FOX69

Лурц покивал словам стихийщика и уже было пошел прочь, но буквально через два шага остановился, обернулся, захваченный новой мыслью: - В чем именно ты сомневался во мне, Тео? - глаза смотрели испытующе, а на лице гуляла рассеянная, кривоватая улыбка. - Ты тоже думал, что я струшу и уеду? - Да, - ответил центурион. - Такие, как Квинт, умеют добиваться своего. И... не хочу тебя расстраивать, но Квинт не один на службе у Его Величества. Пока у нас есть фора и мы должны её использовать. Ещё ничего не кончилось, Децимус.

- И тебе день добрый, Тео, - несколько обескураженно ответил Децимус. Даже не углубляясь ни в какие тонкости, в словах командира чудилось недовольство. Конечно, задержка была непредвиденной и, Андрасте свидетель, весьма болезненной, но вряд ли стоило винить в этом Лурца. Пожав плечами, он ответил на заданный вопрос, вопреки собеседнику длинно и расплывчато: - Если скажешь, то хоть сегодня. Постараюсь удержаться в седле. Но не раньше, чем мне приготовят ванну и я поем. - Ванну?.. - улыбнулся Красс. Целитель оживал прямо на глазах и был, как никогда, стабилен. Сначала ванна, потом хоть снова в пекло. Не передумал, не сломался. И не сломается. Мессир Донатус, можете вырвать себе все волосы во всех местах. - Ванну нельзя пропускать. К тому же, возможно, последнюю перед длительным периодом воздержания от водных процедур. Значит, выезжаем завтра утром, - отчеканил он, как приказ, и добавил. - Я не должен был в тебе сомневаться, Децимус. Отдыхай. Дорога дальняя. А вот чем заняться остаток дня и ночь, центурион не представлял. Может дров порубить? И никаких карт и сеновалов больше!

На эти слова Децимус задумчиво хмыкнул, но ответить было нечего. Все внимание пришлось сосредоточить на одевании. Штаны, рубаха, сапоги. Вниз маг спускался сам, тяжело опираясь о посох и придерживаясь второй рукой то за стены, то за перила шаткой лестницы. - Я думал, ты дольше проваляешься, - проговорил центурион, приветствуя сошедшего во двор целителя. - Когда в Каринус выезжаем? - без предисловий спросил Красс. Углубляться в тонкости психологии центурион не умел, поэтому вопрос был лаконичен и рационален. Выздоравливающий боец обязан вернуться в строй.

К полудню центурион окончательно вернул себе прежний облик. Был подтянут и собран. Начищенные сапоги и броня, портупея, рукоять меча. Всё при полном параде. И даже перегар почти выветрился. Прошедшую ночь он старался не вспоминать. Решив на раздевание с отрядом больше никогда не играть. Он бродил по двору в ожидании восставшего Лурца. Всё-таки, хорошо быть магом Созидания - лишь бы не убили. Остальное излечимо.

- Ну и ночка выдалась. С этими словами он отправился сделать очередной заплыв к водопаду. - Иди уже, - отмахнулся Тео, - "жеребец". Он откинулся назад, припадая исколотой спиной с шелковистому песку, и заложив руки за голову, уставился в бездонную бирюзу неба.

- За друзей, Тео. За друзей переживаю. А что дурак, так я о том знаю, - он улыбнулся, коснулся его щеки тыльной стороной ладони, отвернулся и швырнул камешек в реку. - Ладно, вот скажи мне, тогда, раз тебя учили в Круге, вот как так выходит: уж два года как хожу я с приглядкой за Гнедком, а конем обернуться так ни разу и не смог. Я ж его уже как родного знаю, изучил уж все его повадки. И вот демона лысого тебе. - Тут я тебе не советчик, - он тоже подобрал плоский камешек и подкинул на ладони. - Оборотничество - редкий дар. Ему в академии не учат. Не классика. Как говаривала миледи Фрассен - "кустарное искусство подзаборных". Неотшлифованное, интуитивное, бесконтрольное. Ты ведь перекидываешься на подсознании. Чёткой схемы проведения заклятья нет. Маготок без вектора. Его уже не исправить. Просто тянешь из Тени всё подряд, сегодня там возьму, завтра здесь. Нет системы. Закономерной связи. Может, поэтому и не получается в коня. А может, - он толкнул эльфа плечом и засмеялся, - может, ты не жеребец вовсе. А какой-нибудь галла. Или кот. На обнажённую спину упали первые тёплые лучи. Туман рассеялся, и новый день занимался у них на глазах.

