FOX69

- Кто пойдет? Все? Хорошо бы еще найти остальных... - Ну кто-кто, ты конечно, с мечом, щитом и в тяжёлых бронях, - с серьёзной физиономией проговорил Томаш. - Или Людо с секирой наперевес и бухающими ботами, или Зюзя. До первого столба, - глоток вина и небольшая пауза. - Я пойду. Или Геля. Но её бы я поберёг.

- Может, последить за ним? - еле слышно предложил вор собутыльникам.

- Прифодифе за гофофские форофа! К лефу! С феньгами! И я скафу, куда уфел ваф, - он еще раз зыркнул по сторонам глазами и чуть слышно прибавил, - ельф! - К лефу? С феньгами? - передразнил циркач шепелявого незнакомца. - А ключ тебе от дома не дать, где деньги лежат? Заманчиво, конечно, узнать, где ельф. Но что-то последнее время, аккурат со вчерашнего вечера я в искренность жителей Дорьяна уже не верю.

Вино дурманило, растекалось приятным теплом и цветочным ароматом щекотало ноздри. Циркач откинулся назад, прислонился спиной к стене и, не выпуская из руки кружку с остатками вина, прикрыл глаза. Где-то в отдалении затренькала лютня, затопали ноги, голос букмекера объявил ставки драчунов. Если не открывать глаза, то можно представить цирковой фургончик, вечер и позднее представление, аплодисменты, яркие огни и фейерверки, бродячий быт и пьянящую свободу. Глаза открылись. Климек кивнул и выпил сам содержимое кружки. - Отличное вино, - оценил вор вкусы метиннца. - За тебя, Климе! Когда б ещё такого попробовал. Что за вино-то?

- Нет, я тебя пока не сватаю. Может сам посватаюсь ещё, - пошутил он и забрал булочку себе. - Вкусно, кстати, спасибо, - бессовестно слопал булку и запил её вином. - Для Ангелики другую своруешь, ежели захочешь, - подмигнул он парню. - Как-то вроде и узнали что-то, а куда теперь двигаться не очень понятно. О, Зюзя, а у тебя как день прошел? Поставил вторую бутылку на стол, уж больно быстро первая заканчивалась. - На здоровье, - кивнул Томаш Климеку, без особого сожаления распрощавшись с булкой. - Нуу, - протянул он, делая очередной глоток вина, - как это бухло смардное сказало, что де "в лесах они суки прячутся, под ёлками, за берёзками и кущАми". Так что в лес, видимо, наш путь лежит. Только вот в какой?

- Были мысли, да, - широко улыбнулся Климек в ответ. - Но не пошёл. Хо, какая вкусняшка, мож для рыжей приберегешь? А то худая такая бедная. А у меня что есть! - он посмотрел по сторонам и, убедившись, что никто особливо на них не смотрит, потянулся к своей сумке. - Во! Лучшее метинское винцо. Только не знаю, тут пить начнем, как бы не получить по морде от трактирщика. Держи, - он протянул бутылку Томашу. - У меня ещё четыре осталось ежели что. Ну так что, нарыли вы чего, а? Я 50 крон заработал, да вот бутылок несколько. А так-то ничего не узнал. Циркач ухмыльнулся. Похоже Климек с Войцехом мыслят в одном русле и одном направлении. Надо же! Может они братья? Близнецы. Томаш с улыбкой глянул на любопытную физиономию метиннца: - А вы похоже с Хмурым меня уже к Ангелике присватали? Когда свадьба-то? А то я не в курсе. - О, это я удачно зашел! - Зюзя без приглашения плюхнулся на лавку рядом с Томеком и потянулся к его бутылке. - Дай хлебнуть глоточек, милчеловек, совсем в глотке пересохло. - Щас все хлебнём, - Томаш вытянул зубами деревянную пробку и разлил вино в четыре глиняные кружки. Сделал глоток, посмаковал изысканный виноградный вкус и рассказал всё, что они с партизаном разузнали у пьяного стража.

Войдя в трактир, где они с Войцехом и Томашем договорились встретиться, Климек осмотрелся, выискивая взглядом и девушек, которых уже давненько не видел и краснолюда. Никого не заметив, он заказал себе жидкую похлебку за пять крон. Хлеб с сыром он решил приберечь для дружеского распития вина с остальными. Теперь у Климека оставалось 84 кроны. Мужчина подумал, что если они и сегодня останутся тут ночевать, то он опять снимет себе комнату. Пьяный стражник выложил всё что знал, и пытливым детективам ничего не оставалось, как вернуться в таверну к обещанному Климеком вину. Они нашли парня за столом в обществе жидкой похлёбки и оловянной ложки. Только сейчас Томаш заметил, что метиннец сверкает, как только отчеканенная гривна: свеж, выбрит, подстрижен и отмыт. В качестве закуски на стол перед Климеком легла сладкая булка с корицей, свежеворованная. - Ты прям сверкаешь весь! - восхитился Томаш добрым молодцем и уселся на табурет напротив. - К "зазнобе с ведром" поди бегал?

