FOX69

Комната Натаниэля Раб старался быть осторожным, по мере возможности. Он вытягивал щепы одну за другой, пока их совсем не осталось. А потом рана была аккуратно обложена знакомыми Сато листиками, из тех, что он собрал на берегу и тщательно забинтована холщовыми тряпками, порванными на мелкие полоски. - Хм, - Сато улыбнулся, глядя на перебинтованную руку и торчащие кое-где из-под повязки черешки листиков эльфийского корня. Боль отступила, а повреждённые мышцы покрылись свежей кожицей. - Это получается я сам себе лекарство собирал. Спасибо, Натаниэль. Видимо, сам ваш бог вложил тебе в руки целительский дар. Я даже не знаю, как могу отблагодарить тебя снова. Может нужна какая-то помощь?

Комната Натаниэля - Хм. Вероятно, ты решил посетить кабинет наместника? Неудачный выбор. - на губах появилась вежливая улыбка. Темные глаза задумчиво изучали ошкуренную руку. - Даже не знаю, что я тут смогу сделать. Для начала... Он попытался подцепить и вытащить несколько щепок. - Угу, - Сато стиснул зубы, когда Натаниэль приступил к извлечению инородных частиц из мышц и тканей. - Я уж понял. Неудачный. Сильно. Ну по крайней мере я убедился, что наместник что-то прячет за этими дверями. И что-то очень ценное. Для него ценное.

Комната Натаниэля Натаниэль мельком взглянул на полотенце. - Идем ко мне. Он зашагал в свою каморку. Войдя, поставил табурет перед кроватью и предложил сесть пациенту. - Что опять случилось? - поинтересовался он, осторожно разматывая тряпку. - Да... - Сато поморщился, когда ткань пробороздила по обломкам древесины, нашпиговавшей плоть. - Двери у вас тут... кусаются. На второй этаж дёрнуло меня сходить. Там комната запертая, как раз над библиотекой. Так вот там дверь, она странная.

Оставив тщетные попытки предупредить следователя и сенешаля о хищной двери, Сато потопал в общую с мессиром комнату. Возвращаться в небесно-голубую обитель золотого солнца не хотелось. Хотелось бежать, закрыв глаза, и забыть о существовании имперского следователя навсегда. Раны ссаднили, некоторые крупные сосуды до сих пор кровоточили. Дверь он пнул ногой, морщась от боли и держа окровавленную руку на весу. Красные капли щедро орошали пол комнаты, пока фекс не обмотал кисть полотенцем. "Надо убраться отсюда", - подумалось ему вдруг. Он оглядел голубые апартаменты и вспомнил первую их встречу. Подломленная ось кареты. Крики снаружи. А в руках его хрупкое, худенькое тело. Такое податливое и слабое. Манящее и будоражащее. И золотистые глаза, скорее удивлённые, чем испуганные... - Ну, хватит, - раздражённо бросил он сам себе, прерывая вереницу мыслей. Боль напоминала с каждой минутой всё сильнее, но всё же, стиснув зубы, он собрал свои вещи в походный мешок и поставил на кровать, а сам пошагал на поиски Натаниэля. Натаниэль коротко поклонился и вышел в коридор. Он нашёл своего бессменного лекаря в северном крыле, недалеко от комнат. - Натаниэль, можно тебя на минутку? - издали крикнул Сато и поспешил к мужчине. - Можешь помочь? Опять, - отчасти виноватый взгляд уставился в чёрные пустые глаза, а в качестве аргумента к медицинской помощи была предъявлена рука, обмотанная окровавленным полотенцем.

И как только кулак коснулся поверхности дверного полотна, как немедленно врос в него. По дереву протянулись красные пульсирующие жилки, а кожа Сато наоборот начала одревесневать. - Да что б тебя... - только успел вымолвить экскурсант, когда местная достопримечательность схватила его за дерзкий кулак и потянула к себе. Видимо, дверь была против такого хамского с ней обращения. Рука до середины предплечья провалилась в деревянную поверхность и застряла. Он вскинул факел и замер от ужаса. Дерево прорастало в плоть, а плоть в целлюлозу. - Ио всемогущий, - взмолился фекс, хотя вряд ли бы боги далекого Сегерона справились с пантеоном покрытых чешуёй монстров. Он с силой потянул руку, лишь для того чтобы ощутить острую боль. Сжал зубы и дёрнул сильнее. Послышался глухой треск. То ли ломающегося дерева, то ли рвущейся кожи. Ещё усилие и рука на свободе. Вся кисть превратилась в сплошную скальпированную рану, нашпигованную занозами. Первая мысль: швырнуть в агрессивную дверь факел, быстро почила под натиском боли и здравого рассудка. Самое разумное, что можно было сделать - покинуть этаж и предупредить Флориана и Танарис об ожившей древесине. Может миледи и знает, а может и нет. Прижав кровоточащую руку к груди, приключенец спустился вниз и потопал к кабинету миледи в надежде, что парочка ещё там. Кажется, ему удалось выскользнуть в лучших традициях имперской разведки (маскировка: 2), если, конечно, никто не следил непосредственно за дверью кабинета сенешаля. Не замечая ничего вокруг (бдительность: провал), он остановился около знакомых дверей и с опаской стукнул. Но дверь хранила молчание и даже не пыталась цапнуть. Ушли. Идти в библиотеку Сато не рискнул. Если его не звали, значит на то были причины.

