FOX69

Жемчужно-голубая комната Какое-то время Фло заинтересованно наблюдал за актом вандализма, после чего аккуратно сжал беспокойное запястье пальцами одной руки и постучал по нему второй. - Именно это нам предстоит выяснить. - О, извините, мессир, - пленённая пуговица освободилась, а телохранитель неловко опустил руку. Тёмные глаза уставились на картину. Воспоминания далёкого прошлого вновь накатывали удушливой волной. Он дёрнул головой, отгоняя видение, и отошёл к окну, по пути встретившись с углами обоих столов, но даже не почувствовал препятствий. В том лесу никаких столов не было. Глоток свежего воздуха, как возвращение, как желание осознать и вернуться. Солнечный свет выхватывает из тьмы иллюзии и отделяет далёкую боль от настоящего. Чёрная перчатка упирается в косяк окна, а отрешённый взгляд фекса устремляется за далёкую линию горизонта, где его ждёт будущее.

Сато - 100 в остатке

Фло поднял голову, следуя взглядом за мечом. - Я так и подумал, - тихо шипя, он приподнялся на локтях. - Что? - не понял охранник, услышав уже отчётливый голос и обернулся. - О, мессир, что ж вы так... низко пали? - блеснул абсолютно чистый сильверит, прячась в ножны, и Сато поспешил на помощь распластанному господину. С лёгкостью подхватил щуплую тушку, поставил на ноги и посмотрев в золотистые глаза, сказал, всё ещё пребывая по ту сторону реальности. - Не хотел бы я чтобы вы пережили неприязнь этой дамы, мессир. Рука в чёрной перчатке машинально потянулась к золотистым пуговицам и слегка дёрнула, поправляя съехавший воротник френча. - И ещё, - в тёмных глазах блуждало беспокойство, а чёрная перчатка так и зависла в районе шеи следователя. Пальцы лихорадочно сжимали кончик ворота и пытались открутить блестяшку. - Я всё отчётливее начинаю понимать, что мы все здесь просто пешки. И, как ваш телохранитель, здесь, я абсолютно бесполезен. И у меня возникает вопрос: на х... зачем?

Жемчужно-голубая комната Кровь двойника или его собственная смешивается с чёрным грунтом. Впитывается в сажу и лепит из пепла комки. Грязные ладони сжимаются в судорогах и подтягивают тело. Почему ты медлишь? Сколько раз ты добивал? Наваждение. Движения замедленные, как в киселе. Трудно сосредоточится. Рука тянется и вновь хватает за сапог. Ногти впиваются в кожу и сжимают мёртвой хваткой колено, бедро, мнут поножи, цепляется за пояс. Всё выше и выше... - Сдохни, тварь! - наконец, что-то толкает пленника комнаты взмахнуть мечами. Оба лезвия, минуя лопатки, проходят за ключицами внутрь окровавленного тела и режут лёгкие пополам. Смертельные удары с обильным кровотечением, которое агонирующий расплёвывает на доспехи. - Тварь! - чёрный сапог толкает труп в грудь, и тот безвольной куклой валится в розовое облачко тумана. * * * - Я не уверен, - Фло ещё раз дёрнул ручку, почти с остервенением, облокотился о дверь и прижал кулак к губам. В конце-концов, он даже не был уверен, что охранник там. Наконец, дверь отворилась без посторонних усилий и услужливо пропустила мессира внутрь, где он обнаружил абсолютно ошалевшего охранника, указывающего обнажённым клинком на картину.

Жемчужно-голубая комната Двойник захрипел, сплевывая кровь, пятна ее казались неестетественно алыми на сером пепле. Скрюченные пальцы сгребали его и опавшую листву, подтягивая тело следом и цеплялись за ноги фекса. Цепко и больно. Все выше и выше, чтобы поднять и встать. Выхватить клинки из ножен, занять боевую стойку и уйти на недосягаемое для противника расстояние. Действия доведённые до автоматизма. Ещё мгновение и холодный сильверит вонзится в тело двойника. А в голове уже осознанный вопрос: "Да что происходит-то? Это не сон, мать твою!" - Сато! Знакомый голос. Размытый по чёрным стволам и лишённый смысла, как из склепа, где-то там за гранью восприятия.

Жемчужно-голубая комната Тело легко перевернулось на спину и фекс увидел длинные черные волосы, окровавленную грудь и лицо. Свое лицо. Внезапно, двойник распахнул глаза и руки его потянулись к горлу оригинала. Дыхание перехватило. Туман заполнял лёгкие и мелкие капельки воды душили. В горле захрипело, глаза не отрывались от глаз. На несколько секунд он оцепенел то ли от страха, то ли от удивления. Но что-то держало в настоящем, в реальном мире (сила воли: успех). Он стиснул руки двойника и подскочил на ноги. Ладони невольно потянулись к клинкам за спиной.

