FOX69

Я так поняла, там воды нет. А озеро под станцией очень глубоко.

Какие пингвины и тюлени? Они там где вода, обычно. Или наши без еды обходятся?)

Вениамин решил пойти ва-банк, спровоцировав Кротова, которому все это явно не нравилось, и подойдя к нему еще ближе, так, что их лица разделяло лишь пространство сантиметров в десять длиной. Тесный контакт. Арсений отстранился от щетинистой физиономии, а в голове молнией пронеслось: "Как они это делают с такими образинами? Неужели эта волосатая обезьяна лучше привлекательной барышни? Бррр..." Ну где наша не пропадала. Рука самопроизвольно нашарила в углу монтировку, но боясь не рассчитать свои силы, он сжал кулак и вмазал по морде извращенца, напрочь аннулируя "тесный контакт".

Каверин напрягся. Кажется, Кротов знал слишком многое. Гэбист медленно встал и взглянул в глаза механику. - На что это вы намекаете? Мне кажется, или я слышу в ваших словах... обвинение? - холодно произнес Вениамин, радуясь тому, что в генераторной были только они вдвоем. - Я вообще-то, про дизельный генератор, - саркастически заметил Арсений. - А вы про что? Про какое это вы обвинение?

- Да нет. Сижу. Жду, - ученый выжидающе посмотрел на украинца. - Чего? Очередного поднятия поршня? Или... - Арсений осёкся. В глазах Каверина, как ему показалось, вспыхивали дьявольские огоньки.

Кротов выскочил в коридор и, обшарив все подсобные помещения, нашёл-таки искомый объект... в генераторной. Приблизившись к сидящему на стуле Каверину, он спросил: - Дежурить подрялись?

- Вот это нечем больше здесь заняться, кроме как брать всякую гадость к себе в голову! Эдик встал, вытер руки тряпкой , подошел к плите и снял шумовкой поднявшуюся в кастрюле с бульоном пену. - Вы понимаете, что шпионить тут безсмысленно. Пока, по крайней мере. В диверсанта я б еще поверил. В шпиона... Ну... ну... Давайте будем реалистами! Да даже диверсант - здесь по определению смертник, учитывая температуру забортной среды, особенно в приближающееся время года. Отсюда уйти просто так нельзя. А подписку о секретности дали все и за свой участок работы отвечает каждый самостоятельно. - Да причём тут шпионаж-то! - возмутился Арсений. - Человек разлагается внутренне. Это уже не строитель коммунизма, а вырожденец! Даже религия против таких отношений! - сказал он, не зная как уже этим непробиваемым что-либо доказать. - Скорее, наоборот, "товарищ", - последнее слово Леонтьев произнес с нескрываемой иронией. - Это вы сейчас очень хорошо вписываетесь в компанию к Аверину с вашими нападками на пустом месте. - Но лично с вами мне всё предельно ясно, - констатировал Кротов словно свершившийся факт. Он глянул на Тимура, как на собственное отражение. И решил, что и сам стал напоминать какого-то слабоумного. Нет, надо взять себя в руки. Где этот пе... Каверин? Сейчас, я с ним сам разберусь!

- Объясните для непонимающих, кто такие "эти", и чем они отличаются от тех... - Анна изошлась недобрым кашлем. "Кажется, на кухне какая-то нехорошая каша заваривается, диссидентская!" - Анечка, - улыбнулся Арсений, - запишите себе в блокнотик: прочитать на досуге УК РСФСР ст 121. - Пока я знаю одно - вам надо пойти проспаться. Может, тогда вам перестанут мерещиться везде мировые заговоры. Нас все же Контора проверяла, не дяди с улицы, - хмуро ответил Леонтьев, проигнорировав обвинения в собственной "инаковости". - А я бы не был на вашем месте столь категоричен. И когда мне следует проспаться я уж решу как-нибудь сам, а вот вы с вашим наплевательским отношением к общему делу и политической близорукостью, товарищ, очень хорошо вписываетесь в компанию к Каверину.

- С Кавериным много чего "не так". Перебесится, отойдет. Эдик прав, акклиматизация штука хитрая, на всех влияет по разному. - Знаете, Михаил, - серьёзно заметил Кротов, - пока мы здесь разглагольствуем Запад захватывает наши умы! - и подозрительно добавил. - А может, и вы из этих... а? "Да, им легко говорить, - подумал он про себя. - К ним Каверин не жался. Хотя, чего собственно, я кипячусь? По морде и вся недолга".