- Где искать-то их, знаешь? - осадил Войцех гневно-восторженную тираду стража порядка. - Так, а где жи им ельфам быть та, - мужика снова качнуло. - В лесах они суки прячутся! Под ёлками, за берёзками и кущАми, - выдал особо ценную информацию страж, громко икнув.

- Ага, охотимся, - ответил стражнику Войцех, понизив голос. - За одного урода из числа этих остроухих недурную награду предлагают. Койверион зовут, не слышал про такого? - Слыхал! - обрадовался стражник, словно о пропавшем родиче. - Вон у нас на площади его портрет висит. Давно. - Такой? - подсуетился Томаш и ткнул стражу под нос рисунок. - Ага! Ён! Так благое то дело делаете! Всех их тварей вылавливать и вешать надо, на колья их, на столбы и дыбы, на... - продолжал разоряться стражник. - Ну, понятно," утопить-повесить-сжечь",- фыркнул вор и отвернулся от стража порядка, разящего перегаром.

На вопрос вора партизан так и не ответил. Заскромничал или скрывал что, а может... может, не его, Томаша, ума это дело. Пока Войцех выуживал из пьяного стража сведения, циркач отлучился, скрывшись за прилавком, буквально на минуту и вернулся, стырив у булочника сладкую сдобу. - Ай, да купец местный, в больнице рядом лежит. Говорит, обокрали его эти уроды остроухие, - поддержал ругательства стражника Войцех. - А! Знаю! Знаю такого, - страж порядка покачнулся и плотнее обхватил алебарду. - Мыслав Жбан. Так искали мы тех эльфячих ублюдков, токмо сбежали оне. Покуражились над купчиной и убёгли. Куда незнаемо. А вслед за ними, из Дорьяна нашего, аккурат на следующий день из квартала нелюдей, несколько длинноухих в леса подались. Вот точно к тем белкам подались, которые здесь со своим главарём орудуют. Как пить дать! А вы чо, охотитесь на мразев этих?

- Послушай, милсдарь. Нам тут один наш хороший знакомый пожаловался, что его эльфы обокрали. Ты не в курсе, кто это может быть, и где их найти? - Эльфы? Курвы, мать их так! - кажется стражник не был противником принять с утра и облегчить себе нелёгкую постовую службу. - Вот жеж суки остроухие! Твари лупастые! Выродки вонючие! Оглоеды вшивые! Лиходеи проклятые! - услышал Войцех поток откровений. - А кто знакомый-то ваш?

- Небось, к подруге своей безведёрной, - подмигнул циркачу Войцех. - Так работать же пошёл, - Томаш улыбнулся, обернувшись на Войцеха. - Или думаешь к девице забежит? Ну так чего бы и не забежать. Охота она пуще неволи. Не сломается поди девка. А ты сам-то в бордель не ходок? - Утро доброе тебе, милсдарь, - крикнул ему Войцех прежде, чем подойти. - Добрее чем вечор та, - ответил стражник. - Здоровья вам, храбрецы, неизвестные!

- Да не, пускай за бухлом кандыбает, - возразил партизан. Затем, ухмыльнувшись, произнёс: - А то жричек твоих поотбивает. Пойдём лучше стражу порасспросим об этих петушках эльфийских. - Я не жадный, пусть забирает, - Томаш встал из-за стола, готовый к новым приключениям. - Мелитэле она щедрая. - Ха! Спасибо, браток, ежеле что, знаю к кому подойти за помощью, - поржал над предложением циркача Климек. - Ну что, пойду я тогда счастья попытаю в винной лавке. Встретимся тут ближе к вечеру? Обсудим всё, да винца хлебнем? - Добро, я не против. Особенно винца с медовухой хлебнуть.

