-
Публикаций
1 432 -
Зарегистрирован
-
Победитель дней
51
Весь контент LayLi
-
Произошедшее пару недель назад на станции «Палмер», заставило сердце немца хаотично пропускать удары, несмотря на то, что этот человек повидал многое. Лафреск точно знал, что одним этим ЧП не ограничится. Вой сирены подтвердил опасения Фила и он не смог удержаться от злостного высказывания в сторону ученых, которых считал виноватыми во всей этой заварухе. Изучения изучениями, но правила безопасности как Гимн СССР. Лафреск достал из коробки с вещами небольшой свёрток, хранившийся до не лучших времён. В тонкую ткань был бережно завёрнут старый кинжал военного времени. На клинке различалась надпись, немного потёртая временем, «Meine Ehre heißt Treue» («Верность — моя честь»). Филипп ценил качество этого клинка намного выше, чем качество современных походных ножей, приспособленных, разве что, чистить картошку. Этот клинок армейского образца, разительно отличался от узорчатых и позолоченных собратьев, выдававшихся исключительно офицерам, и являющихся просто симпатичной игрушкой. Да, это кинжал СС, держись Лейбович, я иду Подвесив кинжал за короткую цепь на ремень, Филипп ринулся в сторону лаборатории. К его радости и сожалению пожар был ликвидирован и теперь, здесь орудовал еврей, закрывая вентиляцию, образованную выбитым стеклом. Судя по всему, это...нечто, сбежало через окно. "Преследовать это, последняя мысль, которая должна возникнуть в голове. Это его среда обитания" - Schön gemacht, - отчеканил немец, произнося слова в никуда, но переведя взгляд на Лейбовича продублировал фразу на русском, - Хорошо сработано.
-
- Надеюсь ожидание это будет бессмысленно и не слишком тягостно - Ich hoffe. Я надеюсь. Лафреск, на самом деле и питал надежды к тому, что ничего из ряда вон выходящего, угрожающего жизням, не произойдёт, но и без дела сидеть не желал. В кают-компанию просачивался запах с кухни. Филипп наивно полагал, что женщины взялись за ум и стали делать то что должны. "Женщина в Антарктиде. Ведь бутерброд сам себя не приготовит". X
-
- Похмелье считает, что хороший коньяк, в умеренных дозах не является достойным поводом для визита. - сказал с улыбкой гляциолог. - Так, мимо прошло. А вот приятная расслабленность, да, это было. Но прошло. Лафреск кивнул. Его самого похмелье не посящало уже давно и он хотел эту традицию поддержать. О том, как он когда-то выпивал пива больше, чем может предложить Октоберфест, немец предпочитал умалчивать. - Что день грядущий нам готовит, по-вашему? - В таких условиях - что угодно, не предугадать. А пока обходится без ЧП, каждый будет занят своей работой, а я, ждать того самого ЧП, - Филипп хотел ещё добавить, что скорее всего, все непредвиденные ситуации будут спровоцированы неподготовленными учеными, но мысль эту удержал в голове.
-
- Не жалеете о том, что вчерашнее празднование обошло стороной? И доброго утра, кстати - Guten Morgen, - на немецком произнёс мужчина, считая, что столь простую фразу его собеседник (по мнению Лафреска человек весьма одарённый) поймёт, - Жалеть о том, что головная боль и похмелье обошли меня стороной? Нет, не стану, - глядя куда то в сторону проговорил немец и переведя взгляд на Дачникова добавил, - К слову о похмелье. Вас не посещало?
-
! Лафреску уже давно не снились сны, так что он не особо расстроился, когда в очередной раз, казалось, только закрыв глаза, проснулся в своей комнатушке. На груди у него покоилась книга, судя по всему, ввергнувшая его в сон, хоть и не являлась пределом занудства и ровности. Напротив - она была интересна и актуальна, особенно в Антарктиде, но это не стало препятствием на пути ко сну. Отдав должное зарядке (которую мужчина строго выполнял всегда, находясь хоть в джунглях, хоть на вершине горы) и гигиеническим процедурам, Филипп повертел в руках небольшую баночку, судя по надписи, с чем-то съедобным. "Дядя Ктулху. Кольца кальмара" - гордо гласило название и ввело немца в ступор. Потерев покинутые сном глаза, мужчина вновь взглянул на банку, в надежде, что ему это показалось. Оправдав ту самую надежду, Лафреск накинул на себя лёгкую красную парку, именуемую в СССР аляской, и, твёрдой и быстрой военной походкой отправился в кают-компанию, размышляя о коллегах. Кстати о них. Присутствие в экспедиции еврея, Филиппа несколечки не забавляло, хотя иногда его и подмывало подшутить над Лейбовичем, весело проговорив "Водку пьёшь, вино и пиво? Ты пособник Тель-Авива!" и намекнуть на принадлежность к ЖОП (Жыдовское Оккупационное Правительство), правящего, как думали, миром из тени. Но серьёзность брала своё, забивая эту недостойную истинного арийца немца мысль в дальние уголки сознания, куда он нечасто заглядывал. Как пел Высоцкий: "А вдруг это очень приличные люди. А вдруг из-за них мне чего-нибудь будет!" Бросив беглый взгляд на присутствующих, Филипп присел на стул.
