Rеi

Я не вернусь в Полис. - внутри снова вспыхнул гнев, очень похожий на тот, что она ощутила, когда док пытался запихнуть ее силой в собственную дверь. - Это не обсуждается. Ты все равно хотел уехать! У тебя есть, к чему возвращаться! А мне там делать нечего! Ты сам сказал, что мне здесь будет лучше. Я почти смирилась уже, но ты берешь и вот так просто меняешь нас местами. Только теперь ты хочешь, чтобы ушла я! - голос предательски задрожал, но Кэт была настроена решительно, как никогда раньше. - Так не пойдет. Я тебе не табуретка, чтобы переставлять меня, куда вздумается... - Лучше, - доктор не отказывался от сказанного ранее. И от сказанного чуть позже. – В мирных условиях. Догадаться о значении оранжевого кода было весьма несложно. Дарочка тоже подумала о приоритетах. Док едва удержался чтобы не посмотреть за плечо, где стояла большая папина девочка. Учитывая обстоятельства, понятливые переглядки не имели никакого смысла. За шуточку Майло, Садлер был готов испепелить щеголя на месте. Можно сначала дать доктору два литра пива, а потом острить? Нет, не может. Не должен. Хирург был готов в очередной раз… взвыть. Впрочем, инженеру в очередной раз не везло на настроение коллеги. Серьезно, мог бы попробовать споить. Но Майло этого не знал. Садлер смотрел чуть ближе к себе – и чуть ниже себя. На маленькую ядерную боеголовку, готовую взорваться от пренебрежения к себе, как к личности. Мужчина вздохнул и смягчил тон. Почему, почему просто нельзя принять то, что кто-то знает как лучше? - Кэт, - Раймонд притянул её к себе и крепко обнял. Не как остальные – а надолго, закрывая от всего мира. Неясной фиктивности муж коснулся темных с проседью волос и умиротворенно прошептал у круглого ушка. – Теперь здесь небезопасно. Для тебя – особенно. Мне будет спокойнее, зная, что ты под защитой Стены и адекватных людей. Вне прямой угрозы для жизни. За последние два дня произошло слишком много – и очередное «чуть не умерла» в какой-то раз может утратить модальную частицу. Военная романтика? Смешно. Одна уже потеряла зрение, но она была к этому готова. Теоретически. Вот такая она романтика. Кэт была не готова ни к чему из предполагаемого. - Я должен остаться, потому что здесь дело уже не в дикарях с дубинками. Им может понадобиться кто-то с медицинским образованием – и навыками. Пожалуйста, найди моего, передай ему, что я в порядке, что приеду следующим рейсом. Ты сделаешь это для меня? Зеленые глаза смотрели испытующе. [Обаяние на Кэт: 9]

В маленьком кружке экзорцистов-аматоров первым взял слово тот, кто, собственно, чувствовал на себе ответственность за каждого лезущего под нефтяной душ или механическую клешню. Дурак. - Здесь становится опасно, - начал он, скрестив руки и имея за собой внушительную поддержку двух метров ростом. – Поэтому нужно уезжать. Я почти уверен, что с грузовиком нам дадут водителя чтобы привезти его обратно – таким добром здесь не разбрасываются. Плюс, может, я уговорю Харзама на дополнительное вооруженное сопровождение. Кэтрин, Алекс и Алексис – вы возвращаетесь в Полис. Это не обсуждается. Заодно сообщите корпусу преторианцев все подробности. Майло может остаться, если захочет. Со мной. С лица Раймонда сейчас можно было ваять искосые тотемы - сумерки вновь навели тени и резкость на лицо живого, некогда затисканного по этому поводу человека.

