julia37

Элим посмотрел на него, сочувственно, но немного улыбаясь. - Как оно? Ходить, наверное, ужасно? - Не хватает еще пары ног, но с копьем вполне терпимо. - проговорил человек одним уголком рта. На самом деле первые полчаса от спотыкался едва ли не каждом шагу, а еще... ему было все время холодно из-за перепада температуры тела, потому он и оделся несколько не по погоде.

- Вы доверяете моему вкусу? - Радостно воскликнула Дани, ей не хватало только подпрыгнуть и хлопнуть в ладоши, - Обещаю, сэр хмурый музыкант, я вас не разочарую! От такого энтузиазма на душе заскребли кошки. Однако, впервые, за много лет, его не причислили сразу к копам, это не могло не радовать. Павлин махнул рукой словно сгоняя старый неудобный разговор. -А то! Сколько времени прошло, а ты ещё дымишь как паровоз! Ай-да к нам, а то что это как не свой?! Может тут и кальянчик найдётся?.. Адамс изобразил что-то вроде жалостливого стона и поднялся на ноги. - Мертвого подымешь, черт. Проходя мимо красного диванчика, детектив остановился. - Мисс... Маклейн, я полагаю? - кончиками пальцев коп приподнял над головой несуществующую шляпу. - Привет, Винс, - сказал он Адамсу, откладывая меню в сторону, - латте и чизкейк, будьте добры. - И тебе не хворать, Карнаж. Ты ведь... Карнаж? - в притворном сомнении сощурился новоявленный руководитель. На самом деле, если не по лицу, то по рукам опознать хирурга не составляло проблем, но нужно же было отметить отсутствие эпатажного головного убора.

"Телохранитель" молча занял место за спиной его высочества, опираясь на копье и уставился неопределенным взглядом куда-то сквозь стоящий перед ним людей.

- А еще у вас очень острый слух! - Ничуть не смутившись, девушка поспешила к хмурому и с самым решительным видом нависла над ним с блокнотиком наготове, - Что будете заказывать? У нас найдется пара лекарств для вызова улыбки, честно-честно! - Музыкальный, мисс. - ответил детектив, на сей раз уголки губ честно попытались изобразить улыбку, преуспели не слишком, а взгляд в это время уперся прямиком в... ну в общем, то что было на уровне глаз. - Не уверен, что у вас в меню есть что-то подходящее для старого больного человека. Но можно попробовать что-нибудь на ваш вкус. Тут его лицо изменилось, словно он был ребёнком и увидел Санту лезущего через камин... С дробовиком, потому что его старый приятель не подсел к их столику! Этот агент-как-его-там сейчас невыносимо напомнил Винсу его напарника, Чарли, с которым они вчера(или позавчера, временной континуум за последние сутки слегка исказился) так удачно выпили, вызвав тем самым противоречивое желание обнять и похлопать по плечу, а потом пристрелить из табельного. "Табельного-то у тебя и нет." - вспомнил он и вздохнул. -Ты что это от нас сбежал старый бродяга? Сколько лет сколько зим! -Сказал он поднимаясь с столика. -Опять босс достал, да? Говорил же, бросай это дело и айда к нам в контору! Чего уселся то в сторонке? Горло привычно заскребло, организм, пока ненавязчиво, затребовал дозу яда. - Хороших начальников не бывает. - отозвался Адамс, разваливаясь в кресле и вытягивая ноги, так, что ходить мимо него стало весьма неудобно. - Уже успел соскучиться, хакер?

- Это ваш друг? - Недоумевая, шепотом поинтересовалась Дани у парочки, - Какой-то он... хмурый. -У меня просто частичный паралич лицевых мышц. - отозвался из своего угла Адамс, не меняя выражения лица. - На самом деле я очень веселый, правда.

