julia37

- Мой друг - человек, - Мальтис как-то странно посмотрел на священника. - Я кентавров первый раз в жизни увидел. При этих словах Твигг бросил на мальчика короткий ничего не выражающий взгляд и снова обратился внутрь себя. - Я не причиню ему вреда, - заметила нервозность кентавра Рисса и решила развеять любые недопонимания. - Не мой профиль. - Что? - кентавр вздрогнул, вынырия из собственных мыслей. - А, конечно. Я об этом не думал. Он был патологически честен. А эта женщина, решил он, определенно думала, что может читать чужие мысли. Разумеется, она не причиним малышу вреда. Не тогда, когда он, Твигг, стоит рядом. Да и... какая ей в том выгода?

Может, он возжелает благодарности в ответ?)))

Рисса отогнала воспоминание и вернулась в здесь и сейчас. - Чаще, чем мне хотелось бы, учитывая специфику моей работы. Твигг вглядывался в лицо темноволосой так долго, словно не мог оторваться, словно бы... увидел что-то. С усилием он тряхнул головой и посмотрел в другую сторону. - Конечно. - подтвердил он, все еще обращаясь к Риссе и добавил совсем тихо. - Конечно. Благодарность - тонкая материя.

- У меня богатая практика, - улыбка Рисса стала шире. - И часто удавалось сталкиваться с благодарностью? - поинтересовался кентавр, переступая на месте. С высоты своего роста он наблюдал за собравшимися людьми. Светлый и темная, мальчик и он сам. Все перебрасывались ничего не значащими фразами, когда время... время шло. Он начинал нервничать.

- А кентавры умеют быть благодарными, - добавила еще одну причину Рисса, ничуть не испугавшись кентавра. Твигг оглядел темную волшебницу печальным взором. - Кентавры многое могут. Есть, с чем сравнить? - Он сам обратится к нам, - сказал Мальтис кентавру. - Но скоро уже время, да... - Ты тепрелив. - Твигг тепло улыбнулся. - Надоело ждать. У этого кентавра были определенные причины для нетерпения, и одна из них - неопределенность, и даже страх.

- Или из-за твоих родителей и амулета, - проговорила Рисса, выходя из-за дерева и подходя к беседующим. - Извини, если напугала. - Причин много. - за спиной Мальтиса выросла фигура кентавра. Могло бы показаться, что он несколько мрачен, по сравнению со вчерашним днем. - Не пора ли обратиться к друиду? - спросил Твигг у малыша. - Время... время идет.

- Завтра, которое уже наступило - необычно твердо шепнула девушка, впитывая тепло и сжимая в объятьях Твигга. – Я постараюсь не падать. Теплые губы коснулись ямочки между ключиц, а пальцы - бьющейся внутри клетки птицы в груди. На секунду, которую длилось ответное касание губ еще ближе к сердцу, безмятежность исчезла. Он не был дикарем, но известная дикость не чужда любому народу. Иногда, с ней нелегко совладать. Иногда нужно заставить себя. Топнули копыта, кентавр встал и скрылся в лесной чаще. Х

- А я догадываюсь, - мягко улыбнулась девушка, - что ты уже о чем-то думаешь. И всегда знаешь, как тебе хочется поступать. Ты можешь сделать то, что хочешь. - Знаешь, Лир-Лин... - рука с огненных от бликов костра волос соскользнула на лопатки, а взгляд немного тревожно обозрел окрестности, вокруг было тихо. - ветер перед грозой стихает и листок больше никуда не летит. От падает на землю. Я постараюсь не дать тебе упасть. Вторая рука легла на талию и почитательница огневолосой попала в плен. В плен собственного коварства. Рыжее перепуталось с черным. Или вернее сказать, с вороным? Редкое ровное дыхание коснулось ее кожи, а к губам прижались гораздо более теплые губы. Вдох, выдох... Вдох. Довольно. Твигг чуть запрокинул голову наверх не разжимая объятий. Друид накажет его и будет прав. - Теперь... осталось только встать на дыбы.