2 этаж Прогулка по этажу с факелом немного размазала эмоции по мраку старых комнат и притупила раздражённость и боль. Он шёл непонятно куда, непонятно зачем. Наверное, чтобы быть подальше от голубой комнаты, от дверей кабинета сенешаля, от гипнотического жёлтого взгляда и от своих желаний. Забыть. Он никогда не думал, что будет терять самообладание вблизи какого бы то ни было человека. Тем более имперца, тем более того, кому совершенно не интересен. Он подошёл к первым попавшимся дверям и с силой шарахнул кулаком, несмотря на то что явно ощущал грядущие неприятности. - Будьте вы прокляты со своей магией, твари имперские... - в сердцах проговорил он.

Кухня Дверь кабинета приоткрылась и в коридор выплыла грациозная миледи, Спустя несколько секунд она укачалась на волнах собственного подола в соседнее помещение, оставив мессира в одиночестве. Долгий тёмно-карий взгляд проводил каравеллу и вернулся к затворившейся двери: "Ну что ж вы, мессир, уже даму отпустили?" - проползла ехидная мысль в голове Сато и благополучно издохла в остатках гнева. Он поднялся, пнул безвинный мешок с картошкой и бесцельно пошагал вперёд. По какому-то странному стечению обстоятельств бывший телохранитель оказался на втором этаже и остановился перед той самой дверью, которая вела в помещение аккурат над библиотекой и кабинетом наместника. Хотелось куда-то выплеснуть гнев, чтобы поскорее забыть недавний разговор, сломать хоть что-нибудь за неимением кому бы набить морду.

Голубая комната Сон? Какой может быть сон, когда взбудоражено всё до кончиков волос в самых труднодоступных местах. Поговорили. По душам. Кажется высказались. В воспалённом мозгу плавает холодная, отталкивающая фраза: "Мне это не интересно, Сато". Конкретно что не интересно? Мужчины, женщины? А занимательны лишь трупы. А в супругах работа. Ох, Лютик. Я бы даже тебе поверил, если бы твои жёлтые глаза так вожделенно не блестели порою, рассматривая обнажённый мужской торс. Для обычной зависти слишком пристальный и долгий взгляд. Слишком неадекватно для профессионала ты реагируешь на "абсолютную близость". Слишком вызывающие позы у подоконника перед тем, чьи желания тебе известны. И что теперь? Успокоиться и пробовать забыть. Не так-то просто рядом с твоим гипнотизирующим взглядом. Ладно, надо взять себя в руки. Он сел на кровати, сполз на пол и принялся отжиматься, вслух считая до ста. "Ушёл? Ну и пусть валит. Отказался от помощи? Дрищ имперский. Мало тебя в Тени миледи сношает. Давай-давай, иди, собирай на себя демоническую отраву. Рафинированный гавнюк, возомнивший себя спасителем вся Империи",- Сато был зол. На всех. Но прежде всего на себя и мелкого имперского сноба, корчащего приверженца целибата. - Угу. Как же. Ну и хрен с тобой". Мышцы приятно ныли, смуглая горячая кожа, учащённое дыхание и запах пота. И вновь ассоциации связывают с хлипким образом. - Да провались ты пропадом! - выругался фекс и отправился в купальню, чтобы вылить на себя бадью ледяной отрезвляющей воды. - Надо чем-то заняться, а лучше кого-нибудь убить. После скоростного помыва, он быстро оделся, экипировался, словно куда-то опаздывал и вышел из комнаты. Хотелось действовать. Наряд охранников его не остановил, приветливо кивнув. Всё-таки, слава покорителя крепостной стены оказалась полезной. Миновав коридор, он вышел к конюшням, задержался, рассматривая лошадей, и пошагал прямо. Сам не заметил, как оказался в коридоре, ведущем к кабинету миледи, но тут же свернул на кухню, зло зыркнув на запертую дверь.