Жемчужно-голубая комната И вот, среди деревьев фекс видит тело. Человек лежит на боку, спиной к нему, бок его тяжело вздымается, волосы в грязи и саже... впрочем, может и нет, ведь здесь все черно-белое. Шаг. Ещё шаг на голос. Туман послушно расступается под ногами и чёрной вспаханной дорожкой мёртвой земли тянется к лежащему телу. Он не может разобрать - ни чётких очертаний, ни деталей. Лишь чёрно-белые грани, размытые серым. Он не заметил, как оказался рядом. Как опустился на колени и взялся за плечо человека...

Жемчужно-голубая комната Тень переместилась снова, казалось, обладатель ее кружил вокруг заплутавшего фекса. А потом из-за деревьев раздался мучительный стон. Стон боли. Порыв, неосознанное движение вперёд и память, выталкивающая воспоминания. Десять лет назад. Пепелище. Сгоревшие стволы. Обугленные джунгли. Его поселение. Маленький город, где живёт племя. Жило племя воинов тумана... - Не может быть, - шепчут губы и он, шагнув навстречу стону, останавливается. Но этот голос. Он узнал бы из тысяч. - Анару... нет, - но ноги сами несут, чтобы прикоснуться к тому, что потеряно навсегда.

Жемчужно-голубая комната Земли под ногами совсем не видно, густой то ли туман, то ли дым, окутывает ноги, подбирается к коленям, а меж стволов беззвучно мелькнула какая-то тень. Туман не пугает. Опору под ним он чувствует. Туман защитник, он всегда рядом, когда трудно. Магия природы. Древняя, как сам Тедас. Пугает другое. Воспоминания. И страх - увидеть то, что ожидаешь. Он слышит собственное дыхание и кажется, сейчас, оно заполняет весь этот застывший мир. Мёртвый и безжизненный. - Анару... - шаг вперёд и ещё. Мутная тень ускользает в опалесцирующее марево. - Анару... - сквозь сбившееся дыхание зовёт он. - Это ты? Он останавливается, вглядывается в белые клубы перед глазами и переводит дыхание, словно после длительного бега. - Этого не может быть...это не ты... нет, - шаг назад и полная растерянность.

Жемчужно-голубая комната Вокруг тянулись, насколько хватало глаз, бесконечные голые стволы, исчезающие в тумане. Сгоревший лес в белом тумане. Только вчера здесь был пожар? Гаатлок тягучей взвесью лип к каждой ветке, к каждой лиане, к каждому человеку. Бушующее пламя и крики сквозь треск древесины. А потом... Он поднял голову. Что это? Наваждение? Сон? Воспоминания? Явь? Или обман? С неба на плечи и в глаза сыплется пепел, пахнет гарью и сыростью. Туман. Он, как спаситель, укрыл, укутал и перевязал раны и ожоги тропического леса. Но к жизни его не вернуть и несколько гектаров погружаются в безмолвие и тишину. Ни шороха листа, ни писка птицы. Ничего. Дышать становится труднее, лёгкие давит изнутри, а голову распирает. Он делает шаг вперёд и пытается идти...

Мессир, не скрывая подозрительности, покосился на Сато и кивнул. Быстрый поклон и он поспешно удаляется. До жемчужно-голубой. Так и есть дверь жалобно скрипит петлями, а ключ лежит на столе. "И всё-таки, мессир Одуванчик, вы смогли выбить меня из колеи", - подосадовал Сато, стараясь подальше отогнать мысли об истинных причинах своей слабости. Рука машинально схватила ключи и ноги понесли на выход.

- Обезьяна. Как кошка. Полосатая. С перьями, - не упустил ни единой детали мессир, - Ваша обезьяна, миледи? - Ммм... мессир, - замялся охранник, вспомнив что после взбучки забыл закрыть дверь в голубую комнату. - Позволите? Я на минуту отойду. Кое-что ускользнуло от моего внимания, когда вы поспешно покидали апартаменты.

- А Красавчик - это?.. - Обезьяна, - ответил Сато. - Полосатая, - добавил он практически основную улику для примата.

- Вы тут Красавчика не видели? Он как кошка, только не кошка и хвост в кольцах! - Он покинул ваш Орден, - отозвался телохранитель загробным голосом. - Я видел, как он выскочил из комнаты с таким видом, будто за ним кто-то гнался и убежал.

