Rеi

- Как она? - с плохо подавленным беспокойством спросила программистка, выходя наружу, в песок, жару и ветер. - Что теперь с ней будет? До колодца нужно было идти минуты две и там действительно красовалась большая куча песка, извлеченная из спиралевидной ямы. Ученые потрудились на славу. Аборигены, жившие на этой земле около тысячи лет назад могли бы ими гордиться. Он посмотрел на сердобольную.. и решил ответить как есть. - Глаза утеряны, так что только выращивать имплантаты, а так посмотрим завтра, лицо должно выглядеть весьма прилично, - он шел на полшага позади Кэтрин и оглядывался по сторонам. Не нравилась ему такая близость к поезду, не нравилась. К тому же он подумывал туда отправить разведчицу. – По крайней мере, в полной комплектации. Садлер посмотрел на мисс Кин, затем на ведро, и осмотрелся в поисках веревки. Это они правильно откопали. Отдых заслужили.

13.00+ Рядом с аномалией около "Гнезда" Она успела передумать о ближайших планах, с высоты одного доминанта и даже чуть выше перехватывая взглядом серьезность слов и спокойствие тона. Успела вспыхнуть и погаснуть под заботливым прикосновением к щеке, и вновь вдохнуть пряный, слегка терпкий запах тела, ткнувшись в его волосы и прикусывая кожу. Противоречия. Отсутствие опоры, без которой делецией управлять слишком просто. Застать врасплох, удивить, заманить… Сорвать с губ не слова, а стон. - Я не сталкер, - выдохнула с усилием. Сопоставить что там говорил сотый.. которого уже успели послать к чёрту… под горячими губами, ведущих свою канву повествования по коже. Прислушаться к себе. Щекочет кожу мягкая, не тронутая цивилизацией трава, природа в ней самой требует действия, движения, и завершения. Сыграть свою мелодию на коже. Ева охватила его ножками, сопротивляясь даже сейчас давящему на грудь не весу тела, а благоразумию генетического алмаза. - Но за такую встречу я готова им стать, - нашептала в губы, почти касаясь их своими.

Кэт поднялась на ноги, убрала невесомую руку и продолжила очень деловым тоном.. - Я нашла колодец с час назад. Думаю, они раскопали его. - кивнула на измученных спящих. - Можно попробовать набрать воды. Там ещё поцелуй должен был идти в комплекте с болеутоляющей молитвой. Вот тогда душа в стремлении к стерильности не стерпела бы да возмутилась. Обветренные губы Кэтрин были не слишком надежным барьером от микробов. Было 50 г алюминия, стало ещё два раза столько, судя по активности мисс Кин в медсестринском деле. Кивнув на предложение, Раймонд первым делом присел у преторианки и проверил частоту пульса. Глаза закрылись, словно хирург решил пропустить всю кровь через себя, а не отсчитывал его биение. Судя по всему, услышанное его весьма удовлетворило. - Ещё бы что-то с умыванием и едой придумать, - покачиваясь на носках, известил о другой насущной проблеме, и поднялся на ноги. Жестом Кэт предложили показать, где располагалась находка. Он сам же перехватил ведро на предплечье, уже облаченный в рубашку.

- Мне... в самом деле лучше. - у Кэт были трудные отношения с биологией, как прародительницей медицины, вероятно. Маленькая ладошка позволила себе скользнуть с груди на плечо, чуть толкнуть от себя. - Я хочу все же помочь тебе со спиной. - вопросительный взгляд серых глаз. Теперь его можно было поймать. - Пожалуйста. Так, а вот и последний. Словно цыплят пересчитал. Вырубился хомячок после тяжелого физического (наверное?) труда, не то в виде перетаскивания яблок, не то ещё чего… Чем-то они там занимались на улице. Алексис сказала, что водой. Нужно проверить самому. Пока эти и другие веселые мысли посещали Раймонда, Кэт вроде бы пришла в себя. Судя по настоянию ладошки, весьма. Человек практичный отпустил сразу же, как только того захотела женщина. За все это время он едва ли мог позволить себе расслабиться. И все-таки… это успокаивало. Немного. С металлическим привкусом ответственности. А терапия возвращалась в русло облагораживающего труда и заботы. Он повел плечами, оценивая уже проделанную работу. Фигурально выражаясь, одно крыло было подбито. - Давай, - пациент опустился на ведро и заинтересованно наклонился к самому агрегату. Какая полезная все же вещь…

13.00+ Рядом с аномалией около "Гнезда" Гораздо приятнее быть кожа к коже. И вздернутая маечка отправится следом за товаркой. - Мало. Всё еще мало. Ты нужна мне вся, - хрипло шепчет на ушко, увлекая к мотоциклу, прижимая к твердой опоре. Пришел. Увидел. Подчинил. Гармония, которую они привнесли в этот мир без правил. Две ладони касаются лица, и она уже не требует, а просит о новом поцелуе, невольно прогнувшись назад в поиске опоры. Короткое, невыразимо нежное касание губ к переносице. По скулам. Каждый раз открывая для себя что-то новое в удовольствии изучить, исследовать, запомнить и почувствовать отклик в напряженных мышцах. Но ей тоже хочется рассмотреть всё. Локти совсем касаются кожи сидения, и в большем прогибе вся возможность зайчика продлить сладкое предвкушение неизбежного. Она учится играть. Показать себя, вытянув шею и стряхнув темные локоны с плеч. Такой, какой была утром. Под взглядом доминанта провести самой желанный путь вниз, по тонкой, отзывчивой коже. Заслужено польстить ответным взглядом, с лихорадочным блеском путешествующим по телу. - Я опасна, Айзек, - лукаво прошептала, вытянув шею. Опасна. Разве не без причины нет брони… не до конца понимает, что мужчина вряд ли воспринимает намеки, прижав податливое и родное тело к опоре с самыми недвусмысленными, но желанными намерениями.