- А где Ангелика вообще? В больничке осталась девчонка чтоль? - вдруг вспомнил о барде Климек. - Да и Людо с Талией не видать что-то. Спелись небось, - хохотнул он. О, ну ты, Томаш, тоже молодец, конечно. Милахи там хоть жрицы эти? Эх, зря я вчера за ведром пошел. Надо было с вами увязаться. - Ага, надо было! Знатных ты мандюлей упустил, Климе, - заржал вор. - Давай мы тебе навешаем с Хмурым и в лечебницу отправим платочки собирать. - Жрицы ему, - хохотнул Войцех. - На тебя и так Рыжуха глаз положила, а он и жриц ещё цепляет. - Так они сами цепляются, - подмигнул партизану циркач.

- Надо бы народ поспрашивать, может кто видел его. Или подозрительного кого, кто мог бы украсть медальон энтот? Я спрошу тоже тогда в лавке, мало ли там что-то узнаю. Ну может еще стража что подскажет? Вы вон как вчера себя проявили, небось уважение заслужили у них. - А у стражников местных не спрашивал?, - оживился Войцех. - В жизни не поверю, что о делах этого ростовщика стража не в курсе! - Нет, не спрашивал, - Томаш довольно облизал ложку и кинул в пустую чашку. - Я жриц окучивал.

- Что-то неважно выглядите вы. Чем вчера занимались? Я вот ведро девке за три кроны купил. Получил от неё поцелуй. Ну да, за три кроны чего другого и не купишь, - ухмыльнулся он. – Потом что-то кроны свои резко минимировал. Думаю вот, как бы заработать опять. Кстати, Войцех, а у тебя же моя доля должна быть? За дочку кузнеца-то, нет? – вот так благородство рыцарское тает, когда начинают таять кроны. - Ведьмаками мы вчера подрабатывали, - сообщил Томаш, прожёвывая кашу. - И даже не поцеловал нас никто в знак благодарности, только звездюлей огребли. А тебя всё-таки, деваха развела на ведро, - рассмеялся вор. - Добрый ты, Климе. Или наивный. Знаешь, сколько таких девок криворуких у колодцев сидит от Ковира до Тир Тохаира. Если каждой по ведру покупать, так без портков остаться можно. Но жалко, не спорю. Глаза такие жалостливые, как у собаки побитой. Но как говорит наш Свифир-канатоходец - убей в себе жабу, эээ... жалость, - снова рассмеялся вор. - Пить с утра? Не лучшая идея, - поморщился Войцех. - Нам ещё этого остроухого искать, ну а выпьем - а выпьем мы потом! Узнал хоть что в больнице нового? - Да не упились бы поди на 55 крон-то, - усмехнулся циркач, бросив на Войцеха какой-то загадочный взгляд. - Ну, потом, так потом. А в больнице медички словоохотливые, в ночную смену скучно им. Поделились, мол, есть у них пораненный эльфами купец. Ограбленный вчистую. Решил я с ним поговорить под утро. Разбудил и портрет эльфячий показал. Знали бы вы как он орал. "Этот, этот, всё забрал! Всё что нажито непосильным трудом! И медальон золотой с розою рубиновой, что супружнице вёз, аж за 700 крон!" В общем, наш это эльф был. Только вот куда он потом делся непонятно.

Едва продрав глаза, Войцех вышел в зал. Там он увидел завтракающего Томаша. - Ну что, как раны? - спросил Войцех у циркача, подсев к нему. - Залатали. Стараниями Мелитэле, - улыбнулся циркач партизану. - Жрицы, я тебе скажу, там такие... - он сделал паузу и подмигнул, - набожные. Выпить хочешь? У меня от пуговиц кое-что осталось.

До города они добрались поздним вечером. Рана была поверхностной и не особо беспокоила, но кровила с угрожающей настойчивостью. Прижечь бы калёным железом, но сил разводить огонь уже не было, поэтому добравшись до лечебницы, раненый вор осел у дверей и тихонько постучал. Ему открыли. Жрицы Мелитэле - милосердные души, добрые служительницы Той-Которая-Старуха-Мать-Девица подхватили его под руки и потащили. Не успел он раскрыть рта и сказать, что заплатить за помощь сможет только утром, сбагрив блестяшки с упыря, его раздели и уложили на соломенный матрас в углу у входа. Матрас был чистым, как и пол в лечебнице. Пахло валерьяной, анисом и пижмой. Ему задавали вопросы, он отвечал. О бое за городом жрицы, как ни странно, были осведомлены, ибо уже перевязали двух стражников. Кровотечение остановили, а на рану наложили несколько швов и даже напоили каким-то бульоном. В общем, до утра случайного радетеля за избавление Дорьяна от напастей, приютили и обогрели. Утром он удачно загнал трофейные пуговицы, вернул долг в лечебницу и пожертвовал Той-Самой-Которая ещё 10 крон, попутно разузнав о больных и раненых. Забирая деньги, молодая жрица зашлась румянцем, долго держала вора за руку и томно смотрела в карие глаза, пока её старшая коллега не выпроводила прихожанина за порог. В корчму - ту самую, где сговорились встретиться - Томаш вернулся в приподнятом расположении духа с 75 кронами в кармане, по пути прикупив новую рубаху из небелёного льна за 5 крон - прежнюю изодранную и залитую кровью пришлось выбросить. Наконец-то, заказал себе нормальную жрачку (-20крон) и с великим оптимизмом приступил к поглощению оной. В остатке: 55крон

