Elhant

- Ты не ответил на мой вопрос. Я все жду. жду. Не вздумай убегать! - Я не маньяк, - Рэкс уставился на девушку нечитаемым под низко поставленной пластиной взглядом.

- Где был? пиво пил? Это очень смешно вот так пропадать в последний момент и появляться под конец. - Знаю. Извиняюсь, - тихо проговорил Рэкс. - Но сказать мне все равно было больше нечего.

- Ничья же будет. Рэкс тихо что-то прорычал и отправился в столовую, вернувшись с большим куском колбасы и морковкой.

- И да, Фандорин.

- Странный ты, здоровяк, - Виктор устало зевнул, размял пальцы и с прищуром посмотрел на Рекса, - Все тебе непонятны, все тебе неизвестны, не нравятся, а подозреваешь ты нас с Зайкой. Опоздал на обед - так не возникай. И как-то Мэй мимо твоего списочка пролетает, как и Зелински, и голосовать ты не хотел, но пришлось, и многословен на удивление, появляясь раз в день. Как бы не оказалось, что в тебе... гхм... что-то есть. - Безусловно, - согласился Рэкс. - А с Мэй, да, запамятовал - пока не считаю ее подозреваемой. Не сильно верится. И Зелински входит в список проголосовавших против Вакариана.

Почесывая кожу на лбу возле металлической пластины, Рэкс вошел в общий зал и тяжелой поступью дошел до первого достаточно объемного предмета, на который можно было присесть. Прочистив горло, заговорил: - Я вчера гмм... проспал большую часть дня, - мужчина постучал себя по аугментированной части головы. - С тех пор как нас закинули в изолятор, эта штука начала сбоить. Неважно. Но потому я никак и не объяснил вчерашний голос, да и к тому же пришлось вникать в ситуацию на ходу. Версия с Лоусон показалась очень интересной, но, как, похоже, и некоторые другие здесь, я засомневался в ней из-за отсутствия связи со словом "Семь". Посчитал, что отвлекающим словом оно быть не могло - для этого скорее была фраза про сов, да и все три были выделены - в каком прикажешь сомневаться? Поэтому проголосовал против Вакариана. Думал вообще не голосовать, но даже не знал, какое бы мое действие было менее подозрительным. Кстати, поэтому склонен подозревать Ленга, ушедшего в сторону со своим голосом. Мы знаем, что как минимум двое тварей было в числе проголосовавших против Вакариана, и такой голос, который, вроде, выглядит вполне уместным в случае Ленга, был бы хорошим вариантов, чтобы скрыть одного из своих. Может быть. А еще он мне с самого появления в изоляторе не нравится. Лебо мне совершенно непонятен, и смущает своим довольно неоднозначным мышлением. Линди - скорее как отдельная переменная в уравнении, которая может быть кем угодно. И все остальные, голосовавшие против Вакариана. Выделил бы разве что Элби и Фандорина. В числе голосовавших против Лоусон однозначно кто-то сидит, скорее всего, босс. И я скорее подозреваю Родригеза или Массани. Отец меня убедил, убедили также Шеферд и девочка-Джек. На счет Кортеза пока ничего не могу сказать.

Я не ругаюсь, я же как раз хочу помочь)

Эм, ну это как-то) Если Горыныч не против играть роль одноразового скрытника.

Да, но проблема в том, что она постоянно мажет) И при этом достаточно легко пробивается.

Кинжалов больше трех не будет, и отравленные - это, все же, уже нонсенс) Просто яд же надо где-то брать постоянно, и налаживать его на метательное оружие... я не очень это представляю. Лучше метательные ножи. Или просто как-то ее усилить)