Поднимать голову теперь, после всего, было тоже страшно, но... когда-то все равно пришлось бы? Нет, немного позже. Прижавшись щекой к коже где-то в районе сердца, она виновато проговорила. - Надо все же, закончить со спиной. - предложила помощь, а сама туда же! Распустилась. - Там осталось еще. - Потом, - коротко пресек судорожное поползновение. Двоим, сморенным тепловым ударом, никто и ничто не могло помочь кроме здорового сна, Дара аккумулировала все силы на восстановление и не была расположена к разговорам, а Майло… Видимо, пока сам мог позаботиться о себе. В любом случае за последний час инженер не попадал в поле зрения практикующего полевую хирургию. И не кричал. После аварии на поезде Садлер пересчитывал остальных уже далеко не в первый раз. Ладонь, поддерживающая за талию все это время, прижала к себе чуть сильнее. Невыразимое "я рядом". Всё хорошо. И остальные слова, которые ей бы хотелось или не хотелось услышать. Подбородок скользнул по чернявой макушке, когда хирург опустил взгляд на ткнувшийся в грудь комочек беспросветного несчастья. Это пройдет. Влажный, соленый и пахнущий пылью совёнок ещё успеет на кого-нибудь накричать, выиграть в шахматы и побить случайного благодетеля. Но это потом. Отдыхайте, мисс Кин, пока есть возможность. Раймонд зарылся в волосы Кэт, следуя по шейным позвонкам наверх, ещё дальше, и приподнял их над затылком. Прохладный сквозняк опалит кожу программистки своим бодрящим поцелуем.

13.00+ Рядом с аномалией около "Гнезда" - Мне мало.. – побаловал благородной хрипотцой, размечая требовательным взглядом путь от выступа ключицы к ложбинке в вырезе майки. Сокращая свой собственный до невесомого касания кончиками пальцев соблазнительного изгиба бедра. - А твой друг не третий лишний? Не хочу делиться.. – ладонь, скользит по коже меж теплым и холодным, смело сжимаясь вокруг кольца. Мало. Мало, значит. Под требовательным взглядом грудь вздымалась чаще, и все трудней было сохранить неспешность, сдержанность и невозмутимость на лице. Беззастенчиво проигрывала этой усмешке мужчины по замыслу природы. Доминанта. Эталона. Совершенства. Мужчины. Её мужчины. Она бы предпочла ощутить эту ладонь… не там и не так, почти приревновав прикосновение к чужеродной самочке. Не опуская взгляд, Ева бережно приподняла свой тотем и вверила его теплым ладоням доктора. И прильнула дальше, по инерции следуя наверх и ближе – столь же требовательно коснувшись губами того небольшого участка кожи, не скрытого рубашкой, оттягивая ворот к себе. Нужно было надеть броню, чтобы контролировать. Ева предупреждала в прошлый раз.

13.00+ Рядом с аномалией около "Гнезда" И это всё мне? – вкрадчиво поинтересовался НеоАмон-Ра, приветствуя свою супругу по культу. Думать о том, как, собственно, Ева тут оказалась, или обсуждать насущные дела, не было никакого желания – под облегающими джинсами совсем не осталось места для лишних вопросов. Супруга же по культу, почивая в ожидании благодарного воздыхателя в лоне природы, неторопливо повернула голову на бок и обратила на подошедшего взор своих до невозможности серых глаз. Пробужденная от тишины величием явившего ей свой лик, благосклонно скользнула взглядом по статной фигуре, задержавшись, может непозволительно долго не то на руках, вольно опущенных вдоль тела, не то несколько между ними… Ева заинтересованно приподнялась, улыбнувшись прозвучавшему вопросу. Плавные, чувственные движения, которыми была пропитана вся её суть во внимании доминанта. Это заводило, раскрепощало... и немного смешило. - И как тебе? – не менее вкрадчиво поинтересовалась чаровница, желая не только чувствовать кожей взгляд, скользящий по изгибам тела, но и услышать. Отягченный, облагороженный хрипотцой голос Айзека, одежды на котором пока ещё слишком много чтобы продолжить диалог на равных.

