Rеi

*** «Себе на уме» тихо переговаривались в сторонке, пока шло обсуждение, чьё слово весомее, не пропадая, впрочем, из виду. Итог голосования не слишком интересовал пару сиблингов, сказавших всё, что могли. Ладонь Консуэлы застыла на спинке кресла, нетерпеливо подрагивая пальцами, и сама она слегка склонилась над братом. - Как ты догадался?! – и без того выразительные карие глаза округлились от удивления. - Слышал шаги, мужские, тяжелые, по лестнице вниз и к подвалу, - мужчина слегка пожал плечами. – Не разгадал только шаг тяжелого спортсмена и тяжелого Моренте... или Позо. - Ты что, оставил Омара на всю ночь? – развеселилась, представляя себе нечто среднее между шибари и кулинарией. Не удержалась и бросила беглый взгляд на фигуру культиста - облик мясистого сеньора Исафа очень способствовал воображению. Пришлось сильно укусить губу, скрывая рвущийся наружу смех. - Нуууу…. – Моралес смутился, едва ли не виновато подняв взгляд на старшую сестру. Истина была очень, очень близка. Та прыснула. Новый беглый взгляд, на сей раз Хесу, упёрся в широкую спину. - Вряд ли он что-то помнит… Верность, храбрость, гостеприимство. Если со вторым ещё было не всё ясно, так и не решился выглянуть посмотреть сам (эти хрупкие столики с цветами по углам!), то две другие линии крови воплотились в полной мере в потомках гаучо. Всадники сельвы, охотники, впитавшие в свой язык архаический испанский, индейские языки, африканский диалект и португальский, переливающийся хаос под крепкой кожей. Стремительные, худые, молчаливые. Себе на уме. - Они бы тобой гордились, - ласково отозвалась старшая, взъерошив пальцами тёмную макушку. Младший только хмыкнул, терпеливо снося проявления нежности на людях. Несколько предыдущих попыток возразить по какому-либо поводу отбили охоту и надолго. *** - Не помешаю? – под сенью предположительно хобота, возможно хвоста, одиночество ностальгирующего Начо нарушило присутствие не совсем здорового с его же точки зрения человека. Который полез под волну, чтобы получить свою порцию адреналина, ни капли в этом не раскаиваясь. Работа с людьми нервная, ненормированная и не всегда успешна. Консуэла опустила взгляд рядом с садовником, намереваясь присоединиться к нему в созерцании длани времен. Моралес же младший отправился на поиски Марио. Предчувствие подсказывало, что находить садовника какое-то время лучше не стоит, а на длительное прощание с американцем нет здоровья... но подсказывали уже голова и печень. Хотя это не означало, что этим всем не закончится. Или не начнётся с сантехником.

А так, они получали какое-никакое алиби. А заодно избавились от неблагонадёжного элемента, заперев его в подвале. Руки выполнили свою работу, а далее дело переходило к сердцу и голове. Средневековая мудрость "жечь ведьму", потому что она хороша и своенравна, как бы ни упиралась Лела, себя оправдывала. х до вечера-ночи

Сухина присела и подсветила находку. В тусклом свете фонарика телефона отразился разбитый корпус, экран, словно бы на него наступили.. ещё до её собственных ног. Вампирица попробовала воззвать к несвободной электрической душе - на последнем издыхании, телефон выдал последний вызов с её собственного номера. На Сашу накатила тоска, а затем и страх, рваными пятнами изукрасив твёрдость мироздания в восприятии молодого мужчины, несомненно Католика. Сунув находку в карман, Сухина пошла дальше. Надеясь на свою удачу, предвидение и чуткий слух. х до вечера

- Что-то я к удивлению смотрю, что никто не спешит делиться подробностями вчерашней ночи и тыкать пальцами. - Отчего же нет? - колясочник кивнул на дрожащую руку Моренте, всё ещё сжимающую револьвер. – Вам не нравится, сеньоры? Мне тоже. Несколько грустная улыбка въелась под кожу. Лассо выхватило опасную игрушку из рук и та выпала куда-то под низкий диванчик. - Можно сменить кочевой образ жизни, остепениться, остричь волосы, завести бизнес… но дух не переиначить. Дон Луис-Альберто знал о… южном происхождении своего друга, покойного Моралес. А вот сеньор Эрнесто – нет. Никто бы не стал подозревать калеку в собственном расследовании. Подошедшая Консуэла ободряюще положила ладонь на плечо брата, пока тот методично наматывал веревку на локоть, чтобы затем спрятать её за спиной. Как и раньше. Руки помнили. Только стали сильнее.

