FOX69

Дров не было. Вообще. Нигде. За двое суток следопыты обчистили все склоны и подобрали всё до последней веточки. Центурион вернулся назад с пустыми руками. С тоской посмотрел на тёплые объятья парочки, укутанной с ног до головы, и полез в палатку отогревать друга собой, за неимением костра. После бессонной ночи глаза закрывались, а в тёплой палатке его разморило окончательно. Час. Один час. Дайте поспать. Потом. Подъём!.. потом...

Бестолковую борьбу с бессонницей и холодом он прекратил через полчаса и до самого рассвета просидел пялясь на звёзды. Они пялились на него. Такие же холодные как и всё вокруг. А хотелось тепла. Хоть крохотный огонёк. Но заклинание вытянуло ману до суха, а восполнялась она медленно. Холод и голод не способствовали быстрому восстановлению. Зато он отыскал все созвездия, пока, закусив ворот мантии, старался не разбить друг о друга стучащие на ледяном ветру зубы. Между Сервани и Юдексом вспомнил о вчерашней стычке с миледи. О сказанном не жалел. Хоть и вспылил. А она полезла на рожон. Как-то непрофессионально и по-женски, защищая уязвлённое самолюбие. Политика, миледи. Ничего личного. Борьба за влияние, которое нам с вами пригодится. Пока мы на одной стороне, но кто знает, что будет потом. Карнцлер, Архонт и Грядущее. Кто из них? Я верен Будущему Империума. А вы? Неужели вы не видите, что пришла пора перемен? Затхлый мир старого Возрождения себя изжил. Пора вернуть власть тем, кому она принадлежит по праву в Тевинтере. Ваше положение шатко, миледи. Моё давно определено. Кто выиграет? Покажет время. 16 нубулиса, 5 утра Рассвет. Он вытер начисто хвост Тенебриума и утопил Пераквиалус. Вызолотил верхушки гор и оживил окоченевшее тело. Тёплый луч коснулся щеки, переполз на глаз. Промёрзшее насквозь тело не слушалось. Он еле расцепил руки, обхватившие колени и лёгким движением зажёг на пальцах язычки пламени. Наконец-то. Несколько минут и стихийная кровь взбудоражилась, выводя из анабиоза. Поднявшись, он оглядел дело рук своих. На месте города, зияло глубокое тёмное ущелье, признаков присутствия демона не было. Значит, получилось. Ещё одна исправленная ошибка магии, слишком дорого обошедшаяся жителям этой деревни. Тео поднялся и отправился к тропе. Патрик уже спустился к мосту, оскальзываясь на осыпающейся щебенке, когда сработал "поводок" и кто-то слишком шустрый застыл сусликом, глядя в ночную темноту. "Ненавижу тебя! За что на этот раз?" Ни ответа, ни привета. Пояснять свои действия тому, чьё мнение его нисколько не волновало, Андреас не собирался. Его он нашёл у моста, недалеко от лагеря. Стоящего столбом, с остекленелым взглядом. В изодранной одежде и крови. Словно мертвец, который умер стоя. - Патрик! - стихийщик подскочил к Рыжему и пощёлкал перед носом. Тронул артерию на шее. Жив. Опять в конфликте с высшими жрецами, мессир таллис. Тео вздохнул, завалил худое тело на плечо и потащил на стоянку. 16 нубулиса, 7 утра Сгрузив ношу в палатку к спящим и основательно укутав одеялом, центурион решил попытать счастья в округе по поиску дров. По пути отметил сопящую парочку. Коварный орлеец для обогрева сегодня приспособил неваррку. Нет справедливости в бренном мире. Подосадовал Красс. Кто-то с девицей греется, а кто-то морозит жопу на камнях. Поёжившись, центурион вздохнул и пошагал к ближайшему холму с редкой порослью лишайника.

