FOX69

Оу. Выйдет в 2024г. Не прошло и 8 лет, как был предзаказ XD

Милс смущенно улыбнулся, понимая, что надоедает незнакомым людям и вновь приподняв свою шляпу - уже в качестве прощания - собрался уходить. - Дата основания. Осенью. Когда? Отрывистая рубленная фраза, произнесённая человеком в чёрном могла показаться странной любому. Вряд ли такой способ ведения беседы располагал к плодотворному общению. И если Мартин Донг не хотел потерять возможно ценного свидетеля, ему стоило задвинуть своего спутника за статую и перехватить инициативу.

Площадь, памятник Отцу Основателя Гранд зачем-то вышел из машины. Хотя статуя была прекрасна видна и из окна. Он остановился у подножия памятника и посмотрел на высеченные в камне даты. - 17 век. Томас Ривз. "Кого-то он мне напоминает". Поделился мыслями с Марти и продолжил рассматривать человека в ботфортах и шляпе.

Больница => Дом престарелых Молодой медиум пошевелился, будто ему вдруг стало некомфортно на своем месте. И коротко вздохнул, не желая начинать еще одну дискуссию. - Поехали к старушке. М? - Отвези нас. В Дом престарелых. Обратился Гранд к водителю. Откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Шум шин, гудение мотора, шуршание "дворников" и ментальная тишина. Ни одной эмоции. Он устал. От неуправляемого хаоса эмпатических взаимодействий. Что для обычного человека являлось необходимой социальной составляющей, для него - утомительным процессом считывания сложных эмоциональных конструкций, в которых он с трудом разбирался. А ведь молодой медиум мог быть сейчас в компании нормальных людей. Но почему-то они снова вместе, едут на третье задание. - Отец Основатель. Слетела с языка внезапная мысль, когда Эдвард надёжно отгородился от недавних воспоминаний. - Останови нас на площади. Сказал видимо водителю. "Посмотрим на него". Уже к Мартину, не оборачиваясь и не открывая глаз.

- Уже закончили свое интервью?- с горящими восторгом глазами спросила белокурый ангел. - А вы из какой газеты? Из местной? Страсть, как хочется почитать вашу статью про нашу Мими! Сестра Эдна Пайн ничего не сказала, глядя на мужчин с профессиональным равнодушием. Второй корреспондент вышел за первым. Безмолвно, не прощаясь. Прошёл как похоронный агент недавно сочинявший некролог и плотно закрыл за собой тяжёлую парадную дверь. "Ты.... Погоди, ты что, меня только что вербовал?" Марти был озадачен. А должен был испугаться. Эти двое не производили впечатление успешных карьеристов. - Нет. Шагая прямиком к машине, ответил Гранд. "Я в отставке". Добавил забираясь в салон роллс-ройса. Неупокоенный дух признаков своего существования не подавал.

Больница Не время было раскрывать все карты. Он медленно покачал головой и многозначительно оглянулся на дверь, сказал совсем тихо: - Сейчас нам нужно будет уйти, чтобы заняться вашим делом. Но мы обязательно вернемся. Держитесь, Линда, скоро станет легче. - Мы закончили. Следом объявил Гранд. Его категоричный тон компромиссов не допускал. Поставленные цели достигнуты, а значит им пора уходить. К тому же, на данном этапе расследования они бессильны что-то изменить в жизни этой женщины.

Больница В коридоре было пусто. Видимо, в обязанности медсестры вменялись и иные обязанности, кроме заботы о новорожденной и ее мамочке. Строгая сестра не появилась, лишив одного из "журналистов" возможности очередного сканирования сознания и памяти. Эдвард прикрыл дверь и вернулся к Мартину и миссис Клэнтон. А. Это была боль. Вот оно что? То, что он так старался рационализировать. От чего отстранялся, даже и сочувствуя. Не силен Марти в исцелении душевных ран, но Эрик что-то вдруг так в него поверил, что Гранд решил попытаться. К тому же ничего иного не оставалось. Он обратился к миссис Клэнтон, восстанавливая с ней зрительный контакт. Попытался протянуть ей мысленно руку, там, в мире грез и забвения, провести по волосам, положить теплую ладонь на темя. Я знаю. - Вам сейчас нелегко, - тихо произнес вслух, сопровождая слова волной тепла и мысленной защиты. - Вы не одна. Я. Помогу. Чем бы ни завершилась наша встреча. После нее твой путь приведет тебя к Свету. А дух неупокоенного Барлоу занимался тем, что умел лучше всего. Воздействовал на психику, управлял эмоциями, внушал и заставлял забыть. Вернее всем этим занимался Мартин Донг. А дух лишь подпитывался его энергетикой, дерзостью и настойчивостью. Как бы там ни было, какой бы эгоистичной сволочью не был "наш малыш", он работал по схеме эмпата "Тетраграмматона", что калькой ложилось на способности погибшего агента. "Из тебя бы вышел отличный агент". Заключил Эрик, оставив за "журналистами" решение - как поступать дальше.