С кругами Данте следовало быть осторожнее... сладострастцы и чревоугодники, кровавые бури и гниение под солнцем... неплохая компания, если бы не последнее. И оно здесь не грозило. Саша настороженно вглядывалась в темноту, повиснув на креплениях в стене, ругая себя, что не взяла фонарик, а телефон вряд ли бы осветил непроглядный плотный мрак. Грозило холодное, немного влажное и пустое. Левая рука сжалась в кулак на уровне лица, а правая кончиками пальцев пересчитывала холодную кладку стены по мере продвижения вперед. Вскоре и сама бы не смогла сказать, где заканчивается её тело, и начинается.. что-то другое. Под ногами хрустнул корпус телефона.

Теплокровные воспринимались так Пульсировали, кипели, шумели, разливаясь вибрацией по холодному камню. Потянув воздух в зажатые лёгкие, словно крылья у летучей мыши, Саша мгновение или два рассматривала, как медленно, чертовски медленно они сменяют свой пост ночного дежурства. Спаивать зверя до упоения, хранить рассудок, спешить, столько ограничений… остались последние. Пока блудное дитя где-то искало приключения, пока кровь, возможно, ещё хранила ниточку связи между диаволицей и смиренного сквернослова Каинова, должна найти. Найдёт. Тёмная тень скользнула по краю видимого, чутко сливаясь с плотной вуалью ночи. А затем - грехопадение.

Домострой))

... и не ошибся. С откровенно маньячным выражением лица, Моренте был готов наставить револьвер на потенциального босса. На того, кого считал таковым. Ре-воль-вер. Не кажется подозрительным?

- Элоиза, если в принципе судить незнакомцев, - определился с выводом калясочник, неуклюже разворачиваясь и выезжая в сад. Пара Антоника - Джоржио, мечущая небеспочвенные подозрения друг в друга, отыскав поддержку среди остальным, прояснится вот уже скоро. Удача, если и на этот раз они угадают. Группе из троих пришлось посторонится, пропуская габаритного гостя в сад развеяться. А сам он предавался невеселым мыслям о том, что будет, если бы ночью не обнаружилась и Лела в своей кровати. Слабое утешение в том, что ценности как оставшиеся родственники она не представляла. Весьма слабое.

Омар несколько перетасовывает факты, не знаю, с какой целью, возможно, он сможет это объяснить. - Может, он перед инспектором выслуживается, - следовало, как всегда, немного опустить взгляд, чтобы заметить. - Что в равной мере относится и к другим, вполне активным в обсуждении. Называйте это доверием.. калеки или предчувствием, но против него или Альварадо, бегущего впереди поезда пока... пока, по крайней мере, голосовать нет смысла. Как и подозревать Марио, Начо, я им верю. Тактика вывода тихих себя оправдала.. в прошлый раз. Такие выводы вслух дались ему с некоторым трудом. Определенное ощущение отстраненности, которое было его алиби с одной стороны, препятствовало видению неочевидных фактов с другой. И с их выражением на публике.

Кулинарное шоу - закрученные рецепты, хитрые ингредиенты, томатная резня и.. Дорадо под соусом в качестве награды. Идея для мафии)

Готов поспорить, меня бы хватило на пару недель для всей присутствующей аудитории. Сеньор крупно недооценивал аппетиты и потребности человеческого организма или же переоценивал собственную. Что тоже странно – не на фруктовых же соках он докачался до подобных форм. Консуэла, застав ровно эти слова по возвращению к людям, фыркнула в ладонь. Увидев пару «зеленого» и «синего» приветливо помахала рукой. Хесу с утра пребывал в состоянии более коммуникабельном и доступном для великосветских забав в детектива и подозреваемых. Скепсиса поубавилось – в первую же ночь такая удача! Возможно, это и недостойно мужчины и католика, но вчерашние события несколько бросили тень на Джоржио и Элоизу, неопределенную Элоизу Пинейру. И более склонялся к последней, равно незаинтересованной в выборе, доверяя считалочке, ушедшая в собственные мысли и свой смартфон. Для координатора – необходимый девайс.

х

Сухина откровенно зевнула и вздохнула, задрав голову в экзистенциальном вопросе. Но поскольку она уже полгода как петербурженка, формировать когнитивное невосприятие действительности в слова... лучше не стоит, карму жаль. - Утоплю мыша, - возвестила небесам красные намерения. Выполаскивать в берегах Невы все глупости, пересчитывая кости об импровизированную стиральную доску какого-нибудь камня. Возиться с дверью, объяснять что-то соседям, чтобы открыли магнитный звонок в парадную, было откровенно лениво. Пожарная лестница, ещё вполне крепкая, приняла на себя полцентнера живого веса, потрескивая от натуги. Бескрайние огни ночного города манили своим огнём. Пора оттолкнуться от земли и распахнуть чёрные крылья.