13 баллов по шкале брата Дженитиви Геройствовать герой не собирался. Не передовая, чтоб на амбразуры кидаться. Всего лишь ошибка стервозной некромантки, которую предстояло исправить. Почему ему? Потому что он мог не исправлять, и его совесть не терзалась бы угрызениями по поводу несчастных брошенных на произвол душ. Если бы в момент концентрации маны для удара, он не смог сосредоточиться и собрать маготок определённой силы и направленности, он бы забил на благотворительную миссию и ушёл в лагерь не оглядываясь, обрушив за собой тропу и мост. Но ему повезло. Случайность опекала убиенных. И он даже мог бы заслужить звание самого милосердного стихийщика, который спасает мёртвые города от ига нектромантов, освобождает детей-зомбиков, хоронит усопших, провожает их молитвой в последний путь. Ну, а что вы думали, он частично молитв что ли не знает? Обшарив окраины города в сгущающихся сумерках, стихийщик присмотрел в отдалении небольшое возвышение, которое имело шанс устоять при толчке и откуда город был виден, как на ладони. Последние лучи солнца золотили розовый закат за грядой гор, а мёртвый город уже погрузился во мрак. Медлить нельзя. Сосредоточиться было невероятно сложно. Казалось, голова взорвётся, а сосуды лопнут. Стабилизировать, упорядочить, задать вектор и напряжённость, перекоммутировать потоки и сохранить накопленную силу удара. Он чувствовал, как лихорадит тело, как мана выплёскивается через край, как нагнетает адреналин. Ещё немного и сознание оставит его. Рука невольно потянулась к ножу за голенищем сапога. Перчатки прочь, и ровные разрезы на запястьях приносят облегчение, но жизненная сила утекает песком сквозь пальцы. - Благословен будь, Думат, могущественный и безмолвный, мудрый и таинственный. Приносим тебе дары, жертву твоему величию... - звучали слова заклятья древние, как сам мир, и дарили могущество и власть наследнику тевинтерских малефикаров. Он поднялся. Воздел руки вверх и только с третьей попытки и двух флаконов лириума смог закончить заклинание и обрушить на мёртвый город чудовищную разрушительную силу земли. Послышался треск, шум и грохот. На минуту он оглох, ноги стали ватными, а колени больно ткнулись в острые камни. Перед глазами плыло, но он ясно видел, как вздрагивающая земля поглотила поселение, оставив огромное облако пыли вместо заброшенного города. - Затем я увидела мир, предо мной распростёршийся: Горные пики, острые, словно зубцы короны, небеса подпирали, Королевства, сверкающие, словно самоцветы, Опоясали землю как жемчужное ожерелье. "Всё это твоё, ― говорил мира Создатель. ― Войди в Мой небесный чертог и больше не знай печали"... - звучали слова молитвы в противовес недавним строкам из гримуара Магии Крови. - Се бездонная бездна, колодец всех душ. Из сих изумрудных вод рождается новая жизнь. Приди же ко мне, дитя, дай тебя обнять. В моих объятьях ― Вечность. Он закончил. Сказал всё что знал. Если эти слова помогут неупокоенным душам очиститься - хорошо. Если только подстегнут их убраться из этого мира - ещё лучше. Было за полночь. Он лежал на холодных камнях и чувствовал, как тело деревенеет в промозглых горах. Впереди вечные бездушные звёзды, позади такая же вечная безразличная толща камня. А в середине исчезающе малый отрезок пространства и времени. Крохотная точка, затерянная в безвестности. Наверное, так себя сейчас чувствовали те морталитариси, переходящие из Тени в Бездну. Никем и ничем. Лишь мигом в Вечности. Слабая рука приподнялась, пальцы сложились в характерный жест, но ничего не произошло. Даже на крохотный волшебный огонёк сил не было. Он прикрыл глаза и, цепенея от холода, попробовал заснуть.

Морталитаси и Большой перебралась через ущелье вместе со всеми. Сопроводили группу до лагеря и, ещё раз поблагодарив за понимание, терпение и доброту, скрылись в ночи. За их сохранность вряд ли стоило переживать в этих глухих районах. Проклятая некромантка и монстр могли за себя постоять перед любым противником. И кто знает, может быть когда-нибудь об Эмме Девар ещё услышит мир Тедаса.

Кажется, Децимус так его и не понял, пребывая на какой-то своей интеллектуально-стремительной волне, за которой примитивному вояке никогда не угнаться. Долг, служба, закон. Учёный архивов был далёк от этих отвлечённых категорий, существующих где-то там на благо чего-то там. Они говорили об одном и том же, но были далеки как никогда. И эта пропасть росла с каждым днём, как бы Красс не хотел обратного. Как две песчинки с разных берегов, которые разделяет и несёт непреодолимый поток. Тео забрал флаконы, проводил сутулую спину и пошагал к мёртвому городу. Рисковать благополучием миссии в его планы по-прежнему не входило.