-
Домино устало опустила руку и повернулась к собеседнику спиной. Прежде чем она вышла из комнаты Доминика посмотрела на немца и дружелюбно помахала свободной рукой, но ничего не сказала. Не мешкаясь на одном месте Домино быстро ушла восвояси. Бросив в спину уходящей девушке искреннее, но по звучанию лишь формальное, поздравление с праздником, Филипп легонько потёр переносицу и вернулся к чтению. Читая текст, он поначалу пропускал весь смысл, ничего не оставляя в голове, кроме шелеста очередной прочитанной страницы. Его не покидала мысль, что быть может, он был недостаточно мягок в разговоре с девушкой, должен был повести себя более дружелюбно и открыто. К счастью мужчины, эта мысль задержалась в голове недолго, гонимая уверенностью в своей правоте, она была заменена картинками, которые рисовало воображение, вдохновившись содержанием "Хребтов Безумия". Совсем не радужными картинками. Х
-
– Знаешь… вести себя серьёзно это конечно здорово. Но в таком случае люди неправильно поймут,… а они все тупые, что угодно не поймут. Но иногда хорошо… пораскрепощаться. Иначе относиться как к огородному пугалу - Меня всегда мало волновало отношение людей к моей персоне. Главное - я знаю, кто я есть, знаю границы, которые меня ограждают и знаю, что их лучше не переступать, - Лафреск не сводя тяжелого взгляда с девушки, расправил завернувшийся рукав серого свитера, - Я не люблю разбрасывать слова попусту, тратить время на ненужные вещи, когда могу заняться делом. Разве это плохо? Я даю исчерпывающие ответы на вопросы, если хочешь узнать больше - спроси. Я не буду отмалчиваться, - Филипп расправил плечи и сложил руки на груди, - Я раскрепощен, когда мне комфортно. Усиливать эту раскрепощенность алкоголем я не желаю. У меня непереносимость провалов в памяти. - Что-то я погорячилась… - Ты сказала то, что хотела сказать. Не вижу смысла идти на попятную. Естественно, Филипп не желал прогибаться под словами девушки, но и не мог их игнорировать. Он взял во внимание каждое слово, запомнил каждое замечание, но стоял на своём.
-
- Так значит… с образом мышления как у тебя, - лицо девушки изменилось, и на нём появилась едва натянутая улыбка, - у тебя есть… будет... - Мои отношения незарегистрированны, - Филипп заметил в своём голосе едва уловимую рассеянность и поспешил её ликвидировать, договорив присущим ему ровным тоном, - Я не считаю, что такие неустойчивые отношения, как у меня с моей гражданской супругой, стоит оформлять, - Лафреск умолк, считая, что и так сказал достаточно, чтобы рассеять забавные мысли в голове собеседницы, но не удержался и добавил чуть более эмоционально, - Мой образ мышления нормальный.
-
- Фил, а ты женат? - облокотив голову в бок, поинтересовалась девушка. Лафреск сложил кисти за спиной и посмотрел девушке в глаза, пытаясь найти там какой-нибудь намёк. Перебрав несколько мыслей в голове за несколько секунд, оценив произошедшие в его личной жизни события, Филипп поднял правую руку вверх, оставляя левую за спиной. - Нет, - отчеканил мужчина, но через несколько секунд добавил, - Формально.