Голубая комната Сыскарь озадаченно нахмурил брови. Парадокса в сказанном не наблюдалось. То ли фекс был тугодумен от природы, то ли уровень вменяемости уже понизился до критического. Аристократичное тело с опаской отодвинулось. - На основании того, что меня ещё не пытались лишить моей аскезы, - пояснил для критически-увлечённых Фло, поглядывая на виднеющийся угол кровати. Где-то там лежал арбалет. Господин по-прежнему был загадочен. Сначала обозвал рабом. Долго трындел о своём предназначении. Требовал доказательств верности. Не получил. Сам сделал выводы. Открылся, что ему не нужны не мужчины, не женщины и теперь, поглядывая на арбалет, пытается убедить, что на его неприступную "аскезу" не посягают. Однако. В каком месте из сего запутанного действа мессир начал доверять тому, кого должен был непременно арестовать, Сато решительно не понимал. Он-то думал, что мессир сообразил, как дорог бывшему телохранителю, какие трепетные чувства рождаются в его присутствии, отсюда, как следствие - невозможность причинить зло. Но всё оказалось намного запутанней и для ограниченного мозга варвара непостижимо. Оказывается ему доверяют из-за непорушенной аскезы. Сказать было нечего. Он проследил взглядом в том же направлении, отметил расположение арбалета и окончательно рехнувшийся вернулся к виду за окном. - Боюсь, эту загадку пытались решить многие до тебя, и будут многие решать после, - пробурчал он. - Для быдла слишком сложно, - он почти не язвил. - Что ж, удачи им с решением, - хлопнул руками по бёдрам, подошёл к столу, засунул в рот первый попавшийся кусок, прожевал и сказал: - Значит, в библиотеке я тебе буду мешать. Придётся разнообразить досуг. Нажраться в казармах вина, трахнуть заинтересованного эльфёнка с кухни и пойти на прогулку на побережье. А, сейчас, коль уж вы меня не арестовали, мессир, я хотел бы поспать. Удачного похода в храм знаний. Руки небрежно вытерлись о салфетку, а ноги понесли к своей кровати. Он скинул сапоги и завалился в мягкий плен. Раскинул руки и уткнулся в подушку. Первый раз за время пребывания в Ауре бывший имперский телохранитель мог заснуть по-настоящему.

Голубая комната Плечи неопознанного природного феномена вздрогнули. Он подоткнул щёку ладонью и уставился за окно. - Фанатик, чей разум необратимо перемолот машиной войны, не способен увлечься кем бы то ни было. - Однако парадокс, - глубокомысленно заключил охранник. В два шага он был около окна, чтобы снять с узкого подоконника доспехи, пока непознанное не навернуло их в пропасть в философском припадке. - На каком же основании тогда построено ваше доверие ко мне, позвольте узнать? Вторая ладонь присоединилась к первой, взгляд возвышенно устремился в небо. - А кто назначил тебя решать, что является для меня прелестью жизни? - Ранги упаси, - взмолился фекс, хищно поглядывая на традиционно загнутую над подоконником фигуру господина. - Где ты слышал, что я решаю за тебя? Я лишь поинтересовался такой стоической аскезой. Как тебе удаётся довольствоваться воздухом вместо пищи. Хочу вот приобщиться.

Голубая комната - Мне это не интересно, Сато, - донеслось устало, - Мужчины.. Женщины.. Это всегда происходит с кем-то другим. Моя роль - изучать отверстия, которые оставляют друг на друге любящие супруги после очередного выяснения отношений. В любом случае сегодня я иду один. Я хочу увидеть, что происходит в библиотеке ночью, а двое в таком деле - уже толпа. Золото растаяло под стук господского лба, наконец-то, освободив от оков. Последующие слова сдёрнули и ошейник зависимости. - Занятный у тебя секс, на некрофилию смахивает, - сказал Сато, обретя способность говорить. Он не скрывал своего желания, только сказать легче было языком тела, нежели словами. Господин догадался. Что ж, по крайней мере для телохранителя теперь всё встало на свои места. И расстаться со своим вожделением будет проще. А на золотые лупалки придётся мысленно накидывать вуаль, а лучше вообще в них не смотреть, не трогать, не нюхать, не замечать присутствия рядом. А лучше надеть на башку герметичный шлем. То есть совсем герметичный. - Я так понимаю, эта причина для тебя убедительна, несмотря на полное безразличие, - удивляться уже не получалось. Господин Неро был бездонным кладезем непознанного. Пацифист-асексуал берущий смены в морге, попутно защищающий обездоленных. Даже в Империи такие чудеса случались нечасто. - А почему все прелести жизни происходят не с тобой и проходят мимо? Кто тебе назначил такую роль? Другие роли не пробовал?