И, не дожидаясь ответа, продолжил: - А что с Кавериным? Плохо после вчерашнего? - С Кавериным что-то не так! - уверено заявил Арсений, выходя на середину кухни. - Предлагаю провести собрание, где на повестке дня будет единственный вопрос: *что за пидорас среди нас?* "Что происходит с нашим товарищем и как ему помочь". - Да тут кто угодно странным станет. Аклиматизация. Полстанции как буд-то не та муха покусала - все на нервах. С давлением и конценрацией кислорода - шутки плохи. Вы знаете, почему при глубоком погружении под воду запрещены резкие подъемы верх? - Вы о декомпрессии что ли? - удивился Арсений и тут же возмутился. - Как вы можете! Тут наш товарищ погибает, сбился с идейного пути. К тому же он кэгэбист. Мы обязаны сообщить в соответствующие органы!

Мы чё, все на кухню ломанулись?)))))) Ай, да Лейбович!))))))

- Да, - коротко и безэмоционально ответил Эдик, только наливший из большой кастрюли в маленькую кипяток и начавший боросать туда нарубленные куски мяса. - А что за вопрос? - А вам не кажется, что товарищ Каверин какой-то странный? - он склонился почти к самому уху еврея и шёпотом произнёс. - Вам не кажется, что он из этих? Из пидорасов, - это было сказано таким тоном, будто "Партия пидорасов" ни много ни мало есть враги народа и изменники Родины. - Если так, то его лечить надо. Может, к доктору обратиться? Или на Большую землю в милицию сообщить?

- Что ж... - Каверина будто подменили, он снова успокоился, - Думаю, мне нужно уйти к себе. До встречи, - он пожал руку молчавшему Лейбовичу, затем подошел к Кротову, и провел ритуал рукопожатия уже с ним... о чем ученый очень пожалел. Почувствовав тепло твердой мужской руки, крепко сжимавшей его собственную, тело Вениамина будто прошили теплые волны чистой энергии. На душе вдруг стало хорошо-хорошо... Что за чертовщина? И все из-за одного лишь прикосновения? Оставалось лишь надеяться, что его состояние осталось незаметным для остальных присутствующих в кают-компании. Вроде бы незаметно... Но как же стыдно! Не говоря ни слова, Каверин вышел из комнаты и медленно пошел по коридору, размышляя о чем угодно, кроме мужчин. Принимая слишком длительное и какое-то необычное рукопожатие для мужчины, Арсений слегка опешил. Его терзали смутные сомнения о благонадёжности данного члена экспедиции. Что-то неладное творилось с товарищем Кавериным. Может стоит на общем собрании помочь товарищу справиться с начавшимся буржуазным тлетворным влиянием Запада. С округлившимися глазами Сеня посмотрел на Лейбовича и, даже забыв что они враги, пошёл на кухню и с надеждой спросил: - Эдуард, можно вопрос?

- Друг познается в беде, не правда ли? - добродушно усмехнулся Каверин, в душе начиная немного побаиваться того, что Кротов разгадает его истинные намерения, - а у нас не беда, а просто ограниченное пространство. Я имею в виду, что во время исследований мы наверняка поймем, кто из нас Лев Толстой, а кто шут простой. Думаю, мы все тут... сдружимся, - перед последним словом Вениамин сделал небольшую, но крайне многозначительную паузу. Черт, а ведь судя по досье, у Кротова жена и дочь на Большой Земле. Ну да ничего - полгода без женщины свое дело сделают. - Ну это как сказать. Ограниченное пространство тоже иногда угнетает. К тому же когда нет достойного занятия для строителя будущего коммунизма, - сказал Арсений и отодвинул своё колено от прижавшегося Каверина. Думать о плохом не хотелось. Неужели и в ряды КГБ пробралось капиталистическое разложение. - Исследования? Интересно. Не расскажите?

- Ничего плохого сказать не могу, да и не хочу - как по мне, то курс СССР сейчас максимально верен. А на съезд не попал - личные проблемы, - уклончиво ответил ученый, - А по поручительству... Вы кажетесь мне отличным будущим членом партии, но пока что я вас не очень хорошо знаю. Быть может, к концу экспедиции мы узнаем друг друга получше? - с непроницаемым лицом ответил Каверин, будто бы и не представлял сейчас в ярких красках, как они с Кротовым остаются в одноместном номере и... - Я думаю... узнаем... получше, - Арсений замялся и как-то подозрительно посмотрел на собеседника. - А что вы собственно имеете ввиду? Мы и так достаточно долго в тесном коллективе, чтобы узнать друг друга. - Кстати, мы тут даже парторга пока еще не избрали..или уже есть? - как бы между делом заметил он, оглядываясь на Каверина. - Наверняка, вы предложите свою кандидатуру, - съехидничал Кротов.