Маг замотал головой, в отчаянии, что его не понимают: - Да я же не о том!... Тео.. мне не жалко маны.. хоть всю ее бери! Обрушь тропу, мост! Пусть эта духами и демонами проклятая деревня сгинет в этих горах! Но мы не можем остаться! Тут нельзя действовать вслепую! Нужны расчеты... надо рассчитать силу удара, место... отдачу... Тут нужна практика, а не сиюминутная злость! Тео! - Лурц смотрел в глаза стихийщика, пытаясь достучаться до последнего. Но слышали ли его? Или уговоры шли лишь шумовой помехой? Голос зазвучал тихо, просяще: - Пожалуйста. Мы не можем рисковать. У нас другая цель, Тео... Мы вместе обрушим дорогу сюда... Я помогу тебе... Никто не сможет больше добраться до этого места.. Но не здесь, Тео.. Мы должны вернуться. - В тебе совсем нет сочувствия к этим давно сгинувшим мертвецам? - усмехнулся маг. - У многих есть. Как оказалось. Если я этого не сделаю, стерва-некромантка останется здесь. С ней Улва. Миледи. Может, быть и Мастарна. С миледи по всей вероятности должен остаться ты. Так что выбор не большой. Я постараюсь локализовать зону, перенаправив ударную волну. Только мне нужен лириум. Много. Если у тебя есть, самое время поделиться. А сам собирай народ и уводи. Тропа далеко, повреждения её не коснуться. Иди, - настойчиво повторил он и добавил совсем тихо, глядя в глаза целителю. - Если я не буду уверен, я не стану рисковать нашим благополучием. Понимаешь, о чём я? Но ты должен всех увести. Виктор остановился за плечом некромантки. - Идёмте, Эмми, - тихо позвал он, и зашагал к выходу, не слишком быстро, но и не собираясь останавливаться. Он уходил. Если придётся, уходил один. Без колебаний она последовала за высоким мужчиной, предоставив решать судьбу деревни незнакомцам. Первый-Большой отправился следом.

Он догнал мага. - Подожди, мы... мы должны уйти все вместе... Ты не можешь остаться... Землетрясение в горах... даже локальное... оно может привести к самым непредвиденным последствиям... тропу может обрушить окончательно... И ты.. ты не сможешь вернуться.. Мы не можем разделиться, ты помнишь? Ты обещал... Вместе. Заодно. Тео? Он остановился, глянул на взбудораженного целителя и улыбнулся: - Тогда помоги мне. Маны потребуется много, а у меня всего 2 флакона лириума. Отдашь мне часть своей.

- Я бард. Я лгу, подставляю, насилую и убиваю. Ты думаешь, если я спою им пару кантик, они обретут цель и веру? - Нет. Но это поможет душам при переходе в иной мир, в первородную Бездну. Так скажем, с молитвой они быстрее отсюда уберутся. Но я не настаиваю. Уходите. Красс развернулся и пошагал к выходу из склепа. Надо было определиться куда наносить удар, которых, вполне вероятно, потребуется несколько. И сделать это надо как можно скорее. Солнце упорно ползло за вершины соседних гор.

- Я остаюсь, - уверенно заявила Улва своим спутникам. Поздно чего-то опасаться. - Если ваш маг обрушит город... - женщина кажется догадалась о намерениях вспыльчивого центуриона, - то нам всем лучше быть подальше от эпицентра землетрясения. - Стоп, - ожил мастер дипломатии и разбивания женских судеб, но никак не ритуальных упокоений сотни призраков в одном месте, - А я тебе зачем? - уставился он на центуриона. - Хотелось бы упокоить неупокоенных по всем правилам, - ответил Красс, удивляясь самому себе. Неужели ему нужен мужчина не для постели, а всего лишь для молитвы. - И пускай клинок пронзит мою плоть, Кровь моя прольётся на землю, И пускай мой крик тронет их сердца, Моя жертва станет последней. Что-то в этом роде, я думаю. Тебе виднее, положение рядом с Её Святейшеством обязывает знать кантики. Хотя, если опасаешься, уходи со всеми. Пусть боги сами разбираются, куда пристроить этот легион некромантов.

- А как же вы? Не говорите, что вам необходимо остаться. - Как только всё уладится с похоронами... я уйду, - ответила женщина. - Куда?.. Мир большой. Этому месту я отдала достаточно. А Первый всегда меня защитит. Да и поздно мне уже чего-то опасаться. - Тогда я бы, пожалуй, остался, чтобы прибавилось смысла твоей затее. - Эльф не был склонен шутить. - Риск минимален. Главное правильно встать, - успокоил оборотня стихийщик.

