julia37

- Сдавайте назад! - прошептал он. - Здесь внизу растяжка. Леман растопырил конечности, чтобы не съехать вниз, следом за святым отцом. - Что будем делать? - прошептал псайкер куда-то вниз. - Кто-то у нас умеет обезвреживать ловушки?

- Всё хорошо, - также хрипло выдохнула рация, сливаясь в полутонах с героическим двигателем механизма, который смог. - Продолжай движение. Возможно, по рации не было слышно, как скрипнули зубы в кабине водителя. Лжет. Абсолютно уверен в том, что имеет на это право. - А я и не собиралась останавливаться. - холодно отозвалась Кэт. Да за кого он ее вообще тут принимает? Впрочем, это можно будет выяснить через пару часов. Когда они будут уверены, что преследователи точно отстали. Пока же мисс Кин могла быть уверена только в том, что сам доктор жив и как минимум, относительно здоров, чтобы врать ей. Ну ничего, это досадное упущение всегда можно исправить. Пальцы снова стиснули руль почти до боли. Прицеп дернулся вперед, ускоряясь снова.

- Я понял тебя, брат. И не называй Линта крысенышем, я же говорил, что он помог нам найти аквилу капеллана. Не всегда Императору верен тот, у кого есть деньги на пожертвование, подумай об этом на досуге. - Подумай! - поддакнул псайкер все из-за того же священнического плеча, грозно воздев к потолку палец. Получалось, что старикан не был причастен к заговору непосредственно. С другой стороны, то, что творилось в соборе, было не намного лучше. Честных людей тут величали крысами, и лупили тяжелыми книжками по затылку, зато еретиков встречали с почтительной радостью. Конечно, Вейда могла творить тут что угодно, впускать и выпускать любых головорезов, если у нее была личная молельня с потайными ходами и вверх и вниз. Да она ведь давно могла убрать все ключевые фигуры корабельной власти, протащив их прямо на верхнюю палубу! Оставалось лишь гадать, почему Плас и капитан все еще живы. Их считали настолько безвредными? Хм... - Так... - машинально сказал он, подойдя к темному зеву прохода, открывшегося позади портрета, и заглядывая вниз. - Похоже, еретики не блещут оригинальностью. - Будем надеяться, что так будет и дальше. Это нам на руку. - отозвался Лем, который всегда старался найти что-нибудь хорошее даже в самой неприятной ситуации. Отсутствие воображения равно предсказуемости. А предсказуемый враг лучше врага непредсказуемого. Логичный, как никогда, псайкер приготовился лезть вниз.

Довольно скоро перед колесами перестало хрустеть и взрываться, и снова зашелестел песок. Тонны песка вырывались из-под множества колес. Счет шел на секунды, и с каждой следующей Кэт все больше входила в раж. Виражи становились все круче, и опаснее. У противников было преимущество и в скорости, и в маневренности. У них - только в инерции. Что ж, если грузовик перевернется... дикарям останется поживиться только трупами. Вновь появились редкие столпы из песчаника, и некоторым из них в пору было отпрыгивать с дороги многотонной груды металла. Может быть, именно так они и поступали. За спиной непрерывно стрекотало. Шальная пуля скрежетнула по капоту и умчалась куда-то вперед. Кэт плохо видела, что там происходило сзади, но, кажется, ревущих маленьких моторов становилось все меньше. Пока не остался только один. Достойный соперник. На такой тяжелой махине трудно соперничать с легкими и подвижными дикарями, значит, нужно было хотя бы продержаться. И Кэт держалась. Не сразу заметила, что рычит только тот двигатель, что заперт был под капотом немного впереди нее. Больше не стреляли. Медленно, мисс Кин выдохнула и посмотрела на свои руки. Костяшки пальцев были совсем белыми. С трудом оторвав собственную руку от руля, Кэт негнущимися пальцами достала из кармана рацию. - Что там у вас? Мы оторвались? Никто не ранен? - хрипло поинтересовался голос из второго прибора в прицепе.

Ксант закивал. - А как же! Раньше-то как все, только на молебны ходила, а как старый Трантор помер, так и зачастила. Император-то, он каждому помогает, и в горе, и в радости... - Госпожа любит молиться в уединении? - вкрадчиво поинтересовался псайкер, предоставляя вопрос о "пожертвованиях" святому отцу, как более щекотливый. - В какой-нибудь отдельной келье, да?

