FOX69

Климек замолчал, заметив взгляд Томаша на себе и смутился. Наверное, всё же место метиннца было именно дома, среди винограда, а не на большой дороге и в приключениях. - Кто к господину вашему Вииму тогда приходил и не знаешь, значит... Ни имени не слыхал, ни по виду описать не сможешь? - Климек потёр переносицу, ощущая, что от фингала уже расходится боль как по глазу, так и по носу. - Похожи братья, прям как мы с тобой, - засмеялся он и мягко толкнул допплера в плечо. - А где Гуго сейчас? Мож он что про брата знает? Так подсказал бы где искать его или про яблоню мож Виим ему что говорил? Пока Климек говорил, карий взгляд допплера не отрывался от серых глаз, простодушного лица с простыми чертами, небритых щёк и встопорщенных под шлемом, недавно стриженых волос. Его вкрадчивый голос, до зубовного скрежета искренний рассказ о жизни и непринуждённый настрой без лицемерия и обмана обезоруживали. В каждом жесте доверчивость, открытость и даже мальчишеская наивность. Расплывшийся фингал лишь мимолётно бросает хулиганскую тень на рыцарский образ. Как он вообще вышел на большую дорогу? Как мог воровать, грабить и убивать? Или хотелось романтики, которая вскоре вывернулась изнанкой грязи, крови и подлости. А теперь, он мечтает о доме. И вспоминает о своих приключениях, как о страшном сне? Насколько же он чище и благородней, насколько его совесть спокойна, а душа не обременена. Ты рядом с ним смердящая куча дерьма, тварь из другого мира, опустившийся до самого дна реликт, доходивший до предела и всплывавший вновь, предававший и обманывавший, спасавший свою шкуру любой ценой... Зачем? В чём суть такого существования? Скрываться в страхе, во тьме, менять личины, жить за счёт других, прозябать кишечным паразитом, терять и мучиться потерей в замкнутом круге неизбежного... Когда его коснулось широкое плечо, он вздрогнул. Суть разговора ускользнула, и он доверчиво кивнул, во всём полагаясь на друга. В дороге шёл, как замороженный, по большей части слушал и вновь кивал. И думал. "Наконечник Пики" Белой пенной шапкой манило холодное пиво, мясное рагу исходило паром и хлебный каравай крошился хрустящей корочкой, а он сидел над яствами, среди друзей, словно заживо погребённый под сотнями прожитых лет, ковырял ложкой в миске и не ощущал ничего кроме усталости.

Томаш в разговор не вмешивался. Да и Климек так убедительно говорил, что он лучше не смог бы. А вот яблоки конфискованные охотниками ему добывать никак не хотелось.

- Ты знаешь, мне кажется, я бы на их месте нам тоже ничего не продал. Вимма вон ищут, а тут появляемся мы с тобой, такие красивые. Посмотри на меня, - Климек развел руками. - Да ужас же, да? - Ну, не знаю, - усмехнулся циркач. - Мне ты и таким нравишься. А мелкие привередливые просто. ...Так бы и сами попробовали и девушку бы порадовали. "Щас они нас порадуют. Оглоблей", - Томаш не был настроен так же оптимистично, как Климек.

- Ну хорошо тогда, пойдём обратно, Томаш. Раз нет у них яблок, так нет, что поделать? - Климек пожал плечами и развернулся. - Мож наврать им чего? Попробовать, а? Сказать, что у тебя жена беременная край яблок хочет, - тихо проговорил Томаш, когда они отошли подальше от ворот. Почесал лохматый затылок, обернулся, оценивая скрытые подходы к саду и сказал. - Или воровать будем? Но если низушки нас поймают, то фингалами не отделаемся. Хорошо, если кольями сразу забьют. Они парни серьёзные и жестокие, не смотря на вид не внушительный.

- Вы что-то хотели, судари? - вперед выступил один из них. - Хотели мы у вас яблочек прикупить, самых лучших, фирменных, - ответил Томаш, представляя какую цену заломит низушек.

- А откуда ты знаешь, кто наши друзья-то? - вздёрнул брови допплер. - Хотя, краснолюд с секирой в "Наконечнике" один вроде. Найдёшь Людо Гримма и всё расскажи ему про бабушку невинную. Он остальных упредит.