- Danuel? Daniel? What did you do? Why did you sell Memory for some revenge, oo? Глядя на шевелящиеся губы...эээ... въетнамца? (Точнее детектив определить национальность не смог, и потом, для многих американцев любой, у кого был азиатский разрез глаз автоматически определялся, как гражданин страны недавнего врага)... Адамс выразил некоторое недоумение и щелчком отправил окурок в урну, в ближайшие полчаса-час вредная привычка не должна была его беспокоить. "А это, вероятно, кордебалет?" - ухмыльнулся он, делая шаг по направлению к вожделенной двери и останавливаясь. Через несколько часов к кофешопу "Амнезия" подкатил ярко-красный велосипед. Вошедшая в помещение молодая женщина, явно туристка, ознакомившись с меню, хмыкнула, заказала чашку кофе, уютно устроилась на диванчике в углу и принялась с интересом осматриваться. "А вот и опергруппа. Хм.." - последнее отдавало скептицизмом. Очевидно, красный велосипед на фоне серого камня мостовой и общей унылости зимнего пейзажа, это новое слово в искусстве маскировки? Что ж, сам Адамс ни черта в нем не понимал, поэтому решил довериться спецам на слово. Вскоре дверь "Амнезии" открылась вновь и на пороге показался тот самый черезчур-мрачный-доктор-Хаус, он же бывший детектив Адамс, он же нынешний агент. -К нам ещё приятель заскочит, такой с хмурым лицом. -Павлин изобразил что-то средние между тужимся бегемотом и маской железного человека. И повёл побородком покачивая головой.-Серьёзный мужчина такой, увидите не перепутаете, вот ему что-нибудь веселенькое. Так что - праздник ещё не начался... "Брожение умов переходит в стадию, когда из бутылок обычно вылетают пробки." - Видимо, теперь можно начинать веселиться. - заметил детектив с тем характерным выражением лица, которое так запомнилось его сослуживцам по фото. - Давайте, давайте, не стесняйтесь. Я тут в уголочке посижу, чтобы не мешать молодежи. Мысленно усмехнувшись и отметив, что одного еще не хватает, коп и в самом деле прошел к угловому столику, приветственно кивнув оккупировавшим красный диванчик, визуально оценив официанток и прикинув, каковы шансы, что они то и есть те самые, в чье распоряжение поступит отряд, устроился там.

И каждый раз этот удивленный взгляд)))

Твигг привел их к затерянным в лесу руинам и ушел, не оборачиваясь. Сердце замирало, когда он подходил все ближе и ближе и ближе... *** - Где ты был? - этот голос был таким спокойным, что казался равнодушным. И это вовсе не способствовало самообладанию. Снова захотелось рвать и метать, крушить и ломать... Дикость натягивала цепи, ломала решетку, хотелось утратить контроль и... - Мне нужно было подумать. - и это вовсе не ложь, в конце концов, усталость и боль часто помогают принять верное решение. - Ты изменил свое решение? - Нет. - Тогда приступим. И запомни, это не будет легко. *** Сознание плавает в чане, заполненном до краев вязким бредом, перемешанным с навязчивыми идеями и попахивающим безумием. Оно пытается зацепиться за край, но каждый раз соскальзывает. "Сосредоточься." - говорит он себе. - "Медленно, неспеша..." Так получается гораздо лучше и в конце концов человек открывает веки. Это стоило ему усилий, изрядной борьбы, но оно того стоило, не так ли? Он поднялся и уставился на свои руки. Какое-то время человек просто смотрел, потом его губы исказила кривая усмешка. Ноги не слушались хозяина и чтобы встать, пришлось опираться на копье, как на палку. Облачившись в доспехи, человек все так же не выпуская из рук копья осторожно, будто боясь упасть зашагал прочь в лес. И на душещипательном моменте дележки хина незнакомец вышел из леса. От него веяло достоинством, с которым обычно держат себя лишь люди высокого происхождения. Губы были плотно сжаты, а взгляд сосредоточенно направлен под ноги.

Адамс все так же ненавязчиво разглядывал фасад трехэтажного здания, на углу которого и располагалась их явка. Ветер пробирал до костей, но он не спешил внутрь. Зимнее солнце пряталось за плотной пеленой утреннего тумана, даже и не думая радовать прохожих своим светом, под ногами была какая-то невнятная сырость. Вроде бы и зима, а вроде бы и нет. "Павлин!" - беззвучно фыркнул курильщик на мосту, еще не зная, что странный человек с бородой, немногим моложе его, с огромной фотокамерой на шее и вычурной шляпой, сам себе дал такое прозвище. Личных дел своих будущих подчиненных детектив еще не касался, но лицо оригинала, вздумавшего посетить в столь ранний час столь вечернее заведение, определенно помнил. "Техподдержка." - отметил он мысленно и снова бездумно уставился на воду.

