вот тебе и меры против насилия. Никакого оптимизма. Девушка вздохнула и села на краешек кровати, теоретически все ещё сухой. Тонкие пальцы переплетались между собой и порой выгибали суставы на рискованные углы. - Её.. ещё нельзя устроить? Я не ученый, не профессионал, и все эти траты хотя бы на воду..

Биолог, - эталон заправил под шапку выбившийся вихор, - Коллеги меня зовут Фьюри. Ты слышала всё, о чём мы тут говорили? Похоже, из вас хотят сделать в некотором роде универсалов. Упрочить профессиональные навыки, развить мускульную силу, кинетику. Думаю, бельчонок права, и "искупление вины" подразумевает опасное задание. Что ж, - инструктор пожал плечами, - Не то, чтобы мы могли заниматься здесь чем-то другим. Худшие подозрения оправдывались и на лбу появилась вертикальная полоса. Почему остальные так спокойны.. почти спокойны? - Нет, но вы обсуждаете какой-то эксперимент над нами... - Ева колебалась с возражением, не хватало храбрости на грозный отпор. Вместо громкого отрицания получилось что-то жалобное и совсем не страшное: - Но я не хочу в этом участвовать.. Фьюри, - ладонь коснулась белой щеки и Ева ощутила как та пылает.

- С пробуждением, зайчик, - улыбнулся он спящей красавице. Зайчик? Зайчик... поберегись? Девушка густо покраснела и опустила взгляд, кем бы ни был этот незнакомец, но, наверное, он внушал доверие. Настолько, что малодушно хотелось сбежать подальше. Ева чувствовала себя донельзя глупо и неловко. Потребовалось глубоко вдохнуть для храбрости, чтобы спросить у.. эталона: - Вы - врач?

Я сомневаюсь, что вы будете учить нас петь хором, чтобы после мы развлекали жителей Терры столь необычным образом. "Зато роль кроликов в шляпе мы уже освоили", подумалось Еве, подслушивающей разговор за очередным углом уже в новом коридоре. Ресомация откладывалась на неопределенный срок, но реальность от этого понятнее не стала. Делеции быстро надоело предаваться самокопанию в который раз за последние сутки, да и никто так и не появился в комнате с требованием вернуться в постель. Не сразу девушка заметила открытую перед собой дверь, и, как выяснилось чуть позже, зря. У будущего инструктора прибавился ещё один благодарный слушатель, пусть тот об этом не знал.

А двадцати пятилетний ребёнок с самым занятым видом, прикусив верхнюю губу и не обратив внимания на открывшуюся дверь, продолжал растирать по полу чёрный уголь. Вопрос "где я?" приобрел новый потенциальный ответ. На Земле, на старой Земле гуманное общество старалось ограждать и лечить тех, кто шел по иному пути развития нежели все остальные. Ева видела в старых хрониках упоминания учреждений, расположенных в красивых старинных зданиях, среди разнообразной зеленой формой жизни, где люди могли заниматься тем, чем хотели и не мешать другим. Иногда такие места становились истинным адом для беспомощных землян. Медицина далеко шагнула, используя тела и разум больных. Психиатрические клиники. Тихие, спокойные, светлые, с фонтанами... Техник мягко съехала по стене и охватила руками голову. Над ней будут ставить эксперименты. Снова.

Мне любопытно, кроме меня есть ещё те, кому персонаж Энн не понравился? Лучше бы её было меньше или заменили на ещё одного физика. Я понимаю, что надо привнести романтики в популярный кинематограф, но.. Ещё после Гравитации (больше 15минут штраданий ниасилил) раздражает типаж эмоциональной дуры, которую выпустили в космос и из-за которой гибнет хороший умный человек. Персонажа Энн можно терпеть только потому, что ноет она относительно мало на экране.

