FOX69

Он спешил. Всё то время, пока они добирались до цели, ёрзал по сиденью, не находя себе места. Тёр перчаткой дермантин, заглядывал в окно, нетерпеливо хлопал по подголовнику водителя. Словно и впрямь куда-то опаздывал. И как только роллс-ройс остановился, савант вырвался из салона и убежал в дом. Вернулся почти сразу с поводком в руках и остановился перед Марти, нервно теребя тонкий ремешок. - Я знаю. Что его нет. Сообщил Мартину, словно оправдываясь.

К тому времени как к машинам вернулся Маркус, потусторонний роллс-ройс уже стоял на прежнем месте, отправив в Дом-у-озера двоих медиумов.

Наверное любой здравомыслящий человек непременно поинтересовался бы у молодого красавца с Ибицы любящего белые яхты и безобидный флирт с девушками - на кой? На кой ему такая бесполезная обуза, как хронически больной аутист? Который требует пристального круглосуточного наблюдения в стадии обострения, да и ремиссия не проходит без постороннего участия. Но здравомыслящих людей на данный момент рядом с Мартином Донгом не оказалось. А пациент послушно потащился за своим новоиспечённым опекуном всё больше погружаясь в состояние полной отрешённости, когда утомление от однообразных движений заставит его остановиться и замереть в одной позе на неопределённое время. И тогда без медикаментозной помощи не обойтись. Или Эрик окажется прав и в памяти больного найдётся такой раздражающий фактор, который одномоментно вытянет его из опасного состояния. Амплитуда раскачиваний увеличивалась и ускорялась с каждой минутой, а "не хорошо" вскоре превратилось в несвязный набор звуков. Мартину впору было оставить припадочного и пересесть в другую машину, как на пике лихорадочных движений с головы пациента упала шляпа и вдруг... он остановился. По телу пробежала судорога, он прикрыл глаза, сжал зубы, словно от боли, и отрывисто с трудом произнёс: - Мне. Надо. Прогулять. Снупи. Потом повторил ещё и ещё, обращаясь к Мартину то ли с просьбой, то ли с приказом. И с лихорадочным блеском в глазах прокричал водителю роллс-ройса: - Мне надо прогулять Снупи! Зацепившись за ежедневный очень важный для него ритуал, он смог на время прекратить приступ.

Тем временем Донг постарался как можно мягче позвать Гранда: - Эд. Все хорошо. Давай вернемся в машину, пока нас тут не смыло. - Нет. Не хорошо. Не хорошо. Не хорошо. Не хорошо... Переключился пациент на другую фразу, которая полнее отражала действительность. Он продолжал раскачиваться, не меняя амплитуду. Монотонно, взад вперёд, рассекая полями шляпы холодный поток воды с неба.

- Мне жаль. ладонь легла на кисть руки в перчатке и несильно сжала ее, замерев на одно бесконечное мгновение. Перчатка не сразу дёрнулась в сторону, словно ещё чего-то ожидая. Из-под низко надвинутых полей чёрной шляпы на Мартина уставились два чёрных глаза. С удивлением, негодованием и страхом. Ещё спустя секунду перчатка настойчиво потянулась в сторону. Высвободилась и нырнула в глубокий карман пальто. - Нет. Отрывисто бросил Гранд, поспешно спрятал блокнот и выскочил из машины. Он остановился в трёх метрах и замер, глядя себе под ноги, словно загипнотизированный непроглядной ночной тьмой и нудным холодным дождём. - Нет, нет, нет, нет... - бесконечно шептали бледные тонкие губы, в такт еле заметному раскачиванию тела взад и вперёд.

"Ты... отпустил его?" Что там произошло между ними у пропасти, о чем они спорили? "Почему... сейчас?" Поспешный бег грифеля по белому клочку бумаги остановился. Савант замер. Его невидящий взгляд уставился на спинку водительского кресла. Он долго молчал, вспоминая последние минуты перед расставанием. Ментальное тепло, желание уйти и чувство вины. Дух хотел уйти. И в этот раз, у края пропасти такой возможности, он просто не справился. Уйти сейчас - обречь психически нестабильного саванта на бессрочное пребывание в больнице. И всё же, он ушёл. Понадеявшись ли на скрытые резервы своего друга. Что тот способен сам преодолеть все трудности. Или невольно обманывался в своих мечтах. А может видел в молодом ветренном парне замену себе. Как бы там ни было... - Он ушёл. Ответил на мысленный вопрос Гранд, не отрываясь от тёмного дермантина. С виду человек в чёрном казался абсолютно невозмутимым, но глубоко в его подсознании клубилось нечто настолько тяжёлое, наслаивающееся на предыдущую потерю плотными сгустками, настолько непреодолимое, что постепенно загоняло пациента в очередной длительный ступор, в котором его доставили год назад в психиатрическую клинику.