Садлер наблюдать не мог. 75%, если не больше, доступного ему мира, закрыла мечта поэта… Поставленный не в самое презентабельное положение доктор для начала удивился. Покладисто кивнул, утонув в десятках ньютонов потенциала мышечной массы преторианки. - Понял, - может, не совсем по уставу, но более чем искренне ответил на угрозу. Эта – достанет. Полторы недели, это не мало, но можно было бы вызвать сюда преторианцев. Они точно что-нибудь придумают! - И это тоже, - уклончиво заметил Раймонд. – Пойдем. Тоже послушаешь.

Без меня вы никуда не уедете. - это не ее вина, но она все равно чувствовала себя виноватой. - Некому вести. Я могла бы научить тебя или кого-то еще, но для этого потребуется несколько недель. По меньшей мере. Может быть... ты поедешь немного позже? А кто будет возвращать грузовик? Жизнь одного солдатика не равноценна нескольким тоннам железа, чтобы бросить его у Стены. Всегда нарожают новых. И Ломоносовых. И простую рабочую силу. Община как маленький островок, где природа всё ещё может делать хоть какие-то эксперименты. От него сейчас теоретически требовались страстные порывы души. Схватить в охапку, а не думать в этот самый момент о личинках-переростках или о незавершенной на заводе командировке. Если Кэтрин остается в общине, её жизнь также под угрозой. - Мы поступим иначе, - сказал после минутной паузы вдумчивого изучения круглых серых глаз. Раймонд посмотрел на протянутую руку Дары и поймал за безымянный пальчик. Я здесь. Но всё по порядку – зеленоглазый потомок янычар обратился к главе общины. – Прошу нас извинить, нам пятерым нужно поговорить несколько минут. Специалистам надлежало отойти на несколько метров, просто для минимальной приватности. Он поговорит с Дарой и присоединится к остальным. Собирать разрозненные фрагменты. Садлеру будет что сказать. - Док. - Дара.

Под дивные трели упорхнувшей в суровые мужские будни преторианки, Садлер развлекался математикой. Шесть дней здесь. Три на заводе. Три в пути. Минимум день на восстановление порядка, сбор специалистов для отправки на завод. Итого, неделя на освоение и неделя на испытание. И это – детеныши. Не половозрелый, агрессивный по своей сути молодняк. Но всё только впереди, оптимист. Модифицированное оно или нет, а некоторые законы создателю только на руку. Тем более что именование их териями, оно же зверями, было в корне неверным. В логической цепочке не хватало намека на крепкие знания. Им говорили о полом, лишенном мозгов детище и о непривинченном к полу оборудовании лаборатории. А вот чего именно он сам мог бы и поинтересоваться. Мужчина мрачно разглядывал, как разгружают грузовики. И, вопреки ожиданию Кэтрин, не подпрыгивал до небес от радостной возможности поскорее от неё избавиться. Словно для этого нужен внешний повод. На их маленьком материке было не так много привлекательных мест. Всего несколько одиноких очагов привлечения внимания - восток, запад. Возможно, юг. Север? Это к Алексис. И естественную, как у кольчаков, реакцию общины на угрозу должен был учесть любой мало-мальски вменяемый человек. И, возможно, не нашептай ему свои тайны маленькая пиявка… Это был определенно худший день не воспринимающего глупости, беспорядок, антисанитарию и назревающую безысходность доктора Садлера. Впрочем.. удивите меня, дорогие детишки. Заберите меня домой.