"Мы не можем ничего ей сделать. Не сейчас", - мысленно искал выход из создавшегося положения любитель красивой жизни. Даже отложив в сторону возникшее желание поскорей раскрыть глаза молодой матери на творимый с нею извращенный обман, чтобы избавить ее от кошмара наяву, а заодно и себя от этого зрелища, даже из рациональных соображений: что они смогут предъявить в доказательство? Единственный аргумент, который пришел в голову Марти и стал ярким образом его невербального монолога, это схватить чудовище за ногу и, пока мать не опомнилась, размозжить его голову о дверной косяк! Уж тут-то оно должно проявить свою иную сущность! "Но тогда нас разоблачит медсестра. Ты заметил? Судя по голосу, она рядом с Линдой бессменно!" "Марти, Марти, Марти... - предупредительно прокомментировал яркую вспышку гнева в сознании медиума дух Барлоу. - Осторожнее с желаниями, мистер Донг. Вы можете её успокоить. Солгите, что так бывает. Разделите с ней страх. Поддержите. Пообещайте помочь". "С меня плохой успокоитель". Подал голос Гранд. "Ты не один. Марти, попробуй. Ты же чувствуешь её боль. Тебе ведь даже говорить с ней не надо". "Кстати, о медсестре..." Чёрная перчатка коснулась ручки двери, и посланец муниципалитета посмотрел в коридор через небольшую щель.

"Как? Я вижу дитя. Чье тогда это тело? Или... это не тело?" - обратился он к Гранду. Всё это время рука водила карандашом что-то в блокноте, что едва ли годилось на расшифровку стенографистке. Мартин улыбнулся миссис Клэнтон с понимаем: - Уверен, что так и есть. И аппетит у нее, верно, отменный? Вы позволите взглянуть? Я осторожно. Только чтобы написать пару слов о ней в очерке, - и повернулся к свертку. "Я не разбираюсь в природе этих тварей. Но вместо обычного сознания, души, если угодно, там липкая грязная субстанция, от которой не отмоешься". Как мог объяснил свои сложные ощущения на тонких планах бытия цээрушный медиум. "Попробуй сам. Пройди вглубь астральных тел. И поймёшь о чём я".

Продравшись сквозь слои тяжёлых эмоций, которые были ему чужды и которые прошли мимо ущербного восприятия аутиста безликой копией ментальных искажений, бывший агент контрразведки двинулся дальше. Пока Мартин отвлекал юную мать, Гранд с бесцеремонной осторожностью влез туда, куда лезть не следовало. Вместилище души молодой женщины было заполнено живым пульсирующим сгустком, чего нельзя было сказать о её маленькой дочери. Пустота в крохотном теле вызвала у медиума приступ головокружения и тошноты. Спина в чёрном пальто невольно вжалась в стену у двери. "Она пустая". Вновь донеслось до Марти. "Не мать. Её дочь. Мими". Он нащупал опору - дверной косяк - и прильнул плотнее, восстанавливая равновесие. "Заменыш. Перевёртыш. Без души". Дополнил он, немного прийдя в себя после соприкосновения с иным существом. "Женщина права. Это не её дочь. Вопрос на миллион. Где её дочь?" Минута на размышление и Эдвард вновь терзает сознание Мартина. Пора бы уже привыкнуть молодому повесе. "Надо что-то сделать. Нельзя её просто так оставлять". Х

