FOX69

И это. Их. Работа. Оберегать мягкой, но крепкой рукой от огня. Лезть в незнакомые дыры первыми, чтобы если занесло, вспомнить «Houston, we've had a problem». А его работа, по какому-то странному катастрофическому стечению обстоятельств, помогать этим самым "мягким, но крепким рукам" лезть в незнакомые дыры, чтобы эти руки там поотрывало. Пока добирались до базы, арендованный военными инженер по большей части молчал, односложно отвечая на простые вопросы и всё больше повинуясь собственным ощущениям. С каждым шагом головная боль усиливалась, подступала тошнота и нарастал панический страх. Перед длинным соединительным коридором он еле себя сдерживал, чтобы не повернуть обратно (СВуспех39/42). В каждом, отводящем от главного купола, луче было по шлюзовому люку. Так что проблем со входом не возникло. (Техника-успех). Проблемы возникли сразу в стыковочном коридоре. Дозиметры стилов пискнули, указав размытое значение излучения от 0,75 до 1 Зв. Ничего страшного для исследователей, с учётом защиты брони костюмов в 400Зв. В шлюзе наткнулись на ещё одну преграду с электронным и кремальерным замками. - Судя по исправной электронике, аварийная система где-то понемногу тлеет, - передал Макс котикам, справляясь с очередными дверями и собственным состоянием (Стойкость-провал). С дверями он справился. С собой не смог (СВ-провал). Прислонился к стене и сполз вниз. Он что-то чувствовал, что-то происходило. Именно сейчас. Именно с ними. Обхватил шлем руками и зажмурился. "Айзек!"

-Конечно. И буду благодарна вашей помощи. Такарай, пойдете со мной. Профессор, - обратилась она к Рэннелу. - Рекомендации по составу группы? Кто сможет оказать необходимую консультацию из ученых? - Да... конечно, - повторил он за ней. Бросил взгляд на внимательные глаза доктора, ещё раз кивнул капитану и отправился экипироваться.

Глава 6. Abyss-5000 20 мая, 16:00, отметка «5770» Он поднимался вместе с ними. Из запредельных глубин плыл вверх неотвратимым предзнаменованием. Он был огромен и необычен, как грядущие перемены. Тихоокеанский сельдяной король. Regalecus glesne или ремнетел. Японцы называют его ремень-рыба и считают предвестником страшных событий. Разлагающиеся тела ремнетелов находили выброшенными на берег перед Великим извержением годов Хоэй и сокрушительными цунами Дзёган-Санрику, землетрясением в Конто и катастрофой Фукусимы. Пятнадцатиметровое тело с плюмажем из спинных плавников, напоминающих корону, шло вертикально вверх и на сканерах «Архимеда» долго маячило свечеобразным силуэтом. Они нашли не сразу. В течении двух часов «Архимед» сканировал уступы желоба в поисках неизвестно чего. На вопрос: «Что мы ищем, капитан?» Маргарита Брук кратко бросала: «Ищите, - и добавляла. – Не ошибётесь». В 16:13 сумрак рубки озарил дальний отблеск слабого свечения, очень похожего на полярное сияние, с той лишь разницей, что всполохи ядовито-зелёного света находились в воде. На короткий промежуток времени «Архимед» зафиксировал слабый радиационный фон не превышающий 0,5 Зв. Вскоре необъяснимые явления прекратились и на одном из уступов, прямо над многокилометровой пропастью обнаружился объект искусственного происхождения. Глубоководная база «Abyss-5000» построенная три года назад по заказу Комитета геологической разведки Восточного Азиатского Союза была не случайно расположена в этом месте Тихоокеанского Огненного кольца. Именно здесь, в желобе Тонга, находились самые активные разломы и проходили аномальные подвижки литосферных плит. Чёрные курильщики, действующие вулканы, открытые выходы лавы давали учёным богатую почву для изучения. Место, где зарождались цунами, происходили выбросы расплавленного вещества мантии, провоцировалось движение континентов, генерировались пузыри метана, требовало пристального внимания. По всему было видно, что сооружение не функционировало давно. За прошедшие годы оно могло бы развиться в полноценный научный комплекс, огни которого оживляли бы эти мрачные глубины. Но на корпусе лаборатории не теплился ни один прожектор, не было и намёка на аварийное освещение. Скромная информация, которой владела капитан Брук, не могла дать ответы на интересующие команду вопросы. У неё был приказ - разобраться на месте в причине потери связи и действовать по своему усмотрению согласно протоколу. Штатная разведка, которая должна была призвать безалаберных учёных к порядку и отчётности. Не раз бывали случаи, когда профинансированные экспедиции, на основании сделанных открытий, требовали равных прав с заказчиком и объявляли бойкот или «увлечённые работой» не считали нужным сообщать каждый свой шаг наверх. Насколько отбились от рук исследователи, им предстояло выяснить. Или же причины прекращения связи крылись в другом. - Что скажете о строении, инженер Феррант? – обратилась командир к члену экипажа, который за последние три часа принял половину капсул из флакона назначенного Айзеком препарата. Разлитая боль теперь напомнила о себе где-то в затылке. Он нехотя приблизился к иллюминатору и всмотрелся в пятно света, в котором появились тёмные полусферы некоего строения. - Это не молекулярная сборка, - сразу ответил Макс капитану. – Традиционный метод строительства стационарных баз в агрессивной среде. Основные элементы доставлены с поверхности и собраны уже на месте. Усиленные каркасы из титановых сплавов, углеродные сотовые стены, переборки с запасом прочности, литиевый фундамент врезан в породу. Такое сооружение выдержит и большее давление. Основательная постройка. Здесь собирались работать не один год. Возможно с перспективой на дальнейшее строительство. Только вот… кого здесь селить на такой глубине. Через паузу он продолжил: - В центральной полусфере располагается термоядерный реактор. Но, похоже, он отключён или неисправен. Что вряд ли. Как давно, я могу сказать только после обследования данных по энергоотсеку. Вы же собираетесь туда спуститься, капитан? – он посмотрел в решительные глаза Марго. Наверное, не только у него одного были сейчас вопросы к капитану спецподразделения.