Доктору решительно не хватало ещё пары-другой глаз, рук и ушей. А ещё тел, сердец и мозгов. Не пытайтесь это совместить в одно – иначе безумие снова постучится где-то в голове. А персона, разменявшая два квадратных метра личного пространства на сомнительное удовольствие для своей жены быть рядом, устроила слишком много шума на свой почтенный возраст. От оказавшегося в последствии главой (главой?) общины, Раймонда отвлекла внушительное появление преторианки, затмившей всех. В особенности этого самого юного главу. Раймонд подумал немногим позже, что в заскорузлом обществе только и нужна, что молодая кровь, чувствующая ветер перемен. Не обращая больше внимания ни на что (сила воли: провал), Кросс рванулся вперед и стиснул плечи Раймонда со всей отпущенной ему силой. И только тогда с облегчением выдохнул: - Ты жив! - Разумеется, - с привычными нотками профессионального скепсиса ответил мужчина, довольно ухмыльнувшись. А что, у него был выбор? Ну, на кого он оставит свой детсад? Ладонь похлопала собранного некогда собственной рукой юриста по спине. Ну-ну, ты то чего? Нет, серьезно, ты это чего? Вот если бы Алекс встретился с ним в закоулке, ещё и в одиночестве… Я уж думала, что больше никогда не услышу твоих нравоучений, Раймонд, - усмехнулась девушка. - Рада, что ты решил не оставлять нас на произвол судьбы. - Алекс все равно не умеет, - пожал плечами, потрепав рыжую макушку. Довольный прищур сохранился после общения с юристом, и достался маленькой юркой эгоистке. Нет, сперва отдать кому-то поводочек, потом умирать. А потом заговорил Харзам. И по мере его речи и слов юноши, на лицо Раймонда наползала тень. - «Они»? – вкрадчиво уточнил хирург у знакомого аксакала. Пока глава общины говорил, Кэт смотрела на доктора. Садлер скосил взгляд в немой просьбе «подожди». Пожалуйста, подожди с выводами. Он только прижал к себе поближе – не слишком интимно, но поддерживая за талию. Дома он уже сообщил Кэтрин, что предпочел бы оставить её отдыхать. А потом женщина сама установила для себя роль, выступив с вопросом.

Доктор Садлер надолго не задерживался. Ни в посмертии, ни в общественных банях. Это претило его аналитической натуре. После оба, каждый со своим откатом, прокрастинировали. Может, спали. - С приездом, - первым поприветствовал вернувшихся Раймонд, который вполне смог бы сойти на четвертого пустынника, прикрой мужчина лицо городского специалиста, переживающего самые страшные глюки своего воображения. Человек, который мог вспылить из-за криво вставленной пробирки. Совёнок был тут же. Под защитой. Под опекой. Под крылом. Ещё более тёмные, от сгустившихся сумерек глаза на смуглом лице, отражающие пляшущие огоньки факелов, внимательно изучали подходящих. Их взгляды пересеклись, несколько дольше, чем с таким же незнакомым для доктора старейшиной. Возможно, последний был слишком очевиден по своей сути.

И немного садистом. Влюбленный садист – мечта знойной женщины. - Проще чем работа, Фарос и дожди? – напомнил он. – Конечно, проще. Витамин D, забыла? А там - строгий распорядок, камеры, законы и прочие приятные вещи. Возможно, Кэт ещё повезет, и выстраданный доктор никуда не денется – без транспорта, без нормальной возможности перейти пустыню, он не станет как идиот пересекать её на своих двух. - Тем более, мы говорим о желаниях, - решил поставить другую точку, обернувшись у выхода. – А они не всегда совпадают с нашими возможностями. Как бы мелкий не ждал.

Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой? - вопрос не менее прямой. И ударение на втором слове. Тарелка звонко стукнула, опустившись на деревянный пол. Очередной абсурдный вопрос. Очень женский. По три раза повтори одно и то же. - Не усложняй себе жизнь, - раздражаясь, человек был готов выпустить иголки на матер дикобраза. Садлер смотрел перед собой, на нетронутый очаг, сложив ладони перед собой. – Я видел твои кошмары. И то, что здесь тебе лучше. Кем я должен быть, чтобы хотеть тебя тянуть обратно? Основное кредо "не навреди". Юнец выбрал для себя эту профессию со всеми её издержками. С любовью у пары складывалось не совсем так, как предполагал Салим. По крайней мере, у одной из сторон. Может, не все сходят с ума по весне, теряя голову при малейшем движении привлекательной женщины. Но возвращение в Полис – не прогулка на полчасика. Либо ты остаешься в солнечной О.. забыл в очередной раз, где они, либо возвращаешься во влажный и серый Фарос. Выбор для Кэтрин был очевиден. Да, мальчик разумеется сумеет вырасти и без него, не маленький, но должен ли хирург этого хотеть? Нет. Не у одной женщины есть ворох воспоминаний, после которых с человеком хочется обращаться как с хрупким сосудом. Садлер поднялся сам, тяжело упираясь на колени. Посмотрел на часы. Остался приблизительно час до окончания действия наркотика. - Мне нужно смыть эти масла, - отвлеченно известил о ближайших планах. – Попробуй уснуть, я скоро вернусь.