Или Хесус сбил в реку Начо? кто знает... Сбивал или нет, но давить смешок в кулаке на сей раз пришлось Моралес. - Боюсь, под колёсами Начо не понравится... А между тем время заканчивается... Кто голосует в последний момент против чистой души, тот и подпадет под подозрение.. следующим вечером. (воздерживается)

Сallejón sin salida или безысходность во всей красе. Виновными могут оказаться те, кто отмалчиваются, или те, кто говорят. А ещё чёрные, белые, мексиканцы и шизофреники. Вирус толерантности приобретал интересное воплощение. Такими темпами куда проще устроить круговую слежку прямиком на дорожку до инспектора. Шествие Антоники не прошло незамеченным мужской частью присутствующих. Консуэла заметила взгляд и ревниво бросила подушкой в своего брата. Если ведьма хороша - это ещё не повод тащить на костёр.

Глухарь... тетерев и дятел. И всё богатство орнитологии ему в #@дницу непоседливую. Натуральный комплекс жертвы. Ехайте, ехайте, думала племянница благополучного Вентру, забираясь по водостоку наверх, к уже знакомому ходу на крыше. По коридорам она уже проходила как родная. Нос почесался от испарений клякс хлорки на полу. Саша толкнула дверь палаты, пользуясь абсолютной вседозволенностью в отсутствие медсестры, и направилась к кровати, где обязан был лежать Католик. Лежать. Вот именно здесь. Пить свои микстуры, отдыхать и слушаться тётю медсестру. Он заставил её волноваться… Кровь можно собирать ягодами на снегу. Белая больничная краска сохранила аккуратные капли неизвестного художника, следующие паучками прямиком в окно. Выходит, его закрыли уже после происшествия… Вампирица огляделась и наткнулась взглядом на простыни. Эта палата была слишком скучна. Кто бы ни проник, он развлёк маленького серого человечка, а другой лежал в реанимации. Руки сами потянулись к простыне… вязали… куклу, простую мотанку, в чём-то архаичную, в чём-то языческую. Теперь пациенту не будет одиноко. Злосчастное окно постукивало о раму, запуская в едва-едва прогретую комнату новый поток холодного воздуха. *** Саша поднесла к глазам один русый вьющийся волос. Заметить подобную деталь в зимнем пейзаже, ещё и заинтересоваться настолько, чтобы пытаться прочитать его ДНК, могло только сверхъестественное существо. Сверх озабоченное. Предположительно мужчина предположительно волок предположительно тяжелое по снегу. И как-то были сомнения, что это католик волочет труп Чёрного или очередного оборотня. От этих двоих и тела скорее всего бы не осталось. Оглядевшись по сторонам, Саша попробовала пойти по следам. Бросить католика в такой ситуации она уже бы и не смогла.

Кому выгодно. Каким образом. Два классических римских подхода к расследованию. Что могла выиграть сеньора Рэмира, лишив брата родного покоя и счастья личной жизни? Сыновья уже были как потенциальные наследники, и если подозревать самый близкий круг, то она, вместе с Серхио, составляли неплохую пару. Но день рождения от любого иного дня отличался только повышенными мерами безопасности. Хесус думал дальше, отступая от родственного сердца на шаг. Кто-то из прислуги? Наверняка, возможно. Как руки дела. И кто-то из них же – верный хранитель семьи. Полетели первые предположения. Рикардо не стал бы себя подставлять таким шумным появлением аккурат перед похищением, в век мобильной эры координировать его было делом простым, и шумным же выступлением после. Если Моралес что-то и понимал в людях, так это то, что невротичность его бы выдала хотя бы толикой страха за себя. Если только у блюстителя мужских нравов не слишком высокие связи для местного инспектора. Презумпция невиновности, и более всего под её сомнения подпадал Омар, заводила или просто не отличающий зала от расследования. Поскольку кузен Диего и правда запропастился, повод отметить. Больше и зацепиться было не за что.

Витавшая в гостевой идея с причастностью маленькой Ари к похищению выглядела слишком громоздко, слишком неправдоподобно и слишком сложно. Додумывать «почему» было откровенно лениво, так что воцарилось константой, да и не в Ариадне было дело. Её потенциальные мотивы никак не входили в условие задачи. Но тогда чьи? Должен быть кто-то, кто не привлёк к себе лишнее внимание, кто наделен определенной властью влиять на происходящее внутри периметра. Голова побаливала, но этой головой нужно было ещё что-то решить – огласка толкала преступников на активные действия… но тайные. Хесу окинул взглядом тех, кто ещё не высказался, выжидая самого прихода инспектора.

Dentro de la eternidad