После разговора с графом Сквозь состояние замешательства и ужас осознания слабым порывом проявлялось желание рассмеяться ироническим и, быть может, немного истерическим смехом. Джинни столько переживала из-за тех обещаний, что надавала своему отряду, и теперь выясняется, что переживала зря. Древние Свитки. Камень Савиллы. Манипуляция с историческими фактами. Изменение течения времени. Изменение судьбы. Спасением одной единственной Империи от падения тут и не пахло, спасением всего мира - куда более вероятно. Мучительно долгие секунды Джейн справлялась с этим осознанием, одним потоком испытывала сомнения, страх, злость, бессилие и беспомощность, пока уже привычным усилием воли не взяла себя в руки и приняла столь большую ответственность как данное. По крайней мере, их дело уже никто из спутников не посчитает недостойным, и над мотивацией каждого из них Клинок могла больше не беспокоиться. В этом мире живут все, и никто не желает быть пылью под титанической властью Альдмерского Доминиона. В том числе и Джейн. Ах да, еще же раздражающий винодел оказался Сангвином, Принцем Даэдра... Вскоре они направились в резиденцию Януса Гассилдора, которой оказалась обустроенная по всем правилам удобства и роскоши невероятных размеров пещера. Собираться решили в большом и просторном зале и, скинув все пожитки в своей комнате, Джинни пришла туда и расслаблено увалилась на широкий диван.

- Спасибо! - двушка улыбнулась. - Честный путь очень тяжел и труден. Не знаю, смогу ли я... - Для кого-то тяжелый честный труд совершать гораздо легче, чем идти на сделку с собственной совестью, - улыбнулась Джинни в ответ и принялась доедать бульон.

- Можно. - Вздохнула Генриетта. - Только рамок и ограничений больше. Я не говорю, что у нас их не было. Были. Правда, ограничивались они, больше, твоей совестью, чем какими-то писаными законами. Ох! Что-то я путано выражаюсь. - Вполне понятно, - ответила Джейн. - И... понятно. Но это уже тебе выбирать, да. - Она посмотрела на Лису и слабо улыбнулась. - Я бы хотела, чтобы ты выбрала честный путь. У тебя есть большой потенциал, Ганриетта. Который можно реализовать по обе стороны... закона, это правда.

- Нет, она не предложила "как". Она, просто, спросила. Я помню твоё предложение, но... не знаю еще. Я все еще надеюсь вернуться на море. Давай дождемся окончания миссии, и там будем решать. Хорошо? - О, нет, я не о Клинках говорила, - поправилась Джинни. - Не обязательно. А на море тоже можно заниматься честным делом, ты так не думаешь? - она отвлеклась на бульон, проглотила несколько ложек горячеватой жидности и задумчиво добавила. - Хотя это, наверное, не так... популярно.

- Да... с Ледой поговорили... кое о чем... Потом... она спросила... не хочу ли я жить честно. А как честно? Я не знаю... Джейн ненадолго задумалась и слабо усмехнулась. - Догадываюсь, что Леда уже предложила "как". И мое предложение вряд ли будет сильно отличаться. А ты этого хочешь, Ганриетта? Все ведь от желания зависит, и прочие "как" в этом случае сами собой разберутся.

- Ах, да! - встрепенулась девушка. - Я просто задумалась. Она взяла тарелку и наложила себе еду. - О чем же? - улыбнулась Джинни. Она машинально осмотрелась, проверяя, все ли со всеми в порядке. Бульон был горячий, но вкусный.

Брайан снова занялся готовкой еды, за что Джейн была ему благодарна. Выразив эту благодарность в коротком, но искреннем "Спасибо", она наложила в свою миску довольно приятно пахнувший бульончик, и пошла к костру, по дороге свободной рукой захватив нарубленный ею же кусок дерева и подкинув его в огонь. Присев, неожиданно зевнула. - Кушать не будешь? - спросила она и сидящей рядом Ганриетты.