Марти улыбнулся. Прозвучало как серьезные планы в будущем это исправить. "Я помогу тебе практиковать французский". В конце концов, прожил он во Франции большую часть жизни или нет? "Если не боишься приобрести легкий марсельский акцент". - Не боюсь. Ответил, не отрываясь от рисунка, одновременно стараясь заглушить странное чувство потери. Непривычная для него боль, возникшая в этом проклятом городе повторно.

А потом вспомнил кое-что. Пошевелился, обратившись к Эду, словно их разговор и не прерывался. - Ты знаешь французский? - Нет. Как всегда немногословно ответил копировальщик. И добавил. - Пока.

Добравшись до машины, мистер Гранд удобно устроился в тёплом салоне на своём забронированном месте, достал блокнот с карандашом и принялся дорисовывать "кольт". Окружающая реальность к этому моменту для него перестала существовать.

Он слышал приветствие Маркуса с радикальным желанием расправы, Роуэна с избирательным гуманизмом и Мартина, который обещал не бросать и сомневался. Мнения разделились. Женская половина отряда скорее всего тоже не имела консенсуса насчёт самосуда. Но он ведь не вершил самосуд. Он устранял источник проблем. Ведьм, которые добровольно или вынужденно стали угрозой целому городу. Кажется приоритеты были очевидны. Но мракоборцы сомневались. Не сомневался лишь аутичный пациент психиатрического диспансера. Да и как он мог сомневаться, если считал сострадание и милосердие не рациональными и даже вредными проявлениями человеческого поведения в критических ситуациях. А пока он поднимался, Мартин говорил что-то об их алиби, смерти и аде. Он бы не задумываясь вновь приступил к ликвидации старушки, не взирая на разумные доводы, но тут из-за полы пальто выпал блокнот. Фиксация на убийстве купировалась почти мгновенно, стоило ему увидеть самую ценную вещь из всего багажа на мокрой грязной траве. Он подхватил блокнот, придирчиво осмотрел со всех сторон, поспешно спрятал за пазуху и... ушёл. В сторону роллс-ройса. Город с его проблемами, ведьмами, жнецами и вершителями справедливости основательно утратили в значимости перед потерей смысла жизни.

Он потянул Гранда за собой, ментально пятясь от надвигающейся бездны. Ужаснувшись и восхитившись. Зрелище, способное заворожить, от которого так трудно отвернуться, но надо бежать. - Не смотри туда, - шепчут губы то ли себе, то ли Эдварду, осознавая, что без него уже не уйдет. Перед ним висело низкое ночное небо. В воздухе пахло гарью, а сбоку тёмной тенью некоторую часть звёзд загораживал русый висок и голубой глаз. - Я должен. Их убить. Они опасны. "Нет ничего хуже мстительной старухи". Донеслись до Мартина рубленные фразы, вернувшегося с того света Гранда.

Эд, - сейчас, когда тот не был заперт в одиночной камере своего аутизма, казалось так просто спросить, - А я? Нужен тебе? На Марти долго смотрели немигающим взглядом, словно взвешивая его нужность и наконец ответили: - Да. Я хочу в Париж. Ответил то ли в шутку, то ли всерьёз, но вполне определившись с выбором. И снова уставился в пустоту пропасти, чтобы через мгновение растерянно удивиться: - Что это... - Бегите... - дрогнул голос Барлоу. Он отшагнул от края бездны, которая каким-то непостижимым образом надвигалась сейчас на незваных гостей. Она опрокидывалась со всех сторон, окружала и надвигалась вопреки всем законам физики, где низ стал верхом, а время стремительно ускорилось. - Бегите! - донеслось до ещё живых из сжимающейся пустоты.

