Rеi
-
Публикаций
324 -
Зарегистрирован
-
Победитель дней
54
Весь контент Rеi
-
Семью стоило оставить в их хрупком равновесии. Громокипящий кубок души тёмного каинита, приправленный сумрачной тоской уже слишком тяжел для белых, испещренных сеточкой вен рук. Конечно, она поможет – облачится в белое, станет одной из первых скрипок, если того пожелает Князь, раненный в самое сердце втравленным под кожей гнилостным безобразием... Эта роль не по заслугам, не хитростью, не силой, не болью, не счастьем, а самим фактом своего наличия дитя Малкава лишала покоя. Если не сказать, бесила. О, знала почему – Ласомбра. Павший на один укус. Легко. Учили ломать. Солнце боролось с Тенью в одном отдельно взятом птенце. Стоит узнать, когда Серж попытается исполнить первую попытку. На крыльце было хорошо, и в белоснежную шапку нетронутого снега среди чеховских яблонь вонзилось стрелой… тело. Тело начало мотаться по сторонам, кататься, поднимая клубы, сверкающие в неясном свету всеми цветами радуги, всеми кристаллами и формами. Это остудило. Немного. Племянница Сухина как бы обессилено перекатилась на спину и обратила взгляд на звезды.
-
Да, занятно, у кого что. Всё плохо в глобальном плане (апокалипсис, взрыв в лаборатории, etc) или личная история плавного падения в личностное-бессознательное, и очень страшное. Вроде как результат пыток, каждый может сойти с ума по-своему. Мне кажется, подразумевалось изначально первое.)
-
Если герою нужна надежда - он изобретет её сам, если он привык механически функционировать - он будет таковым, вне зависимости от изначально задуманного финала. Эльх, как ты начал уточнять мнение после нескольких согласившихся.)
-
Да. Это и возможность разнообразить отыгрываемое, и просто отдохнуть) Разве что не умереть бы слишком рано. Эдак, на второй ночи.
-
Вы ведь не просто так пришли сюда все вместе. - о, сегодня он был необыкновенно проницателен. Почти как старый рояль в соседней комнате. Саня внимательно слушала рассказ сестры - вот где Дар давался заслужено, где душа ловилась на пороге смерти вместо праздной хитрости одного исказителя реальности. Теперь уже мужскую ладонь объяли тонкие линии ладоней художника и прижали к губам. Ну как тут уйти, от ритуалов, от забав маскарада, оставив их всех тыкаться в темноте - столь самонадеян птенец в собственной незаменимости. - Мы... - неуверенность и смущение красной нитью прошили это маленькое противоречие, которое, к слову, и само не слишком знало, о чём стоило просить, компенсируя любованием и скрытым за ладонью солнечно-тёмным изгибом губ, - хотим.. - придать существованию смысл? Сделать лучше? Бархатные слова Сержа лишали её собственных, а на горячую отповедь дочери он решил ответить куда более деловым тоном, и всё равно - слушала, напитывалась, набиралась смелости, внемля Князю как самой себе, - твоя бедная дочь совсем лишена покоя, и мне больно смотреть. Я пришла просить за неё, - страсти в голосе стало больше, пауза замялась, скомкалась, и потекла песнь, вкрадчивая, тихая, ненавязчивая, - за её улыбку, за то, что её сегодня освободили от огня - я не могла спать, зная, что Анникен в опасности. Что её сейчас могло бы не быть, не окажись поблизости те, кто уже ничего не боится и знает, где нужен.
-
Зачем мы существуем? В чем смысл? - и улыбнулся, чуть прищурившись, словно бы сводя серьезную по сути мысль в шутку. В крови. Простой и спонтанный ответ зависимого. Сашенька бы добавила, что в разбавленных в крови страстях. Тягучих.. многоцветных... Но на этот вопрос Алиса давно дала ответ: - Придумывать, воплощать, добиваться, слушать себя, - навскидку можно было выдать ещё с десяток. А глобальный замысел природы вещей знали... кто знал, тому не было нужны просвещать заплутавших во тьме мотыльков Нового Времени. Ладошке было хорошо. - Если не делить, то объятия необъятного, - смех заискрился в тёплых глазах.
-
Сашенька выждала, пока зал захлебнётся и заискрит протёртыми от хлопков ладошками. И ещё. Нетерпеливо вставая на носочки, испытывая кости на предмет потенциальных пуант... пуантов... покачиваясь, но благодаря хищническим привычкам, не падая. Переглядываясь с пропитанными этой атмосферой жену и дочь тореадора, столь же терпеливо позволяющим маленькие слабости любимому папеньке. В семье не без... Саша точно пошла в маму. В её лучшие увлекательные годы. В чём смысл такой жизни. Жизни Князя-тореадора с таким вовлечением... ой, это ведь было не вслух? - О чём вы думаете? - не выдержала долгой паузы младшенькая. Более того - невообразимым образом котёночек в полцентнера устроился на свободном от мужских локтей подлокотнике и заинтересованно щурился. Чуть менее человеческое - и каждый бы хозяин понял, что котёнок пришёл чтобы его погладили.