-
- Домино, просто Домино, чёрт возьми... - Домино, - мужчина кивнул. Изменение именования, отнюдь не искоренило ужесточения имени немецким произношением, но смягчило, безусловно. - А? – с долгой поездки ввысь Домино вернулась вниз. – Мне нужны материалы об искусственных суставах. И если есть и можно, ммм… инструменты для починки. Протез заржавел - Заржавел? - Филипп механически вскинул бровь, но его лицо по прежнему не выражало эмоций, - Протез, - тише прежнего, но всё же слышно для ушей собеседницы, произнёс мужчина, когда его пальцы скользнули по корешкам немногочисленных книг, сложенных в коробку, - Вот, - он протянул девушке книгу, внушающую страх и уважение хотя бы за свой немалый размер, - Там есть раздел о протезировании, - Лафреск не стал упоминать откуда у него эта книга и вдаваться в подробности, - Протез нужно заменить - если критично. Или же, раскрутить сцепляющие механизмы и смазать, если это возможно и не повредит кость. Ручной протез требует соблюдения гигиены. Вместе с потом кожи выделяются соли, токсины, продукты обмена веществ и так далее. Пот хорошая среда для болезнетворных бактерий - это может вызвать раздражение кожи. Лучше исключить взаимодействие протеза с окислителями. А ещё лучше, не делать протез из материалов подверженных действию окислов.
-
- Здравствуй, Фил, - двулично улыбнулась девушка, сверкая глазками. – Завёл новые знакомства? Тут каждый второй не упускает этой возможности. Будто это их последний день жизни, хех! - Фрейлейн Доминика, - старомодно поприветствовал девушку Лафреск и кивнул. Его манера речи и голос, от которого веяло прохладой, даже из столь приятного на слух имени, сделал ледышку, - Я приехал сюда работать, не разговаривать, но, в силу моей специфической специальности, работы немного. И, я предпочитаю тратить дарованное мне время на вещи более полезные, чем пустая болтовня, из которой я ничего не почерпну, - чётко выговаривая каждое слово, оставляя на некоторых следы немецкого акцента, произнёс Филипп и устремил бесчувственный взгляд синих глаз на девушку, - Ты ко мне по поводу..?
-
Лафреск запинался о слова повести Лавкрафта, как о камни разбросанные на склоне. Дело было не в сложных словах, переведённых на русский язык, не в мелком шрифте. Сам текст был сложен, нагружен словами, но словами отнюдь не лишними. Можно было сказать, что текст сух, но в тоже время, обилие описаний, будоражащих воображение, отметало первый пункт. - Тук-тук-тук? Так и не дочитав до конца повесть мастера ужасов, Филипп бережно закрыл книгу и убрал в небольшой ящик к другим литературным произведениям. - Мой дед посадил на кол твоего деда… наверно. Так что разрешите войти! - Kommen, - холодным, звонким голосом, не украшенным эмоциями, произнёс мужчина, и, поднявшись на ноги, поспешил поправить себя, - Входите.
-
Празднование было покинуто Филиппом сразу же после его начала. "На службе" (как он называл прибывание на станции, то ли по армейской привычке, то ли действительно возводил безделье в столь высокий ранг) возлияния он считал делом лишним, пусть даже имелся повод, Лафреск желал обладать твёрдой походкой и незамутненным разумом. Возможно, имела место быть не только нелюбовь мужчины к переставлению ног в неправильной последовательности, Филипп, так же, не желал показывать себя не в лучшем свете, проявляя безразличное отношение к работе. Пусть уж лучше коллеги думают, что он человек не компанейский, каким он и являлся, нежели на протяжении всего их сотрудничества вспоминают как господин Лафреск, с огоньком и задором, танцевал ландлер, а после, приняв на грудь ещё 100 грамм, во всю горланил немецкую народную песню "Ja, wir sind die lustigen Holzhackerbuam". Такое развитие событий было маловероятно, так как чтобы дойти до такой консистенции, Фил, при своём телосложении и физической подготовке, обязан был влить в себя не меньше бочки нефильтрованного пива, но допускать даже малейший шанс подобного исхода было нельзя. Мужчина сидел в своей комнатке, перебирая вещи, осматривая их и оценивая состояние, раскладывал всё по местам. Аккуратно сложив всё на случай ЧП, Лафреск пробежался глазами по немногочисленным книгам. Одна из них выделялась на фоне остальных своей малой объёмностью, такую можно было прочитать меньше чем за час, если особо не вникать, практически брошюра. "Говард Филлипс Лавкрафт. Хребты Безумия" - гласил заголовок, внося в голову очертания и фрагменты уже прочитанных книг того же автора. Свободное время, что выпало на долю мужчины, он решил потратить на чтение. Книга для него была прекрасным собеседником - она говорила, повествовала и не требовала ответа и комментариев.
-
Присоединяюсь к вопросу. И если будут: Кинолог-каюр на станцию допускается?
-
Hunted: The Demon's Forge Пропускаю, если верно.