После окончания тренировочного периода поводок ослабили и детектив решил навестить родной город, почему нет? Вчера у него был насыщенный день. В Мете давали "Евгения Онегина" на языке оригинала, а у Винсента было две хорошие причины, чтобы непременно купить билет. Потом, уже ближе к полуночи они с Чарли завалились в бар, который частенько посещали после трудового дня, в те времена, когда работали вместе и в молчании пили час или два и вот результат - виски придавило мозги сильнее, чем обычно. "Ты уходишь в отпуск, чтобы думать о работе еще больше." - он усмехнулся сам себе, с трудом выкинув из головы фантастические предположения о заданиях, спецоперациях, брифингах. - "Этого они и добиваются. Хороший ход." Раздалось шлепанье босых ног по полу и журчание. Чтобы вы не подумали, это детектив налил себе стакан воды и крупными глотками выпил. Кошмары беспокоили его не слишком часто, но с завидной регулярностью, он к этому привык. Раздался щелчок и чирканье, над зажигалкой появился голубоватый язычек пламени, он лизнул кончил сигареты, чтобы заставить ее тлеть. Рука привычно, но все еще с некоторой опаской потянулась к куску пластика, начиненному всякими техническими штучками, который приказано было таскать с собой. - Ладно, не упрямься. - детектив попытался образумить ноутбук, упорно не желающий выходить из спящего режима, прямо как его хозяин после доброй пьянки. Винс всеми фибрами души ему сочувствовал, но раз уж он сам встал... - О! Вот мы и договорились. Я уже почти... хакер мирового уровня. - осторожно, как ядовитую змею, палец ткнул "Enter", послышался облегченный вздох, а затем на экране замелькали странички с текстом и раздался голос. Чудо техники давно уже закончило вещать, монитор потемнел, в ожидании следующей команды, а "хакер" стоял на куцем балкончике, выходящем в подозрительно похожую на ту, из сна, подворотню и курил, стряхивая пепел мимо жестяной банки, прикрученной проволокой к перилам. Глубокий, насыщенный никотином вдох и медленный выдох. "Руководитель группы, значит?" Адамс стоял совершенно неподвижно и только правая рука с зажатой между большим и указательным пальцем сигаретой, одновременно прикрывавшая ее оставшейся частью ладони (никому не хочется, чтобы тебя отстрелили во время ночного дежурства по чертову огоньку), иногда двигалась вверх-вниз. "Такое неожиданное доверие." - пожалуй, это был сарказм, Винс еще не до конца определился со своим отношением к оказанной чести. Он опирался на облезлые перильца балкончика, ухудшая экологию и без того одного из самых загаженных выхлопами, промышленными выбросами и прочими плодами цивилизации городов мира и думал. За год ему, разумеется, примелькались имена и лица, о некоторых он мог с уверенностью сказать - шконки в камерах уже устали ждать их задницы. Это было что-то вроде... ничем необоснованной, а потому непрошибаемой, уверенности. Просто, глядя в некоторые честные глаза можно сразу сказать - жулик высшей категории. Конечно, суд и реальные сроки - хороший повод исполнять приказы нового хозяина, но тут постоянно нужен контроль, предвидеть все лазейки, балансировать между кнутом и пряником... И пожалуй, только Винсент, согласно собственной теории, был у организации по-настоящему на крючке. Большие боссы были уверены, что агент Адамс наизнанку вывернется, но оправдает возложенные на него надежды. И они были чертовски дальновидны. Он был готов на все, если на горизонте маячила возможность разобраться, наконец, с собственным прошлым. *** - Уважаемые пассажиры, экипаж корабля Боинг-787 рад приветствовать вас на борту нашего самолета. Наш самолет совершит полет по маршруту Нью-Йорк- Амстердам. Спасательные жилеты находятся под сиденьями ваших кресел. Кнопка вызова стюардессы находится на верхней панели. Пожалуйста, пристегните ремни безопасности. Экипаж желает вам приятного полета. За иллюминатором гудела турбина, наращивая тягу, сосед заметно нервничал, наверное, летел первый раз, в салоне погас свет. Адамс привел спинку своего сиденья в вертикальное положение и защелкнул ремень. Он впервые, если не считать таинственную тренировочную базу ИСА, покидал свой штат, да и с самолетами не то чтобы был на "ты", но ум парализовало привычное равнодушие. Воздушное судно уверенно набирало скорость. *** Свежеиспеченного американского туриста, вздумавшего провести незабываемое Рождество в городе, где разрешено употребление наркотиков, Схипхол встретил туманом и промозглым сырым ветром, что в сочетании с тремя градусами выше ноля производило неизгладимое впечатление на не слишком здоровый организм. Оказавшись за пределами аэропорта, вокзала и метро Винс поежился, поднял повыше воротник-стойку и закурил. Проклиная самолеты, общественные места и всех тех, кто считает, что курильщик может какое-то время потерпеть без своих вонючих палочек, он поискал глазами такси. Город бился в предпраздничной лихорадке, общая температура повышалась, симптомы были неутешительными. Отправив бычок в ближайшую урну, "турист" подхватил свой багаж, состоящий из одного небольшого чемодана на колесиках и довольно внушительного черного футляра, плавными изгибами напоминающего женскую фигуру и поспешил к такси. Отель многообещающе назывался "Пентхаус Центр" и располагался всего в пяти минутах от площади Лейдсеплейн. Название Винсу ничего не говорило. Любой сколько-нибудь наблюдательный человек, как правило, распознавал в Адамсе копа, да он не особенно и пытался скрыть этот факт, а потому пользовался другими методами маскировки. Во всяком случае, он полагал, что увесистый музыкальный инструмент в руках у неинтеллигентного мужчины по крайней мере сделает "диагноз" спорным. Позволив себе отдохнуть с дороги ровно один час, он заглянул в зеркало, откуда на агента воззрился до крайности утомленный человек и с тяжелым вздохом принялся за бритье. Через два часа тридцать минут детектив уже стоял на мостике через канал Херенграхт, совсем недалеко от дома номер сто тридцать три и, внезапно, снова курил. Его рассеянный взгляд скользил по темной воде, отсыревшим стенам, не упуская, однако, из вида двери сомнительного заведения с говорящим названием "Амнезия".