Голубая комната - Причины, - невозмутимо отозвался сыскарь, - Которые существуют и не существуют. Почём мне знать, сегодня эта полусуществующая "блажь" толкает тебя на сотрудничество, а завтра полоснёт меня ножом по горлу. - Это... - и воин тумана окончательно завис на крючке с золотистой наживкой. "Да, убери ты свои лупаки куда-нибудь, - почти взмолился варвар из рода гордых воинов. - Ну, зачем тебе такая мелкая рыба? Иди вон свою миледи очаровывай". В продолжение фразы был судорожный вздох и ещё более невнятное под гипнотическим взглядом следователя. - Я... нет. Не смогу. Тебя... не смогу. Не смогу ножом... - заверил фекс, будто приготовил другое орудие убийства для аристократа. - Ты... На этом слова кончились. Началось полуолигофреническое созерцание переливающегося янтаря. Глаза в глаза и напряжение в каждой клеточке мощного тела.

Голубая комната - Я жду, - снова донеслось от окна. Настала пора удивляться. В очередной раз. Сначала приближение, общий стол и кров без претензий на господство, общение на равных, ангельское терпение последствий выходок дикаря, признание, как достойного компаньона в общем деле, блеск вожделения в глазах, а теперь... баранья упёртость после откровений и неприязни. Да вы, мессир, любого фекса перещеголяете своей непокорностью. - Чего?.. - Сато был растерян по-настоящему. Плечи под чёрной тканью неопределённо дёрнулись, а карие поднялись к настырным жёлтым и с недоумением застыли. - Я, ведь... сказал... мессир, - невнятно проговорил телохранитель. Х на 1-1.5ч

Голубая комната - Да какое мне дело до магистров? - Фло раздражённо оттолкнулся от подоконника, разворачиваясь, и скрестил руки на груди, - Магистры, воины бересаада, воины тумана - это ваша война, никто из вас не нуждается в моей "защите". Я был на Сегероне и Пар Воллене не по своей воле, и по своей воле туда не вернусь. Я защищаю тех, кому некуда обратиться, пострадавших от меча, магии или подлого слова - мне нет дела до формы ушей, цвета кожи и богов, которым они молятся, и Танарис - под моей защитой. Так что же у тебя за причины? Которые существуют. Я жду. Он отрицательно повёл головой: - Их нет... для вас, мессир, они не существуют. Всего лишь блажь раба, в котором не стоило разглядывать ни догм, ни предрассудков, ничего, кроме его полезности, - карий взгляд лишь скользнул по лицу господина и в задумчивости уставился в окно. - Хотя, есть более прозаическая причина. Выбраться отсюда и продолжать войну, которая вам не нужна. Защищать тех, кто нуждается в моей защите.