– Макс.. вы не хотели дать ему какое-то личное имя? Как носят виллы в Эдмонтоне, – лейтенант обернулась к инженеру, что безучастно сидел на кофеиновой игле, и задала давно тревожащий её вопрос. И добавила немного тише, мягче. – Мне кажется, пора. - У меня была квартира в Эдмонтоне, - также тихо, с мягкой улыбкой, произнёс инженер, припомнив их с Ритой первое жильё полученное по социальной программе. Дальнейшие рассуждения военных и учёных он почти не слушал. Он точно знал - они вернутся в ту зону. В зону, где дестабилизировались его застарелые болезни. При желании, повинуясь только усиливающимся ощущениям, он мог дойти до источника своих проблем, как по цепочке. Если прежде не сойдёт с ума. Страх липкой леденящей пеленой с каждым часом укутывал плотнее. Гнетущая предопределённость, которой уже не избежать. Остаётся только смириться. Они искали объяснений, бродили во тьме, решали загадки, которым не было объяснений в их мире. Но были в его. Паранойя. Новый виток обострения иного качества. Он видит то, чего нет.

– Если будет угодно, я спроектирую карту, чтобы мне вы показали, откуда, – Иоко тихо смеётся, опустив руки. Мимолётом брошенный взгляд на процессию, где, казалось, каждый участник получал удовольствие от своей роли.  Ученые первые выскажутся о своих мыслях. Интерес блестит в глазах слушателя, без догадки, куда заведет на этот раз дорожка этого пути. - Канада, Эдмонтон, - обходится он без карты, параллельно её взгляду наблюдая за цветом науки. Между глотками кофе отрешённая от настоящего мысль приносит образ старого бумажного носителя, с которого начался его долгий путь от континента к континенту.