Неа)) магистры крови, такие магистры крови..))

- Мне очень понравилось, особенный день и не менее удивительный вечер, и ты это знаешь, - тепло улыбнулась колдунья Твиггу. Растрепала волосы и обмотала шарф вокруг шеи. Неторопливо. - Спасибо за твое терпение. Ждала? Ждала, не вмешиваясь в решение. Во время исполнения этого решения. Твигг не знал ни о каких особенных поверьях, касаемо цвета волос, он просто смотрел на странницу сверху вниз и молчал. Секунды растягивались до непозволительно больших размеров и в конце концов он не выдержал. Рука протянулась вперед, коснулась огрубевшими пальцами нежной, почти прозрачной кожи на щеке. Раздался затихающий топот копыт в темноте. Х

Пока было возможно, девушка обвила руками живот кентавра, погружаясь в чуткую дрему. Похоже, вода в озере стала и впрямь волшебной. Нога больше не болела, по крайней мере, Твигг не чувствовал конечность каждую секунду, он забыл о ней и двигался вперед. Обратно они добрались быстрее, виной тому была пассажирка на спине кентавра, от которой он одновременно хотел и не хотел сбежать. - Надеюсь, тебе понравилось. - выразил он неуверенное пожелание, когда пришло время ходить собственными ногами. - А теперь нужно отдыхать. Завтра трудный день.