Кэт плакала. Хотя и обещала никогда больше этого не делать По коленям резко хлопнули ладони. Недостаточно громко, чтобы разбудить убитых тяжелым физическим трудом, но звук, похожий на щелчок, скорее напоминал удар кнута. Раз. Раймонд поднялся, ощутив всю прелесть лечения пусть и не слишком внимательными, но женскими пальчиками, и порывисто притянул Кэт к себе, ногой отодвинув ведро подальше. Живой и теплый человек, который готов стоять так долго, сколько требуется. Два. Ладонь неожиданно осторожно и медленно вела по лопаткам, по плечам, словно смывая стресс, накопленный за день. Снимая напряжение. Не опускаясь недозволенно вниз. Она маленькая и хрупкая. Растерявшая весь лоск… Первые смерти такого масштаба даются сложно. Подсаженная на таблетки и адреналин, Кэтрин не сумела справиться с нагрузкой. Три. Пятнадцать секунд до принятия женщиной неизбежности убежать. А потом... а потом в силу вступит психология. Пациенты должны подчиняться. Не могут иначе. Потому что он знает, как лучше для них самих. Зеленые глаза смотрели поверх черной макушки на горизонт за дверным проёмом.

13.00+ Рядом с аномалией около "Гнезда" А вот когда доктор соизволит выйти… мотоцикл будет поставлен на колеса, а на нем, повторяя изгибы механизма, возлежит Ева. Без брони, поигрывая опущенной ножкой по хромированной ходовой заднего колеса, она просто отдыхала после трудного перехода. Не думая, вверив себя простому ожиданию. В простой белой маечке, пригрев на груди питона, решившего уснуть в полной покорности судьбе.

- А я думала, татуировки в вашей профессии не приветствуются. Отпугивают пациентов. Повышают риск злокачественных заболеваний кожи... и все такое. - как бы между делом поинтересовалась она, продолжая очищать ранки и самые интересные части узора на спине. С таким же успехом Кин могла вытаскивать щипчиками каждую спираль дезоксирибонуклеиновой кислоты. Генетическую память на корню. С вирусами, правда, но память же. Попытка воспитать болью откровенно провалилась. Мужчина следил взглядом за передвижениями Кэтрин, словно хищник, удерживающий спину от нападения. Тяжелый взгляд хирурга, на некоторое время уступивший легкому нраву в работе, вернулся и был посвящен целиком одной чрезмерно активной мистресс. Не поднимаясь слишком высоко. Устал, да и на шее хватало проблем. Ещё не дослушав вопрос, протянул нужный баллончик. И вперил свой ястребиный взгляд в Дару. Нет, не проснется. Ну и пускай спит. - Для этого существует лабораторный халат. Белый. Стерильный, - объяснять пришлось самое примитивное. Впрочем, без злости. – Это не приветствуется корпорацией, а пациентов не касается.

Она торопилась. Ускорился шаг и появилась цель. Дойти как можно ближе и быстрее. Доктору ещё экипироваться, а ей просто идти. На сигнал. На маячок. Змея попыталась сжать сильнее девушку в броне, но особых результатов в удушении не достигла. Вскоре и вовсе смирилась с участью не то пояса, не то ещё какого украшения, выглядывая из-за плеча делеции и периодически выпуская язык наружу. Ева не сбавила шаг даже когда дозиметр предупредительно защелкал. И не думала, что направляется прямиком в ихорное облако (не впервые же), таким образом довершившего вторую стадию метаморфозы. Куколка вылупилась в бабочку, которой только предстояло оттолкнуться от своего убежища и распахнуть крылья. А потом пустыня, изуродованная наследиями человеческой деятельности, резко закончилась. Реальность навалилась на делецию оглушающим звуков, а вместе с ним – цветом, формой, сладковатым запахом. Темноволосая незнакомка, в боевом облачении и с ярким питоном на шее мгновенно привлекла всеобщее внимание. За спиной у неё ещё выглядывал меч, на поясе болтался прицел, что дополняло картину… но, судя по виду остальных, делало её собственно своей. Ева стащила с себя маску и смущенно улыбнулась. Ждала, разглядывая интерьер, людей, среди которых было много узкоглазых… И не исчезала. Совсем. Все та же музыка, тяжелые басы которой пробирались в самое сердце, губ отражался на полу, стенах, в людях.. Все связаны единой кровеносной системой. Она чувствовала это. В каждом движении. Обостренным восприятием каждого цвета, запаха, звука… И не исчезала. Тяжелый транс-фьюжн уносил. Выворачивал наизнанку, начав со скелета. Минута, две, три.. уже не понимаешь ничего, вступив в неопределенный диалог жестов и мимики с двумя бойкими девчонками. Оказавшись у бара те, естественно, показывали на него. А она показала на руку, постучав по запястью, мол, не может оставаться больше и покачала головой. И утыкалась на умоляющий взгляд и вытянутый палец. Одну. Ну, давай. Языковой барьер ввиду полной глухоты никого не интересовал. Как и мнение питона на вибрации окружающего пространства. Ладонь едва-едва удержала от броска в потенциально безопасное укрытие. Ну давай одну! Ева показала маленький просвет между указательным и большим пальцем. А почему, собственно, нет? Бармен понятливо кивнул, и, оценив внешний вид девчонок, протянул каждой по небольшой рюмочке. Каждой по цвету. Одна, хитро улыбаясь, нарисовала пальцами сердечко и на инициативу тоста согласно закивали. За любовь! Выпили, задохнулись, и дружно рассмеялись. И этот градус делеции очень понадобился… потому что попытка попасть домой привела её в совершенно новое место. Она оглохло от тишины перед чем-то великим, непостижимой симфонией… Ни звука. Ни шелеста ветра, но Ева чувствовала, догадывалась, что все будет приковано к горе перед глазами. Вся энергия словно туда стекалась, даже внимание. Земля содрогнулась. Воздух раскололся надвое оглушительным взрывом, и магма выплеснулась на многие метры наверх, разительно алая на вечереющем небе. Не впервые Ева просто застывала, теряя способность даже дышать перед чем-то несоизмеримо более сильным, чем она сама. Сердце гулко вторит новым, более мощным извержениям. Сонма впечатлений, постоянного трепета перед новым, ярким, сильным, разным... Вряд ли завтра проснется так рано. Но будут снится сны. Такие яркие. Очнулась от тупого прикосновения головы змеи к щеке. Ей не нравились такие путешествия. И.. десять секунд снова прошли. Много раз по десять секунд. Сто там сотый говорил... от 70 процентов.. не важно. Это свобода. Настоящая свобода. Только вот как домой бы попасть... Не туда! Отшатнулась от дыхнувшего в лицо жара, едва не оказавшись одной из сожженных.. кукол. И это не смешно. Это страшно. Люди в средневековых платьях, радостные, с какими-то сладостями в руках. И ОГОНЬ. Пятнадцать, двадцать или больше метров в высоту, на большой площади, которая все равно еле вмещает в себя всех желающих сгореть... Она прижала пальцы к вискам, как это всегда бывало во время отдачи кинетики. Расслабиться. Глубоко вдохнуть. Разум чист от ассоциативных связей. Не её реальность. Не её время. Неожиданно трудно вернуться. Сделать.. шаг назад. Чтобы упасть на траву рядом со своим железным другом.