Иоко ненавязчиво заглянула в ту же глубину, что так завлекла подводного инженера. – Я слышала, в Европе все ещё гадают на рисунках частиц кофе, – делится стереотипами о белых людях. – Вы тоже гадаете, Макс? Кивок капитану, что зарылась в сводки данных с мелькающими портретами отсканированных животных, но лейтенант не присоединяется к поиску. Не сейчас. Следует к Ферранту, с кем не общалась с момента общей ночёвки в стыковочном шлюзе. И в этом была своя какая-то незавершенность. Как и в мимолётном касании плеча посеревшей за время путешествия доктора Аники Бьёрк, ободряя ту не сдаваться на милость тревогам. – Хотела поблагодарить за стил, и извиниться за причиненные хлопоты, – Иоко делает тайский ваи, приподняв ладони чуть выше груди. Признание заслуг, необходимость донести свою благодарность. Она видела, насколько был вымотан Феррант всё время в Водном Доме, мучился от недосыпания и усталости. - Не стоит благодарности, тем более извинений, - он всё ещё смотрит на неё, как на натурщицу, решая какая техника живописи сумеет передать этот янтарный блеск любопытных глаз. - Это моя работа, лейтенант, - улыбка прячется за край стакана. - А вот гадать я не умею. Может, потому что я не из Европы.

Кают-компания 19 мая, 19:00 Кажется, появляться на собраниях группы с пластиковым стаканчиком кофе входило у него в привычку. Можно хоть чем-то себя занять, пока другие спорят. Спорить он не любил, предпочитая уступить и дать возможность оппоненту сделать собственный выбор, принимая все последствия самостоятельно. Занятное открытие в процессе долгожительства. Чем ты старше, тем реже тебе хочется давать советы и отстаивать свою точку зрения. Наступает время, когда ты в полной мере осознаешь смысл фразы - "правда у каждого своя". Так стоит ли настаивать и биться в истерике доказательств? Он отпил кофе, посмотрел на воинственного капитана и уставился в чёрные глубины стакана.

А вот не надо было геройствовать и лезть за юрким котиком внутрь. Снял крепёж, разобрал, показал куда лезть и сиди жди. Нет, полез следом. Зацепил наручем арматуру и тут же огрёб какой-то отвалившейся балкой, которая потянула за собой кучу полуразрушенного металла, замуровывая храброго котёнка. За плечом шипит большая кошка. Хватает за шкирку и отодвигает в сторону. Она мать, ей виднее. Котёнок в беде. Им с профессором только остаётся исполнять приказы и помогать. Вернулись на борт около 18:00. Стянул стил на третьей палубе и поднялся к себе. SNAP исправен. Даже целостность защитного кожуха не нарушена, а значит, они на шаг приблизились к разгадке событий в желобе Тонга. Ведь отсутствие результате тоже результат. В висках знакомая ломота. Быстро принять таблетки, а потом можно и кофе. Или нельзя? Айзек ничего насчёт кофе не говорил.

Макс даже не стал спрашивать грозного капитана можно ли ему выйти из класса. Он стоял рядом с "Крабом" и ждал дальнейших распоряжений. На войне, как на войне.

После того, как коварная песочница со своими игрушками поглотила самый светлый ум этой группы, непререкаемый авторитет, мастера дрессуры филиппинской таможни и грозу всех кошачьих, Макс прихватил контейнер с инструментами и спустился следом. - Давайте, я посмотрю, - сообщил он о своём прибытии Рэннелу и принялся за ремонт. Наткнувшись на какие-то твёрдые породы, дробящие элементы бура заклинило, а система вращения перегрузилась. Провозившись почти час, он уже решил позвать Хельму, как, вдруг, шестерёнки сдвинулись с места и встали в пазы. - Чёрт... - тихое проклятье раздалось в стилах команды. - Чуть не доломал. Готово. Захлопнулась аварийная панель на титановом кожухе, и на буре вспыхнула зелёная индикация. Макс дал отмашку пилоту и отплыл. "Краб" был готов к работе.

19 мая, 14: ... Бурение на отметке "6000" Бур "Краба" с лёгкостью таранил мягкий грунт, погружая подводный аппарат в глубокую яму. Уже через пол часа Эдвард стоял в широком двухметровом кратере в непроглядной взвеси, поднятых со дна отложений, которые плотным коконом окутали не только лунный модуль, батискаф и исследователей, но поднялись на десятиметровую высоту к брюху субмарины. Яркие прожекторы "Архимеда" не имели шанса пробиться сквозь взбитую "пыль", оставляя бурильщиков на милость сбоящих сканеров. Следующий метр Эд работал вслепую и не удивительно, что вовремя не заметил, как не заметили ослепшие котики, пришедшей в движении арматуры посадочной ступени, претерпевшей катастрофические изменения за 150 лет под давлением в морской воде. Две верхние опоры, возвышавшиеся над кабиной батискафа надломились, сложились и рухнули на самоотверженного машиниста буровой установки, не подозревая о его щемящей ностальгии по геологоразведке. Одна пробороздила вскользь, а вот вторая грохнулась на прозрачный иллюминатор, по которому поползла еле заметная трещина. (Эд-Бдительность) "Краб" 600-188хп До естественного захоронения источника изотопов оставалось ещё минимум два метра (Броски по той же схеме).