Лирлин уткнулась носом в изгиб шеи, не предпринимая ничего более, не давая ещё больше поводов Твиггу жалеть о том, когда это все окончится. Дразнилась запахом и оставалась предельно расслабленной, блуждая взглядом то по профилю кентавра, то уносясь в далекие дали ставшего антрацитовым неба. Согреть не сумеет, только больше брать чем отдавать. - Я не всегда делаю и говорю то, что хочу, - гораздо больше для себя шепнула рыжая, отыскав ответ на этот вопрос. Ей всегда было все равно на человеческие законы. Но законы двух нарушать было нельзя. Священная связь, даруемая огневолосой своим дочерям. Теплые губы украдкой коснулись кожи за ушком. Кентавр покорно принимал ласку, которую сунитка желала подарить ему напоследок. Тело казалось невероятно тяжелым, будто промокший под проливным дождем плащ, который хочется сбросить, войдя в дом. Он прикрыл глаза и на мгновение позволил себе забыть обо всем. Лес, озеро, светлячки... все исчезло на короткий миг. – Скажу, когда пожелаешь. Глаза открылись. - Пора. - колеблющиеся на волнах огромные листья указывали, что объект, вызвавший их, движется в сторону берега.

- Я буду беречь тебя в памяти, - не забудет, хотя и сгладятся углы. Твигг изучал траектории полета светлячков, словно бы и не слышал ничего, да, пожалуй... так было бы лучше. - Мы сами можем наделить серый цвет тем, чего желаем. Перестанет ли он быть от этого серым серый? - колдунья осторожно приняла цветок и приобняла за шею Твигга. Зеленые глаза встретились с белым наливающимся кругом над водой. Ладонью он провел по руке, обнимающей его шею туда и обратно. Кожа такая тонкая и нежная... как их ноги не ранятся о камни и ветви? Ах,да... ведь именно поэтому они носят обувь. Завтра всегда наступало быстро и в этот раз ему было немного страшно знать, что будет. Твигг коснулся губами запястья всадницы. - Я отвезу тебя обратно, когда скажешь. - прошептал он.

- Как можно было уничтожить такое совершенство… Лирлин, слегка придерживаясь за Твигга, наклонилась, чтобы провести пальцами по нежному бутону. Настоящий. Не сон. Мокрыми пальчиками провела по плечу Тяжелого-воздуха. Там, где ее ладонь коснулась кожи, тоже побежали мурашки. Кентавр стоял смирно. Укрощенный. - Это место, как и весь лес, возродилось благодаря тому, что Сердце леса возвращено на свое место. - после длительной паузы поведал он. Вороной двинулся вдоль берега, сминая заросли гигантской кувшинки и от него расходились небольшие волны, словно от лодки. Пальцы опущены в воду и скользят по листьям и цветкам. - Мне будет тебя не хватать, когда ты уйдешь. - наконец сказал Твигг, снова останавливаясь и срывая один из бутонов. Не "если", а "когда". Именно так. Кентавр рассмотрел цветок, глядя, как тяжелые капли на лепестках осаждает пара настойчивых светлячков и протянул подарок за спину. - Возьми. Он быстро завянет без воды, станет серым, но если положить в книгу, отпечаток останется надолго.

Лирлин была права, он не хотел показаться беспомощным. Ни в своих глазах, ни в чьих бы то ни было еще. Впрочем, ее вес был сравним с пушинкой на ладони, по сути, ничего не меняя. - У нас есть время до завтра. Когда ты нас поведешь к какому-то другому. Человеку. Возможно, твоему другу, а может к незнакомцу. Твигг склонил голову в молчании. При слове "человек" плечи едва заметно дрогнули. - Мы успеем. Я обещаю. Руки снова нашли руки, повторяя недавние странные минуты... немного крепче, чем это необходимо, прижать к себе, немного резче двинуться вперед. Он почти не замечал боли, она казалась незначительной, далекой. Сухожилия и мышцы работали в привычном ритме, повинуясь голове, память подсказывала лучший путь в темноте. Чем быстрее ты движешься, тем меньше болит, аксиома для того, у кого лошадиные ноги. Бежать, бежать, бежать... Через полчаса они остановились среди поваленных ураганом стволов. Мертвые исполины уже успели порасти бородатым мхом, а те , что устояли, смыкали угловатые ветви-руки над головами. Здесь было бы совсем темно, если бы не мерцающий свет точек, колеблющихся над зеленой поверхностью. Не сразу можно было понять, что там вода. Вплотную друг к другу огромные листья водяного растения с причудливо ограненными природой краями закрывали темную воду. Бутоны с кулак величиной уже закрылись, но все еще радовали глаз, а светлячки живыми звездочками освещали сказочную картину. - Еще совсем недавно здесь была лишь черная вода, в которой не было жизни. Шаг, другой, раздался плеск и шелест, Твигг заходил в озерцо, раздвигая заросли на своем пути. Сначала прохладная вода коснулась кончиков пальцев ног всадницы, и с каждым шагом кентавра поднимаясь все выше. Он остановился, когда уровень воды почти достиг лошадиной спины и замер, не дыша. Может, озеро и вправду было волшебным? Может, он пришел сюда, чтобы излечиться? От всего сразу.