На хулигана воззрились с истинно-материнским возмущением. - А я и не спрашиваю, хотите ли вы. - она пальчиком указала на импровизированный стул и требовательно повторила. - Ну же. Нет. Напротив был совсем не мальчик. И даже не подросток. Но поднялся. - Выскакивая в интригующем виде на дикарей - тоже, - вернул, ощутив где-то внутри мстительное гаденькое удовольствие. Всего мгновение. Неторопливо расстегнул рубашку и стащил с себя, кивнув в сторону более примитивных инструментом для освоения медсестры, собственно, первой аптечки. Смерив сверху-вниз, хирург изволил опуститься вниз. Предоставив всю карту на обозрение не в меру активной мисс Кэтрин Кин.

- Кажется, пришла ваша очередь получать помочь. - раздалось знакомое усталое меццо-сопрано. Осипшее от жары и пыли. Саму Кэт было не узнать. Пустынное чудовище, все в крови, поту и пыли. Только глаза и остались от прежней мисс Кин. - Садитесь. - кивнула на ведро, отказ не принимался. - Я займусь вашей спиной. Зато штаны и непогрешимость в собственной правоте остались на месте. Раймонд открыл один глаз, словно это могло помочь ей раствориться, как обману зрения и слуха. - Не хочу быть сыном с разбитыми коленками, - хрипло ответил баритон в тон. Семейство Кэтрин росло. Все же, как труд и нужда облагораживают серых мышат Полиса... Пустыня была ей к лицу. Может и чудовище, но в чем-то обаятельное.