- Впрочем... - пробормотала Кэт разом как-то опустевшей кабине. - ...пусть побегают. Пока. Таран временно отменялся. Грузовик со стоном принял с места в карьер. Завращались бешено колеса, заскрипела тяжелая броня. Соляные копи проламывались под многотонным грузом, словно стеклянные, взлетали вверх осколки. - Черт-черт-черт... - на одном из пригорков неподъемную махину едва не занесло, Кэт мельтешила руками так, что едва видела собственные вращательные движения. Выровнять - завал вправо, крути влево, завал влево, мотай вправо.. Где-то сзади застрекотали пули.

- Святой отец! А вы здесь откуда взялись? Мышкой проскользнуть хотели, но Ксанта не проведешь! - и погрозил Гаю скрюченным пальцем. - Это хорошо, - врастяжку сказал клирик, глядя в морщинистое лицо, - потому что я как раз хотел спросить, не проходил ли здесь кто-нибудь раньше, брат? За спиной у священника замаячила жертва священных книг, изгнанная пару дней назад из этих мест. - За последние часа три-четыре. - сурово уточнил псайкер.

- Слышно что-нибудь? - спросил он на всякий случай, перед тем как открыть ведущую из кельи дверь. Псайкер протиснулся из узкого прохода в не менее узкое помещение. Так и есть. Помощница направилась в собор. Ну Ксант, ну гнусный старикашка... Удар пыльной книжкой внезапно стал очень обидным. - Ничего. - шепнул он, прислушавшись. - Пока тихо.

- Тревога!! К нам гости!! - заорал Алекс изо всех сил, спешно готовясь к бою и доставая из-за пояса лазерный пистолет. - Винтовку мне! - крикнул Раймонд ведающим техническим складом, и быстро шепнул юристу о своих подозрениях - так, чтобы слышал только он: Кэт приложила руку козырьком ко лбу и присмотрелась к горизонту. - Обратно! - пронзительно, так, что у ближайших соседей в ушах зазвенело, крикнула она. - Обратно лезь! Быстро!! Мотор взревел наверное даже раньше, чем она коснулась сиденья. - Ну что, - в серых глазах определенно появился легкий маниакальный блеск. - Проверим, зачем эта штука приварена впереди? Клинообразный путеочиститель давно будоражил воображение.

Раймонд тягостно молчал. Кэт остановила машину и заглушила двигатель. С минуту они сидели в полной тишине. - Впрочем... - Кэт достала рацию и поднесла к губам. - Майло, тут очень соленая лужа. Я думаю.. - .. дистиллят. - немедленно донеслось в ответ. Мисс Кин хмыкнула. В том, что касалось всяких, пусть даже примитивных, технических устройств, они мыслили абсолютно одинаково. - Возможно, задержаться все-таки стоит. В кузове есть что-то подходящее? - не может быть, чтобы такую машину не снарядили выпаривателем.

Леман пробубнил что-то о тех, кому так вовремя становится нехорошо, и принялся обшаривать свою стену. Потратив двадцать минут впустую, псайкер вздохнул. Что ж, зато сумку приятно тяготила початая бутыль амасека, которую коварный колдун прихватил во время обыска. Этой бутылкой вчера пытались отвлечь его. Кроме того, будет справедливо, если поминки братца оплатит еретичка, которая, вероятнее всего, сама его и прикончила. Когда все закончится, он непременно... - Нашли что-нибудь? - поинтересовался он у остальных, переключаясь с возможного будущего на объективное настоящее.

- Его бойцы начнут голодать, что дальше? Йигг это знает и его устраивает то, что другие работают за него. Знает.. хм.. да мало ли что он знает. Он может захотеть попытаться, со временем. Вдруг, повезет? Кэт все никак не могла понять, откуда это смутное чувство тревоги появилось внутри. Все было хорошо. Все было... логично? Пока. - А вот и озеро, - кивнул старик на показавшуюся впереди белую корку, мало напоминающую водоём. - Давай к центру, там ещё должна была остаться, - поступила команда водителю. Кэт поправила курс неповоротливой махины, когда под колеса хрустко начали ломаться многолетние пласты соли. Словно... такое печенье. Хворост. Наполовину печенье, наполовину стекло. А когда они, наконец, достигли этой самой середины, Кэт разочарованно выдохнула. - Это - озеро? Ты... издеваешься что ли? - она в упор посмотрела на Харзама. - Нельзя что ли было сразу сказать, что никакого озера нет? Мечты о помывке, и, может быть даже, купании, оказались разбиты вдребезги. Более того, даже пополнить запасы питьевой воды они не смогут. - Не вижу смысла даже останавливаться здесь. - мрачно буркнула Кэт, откидываясь на спинку сиденья. - Только душу травить.