- Прости.. - всхлипнула рыжая и в порыве обняла Томаша, совсем не подумав о его ранах. Отстранилась и, свесив голову от обиды на всех и вся, пошла собирать болты — один из которых торчал в башке убитой кошки. Ангелика не преминула пнуть гадину в бок. - Да ладно, - Томаш погладил рыжие струйки волос свободной рукой. - Зато повеселились как. Пара царапин, заживёт, как на собаке. Щетинистая щека прижалась к девичьей щеке и обветренные губы коснулись ушка актрисы. Х

Бежать действительно было некуда. Да и не за чем. Можно было сразу зарываться в уютную могилку, обкладываться дёрном и приваливаться камушком. Потому что мелкая тварь оказалась им, окрылённым прошлыми победами, практически ведьмакам, не по зубам. Вёрткая и не пробиваемая, она нападала внезапно и била наверняка. Сегодня цирковой артист понял, что метательных ножей должно быть больше, по крайней мере штук на пять, а лучше на десяток. После того, как тварь перекинулась в скелет кошки, Томаш был уже изрядно потрёпан, а ножи разбросаны по полю боя. В гадину попало только одно лезвие, остальные пролетели мимо или отскочили от толстой шкуры. На своё имя в вопле Ангелики он отреагировал взмахом руки, мол всё нормально, сама держись. Когда пришла подмога и налетели стражники с копьями, он почувствовал намокшую на груди рубаху. Сунул руку за пазуху, глянул на окровавленные пальцы и с силой прижал длинный кровоточащий порез на рёбрах скомканной тканью. - Паскуда, - поморщился вор, подбирая последний свой нож. Он поискал глазами своих. Войцеху повезло. Партизан отделался лёгкими ссадинами. Ангелика тоже вроде как была жива-здорова, но спросить её он поспешил: - Ты как там, "хорошая тётя"?

- Твою ж едрить за ногу ааа! - взвизгнула рыжая и чуть не впечаталась от испуга в Томаша. - Едрить-колотить, - отступил циркач, обхватив за плечи Ангелику, и впечатываясь спиной в грудь Войцеха. - Может обратно побежим, а?

- Но мы не можем его здесь оставить! - воскликнула девушка и импульсивно ткнула обеими руками в направлении кустов, - Я его догоню. Сказала она и начала пробираться сквозь ветки. Древний инстинкт, не позволяющий бросить дитя в беде, испокон веков затуманивает женский разум, будь это свой или чужой ребенок. Пришлось неотступно ползти в кусты за "древним инстинктом". Не бросать же своё, к которому за столько то дней уже прикипели. - Не можем, не можем, - осторожно оглядываясь по сторонам подбодрил рыжую вор. - Давай, лови его. Только вот куда его блаженный папаша убежал...

- Малыш. Не бойся. Больше никто тебя не обидит. Я хорошая тётя, я помогу. - Эй, "хорошая тётя", ты поаккуратней там, - предупредил Ангелику циркач и на всякий случай вытянул из сумки ножи, сложив их веером в сжатой руке.

- Юродивый разве что. А так...на больного вроде не похож, - озадаченно произнёс Войцех, поспевая за Мишлавом. Томаш не отставал, но бежал мужик резво. Видать и впрямь был напуган нешуточно.

Если надо я и одна справлюсь! Пошли.. как тебя зовут,кстати? Пошли туда, где ты видел семью последний раз! - А и правда ведь. Пойдёмте в корчму, перекусим хоть. - Ладно, - мотнул головой Войцех и последовал за ним. - Вдруг убьют в том лесу, хоть на жрачку тратиться не придётся. - Если мы сейчас этому блаженному не поможем, Гелька нас зачмырит, думаю. Слышь, Хмурый, а он не больной? - подозрительно прищурился Томаш, глядя как мужик тащит рыжую в кусты.