Следом за кентавром, Лирлин тоже описала круг вокруг собственной оси. А на предложение радостно кивнула. - Ты чувствуешь перемены, которые идут от камня? Я не видела тебя, когда Сердце возвращали. Твигг глубоко вздохнул. - Я был... довольно далеко от места, где хранилось Сердце. Не спрашивай, почему. Он снова сделал полупоклон, освобождая пораненую ногу от ее доли веса. - Садись. Перемены только начались, мы можем увидеть больше.

- О, на лицо кризис отношений. - Канниган громко присвистнул, вклиниваясь в чужой разговор. - Теперь черед взаимных претензий. Приготовились. И-и... начали! Язык у барда, был, что бритва, и это было бы смешно, если бы объектом остроумной шутки не был сам зритель. Впрочем, раздались жидкие аплодисменты. - Бывает накатывает. - довольно кивнул он умозаключение коня-пессимиста. С тарелкой полной еды, он поднялся с колен и двинулся к столу. - И, Огмы ради, не ломай трагедию. Переломный день еще только грядет. Живи здесь и сейчас. Отведай наших сытных яств. Взбодрись, приятель. Твигг покачал головой, уходя, сегодня был печальный день и потому все было окрашено в серый. Через минуту Лирлин присоединилась к Твиггу, отставая от него ровно на полшага. Может не видеть, но может и слушать. Всегда сможет убежать, но сперва должен услышать. Вороной не собирался бежать. Он замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. - Значит, мне приходится учиться управлять ветром. Иначе путешествие очень быстро закончится. Иначе просто всех распугаю тем, что слова принимаются всерьез. Слова важны, но молодой народ не всегда умеет следить за своим языком. Я не хотела обидеть ни тебя, ни твой народ. И тем более задевать ту тему, которую развил Канниган. Просто впечатлений на этот день было достаточно. Это все, что я хотела сказать. Извини. Впечатлений было действительно через край и не только сегодня. - Ветром нельзя управлять. Можно лишь пытаться использовать его силу, но никогда не знаешь, удастся ли это. - проговорил он, изучая внимательными карими глазами склоненную рыжую головку. - Я уже был сердит, когда услышал ваш разговор, не твоя вина и не его. Кентавр обошел рыжеволосую кругом и неожиданно предложил. - Хочешь... я покажу тебе озеро?

- У всего есть свои минусы. Зато ты сейчас бы ты не был похож на настоящую ночную грозу, - пробормотала Лирлин, дожидаясь, пока бард разберется с тушкой. Слух резануло тупым ножом. - Ты всегда говоришь и делаешь то, что хочешь? А если меняется ветер и несет листок туда, откуда тот только что прилетел? Это граничило с непозволительным раздражением. Глупая и неуместная шутка, глупый и неуместный он сам среди этих людей, рядом с этой женщиной. - Трудности заставляют нас расти. Трудности - основной двигатель прогресса. Следуя этой концепции, кентавры как часть повседневного рациона - всего лишь вопрос времени. - мужчина принялся умничать, самозабвенно нарезая мясные ломтики. - Все давно предопределено. - Скрытый талант прорицателя заметен. - с уважением в голосе, явным до того, что кажется подделкой, произнес кентавр. Ему было трудно... трудно понять, зачем говорить такие слова. Быть небрежными. Похоже, люди и вправду не придают им значения. Напрасно. Слова меняют мир. - Может быть, если ты попробуешь меня убедить, я сам взойду на костер, чтобы получилось славное жаркое. И Твигг неторопливо зашагал прочь от костра.