- Пищу. - Последовал ответ. - Бензин. Орда это банды. Там каждый сам за себя. Они собираются вместе в одном случае, когда Проповедник выползает из своей крепости. Так что в наших интересах, что он сидел там как можно дольше. Йигг не фанатик, как его воины. Это чертовски харизматичный, хитрый и умный ублюдок. - То есть, вы обеспечиваете ему комфортную жизнь, чтобы у него не было повода подымать всех против всех? Разумно. Правда, есть мнение, что хитрому ублюдку может быть недостаточно для счастья еды и бензина. Он может захотеть чего-нибудь еще.. Кэт не стала спрашивать, что происходит в таких случаях. Возможно, начинается очередная война в пустыне.

- Что самое ужасное в вашей жизни? - спросил пустынник и продолжил, давая возможность обдумать и сравнить. - Я знаю, каков на вкус человек. Ребёнок. Остальное было... не так... Кэт не понравилось то, что она услышала. Обернуться, и увидеть выражение лица Раймонда не представлялось возможным, так что она просто хмуро смотрела вперед, в пустыню. Не понравилось не потому, что это было в жизни Харзама, нет. Кто знает, как поведет себя человек, оказавшись на грани смерти от голода, например... Странно было то, как он говорил об этом. С видимой глазу легкостью, почти безразличием. Но... если это не так, если, она ошиблась... зачем вообще упоминать о таком? Вываливать подобное на головы малознакомых людей... Как будто это какой-то чудовищный повод для гордости. Посмотрите, что я пережил! Бред... - Мелкие банды к нам давно уже не суются, а Йигг... с ним... можно найти общий язык. Тут она все же не удержалась, бросила взгляд в сторону старика. - Вы приносите ему в жертву девственниц? - почти серьезно поинтересовалась Кэт. В голове плохо укладывалось, как еще можно договориться с кем-то вроде Йигга.

Если бы взглядом можно было уколоть на кудрявом стало бы одной дырочкой больше. Наверняка он выяснил этот факт одной из своих колдовских штучек! Ответом ей был взгляд, не лишенный некоторого самодовольства. Которое лишь усилилось, когда дверь открылась и за ней действительно никого не оказалось. На физиономии псайкера было прямо написано: "Я же говорил." - Не знаете, кто такой Ксант? - поинтересовалась она, рассматрия содержимое и подавляя желание незамедлительно прикарманить наличность. - Знаем, как же.- фыркнул Лем, потеснив взломщицу у сейфа. - Есть тут один такой. На стол шлепнулась пачка документов, на первый взгляд, ничего интересного, что-то корабельно-служебное. Следом договора. Деньги кучерявого заинтересовали постольку-поскольку, трогать он их не стал, а вот драгоценности... Подцепив на палец пару ожерелий, он поднял их повыше. - Знакомые вещицы, правда, Гай. Что-то подобное мы уже видели. Он стоял и думал. Почему вдруг картина окружающей действительности стала покрываться трещинами, а кое-где облуплялась, как старая краска? Ведь ничего же не случилось? Если у этой "психованной" и было в голове что-то недостойное, то Гай руководствовался исключительно благородными мотивами. Он слишком... слишком.. священник? От размышлений начинала болеть голова, так что картина была пока что перевернута красочным слоем к стене. Ясно было лишь одно. У этой Ивы глаза, как у псайкера на пенсии - совершенно сумасшедшие. Ему было немного страшно. Чуть-чуть.