Больница, палата миссис Клэнтон - Недолго, пожалуйста, - сухо напомнила напоследок. На настоятельное предупреждение медсестры человек в чёрном согласно кивнул и, когда она вышла, осторожно прикрыл дверь. В палате миссис Клэнтон оказалась единственной пациенткой, если не считать завернутого в розовую пеленку крохотного комочка в кювезе. Ей было едва ли больше двадцати пяти, с худого осунувшегося лица с немым отчаянием смотрели темно-карие глаза. Девушка куталась в теплую кофту, будто мерзла, хотя в палате оказалось тепло. - Мне сказали, что вы из газеты? Хотите поговорить со мной, - голос ее оказался тихим, немного хрипловатым, какой бывает, если человек не так давно плакал. И в нем не звучало ни удивления, ни хоть какой-то радости по поводу внезапной популярности ее новорожденной дочки. Не отходя от порога, Гранд аккуратно потянулся к напуганной женщине, направив ментальный поток к замершим энергетическим оболочкам. Деликатно касаясь астральных тел. Перелистывая одно за другим. Всё глубже и уверенней. Впрочем, как обычно. Работа есть работа. Податливая структура сознания роженицы оказалась пористо-мягкой, словно изъеденной гнилью тревоги. Уже давно. Несколько дней. Её беспокойство и страх он принял, прогнал через собственные ощущения, попутно вычленив из неуверенности, скрытого раздражения, чувства вины и боли, чёткие мыслефразы и мыслеобразы, которые тут же телепатически перекинул своему компаньону. "Марти, держи информацию". Огромный пласт эмоций. Точных копий её переживаний растеклись по сознанию молодого медиума. А следом обрывки фраз, мыслей. Сомнений, обиды и гнетущего страха. //Билл прав, я схожу с ума // пожалуйста, пожалуйста, господи, пусть все это закончится // Она пахнет не так, это не моя дочка // Что надо этим людям? я не хочу, чтобы они писали про Мими // почему мне никто не верит // господи, я схожу с ума // это же моя девочка, надо взять ее на руки // нет-нет-нет, я не могу // "Отвлеки её. Успокой как-то. Я попробую проникнуть в более глубокие слои сознания". Обратился Гранд к Донгу, после поверхностного анализа энергетических составляющих физического тела.

Глаза медсестры округлились при виде мрачной фигуры Гранда за спиной Мартина. А голос несколько стих: - Как мне сказать пациентке о вас? Мрачная фигура за спиной перевоплощённого в журналиста Мартина в приветственном жесте чуть приподняла шляпу. Заученное непринуждённое движение, которое несколько смягчало первое впечатление от присутствия рядом мистера-с-каменной-физиономией.

- Ну, я подумал, что мог бы сослаться на газету. Там самая старая жительница, тут, по всей видимости, самая молодая. Можно пообещать про них статью в столичной газете. Он пожал плечами, предвосхищая вопросы: - Ну, я немного писал в Испанскую "El Pais". - Хорошо. Согласился Гранд. "Заказ муниципалитета в редакцию местной газеты? Я тебя подстрахую. Усилим воздействие. Нам нужно, чтобы нас пропустили к миссис Клэнтон. К Мими".

- Монохром... Так ты не знаешь?! - спохватился просто социопат, без каких-либо дополнительных диагнозов. - У Аманды медно-рыжая шевелюра и персиковый оттенок румянца на щеках! Она будто с картин прерафаэлитов сошла. Он вздохнул о прекрасном подзабытом за перипетиями первой половины века направлении искусства. - Та еще штучка. - Я могу видеть цвет. Сказал, продолжая смотреть через запотевшее стекло, никак не реагируя на восхищение Марти рыжеволосой штучкой. "Но не как обычные люди. Энергетическое зрение. Третий глаз". Он не стал говорить чего ему стоят цветные сеансы просмотра реального мира, только стёр перчаткой конденсат и сказал: - Скоро будем на месте. "Что будем внушать? Есть идеи?"