Масштаб впечатлял, но Еве хотелось скорее запрятаться подальше, в норку их спальни, пока слух не отметил странную деталь. Журчала вода. Пальцы девушки потянулись к губам, и она поняла, что тоже хочет пить. В центре странного сооружения из горшков с цветами был из-под пола поток воды, усиленный простенько примененным давлением. Как техник, она могла проследить путь замкнутой системы водоотвода (ведь откуда на Терре живой источник воды), но как делеция нового мира удивлялась наличию вообще данной конструкции. Девушка выглянула чуть дальше, стоя на носочках и держась за стенку, и едва не упала. Нет, пить ту воду она не станет. Между тем, в комнате никого не было. Террка медленно прошла в глубину помещения и пришла к выводу, что это скорее место для отдыха, без специфического назначения. Пришлось ущипнуть свою руку до синяка – мираж не развеивался. Ни голосов, ни звуков… Девушка обернулась в направлении места пробуждения, и кровать послушно хранила следы пребывания на ней. Настоящая кровать, настоящий фонтан, настоящее… Ладони коснулись живота, но делеция тут же отмела эту мысль и устыдилась порыва. Это не Плаза и она – приговорена за генетическое преступление. Хоть и не получила по причине экономии новую стерилизующую инъекцию. Оглядел серый плиточный пол, который в данный момент был для химеры стеной и, вытянув и набедренного чехла кусочек угля, принялся что-то чиркать на гладкой поверхности. Дверь в кухню почти бесшумно отъехала в сторону, однако никто не вошел. Точнее попытался войти, но заприметив кого-то или что-то, Ева быстро прильнула к стене с внешней стороны. Однако не без любопытства поглядывая внутрь за.. ребенком?

Здесь было очень мало места, в плечи упирались жесткие доски, и царила почти кромешная тьма. Сквозь редкие полоски дыма плохо сколоченного ящика проступал свет и пыль, песок чувствовался на губах и воровал редкую влагу организма. Техник безуспешно упиралась руками в крышку над собой, путалась и кричала, дыхание едва-едва поспевало за ускоренным сердцебиением. Она чувствовала запах стерильности, но это было где-то там, где-то далеко. Ноги начинали болеть и ломать судорогой. Ресомацию начали внизу? - Расслабься, Ева, дыши глубоко, - прошелестел знакомый голос на груди девушки. Ещё до того неизвестный сосед наблюдал за психозом, издавая щелкающе-мурлыкающие звуки. И это неожиданно подействовало, а может, у Евы больше просто не было сил. Делеция чуть-чуть подвинулась к просвету и увидела его. Членистоногое приподняло клешни: - Помнишь меня, девочка? Представь себе коробку, внутри коробки, внутри коробки, в Пустоте… Вопреки теплу и боли, Еву забила крупная дрожь. Скорпион тем временем был рядом. Его голос переливался нижними высотами, нечеловеческий, но знакомый. - Тебе дадут манго, девочка. Просыпайся, а то манго дадут другим, - он ткнул жалом девушку и та проснулась. Знакомый голос в голове передал улыбку: - Поздравляю, ты выбралась из первой коробки. Спальня курсантов Пальцы ухватили край постели раньше, чем техник решилась открыть глаза. Теплое, мягкое, похоже на родную капсулу. Исчезло ощущение замкнутого пространства, но открытый мир не казался враждебным. Скорее, совершенно никаким. Не было обжитых запахов, от которых Терру не могли избавить даже периодические УЗ-чистки и души. Девушка вытянула руки наверх и только после этого открыла глаза. Обстановка напоминала декорации к какому-то из старых фильмов. Такие крепкие, кажутся даже настоящими. Ладонь заскользила по гладкому одеялу, впитывая ощущение ткани, её новизну.. и это совершенно сбивало с толку. Ева касалась себя, чтобы убедиться в том, что она столь же реальна. Пальцы касались шеи, скрытой волосами, чувствовали бьющуюся жилку на ней. Взгляд тем временем скользил по спящим. Смутно знакомые… Разве так бывает? Мирно фонили терминалы терракомов. Мирно отдыхали другие. А дверь с ответами была напротив. Еву слегка покачивало после прошедших часов, и она несмело выглянула в проход. Незамеченной вряд ли бы осталась, механика отлично работала и дверь исправно скрылась в специальном пазу стены. Сатар выглядывала из-за стены на большое помещение и до сих пор не была уверена, снится ей это или нет.

И тут мимо них протащило белокурую Ри. Он попытался перехватить ее, выпустив Еву... но, не рассчитав инерции броска оказался втянут в черную дыру следом за Ритой Дрейк. Силы на прямое противодействие у никогда не практикующей физические тренировки Евы попросту не было. Законы Ньютона оказались беспощадны даже во время личного помешательства. Постепенно исчезали всё, и вкусный социолог и раненный эскулап. Исчезали незнакомые подруги. В их глазах отражалсятакой живой тягучий страх, что его можно было концентрировать и использовать. Она сдалась, под пальцами, уцепившимися за край стены, крошилась штукатурка. Ева сдалась и безумие сомкнулось у нее над головой непроглядной тьмой.