Голубая комната - Стало быть, лишь люди твоего народа достойны сражаться за жизнь и свободу, - с горечью подвёл итог Флориан, - Любой же, имевший несчастье родиться с магическим даром, получает клеймо насильника, убийцы и смертный приговор от честных и благородных воинов тумана.. Твои идеалы двуличны и пусты, Сато, а сражение не имеет смысла. Мне не стоило пытаться разглядеть в рабе собственных догм и предрассудков человека. - Ты не понимаешь, - упавшим голосом попытался объяснить фекс, хотя что можно объяснить аристократу убеждения которого безоговорочно возведены на пьедестал совершенства. Пропасть становилась шире, а янтарный тёплый взгляд терялся в пелене отчуждённости. - Ты предлагаешь мне сражаться за свободу Танарис? За свободу альтусов, которые уничтожают мой народ? Сотнями лет истребляя всё живое на Сехероне. Там откуда я родом, каждый имперский маг будет считаться врагом. Он несёт только смерть и разрушение. Я не знаю других магов, Флориан. От них я видел только боль и зло. Мне понятно твоё благое стремление примирить воинов тумана и имперцев. Оно благородное, но слишком запоздавшее. Не мы начали войну на Сехероне, не мы разрушаем ваши башни, не мы вторглись на вашу территорию, не мы выжигаем мирные поселения. Ты хочешь унять мою ненависть сочувствием к несчастной миледи? Поздно, Лютик. Твои высокопоставленные сородичи приложили максимум усилий, чтобы я желал мести каждому из них. Ты, ведь, прекрасно понимаешь, здесь не надо быть тонким политиком - если бы не кунари, третья спасительная сторона конфликта на севере, твой народ давно бы поработил и истребил мой. Так как я должен относится к имперским магам? Вот так запросто начать их любить и понимать? У нас говорят: в одной руке у магистра кнут, в другой заклинание. Магия, как средство достижения власти. На большее альтусы не способны. Да и лаетане - каждый мечтает о власти, любыми способами. И чем сильнее маг, тем больше его алчность и непомерная жестокость. Скажи мне, кто виноват в том, что творится сейчас в Ауре. Я? Ты? Серые Стражи? Имперские маги, имеющие неограниченную власть, устроили здесь хаос Тени. Без цели, без убеждений. Ради своих амбиций и капризов. А твоя обожаемая миледи в центре всей этой каши. И если она не виновата, я очень удивлюсь. Ещё раз повторяю, я ей не верю. И мне очень жаль, что ты слепо следуешь за ней. Хотя, какое мне... - он с горечью усмехнулся, не докончив фразу. Он отвернулся и отошёл к окну, пряча сквозящее в глазах отвращение. Среди его союзников и подчинённых на гражданской службе никогда не было рабов, и тому была причина. Влажные доспехи отъехали в сторону, в лицо из распахнутых створок брызнули капли дождя. - Назови мне хоть одну причину, по которой я должен доверить тебе прикрывать собственную спину, в сколь угодно жарком пекле. Он долго не находил слов, разочарованно глядя на золотой водопад волос, разбросанных по бархатному френчу, и всё отчётливее осознавал, что между ними никогда не будет ничего общего. А его так не вовремя вспыхнувшие чувства так и останутся недостижимой красивой фантазией. - Таких причин нет, - безжизненный голос нарушил тишину, а карий взгляд больше не был прикован к хрупкой фигурке следователя. - А та, которая существует, не будет для тебя весомым аргументом в пользу моего желания тебя защитить. Поэтому ты в праве арестовать меня прямо сейчас, чтобы ликвидировать потенциальную угрозу драгоценным магическим тушкам. Мы по разные стороны баррикад, Лютик. Ты не захочешь понять меня, а я не в силах принять твои убеждения. Прости. Я понимаю тебя, но ты лишён возможности ощутить мою боль. И в этом нет твоей вины. Ты имперец и этим всё сказано. Ты защищаешь магистров, я живу только ради того, чтобы им мстить. Я хотел тебе помочь и хочу, но кажется, теперь мои желания бессмысленны. Решать тебе. Верить мне или нет. Выбор у меня среди врагов не велик. Но знай, вернувшись на Сехерон, я продолжу убивать имперцев. Так что у тебя есть шанс спасти несколько десятков магистров. Не упусти его, Флориан Неро. К лежащим на столе мечам, сегеронец добавил тонкий стилет из-за голенища и замер в ожидании конвоя, отрешённо уставившись на свои чёрные сапоги.

Голубая комната Золотистые глаза не прятались, лишь подёрнулись грустью. - Сколько же жизней ты готов принести в жертву за Сегерон? - бесцветно отозвался сыскарь, - И чьих? Магистров? Может быть, магистра Дэмиена, вероятно спасшего жизнь нам на кладбище? Или магистра Хелира, которого дома ждут дети? Или меня, из года в год призывающего к ответу воров, мошенников, убийц, охотящихся на простых людей, но вместе с тем - ненавистного тебе имперского разведчика? Чем же такие жертвы лучше тех, что готова принести Танарис за первейшее и столь ценимое тобой на словах право человека на свободу? - Разница лишь в выборе стороны баррикады, мессир тевинтерец, - с обречённостью проговорил фекс. - Я не думаю, что магистр Дэмиен, магистр Хелир и вы, мессир следователь, будете на моей стороне. Выводы сделайте сами, - какой никчёмной ему сейчас показалась та проблема, которой он терзался весь день, простейшая задача, решение не требуется. - Пытаетесь канонизировать магистров? Сделать из них благодетелей и добродушных семьянинов? Но прежде, чем вы попытаетесь представить эту мутацию, сходите на арену, где спасители всея упиваются смертью, посмотрите, как добропорядочные отцы, лелеющие своих детей, насилуют детей рабов... Вы не находите разницы между мной и Танарис? Тогда вы близоруки, мессир. Если вам не дано понять очевидное. Всю жизнь я сражался за свободу своей страны. И не смейте сравнивать стремление воинов тумана - освободить свой дом с желанием капризной дамочки - вырваться из золотой клетки. Он замолчал, переводя дыхание после гневной тирады, и уже смиренно добавил: - Поступай, как знаешь. Не мне тебя учить. Но если вновь надумаешь лезть в пекло, возьми меня с собой... мессир Лютик. И не спрашивай почему... Х