Замыкал шествие. С белым полотенцем на голове, Садлер-бей шел с маленьким отрядом полупридушенных и пожёванных белых людей, щурясь от набирающего силу солнца. Ему не нравились следы, которые неизбежно оставляли широкой дорожкой на песке. Не нравились – но с этим ничего нельзя было поделать. Пустыня может хранить их долгие часы, и даже дни. В любом случае винтовка была рядом. Забрал почти сразу же. С другой стороны, во имя чего он защищает остальных? Не связанных никакими личными и профессиональными интересами людей, да и сплоченность во имя выживания… казалась не слишком реальной перспективой. В крайнем случае, каждый из них – отличный пакет белковой сублимированной массы, отлично усвояемой организмом. Когда ты не первый час в пустыне, а в спину дышит практически сень загробной жизни… Он невесело усмехнулся, при мысли о реакции спутников на эти размышления. Две пары впереди него, связанные заботой друг о друге. Один Майло неприкаянный со своими яблоками. К субботнику не присоединился. Шагнул в дом следом за мамочкой Кин, а потом ещё дальше, в поисках мебели. Любой мебели. Оперировать на песочке? Ну-ну. Любое ранение, полученное в пустыне, всегда будет считаться первично инфицированным. Давайте добавим сюда ещё полное отсутствие любимых хромированных стерильных поверхностей… Впору выть. Но он не воет. Отобрал лишние полотенца, даже не потрудившись посмотреть на улицу, как пашут остальные, что-то ищут, чем-то занимаются… Раймонд обустроил в самом чистом и светлом месте посреди комнаты нечто вроде лежбища, хотя бы там не грозил мимолетно потревоженный любым движением песок. Мумие подали руку, словно для танца, и бережно вложили в ладонь в ладонь. Вот так. Бояться не нужно. К мягким, кошачьим шагам доктора Дара должна была уже привыкнуть, если, конечно, какой-то звук вообще пробивался сквозь бинты. О последнем он как-то не задумывался. Важнее было действовать незамедлительно. Впрочем, минутку он мог подарить Даре. Сжав ладонь. Убедившись, что сердечные ритмы спокойны. Это важно. Минутка ничего не изменит. Поднес ладонь к губам. - Тебе пора отдыхать, - позвал за собой и уложил так, как ему было это удобно. Поддерживая, направляя, уточняя положение тела. Работать с преторианкой было приятно. Рассчитывать дозу снотворного… хм, снова дедовским способом. В этом можно было найти определенный извращенный кайф. Укольчик в вену, даже не в ягодицу, отправил одного участника священнодействия (а на меньшее Раймонд и не рассчитывал!) в полет. Десять… девять… восемь… Мурлыкающий голос хирурга был колыбельной для северянки, пока он сам дезинфицировал перчатки и скальпель. Приходилось быть трижды бдительным. Земля – Аполлон-11, как слышно? Хорошо, что Кэт не оказалось рядом, когда были сняты бинты. Гель отлично справлялся со своим делом, но вот общий вид… впервые ассоциация выползает с вытекающим мозгом. Изо всех щелей разом. Можно было действовать в полной мере. Золотое правило «либо больно, грубо, но эффективно, либо нежно, но никак», действовало на отлично. Скальпированную рану вновь промыли, иссекли края, вернули на место повреждённое ухо. Будет целым. Возможно, даже шрама не останется. Садлер порой наклонялся к пациентке и проверял её дыхание и пульс. Сильная. Боец. Он был спокоен. Пришлось наложить множество мельчайших швов – стежок за стежком, скрепляя едва ли не на клеточном уровне. Он мог сделать многое.. но не сохранить зрение. Оставить красивой, когда рассосутся нити и едва ли будет страшен шов некоторое время спустя, но глаза были утрачены. Родные. Интересно, какого они были цвета? Он не запомнил или не мог вспомнить, елозя на коленях с больной спиной. Всё, что себе мог позволить – разогнуться с недовольной мордой лица. Сам дурак, в общем. Носик собрали заново. Буквально вылепили, сотворив каркас и макет, по которому будет приживаться кожа. Зато теперь Дарочке никогда не будет грозить как минимум половина болезней, как среднего уха, так и полостей носа… Шил почти весело. Прокалывая кожу иглой, сводя соединительную ткань в единый, природой определенный внешний вид, не забыв ни об одном из сотен мелких и крупных сосудов лица. И только по новой перевязке – отстраниться с тяжелым вздохом. Два пальцы снова касаются шеи. Состояние – стабильно. Операция прошла успешно. Вот и травматическая эпидемия. Термин, не выходящий за пределы учебных кабинетов для подавляющего большинства учащихся. Потому что войны не было, как таковой. Для широких кругов масс. Скоро потребуется всего одна повязка на глаза и бесконечно отточенные рефлексы. Он вскрыл зубами новую пачку перчаток и натянул с тихим хлопком. Как там? Уронили мишку на пол, оторвали мишке нафиг… Перевязал и первое ранение. Теперь уже крепко и надёжно. Безвольному бинту был объявлен выговор, и обещание сжечь в ближайшем же костре. Теперь точно всё. Состояние – стабильно. Доктор Садлер сегодня слишком много был на коленях. Устало прислонился к стене и прикрыл глаза. Скоро должна была прийти в себя, а пока… просто посидеть, попирая спиной стену. Жарко. Жарко и потно. То, что его невыносимо раздражало.

Кстати, тем, кто еще не до конца освоил механику, будет небезынтересно узнать, что: ОС используются не только для переброса тестов) 1.Переброс любой проваленной Проверки. Результат переброса является окончательным. 2.Получить 10 при броске на Инициативу. 3.Добавить дополнительную степень успеха к Проверке. 4.Мгновенно восстановить 1к5 хитов (Вылечить можно только хиты, не Критический Урон). 5.Оправиться от Оглушения. Иногда переброса Проверки или дополнительной степени успеха недостаточно для того, чтобы спасти жизнь персонажа. В этих случаях игрок может принять решение сжечь Очко Судьбы, и навсегда уменьшить их количество на 1. В результате персонаж выживает, вне зависимости от того, что грозило его жизни, но и только. Так, например, получение Критического попадания из лазерного орудия, которое убило бы персонажа, вызывает лишь ужасное ранение, сжигающее плоть, и оставляющее его без сознания с нулем Ран. В более экстремальных ситуациях, например присутствие на борту корабля при взрыве варп-двигателей, игрок и МИ должны совместно определить способ спасения персонажа. Обратите внимание, что вы можете сжечь Очко Судьбы, даже если уже израсходовали их полностью в этой игровой сессии. В этом случае в следующий раз вы начнете игру, имея на 1 Очко Судьбы меньше.