- Вы мне еще кое-что должны, Красс. - ощерилась миледи. - За давешний переход. Так что будьте любезны хотя бы не хамить. Я всего лишь сказала, что останусь и помогу этой женщине. Все. По поводу присутствия перрипати в отряде Красс иллюзий не питал. Ни одной самой завалящей. Для него было всё предельно ясно. К тому же, теорию, которую постиг юный Теодор Красс-Шармаль взаимодействуя с альтус, всегда подкреплялась на практике. Ничего нового. Ложь и фальшь. Лицемерие. Альтусам должны все лишь по праву рождения, а если они окажут услугу, то несколько лет рабства подразумевались. - Что-то подсказывает мне, что мы ещё сочтёмся, миледи, - драколиск сжал зубы и кобре не уступил. Как-то слишком самоуверенно для рядового центуриона. - И если вы хотите ей помочь, то уведите подальше от этого места. Мы здесь справимся. Впрочем, если есть желание пощекотать нервы, оставайтесь. - Через сколько времени начинать волноваться? - буднично поинтересовался Пол. Красс был опытным магом и воином, так что спорить тут было не о чем, у Тео наверняка есть хороший и просчитанный план. Но в любом плане есть место невезению. - Не раньше, чем увидишь мой труп, - усмехнулся центурион. - Хотя, и тогда не обязательно. Смысла уже нет.

- Вы, - Красс обернулся к шпионке, - это вы смеете меня укорять в неисполнении долга?! - Он был по-настоящему зол. Миледи подцепила самое уязвимое - долг перед родиной. - Перрипати, которая через день приступает имперские законы! Которая продаст Чёрный Престол барыге! Которая по приказу Канцлера... Он не стал продолжать. Мана вскипала в крови и требовала выхода. Тяжело опёрся ладонями о столешницу и сказал: - Это поселение в заднице Империума. Добраться до него сложно, а если окончательно обрушить мост, то станет невозможно. Демон привязан к месту останками. Он не двинется отсюда. Вы думаете, я членом думаю, а не головой?! - он раздражённо глянул на миледи, - Разочаруйте своего канцлера! Через паузу, усмирив гнев, он продолжил: - Это морталитаси, мать вашу. И если не верите мне, то спросите её. Для упокоения душ, тела должны быть похоронены, а не сожжены. Времени на похороны у нас... Он осёкся, посмотрел на сникшую некромантку, на Арсиною и почему-то на Виктора. - Я устрою им похороны, - вдруг, с уверенностью заявил он. - Похороны достойные королей. Сразу всем. Виктор, - обратился Красс к барду, позабыв про официально-язвительный тон, - мне нужна ваша помощь. И да поможет нам пара флаконов лириума. Остальные - уходите к тропе. Здесь может быть не безопасно. Это не займёт много времени. Надеюсь.

15 нубулиса, около 19:00 Такими же, как прежде, осторожными жестами, Улва взяла ладони женщины в свои. В одну ее ладонь она положила коробочку серьгами, а второй накрыла сверху. - Я отдаю их вам, миледи, но, - красноглазка замолчала, чтобы перевести дыхание. - Но… на самом деле, отдаю их вашей дочери. Берегите это.Прошу. Потому что это стало для меня чем-то очень дорогим. Это уже не было просто вещью. Она бережно приняла дар из её рук. Эти серьги были очень похожи на те, которые она дарила своей дочери и которые были давно утеряны. Морталитаси только благодарно кивнула красноглазой девушке. - Тот ключ. Я не знаю от какой он двери, -сказала она сжимая коробочку в ладони, - но он был с Марийкой с самого детства. Если он когда-то исполнит своё предназначение, то можете забрать его себе. В память о ней и о том как поступать не надо, даже матери. Её пальцы коснулись сплетённой косички, а холодные сухие губы - лба мечницы. Она отстранилась от девушки и посмотрела на остальных: - Скоро ночь. Демон придёт. И теперь без привязки он окончательно выйдет из подчинения. Его нужно лишить подпитки - душ, которые томятся здесь, около своих неупокоенных тел. Как это не абсурдно звучит, но я прошу вас помочь мне их похоронить. Их здесь сотни. И все они заслужили покой. - Вы хотите чтобы мы остались здесь ещё на несколько дней для похорон разрозненных останков, а по ночам рубились с демоном? - Красс не выдержал. Он оторвался от скромного созерцания ширинки орлейца и обратился к хозяйке дома. - Вы серьёзно, миледи? Сражались с демоном, "которого не победить"? С высокоуровневым демоном Страха? Я оценил шутку морталитаси. Но, нет. Мы рискуем отсюда не выбраться никогда. Вы устроили этот бардак, вам его и разгребать. Она промолчала. Стихийщик был прав. - Я понимаю... Тогда уходите, как можно скорее.