Поморщил лоб. Все, кто был ему близок, рано или поздно умирали. А у Эдварда, видно, тоже своя цена этой долбанной уникальности. - Ты поэтому... - Мартин хотел спросить "такой?", но лишь подумал. - Я не знаю. "Я всегда был таким. Психопат. С дюжиной психиатрических диагнозов. Расстройства аутического спектра. Крайняя степень алекситимии. Неспособности понимать. И выражать эмоции. Я не умею различать цвета. С рождения. Только монохром. Возможно. Это и есть та цена. За способности. Видеть невидимое. И убивать". "Вы оба убиваете мыслью". Добавил Эрик, когда Эдвард замолчал. "Только "Тетраграмматон" совершенствовал способы. Ган-фу, ган-ката. Боевое искусство. Наверное, не слышал о "балете пуль". Стрелковое оружие в сочетании с ментальной атакой убивает массово. Один человек с двумя стволами способен противостоять десяткам. После переформатирования ментальной составляющей, савант не может промахнуться, в него почти невозможно попасть". - Я не пользуюсь оружием. С несвойственной поспешностью добавил Гранд. "Теперь не пользуюсь". Прозвучала в сознании Мартина отрывистая мысль бывшего адепта подобного боя. Гранд замолчал. Смолк и Эрик. Кажется эти двое коснулись заведомо табуированной темы.

"Ментальная атака, которую я не мог контролировать. Я не управлял этим" - вздохнул. "Просто пожелал, чтобы его не стало", - он дернул плечом. Пожелал так сильно. Словно от этого зависело всё. Но что? Он и сам не знал. Повернул голову, открыв глаза и взглянув в темный холодный взгляд, закончил вслух как очевидный выбор: - Так было удобней для всех. Больше вопросов не последовало. Прозвучал лаконичный вывод. - Савант. Предельно кратко. Без объяснений. С безразличием к возможной растерянности собеседника. Но Эрик мягко предупредил новый виток волнения Мартина. "Савант. Лучший в спецподразделении "Тетраграмматон". Это как проклятье. Ты такой же, как Нэд. Таких, как вы единицы. Вам даже развивать способности не нужно". - Поздравляю. Голосом похоронного агента произнёс Эдвард и отвернулся к окну. "Теперь понятно почему Жнецы выбрали именно вас". Кажется дух Барлоу вздохнул. Х

"И все же мы снова в одном авто", - невесело отозвался попутчик. За окном мелькали яркие пятна осеннего пейзажа, цвета которого словно бы потускнели. Обволакивающее, баюкающее облако мыслей призрака ещё не коснулось подсознания молодого медиума, как его опередило ожившее изваяние в чёрном: - Как ты убиваешь? Спросил Гранд. Продолжая прямолинейный блиц-опрос. Пол оборота головы, и голубых глаз Марти касается мрачный тяжёлый взгляд. "Это профессиональный интерес. Не пугайся", - пояснил дух Эрика, впитавший короткий эмоциональный всплеск панического страха "хорошего мальчика".

Донг и Гранд Уже знакомый безликий водитель по просьбе постояльцев подал к крыльцу всё тот же чёрный "роллс ройс". На этот раз мистер Гранд вовремя вспомнил о верхней одежде и возвращаться не пришлось. Они ехали по тому же маршруту. До городской больницы не больше двадцати минут. Материальный спутник молодого медиума признаков жизни, как всегда, не подавал, созерцая невидимую точку в пространстве перед собой. Спутник эфимерный, устроившись рядом с Эдвардом на широком сиденье, завёл беседу. "Твой спутник посоветовал тебя опасаться, - прошуршали бархатистые вкрадчивые мысли в голове Мартина. - Неужели ты так опасен, мистер Донг?"

- Пожалуйста, дайте мне время на ритуал поиска. Потом сможем поехать вместе, осмотреть фермы, церковь, проверить, что за тучи сгущаются над старушкой и разделиться для других дел. Или распределим силы иначе, в соответствии с новой информацией, - Аманда не стала говорить "если такая появится", ей слишком сильно хотелось, чтобы так оно и вышло. - И я совсем не против помощи в поисках пропавших. Другими методами тоже. Фотографий три, - предложила она снова всем, чья магическая специальность позволяла осуществить подобное. - Кстати, Роуэн, нам дали доступ в прекрасную алхимическую лабораторию на третьем этаже. Это на случай , вдруг тебе там что-нибудь нужно прямо сейчас. Чтобы букет не завял, например, - улыбка стала шире. - Спасибо, Адам, - Аманда улыбнулась жнецу. - Оливер мне рассказал и показал всё перед сном, не откладывая на утро. "Рациональнее разделиться". Фраза была адресована Мартину. В то время, как пристальный взгляд изучал рыжеволосую ведьму. В своём решении Гранд сейчас не сомневался.