Садлер посмотрел на часы - предмет, который оказался на его теле первым. Ему не понравилось напоминание о том, кем и чем он стал после подрыва поезда. - Одиннадцать, - маловероятное тоже случается. Череда маловероятных событий и отличает одного человека от другого. Несколько риторических вопросов таяли в очевидности, что просто так младший не был бы упомянут. Не потому, что сходная комбинация генов. Потому что он младший. Потому что он, чёрт возьми, один. Под опекой. А вот жены действительно не нашлось. Точнее она была всегда - работа. - Ты хочешь остаться здесь? - спросил прямо, медленно подбирая слова.

Тебя кто-нибудь ждёт? В Полисе. Этот вопрос она собиралась задать немного раньше, но планы поменяла мнимая смерть. Теперь док сам съезжал на эту зыбкую почву. Ждут. Собственно, жизнь ждала его там - здесь Раймонд упорно отказывался признавать её наличие. Чуть сгорбившись, он сидел у ног супруги, неторопливо жуя первый за долгое время обед. Однажды Майло отказывался признавать за хирургом наличие даже друзей... - У меня есть младший брат, - редкость для Полиса, но полезная обществу семья вполне могла себе позволить такую роскошь.

В развлекательном секторе, в самом его глубоком захолустье, в барах для синих, недорогих, но самых атмосферных, все ещё иногда стояли автоматы. В них желающие унять.. скажем так, волнение, не давали упасть шарику, метавшемуся между разнообразных препятствий. Угол падения был равен углу отражения от очередной яркой безделушки… так и Ева двигалась наискосок, по диагонали или совсем по одной ей известной схеме. Логика, наложенная на интуицию, смешанная с очередным своеволием кинетика порождала что-то в очередной раз химерное. Живой пинбол. Она вспомнила и забеги с Ди на плечах, подпрыгнув чтобы оба ящика на руках устроились поудобнее. Кричать «поберегись» было решительно некому. Но повторение ситуации... всегда повторяла. Серая делеция в сером заводе чихнула и двинулась дальше с грузом редких деталей, на разработку матриц для которого ушло бы порядочно времени. Но они все равно спешили. Всегда спешили. Ящики опустились на землю, и ставшая привычной процедуры взлома открыла перед делецией новые широты. Складское помещение, инвентаризированное, брошенное – всем ушедшим на станцию было не до современного оружия массового поражения. А может.. а может.. ничего она не знала, Ева Сатар. И не успевала вовремя. На руках было уже килограмм тридцать высокотехнологичного хлама. Щека прикоснулась к прохладным бокам контейнера, а напротив манили ещё не разведанные склады. Манили… Таяли… Отчаянно закружилась голова и единственной вразумительной целью осталось удержать коробки. Второе насильственное перемещение в будущее на несколько веков она уже не запомнила.