Голубая комната Фло поморщился и пожал плечами. - А у кого нет своих резонов? - он вскинул голову, глаза его сверкнули, находя смуглое лицо, - Или ты не готов на жертвы ради своей свободы. - За Сегерон я отдам жизнь, - в тёмных глазах гнездился холод, обжигающий и злой. - А за что ты отдашь свою жизнь? За архонта? За альтус? За спокойствие жирных задниц магистров? А может быть за деньги, мессир следователь? Или вас покорила прекрасная дама? Тогда другое дело - можешь смело совать башку в петлю.

Голубая комната - А я встретился, как успел тебе сообщить, - Фло отвернулся от паясничающего охранника и уставился в пол. Ладони сами собой потянулись к плечам: тело будто вновь сковал жар раскалённого металла, - Она умна, изворотлива, опасна. Связь с ней оставит несмываемые следы. Но если это нужно, чтобы разобраться с Кассусом.. И у неё нет никаких рогов. - Ну, конечно, единожды встретив демона живьём, ты стал специалистом демонологом, - Сато вздохнул и с жалостью посмотрел на склонённую жёлто-золотую голову.Снова вздохнул и присел на край стола, упираясь ладонями в столешницу. Глаза не отрывались от сгорбившихся плеч, а желание прикоснуться к следовательской спине, поддержать хотя бы дружеским жестом, становилось навязчивым. - У всех демонов есть рога. И в этом их суть, - тихо проговорил телохранитель вместо ободряющего касания. - Я не встречался с демонами, но я видел одержимых магов. Видел, как порочные связи вызывают необратимые мутации.Слышал рассказы, видел в империи такое, что мне и видеть-то не положено. Послушай, Флориан, у сенешальши свои резоны. Ей нужна свобода и мы не знаем какие жертвы она способна положить на алтарь своих желаний. Тебя она уже наградила демоническим присутствием. До тебя демоница прыгала по Эмилю. Я не уверен, что этот "добрый" демон не оставит след на каждом из нас. Ты можешь поступать так, как считаешь нужным, но... - ладонь порывисто приподнялась и тут же опустилась, - не доверяйся ей, не доверяйся магам.

Голубая комната - Миледи выполнила просьбу главы инспекции, - холодно отозвался Флориан, - Настойчивую просьбу, хочу отметить. Не тебе, и не кому бы то ни было из комиссии судить её в этом вопросе. - Я сам знаю кого мне и как судить. Я высказал своё мнение. И ни ты, ни твоя миледи, ни кто бы ни было другой его не изменит. Я ей не верю. Как не верю ни одному магу, - ответ был груб и резок, впрочем как и любое действие повстанца. Но вполне искренен чтобы поверить в благие намерения. Он повернулся, встречая взгляд фекса, и склонил голову набок. - И часто ты встречался с демонами лицом к лицу? - Нет. А ты? - голова склонилась, как в зеркальном отражении, передразнивая господина.

Голубая комната - О, мессир наместник прекрасно умеет ждать, - убеждённо возразил Фло, думая о ритуале длительностью в пятьдесят лет, и продолжил по инерции, развернувшись и приткнувшись к столу спиной, - Я бы не назвал это успехами.. Хотя, пожалуй, то, что я ещё жив, можно причислить к таковым. Миледи помогла мне встретиться с демоном, проявляющим интерес к нашему стражу. Этот демон является ещё одним узником Ауры, предлагает сделки, замешанные на крови, и скучает без.. - Флориан запнулся и покосился на охранника, - человеческого тепла, - закончил он отвернув голову к окну. - Жив... - растерянно повторил Сато, забыв про ужин. - Помогла встретиться с демоном? А миледи в своём уме, что потащила в Тень сапорати? Насколько я понял, она сама здесь на птичьих правах, так какое она имеет право рисковать жизнью немага, - кажется в голосе охранника сквозило неприкрытое возмущение действиями сенешаля. Вилка вернулась на тарелку, а карий взгляд не отрывался от благородного профиля. - Мес... - он осёкся, почему-то сейчас, не хотелось притворяться, - Флориан, демоны лгут. Всегда. И что бы не предложила рогатая тварь, это ни к чему хорошему не приведёт. Мы ведь не знаем чем закончится предложенный ритуал на крови, - Сато поднялся и приблизился к хрупкой фигурке. - А вдруг, в узниках Ауры есть кто-то пострашнее миледи, демона и протухших магистров? Вдруг, этот ритуал освободит что-то страшное, с чем мы не сможем справиться? С какой целью она предлагает его?