- Да все как обычно. Что тут нового поделаешь? Бумаги заполнял, расчеты проводил, - пожал плечами Каверин, садясь на стул рядом со своим собеседником так, что он почти касался его колена своим. "Каверин, мать твою, не сходи с ума! Ты уже черт знает сколько на этой станции, ты работал над этим проектом долгие годы, так давай ты не будешь напарываться на статью и портить все?" - эта мысль рефреном повторялась в голове члена КГБ. Не то, чтобы Кротов сильно ему нравился (Каверин особо не контактировал с командой за прошедшие два месяца), но сейчас ему просто не хватало обычного человеческого общения. Даже тет-а-тет был необязателен. Арсений искоса глянул на Каверина. - А что вы думаете об основных направлениях экономического и социального развития СССР? Вы принимали участие в XXVI съезде КПСС? - поинтересовался он у явно знающего и осведомлённого в подобных вопросах человека. - Я вот до сих пор кандидат в члены Коммунистической партии, но по прибытии хотел бы вступить. Вы не могли бы стать моим поручителем?

- Арсений? День добрый, товарищ, - холодно поприветствовал он механика. Отношение отношением, а выдавать себя раньше времени Вениамин не хотел. Куда как проще было казаться отрешенным ученым. - Добрый, коль не шутите, Вениамин Анатольевич, - вежливо ответил на приветствие Арсений. - Чем занимались сегодня?

ДОЛЖЕН! :D Или ты не коммунист!

! Заснув вчера в генераторной, прямо на столе в обнимку с пустым стаканом, сегодня по обыкновению он встал рано. Пять часов сна вполне хватило. Отжавшись на перекладине, вмонтированной в проём дверей, тридцать раз, на традиционные пятьдесят здесь просто не хватало физических сил, Кротов отправился на очередной урок смирения в уличных полярных "удобствах". Пару минут спустя, он заскочил обратно и, сбросив верхнюю одежду, кинулся к умывальнику с тёплой водой... Народу в кают компании было не густо. Морда Лейбовича тоже отсутствовала. Он вспомнил вчерашний инцидент и отдал должное выдержке и мудрости еврея. А может трусости? Да не важно. Но почему-то сегодня ему было несколько неуютно после своих собственных вчерашних выходок. Нет, он не собирался извиняться, но и третировать, в общем-то ни в чём не повинного человека, особого желания не было. Если Лейбовский не станет бесконечно трындеть, он пожалуй, снисходительно отнесётся к присутствию этого хитрожопого Иуды. А вот кто его по-настоящему удивил сегодня, так это Керимов и Анечка. Ну что первому требовалась медицинская помощь, это было видно и со стороны. Замкнутый, напряжённый, подозрительный, вздрагивающий при любом шуме. Словно боится чего-то. Где его так жизнь поломала? И что рядом с этим странным типом делала вполне безобидная Анечка Кротов не понимал. Он присел на стул и приступил к ленивому изучению статьи журнала "За рулём" "О поломке траков при неравномерной нагрузке".

Ну шо? Утро тогда?

Тов. Лейбович, создатель А.Кротова приносит искренние извинения за своего героя и его антисемитский настрой, скорее всего основанный на каких-то предрассудках. Но поделать ничего не может, ибо сценический образ.

- Действительно, зачем во льдах сей агрегат? - Анна, не отпуская кипу, открыла самый верхний журнал и принялась делать какие-то пометки. Конечно, она не удержала гору макулатуры. "12 журналов, мой предел. Запомнить." - А этот агрегат, Анечка, для того сюда припёрли, чтобы мило отлынивать от общественной нагрузки, - между делом сказал Арсений, помогая девушке подобрать упавшие бумаги. - Держите, - подал он пачку журналов потенциальной жертве соблазна. "Нет, нет, - дал он себе внутреннюю установку на категорический запрет. По поводу ботинок и прочего... Сеня, не стоит. - Вы это о себе, рави? - Арсений нагло скосил взгляд на залитые чаем брюки в районе ширинки. Лейбович посмотрел на Котова совершенно спокойными, даже чуть отрешенными взглядом. Потом молча прошел вглубь кают-компании, подсел к столу и закурил. Не завершённых дел Арсений не любил. Поэтому горячий сладкий чай он всё-таки вернул в свой стакан и прихватив со стола пару пирожков, отправился в генераторную. Х