"А вы странный мессир, - думал Сато, следуя за изящной фигуркой господина. Ланиста Тир и трибун Виктус пощёчиной бы не обошлись. А вы даже ударить не смогли. Почему? Это или слишком умно или слишком глупо. Благосклонность к рабам и слугам не в чести у тевинтерцев. Не верится, что вы отличаетесь от большинства знати. Или вы мудрый дрессировщик с кнутом и пряником? Хотите меня приручить. Фекса?" Взгляд тёмно-карих то и дело обтекал худые плечи под бардовой мантией, а память почему-то возвращала к сегодняшнему утру, когда он видел этого человека полуодетым. Худенький, изящный, кажется в руках ничего тяжелее пера не держал, ни одной выдающейся мышцы, тонкая женская кость и золотистый волос, словно растрепавшаяся дорогая вышивка, незаконченная, но уже оценённая. Взгляд упорно сверлил впереди идущего. Сейчас волосы прибраны, он подтянут и собран, и имеет грозно-отстранённый вид. И всё-таки не ударил. Хочет прикинуться добрым господином или впрямь ищет поддержки? Странный вы, мессир Флориан Неро. Не такой, как все. Не магистр и не маг. И нынешнее положение должно было вам достаться не малой кровью. Даже не верится, что в этом рафинированном тельце такая сильная воля и стремление побеждать. "Идите, идите, я за вами, - охранник на пол шага притормозил вслед за клиентом. - Полюбуюсь вашим задним фасадом. Всё равно эти стены мне уже основательно надоели".

- Будь осмотрительнее, - буркнул Фло, убрал руку и двинулся к двери, подхватив на ходу перчатки и плащ. Непрестанно бегая то за кем-то, то куда-то, до сих пор ему не выпадало момента просто пройтись по крепости. - Воля ваша, мессир, - прозвучало в ответ, и тёмная тень телохранителя последовала за господином.

Глядя на склонённую голову, Флориан покивал и прищурился. Рука взметнулась к смуглому лицу. Секунда, и прозвенит хлёсткая пощёчина. Если бы он и знал о намерениях господина, то не стал бы сопротивляться в нынешней ситуации при любом физическом наказании. Не время и не место сопротивляться. В этом имперский следователь был прав. Наступательная тактика хороша в открытом бою, а им похоже, предстояла партизанская война. Голова осталась склонённой, выдержка профессиональной, а цели неизменными. К тому же, он действительно нарушил устав и ни единожды.

Флориан снова встал перед охранником, скрестив руки на груди. - Ненавидишь ты меня лично, или как олицетворение системы, но я уверен, сгинуть в разборках между магистрами ты не желаешь тем более. Никто не желает, пока у него есть воля к жизни. И если так, то думай, что говоришь и когда. - Мессир, - в очередной раз нарушая устав, он поднялся со стула без приказа и оказался недопустимо близко к господину. Чёрные ремни кожаной портупеи почти касались господских одежд. Тёмные снова напротив светлых, смотрят без опаски и благолепия. Это не взгляд раба, не взгляд подчинённого. И этот взгляд можно скрыть только опустив голову. - Я совершил ошибку, мессир. В вашем праве доложить архонту. Я постараюсь впредь не доставлять вам проблем и быть незаметным. Но также, в вашем праве поменять телохранителя. В этом важном задании архонт не откажет руководителю комиссии. Он склонил голову и опустил глаза, как и положено подчинённому, а по сути рабу, которого ещё и видели и явно не в кулуарах Магистериума. - Ваша воля моими руками, мессир. Что прикажете, мессир? - чётко отделяя слово от слово проговорил телохранитель и замолчал, ожидая дальнейших распоряжений.

Фло отстранился, ровно настолько, чтобы удерживать неустойчивую позицию одной рукой, тонкие пальцы поддели смуглый подбородок. - Ты знал меня до этого задания? - Нет, мессир, - ответил на вопрос Сато. - Только слышал ваше имя покрытое славой особых заслуг в имперской канцелярии.

Господин навис над "обвиняемым", вцепился в спинку над плечами и уставился в наивные глаза, чуть ли не ткнувшись носом в нос. - Тебя прислали саботировать мою работу? Тёмно-карие, в которых сейчас отражалось полуденное солнце, казались прозрачными. Словно, прямые яркие лучи выдавили на поверхность всё тайное и тёмное из его мятущейся души. Ни страха, ни прежней покорности. Глаза в глаза. Так близко... одно движение и клинок у горла. А на самом дне - ненависть. Обжигающая болью и злобой. - Нет, мессир, - тихий голос струился в ответ слабым, почти пересохшим ручейком.

- Сядь, - палец угрожающе ткнул в сиденье. Сел. Опустил ладони в чёрных перчатках на бёдра и поднял глаза на господина. Покорен. Впрочем, как всегда.

- Что это было? - Мессир, - телохранитель стоял в середине класса, как провинившийся ученик, а вокруг бегал разъярённый грамматик и калькулятор в одном лице и кажется искал розги, - о чём вы, мессир? - раздалось в недоумении. Но ампутированная интуиция уже настойчиво подсказывала из небытия что педагог расстроен. - Конкретно какое событие вас интересует, мессир? Столько всего произошло, - сама наивность дохлой мухой ползла к смерти под хозяйским котурном.

печеньку завтра)) щас спаааать z z z z z z

не зли варга >_< неупокоенный, ниняда *грозит пальцем* не трожь святое и любимое!

главное не моему мужу) с остальным разберёмся)