У нас нет всех деталей, - с разочарованием проговорил троянец. - Надо вернуться и поискать. Что-нибудь полезное должно найтись на этом заводе. Ева заглядывала через плечо химеры на схемы. Подстерлось из памяти всё, что говорил "этот" по поводу того, почему успели или не успели прошлые изгои взять с этого завода схемы. - Думаешь, в тех же ангарах? - с сомнением произнесла, вернув на монитор изображение основной карты. Она отметила уже посещенные комнаты. - Мы были с тобой в пятом, шестом и десятом отсеках. Возможно.. возможно, время сместится не слишком сильно в точке их заполнения, и искать нужно в остальных семи. Ева с сомнением посмотрела на году технохлама, который они брали с собой в прошлый раз. Большая часть останется здесь. - Я схожу, а ты подготовь всё остальное для сборки.

Чем бы все это не закончилось, где бы он потом ни был, с кем бы он ни был, он будет жив. Это самое главное. А сейчас она хотела просто смотреть на него. И молчать. Потому что все равно не скажет ничего такого, чего хирург не знал бы сам. Переживала, да. Чуть с ума не сошла. Чуть не похоронила. Чуть не... - Ты ещё не пробовала.. с будильником, - ухмыльнувшись, как ни в чём не бывало. – Пора сваливать из этой общины. Мы с ними разные. Такую лихость вокабуляра можно было объяснить легкостью, которая окутала всё докторское тело и сознание. Солдаты, использующие по необходимости стимм, вряд ли успевают отмечать все побочные эффекты, но вот в мирное время.. Помолчим. Подумаем. Но недолго. Раймонд не был ни уважающим себя трупом, ни уважающим себя воскресшим. Слишком бодренький. К тому моменту, как в дверь постучат, и привычно закутанная незнакомка протянет еду (над кусочками хлеба Садлер завис – за стеной обустраивать поле с зерновыми было… опрометчиво?), одетый хирург поблагодарил и направился вместе с аппетитными ароматами обратно. - Сесть сможешь? Предки были уверены, что всё лечит здоровая трапеза. Время нетрадиционной медицины!

Командир, командир. Неловко надетый гарнитур съехал и снова затерялся на серой постели. Через секунду с глухим ударом грохнулась на пол и сама делеция, затягивая шнурки. Странный получился день. В 2050 году ясно светило солнце – делеция знала, что нередко над некоторыми странами искусственно рассеивали облака. А в тех, где тучи были национальным и историческим достоянием, их ревностно оберегали от своих южных соседей. Ева отпустила руку инженера, как только реальность проступила достаточно явно и солнечные зайчики нарисовали небо в клеточку на полу перед ними, пробиваясь через небольшое окно помещения перед самим хранилищем. Смеяться не тянуло, как в прошлый их совместный заход. Большой, наверное, с несколько полых уровней их звездной станции ангар был поделен на десять отдельных секций. Всё бетонное, массивное, серое, одиноко висящие лампочки над головой. Радовало взгляд. Правда. Двое сталкеров в рабоче-военной форме посреди пустого хранилища знаний. Они разошлись. Мальчики налево, девочки направо. Над массивными бронированными воротами в первое хранилище была нарисована красным цифра 10. Один и ноль. Множество единиц и нолей в своей сути, шифрующих то, что было спрятано за ними. Хорошая акустика донесла эхом щелчок от первого взломанного химерой замка. Времени не терял. Минуты две спустя, разобралась и она сама. В первом же хранилище делеция отыскала необходимую схему дезинтегратора. Носитель сжали тонкие пальцы. Подобное к подобному. Одно в руках, а другое… а где другое? Кинетик, заглядывающий в другое время, словно сказать, в будущее или в прошлое, абсолютно теряет ощущение настоящего. Пустой взгляд, обращенный через себя меж пластами реальности. Сложно. Они с Тоддом держали эту реальность своим присутствием, но буквально здесь и сейчас на них могли давить десятки других отражений, каждое слегка искажающее действительность. За горизонтом событий, вариаций расположения элементов можно было посчитать по простенькой формуле теорвера. И каждый раз сталкеры возвращались к новой комбинации. Оставалось надеяться, что делеция нашла тот единственный вариант, где находился сейчас троянский инженер, воюющий со вторыми воротами. Шаг перешел на бег. Далеко, на другом краю, пропуская несколько потенциальных возможностей на простой метод проб и ошибок. Она не ищет простых путей. Чтобы научиться летать, приходилось каждый раз прыгать всё глубже. Чтобы найти схему, надо захотеть её найти, как ни парадоксально. - Тодд! – эхом прокатилось победное по ангару. – Всё! А следом за вестью появилась и сама Ева, улыбаясь и показывая на обе находки. - Пошли. Будет, чем заняться.