— Мне надо, чтобы ты горечи не носил за то. Так что не прошло. И сейчас хочу. Откровения. На больную голову. Пол... нашёл же ты время. Не нужны мне твои извинения. Да, и не виноват ты ни в чём. Послал. Я ушёл . Я не настаиваю. Вернулся и хочешь?.. Ооо, нееет, только не сейчас. - И что же, ты за всех своих любовников переживаешь? - усмешка скользнула по губам. - Тогда тебе в монастырь надо, Полихроний. Вот что я тебе скажу. Демон меня твой не пугает. Иначе, что же я за тевинтерский боевой маг. Меня без малого пятнадцать лет учили воевать со всем что шевелится здесь и за Завесой. К тому же, твой наставник тебе не говорил, что демоны всегда лгут, всегда испытывают нашу волю на прочность? Тварь может угрожать и питаться твоими страхом или гневом, но никогда не совершит задуманного.

Пол сел рядом. - Да, перед Улвой мы... я, как обычно, выступил, - опустил голову сокрушенно, не удержался и рассмеялся. - Что-то я плохо себе представляю Вика... Виардо... а впрочем, мы же и правда не помним. Слушай, ну я бы в любом состоянии до такого бы не додумался, мне же не... - он припомнил свой последний пьяный порыв, грустно улыбнулся, - я ведь тебя хотел. Вот. Так что мессир бард зря. Зря думает. - Перед Улвой извиниться надо, - проговорил центурион. Долго смотрел на воду, придумывая хоть один аргумент в своё оправдание. Не придумал. Вздохнул, усмехнулся и, обернувшись к серым глазам, с безобидной иронией подцепил: - Значит, хотел но не понял? Засада. Прошло?

- Ну а ты бы что предпочел: чтобы на этом сеновале мы не чурками проспались, верно? Тео усмехнулся, развешивая отполосканное бельё на ближайший куст: - Не знаю, Пол, - обернулся с улыбкой. - Иногда, выспаться тоже надо. По крайней мере, кроме глубокого похмелья я ничего не чувствую. Мне кажется, я спал. А если что-то и было... - он осёкся, поморщился, словно от зубной боли, - ...если мы Вика... Но он-то явно желанием не горел. Как-то всё по-идиотски вышло. Демон меня дёрнул подписаться на эти карты. Он уселся рядом с кустом на ещё прохладный песок и уставился на тихую воду заводи. - Ещё и Улву обидели... снова.

- Я с тобой. Надо бы искупаться хоть. Голова чугунная. Не против? Эльф поднялся и поплелся за товарищем. Он только махнул головой, приглашая следом. - Почему я должен быть против? - спросил, не требуя ответа, и вывалился с сеновала.

Он так ничего и не понял из молчаливого недовольства барда. Впрочем, наверное, по заслугам. Хотя, если что-то и было, то каждый из них это знал наверняка. И если Виктор так реагировал, то значит... Тео вздохнул и оторвался от спасительной балки. Что сделано, то сделано. Каяться поздно. С Полом он безмолвно согласился. Побратались. Считаем. - Пойду на реку. Надо голову на место поставить и пыль с сеном смыть, - сообщил он оборотню. - А потом, к Лурцу. Надеюсь ему полегчало. Центурион развернулся и, слегка пошатываясь, потащится к выходу.

Может и вырубились. Согласно мотнул головой. Самый разумный вариант, иначе хоть что-то всплыло бы в сознании. По отчуждённым взглядам Виктора Тео сообразил, что что-то упускает из вида. Наверное. Значит... я... мы... Нет. Такое я не забываю. Но вытащить на поверхность сознания хотя бы фрагменты минувшей ночи, память отказывалась. Штаны, наконец-то, пристроились на непослушные ноги. - Я не помню, - виновато проговорил и поднялся, опираясь о балку сарая. Голова пошла кругом. - Извини... Пойло какое-то убойное ты принёс. Что он тебе дал, этот трактирщик? Меня давно так не отключало.