- Я не подумала об этом, - призналась она, с уважением посмотрев на Диану. - В любом случае, ведьм нам придётся найти. А сейчас я, пожалуй, займусь ритуалом поиска пропавших. После остаются банк, больница и публичная библиотека. И надо встретиться с мистером, Милсом, конечно же, - Аманда была уверена, что мужчины справятся с выбранными ими в качестве первоочередных задачами без неё. - Диана, составишь мне компанию? - А разве вы не... - взгляд скользнул к Эдварду, вернулся к Мартину. - Я подумала, что вы с Клериком уже тоже, - указательным пальцем ведьма коснулась виска, намекая на телепатию, - решили пойти к миссис Блэйк вместе. - Нет? - вышло неловко. Аманда вздохнула. Так вот как это называется у ведьм. Ри-ту-ал. Ясно. Эдвард разорвал мысленный контакт с фантомным телом образа девочки на фото, тряхнул головой, отсекая возможные варианты контакта с информационными матрицами прошлого, вверяя судьбу ребёнка древним практикам, и обернулся к Мартину. Единственному, кто здесь принимал и понимал его мысли. Мартин приподнял бровь. И вопросительно посмотрел на Гранда. "Мими. Наведаемся в больницу. А потом к старушке". То ли предложил, то ли озвучил чёткий план.

Что думаете? - Думаю миссис Блейк хорошая приманка. Выдал Гранд в своей внезапно-лаконичной манере. - И шанс узнать с чем мы имеем дело.

Он никого не приветствовал, никого не слушал, ни на кого не обращал внимания. Перебирал фото, что-то сортировал, сдвигал и наконец остановился на снимках пропавших женщин. Ладонь в перчатке неуверенно зависла над изображением конопатой девчонки. До того момента, пока ей не заинтересовался другой член команды. - Аманда, - обратился англичанин к рыженькой колдунье, подняв вверх три снимка. - Взгляни, - протянул ей их, - что скажешь? - намекая на поиски с маятником. И на то, что такие, не прямые фото человека, могут не дать никакой энергии. Маркус говорил, а Гранд по-прежнему не упускал из вида фото ребёнка.

При первом взгляде на пентаграмму, охватившую город, Клерика с удвоенной силой заинтересовал Отец Основатель, который находился в центре каббалистической фигуры. - Пентаграмма не всегда символ Сатаны. Не обращаясь ни к кому конкретно, проговорил он. - В каббале это символ отпущения грехов народа. Жертва. Козёл отпущения.

"А, - рассеянно откликнулся дух, наблюдая, как молодой медиум концентрируется, - Сказал бы на здоровье, но у вас с этим, я гляжу, все непросто", - и растворился в общем утреннем фоне и колебаниях аур прибывающих постояльцев. - Интересное совпадение. Проговорил Гранд вслед исчезнувшему Джошуа. "Две жертвы. Два убийцы". "Не сравнивай". Тень, устроившаяся на поручне кресла, обернулась к стоящему у окна. "Суть одна". Не согласился Эдвард. Аргументы против Эрик приводить не стал.

"Почему? Спросить бы у него... Если у тебя на носке дыра, то ее не видно, пока ботинки надеты. Но она тебе страшно мешает ходить. Он утверждает, что это случайность. Но правду-то знает только наш хороший мальчик. Честолюбие? Ревность? Гордыня? Выбирай на любой вкус. Только мой вам совет: не ставьте Марти в неловкое положение. В этом положении он становится смертельно опасным. А лучше держитесь настороже". "Знать бы ещё что значит "неловкое положение" для нашего Марти", - проговорил дух, разглядывая спину "хорошего мальчика". "Ноо.. мне как-то поздно бояться смерти. А Эдвард... не стоит Мартину генерировать смертельную опасность рядом с Грандом. Но спасибо за предупреждение".