Голубая комната Фло рассеянно накручивал на палец накрывающую висок прядку. - Это кажется наиболее вероятным. Однако если рабы для лабораторий поступают отдельно, к чему вызывать лишние волнения у замковой прислуги, забирая ещё и кого-то из них? Сегодня это шёпот среди рабов, завтра - байки храмовников, и вот уже под фундамент копает инспекция Архонта. Инспекция поднялась из кресла, плеснула в стакан сока и, промочив горло, осталась стоять, упираясь руками в крышку и глядя на огонь. - Нуу, не знаю, я бы поспорил о неосведомлённости архонта и необходимости инспекции в том виде в каком она есть сейчас, - наконец-то, кусок мяса попал по назначению, прожевался и сгинул. - А рабы... Может быть не хватило в какой-то момент, - предположил Сато. - Бывает, что господину для удовлетворения потребностей мало пары рабов, он берёт третьего из тех что под рукой, так сказать, потому что ждать он не привык, - Сато потупил взгляд, вспоминая "потребности" господ. В рот отправились ещё какие-то продукты и последовали за мясом. Он проглотил и посмел спросить: - А как ваши успехи у миледи... мессир?

Голубая комната Охранника встретил глубоко ушедший в раздумья взгляд, по инерции следующий за всеми его перемещениями по комнате. - Контрабандисты и есть, - рассеянно протянул Фло, - Я не успел вам сообщить. Из крепости им поставляется лириум. Взамен должно отдаваться нечто не менее ценное. От одного взгляда на промокшего фекса пробирал холод несмотря на близость камина. Сыскарь поёжился и кивнул в ответ на последнюю просьбу. Последние остатки задумчивости развеялись, сменившись осторожным, прячущимся, но от того не менее пристальным вниманием к каждому слову и действию. Голод заставил на время забыть проблемы насущные и муки выбора, оставив в поле зрения только жёлто-рыжий янтарь, который то и дело цепляли карие глаза. Он быстро сходил в свой закуток, переодел сухой комплект одежды - такой же чёрной, такой же незамысловатой, заботливо выстиранной и высушенной рабами - и вернулся к столу. Придвинул к себе поднос, отломил хлеба и наколол на вилку большой кусок мяса. Карие невольно коснулись пламенных огоньков в золоте и застыли. На минуту не меньше. Рот было открылся, напомнив о голодном желудке, но презрев низменную потребность, повторил за Флорианом: - Лириум... Что может быть ценнее для магов, чем лириум? - спросил он то ли у самого себя, то ли у собеседника. - Мне известно только одно вещество, которым дорожат маги в империи, не меньше чем лириумом. Кровь. Рабы? - замершее с продуктами изваяние теперь с вопросом взирало на изваяние в кресле.