- Не раз слышала, что многие предпочитают человеческое мясо звериному. И меня один раз тоже чуть не съели. - Не знаю, что сказать тебе в ответ. - Твигг терялся в догадках, шутит ли рыжеволосая или говорит серьезно. Причем, оба варианта выходили не слишком привлекательными. - Разве что... рад, что все-таки не съели. - А чего так? - как-то даже по-детски расстроился бард. - Что вы от нас скрываете? А-а? - ухмыльнулся и покосился на Лирлин. - На редкость дивное мясцо, видать, получается. Нежнее кроличьей, поди ж ты. А, плевать. Еще будет время удостовериться. - и воткнул лезвие в грудку убитого зверя. - Эй, чего встала? Неси тарелку. - Скрывать рост или копыта или копья... довольно трудно. Так что - нет. Да и смысла нет. - кровожадный бард вызывал противоречивые чувства. Впрочем, демонстрировать их Твигг не спешил и продолжал стоять неподвижно и наблюдать.

- Я ведь просто пошутила.. Тебе следовало бы отдыхать и навестить друида, - не стала скрывать свое подозрение девушка. Виноватый вид рыжеволосой вызвал слабую улыбку на лице кентавра. Нога болела не так уж сильно, чтобы просить друида о помощи. Кроме того, у вороного не было желания видеть его, говорить об этом не следовало, лгать тоже. Поэтому, он просто промолчал. - Не знаю... - задумчиво протянул он, глядя на макушку барда, - ... если бы я пошутил, что собираюсь поймать и съесть одного из вас, вряд ли вы сочли бы это забавным..

Запах продолжал дразнить ее не хуже любой магии. - Очень желает! И хорошо, что есть баранина, а то охотиться на кентавров в этих краях было бы проблематично.. - Не советовал бы вам пытаться. Неважно в каких краях. - этим словам предшествовал глухой стук шагов по утоптанной земле. Обладатель голоса и не думал таиться. Твигг едва уловило прихрамывал на правую переднюю, и был необычно мрачен. Что было причиной этой мрачности, сложно было сказать наверняка, но услышанное определенно оптимизма не добавляло.

- Твигг? И все же немного расстроилась, не увидев больше кентавра. Бордовый шарф был обвязан вокруг волосы, и даже вплетен в косу – странно, но удобно. Лирлин улыбалась, пока плела волосы, цвет сунитов оказался цветом спелой вишни. Он слышал. У кентавров хороший слух. Массивное лошадиное тело замерло в тени переплетенных ветвей, пока вороной наблюдал. Ему казалось, что стук его сердца разносится на мили вокруг. Всего-то и нужно что сделать пару шагов. Невозможно. Листок-на-ветру заплетала косы и улыбалась, а он... никогда еще не был в такой ярости. Племя решило все за него. Друид лишь сообщил Твиггу необходимое, он и сам знал, что будет бесполезен, но... Но. Внутри крючьями цеплялось за каждую шероховатость беспокойство. За друга и... друга? Да, наверное. Лирлин ушла, а в зарослях раздались глухие удары копыт о безвинную землю, а потом топот бешеной скачки. Нестись не разбирая дороги, пока легкие не схлопнутся, пока пена не появится на тяжело вздымающихся боках, пока не начнут трястись от перенапряжения крепкие ноги. Хлесткие ветви оставили пару царапин, только он не чувствовал их, врываясь в прохладную реку. Пить, пить... А потом снова нестись вперед.

Твигг молча наблюдал за перебранкой. Люди так скоры в своих суждениях... и так нелегко им отказаться от мысли, что весь мир того же цвета, что и они сами, а если кто-то выбивается из картины, то это их же вина... Заблуждения. Он развернулся и зашагал прочь. Прочь от всего этого.