Как одна из самых непобитых в их отряде (Клинок до сих пор со стыдом вспоминала прошедший бой и свое бездействие, вызванное наложенным магией, неестественным страхом), Джинни, почти сразу же после перехода в новый лагерь, отправилась в лес за дровами. Первым делом вернулась на место битвы и подобрала оставшийся от одного из воинов-скелетов топор, а после, недалеко от самой опушки нашла высокую и достаточно тонкую сосну, и, свалив ее ствол, принялась рубить его на более мелкие куски. Думала о Джергене. Разум предостерегал от принятия опрометчивых решений и, хоть и признавал пользу варвара, - не мог спокойно мириться с фактом присутствия в отряде самого настоящего оборотня. Верного своему слову и своим товарищам, доброму, на самом деле, но оборотню. Зверю. Интуиция же вновь, как и в случае с Ориасом, молчала. Да и разумные доводы, как оказалось, не были такими уж крепкими, и понемногу уступали другим, утверждающим, что за все время их похода норд ни разу никого не предал, и ни разу не дал волю скрытому в себе монстру. Лишь единожды - чтобы спасти их всех. По крайней мере, Джейн надеялась, что именно по этой причине. Что же, осталось только найти этого варвара. Если он найдется. И девушка ловила себя на мысли, что не хотела бы оставлять Джергена в таком состоянии, как и не желает его ухода из отряда. А еще думала и говорливом толстяке-виноделе. Совершенно недвусмысленная реакция ее спутников на словесный понос и поведение мужичка Джейн не могла не заметить, да и сама чувствовала сильное раздражение, в случае с самоназвавшимся Жаком - со скоростью стрелы перерастающее в злость. Но приказать отряду от него избавиться не могла - убивать незнакомцев или даже оставлять их на произвол судьбы посреди опасной дороги было неэтично. Оглушать, как ни печально, - тоже. Оставалось только терпеть навязавшегося попутчика, благо, что недолго. С такими мыслями она пришла обратно в лагерь... И, увидев происходящее, готова была с легкостью поступиться либыми морально-этическими дилеммами. Впрочем, яд ядом не оказался, а раздражающий толстяк - не оказался подлым, не считающимся с жизнями своих спасителей ублюдком. Что, в общем-то, не отменяло первой ипостаси. И Джейн заметила Джергена: живого, здорового - хоть и полуголого - и, что самое главное - добродушно принятого остальными членами отряда. Но поговорить с нордом решила попозже.

Все это время молчавший Рэкс неожиданно подал голос: - Вакариан. И тихо прорычал.

- Хорошо. Есть еще зелья лечения? - на всякий случай спросила Леда, оглядывая недавнее поле битвы. - У меня нет, но, может, у кого-то найдется.

- Все хорошо, - Леда упрямо качнула головой. - Я помогу тебе. Скажи, что делать. - А что делать... Надо убраться с этого места. Обойди всех, проверь, как они, и скажи, что мы переходим вооон туда, - Джейн указала рукой в сторону сборища больших и маленьких камней, недалеко от опушки леса и бродящей рядом Сельмы. - И да, всех, кто чувствует себя достаточно хорошо, зови ко мне - будем перетаскивать вещи.

- Подожди, ты хочешь сказать, что норд - оборотень? - она смогла выпрямиться и посмотреть на Джейн. В глазах плескался страх вперемешку с любопытством. - То есть все это время рядом с нами находился опасный зверь? - Похоже на то. И сдается, что этот зверь сумел сдержать свою жажду крови ровно настолько, чтобы успеть сбежать от нас, - Джинни вздохнула. - Я не знаю что с этим делать. Впрочем, в таком состоянии мы все равно никуда не уйдем. Разобьем неподалеку лагерь и подождем, может, Джерген вернется. Уже в человеческом обличии. Ты как, хорошо стоишь? Как себя чувствуешь?

- Какое превращение? - нахмурилась стражница. Этот альдмер еще и превратился в кого-то? - Нет, не видела. Помоги, попробую встать. Джинни помогла. - Джерген - в волка. Под конец битвы принял эту форму и разорвал эльфа на части, после чего убежал в лес. Анарри с Брайаном отправились его искать, впрочем, сомневаюсь, что они найдут такого зверя.

- Джинни! – хрипло выдохнула она. Шумно вздохнула. – Спасибо. Что случилось? Мы победили? Что с остальными? - Победили, - спокойно ответила Джейн. - Не беспокойся. Впрочем, не все так гладко, как хотелось бы. Видела превращение?