Прокляв про себя в очередной раз всеобщее, кроме него, знание высокого готика, псайкер залился нежным румянцем и выпорхнул за дверь Двельтова кабинета. Впрочем, как выяснилось, пропустил он немного. Буквально, через минуту-другую, показались и священник, и обе их спутницы. На месте Гая, он, пожалуй, шарахнулся бы в сторону и бежал бы прочь. У Ивы были совершенно безумные глаза. С другой стороны, на месте Гая он никогда не был, так что и судить наверняка не мог. Зато вновь обретенный долг перед госпожой Филиппой определенно заиграл новыми красками. *** Дверь в каюту Вейды была заперта. Лем с задумчивым выражением лица коснулся полотна пальцами. Поскреб немного кончиками пальцев, сам не зная зачем и прикрыл глаза. - Ее там нет. - выдал наконец колдун безаппеляционно. - Ушла. - и бросив в сторону Ивы короткий, неопределенного выражения взгляд, добавил. - Можешь вскрывать без опасений. Из-за двери никто не выпрыгнет.

Когда все погрузились в кузов, Кэт, как очень ответственный водитель, лично пересчитала груз по головам и закрыла створки. Пробегая мимо следующего к своему месту в кабине Харзама, она решила, что ни за что, ни при каких обстоятельствах, не позволит ему скатиться в ту тему, в которую он скатился до того, как они сюда приехали. Даже если ради этого придется все оставшееся время не закрывать рта. Если надо, она будет петь. Или кричать. А пока что... можно просто было связать его разговором. - Уважаемые пассажиры, наш лайнер готовится к взлету. - прозвучал в рации все еще усталый, но уже гораздо более живой голос Кэтрин. - Просьба пристегнуться и не покидать своих мест до окончания набора высоты. Рация отключилась. Заурчал вычищенный от набившегося песка движок, заскреблись по барханам неторопливые, как лапы гигантской черепахи колеса. - Ты обещал мне рассказать, откуда пришел в пустыню. - напомнила Кэт, приводя собственный план в исполнение. - Сейчас самое время, как считаешь?

- А как же раскаяние, святой отец? - Изобразила очень обиженную мордашку Иви. - Ведь тогда у меня не будет повода осознать свои поступки придти к тебе и... как там это далается? Опустится на колени и произнести прочувствованно, простите меня святой отец ибо... согрешим? - Закончила вопросительным тоном, на ушко священнику та же девушка, которая стеснялась переодеваться при мужчинах. - Ну может разрешить хоть малюсеньке "что-нибудь", Гай? Тут уж взгляд Лемана не мог не оторваться от потолка, а брови поползли по лицу вверх, туда, где и вовсе не должны были находиться. Слишком уж далеко от назначенного природой места. - Ничего себе... - псайкер попятился на шаг, потом еще, глядя то на эту "ненормальную", как он только что окрестил ее, то на святого отца. Сценка подозрительно напоминала поход в бордель. С той разницей, что теперь колдун знал, чем там занимаются. Впрочем, как известно, больше знаешь, меньше спишь. Или как-то так. Интересно было другое. Что сделает Гай. Кто-то внутри Лемановой головы уже делал ставки. Пронзит гневным взором или шарахнет святой аквилой по башке, дабы поставить мозги на место? Второй вариант виделся более эффективным. Впрочем, ведро с холодной водой тоже... Может, принести?

- Император свидетель, его терпение уже подвергалось испытаниям. Голубые псайкерские глаза возделись к потолку. Воплощенная святая невинность никак не продемонстрировала, что эти слова могли относиться и к нему тоже. - А еретики сейчас могут оказаться за любой дверью. Вон, даже для капитана сие оказалось неожиданностью. - присовокупил Лем. - Хотя, казалось бы, события в соборе в первый день полета должны были натолкнуть его на кое-какие догадки.

За плечом чувствительной дамы возникла тощая оборванная фигура угадайте кого... правильно. Ужасного колдуна. Лем с плохо скрываемым любопытством присматривался к писанине. В конце концов, именно эту книгу он собирался взять просмотреть вот буквально через минуту. Увели из-под носа, можно сказать.

Уголок губ дрогнул в улыбке. Совушка.. чего-то ждала? Ответов. Как сказали бы высшие, у ответов есть своя цена. - Пойдем. Кажется, сейчас мисс Кин начнет ненавидеть врачей ещё сильнее. Сильнее было невозможно. Вероятно, это объясняло довольно спокойную реакцию на... что? Кэт, помедлив, кивнула, а затем обвила обеими ручками доктора под локоть, прижалась к его плечу щекой и в задумчивости передвигала ногами, не особенно интересуясь заданным направлением. В голове царила приятная пустота. Почти пустыня.