-
Отнимает все внимание от светлой кожи, кричит, доминирует. Или ты просто хочешь спрятать эту ужасную развалину с глаз долой под слоем драгоценного металла?.. - Фрейя провела острыми ноготками по тонкой шее, внимательно разглядывая едва заметный глазу след. - И кто лишил тебя уверенности в себе, - на острую критику восхитительного тепла Солнце чуть нахмурилось. - Крик холодных тонов... Тут Сашенька вспомнила, что тореадор из присутствующих не она и... не стоит углубляться. Светловолосая вампирша звонко расхохоталась и спрыгнула на пол. Снова окинула взглядом мертвый цветник. Она предпочитала живые. И живое. - Пойдем. Если будет упираться - загрызу. Знаю, что это будет последний поступок в моей нежизни, но зато уйду с блеском. - Против него - века этикета, - тень с лица сползла, рассеялась в радужном, и оказалось, что давно и тепло улыбалась в ответ, корча лёгкую гримаску. - Они сильнее Великого Месье. Приёмная дочь вопросительно обернулась к Натали.
-
Я боюсь его, - понизив голос до шепота вовсе едва слышимого, проговорила она. Солнце не обременяло себя ни безупречностью нрава, отяжеляя грех невинными встречами под луной, когда вполне могли бы разыграть монетку два охотника, и грешок стал очень даже существенным, нагнетая снежный ком по склону, ни продолжительными страданиями. Не в привычке долго убиваться, растекаясь золотистой лужицей... приподнялась, зверьком беспородистым рядом с золотой королевой. Время, дайте время и краски - расскажет то, чего исколотое тревогами сознание было лишено в огне и страхе. Необычайно оживилась перспективами. Куда там уходить? Куда? В Шабаш? Там нет столь благодарного для вдохновения... - Пойдём убеждать Сержа? - роль самой Сашеньки было едва ли ей ясна. Не важно. Пора действовать. Перекатилась через борт и предложила свою помощь на кончиках пальцев. - Мне не нужно переодеться? Сразить - так на всех фронтах. - Облачить бы тебя в сусальное золото... - промурлыкало истосковавшееся по действу существо.
-
Удобно. Правда, таких воинствующая фауна и флора пожирают в первую очередь. Конец поста и воздержания! Это к ELD
-
Так же интереснее! Слово против - укол, анти-феминистические высказывания - укол ^^ но не настаиваю))
-
*Личная медсестра ощипанного Павлина строго поправляет белую шапочку, делает последнему седативный укол, реквизирует проф.инвентарь и заказывает билет в Белфаст*
-
Много ночей может пройти, прежде чем переливистый вой волков станет родным и каждую нотку будет понимать, и укладывать по своим черным и белым полочкам – тревога к тревоге, за ними следует утрата, боль, желание отомстить, новая надежда и новая забота. Научится различать слова и сопереживать, выть, как не снилось ни одному волку, волку! – а потом окажется, что они просто выплёскивали свои крики. Не было человеческих оболочек для звука и пузыри весело лопались при свете Луны. Никто ничего не прятал за многими пластами. Это и страшно, это обнажает душу. Какой человек согласится на подобное? Какой бессмертный, но хрупкий рискнёт? В книге ее памяти наугад вырывали страницы и пускали по ветру, кружили, оставляя на белых страницах алые гроздья. Довольны и сыты будут спрятавшиеся за этими горами и этими небесами. Будет новый Каин. Много ночей. Много рассветов. Она обнаружила себя на распутье многих дорог чужих. Рассеивая притягательную кровь перед голодным, падкими на дары судьбы жителями зоопарка. О, храните Сашеньку от помощи ещё и католикам. С неё станется сместить баланс сил... Ногти вспахивали бороздки на гудящей голове только вступившей в право голоса. Всё равно, кто выиграет, только бы участники не встретили Окончательную Смерть. - Он носит мой грех, Анни, - негромко вступилась за сердце сторожа. - Пожалуйста, не суди его за... сегодняшние перемены. Глаза неиллюзорно защипало, запекло. Целуя в макушку и растекаясь в любовном послании Фрейе, так и не слетевшем с губ, Саня почти на ощупь написала ответ: "Показанята. Что реешили?"