До боя - Я уже поел, - ответил Риэль. - Я не боюсь ареста, Джейн. Я боюсь неизвестности, которая сейчас, тяготит меня больше, чем даже наши неудачи и потери. В Бравиле у меня осталась семья и... я должен быть с ними. Джейн сидела на коленях у входа в палатку, глядя на Риэля, и тихо произнесла: - Знаю. Она солгала. Она не знала. Никогда не знала, какого это – заботиться о семье. Потому что потеряла свою до того, как смогла получить такое право. Более того – ушла, покинула дом. Отправилась блуждать по Империи, следуя своему призванию. Таков путь каждого повзрослевшего ребенка, и родители его одобряли, даже сейчас Джейн была уверена, что где-то там они смотрели на нее благосклонно, как всегда любяще. Но все равно не могла избавиться от ужасного, всепоглощяющего чувства, что она была в состоянии все исправить. Если бы осталась, если бы была тогда с ними – смогла бы спасти, уберечь. Она считала это своим долгом. Долгом, который не выполнила. И который до сих пор давил на нее невыносимым грузом. Но… нет, она знала. Она знала – теперь – определенно, - что Ри беспокоился о своих родных, что хотел быть рядом с ними. И знала - как бы ни был противен данный факт, - что здесь, в этом отряде – он сейчас был нужнее. - Ри, я понимаю, как тебе, наверное, хочется вернуться домой, узнать, что с твоей семьей все в порядке. Увидеть каждого из них. Я бы на твоем месте точно хотела, и не уверена, что смогла бы удержаться от желания бросить задание и вернуться к ним. Но ты должен знать, что здесь и сейчас – ты им помогаешь. Ты ведь поэтому согласился, не так ли? Чтобы освободить их и всю страну от гнета Доминиона, избавиться от необходимости ему повиноваться, и вновь зажить свободной жизнью. И мы все идем к этому. К победе. Ты должен знать, что ты нужен здесь, нужен нам. Ты – часть команды. Она смотрела в его глаза и, не найдя более подходящих слов, решила уйти, так и не дождавшись какого-то ответа. Могучая воля. Сила, находящаяся за гранью их понимания, покоящаяся в другом измерении, но все равно имеющая здесь, в Нирне, власть, с которой невозможно было не считаться. И вот Джейн стояла на коленях перед оскверненным святилищем Молаг Бала, уткнувшись кулаками в каменную поверхность площадки, внутренне дрожа от переполнявшей ее злости и бессилия. Как же она это ненавидела. Эту необходимость подчиняться, это отсутствие выбора. Родители, дедушка и все ее друзья достаточно быстро усвоили, что силой девочку ни к чему не принудить. И Джинни всячески подтверждала этот вывод, борясь даже там, где, казалось, смысла в борьбе просто не было. Но не сейчас. Тело содрогалось от напора, подчинялось воле могущественного даэдра, когда-то державшего в такой хватке весь Тамриэль, а разум заставлял осознать один, до жути, до скрежета в зубах и хруста в сжимающихся суставах неприятный факт – сопротивляться бесполезно. Она знала, что Бал выполнит все данные обещания, и необходимость подчиняться ему просто убивала. Лишь одно приносило облегчение – что целью является распроклятый альтмер, бывший служитель Бога Войны. С большим трудом взяв себя в руки, Джейн выкинула из головы все лишние, наполненные гневом мысли, и заставила себя сконцентрироваться на задании. Задании Молага Бала. А потом был тяжелый бой с желторотым эльфом. И был волк… Крепко удерживая в руках катану, Джинни с изумлением наблюдала за происходящей с Джергеном трансформацией. Как растет его мышечная масса, увеличивается тело, как кожа порастает шерстью, как рвется одежда и падает доспех, как удлиняется голова, принимая вид оскалившейся звериной морды. И как оборотень бросается на остолбеневшего альтмера, разрывая его на части и, возможно, спасая от смерти весь отряд, а потом стремительно убегает в лес. Клинок надеялась, что последний поступок совершил именно варвар, сознание которого все еще находилось внутри волка. Впрочем, она слышала про оборотней, и знала, что Джерген скоро должен получить обратно власть над собственным телом. Так вот почему он искал ведьм… Неожиданное осознание пришло в голову Джейн, и она зауважала этого норда еще большее, чем когда тот, прямо перед ней, попробовал в той единственной манере, что была ему известна, поддержать вора Риэля. А еще она совершенно, абсолютно не знала, что теперь с этим делать. Останавливать ушедших на поиски зверя Анарри и Брайна не стала. Обыскав место битвы, игнорируя при этом словесный поток вызволенного из плена невероятно говорливого винодела, которого, казалось, нисколько не впечатлила разыгравшаяся только что перед его глазами сцена, она нашла лечебное зелье, подошла к сжавшейся от боли Леде, принявшей в этом бою на себя слишком много ударов, и осторожно влила целительную жидкость в ее рот.