- Принято, - отозвалась капитан, - будем откапывать. Спрашивать "зачем" было явно уже лишним. Макс продолжил наблюдать, как группа копателей выдвинулась к объекту. ============================================================================================================== Добыть капсулу изотопного генератора Вождение - на работу в Крабе Бурить 5 метров. На каждый метр бросок Техники. Если провал, то: 1.Повредили бур, 2. Началось разрушение корпуса модуля, 3. Нарушилась целостность РИТЭГа.

- Капитан, - подал голос до сих пор молчавший инженер, - судя по положению модуля, SNAP находится примерно в пяти метрах от дна. То есть, он надёжно похоронен. Если возле ступени спокойный радиационный фон, то... - Макс вопросительно посмотрел на Марго. - Или у МАГАТЭ свои инструкции?

- Женщины тоже... - как-то неопределенно выразилась она. Нет, этот разговор пора было прекращать. - Макс, мы обожремся и доктор Бьёрк арестует нас с поличным. Предлагаю тактическое отступление, пока улики не бросаются в глаза. Да, обжираться не хорошо. Обжирать втихую труды доктора Бьёрк не хорошо вдвойне. С тем двое посланных с деградировавшей гендерностью и разошлись. До следующего набега на теплицы. ============================================================ - Эд, умеешь управлять крабом? Тут пригодится бур. Господа, мы ищем ритэг. Такарай, Тэмпл, со мной. Прошу членов экспедиции присоединиться. В рубке дежурить Хельма. Готовьте стилы и освещение. Кэп раздавала приказы. А инженер стоял в сторонке, около лобового иллюминатора и, заложив руки на груди, прикидывал сколько времени понадобится, чтобы откопать этот примитивный, полуразрушенный "пепелац".

А еще мне пришлось заменить человеку мать. - Кхм. Неудивительно, что мне не слишком везет, да? - рассмеялась над собой. - Надо быть идиотом, чтобы потом еще на что-то жаловаться. - Нуу... - пространно протянул собеседник, примеряя к стройной фигуре капитана мужской образ. Получалось нечто очень привлекательное. На его вкус. - Не знаю. Если бы вы были мужчиной, то привлекли бы к себе много таких, как я. Хотя, наверное, вам тоже женщины нравятся? Он расправился со второй половинкой ягоды и хищно воззрился на урожай в поисках очередной жертвы.

- В общем, там было совсем без шансов. У меня гендерная дисфория, так что... - она рассмеялась с видимым облегчением. - И слава богу, что послали. Качает головой. - Нет никаких ошибок, всё правильно. А всё равно кажется, что упускаешь что-то важное. Угу. Без-воз-врат-но. - Оно и к лучшему, - подбодрил он капитана, "не так давно" тоже посланного. - Пустые надежды отнимают время. Он взял клубнику за зелёный хвостик и, презрев эстетическое созерцание совершенных ягодных форм, впился зубами в сочную мякоть. - Гендерная дистрофия? - улыбнулся, прожёвывая. - Это как?

19 мая, до нахождения лунного модуля Долгий взгляд... поверх светлых вихров на красные ягоды клубники, свисающие где-то под потолком. Прикушенная губа. - Личное Полярное сияние. Понимаю. Извините, - отталкивается плавно от стены. - Вы очень хорошо рисуете. Можно где-то увидеть ваши работы? - Да нет, - ироничная усмешка и долгий ответный взгляд на коротко стриженные виски. - Сияние здесь ни причём. Отрицательно мотнул головой, подкинул на ладони ягоду: - Знаете... ощущение разочарования, когда твои шансы на успех пятьдесят на пятьдесят, и ты, наконец-то, понимаешь, что тебя послали. Призрачный шанс, которого почти не было. Кажется, должно стать легче. Но к сожалению осознание собственной недальновидности и слабости ещё долго заставляет сожалеть о допущенной ошибке. Вас когда-нибудь посылали, капитан?