-
Примостившаяся на подушке закусила прядь тёмных волос. Сестрёнка нежна. Нельзя вести себя так, с небрежностью, присущей нижним ступенькам стаи. Всего одна встреча – и манеры огрубели. Лица стесались в грубые штрихи. Когда-то встряхнули калейдоскоп, и получились разные фигуры. И бесполезно спрашивать, за что у белого ребенка с рождения пороки, почему тремер кусает одну северянку, а француз-эстет другую, о проблеме неравномерного распределения в мире добра и зла. Почему глаза голубые, те, что были бы в слезах чистых, если бы могли. Почему слезы не преображаются в алмазы. От них не зависело, чьей игрушкой в своё время стали. Переживание через гуманизм как нравственный катарсис… пожалуй, он того стоил. Саня обмякла, размышляя над развенчанием мифа об истинно-белой Камарилье, где не происходит условной несправедливости. Миф любимой княжеской дочери. Взрослеет. Подруга Носферату в принципе не могла понять, как это возможно игнорировать целый клан. Постукивая ребром телефона по груди, отвлеклась на вибрацию девайса – и сообщение от Валентайна на экране. Ладонь другой руки рассеянно перебирала волосы Фрейи.
-
На этой фотографии - самое уродливое существо, что я когда-либо встречала в своей жизни. А я была рок-звездой восьмидесятых, между прочем, там был тот еще зоопарк. Зоопарк над колыбелью подрастающего вампирёныша. Саня съехала по бортику вниз - и вглубь гроба, внемля каждому штриху облика балерины. - Ммм... - как-то за своих друзей было неловко. Не всегда, но в обители тореадора. - Любят они.. пошутить. Но разве красота - единственное, чего у неё нет?
-
Есть в этом мире что-то сильнее сержевых принципов и его же гордыни?.. С черно-белой фотографии на нее смотрела молодая красивая женщина в воздушном платье и балетных пуантах. Ладонь с телефоном мягко потянулась к той, для кого сержины принципы существовали изредка, и каждый раз становились сюрпризом. Лишенной уз существо. - Что тебя так огорчило? - взгляд с нотками синего недоумения скользнул по лицам присутствующих. - Светлана была не первой балериной, кто пострадал?
-
Анникен покрутила головой, щекоча сестринский нос Нос, созданный для этого мгновения, принимал ласку с благодарностью. Ему перепадает нечасто - любуются глазами, треплют по волосам, чешут за ухом, целуют губы.. а нос тоже есть! Выдающийся, без лишней скромности, нос! Анникен стала радетельницей несчастных гулей и одного малкавианского носа, шелком кудрей испытывая на счастье. звонко рассмеялась Северное чудо искрилось и рассыпалось яркими алмазами, и что оставалось бедной воздыхательнице, избравшей кумиром беззаботный смех, как не улыбаться, не касаться, не слушать, безуспешно пытаясь найти ушко чтобы укусить. Фрейя покосилась на чрезмерно возбужденного даже для такой компании гуля Саня тоже покосилась - и не увидела ничего особенного. Две руки, две ноги, в сердце гвоздик. Обернулась, взглянула на Сашу ... тони в теплом, горьком шоколаде. Той определенно не было стыдно Абсолютно не было. Тони. Белоснежные зубки легонько прихватили малкавианский нос Утонула. Малкавианские глаза зажмурились, и на щеках проявились канавки. Тореадорша перевела взгляд на Натали Саня тоже перевела взгляд - там было, на кого смотреть. На кого смотреть. Что-то изменилось, умиротворённая порожденной бурей, Саня смотрела не снизу-вверх, скорее на равную. С осознанием собственных возможностей, и твердой уверенностью в том, что будущее будет. Каким-нибудь. И твоя тоже, Солнце, но... ты еще даже не в курсе дела, так?.. - Я играла в гномика, в семерых, - отметила каинитка. Цветник Белоснежки был тому отличным подтверждением.
-
вздохнула Анникен, присаживаясь на край гроб Скажи мне, дарлинг. Быть может, я уже замучила этим вопросом всех, но... ответь, так честно, как можешь. Если я для тебя хоть чего-то стою. Я - чудовище? На гробу было уже три "потрясные" мёртвые девицы - Саня присела за спиной дорогой сестры и мягко привлекла к себе. Анникен стала немного зебристой за счёт тонкий рук, обвивающих тонкий стан и плечи. - Я загрызу всех, кто попытается оспорить это! Чудо-вище - это необычное, далекое от приземленного существо, наделенное сверхъестественными способностями. Это мечта, это чудо, это воплощение фатума. А конец слова указывает на древнее упоминание славы, могущества... Ты чудо, которое создано чтобы сиять. По мнению Сашеньки даже "комарик" был лучшим комплиментом от вовлеченного в Мир Тьмы, чем "ангел". - Но если тебе непривычно.. давай сократим до чуда. Натали звонко рассмеялась и снова присела на край своего ложа. - Шалость удалась? Нос уткнулся в светлые волосы сестры. Вот как такую оставить уязвимой. - Не очень, - что-то в поведении Дениски её не удовлетворяло. Или, может, в своих силах?