Пальцы Твигга оказались мгновенно опутаны рыжими прядками, а их хозяйка с интересом в глазах улыбнулась, все ещё стоя на коленях. - Ммм... я не думаю, что тебе нужна помощь, чтобы привстать на дыбы, - наконец, выговорила колдунья. - Я думаю, - губы кентавра тронула лукавая улыбка. - ты понимаешь, о чем я тебя прошу, но по какой-то причине предпочитаешь не понимать. Что я должен сделать? Он пристально взглянул в лицо Лирлин и помолчал, не отнимая ладонь от ее волос, не спеша сдвигая ее от затылка к шее. - Или лучше сказать, что я могу сделать? Ты должна помочь. Помоги мне.

Колдунья почувствовала, что сказано было что-то неверно. Так и запомним – для кентавров рыжие тоже странные. - Придумаешь – скажешь, - сложенные перед грудью руки и поклон означали смирение выполнить любое желание. - Я должен попросить что-то? - предположил он, разглядывая смиренную позу рыжей. - Это... как традиция? При встрече ты должен склонить голову, а прощаясь, привстать на дыбы. Что же... я не хочу выглядеть глупым, потому что не знаю ваших традиций. Рука кентавра потянулась к волосам снова. - Но ты должна помочь мне в этом. - Твигг снова был безмятежен, диву даваясь сам, как ему это удавалось.

- Не так. Не искать выгоду, но разница в традициях. Что для одних – благодарность, для других – оскорбление, - на губах заиграла хитрая улыбка. – А наши клирики говорят, что оставлять заслуженное без благодарности – дурно. И как нам быть? Настойчивость Лирлин заставила кентавра замешкаться с ответом. - Я вижу... - проговорил он медленно, раздумывая над каждым словом. - ... что у тебя нет намерения меня как-то оскорбить. Как быть? Не знаю. Он пожал плечами, все еще не совсем улавливая, что именно от него хотят.

- А какую благодарность принимают кентавры? - Мы не ищем выгоды. Ждать благодарности - дурно. Так говорит друид. Твигг провел ладонью по рыжим кудряшкам. Они совсем высохли за время скачки, а теперь, растрепавшись, лежали в беспорядке. Он уставился на подогнутые ноги, потом на костер. - Я думаю, не все можно выкрасить серой краской. - задумчиво сказал кентавр, убирая руку прочь.

- Я тебя удивлю, сказав, что твое «нравишься» взаимно? - Нет. - расслабленно отозвался кентавр, прислушиваясь к тому, что происходило за его плечами. Он был удивительно спокоен, умиротворен, оправдывая свое длинное имя. - Мне нужно слезать? За этим вопросом последовала длительная пауза, и пальчики Лирлин тихонько сжали. - Нет. - снова сказал Твигг после раздумий. И они снова зашагали вперед. Минули ворота, минули жилища, появились костры. Возле одного из них передние ноги кентавра подогнулись, упираясь в землю коленями, затем сложились и задние, чтобы грузное тело улеглось на землю. Теперь слезть было совсем просто. Он наконец освободил ее руки из плена своих и замер. Только лошадиный бок мерно вздымался от дыхания.

- Он тот, кто ищет для своих непризнанных нигде сородичей дом. Бродяга. Сложный, но мне он нравится. А почти всем остальным – нет. - Тебе нравится то, что другие не любят? Ты - странная. Для человека. Может, поэтому ты нравишься мне? Что за странную песню-без-мелодии ты пела, Лир-Лин? Уже обнимая, а не судорожно цепляясь за торс, девушка счастливо и беззаботно улыбалась. Он мог бы уже достичь селения, повернув направо несколько раньше, но там было слишком много низких веток и поваленных бревен, а еще... выбранная им дорога была длиннее. Лес стал гуще и казалось, что уже опустились сумерки. Кентавры не слишком хорошо видят в темноте и Твигг перешел сначала на неторопливую рысь, а потом и шаг. Высохшая за время бега от воды шкура теперь пропиталась потом и от лошадиной спины поднималась испарина. Сильные руки все еще накрывали более тонкие и слабые, обнимающие его, и держали крепко, исключая самую возможность падения всадницы. Теперь это не было необходимостью, но... Границы и правда стирались. - Ты согрелась. - кентавр чувствовал это спиной. - Совсем скоро мы будем на месте. Там будут костры и сухая одежда.