Взлом 10+ за 200

За твою маленькую кому, скорее всего, ответственны наши охочие до крови гости, - было обращено Раймонду. - Смотри по сторонам ночью. Всем лучше смотреть. - Постараюсь, - кивнул. Хотя здесь, похоже, бдительность не слишком спасала. - Стимма больше нет. В спину инженеру отправился чуть более нежели обычно внимательный взгляд. Я забыла... забыла попросить. - через дымку утомления, до разума, наконец, дошло, о чем речь. О еде. Ахсана же не при чем. - Надо было сказать, но я совсем забыла.. - Я выпишу тебе график режима нормального человека и дам будильник, - буркнул, когда остались наедине. Майло не откажет хирургу в помощи по его созданию во имя благой цели. Всё говорило о том, что это был страшный сон. Что он закончился. Или что только собственная смерть - достойная причина для пропуска завтрака. Право на это Раймонд оставлял только за собой. Сломались некогда прямые линии, когда человек повел плечами и склонился над притихшей Кэт.

Комната Евы Сходным образом одевшись, она заканчивала собираться, собирая схожий набор инструментария за исключением самой карты. Если Тодд прав, это будет скорее увеселительной прогулкой. Потянувшись через всю кровать, девушка, наконец, смогла нащупать маленький черный передатчик. - Поступаю в твоё распоряжение, командир Сэраф, - звучало странно, но как минимум интересно. - Встретимся внизу. Последним делеция отправила на терминал Фьюри сообщение о намерениях сталкеров.

В собственном же пробуждении винить Раймонду следовало лишь чрезмерно нервную супругу лежавшую рядом и всё приближающуюся к другу принца датского. А то мог бы спокойно спать дальше. Под парой метров песочка. Сколько захочет. - Поэтому я дал альтернативу, - он даже был готов принять на веру, что все это время кое-кто ни разу не касался головой горизонтального и мягкого. Мог бы. Только вот поддавшись вольным идеям, пришедшим с Запада, именно хрупкие маленькие пальчики чаровницы надавили на поршень, именно она съела то самое яблоко с эдемских садов. - Кэт тоже помогала ночью, и тоже замучена. Я могу, конечно, пойти и сам на женскую половину за лекарством от голодного истощения.. но ты уверен, что это будет правильно? Раймонд, например, великолепно представлял что устроят ему местные курицы. И десяток минут одной Ахсаны того не стояли.

Правда особого выбора взгляд не сулил. Может тебе ещё калории посчитать, доктор? Не понравится, придётся собраться с силами и поработать самостоятельно. - Каждый выполняет свою работу, - парировал хирург, не слишком впечатлившись внушительной личностью опекаемого. - И если нападение происходит ночью, значит знахарка должна быть к этому готова. Не всё может ждать до рассвета. И здесь график с девяти до шести? Он разочарован. И трепетный возраст, как и половая принадлежность, для человека Полиса не имела особого значения. Его, собственно, могли вообще не будить. Роль кормильца нисколько бы не унизила гибкого в социальных ролях доктора. Тем более, что лучшие повара - всегда мужчины.