- Жаль. Но спасибо, что сказала куда идти. Вёрст десять или двадцать от ворот, - Климек задумчиво посмотрел на Либи, но смотрел словно сквозь неё. - Что скажешь, Томаш? Идём к садам или сперва поищем барда, чтобы предупредить про блинки? Двадцать вёрст... Далековато что-то. Вёрст пять за час пройдём, так на двадцать часа четыре уйдет. Там уже и темно ж будет... - Про блинки нужно всех предупредить, - заметил Томаш. - Меня жуть берёт, когда я представлю, как Гримма нашего с секирой глючит. Что до садов, то лошадь бы нам. Спасибо тебе, Либи, что из жопы нас вытащила, - обратился он к низушке. - И отблагодарить-то тебя нечем.

Климек кивнул Томашу и потянулся за флакончиком. Действительно, галлюцинации на время отступили. - Может, ты нас к садам проводишь? - с надеждой посмотрел он на Либи. "Сдаётся мне сады эти должны в округе все знать..." - хотел было сказать Томаш, но улыбнувшись промолчал. Отстиранные платочки ждали своих хозяек. Почему бы низушке такой не заиметь.

- Наверное, Вимм Пурбельбердер не будет рад, если его начнём искать и мы. Но, судя по всему, он нам и нужен. Хорошо бы на сады его посмотреть. Да отстань ты уже! - психанул он, отмахиваясь от золотой рыбки, нежно щекочущей его ухо. - Простите, я всё ещё наслаждаюсь последствиями блинком, - хмуро пояснил он своё странное поведение. - Не забывай про флакончик офирский, - посоветовал Томаш другу, указав на его карман, куда он сунул отрезвляющее снадобье. - Может быстрее очухаешься. Сдаётся мне, надо нам те сады найти. А там уж по ситуации будем действовать. Да тарелку с собой прихватить.

Либи лишь покачала головой. - Вимм всегда сам их на продажу привозил. А что теперь с его садами я и не знаю. У него там работников много было, тоже все низушков, может продолжают за ними ухаживать? Только без Вимма все не то уже. У него с яблонями отношения особые были. Будто не с деревьями, а с живыми людьми. Зато и яблоки такие были, что других таких и не сыщешь! - Так давно в бегах он? - поинтересовался Томаш.

- Говорят, что в бегах он. Что его охотники за колдуньями ищут, денег предлагают в награду. И пошто он им сдался? Он же садовод, не чародей, и яблоки хоть и вкуса волшебного, конечно, да сами то, поди, не волшебные. - Чтоб в колдовстве обвинить доказательств не надо, - Томаш с грустью вздохнул, поминая свой горький опыт. - Может из зависти соседи донесли, а может нелюдей ненавистники. Так, а после того, как Вимм скрылся, яблоки потеряли свои свойства или всё такие же волшебно вкусные, не знаешь?

- Несколько это сколько? - деловито уточнила Либи. - Не слыхивала о таком, а я тут в курсе всех местных сплетен. Да и торговок яблоками не видывала ни разу. Только торговцев. Но лучшие яблоки у Вимма Пурбельбердера! Тут девушка замолчала, личико ее печально осунулось и она мрачно добавила: - Были! - Не скажу точно "сколько", но дедок один в "Наконечнике Пики" рассказывал, что давно это было, когда он ещё мальцом бегал, - ответил Томаш и, видя удручённость спасительницы, спросил. - Почему были?

Ну, инстинкт самосохранения к нему вернулся вовремя и станековские замашки пресёк. За мальком бежали резво, не останавливаясь, слыша вдалеке крики стражников. Остновились, когда опасность совсем уж миновала. - А отчего б и не помочь, коль дурачье сами не видят, что в петлю лезут? - пожала плечами девушка. - Меня Либи зовут. А на бабулю зря вы наехали. Она хорошая, а то, что чернику с волчьими ягодами попутала лет двадцать назад, так не ее вина. Она и тогда уже была старая, да слепая! - Хорошая, ага, - проговорил Томаш, переводя дыхание. - Местные поди оценили её кулинарию по достоинству. Сожрал блин и целый день, как нарик под фисштехом. - А ты ее охотникам сдать хотел! - маленький пальчик обвинительно ткнул в бок циркача. Весьма ощутимо. - Думаешь, они станут разбираться, колдуша она или просто с рецептом перемудрила?! Сожгут, как и прочих, виновных и нет! - В курсе, мать писала, - присказкой отмахнулся от пальчика циркач. - Никто её, никуда сдавать не хотел. Припугнули только. - Так а пошто вы в Новиград пришли, коль он вам не по нраву? От войны бежите, да? Но можно ж было в другой город податься или вовсе в деревне какой осесть.. - Дело мы одно расследуем. Про отравление массовое. Было которое несколько лет назад в вашем городе. И виновна в нём якобы женщина яблоками торгующая. Не слыхала подробностей?