- Я убью тебя, Красс, - сипло пообещал бард, медленно садясь на сене, и прижал пальцы к вискам. Холодно, чешется, тошнит и больно, больно, больно. Хоть Виардо и выглядел непорочно, но его обещание убить противоречило добродетелям спасительницы и шло вразрез с милосердием, которое должен олицетворять любой приверженец южной церкви. - За что?.. - не понял приговорённый, проигрывая в неравной борьбе со штанами. - Мне кажется мои добродетели так и остались непорочными,- проговорил, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ощущения были чисты и невинны. - А твои? - Надеюсь, что всё... - пробормотал задумчиво. - ...или ничего? - Если мы чем-то и занимались, то кажется были далеки от посягательств на непорочность. Я помню рой... или нет. Ты не перекидывался?

— Фляга за тобой, — просипел он, указывая на угол, куда сложил с вечера свои пожитки. Там же где-то остался лежать плащ. Пополз в том направлении собирать одежду и спасать остатки добродетели от вездесущей соломы, - ты это серьезно про подъем? - М?.. - в задумчивости оглядел ползущего Пола, словно не понимая о чём тот говорит, но всё же нашёл глазами флягу, открутил крышку и жадно отхлебал половину, чтобы тут же протянуть не менее страждущему эльфу. - Нет, - заторможено ответил на вопрос. - Я ничего не помню после того, как ушла Улва. Пол, что мы делали? Руки лихорадочно зашарили вокруг в поисках трусов и штанов. Выудил откуда-то из под Виктора обе части гардероба. Глядя на голого орлесианца поёжился и, стянув с перекладины рубашку, заботливо прикрыл. С трусами справился, со штанами всё обстояло намного хуже.

24 нубулиса, 6:00, утро после открытия Игорного дома Утро было туманным. Со всех сторон. Туман в сознании, туман в мыслях, в теле туман. Особенно в теле. Полный кисель неизвестности, который ещё предстояло ощутить в полной мере. Туман был вокруг. Плотный, осязаемый, холодный. Окативший три обнажённых тела целительной волной. Очнулся. Перед глазами жёлтая трава на тёмном фоне. Через минуту жёлтая трава превратилась в сено, а фон - в темнокожего орлейца. Рука лежит поверх его груди. Рядом рука другая - так же обхватившая месье. Орлей оккупирован в плотных тисках магов Тевинтера. Голова гудит, как осиный рой. Рой? Глаза постепенно приходят в ужас от осознания. Вчера ещё и рой был? Не может быть. Или ему приснилось. Приподнялся на локте и встал на четвереньки. Сено, оно везде. Кажется, тело им нафаршировано. Я что его ел вчера? Выплюнул изо рта травяную шелуху. Покосился на лежащих в обнимку. Огляделся вокруг. Стихийных разрушений нет. Значит, сдержался. Но почему в голове такой туман? Уселся. Снова покосился на пару. Последнее что он помнил - как уходит Улва. Странно. Женщины не в вашей юрисдикции, центурион. Вы ничего не понимаете в этих загадках природы призывно соблазняющих задранным подолом и готовых принять вас по самые помидоры в один день, в другой - поспешно сбегающих без сапог из весёлой компании. Вам не понять сложной женской души. У вас всё просто. И примитивно. Хочу - беру. Вот этих двоих хотел. Очень. Что было потом?.. Покрыто туманом. Что вообще было, мать твою! Откуда-то из-под бока выкатилась пустая бутыль. Её он тоже помнил. Как допивали, а потом... провал. До самого утра. Что мы здесь делали? Кувыркались втроём или спали? Нагнулся над сопящим орлейцем, поцеловал припухшие тёмные губы, коснулся тёплого виска эльфа. И снова уставился в утренний туман. От холода и сырости передёрнуло. Попавшаяся на глаза тряпка оказалась собственной рубашкой. Напялил. Колючую, прошитую насквозь соломой, но стало теплее. - Господааа... - тихо позвал спящих и так же тихо добавил. - Подъём... - и уже совсем шёпотом, - ...наверное. Так неуверенно и глупо он не ощущал себя с детства, когда узнал, что замораживать фруктовые деревья сотнями нельзя.

- Жаркий, - невинно повторит и кивнет, аки да. Жаркий вечер. - Я помогу вам, - он подполз поближе и стянул сапожок. Са-по-жок. Тянется, медленно, оголяя стройную ножку и, вдруг, внезапно вырывается и летит прямо на него. А он не удержавшись, падает на растянувшегося посла. И ржёт, прижимая к груди женскую обувь. - Какой херовый из меня дамский угодник, - поворачивает голову и целует грудь барда. Сено везде. Торчит и пыжится, но кто его ощущает теперь. - Пол... - рука тянется в сторону эльфа. - Иди к нам...