- Шоб вы так жили, Сеня! - сказал он отрывисто, вмещая в эти слова долгий смысловой список отборного мата. Потом, не отводя взгляда от лица Кротова, взял сунул сигарету в рот. - Я конечно, глубоко извиняюсь, - сказал Арсений, уже нарочито выливая остатки чая на обувь Эдуарда. - Но почему бы вам не заняться каким-нибудь полезным для общества делом, а не изображать бурную деятельность рядом с идиотским батискафом. Кстати, куда вы собирались его засунуть, если не секрет? И, вам не кажется, что пословица "Курить - здоровью вредить", здесь в условиях высокогорья обретает прямо-таки истинный смысл? Мимо проходила Романова с охапкой лабораторных журналов. Конечно, она заметила пятно на штанине Эдуарда, однако пропустила причину появления пятна. - Сам или помогли? - девушка остановилась, как вкопанная, и, как по команде "направо", повернулась в сторону одессита. Подошедшую девушку Кротов смерил оценивающим взглядом профессионального баб... Казановы и вернулся к Лейбовичу.

Эдуард подошел к двери. взялся за ручку... Арсений протянул свободную руку вперёд и только хотел повернуть ручку, как дверь самопроизвольно распахнулась и на него налетел тот самый Лейбович, которого он мягко говоря недолюбливал с самого первого дня. Мало того, что это был редкостный представитель интеллигентского чистоплюйства, пахнущий, как парфюмерная лавка, так ещё и еврейский снобизм пёр из него, как пар из кипящего чайника. Кротов пошатнулся и абсолютно "нечаянно" опрокинул горячий чёрный чай на представителя еврейского опиума для народа.

Арсений оглядел присутствующих, подтянул к себе стакан, наполненный на одну треть прозрачной жидкостью, и опрокинул холодную водку одним глотком. Поморщился, не закусывая. Есть не хотелось, а выпить - и того меньше. Все праздновали День собственного «Полярного статуса», но он решил не отступать от традиций, помянув добрым словом Советскую Армию и свою службу в танковой гвардейской дивизии. Каким образом за месяц с небольшим можно стать полярником, он так и не понял. Но собравшийся на станции контингент думал иначе. Он заглянул на дно стакана и, не обнаружив там ничего интересного, налил себе чаю. Не сказать, что его очень напрягала нынешняя обстановка, да и тяготы быта не казались такими ужасающими. Где он только не жил. В палатках, в шалашах, в вагончиках, в пристройках, в сараях, иногда и около костров ночевали. Транссибирская магистраль закалила его давно и надёжно, и рафинированным интеллигентам с ним не ровняться. Какая такая адаптация к холоду? В условиях суровых зим Сибири, Дальнего Востока, в вечной мерзлоте он давно прошёл все возможные адаптации. Поначалу немного мучила одышка от разницы высот, но спустя неделю его молодой здоровый организм справился и с этим временным неудобством. Жить-спать есть где, кормят хорошо, даже что-то подобное бане есть. «Удобства» странной конструкции, как всегда, на улице. Но это не впервой. Каких он только врЕменных сортиров не повидал. Хотя, одно обстоятельство его удивляло. Как ухитряются использовать на 60-ти градусном морозе это сооружение три имеющихся у них женщины, физиология которых предполагает частое посещение оных мест? Но ежедневные «подвиги» дам занимали его не долго, к тому же, припоминая своё бурное новостроечное прошлое, он и не думал даже смотреть в сторону женского пола. Да и Танюшка ждала из экспедиции. Хоть что-то должно быть в его жизни постоянным. Почему бы не жена, дети и настоящий дом? Привычная работа водителя-механика вполне устраивала Кротова, если наблюдение из окна за «Харьковчанкой» и тягачами, можно было назвать работой. Это не БАМ, не ГРЕС, где вкалывали сутками, где техника, казалось, уставала вместе с людьми. А здесь, зимнего топлива было вдоволь и для «дизелей» и для техники. Завести двигателя трудно, но возможно. Только куда катиться прикажете? Перевести грузы от самолёта до станции, сопроводить специалистов до нужного места исследований, транспортировать керны – нет и сотой доли прежних комсомольских будней. Поэтому чтобы уж совсем не чувствовать себя ненужным в этой экспедиции, он подрядился дежурить в генераторной, где приступил к изучению обширной библиотеки станции. Он размешал в стакане добрую порцию сахара и, прихватив рукавом свитера горячий напиток, отправился туда, где пахло дизтопливом и пылью, а в укромном уголке его ожидали «Мастер и Маргарита». Ликовать по поводу новых званий «свежеиспечённых полярников» особого желания не было. Да, ещё этот жид, заигрывающий с девчонкой, раздражал неимоверно.