- Ну, зовите стражу, - развел руками Климек. - Пусть пробуют варенье ее. Да, вчера мне вкусный блин попался, думал, случайно другу плохо стало. А сегодня вот за добавкой пришел и чуть кони не двинул. Да вы не орите-то! Бабке вон плохо, лучше помогите ей. Томаш, чем помочь ей можно-то? - мужчина опустился рядом с несчастной старухой на колени. - Не померла хоть? "Добить суку старую, - проворчало наследие Станека. - Причём жестоко падлу размазать по мостовой". - Эй, бабуль, - в свою очередь, смирив бандитскую ипостась, с опаской выступил вперёд допплер и сунул бабке под нос нюхательную соль. - Понюхай, полегчает.

Но если Климек думал, что можно безнаказанно обвинять бабушку в колдовстве, да еще и грозиться натравить охотников за ведьмами, а после - даже не попросив прощения - о помощи спрашивать, то он глубоко ошибался. Под одобрительные возгласы немногочисленных зевак, в наглых молодцев, по совместительству пьяниц, наркоманов и тунеядцев, которые у честных людей время отнимают и старушек забижают почем зря, полетели бабушкины проклятия и в довесок трость, на которую та опиралась при ходьбе. Жаль, что силы уже не те, а потому если и досталось кому (акробатика 10), то и синяка не осталось бы. - А вы сами-то пробовали то варенье у неё? - бросил Томаш в толпу, ловко уворачиваясь от бабкиной клюки. - Вы попробуйте, рискните!

- А нет, шинок, - зашамкала беззубым ртом старуха. - Яходное! Ишши блинка? Ты кушай, кушай, не дорохо прошу, а тебе ,младому, есть надо мнохо! - Эй, бабушка, - донёсся до женщины другой голос, - а зачем же ты народ своим вареньем травишь? Колдуешь чтоль тут по тихому? Наверное, совсем не хочешь старость спокойно прожить. А вот как сообщу, сейчас, охотникам о твоих проделках, пусть проверят не ведьма ли ты.

Но обернувшийся офирец оказался вовсе не их вчерашним знакомым. - Моего господина сегодня нет, - ответствовал он уважительно, но все же без того дружелюбия, с которым принял их вчера Келим. - Дела потребовали его присутствия в другом месте. А вашему другу..., - торговец задумался, прошел к полкам, на котором стояли разноцветные флаконы и выбрал один из них. - Вот! Могу предложить соли нюхательные! Помогают прояснению сознания в том числе! Всего двадцать крон за меру! - Хорошо, давай сюда свои соли, - проговорил Томаш, усаживая мечника рядом с палаткой торговца. - Сиди здесь! - приказал он, не особо надеясь на повиновение . - Я быстро вернусь. До "Наконечника" только добегу, - бросил он на ходу, быстро скрываясь в толпе. Вернулся и правда скоро. Передал торговцу 20 крон, одолженные у Ангелики, и поспешно отвинтив пробку на флаконе, сунул под нос Климеку резкий отрезвляющий состав. - Нюхай, сынок, нюхай, - проговорила заботливая мамаша, лелея надежду на скорое прозрение блинного рецидивиста.

- Мама! - Климек прижал допплера к себе и, уткнувшись в его грудь, начал что-то бормотать, про "прости, что сбежал и больше не буду" "Мама" прижала к груди и по голове погладила, сказав что простила и сладкого не лишит.