Ну вот и всё. Адреналин вскипал, мана клокотала. Хорошее окончание операции по спасению учёных. Его шатнуло вместе с бутылкой в сторону Пола. Не удержался, навалился на плечо. Снова принял вертикальное положение. Хотелось всех. Сразу. Или пусть его. Тоже сразу. Все. Но как-то чтобы не упустить никого. Тряхнул головой, отгоняя пьяный дурман и придвинулся к Улве. Склонил голову к женскому ушку и задумчиво проговорил: - Миледи, а вам не жарко? Очень жаркий вечер сегодня. А судя по по близости двух обнажённых тел, температура окружающей среды повышалась до самовозгорания сена молниеносно.

Два следующих кона решили его судьбу. Сегодня удачу переманил наследник эванурисов, оставив великий и могучий Тевинтер... ни с чем не оставив. Снял штаны и бросил под себя, будто знал, что следом стянет и остальное. Поднялся. Ну, что отворачиваться от этих любопытных физиономий? Кто из вас меня голым не видел? Снял. Уселся на штаны. Но сено, сено оно такая солома. Сразу нахально полезла во все недоступные места. Поёрзал, вроде устаканился. Завтра занозы вытащим. А пока, налил из бутыли и принялся ждать кто следующий присоединиться к его обнажённой компании.

Красс мессир наблюдал с кружкой в одной руке и периодически попадающей к нему бутылкой в другой. Зрелище было завораживающим. Гладкая бархатистая кожа посла, обнажённые плечи неваррской мечницы и раздевающийся эльф. На раздевающихся эльфов он всегда смотрел с удовольствием. Только помедленнее, Полихроний. Ты же эльф, твою мать. Ещё и с магией духа. Что этот эльф в любой момент может перекинуться в медведя переростка, сейчас как-то забылось. Вздымающаяся девичья грудь слева, широкие шоколадные плечи прямо и эльф, мать его, слева. В голове зашумело, в висках застучало, где-то в штанах тоже раздался стук. Надо выпить.

- Ну? Продолжаем, мессиры, продолжаем. Не я тут проигрываю. Катастрофично... верно ведь, бард месье? Нууууу... Он, конечно, видел больше у мечницы. Горааааздо больше. Но так тоже было... э... заманчиво. Он посмотрел на одетого хозяина игорного дома. Хозяин оставался целомудренным.

- Клиентом?.. Буду, - пообещал так, словно не на игорный дом подписывался. а на притон. Брат по маразму вознёс свою кружку и поприветствовал босоногого месье. И обернулся к Улве. Порочная сестра проигрывать упорно не желала.

- А что, - бутыль перешла из рук в руки. - Игорный дом "Полихроний". Звучит, - Тео глотнул мутной жижи и его передёрнуло. - Это maraas-lok какой-то. Даже для закалённого центуриона пойло было на убой. А вот Полу после четвёртого фулл хауса подряд и впрямь стоило задуматься о своих магических корнях, которые сулили удачу.

Это что эльфийская магия такая? Второй фулл хаус подряд. Тео посмотрел на эльфа справа, на Улву слева и Вика впереди. Чёрная рубашка центуриона повисла рядом с бардовской итогом в позорном поражении с двумя парами. Пора было выпить. Он дотянулся до бутыли и глотнул. Сморщился. - Fasta vass... - выдохнул и занюхал пучком соломы.

Центурион пропустил очередную порцию браги. Надо ж выровняться с оппонентами. Этим пойлом догонятся быстро. Уже испытано. Всего одна кружка уносит мысли вместе с головой. На первый раз - "каре". И раздеваться не ему. Хотя, откровенно признаться рубашку бы он уже скинул и без проигрыша.

- Это тоже часть сеновальной традиции? - обрадовался бард и дёрнул пару пуговок на рубашке авансом. Пожалуй, здесь была только одна участница, в чьём согласии можно было усомниться. - Ну... да, - почти уверенно выдал центурион. - С сеновалом вообще много всяких традиций связано, - каких именно он не упомянул. - Да, что-то жарковато, - пробормотал Пол, вертя в руках кружку и ощущая жаркий бок сидевшего рядом Тео. - Ну... как-то играл я на всякие желания... э... в общем, да. На раздевание. О! Свои бойцы не подводят. Он с улыбкой глянул в серые глаза эльфа. Осталось дождаться согласия мечницы.