Капитан присматривается. За последнее время это далеко не первый выслушанный ею уклончивый ответ. Здесь у гидропоники у нее не тот взгляд, что в кают-компании. Но довольно цепкий. Прислоняется плечом к переборке, складывает руки на груди. Висок холодит металл крепежа. - Валяйте, Макс. Что-то не так? Заметили, капитан, мою растерянность. Мягкая улыбка на губах. В глазах снисхождение к её покровительственному тону. 96 лет жизненного опыта. Если вычесть мальчишеские вихры, гладкую с пушком кожу, по-детски припухшие губы, то в серо-голубых отразится глубокий старик. Уставший, отрешённый, с ангельским терпением и вольфрамовой выдержкой. Он сорвал ещё одну ягоду, покрутил в пальцах, потянул яркий аромат. Правда вам не нужна, капитан Маргарита. - Это личное, капитан, - ответил, словно извиняясь. Почти не соврал, с учётом собственной недавней слабости и благотворного докторского посыла.

- А, да. - Маргарита чешет бровь. - Если можно так назвать... Вы ведь не против? Усмехается. - Не знаю, какой из меня друг уж в кхм... трезвом виде. - Почему я должен быть против. Это его выбор. Просто иногда он бывает назойливым, - слабо пытается он оправдать своё чадо. Наверно, создатель вправе знать немного больше об их приключениях. - Он показывал мне вашу картину. Красивое Полярное сияние. - И невольно интересуется, - У вас всё хорошо? Он отвечает не сразу. Невольная пауза. Секундная настороженность. Если капитан не лишена интуиции, она заметит эту растерянность в серо-голубых глазах. - Хорошо, - отвечает с прежней улыбкой и отворачивается, выискивая спелую ягодку. - А у вас? - спрашивает тут же, уходя от темы "полярного сияния".

Скрытое виновато раскрыто, и протянуто в качестве символа общей тайны сообщнику: - Хотите?.. Тут много. - Хочу, - он смело вступает в заговор с военными и принимает взятку. Тянет в рот всю гроздь и оставляет только веточку. Морщится. Кисло. Он как никто другой знает цену натуральным плодам. В его нереальном прошлом за одну ягоду ежевики платили органами. У него на Ковчеге было три куста: два малины и один ежевики. Контрабанда, за которую грозила немедленная ресомация. Но чувство самосохранения у химер деградировано. Они растят и за бесценок продают на Терру... Растили. Всё в прошлом. Которого не было. - Доктор Бьёрк увлечена ими, - Макс кивает на растения. - И кажется они отвечают ей взаимностью. Он сорвал красную клубнику и закинул в рот. - Капитан, вы с Шифти подружились? - спросил, взглядом художника обводя абрис волевого лица.