- Ох, ну ты даёшь, - продолжал смеяться Климек, прерываясь лишь для того, чтобы дожевать блин. - Когда ты успел только так преобразиться? Ух, стражу чтоль соблазнять собрался? Ну давай, к ним тогда пойдем, только еще один блин куплю. О, а блины-то где? Не понял, куда блины-то побежали! Стойте, куда же вы! - мужчина возмущенно опустился на колени и принялся хватать воздух руками, видимо, пытаясь поймать убегающие блины. - Эй! - не заметить скорых перемен после очередной дегустации блинков было невозможно. А когда меттинца потянуло встать не карачки и искать блины у ног старухи, не осталось сомнений в бабкиной коварности и некомпетентности в кулинарном искусстве. - А ну поднимайся! Томаш с трудом поставил друга на ноги, обличающе зыркнул в сторону блинщицы и потащил невменяемого к тому самому офирцу, который излечил его "блинной болезни". - Милсдарь Келим, помогите ради всех богов! - взмолился допплер, удерживая рядом с собой неадекватное тело с помутнённым рассудком. - Опять мой друг тех блинов попробовал. И совсем худо ему стало. Видения одолевают. Я заплачу, а если надо отработаю.

- Ну что, Томаш, идём к ней или со стражей рискнем познакомиться? - рука непроизвольно потянулась к глазу, припухшему после знакомства с нищими. Синхронным движением с меттинцем Томаш смахнул с рассечённых губ каплю выступившей крови - память о встрече с ушлыми новиградскими нищими и сказал: - Пойдём к бабке, что ли? Что-то нет у меня желания перед стражниками светиться. И... знаешь, не перекинуться ли мне в барбоса? Что-то как-то не спокойно у меня на душе после того как я перед теми "нищими" личины менял. Или зря я кипишую...

- Прости, - сказал он после долгого молчания. - Я не знал, не мог знать... - он нахмурился и взял свою кружку, но не стал пить, а лишь задумчиво повертел ее в руке и поставил обратно. - Слушай, Томаш, я ж не догадывался даже, что история девочки такая ужасная. Не стал бы спрашивать и раны старые тревожить. И не справедлив ты ко мне, брат. Не хочу я её трахать. Но ты сам подумай, какие чувства могут у мужчины к девушке проявиться? И её пригреть и защитить хочется, как и циркача, как и псину. Но, если бы ты к нам примкнул в виде девушки той, то и влюбиться мог бы в тебя, понимаешь? Ладно, извини, если пошутил где неуместно. Да и с выводами я поторопился. Не все твои личины и защиты требуют. Один вон зверь только чего стоит, - мужчина ухмыльнулся и встретился с допплером взглядом. - Я не знаю, что ты обо мог подумать, то я не собираюсь тебя как-то использовать. И слово даю, что не буду к тебе клеиться, если даже девушкой с нами дальше пойти вздумаешь. Только, если сама приставать начнёшь, ни за что уже не ручаюсь, - засмеялся он, чтобы немного разрядить уж больно серьёзную обстановку. - Влюбился? - Томаш искренне рассмеялся, но вскоре весёлый настрой развеялся, как дым на ветру. В карих глазах мелькнула грусть. - Возьми у Людо тарелку серебряную и приложи ко мне. И ты увидишь кто к тебе будет приставать. Но... - он подгрёб по столу последние крошечки и, не глядя на собеседника, добавил: - Ты мне нравишься, Климек. Очень. Редко я встречаю людей, которые западают в душу и умеют её согреть. Мне легко с тобой. Ты добр и самоотвержен. Ты пожертвуешь собой за любого. Ты не пойдёшь на компромисс, даже с риском для жизни. Ты сильный и смелый. Ты пахнешь раскалённой сталью и янтарным виноградным вином. В тебя можно влюбиться. Тщательно собираемые крошки слетели на пол одним взмахом руки, и допплер поднялся. - Ладно, хватит соплей. Что у нас там на повестке? Чёрные люди, яблоки и девушки? Девушки - это по твоей части, брат. Идём?