Айзек – > Ева Доминант дошел бы до Евы и на своих двух, но почему бы не попользоваться плодами трудов их же собственных воплощений? - Думаю, ты очень сексуально смотришься верхом на мотоцикле.. – мечтательно заметил Айзек, понизив голос до игривого шепота, - Целую тебя, жди. Девушка заинтересованно приподнялась, словно это было предложение здесь и сейчас. Которое ей очень, очень понравилось. О нём самом на мотоцикле... лучше не фантазировать. Сильный, поджарый... Нет, запретить себе и подождать, наслаждаясь этим ожиданием. Предвкушением. Ещё немного, всего какой-то час. - Пойду навстречу, - как же сложно далось в меру нейтральное прощание, когда хочется заурчать в коммуникатор. - А когда встречу - проверим твои предположения... Ева мечтательно улыбнулась и посмотрела на питона. - Ну, пошли, что-ли... - хорошее настроение грозило вылиться потоком любви и на хладнокровных. Не оставлять же зеленого в пустыне, где и крысы не факт, что водятся...

Айзек –> Ева - Конечно, - отозвался Айзек, пока еще не слишком понимая, как далеко забралась делеция, - Экипирую кое что и сразу к тебе. Расскажешь всё подробнее, когда доберусь.. - И я очень соскучился.. – добавил мягко после небольшой паузы, - ..Будь осторожна, хорошо? Уверенный голос доктора остановил заготовленную фразу нового информативного потока, где основой были бы междометия "а ещё" и "а там". Получив возможность поделиться, было сложно удержать всю информацию в себе. - Недалеко от бункера на северо-западе лежит мой мотоцикл, там первая аномальная зона. Но я влетела в неё на скорости, а значит и он должен быть где-то в пределах прямой видимости. Возьми коммуникатор чтобы отслеживать меня... и береги себя, а то собираться будем долго, - последнее отразило улыбку девушки, обратившей глаза к небу.

Айзек –> Ева Впрочем, отсутствие аудио признаком паники или борьбы не слишком расслабляло. - Ты в порядке? – более серьезным тоном уточнил док. По другую сторону от бетона безответственно заулыбались. Она почти представила ту невинную улыбку, что следовала за невинным предположением. Затискала бы. - Я соскучилась, - тихо отозвалась на другой вопрос, который сейчас был более важным. А по потом на остальные по-порядку. Путешествия немного выбили из колеи. Но тон приобрел некоторую официальность. - Я где-то в шестидесяти километрах от Гнезда. В порядке. Многое узнала - нам поступило интересное предложение от поселения очень сильных кинетиков. Предлагают обменять спирт и медикаменты на части дронов. Их платы, к примеру. Но... Они действительно сильны, Айзек. Проникают в разум не смотря ни на какую защиту. Может быть, они захотят даже помочь, если бы им дадим нужное. И леденцы, - добавила, вспомнив о ребенке. И все это - снова глядя зеленому змию в глаза. - Я не могу добраться домой... - чуть более жалобно. - Меня выбрасывает то в одну зону, то в другую. А браслет остался у Фью в лаборатории. Ты не мог бы меня забрать?