Ночь инженер провёл на базе. Шифти укатил на Архимед с набором инструментов обживаться. В биореакторе догорала последняя органика. "Водный дом" готовился к летаргии. Было тоскливо и пусто. Словно три дня назад родившийся умирал. Поблагодарив в очередной раз Айзека за флакон с таблетками, Макс принял две и завалился спать до самого утра. Прощание было скорым. За час он законсервировал базу и вернулся на субмарину, прежде перетащив молекулярную станцию в тот самый шлюз на медотсеке. Разобрал входные люки и отстыковал переходной коридор. Вернутся ли они сюда, кто знает? Но для удобства заселения следующих постояльцев он сделал всё что мог. ================================================================================================================================= 19 мая, до нахождения лунного модуля Там с трудом не свернула стенку клубники из-за внезапного маневра Эда, там же украла смородину с неприкосновенных кустиков доктора Бьёрк. Странно. Никогда не тянуло к натурпродуктам. Они даже плохо на нее воздействовали. И вот сейчас, в совершено непригодных для поисков натуральной еды, казалось бы, условиях, ей постоянно представлялся случай развлечь себя этим очень необычным вкусовым разнообразием. После отплытия он не знал чем заняться. Шифти калибровал, исправляя свои трёхдневные косяки, которые накопились, пока растущий ИИ предавался человеческим утехам и интиму с новой подругой. После того вечера с Айзеком терзало какое-то иррациональное чувство вины. Да и прежние рамки "доминат/химера" как-то не вовремя обострились и перебороть себя не получалось. С остальными светловолосого техника так ничего и не связало. Ни общие интересы, ни общие дела. Впрочем, с Хельмой можно было обсудить последнюю модификацию портативного ядерного генератора, но блондинка, как обычно, зависала в стыковочном портале, предпочитая общение с техникой общению с людьми. Стил он снял. Может уже и не придётся надевать. Его способности сборщика на этой глубине бесполезны. Он шлялся по отсеку. Пялился на приборные доски и разглядывал системы генератора, которые знал наизусть. Таким нехитрым образом, бесцельно шагая по челночному маршруту, Макс немного сбился с траектории и оказался в оранжерее, где и увидел капитана воровато тырившего смородину. - Тоже любите ягоды, Маргарита? - спросил он у женщины, подкравшись со спины. (Маскировка - успех). Хотя, не помышлял никого подкарауливать.

Глава 5. "Apollo-13" 19 мая, 09:00 Не успели они отойти от "Водного дома" на 30 километров, как "Архимед" зафиксировал на расстоянии 100 метров мощные электрические разряды, а сканер дал изображение помех. Прошло несколько секунд, и металлический голос подводной лодки сообщил: "Объект приближается. Столкновение через 5 секунд, 4, 3..." Внезапно за лобовым стеклом возникла яркая вспышка, осветив рубку. Моргнули панели пульта управления и на мгновение отключилось освещение. А пилот и все кто был на мостике в это время могли увидеть огромную голову электрического угря. Эдвард - манёвр чтоб избежать столкновения. Дальше по ситуации. ================================================================================================================================== До затопленной лунной ступени, которая опустилась на дно где-то в середине желоба, было около 400 километров по прямой и 5500 метров вертикально вниз. Эдвард - расчётное время прибытия, скорость ================================================================================================================================== 11 апреля 1970 г. в 19 ч 13 мин по Гринвичу с площадки "A" космического центра Кеннеди стартовала ракета-носитель Saturn V с кораблём Apollo-13 и экипажем в составе трёх человек: Джеймса Ловелла - командир корабля, Джона Свайгерта - пилота командного отсека и Фреда Хейса - пилота лунного корабля. Во многих газетах, по радио и телевидению в США высказывалось мнение, далекими от космической техники людьми, что полеты на Луну становятся обычным делом, и пятый полёт не даст усомниться в надёжности отлаженных систем. Однако, на третьи сутки путешествия, когда Apollo-13 находился в дальнем космосе на расстоянии 320 000 км от Земли, произошел взрыв одного из кислородных баков в служебном отсеке, разрушив уверенность конструкторов и наблюдателей. Продолжая движение по орбите в облет Луны на аварийном корабле, экипаж в течение 3 суток находился на грани катастрофы, а в центре управления были приняты все меры для их спасения. Это был долгий путь домой, но 17 апреля они вернулись на Землю, испытав невероятные сложности и несколько раз попрощавшись с жизнью. Были потеряны служебный отсек и лунный корабль, а командный модуль, войдя в атмосферу, приводнился в Тихом океане в аварийном режиме. Экипаж, пострадавший от обезвоживания, нехватки кислорода, охлаждения и перегрузок спасли и на самолёте отправили в Гонолулу. Знаменитый мем «Houston, we've had a problem» переживёт века, а на Луне построят геологические базы. О той аварии забудут, вспомнив о возможных последствиях только сейчас в связи с инцидентом. Хотя, сам SNAP (радиоизотопный термоэлектрический генератор), не потерявший целостности, не должен был представлять серьёзной опасности и вызывать те изменения, которые наблюдали нынешние исследователи. В воздушной среде плутоний-238 - чистый альфа-излучатель. Он является самым безопасным радиоактивным изотопом до тех пор, пока не попадает внутрь живых организмов. Его период полураспада длительностью в 88 лет заканчивается образованием высокостабильного изотопа урана 234. В каком состоянии был сейчас SNAP-27, которым оснастили лунный модуль, оставалось только гадать. И надеяться, что старый мем снова не зазвучит на глубине в 6000м в 2121 году. Хотя, связаться с поверхностью, на этой глубине подводники "Архимеда" уже не имели возможности. =========================================================================================================================== Найти лунную ступень на дне. Бдительность (-10). Каждый провал занимает 30 минут. Сообщение от "Архимеда": Связи с поверхностью нет, нейронет не доступен.