-
Четвертый элемент встречи выпадал из общей картины, удивленно впитывая новые имена, отдающие кислинкой. - Ты мне должна всё рассказать, - затребовали у сестрёнки отчёт о пережитых впечатлениях. Зачем разводиться и ссориться с драконом, если в каждом понравившемся месте можно договориться… с другими драконами о временном сожительстве. В новой башне. Одна у моря. Другая в горах. И без человеческих подробностей. А принцы переводятся в отряд кучеров. Если на них вообще обращают внимание. Или ведут на кладбище – гулять под полной луной. Снова без человеческих подробностей. Это не готично. - Солнце, - протянула ладонь для рукопожатия, лучезарно улыбаясь воздыхающему Дениске. И чуть-чуть смущаясь для приличия. Саня не страдала тактом по отношению к психике смертных – ну, сойдёт с ума, это же прекрасно!
-
Мир вокруг сошел с ума и я просто не успела за своей жизнью. Она умчалась вперед. - умиротворенно она погладила пальцем стеклянный бутон. - Мне ничего не оставалось, как умереть. Каблучки поцокали в сторону покоев гарпии. Спустя полминуты, в дверь осторожно постучали. Расстраивать собеседницу, не ведающую о собственной смерти, рьяно отрицающую... их отвлекло соприкосновение натянутого, магией сохранившего эластичность эпидермиса на обнаженный срез, стекающий незаметной оку сукровицей под искусственным, химическим, неестественным лаком. Повторяется. Саня встрепенулась и повернулась на стук. - Я сейчас умру, - донеслось жалобное до ушек гарпии. Легко поднявшись, младшенькая приёмная гулёна скромненько подошла открыть дверь импровизированного цветника. К сожалению, ей не довелось послушать маленькой лекции, жемчужинами опадающий на палисандровый паркет особняка князя.
-
А я? Как же я? - вопросила предсказательница, которая должна бы и так знать ответы на все вопросы. - Расскажи о себе, - рассеяно провела пальчиком по шелку оббивки. Погружение в омут сознательного, рассеянного, тягучего... Боец, который должен был бы стоять на передовой и бороться с угрозой, предпочёл чаепитие без чая. Влюбленность - тихую и уютную. Не хватало пледа на узкие плечи. Она перебирала в памяти бесчисленные напитки, которые оставили после себя привкус... меланхолии мокко, любовь сваренного утром спросонок кофе, мечты латте и смерть. Смерть итальянского ристретто. Когда вся жизнь в одном глотке. И, конечно же, ритуал чая. Пришла зима на оба дома, Китай, буддийская истома, зеленый чай великих жёлтых рек...
-
Тёплые, слишком живые для вампира карие глаза смотрели на мятущуюся деву. - Серж расстроится. Деве не хватало не то выплакаться хорошенько, опустошив душу и покаявшись в грехах, не то хорошенького прин... ремня по внемлющей к вниманию точке. Став слишком человечной, осев каракатицей на илистом дне - глядишь, через века археологи смогут делать анализы по останкам и форме. Храбро замахнулась на столетие... тут бы второй десяток пережить буйным замкнутым подростком-экстравертом. - И Фрейя, и Виктор, и Валентайн, и... нет, Микки и Ашшур не расстроятся, - последняя мысль вернула светлую улыбку на бледные губы. - И Вой. Три на три. В сумме ноль. Лукавый взгляд выглянул из-под пушистых ресниц - не думала же гарпия менять столь стройный баланс сил в чью-то пользу? В крайнем случае она уравновесит ожной большой и внушительной глыбой - хозяином Исаакия. - Я никогда не спала в гробу, в храме - было, в гробу - нет.
-
- Куда же ты собираешься? Моя маленькая принцесса. - Натали выглядела абсолютно безмятежной. - Вперед, - ответ был не менее безмятежным. Не дожидаясь разрешения, присела по другую сторону ложа неувядающей красоты. Саня нарочно не убирала те, что не превзошли оригинал, сохранили при общей миловидности определенный изъян. Маленький росчерк художника отравленного, искаженного как перекрученное дерево с голыми ветвями. - Где холодно, пусто и неуютно.