10.30 - 12.30 карта 7 «Под небом голубым есть город золотой…» Словно вернулась в начало. Начало первого мая 2351 года. Сейчас эта дата обрела, наконец, ощутимое воплощение. Не на TSPro. А там, откуда они все произошли. Завороженная, она смотрела на скелет оплота человеческой цивилизации. За триста лет разрушились величественные небоскребы и старые храмы, и сложно было поверить в то, что когда-то город выглядел так. Или тем более так. Ева сделала десяток шагов навстречу и увидела надпись на древнем английском, ставшем основой для унилингвы – Batumi. Название ровным счетом могло относиться к Азии, Америке или Австралии. Разве что только не в Антарктиде. Наверное. Создавалось впечатление, что кто-то решительно перетряхнул всю Землю, и исчезали с привычных мест не только люди, но и города. Он просто был здесь. Заброшенный, пустынный, с торчащей в сторону неба ржавой арматурой. Затянутый дымкой рассеянных облаков. Серо-сизый. Она позволила себе уйти в его объятья. Долго ходила по пыльным, в чём-то однообразным улицам. Приникала к разрушенным витринам, заглядывала в дома и квартиры – люди умели жить. Эта мысль вела её всё время, пока изгой бесцельно блуждал улицами, в качестве утреннего променада. Броня не давала сорваться на бег, все же имея некоторый вес. Необходимая защита, от которой сейчас хотелось избавиться. Ева сидела в чьей-то уютной квартире, в глубоком кресле и разглядывала телефон. Старый. Красный. С диском. Не могла оторвать взгляда. Телефон был. А соседки, чтобы позвонить – не было. Были уютные выщербленные фарфоровые чашечки и рояль, несколько клавиш которого все ещё выдавали какие-то звуки. Наверное, здесь жили те, кого называли интеллигенцией. Потомственной. Когда не меньше пяти поколений с высшим образованием. Собирались вместе, разговаривали, растили детей и внуков... Ева приникла лбом к стеклу и смотрела на улицу, на чудесный вид из окна. Подняла голову. Заметив что-то неестественно сиреневое в некотором отдалении. Второй взгляд, брошенный вниз на улицу, был уже более осмысленным. Здесь ходили люди. Много людей. Много индивидуальности в каждом. Рядом на подоконнике лежал полусъеденый какими-то потомками моли плюшевый мишка. Ей показалось, что тот мир был все же не для неё. Оказалось, что в городе была река. Когда-то. Тщательно спрятанная красота, увидеть которую можно было только с высоты – то самое яркое пятно на фоне бесконечного бетона. Немногое нужно, чтобы вернуть улыбку. И здесь выживало кто-то красивое. Между делом дозиметр вяло отозвался и затих. Постигать радиационные пустоши не входило в планы молодого механика. Но как глубока кроличья нора… … и насколько съедобна рыба… пожалуй, не сегодня. Девушка проворно сбежала по лестнице вниз и зачерпнула ладонью воду. Поколениями непуганные рыбки заинтересованно подплыли на раздражитель, а она сама отпрянула. С фауной шутить не стоило. Даже с такой аппетитной. Их много, она одна. Ценная самим фактом своего выживания. А город, кажется, был арабским. Непонятная вязь на надписях, буквы, больше походящие на разной степени поврежденные карабины для скалолазания. Вот и как это читается? Обследовав, может, пятую часть города, она побывала на королевской свадьбе... И даже в Пентагоне. Её заметили буквально на последних секундах, когда делеция метнулась в первую попавшуюся серверную и в ней исчезла. Пора возвращаться домой. Мысль, не облаченная ни в какую объективацию. Просто надо. Хочется. Нужно. Можно. Пора домой... Ева с размаху плюхнулась в котлован со змеями. Настоящими, живыми, скользкими змеями. Скрученные в кольца, они испугались, наверное, не меньше незнакомки, ошарашено пытающейся не то закричать, не то принять менее уязвимое положение и приподняться со спины. Все её трепыхания соскальзывали по упругим, живым телам из чистых мышц. Никогда ещё десять секунд не длились так долго. Когда её выбросило обратно, в мир после катастрофы Полыни, делеция ещё с минуту лежала на земле, пытаясь успокоить мандраж. Только когда она подняла голову чтобы... кто-то на неё уже смотрел. Немигающим взглядом своих кошачьих глаз. - И чего ты от меня хочешь? - вопрос не был риторическим. Для кинетика (психокинез: успех). В данный момент это существо хотя бы не хотело есть. Её в частности. Ева бессильно упала головой обратно на землю, осмысливая жизнь питонов изнутри. Змей тоже не торопился, а если быть точной, не торопилась куда-то уползать далеко. Высунула язык и взяла пробу воздуха. Теплокровное, но не слишком съедобное. Можно понять, наноброня пахнет не аппетитно. Девушка медленно поднесла руку к уху, чтобы ответить на вызов. Зачем портить такие нейтрально-прекрасные отношения? Айзек -> Ева - .. А ну брысь.. брысь, я сказал.. Послышался голос на «той стороне», когда на этой - носок докторского ботинка поддел механический «зад» робота, в попытке отогнать того от посягательства на ценные записи. - ..Ева, это Айзек. Ты где сейчас? Сперва послышался несколько надсадный вздох. Потому что освободить руку под змеиными кольцами... быстро не получилось. А собственно, где она? Столь же медленно и осторожно отвела руку в сторону и подала запрос определения координат. - Лови сигнал, - ткнулась носом в заветный сенсор, чтобы сигнал таки был пойман. Улетала делеция почему-то совершенно в обратную от Гнезда сторону. - Я на земле. А на мне - зеленая змея. Как думаешь, она ядовита?

Рассвет - 10.30 + карта 7 Определенно планета имела свои мысли на счет именования Евы зайчиком, щедро посылая ей острые зубки. С другой стороны, сколько можно бояться. Уже и не хочется. А с третьей... с третьей бояться следовало ещё больше. Смутное, придушенное предчувствие, подмывало что-то сделать. Сказать. Понять. Только неясно что. Ева подняла голову к реке, шумевшей всего в нескольких десятках метров на юг. Осмотрелась и открыла футляр, долгое время пролежавший частично в песке и выпирающий оттуда черным обелиском. Пальцы вновь стали инструментом активного познавания, провели по черному гладкому стволу и вытащили наружу. Громоздкая находка. И теперь им совершенно не нужная. У каждого из изгоев был свой арсенал. Повыше качества, понадежнее, полегче. Это… середина 20 века, никак не позже. Делеция вытянула руку с основной частью винтовки и оценила вес. Пять килограмм для современных технологий – это слишком. Ева бережно уложила оружие в футляр. А потом быстро сунула в карман прицел. Единственное, что хотя бы потенциально ей может быть полезным. Планета учла предпочтения Евы. На свой вкус. Может, с чем-то таинственным и глубинным и позволял соединиться ихор – пускай и дорогой ценой. Она не знала. Просто шла дальше. И находила новое. Мир оказался совсем не таким враждебным. Снова футляр, а в нём – одноручный меч в ножнах. Но какой. Коллекционная находка. Длинный, но облегченный. Странные переливы стали на клинке, медь, кажется, в качестве украшения… Ева попробовала сделать прямой выпад, или, по крайней мере, уколоть что-то в воздухе. После стрел уже ни одно оружие не казалось непостижимой сложностью. Острие упало на землю. На него слегка надавили, и меч вошел глубже. Почти как в легенде. Дождалось свою Артурию. Вот только обстоятельства встречи и люди были другими. Не тянула на легендарного короля, никак не тянула. Помедитировав на отражение солнечный лучей каждым металлическим сегментом меча, его вытянули, очистили и спрятали в футляр. От таких зубов зайчики не отказываются. Нашла свиток… на каком-то из древних языков, спрятанный одном из нескольких специально обустроенных цинковых контейнеров. Рисунки, слова… И этот кусочек общей мозаики истории земли останется там же, где и был. А потом её долгий путь неожиданно прервался. Потому что… потому что перед ней был настоящий город.