- Я нравлюсь людям. Если вы не заметили, центурион. Пятно неизвестного происхождения на плече стихийщика было исключительно интересным для изучения. - Определённо, - усмехнулся Красс и опустил глаза. Смотреть вниз было удобней и не менее приятней, чем вверх. Она вошла бесшумно, шурша платьем, держа в руках старый дневник Эллина Девара и тот самый ключ с шеи Марийки. Подошла к Виктору и передала из рук в руки. - Это всё что у меня было от отца. И он завещал это отдать. Надеюсь, в те самые руки. Энтропическая тьма коснулась тёмно-карих глаз, но не навредила. - Спасибо...

Вик подождал, пока некромантка скроется из виду, и встряхнулся всем телом. - И что с этим делать? - поинтересовался он у стихийщика, протягивая ему трофей. - Дом, ёпт, строить, - Красс был зол. За свою беспомощность и глупость. Надо же было пойти на поводу у этой стервы! Он взял из руки Виктора зачарованный камень и за несколько секунд изменил структуру кристалла в обычный булыжник. Он всё ещё был опасен, но уже разрушим. - Пол, - Тео перекинул речной окатыш эльфу, - испытай свою дробящую темницу. - А ты... - центурион поднял глаза на курчавую чёрную голову. - Вы... мессир Виктор... - кажется, он хотел восхититься и сказать комплимент, но не нашёл слов. - Я бы так не смог... - сказал тихо и заглянул в тёмные глаза.

- Эй… дракончик… Улва подошла ближе к девочке и осторожно коснулась ладонью тоненького плечика. Когда появилось дитя, он не вздрогнул. И даже улыбка просияла на лице. Удержался, что-то дёрнул внутри, как хлестнуло меж лопаток памятной указкой. Двое взрослых присели рядом с ребёнком. Ласково придержали за плечи. Не бойся, девочка. Всё будет хорошо. Она присела перед ней и улыбнулась, кивнув помощникам - готовы? Рука легла на грудь ребёнка и с лёгкостью проникла внутрь. Монстрик вскрикнул, ослаб, босые ноги подвернулись, а в руке женщины остался бурый кристалл для привязки. - Здесь... - дрогнули губы Эммы Девар. - Её душа. И связка с демоном. Я... сниму проклятье с магов. Они знают что делать. Камень с ладонь величиной перекочевал в руку Виктора. Морталитаси подхватила ребёнка на руки и унесла. Ещё немного побыть вдвоём. Как только она скрылась из виду чары паралича рассеялись. - Замечательно, - проворчал Красс, скидывая с себя мешок и поднимаясь.

- Миледи... она будет вашей маленькой девочкой. Всегда. Смерть... смерть ничего не решает. Даже, если она посмела отнять вашего ребенка. Она... Марийка... она все равно ваша. Ваша девочка. Всегда... везде. Даже... когда вам кажется... что ее нет. Пальчики сжались в кулаки. Улва теперь не смела ни на кого поднимать глаза. Кажется, красноглазка сдалась, но если бы она знала, как много она сейчас сделала. Вик помолчал. Улва говорила, а он разглядывал колдунью. Измученная, одинокая женщина. Седая, некрасивая, и красивой уже не будет никогда. Когда последний раз она видела человеческое лицо? Когда последний раз ощущала касание тёплой руки? Улва замолчала, а он уже стоял рядом, и пальцы дотронулись до впалой щеки. - Эмми.. Когда в последний раз она слышала своё имя? Тихо-тихо. Сказанное только для неё. - Она привязана здесь. А могла бы летать. Когда в последний раз ощущала дыхание у виска? Он почти не слышал, что говорит. Не проповедник и не обучен исцелять души. Он мог попытаться напомнить. Тепло тела, нежность, ласка - всё то, что не доступно духу, запертому в мёртвой плоти. Всё то, без чего жизнь никогда не будет жизнью. Тишина и покой. Обволакивают. Нет ничего в его словах. И что-то есть. Что трогает, цепляет и заставляет вспомнить. С болью осознать прошлое. По истечении стольких лет принять, как данность что ничего не изменить. Ни богам, ни магии. Голова клонится ниже и касается чужого плеча. Чёрные глаза закрыты, а по щекам тянутся дорожки слёз. - Помогите мне... Она пришла на материнский зов и остановилась рядом с Виктором. - Подержите её, - попросила некромантка мечницу и барда. - Зачем? Мам? - недоуменный хриплый голос.