- Эд, Эрик! Вот вы где, - он присоединился, понимая, что совсем рядом черта, за которую нельзя. По обыкновению сохраняя легкомысленно расслабленный вид, руки в карманы, усмехнулся. Позвал. - Эд, давай вернемся. - Если я вернусь, я их убью, всех, - ответил Гранд без малейших намёков на привычную афазию. - Там я совсем другой, не такой, как здесь. Он перевёл взгляд на бесконечность за обрывом. - Я хотел бы уйти... - тихо проговорил он голосом очень усталого человека. - Нет, - тут же воспротивился Эрик. - Там неизвестность. Я ведь тоже не знаю что там. И это меня пугает. Нельзя, - Эрик мотнул головой, не находя веских доводов остановить друга, - нельзя вот так просто взять и уйти... нельзя. Это не правильно. - Почему? - тёмные глаза оторвались от созерцания бездны и остановились на голубых глазах Мартина. - Почему? - повторил Гранд.

Я его даже кровью совей напоить не могу, потому что опции такой нет. ^^

Так он не лез ко мне с клыками. В том то и дело. Просто сообщил, что он вампир.

- Эд, - позвал он, осторожно ослабляя узел галстука лежащего, сильно подозревая, что так не дозовется. Сосредоточился на ментальном контакте, отключившись от всего, что происходило вокруг. Эрик бы сейчас в очередной раз удивился и испытал душевное спокойствие, почувствовав с какой лёгкостью Донг присоединился к приватному и устойчивому ментальному пространству. Молодой медиум подключился к мысленным потокам, словно передёрнул тумблер в общей энергетической сети. Но бывший агент что-то настойчиво доказывал своему ещё живому другу и не замечал прохода Мартина. До подключившегося доносились лишь обрывки фраз двух призраков, стоящих над обрывом в пустоте, и ощущалось напряжение и недовольство со стороны давно усопшего. "Так нельзя... сможешь... это не твой путь... Здесь опасно... уходи... Прекрати... Нэд!" Но кажется уговоры не действовали на фигуру в чёрном пальто. Савант обернулся. "Марти". Сказал он и улыбнулся. Да, в этой потусторонней реальности мистер Гранд умел улыбаться.

Астарион меня тут удивил. Играю Урджиком, поклявшийся Ллос тёмный эльф. И знаете, не было у меня сцен с кабаном, ночным нападением, кровососанием. Не было. О_о. Аська сразу признался моему ущербному злодею, что он вампир. Вот просто сразу в лагере при первом же диалоге. Что-то типа ну ты же не будешь против присутствия вампира в отряде. У кого-то было такое? Или это у меня что-то багануло? о_О

Этот удар, направленный на нее, Старая Мо ощутила, даже отвлекаясь на разговор с ведьмаком. И тот не достиг цели. Черные пронзительные глаза старухи обратились к противнику, костлявая рука сжалась в кулак и разум Гранда оказался заключен в подобие ментальной клетки, что захлопнулась, дробя узника сотней иголок боли. "Хватит! Хватит, Нэд!" Этот взволнованный призыв он слышал на периферии сознания, сейчас поглощенного острой головной болью. Муть перед глазами перекрыла окружающее, тошнота и слабость тянули вниз. Ни первая, ни вторая атака не достигли цели, а вот ответ пришёл незамедлительно. - Я должен. Упорствовал савант, теряя равновесие и опускаясь на землю. "Ничего ты не должен! Хватит!" "Я должен". Патологически зафиксировался недавний пациент психиатрической клиники. "Ничего ты не должен... Идём... Дай мне руку", - наконец-то решился Эрик. В какое-то мгновение чёрная фигура потеряла чёткие контуры, обмякла и завалилась. ...Его сердце билось, грудная клетка вздымалась в такт дыханию, но сам он был далеко за пределами реальности.

Медиумы могли почувствовать, как на ментальном плане вокруг старухи стала собираться энергия. Возможно для того, чтобы нанести сокрушающий удар по глупцу, что раз за разом продолжал бередить ее рану, умышленно или ненамеренно напоминая об участии, которая теперь была неотвратимой для души ее внучки. Как и положено автоматической системе, поставленной в режим ожидания, савант среагировал мгновенно. Вряд ли бы концентрация негативной энергии старой Мо достигла нужного максимума для атаки, но спровоцировать чуткий механизм ей удалось. Новая разрушительная волна невидимым тараном обрушилась на чернокожую женщину.