Ну мы тогда пройдём. - Предложил он. И на всякий случай уточнил, для особо вдумчивых. - Все. Кажется, мне надо поесть. - стыдливо прошептала она, опуская глаза и вспоминая, наконец, сколько уже не ела. - Подождите, - обратился к пустынникам. «Лазарь» снова потер ладонью лицо, размазывая пахучку. У смертного одра сразу ясно, кому покойник был дорог. Вон какая толпа. Доктору ещё только предстоит узнать о роли Майло в этой истории, если его вообще собирались посвящать в детали, а пока, не обнаружив рядом с собой парочку А, глубоко, но ненадолго задумался. Не любят они его. Эгоисты. Раймонд потянулся к одеялу и накрыл им маленького задёрганного совенка, и снова её очередь быть бдимой и опекаемой. Сон – не обморок, просто щадящий режим неимоверно живучего организма. Бородатое лицо повернулось к Ахсане. Ну, или к тому, что было между ним и Ахсаной. Дядя, одолжите нам вашу подопечную. - Мы тебя сегодня замучаем, - сказал он. – Но о раненных я позаботился, а о нас – нет. Ты можешь приготовить или попросить у других девушек что-то съестного? Относительно легкого, - он перевел взгляд на почти прозрачные губы Кэтрин.

Почти час и есть. - Ответил мастер, вновь укрывая юную знахарку подальше от испытаний любого рода. Ситуация похоже разрешалась и больше им тут делать было в общем-то нечего. Разве что... - Сам-то помнишь, что случилось? Укладывать миссис Садлер становилось не то что традицией, но прямой обязанностью сногсшибательного мужчины. Бережно положив на постель, Садлер поднес к губам небольшую пробирку с нашатырным спиртом, отвечая где-то в процессе оказания первой медицинской: - До четырех я занимался вашим солдатиком, потом собирался забрать Кэт с собой.. собственно, сюда. Хм. Потом уже здесь. Хирург несколько раздраженно потер бороду. Где бы смыть эти масла. А некоторые женщины мажутся ими добровольно и регулярно. - Просыпайся, милая, - Раймонд ласково погладил по щеке, подмечая под прозрачной кожей и бледность и усугубившиеся круги под глазами. Этот день никогда не придёт в норму.

Как мало тебе надо, чтобы всколыхнуть парочку жизней. Доктор, - Майло не отскакивал от шока и не падал в обморок от радости. Врожденное обаяние и благоприобретенный профессионализм. Доктор буркнул что-то невнятное и вытащил иглу из сердца. Очередное непредусмотренное отверстие в теле заделал жидкий алюминий. В такие моменты чувствуешь себя… странно себя чувствуешь. И борода чешется. - Да вставать уже пора, - бывший покойник, выспавшись, сел на краю кровати и подхватил сам совсем легкое тело обретающей безумие миссис Кин-Садлер. Совсем бескровна. – Который час? Нижняя половина тела все ещё была укутана саванном, неудобно облепляя и оставляя хвост морфированного русала на полу. К счастью для знахарки, живой мужчина не собирался пока испытывать её на храбрость, а нравы - на прочность.

18:15-18:30-? На площадке у седьмого уровня безвольно выброшенная временем рыбка кои уткнулась в изгиб локтя, тяжело дыша. Растекалась мириадами частиц по полу, по ощущениям не имея сил на удержание молекулярных связей твердого агрегатного состояния. Уставшее сознание буквально отказывалось воспринимать разбитое и вновь воссозданное по атомам тело, вопль всех возможных рецепторов нервной системы и последние две минуты пребывания в гостях. Или восемь? Или пятнадцать. Чью мораль выбрать - подумает завтра. Руки тянутся к повисшим по обе стороны бедер рукавам, и кое-как, после продолжительного катания по полу, восстанавливают целостность одежды. Запаковалась. Спряталась. И отключилась, прижавшись щекой к холодному металлу, прогоняя ядовитую краску под тонкой кожей. *** К штурму безлюдного завода, сталкер будет готовиться со всей ответственностью – с головой уйдет в испытательный полигон из одеяла и подушек. Где-то там же был похоронен передатчик, по которому Тодд мог бы дать отмашку.