Голубая комната Из-за двери желтой комнаты доносились голоса, в голубой не было никого. Помянув недобрым словом подчинённых, не разменивающихся хотя бы на записки, Флориан тяжело вздохнул и поёжился, осознав, что стоит в том самом проёме у шкафа охранника. Он распорядился об ужине и опустился в кресло, отпустив мысли в вольный круговорот и невидящими глазами глядя на слабо тлеющие в полумраке угли. Охрана соизволила вернуться поздним вечером после продолжительного сна на свежем воздухе. Вновь промокшая насквозь, ибо кажется небеса над этим местом магического вертепа разверзлись окончательно. Охрана шла не спеша. Сомнения теребили душу, а злость на самого себя продолжала линчевать за необдуманный поступок. Что на него нашло? Всего лишь смазливый господин, который привык покорять, привык к вниманию толп поклонниц и поклонников. Сколько таких рафинированных и капризных встретилось в империи за пять лет и не сосчитать. "Куда ты лезешь, бывший раб? Что случилось с твоей ненавистью к имперцам? Почему она тает в золотистом пламени глаз тщедушного исполнителя? Зачем он тебе? Для мимолётного удовлетворения желания? Для этой нехитрой потребности сойдёт молоденький кухонный эльфик с лихорадочным блеском в глазах. Что же тогда? Откуда эта магнитическая привязанность сродни обречённости приговорённого? А может вы, мессир Лютик, пальцем свечки зажигаете по вечерам?" И если бы не подтверждённая уверенность, телохранитель счёл бы чары магическими. Чары чарами, но дверь в голубую комнату чуть не двинула охранника по лбу деревянным полотном совсем немагическим образом. - Твою ж... - ругнулся Сато и толкнул угрожающую деревяшку. Источник чар очарования нашёлся в кресле перед камином, словно вросшее в мебель изваяние, источая флюиды привлекательности по всей комнате. Один его вид наводил на крамольные мысли. И даже мухи, кажется, не долетая, падали к изысканным стопам столичного совершенства. - Добрый вечер... - Сато заикнулся в поисках компромиссного решения между "продолжать" и "заканчивать". И через пару секунд склонился ко второму, пока ещё не в силах нацепить официальную маску. - Добрый вечер, мессир. А где-то глубоко в подсознании засело и рвалось наружу: "Привет, Лютик. Я так рад тебя видеть". Но было безжалостно задавлено чёткими фактами недавнего обследования гротов. Он рассказал всё от начала до конца, стараясь не смотреть в янтарные залежи порока. - Не уверен, что стоит идти на переговоры, - подытожил Сато свой рассказ о второй пещере. - Для нас они могут не иметь никакой ценности. Скорее всего кучка агрессивных контрабандистов, которые продадут своих детей за товар. С вашего позволения, мессир... - с мокрых доспехов и одежды капало и хотелось разоблачиться. Руки быстро расправлялись с застёжками, а фрагменты чёрной брони ложились на знакомый подоконник. - И ещё, - последний наруч занял место для традиционной просушки, а телохранитель, оставшись в рубахе и штанах, продолжил разминувшись с мыслями, которые настойчиво возвращали к утреннему "происшествию". - Я думаю, стоит обследовать разрушенную башню в море. Натаниэль говорил, что туда невозможно добраться из-за течений. Но похоже, парни из второго грота как-то это делают, потому что у них есть лодка. Вёсельная. Значит, проход возможен без проблем. Конечно, лучше бы узнать фарватер или что-то в этом роде - график смены течений. Но сдаётся мне, они не пойдут на контакт. Сато покосился на накрытый стол и остывший ужин: - Позволите, мессир?

Побережье Возвращаться в тюрьму не хотелось. А в том что они такие же заключённые, как и те маги в подземелье, Сато теперь не сомневался. Заключённые, рабы, жертвы - называйте, как хотите, суть одна. Из башни их никто не выпустит, пока архонт не озадачится долгим отсутствием комиссии. Но в том случае, если Его Величество обо всём осведомлён, то судьба группы по-прежнему незавидна. Как ни крути, а шансы выбраться из Ауры уменьшаются с каждым часом. Так почему эти последние часы и дни надо непременно сидеть в затхлых комнатах, почему необходимо испытывать на прочность свои чувства, которые не имеют права на существование. Всего лишь минутный порыв необузданной страсти норовистого дикаря. Не впервой. Не сейчас и не здесь. Мессир Лютик, вами, действительно, можно увлечься и любоваться. Издалека. Боясь коснуться и сломать, как хрупкий цветок. Но ваше вожделение в трясине страха. В болоте рутины и избитых догм. Вам никогда не ощутить свободы от имперских оков, а мне никогда не окончить войну. "О чём это я?.. Как, вообще, можно было что-то представить? Какие параллели провести по краям бездонной пропасти? Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы отнести утренний эпизод к разряду случайных. Я не могу. У вас такая работа. Очаровывать и подминать под себя. И что меня дёрнуло... надо непременно извиниться и обо всём забыть". Беспокойные мысли роились в чёрной голове и гудели растревоженным ульем, пока фекс вновь отполаскивал доспехи от соли. Припрятав отмытое в ближайших кустах для просушки, он искупался и устроился (маскировка 30<44) под перевёрнутой, разбитой лодкой, основательно сгнившей после давнего крушения. Развесил вещи на сохранившемся обломке перекладины под дном и, пригревшись на тёплом песке, заснул в укромном уголке с мечтами о Сехероне. Х

Беру Атлетику 20+ за 300, остаток=0