- Кстати об историях. Про девушку-то расскажешь? Голосок такой милый у нее. Да и сама она... Интересно, это ты их такими делаешь милыми или выбираешь таких? - в глазах Климека было заметно неподдельное любопытство. - Что ту псину, что тебя так и хочется домой забрать, да накормить, - пошутил он. - Небось, специально такой эффект, чтобы тебя защищать людям хотелось? Каша и пиво быстро приказали долго жить после дел ратных и вроде как праведных. Томаш отодвинул тарелку и, затаив намёк на улыбку в изгибе губ, долго смотрел на меттинца. - То есть меня и собаку ты хочешь пригреть, а белобрысую девицу трахнуть? - без злого умысла усмехнулся циркач. - Ага, я многофункционален. Рука не знавшая тяжёлого меча, но такая же обветренная и покрытая царапинами, как у воина, прошлась по столу, сметая крошки в аккуратный холмик. Воспоминания были тяжёлыми, теми которые хочется забыть навсегда и не вспоминать, пусть они и чужие. Когда-то он прочувствовал всю боль, принял её, пережил и постарался забыть, вдохнув в девичий образ новую искорку своей жизни. - Она родилась в Редании. в Монтекальво. Там и жила... Я тоже тогда обитался там. Личина цирюльника из Цидариса. Ничего плохого. Хороший заработок. Прототип не покойник... Её убили, - ударило, как обухом по голове. - Прежде изнасиловали. Посадили на кол и сожгли во имя Вечного Огня. Как ведьму. А она... - воспоминания хлестнули обжигающим холодом и заставили замолчать. Продолжил он не сразу. - Она была только бардом. Хотела жить и любить. Ей было девятнадцать. Мы дружили некоторое время. Я укладывал и стриг её белые волосы для выступлений в местном театре. А когда мне грозил арест, я принял её личину и уехал в Ковир... Я никого не "делаю", Климек, я беру то что есть. И живу с этим. По крайней мере, пробую жить. Я копирую не только внешность, но и привычки, характер, чувства, память объекта. Всё. До мелочей. По сути, становлюсь идентичным образцу. Никто не в силах меня отличить от исходника. Даже чародеи бессильны.

Такого поворота никак нельзя было ожидать средь бела дня. Двое оборванцев немедля бросились на утек, забыв и про обидчиков и про своего товарища. А схваченный лишь жалобно заскулил и обоссался. Он и хотел бы сказать, все, что чудовище пожелает, но язык не слушался. - Отпусти его, брат, - тихо сказал он циркачу. - Да нихера он не знает. Знал, бы сказал уже давно. Пошли уже пиво пить, а? - мужчина смерил зверя взглядом и ухмыльнулся. - Но только вид себе прежний верни, - в уголках глаз метиннца появились морщинки от улыбки, но потом он посмотрел на обсосанного мужичка и вздохнул. - Эх, так и чуял, что всё так дерьмово закончится. - А ты ничего не видел, да? - подмигнул он нищему и зашагал прочь из этого переулка, потирая глаз и бурча, что фингал будет отвратительный. - Фу... зараза, - прорычал псевдооборотень, бросив обмочившуюся "жертву", и отошёл, прислушавшись к словам Климека. Уже через несколько минут он присоединился к шагающему мечнику и сказал: - Славная драка. Нищие нам с тобой морды начистили. Тебе это странным не кажется?

Метиннец потянулся к своему щиту, решив уже отдубасить оборванцев, но тут... И тут он не выдержал. Для нищих эти трое были слишком хорошо подготовлены. Их били и в рукопашном бою явно превосходили. Ну, не зубы же терять в схватке или меч в ход пускать! Эта личина не всегда удавалась с первого раза, но сейчас... Ему хватило нескольких секунд, чтобы перед оборванцами предстал одичавший невменяемый волколак и схватил одного из нападавших за глотку: - Говори, курва! - прорычал зверь, капая слюной на обидчика. - Пока я тебе кишки не выпустил! Тебя по-хорошему спросили. Говори!

Вовремя оглянулся. Как раз чтобы увидеть летящий в голову кулак товарища оборванца. От которого циркач смог увернуться. Но вот последующие атаки "убогого" не раз долетели до цели. В то время, как его кулак только вскользь отоварил проходимца. - Да пошёл он на хер, не хочу с ним разговаривать уже, - Климек уже хотел было сказать, что хрен с ними, с этими придурками, но было поздно. - Вот же ж... - с сожалением посмотрел он на приближающегося к нему оборванца. Пока Томаш держал одного гадёныша, ему на выручку подоспели ещё двое и кинулись на Климека, сбив того с ног. - Ах, вы суки! А вы знаете что за углом у нас там... - но ему не только не поверили, но ещё в зубы сунули смачный кулак.