Тонкие пальцы благодарно сжались на ладони кентавра. Новая игра – наклониться и быстро прижаться к теплым пальцам губами, словно ничего ранее не было. Благодарно. Во взоре только удивление. Зачем? Но он не отнимает руки. - Ты уже знаком с Бродягой? – удивленно, и в то же время довольно прищурилась колдунья, всматриваясь в глаза Твигга. Сегодняшним днем имена приобретали истинную силу, когда ничто не могло воспротивиться. – Тебе, получается, нужна прохлада? - Нет. Кто он? А я... просто люблю воду. Рыжеволосая медлила, а кентавр не двигался, ожидая, когда она решится. Мокрая одежда, коснувшаяся кожи, вызвала легкую дрожь, но скоро согрелась от тепла могучего тела. Твигг подтянул обнявшие его со спины руки немного вперед, усиливая контакт. Одна ладонь Лирлин была уложена ему на живот, вторая на секунду прижата к губам, чтобы вернуть долг. Что бы это не значило у людей. - Держись крепче. - посоветовал он и пустился в неторопливый галоп по лесной дорожке. Ветви могли бы хлестать по лицу, но он знал здесь каждое дерево и потому неприятностей можно было избежать. Мох поглощал любые звуки, свет дня постепенно мерк, а потому могло казаться, что они парят над землей. Кентавр двигался вперед и слушал слова, которые говорила рыжеволосая, сидя на его спине. Он не знал, что такое стихи, но эти слова ему нравились.

- Не знаю. Хотела ли я стать взрослой? Не знаю, - рассеяно бормотала девушка, зарываясь пальцами в волосы и покачиваясь из стороны в сторону. Вопрос оказался сложным и отозвался неприятным уколом в голове. Твигг не спеша подошел к уступу, вновь их глаза оказались на одном уровне. Какое-то время он рассматривал промокшую из-за его и своих собственных шалостей, а потом протянул руку и положил ладонь на запястье не-волшебницы. Под этим весом ее рука вынуждена была оставить волосы и опуститься вниз. - Ни к чему вспоминать то, что причиняет боль. - спокойно произнес он, разворачивая руку рыжеволосой ладонью вверх и накрывая сверху своей левой ладонью. Даже после купания в холодной речке они были очень теплыми. - Ты холодная. - заметил он, не выпуская руки. - Важно, если не думать о красоте только как об оболочке. Огневолосая завещает ценить все, что приносит в этот мир красоту и теплое равновесие. На то, что может развеять сомнения и порадовать глаз. То, что может вдохновить и успокоить. Я хочу чтобы ты это знал и поэтому говорю, что ты – очень красивый. Хотя и говорит тебе это другая. Его безмятежный взгляд от ледяной ладошки снова поднялся к лицу девушки. - Спасибо. Лир-Лин. - еще с минуту его руки согревали замерзшие пальцы сунитки, а потом он прижался боком к уступу почти вплотную . - Садись и прижмись покрепче. Я согрею тебя, пока идем обратно. Тебе нужно тепло.

- А ты хотел взрослеть? – спросив, колдунья сама же и ответила. - Конечно, хотел. Почетно. Интересно. - Все хотят. Правда, потом выясняется, что это не так уж интересно, как казалось. - заметил кентавр почти полностью заваливаясь на бок и взбрыкивая. Вокруг снова были тучи брызг, но вода быстро успокоилась, снова покрывая лошадиную спину. Ему не было холодно, для человека на ощупь кентавр вообще должен был быть горячим. Температура тела совсем другая. - Мне самой не нравится сердиться, это жутко изматывает без особой пользы, - наконец отозвалась, но тихо, чтобы это дошло только до чуткого слуха кентавра. В следующем вопросе отразилась задумчивость. – А твой друг говорил тебе, что ты очень красивый? - Нет. Не говорил. - наконец, купание закончилось и Твигг поднялся на ноги, встряхнувшись, как собака. - А это должно быть важно?

- Ты не сердишься на меня, - спокойно и уверенно возразила рыжая, - но я учту твое предупреждение. Игры не бывают детскими или взрослыми, если хочется играть - это всегда ребенок где-то далеко. У людей так. У эльфов ещё больше. Твигг сложил руки на груди и, наконец, замер. - Игры бывают разные. - настаивал на своем он. - Однако, по меркам племени я совсем недавно перестал быть жеребенком. Усмехнувшись содеянному (Уступ скалы был все-таки достаточно высоко, и слезть с него самостоятельно было достаточно сложно), Твигг отошел немного дальше и на мелководье подогнул передние, потому задние ноги. Лошадиное туловище со всплеском ухнуло на бок, оказавшись почти полностью под водой. Ладони кентавра зачерпнули воду и плеснули лицо. - Ты права, я не сержусь, но мог бы. Если бы захотел. - уточнил вороной после паузы.