Смелым охотникам мрачных глубин и не только. По 500 о.о. ОС восстановлены. Хельма, Макс, Эдвард - 1 уровень усталости до 8 утра 19 мая

Перед погружением экипаж решил модернизироваться. Полностью. Макс только удивлялся с каким энтузиазмом их механик бегает от аппарата к аппарату и настоятельно рекомендует указующим перстом. Оставалось только кивать и подчиняться. Хотя, в душе он был категорически против демонтажа спасательной капсулы, спорить с решением глав экспедиции не стал. К 19 часам на "Архимеде" он собрал и смонтировал торпедную установку с 14 торпедами. К полуночи закончил апгрейд усилений кожуха "Краба". К часу ночи загерметизировал стыковочные шахты "Водного дома" и собрал инструменты. Последний раз посмотрел на рисунки, снимая со стойки стилсьют. Уходить с базы он будет последним. Прощаться с любимой и разбирать люки.

Стыковочная шахта "В" Почти вслед за отчётом Хельмы он отправил свой. Чёткими официальными строками в соответствии с военным положением на борту. "Кому: профессору Элеазару Рэннелу, капитану Маргарите Брук. От кого: инженера молекулярного синтеза Макса Ферранта Батискаф "КРАБ" оснащен модификацией "Компенсатор давления-10000". Модификация "Компенсатор давления-5000" для батискафа "МУЛ" готова к установке по прибытии плавсредтсва". Вернувшись в своё временное жилище Макс обнаружил Шифти на целой куче... коробок с карандашами. В замешательстве остановился над цветной горкой графитовых, угольных, пастельных, акварельных и уставился на восседавшее сверху чадо. Подойдя ближе, присел и с интересом заглянул в чёрный глаз. Глаз с не меньшим интересом посмотрел на создателя. - Рискну предположить, что это тест, - сказал Макс, рассматривая богатую палитру. - Да. Я решил сделать приятное другу и зафиксировать его эмоциональную реакцию. Пока я регистрирую только удивление. - А что должно быть? - Радость. Благодарность. Удовлетворение. Для продолжения обоюдного взаимопонимания и контакта. - А... ну, я рад, конечно. И благодарен. Но что касается удовлетворения. Не плохо бы к этому богатству ещё и бумагу. - А на стене? - Карандашами? - Да. Я протестировал структуру, она соответствует чертёжно-рисовальной с характерной зернистостью и шероховатостью, со стабильной белизной и сопротивлением к истиранию. - Серьёзно? - Макс взял коробку пастельных мелков, внимательно рассмотрел характеристики собранного экземпляра, сменил на мягкий графит. - Окееей... Надо попробовать. Он поднялся, распечатал упаковку и взял в руку карандаш. - И что нарисуем? - обратился к своему детищу. - Меня. - Тебя, - Макс рассмеялся. - Ладно. Но не совсем тебя. - Хорошо. Нарисуй "не-совсем-меня". Я буду записывать процесс. На память. Примерно через час на стене появилось ещё одно изображение. - А где "не-совсем-я"? - проявил явное любопытство Шифти. - Где-то здесь, - Макс указал запачканной рукой влево, за первую платформу робота на рисунке. - Это значит, что я недоразвитый? - Это значит, что ты юный. И тебе ещё нужно многому научиться. Пауза на осмысление длилась недолго. - Макс, а ты хочешь какао? Создатель улыбнулся. Потёр покрытые графитом пальцы. Тестирование продолжалось. - Хочу. И желательно чего-нибудь поесть. - "Желательно-чего-нибудь-поесть" не входит в разработанный мной план тестирования. - Ладно, - вздохнул создатель. - Пожелаю чего-нибудь себе сам.