- Эд, - окликнул Марти разошедшегося саванта. - Эй, слушай, дай им рассказать, что произошло. Надо разобраться. Иначе мы никогда не узнаем, с чего все началось. Он вновь отреагировал на своё имя. Повернул голову, оторвав взгляд от скорчившейся старухи. Доводы Мартина были рациональные, логичные и веские. - Их нужно допросить. Холодно согласился савант, оставив на время мстительную бабушку в покое.

Она разжала ладонь, позволяя кристаллу лечь в лапу ликана. Неожиданный ментальный удар отбросил ее назад, опрокинул, выбил воздух из легких и старуха неподвижно застыла, пытаясь справиться с волной боли, пронзившей все тело. Ещё один удар и цель будет дезактивирована. Точно рассчитывая угол следующей атаки и оценивая физическое состояние своей жертвы, савант не отводил от неё глаз. Ещё одно небольшое усилие и можно приступать к следующей преступнице. – А вы можете попробовать её реанимировать? Прошло не очень много времени, возможно получится. Мартин? Клирик? – с надеждой во взгляде спросила она. Услышав своё имя и вопрос, он кажется так и не понял о чём просила рыжеволосая, настолько его цели и цели Аманды лежали в разных морально-этических плоскостях.

Как только "заложники", то бишь краденные души, оказались в безопасности, бывший агент приступил к ликвидации целей. И снова он выбрал ближайшую. Старую Мо. Она оказалась в самом выгодном положении для ментальной атаки. За умение всегда заканчивать начатое и доводить любое дело до конца Эдварда Гранда и ценили. Человек с атрофированной эмпатией никогда не станет руководствоваться сожалением и милосердием. Таковых чувств у него просто нет. Словно машина, он исполняет свою работу, пока его не остановят. Волна ментального удара ушла в сторону чернокожей женщины.

Потусторонние сущности, которые стремительно покинули бренные тела, он проводил долгим отсутствующим взглядом. Словно следил за чем-то иным. Или прислушивался. Искал и не находил. Но вскоре болезненную сосредоточенность разбили приятные волны чужеродной энергии. "Магии", как называли её ведьмаки. Он с благодарностью воспринял целебные эманации Аманды и следом уже знакомое воздействие полуживого Мартина, который щедро поделился жизненными силами, лишь только избавился от проклятий с помощью заботливого Роуэна. - Где души? Спросил савант у ведьм, отталкиваясь от деревянной стены. Проклятья рассеялись, и медиум вновь обретал силы после целебных вливаний. Сейчас он мог пойти на любые действия лишь бы получить информацию. Ничего личного, дамы. Просто работа.

Учительница Старшей школы Сидни Мидлтон, оценив новый расклад, развернулась и бросилась бежать в проход между строениями, в надежде спастись от неминуемого возмездия. Одна шестая неминуемого возмездия сейчас бы выстрелила в спину беглянке, будь у бывшего цэрэушника пистолет. Но такового не было, а силы после ментального убийства он исчерпал. Поэтому пристальный чёрный взгляд лишь бессильно проследил за резвой учительницей, а слабость после ведьмовского проклятья заставила саванта поискать в округе ближайшую стенку, к которой можно приткнуться.

На его счету, за время работы в управлении, было не мало убитых. Внушительный след из трупов тянулся почти за каждым агентом "Тетраграмматона". И способов убийств он знал не мало, как и любой из отдела. Но чаще в качестве палача выступал "кольт". Реже яды и случайности. И лишь в исключительных случаях в дело шли природные таланты медиумов. Мгновенное ментальное убийство отнимало много сил и его последствия не всегда достигали желаемого. "Клиент" мог оказаться в глубокой коме или потерять рассудок. И сейчас, концентрируя в удар ментальной атаки весь энергетический потенциал, он рисковал. Но не имея возможности взять в руки оружие, не задумываясь предпринял очередную попытку поразить противника. Им оказалась миловидная Элис. Лишь потому что была ближе и могла получить в полной мере всю мощь энтропической энергии. Всё случилось мгновенно. За доли секунды. В какой-то миг сердце молодой официантки просто остановилось.