- Но она ведь даже.. не растёт? Не растёт. У неё нет друзей. Не узнаёт ничего нового. - Зачем она живёт? - Вам повезло… стать матерью, миледи. Очень. И мне жаль, что вашу дочку постигла… такая участь. Она милое дитя, - Улва покачала головой. - Я не осуждаю вас за то, что вы сделали. Все что вы сделали – вы сделали ради своего ребенка. Но если… она не чувствует себя счастливой, то… Улва перевела дыхание. - Миледи… быть может, это не самая лучшая жизнь для вашей девочки. Седая голова склонилась, а пальцы рук лихорадочно стиснули складки платья. - Я не могла её потерять. Не могла. Она единственная что имело для меня смысл. Всё чего я достигла в Энтропии и Некромантии, благодаря ей. Но теперь... - женщина вскинула голову и отвернулась, пряча глаза, - я не знаю. Она, как маленький призрак. Больной и потерянный. Но всё ещё мой...

Если уж быть до конца честным, стихийщику хотелось эту черноглазку прибить, разворотить этот вертеп, насадить на кол головы, заморозить и устроить землетрясение с полным разрушением этого сраного города, где заключены души и томится крохотный человечек, который заслужил вечный покой. Потому что смерть нужно уважать, а не превращать в балаган. Только бой, только на смерть. Если уж и отдавать жизнь этой стерве, то только в бою. Но к сожалению, бурные мысли так и остались мыслями, а глаза фронтовика продолжали беспомощно взирать на спутников.

- Вы с ума сошли, - хрипло выдавил он, глядя то на некромантку, то на телохранителя, с готовностью уже продавшего душу за древние бумажки. Безумие на этом не кончалось, - Ребенок? - теперь он смотрел только на неё, - Вы держите здесь ребёнка? Наверное, кто-то сказала бы сейчас орлесианцу - это Тевинтер, мессир, но не Эмма Девар. Для неё статус Империи крови и ужаса давно потерял свой устрашающий флёр. Энтропия и Некромантия - редкий дар. Не каждому дано познать, принять и выстоять. Под гнётом разложения и смерти. Она смогла. Ради своей дочери рискнула всем и выстояла. И вот теперь, Марийка была жива. Почти жива... - Только здесь она и может существовать, - тихо ответила морталитаси барду. - Вопреки жизни, которая здесь... существует, - Улва робко подняла взгляд на морталитаси. – Ваша девочка… она счастлива? Два тёмных провала долго смотрели на красноглазую мечницу... - Не знаю... она радуется... иногда... Виктор и Улва - Влияние

- Говорите ваши условия, - кивнул Лурц. Впрочем, для самого мага это была чистая формальность. Он заочно был согласен на все условия некромантки, чтобы получить записи старого Девара. - У меня есть его дневник, в котором он делал записи до конца своих дней, - задумчиво проговорила Эмма. - Дневник с каким-то ритуалом, кажется. Этот дневник и ключ от неизвестного замка, он просил сохранить во что бы то ни стало. Он говорил мне, что когда-нибудь за этими записями придут. И я должна отдать их. Но только не бесплатно. Чёрные глаза вновь скользнули по всем гостям. - Я заберу часть вашей жизненной силы. Несколько лет. Энергию жизни, чтобы уравновесить смерть и поддержать слабую душу в этом мире. Душу моего умершего ребёнка. Которую днём питают заклятья этого места. А ночью... демон Страха. Вам не справиться с ним, - бездонная чернь глаз уставилась на Лара, словно продолжая ответ на вопрос о тяготах предстоящей ночи. - Я могла бы убить вас, но... здесь достаточно смертей. Дневник и ключ в обмен на -2хп каждого навсегда. Попробовать уговорить расстаться с Марийкой и отпустить души умерших. Влияние -30. Завербовать Эмму Девар для работы в Империуме. Влияние -20. Выкрасть дневник и ключ. Воровство.