- Займусь перетаскиванием, - произнес Кросс, когда медицинские процедуры были окончены и встал на ноги, прислушиваясь к себе. Усталость никуда не делась, равно как и боль не забывала напомнить о себе, но терпеть их было теперь куда проще. - Возьми Майло и подавайте мне их там наверх, - проволочь по полу вглубь на несколько метров он смог бы и сам. Теоретически. Раймонд вывернул шею и попытался посмотреть себе на спину. Простое человеческое против знания физиологии. А может, он уговаривал спину не болеть. Не до неё сейчас.

Тоже так думаю, - кивнул юрист. - Еще я думаю, стоит ли тратить время на инсценировку, что они убили друг друга сами, передравшись за найденное мачете преторианца. - Не уверен, - что означало "не стоит". Четыре десятка убитых, арсенал в шаговой доступности, а бороться будут за один меч? Серьёзно? Хирург вытер лоб предплечьем и опустился на колени перед новым пациентом. Не пройдет и получаса, как разовьется воспаление. Перевернул бутылочку с антисептиком на бинт и начал обработку по краям. Иссечь их, к сожалению, сейчас не было времени. Были дедовской болезненный способ перевязки, с небольшой вариацией на тему того же охлаждающего и заживляющего геля.

17.05, поселение за рекой, рассвет Ресницы дрогнули и распахнулись в соответствии с новой фазой бодрствования по биологическому ритму. Взгляд скользнул направо, где через немного выгнутое стекло пробивался рассеянный солнечный свет, цвета... мёда. Богатство Земли как таковой и кухни Гнезда обогащало ассоциативное восприятие делеции новыми словами, понятиями, усложняло само видение мира. Косые лучи казались тем полотном, который можно было свернуть и переплести с другими яркими нитями. Весь домик, вверенный ей на ночь, словно был соткан такими натуральными и естественными проявлениями стихий – глина, как земля, вода, воздух… Никакой скованности металлом, все теплое, домашнее, напитанное предрассветной прохладой. Лучевой не было. Но… Невыразимо захотелось почувствовать себя самой. Медленно, подчиняясь ритму своего дыхания скользнуть подушечками по другой руке, тонкой, с длинными пальцами, каждый из которых венчался аккуратным ноготком. По хрупкой шее, чуть больше чем на ладонь доминанта в обхвате, найти и проследить за биением крови под кожей, невольное касание витых прядей к ладоням, размечающих путь дальше, к плавным лункам над ключицами, где собиралась вода, где… Ощутить полноту груди на мерном движении дальше, смелее, и дышать, в невольном трепете набирать чистый воздух в грудную клетку. Разметить границы собственного тела, познать саму себя, не спеша, принимая и запоминая. Еве не нужно зеркало. Чтобы запомнить и повторить. Касаясь лица, очертив губы, немногим более теплые и мягкие, позволить ладоням скользнуть на ребро и провести линию по скулам. Потянуться и прогнуться, почувствовав сладкое томление натянутых мышц. И, конечно же, ещё. Запомнить, как отзывается тело на симметрию мягкой округлости живота, теплого, отзывчивого до дрожи, лишенного стальных мышц, присущих мужчинам. Присущих доминантам. Думала о них. О каждом по-своему. Уже знакомое ощущение побудило вывернуться и перекатиться на бок. Уткнуться лицом в подушку. Наконец, Ева выдохнула и плавно поднялась. Пора было идти дальше. Колобки затопили своей радостью вышедшую из домика разведчицу, и она ответила им взаимностью. Выжить в таком кинетическом вихре можно было только отдавая больше, чем получая. Всем и каждому. Делеции созданы для помощи. Сейчас эта часть молитвы обретала новые оттенки. Накормленную, её отпустили, и промелькнувшая отдельной ноткой одна из мыслей заставила Еву пойти на к восточному мосту через реку. Она повернула на юго-запад. Все же малыши были очень сильны. Изуродованы ихором, но их психокинетические силы возросли многократно. Воочию Ева видела результаты действия этого элемента на органику. Увидела и задумалась. Присев у очередного, полностью искореженного дрона, и оценив масштаб его личной катастрофы. Восстанавливать смысла не было. К тому же… двадцать килограмм хлама. Двадцать минус двести грамм памяти, которую Ева забрала с собой. На этот раз – бесплатно.

Раймонд? С терминологией была проблема, выскажись кто вслух на тему кто чей потомок. Но возразить было не на что. Раймонд кивнул в сторону и зашел внутрь кухни первым. - Найди на что сесть, - его совершенно не смущало обилие крови на полу. В любом случае, банда узнает, что здесь был раненный. Был, и его нет. - Я думаю, нужно затащить тела сюда, - сказал, не отрываясь от ревизии имеющихся лекарств. Собственно, нога, лицо, какая разница...