- У Харзама своё отношение к женщинам, - губы стерли полосу на ровном слое пыли, покрывшем лоб мисс Кин. Показалось? Возможно. Потому что больше не было ничего. – Первобытно-общинное. Дели всё сказанное о личном на шесть частей. Минимум. Маленькие ладошки маленькой мисс, наконец, оторвались от лица и упокоились на груди доктора. Кэт подняла голову и теперь смотрела ему в лицо. Почти черные в ночи глаза теперь казались и вовсе огромными. Губы беззвучно шевелились, а волос и правда легко касался ветер. Или чужие пальцы. Показалось? В самом деле?

Обнял, как была - с прижатыми к лицу ладонями, судорожно пережатую одним оголенным нервом. Он бы предписал утомленной женщине долгий сон, но, вероятно, не дадут. - Майло умеет водить? - прошептал в пыльную макушку. Она и сама себе прописала бы сон. Горсть снотворных таблеток. Лошадиную дозу. Чтоб уж наверняка... Странно, но тугой обруч на сердце и горле, будто бы ослабевал немного, когда док прижимал ее к себе. И чем крепче прижимал, тем слабее становилась хватка прошлого. Маленький комочек горя и бессилия, обмяк в руках хирурга, забыв о самом этом факте, как о незначительном. Кэт едва заметно покачала головой. - Не знаю. Наверное, нет.. Я справлюсь. Поведу. Просто... этот старик, он сказал... и я... вспомнила. Ночная тишина снова восстановила свои права. На какое-то время.

- Сколько лет было ему или ей? – уже далеко не белые и нетронутые трудом пальцы повернули на бок, устраивая на одной ладони и мягко поглаживая другой. - Девочка. - после долгой паузы прошептала она, глядя на свою ладонь в чужих руках. Слезы почти иссякли. Но не потому, что не хотелось больше плакать. Наверное, у нее будет обезвоживание. - У меня была девочка. Второй ладонью она зажала себе рот, и замотала головой. Нет. Нет-нет-нет-нет... Не могу. Посмотрите на меня, доктор. Вряд ли ей могло быть больше пяти. Посчитайте сами. - Сезон дождей дает земле надежду на новое возрождение, - тихо сказал в пустоту вечерней пустыни. Утерев почти высохшие уже щеки, она затихла на минуту. Может, больше. - Я говорила, что не люблю врачей? - говорила. Давно. Целую вечность назад. Когда они ехали в поезде. - Это неправда. Я их.. - стиснула зубы в очередном приступе бессилия. - ненавижу. Должен же быть хоть кто-то виноват? Не может быть, не может, что никто... так нельзя... так не должно быть... Обе маленькие ладошки закрыли лицо, плечи мелко дрожали. Кэт вся дрожала, как осенний лист на дереве, которых никогда не было в Полисе. Может быть, иногда, бывает так, что никто не виноват. Только как жить с этим?

- Что случилось? – спросил один странник у другого. Кэт стащила с головы свой тюрбан, чтобы хоть чем-то занять дрожащие руки. Что там Харзам говорил про потерю жидкости? Пролилось не менее стакана и пустынная одежда не помогла. Ломкие пальцы неловко перебирали ткань, а серые глаза снова обратились к небу. Звезды почти привычно уже дрожали и прыгали с места на место. Вот так. Начнешь и не сможешь потом остановиться. Пока вся вода не кончится. - Наш ребенок умер. - прошептала Кэт и улыбнулась. Это была странная улыбка. Трудно придумать большее несоответствие выражений верхней и нижней половины лица. - А потом... - голос ломался, словно бы само тело не желало произносить это вслух. Ведь когда молчишь, еще можно представить, что все это страшный сон, что всего этого не было. Теперь нельзя. Со снами всегда так. Где-то должно быть чудовище верно? И ты должен проснуться, иначе оно найдет тебя. -... потом я покинула.. ммм... семейную лодку. То, что от нее осталось. Может, сама же и утопила. Мне было все равно тогда. - пальцы впились в ничем не заслужившую такого обращения, ткань головного убора. - Мне и сейчас все равно. Уже нашло. Стоит за спиной. Вы, доктор, не видите его? Я вижу.