- Боятся бесполезно, можно действовать или принимать ещё одни правила игры. Знахари говорят, что есть средства от всего, но мало из них действуют против воли и свободы. Это как если бы зеленое перекрасить в серое. В серое же окрашено твое прошлое. Да и мое, тоже. Говорят, что на нем строится будущее. Твигг слегка улыбнулся. - Зато краски настоящего никогда не поблекнут. Встрепенувшись, колдунья резко повернулась к кентавру и начала зачерпывать ладошками воду, брызгая ее снова на величественного Твигга. Минуту спустя они оба были уже насквозь мокрыми, и Лирлин весело смеялась, балансируя на скользких камнях. Кентавр инстинктивно прикрыл лицо руками, впрочем, едва ли так высоко долетела хоть капля, и рассмеялся. В первый момент лошадиное туловище присело на задних ногах, а потом совершило весьма грациозный для такого массивного тела прыжок вперед. Твигг наклонился, подхватил безобразницу руками за талию и оторвал передние ноги от земли, посадил ее на уступ небольшой скалы, ограничивающей берег, теперь не нужно было смотреть на рыжую сверху вниз. - Не боишься, что я оставлю тебя тут в назидание? - проговорил он, скрывая улыбку, все еще приседая на задних ногах, вставая на символические дыбы и перетаптываясь. - Мы, кентавры, не любим людей. Не доверяем им. И уж тем более не играем с ними в детские игры.

- Он чувствует себя частью реки, не важно, какой формы сам, но она принимает каждое свое дитя. Она уже выбрала русло. Помнишь, мы говорили о том, что бывает так, что у людей нет цели? За них уже выбрали и теперь ведут. - А тебе нечего забывать? – она подобралась поближе, не скрывая своего любопытного и восхищенного взгляда. Почти совершенен. Почти, потому что он все ещё существует. - Лист не боится, что в русле реки могут оказаться пороги? - кентавр оттолкнулся от дна ногами и снова поднял тучу брызг. Неторопливо Твигг обошел рыжую кругом, с замоченной шкуры стекали струйки воды. - Я прожил слишком мало зим. Наш век короток даже по сравнению с человеческим. - заметил он. - Нет, мне нечего забывать. Впрочем и помнить особо тоже.

Топтание копыт раздалось немного ближе. Да еще звук, похожий на тихое полуфырканье-полурык. Его не замечали намеренно или она и вправду была такой невнимательной? Производя шума больше, чем это было необходимо, кентавр вышел к воде, зашел в нее по колено и ударил передней ногой по поверхности, брызги окатили все вокруг на пару ярдов. - Лист упал в реку и теперь плывет по течению? - спросил Твигг, опираясь на довольно высокий каменистый уступ возле берега локтем и ухмыляясь. Х 17-18

Твигг не стал пить в этот раз. По крайней мере, столько же, сколько обычно. Люди удивились бы, сколько нужно вина, чтобы споить такую тушу, отчего становилось несколько странным всеобщее веселье кентавров, они были не пьяны в обычном смысле, это было что-то вроде ритуала. Когда всю жизнь живешь в лесу, надо как-то расслабляться? И когда расслабляющее зелье заканчивается, ты делаешь это по привычке. В зарослях раздалось аритмичное "та-там, та-там" и замерло. Массивное лошадиное тело, увенчанное человеческим торсом, остановилось и воцарилась тишина. Вообще-то, он мог быть абсолютно бесшумным, но посчитал это невежливым. Предупредить о своем присутствии надо было хотя бы так. Впереди мелькнули огненные волосы его новой знакомой. Х до 17-18часов

Оставьте лошадка в покое. Будьте любезны.

Да е-мое... не представлять надо, а купаться было идти!))) пришел бы орк подглядеть, кентавр тоже не преминул бы заценить, глядишь, они бы и передрались и еще кто-нибудь за компанию.. Идеи для РП придумываются и смирно умирают в этой же теме, так и не воплотившись. Что печально.

Вот давно бы уже и искупались и подглядели и фингалов друг другу понаставили) такой был бы эпик... Так нет же..