- Прошу прощения, миледи, а что происходит ночью и какая опасность с ней приходит? - Мастарна, благодаря профессиональной деформации, не мог не задать вопрос, когда речь заходила о каких-либо опасностях. - Приходит тот, кому я должна. И поднимает останки всех, кто здесь жил, чтобы на утро вернуть их в прежнее состояние, - пространно проговорила миледи Девар, осматривая плечистого телохранителя с головы до ног. - Вы знаете, миледи, о войне с кунари. За последние годы положение дел весьма ухудшилось, и не только для Империума, но и для всего мира. Тевинтер и Орлей объединяются для Священного похода против захватчиков. Но даже так нам... нам нужна помощь.. Чтобы победить... Мы полагаем, что ваш отец открыл нечто, что непременно способно изменить ход войны... Пожалуйста, прошу миледи, помогите нам... - Значит, вы сами не знаете чего ищете. Идёте в слепую. Ищете Восьмерых. Мой отец не был некромантом, не был и энтропом. Всю свою жизнь он посвятил изучению Тени. И следов Древних оставленных в ней. Он даже пытался составлять карты Тени. Конечно же, безуспешно. Он замолчала. Откинула назад растрёпанный волос и заложила руки на груди. - У меня есть кое-что от отца. То, чем он дорожил и ценил на весь лириума. Но у меня будет к вам предложение. Сделка, если хотите. Примете мои условия - получите документы.

- Миледи Девар, - Децимус поклонился по всем правилам этикета, хотя разогнуться оказалось несколько труднее, чем склониться вперед. - Благодарю, что согласились поговорить с нами. Не.. не сочтите за оскорбление мой отказ.. принять приглашение к столу.. Сила вашей магии слишком велика.. я боюсь не удержать еду в себе... - А я в вас её не засовываю, - проговорила Эмма, в упор гипнотизируя целителя взглядом. - Просто это самое дальнее и самое безопасное помещение перед грядущей ночью. Так для чего Империуму понадобились работы моего отца?

Полихрония бард тактично тронул за руку, нащупывая пульс, и оставил в покое, после чего опустился на колено рядом со стихийщиком. Рука, дабы ощутить биение жизни, дотронулась до шеи, глаза участливо заглянули в глаза. Сам Вик испытал на себе в том числе и это состояние каких-то несколько дней назад и очень хорошо помнил всё. Полная потеря чувствительности и слишком много свидетелей. Как отчаянно жаль. Он ласково надавил пальцем на кончик центурионова носа и, выразив глазами всё сожаление по поводу упускаемых возможностей, последовал за остальными гостями. Видите ли, мессир Виардо, энтропический паралич не характеризуется состоянием овоща. Мозг мыслит, сознание осознаёт и даже сфинктеры держат. Я запомнил ваш участливый до центурионов взгляд, я припомнил в покое у каменной стены две прошедшие ночи и игривый щелчок по носу. На вот, выкуси! Близок локоток, да не укусишь! Выше головы не прыгнешь! Так вот, первые кусты на тракте заставят вас вспомнить другие пословицы, мессир Виардо. Тео проводил взглядом отряд, отправившийся на встречу, и только хотел прикрыть глаза, как окружающее резко подскочило и поплыло. Большой подхватил безвольные тела и унёс в столовую. Усадил у стены на пол и основательно привали мешками, чтобы не падали. Остальным предложили присесть за небольшой столик с нехитрой снедью: молоко, овечий сыр, тыквенная каша, лук, капуста и пресные лепёшки. Некромантка стояла поодаль и наблюдала за сбором гостей. Марийки видно не было.

Улва неровно вздохнула, глядя на своих товарищей, заточенных в своеобразной темнице. А с ней-то что хозяйка сделает? Так или иначе, но... Улва готова была понести наказание. Но она также хотела бы знать ответ на вопрос, кои касался оружия оставленного возле склепа. Однако, быть может, ответ не заставит себя долго ждать? Ответ появился через несколько секунд. Прямо на лестнице второго яруса. - Вот ваши спутники, - бросила нектромантка и удалилась, на ходу отдав распоряжение Первому-Большому. - Проводи их в столовую.